"Игла" - читать интересную книгу автора (Грилелави Вольдемар)

18. СОН, КАК ЯВЬ

Саша проснулся от приятного голоса стюардессы, призывающего пассажиров к выполнению правил поведения внутри ее зоны владения и властвования:

— Уважаемые пассажиры! Наш самолет приступил к снижению. Просьба пристегнуть привязные ремни и до конца посадки не вставать со своих мест. Температура наружного воздуха в аэропорту города Витебск минус пять градусов.

Ух, ты! Саша даже вздрогнул от таких неожиданных слов. Как это он подзабыл, что дело идет в его родном городе к зиме. Это тебе не Туркмения, где еще почти лето. Почти, так это для Чарджоу. А в его городе такое лето с редкими дождиками за счастье можно посчитать. У нас все три месяца, как в Туркмении осень. Саша успел даже два раза на арык сходить искупаться. Загорать некогда было, не до солнечных ванн, но желание прихватить последние лучики теплого солнца было.

Однако не загорать приехал на несколько суетных дней. Кроме подписей и необходимых согласований пришлось и поляну накрывать для прощания с товарищами по оружию, которые слезно просили и для них подыскать место в его прекрасном красивом городе. Многие просто откровенно завидовали Сашиному несчастью, так удачно изменившему всю его дальнейшую судьбу.

Опять этот странный кошмарный сон. Чего пристал, как банный лист к одному адекватному месту. Даже ложиться спать пропало желание в последнее время. Не успеваешь, глаза прикрыть, как сразу перед глазами всплывает одна и та же картинка. Пора бы уже и планку сменить. Хватит крутить без конца одно и то же. Приелось. Нет, эпизоды снятся разные и в правильной последовательности, словно перелистываешь странички и читаешь фантастическую биографию одного человека. Войэр его звать. Такое имя, что с первого раза и не выговоришь. И облик его отличается от Сашиного. Сон про себя, но не про Сашу.

И вдруг Сашу, словно током ударило от внезапной страшной догадки. Это его домыслы, его предположения, но они имеют обоснования и объяснения. Только так, сравнивая его последние перипетии с событиями, происходящими во сне, можно расставить по пунктам и увязать сон с явью. Это вовсе и не сон. Игла. Она принуждает к таким картинкам, рассказывая истинную биографию этого парня, угодившего в безвыходную сложнейшую ситуацию.

Игла пронзила ему сердце, случилась временная его остановка, но Гриша оказался вовремя рядом и не позволил Саше умереть. Это он принудил сердечные мышцы беспрерывно сокращаться, и исполнить роль, отведенную в такой ответственный момент самому сердцу. Получилось так, что за эти критические минуты игла рассыпалась на нужные составные части, и ее мелкие частицы разбежались по всему телу, создав необходимую паутину приемной антенны.

Он ожил, но он почему-то сразу решили, что он умер, и отключились от него. Теперь антенна работает только на прием и мучает его снами. В Сашином организме навечно остались частички Войэра, которые и поведали всю его биографию. Сашу спасла остановка сердца и их спешка. Списав его со счетов, они отключились от него. А по сему, управлять и контролировать его поступками не в состоянии. И если бы этого не случилось, то Войэр вытеснил бы его волю и сознание, овладев мозгами и телом Саши, превратившись в настоящего киборга.

Только одно не ясно: зачем Войэр так быстро отключился. Или у них остановка сердца считается явлением необратимым, как безвозвратной смертью, исключающей дорогу к жизни. Нет в их сознании такого понятия, как клиническая смерть. Все же они существа инопланетные, а, стало быть, немного иные и отличные от нас. Но с этим Саша не согласился, моментально отметая несостоятельную мысль. Войэр — один из всех, кто сохранил разум. И такую манипуляцию он сотворил специально, чтобы ввести своих товарищей в заблуждение.

Полт со своей бандой представляет угрозу не только для самого Войэра, но и для всех жителей Сашиной родной планеты. Но тогда его поступок неразумен. Зачем отключался от Саши. Он остро нуждается в его помощи и подсказке. Войэр спас Сашу, чтобы затем спасти самого себя и нашу Землю. Он это чувствует и понимает. И найдет способ подсказать правильное поведение в экстремальной ситуации. Ох, не зря он затеял такую свистопляску со снами!

— Мужчина, вам плохо? — прервала его размышления соседка, заметив нездоровую бледность и крупные капельки пота на Сашином лбу. — С вами все в порядке?

— У меня все хорошо, — монотонно и спокойно отмахнулся от нее Саша и хотел продолжить анализ своих внезапных догадок, пытаясь выискать в них рациональное зерно.

— А может, позвать стюардессу? Очень уж плоховато выглядите вы. Как бы чего не приключилось, — продолжала надоедать своей опекой назойливая соседка, что у Саши возникло спонтанное желание нагрубить, чтобы отбить навсегда охоту вмешиваться в чужие мысли и перебивать логическое строение мышления.

— Нет, авиация здесь не причем. Вчера славно проводили меня, вот результат и сказался на моей внешности, — решил схитрить Саша, спрятав грубости в потаенный уголок черепной коробки, чтобы воспользоваться ими в более подходящий момент.

— А, тогда все ясно, — брезгливо ответили женщина, моментально потеряв интерес к здоровью соседа. Пьяниц она не уважала и не жалела мужчин в состоянии похмелья. Чего жалеть за болезнь, в кою они сами добровольно и с удовольствием влезают.

Обрадовавшись безразличию соседки, и что его оставили в покое, Саша продолжил анализ своих странных снов. Его мучили сомнения в правильности предположений. Но, как же можно убедиться, что его сновидения не являются снами, а простая и подробная биография Войэра? Настоящая, живая, а не мистика из фантастических фильмов или книг. Да не читал он ничего подобного в своей жизни. Во сне не могут сниться картинки, никогда не происходившие или не видевшие где-то и в чем-то в жизни. Сон — простоя повторяла яви.

Это многим кажется, что ничего подобного с ними не происходило. А хорошенько мозгами пошевелить, то сразу поймешь, откуда данный эпизод взялся. Неужели Гриша прав, когда говорил, что этот бред — результат Сашиных увлечений фантастической литературой. Просто к прочитанному и уведенному прибавилась Сашина личная фантазия. Тогда можно сказать себе четко и определенно, что Войэр сниться в Сашином больном воображении. Но не задержался ли он в этом сне? Пора бы картину поменять, страничку перелистать.

А если не сон? Как быть тогда? Как проверить? Есть простой способ, но Саше он не нравится. Нужно дождаться, когда эти инопланетные отморозки приступят к исполнению своей программы устрашения и запугивания человечества. И тогда он со стопроцентной уверенностью может заявлять об очевидности диктовки Войэра своей биографии во сне Саши. Доказательство очень явное, но весьма скверное. Как же Саша будет спокойно дожидаться такой убедительной утвердительности? Но ведь он и сам может запросто оказаться в этом населенном пункте.

Постой-ка! А если Войэр специально отключился, чтобы снабдить Сашу информацией и развязать себе руки. Точнее, ему, Саше. Только зачем такая сложность для нас обоих. Я не знаю, что и как мне делать, а он убивает себя в любом случае. Эти отморозки не простят ему предательства. Я пойду, поеду, понесусь искать этого Полта, точнее, его киборга, чтобы убедиться в правоте своих догадок, а уж затем попытаться, помешать ему осуществить эту варварскую затею. Неужели они, эти долгожданные посланники далекого космического разума, ничего лучше не могли придумать с пламенным приветом, как взрывы и уничтожение городов?

А как искать этого Полта? Здесь на планете его киборг, а не лично он сам. А если отловить этого двойника, то такими действиями запросто выдаем самого Войэра. Нужно много думать, а где ему, профессиональному пилоту, для такой мозговой деятельности мозгов набраться. Был бы умным, то не в пилоты пошел бы, а в науку. А здесь в авиации необходимо обладать крепким здоровьем, что никак не совместимо с достаточным умом. Тупой и смелый — основные достоинства пилота гражданской авиации. Несогласных просьба удалиться.

Нет, Войэр, если он не просто сон, а сигналы из космоса, найдет сам способы связи со мной, и в нужное время даст требуемый совет и подсказку. Ясно же сказано, что для реабилитации необходим приличный срок. Как для Полта, то есть, его преемника, так и для Войэра с Сашей. Он не зря все так задумал, понимая свою исключительность и бесконтрольность. Ведь кроме него никто не знаком с работой иглы, и он смело вешает им лапшу на уши, если у них существует такой продукт. Будем надеяться, и выжидать определенного сигнала. Спешка опасна и вредна, а гибель и разоблачение двойника Полта может усугубить проблему.

Пушка находится у них на борту, и она заряжена и готова к стрельбе. Даже если учесть, что зарядов не так уж и много, но беды принести она способна уйму. Если с помощью антенн-ловушек они хотят для акции устрашения стереть с лица Земли с десяток крупных городов, то уж с орбиты пульнут по полной. Смешают с грязью гораздо больше и результативней. Потому Войэр и отговаривает их от прямых залпов, чтобы разобраться с ними здесь на поверхности планеты. С двух предположений одно: или он загоняет своих товарищей в ловушку, чтобы уничтожить всех вместе с собой, или еще не придумал способ собственного спасения, но планирует именно с таким результатом эту акцию.

Парадоксален в этой ситуации факт невозможности поделиться такой информацией ни с кем. И совета не услышать не от кого. Кошмарно одинок и беспомощен. Мое повествование любому субъекту — прямой путь в палату номер шесть городской психушки, где и без меня полно разнообразных инопланетян с Наполеонами. А уж в палате совсем трудно будет доказывать, что ты не верблюд, а горб — твой рюкзак с запасом продовольствия. Вот дилемма неразрешимая.

Однако, психушка психушкой, но они планируют уничтожение с десяток городов, чтобы до смерти перепугать весь мир. И об этом они рассуждают, еще плохо ознакомившись с этой новой планетой и с ее социальным устройством. Привыкли мерить своими мерками без границ и наличия антагонистических государств. А что им до границ, если уже меж звезд летают без всяких допусков и разрешений. А у нас год назад пилот Реутов в Болгарию путевку хотел купить, так его партком не пустил. У него, видите ли, есть нарекания по дисциплине.

И не просто так себе, а антиобщественного порядка. Он транзисторный приемник спер на складе и у себя на оперативной точке радио слушал. И ни какой-нибудь там "Голос Америки", а обыкновенный "Маяк". Разве можно такому разгильдяю путевку давать в Социалистическую Болгарию, чтобы он порочил своей наглой бандитской рожей весь честный и показательный Советский Союз. Там таких нечестных людей и бессовестных воров нет. Там социализм строят. А при социализме воров и хулиганов, таких, как Реутов, не будет.

И что из этого следует? Да ничего. Да только из нашей страны этот хитрый Полт никуда не денется. Кто же его пустит? Стало быть, весь набор этого десятка городов приходится на Советский Союз. Одно радует, что с комплектующими для своей антенны-ловушки он намается по полной. Набегается до седьмого пота. В наших магазинах полное изобилие лишь дефицита. Тотального и всеохватывающего. Куда только нос не сунь. А кроме тотального дефицита, так еще локальный бардак.

Ох, и долго ему придется приживаться в нашем обществе, чтобы обзавестись кругом знакомых и блатных на различных радиозаводах и воинских частях, где можно суметь украсть, стащить и вынести нужную деталь. Здесь советский бардак и нищета способствуют оттяжки сроков акции. А за это время они с Войэром придумаю некую умную и противодействующую антиакцию.

Саша к этой очевидной мысли пришел уже сидя в такси, которое мчало его к дому. Своих родных женщин он опознал задолго до подъезда к дому. Анфиска первая увидела и узнала Сашу, и, опережая маму, повисла у него на шее, щебеча обо всех новостях и переживаниях последних дней и целуя в щеки и нос братика.

— Анфиска, у Саши шея отвалится, — попросила мама, которой самой хотелось припасть к родному сыночку. — Ну, как дела, все бумаги оформил, больше не придется лететь в Туркмению? Надеемся, что теперь насовсем прилетел?

— Все, мама, полный расчет, и полная смена климата. Мы остаемся навсегда с тобой. Пару дней отдохну, и пойду на новую работу. Правда, мне Гавриленко разрешил до конца года догулять все отпуска, подчистить недоделанные дела. Но, думаю, лучше сразу и быстрей, как говорится, пока горячо. Самому с трудом верится в случившееся. Знаешь, как мне там мужики обзавидовались? Тепла и гостеприимна страна лимония, но тянут красоты родных полей и лесов. Уж больно скоро устаешь от жары и песчаного ландшафта.

— Отдохни, сынок, а то все носишься, как угорелый. То туда, то сюда, а просто отдохнуть и погулять, так и времени совсем не было, — посоветовала мама.

— Успею еще, мама, какие мои годы! — отмахнулся Саша. — Страшно затягивать. Да мало ли что случится за эти дни, зачем понапрасну рисковать. Сначала оформлюсь, комиссию пройду, экзамены, и зачеты все сдам. А уж после Нового Года начну серьезные деньги зарабатывать. Меньше, чем в песках, но немалые.

— Ой, сынок, нам и те еще девать некуда! Мы с Анфиской очень экономные хозяйки.

— Как вы без меня прожили эти дни, не сорились? — спросил Саша шутливо, но настороженно.

Замечательно! Правда, Анфиса? Мы с ней сдружились и спелись окончательно.

— Правда, мама Зина. Мы, Саша, с ней очень хорошо дружим, и совсем не ругаемся. А я помогаю ей по дому. Уже даже газом научилась пользоваться, горелки зажигать пьеза зажигалкой. Такая, которая без огня. Страшно было, но я осмелела и заставила себя не бояться. Вот. А теперь запросто могу чайник вскипятить и яйцо пожарить. А скоро мы более сложные блюда изучать с мамой будем. Ну, макароны, кашку или картошку, — гордо хвасталась Анфиска.

— Ничего, это уже большой успех! Скоро мама тебя научит готовить борщи, супы и прочие вкусные вещи, — нежно прижимая ребенка к себе, радовался вместе со своими женщинами Саша, счастливый от такой радостной и эмоциональной встречи. Сон, который он уже определенно считал явью, незаметно отошел на второй план. Вся его энергетика с мышлением окунулась во встречу.

— Так это же просто здорово! — продолжала верещать счастливая Анфиска. — Я буду скоро настоящей хозяйкой, как наша мама. И у нас станет взаправдашняя семья.

— Да, Анфиска, мы уже настоящая семья, а ты моя младшая любимая сестренка. И самый лучший друг. Я думаю, что только тебе, как надежному и верному другу, сумею доверить тебе большой секрет. Его сначала у меня не было. А вот совсем недавно откуда ни возьмись он явился ко мне. Мне очень хотелось бы поделиться с тобой, — прошептал на ушко Саша Анфиске. — Ему тесно там в моей голове. И если ни с кем не разделить его, то голова может лопнуть.

— Ой, правда? — испуганно воскликнула громко на весь подъезд Анфиска, напугав своим визгом маму.

— Что у вас такое? — всполошилась мама, идущая впереди с большой сумкой в руках.

— Мы пошутили, — успокоила ее Анфиска, закрыв лицо руками и переходя на шепот, чтобы мама ничего не услышала. — Ты мне потом обязательно расскажи, ладно?

— Обязательно, — таинственно прошептал Саша, заинтриговав своим таинственным видом маму.

— А со мной можно поделиться? — спросила мама на ходу, догадавшись о наличии тайны у детей.

— Нет, мама, это наш, детский секрет. Взрослым знать совсем не обязательно, — помахал головой Саша, а Анфиска утвердительно закивала головой, выражая свое согласие с братиком.

Но дома мама быстро занялась своими домашними заданиями, и она уже с материнской нежностью и любовью наблюдала за перешептываниями своих детишек, как взрослого самостоятельного, так и маленькой девочки, которую успела полюбить, словно родную. Ей уже трудно представить себя без Анфиски. Саша привез из Чарджоу нужные документы, и теперь они решил оформить ребенка по всем существующим правилам и законам, чтобы Анфиска сумела ощутить себя полноправным членом их небольшой, но дружной семьи.

— Только не здесь. Разговор будет очень длинным, — тихим шепотом сказал Саша ребенку. — Мы сейчас пойдем в кафе есть мороженое с пирогами и какао, и там я тебе про все расскажу с ужасающими подробностями и деталями.

— Саша, — Анфиска вдруг стала серьезной и печальной. — А почему ты не хочешь и маме про этот секрет рассказать? Ты разве ей не доверяешь или боишься?

— Нет, ты что, очень доверяю. Я ее очень люблю и про все свои секреты всегда рассказываю, — уже по пути в кафе признавался ей Саша. — Но это абсолютно детский секрет, потому-то поначалу я хочу его тебе открыть. А там решим: стоит ли в его посвящать маму. Вдруг она не сумеет его правильно понять и оценить?

— Ой! — засмеялась Анфиска. — А ты разве еще не взрослый. Вон, какой уже большой.

— Я пока взрослый ребенок, который пытается повзрослеть. А мой секрет, как мне кажется, сумеют понять лишь дети. Потому что он противоречив и парадоксален. Не хочется огорчать маму, у которой от моего секрета может возникнуть подозрения о тяжелом психическом заболевании сына. Она сильно меня любит, чтобы поверить в мой бред. Нам бы самим с ним разобраться.

— Ты полагаешь, что раз я маленькая, то мне можно говорить всякую чушь, а я должна тебе на слово верить? — не на шутку обиделась Анфиска, приготовившись заплакать. — Саша, но ведь так нечестно, почему ты меня так обижаешь?

— Честно, Анфиска, — сказал Саша, усаживаясь за столик в кафе и подзывая официантку. — Мы с тобой сейчас немного посекретничаем, и ты сразу поймешь мои сомнения.

Они заказали самое вкусное мороженое, которое безумно любила Анфиска, и у ребенка моментально возникло самое расчудесное на все кафе настроение.

— Ты специально заказал его для меня, чтобы я простила! — пытаясь остаться серьезной и обиженной, но при виде такого изобилия вкусноты у нее сие не удавалось.

— А я пока, Анфиска, не провинился перед тобой. Понимаешь, моя история через чур фантастична и нереальна. Если она тебе понравится, но ты мне все равно не поверишь, то не скрывай своих сомнений. Тот факт, что я сумел развлечь тебя интересной историей, похожей на сказку, меня вполне устроит. Но ты должна мне поверить по двум очень важным причинам. Во-первых, мне очень хочется такими знаниями с кем-нибудь поделиться. И именно с тем, кому я смогу всецело довериться. А во-вторых, я очень нуждаюсь в помощнике. Не знаю еще, что нам делать, но догадываюсь, что помощь твоя весьма потребуется. Понимаешь?

Анфиска кивнула головой, поскольку рот уже был забит вкусным сладким снежком, но глаза говорили о ее готовности не просто слушать, но верить и помогать. Ради Саши она на все готова. Разве сможет она отказать в чем-либо своему любимому старшему братику. Один лишь тот факт, что он хочет доверить только ей свою страшную и непонятную тайну, воздвигало Анфиску на подвиги.

— А хочу я тебе рассказать, милая Анфиска, историю одного молодого человека, который по какой-то, непонятной даже мне, причине стал для меня очень близким и родным. Но поскольку рассказывать я собрался тебе сказку, то приготовься услышать сейчас сказочные происшествия со сказочными его участниками. Приступаю.

Далеко, далеко в очень далекой галактике, где светит совсем другое солнце, и его лучи согревают совершенно иную землю, жил был мальчик по имени Войэр. А его землю звали Зван. Такая вот сказочная и ужасно прекрасная страна с таким странным именем. И не было на этой планете ни государств, ни стран, строящих социализм или капитализм. Там жили счастливые люди одним большим на всю планету государством со всеми вытекающими атрибутами власти, структурами правления и руководства всей планетой.

Были на Зване и блюстители порядка. Но армии не было. Там просто не с кем было воевать, потому, что все жили в одном государстве, и они просто в нем учились, трудились и любили. Войэр тоже учился и жил в семье. У него были родители, которых он безумно любил, братья, сестры. Большая и дружная семья. Он окончил школу, затем поступил в институт. А еще у него были огромные планы на свое будущее. Он после окончания института планировал посвятить себя освоению необитаемых и далеких планет. Хотелось изучать их, покорять и обживать.

Для лучшего овладения своей будущей специальности и приближения своей мечты он все эти годы учебы занимался даже в аэроклубе, где обучался вождению межзвездных кораблей. А еще в его институте была опытная лаборатория по программированию и опробованию неких игл. Так назывался маленький приборчик, похожий на иголку, который программировался под любого человека и монтировался в робота. Понимаешь, Алиса, благодаря этой иголке робот мог мыслить и чувствовать все тоже, что и человек, чья программа в этой игле. И эти иглы Войэр в основном испытывал на самом себе.

Зачем я на этой игле заострил внимание, ты потом поймешь, но сейчас я продолжу биографию этого молодого человека. И начну с выпускного бала, который и стал отправной точкой в этой истории, связавшей судьбами нас обоих. И так, был выпускной вечер, и весь народ, живший в его городе, гулял на улице, на природе, в парках, скверах и дворах. Это был всеобщий ежегодный праздник посвящения во взрослую самостоятельную жизнь. С этого дня студенты становились специалистами, профессионалами с правами и обязанностями взрослых.

А еще все уже давно знали и ждали, как к их планете приближается одна большая и весьма странная комета. И ее траектория совпадала с траекторией их планеты Зван. Но никто не боялся и не переживал по такому пустяковому поводу, поскольку ее уже давно отслеживали, изучали и планировали уничтожение этой кометы в плотных слоях атмосферы Звана. Ученые все рассчитали, так что даже после взрыва самые маленькие осколки не упадут на поверхность планеты. Все они дотла сгорят в полете, как светящиеся огоньки фейерверка.

Вот такой большой фейерверк готовились увидеть миллионы граждан Земли, над которыми планировался этот взрыв. Было много гостей и с других уголков планеты. Им так же хотелось быть свидетелями этого чуда природы и техники. Не каждый раз выпадало увидеть редкие падения космических тел. А тут еще и с взрывом. Поэтому, несмотря на всеобщее веселье и раздолье, с нетерпением ожидали час пик, когда навстречу космическому гиганту взлетят ракеты с зарядами, способными превратить небесное тело в кучку пепла.

И вот, ближе к полуночи, когда эта большая глыба уже приблизилась совсем близко к планете, на встречу к ней вылетели несколько ракет, чтобы расколоть ее на тысячи мелких осколков. Красивый мощный взрыв и вспышку встретили громким криком, своими салютами и шампанским. Но в этот момент и началась во всеобщей эйфории некая странность, заставившая всех мгновенно замолкнуть. Вместо веселых огоньков к земле неслись ярко желтые облака. Они были настолько зловещими и пугающими, что Войэр один из всех, а может, их было достаточно много, бросился к дому в подвал спрятаться от такого салюта.

Он давно уже знал о наличии в этом доме большой герметичной комнаты, поэтому и решил в ней укрыться, поскольку почувствовал в этом зловещим дыме опасность. И успел, скорее всего, как понял из последующих событий, как раз вовремя. Он пробыл в этой комнате очень долго. Много дней, даже не может сказать, сколько, так как боялся выйти, а считать часы и дни было недосуг. Но потом понял, что дальше скрываться уже не имеет смысла, поскольку кроме пищи и воды в помещении заканчивался приемлемый для дыхания воздух.

Но, когда вышел из подвала на поверхность, то увиденное его настолько потрясло, что он сразу же пожалел, что не остался со всеми наверху. Мир преобразился. Нет, такое слово ему уже не подходило и звучало кощунственно. Мир прекратил свое существование. Он превратился в одно большое кладбище на пожарищах. Все вокруг уже догорало и догнивало. Воздух был переполнен запахами гари и гнили. И Войэр вдруг ощутил, что остался в этом мире один. Он выжил, сумел спастись от вселенской катастрофы, но радости от такого спасения не ощутил, так как смысл жизни мгновенно растворился в этом смраде.

И что же ему теперь делать одному среди мертвых руин и развалин? Куда идти, зачем дальше жить? Вперед, назад, но трудно сказать о масштабах этой беды. И он пошел. Раз выжил, стало быть, нужно двигаться и искать выход из всего этого ада. Много дней шел вперед, куда глаза глядят, надеясь хоть кого-либо встретить, такого же, как и он сам. Ему была невыносима даже мысль одиночества на всей большой мертвой планете. И лишь единственная надежда согревала и толкала вперед к движению: про эту катастрофу обязательно стало известно Центру Управления, их главной планете, откуда и прибыли его далекие предки. И звали ее Земля. Это их мать. И она не должна оставить его в этом мертвом мире одного и в беспомощном состоянии среди руин.

Но он все еще надеялся среди мертвецов встретить живых. И ему, как поначалу показалось, в этом повезло. Он увидел подростка, копающегося в большой мусорной куче в поисках съестного. Войэр радостно окликнул его, и тот развернулся, поразив и перепугав его своим звериным волчьим взглядом. Даже без предупреждения, не дав Войэру опомниться и осознать происходящее, подросток, словно дикий зверь, набросился на него, оскалив зубы и издав дикий рык. Войэр поначалу отскочил в сторону и попытался отговорить, уговорить, убедить в своих мирных намерениях. Но подросток любым путем пытался впиться зубами в его плоть и загрызть, если такое получится.

Устав от бесполезных попыток уклониться и уговорить, Войэр сильно ударил мальчишку, ощутив при этом сердечную боль и сожаление о своем поступке. Но и это не помогло, и ему приходилось еще и еще бить, пока тот не успокоился, упав на землю замертво. Он убил его, но просто не видел в этой схватке иного выхода. Ему ведь ничего другого не оставалось делать. Ну не мог же подросток потерять человеческий облик за такой незначительный промежуток времени. Даже если и остался беспомощным, то в борьбе за существование обрел бы иные навыки и черты характера, а не звериные волчьи хватки.

Здесь иная причина. И ее Войэр понял после нескольких подобных встреч. Комета со своим ядовитым газом не убила людей, а отравила их мозги, превратив их в безмозглых озлобленных и озверевших тварей с программами убийц. Убивать, уничтожать, ломать, крошить. Это некое межгалактическое оружие, словно от чужой враждебной цивилизации. И не надо ни с кем воевать. Хватило одной большой кометы, которую они сами же, жители этой планеты, и разорвали на мелкие кусочки, выпустив дьявола на волю. Эти кусочки, сгорая в атмосфере, распространили по всей ее территории ядовитый газ.

И самое странное, что ведь когда уже Войэр вышел из своего убежища, газ прекратил свое действие. Он выполнил запрограммированную функцию и распался на безопасные составляющие. Но, если некоторые жители планеты и спаслись таким же способом, как и Войэр, то эти единицы разумного человечества давно погибли рано или поздно от рук озверевших особей. Не сразу это понял Войэр. Много месяцев ему пришлось походить по мертвой озлобленной планете, со многими сразиться в смертельной схватке прежде, чем понять истину.

И тогда он научился избегать встреч. Или спасаться бегством, чтобы не убивать, или прятаться при обнаружении таковых. Они и не преследовали его, словно мозги не позволяли на расстоянии видеть врага. Они видели и ощущали только вблизи на расстоянии, позволяющим вступать в бой. И этим фактом так же воспользовался Войэр. При виде кого-либо из живых существ, он старался избегать близких контактов. Он уже потерял веру во встречу кого-нибудь из выживших и не зараженных жителей планеты. Не было признаков на разум, а спасать никто не планировал. Земля, их праматерь, забыла и забросила их.

Трудно даже было сосчитать, сколько времени он вот так бродил, по каким городам, по каким местам, поскольку разрушенные и сожженные населенные пункты стали похожими друг на друга. А время потеряло смысл. Оно словно остановилось. И вот случилось то, чего он ждал эти долгие-долгие дни. Он впервые повстречал живых существ, не похожих на жителей Звана. Это были люди оттуда. Но они опасались неизвестности, поэтому были в защитных костюмах, похожих на скафандры. И Войэр, столько лет избегавший встреч с живыми существами, впервые пошел навстречу гостям. Его не испугала их настороженность и странное поведение, когда он вышел к ним на открытую площадку.

И только лишь тогда, когда он ощутил мощные захваты, словно тиски, парализовавшие его движение, он испугался, приняв спасителей за врагов. Ему хотелось что-нибудь сказать, но его язык разучился издавать человеческие звуки. Он услышал лишь знакомый звериный рык, вырвавшийся из его собственного горла. Он даже не мог представить себе и понять, чего же они хотят от него. Но ему неистово хотелось вырваться, освободиться, сказать им все, что он о них думал. Но этого не произошло, просто не получалось. И тогда он понял окончательно, что они его враги.

И только после происшествия некоторого времени Войэр разобрался в своей ошибке. Это они приняли его за такого же больного и зараженного ядовитым газом, как и те четверо, с которыми свела его судьба. Но еще позже он понял одну важную истину, с которой хотелось поделиться с членами комиссии. Ни они, его спасители, ни эти четверо, с которыми поселили его на станции, не знали истиной причины катастрофы, уничтожившей цивилизацию на Зване.

Все произошло в тот роковой день настолько быстро и тотально, что Зван не успел сообщить в Центр о ядовитом облаке, вырвавшегося из недр уничтоженной кометы. Никто ничего не успел предпринять. И, скорее всего, даже понять, происходящее вокруг. Войэр конечно допускает, что он был не одинок, кто успел спастись от этого яда зла. Но те, другие, скорее всего не сумели выжить. Половина населения страны, если не самая большая, заразились ядом в самый короткий срок, не успев понять причину, мгновенно превратившись в безмозглых монстров, и уничтожив остальных, полностью или частично пораженных кометным ядом.

А эта четверка пыталась спастись, или в момент взрыва оказалась изолированной от общей атмосферы, но незначительную долю желтого яда все же успела прихватить. Но благодаря своему спасению они стали намного опасней и многократно коварней остальных. Те злы и беспощадны, а эти разумно опасны. У них сохранился разум, но исчезли человеческие чувства. Высокоинтеллектуальные убийцы. Они не просто могли напасть с когтями и клыками, но и предварительно продумать, спланировать и рассчитать свое нападение.

Этим злым и яростным разумом они превратились во всесильных страшных и намного превосходящей окружения. Поэтому и выжить им удалось легче, чем Войэру. И если бы они сумели встретиться и объединиться до их пленения членами комиссии, то превратились бы в неуловимых и недоступных. Тогда бы никто не сумел захватить их и вывезти со Звана. И они стали бы правителями, превратив эту пустынную планету в свою колонию, и установив на ней неограниченную власть. У них достаточно разума, чтобы из обломков и остатков цивилизации создать и оружие, и транспорт, и возможности превратить Зван в свою личную планету, способную больно и коварно огрызнуться.

Разумеется, рано или поздно, но их обязательно изучили бы, разоблачили и пленили. Об уничтожении не говорю, поскольку убийство для этой цивилизации является чрезвычайной мерой, и только допустимой в крайних обстоятельствах. И вот случилось все же то, чего нельзя было допустить на самом Зване. Они оказались вместе. Члены комиссии посчитали их за людей, так же, как и самого Войэра, но тяжелобольных, пораженных неизвестным недугом. А поскольку признали их все же человеками, то и лечение назначили соответствующее нормальным человекам. То есть, такие медицинские препараты, которыми лечат нормальных людей. Они не смогли учесть простого факта, что Зван поражен вирусом, далеким от понимания медиков человеческих.

Судья предоставил им двухлетний шанс трудотерапией с применением препаратов, восстанавливающих психику и тормозящих агрессивные позывы. И, возможно, по истечению срока Войэра признали бы полностью исцелившимся. Но только не его четверых сокамерников: Полта, Муара, Гали и Кроша. Оказывается, на них практически не действовал препарат, предназначенный для обыкновенных людей, поскольку кометный газ уничтожил полностью те органы чувств, которые Центр с судьей планировали лечить. А вылечить то, чего у человека нет, физически невозможно. Это лекарство лишь немного их успокаивало.

И за все это время они сумели не только притупить бдительность охраны и наблюдателей, но и изучить их самих, а затем и нейтрализовать. А так же сговориться между собой, что больше всего удивительно при таком тотальном контроле, где под наблюдением охраны находился каждый шаг, жест и вздохи. Хотя Войэр был далек от тех проблем, чем страдали его товарищи, но они приняли его за своего. И вот конечный результат: захватили транзитный корабль и сумели бежать. Да так оперативно и скоро, что исключили любое вмешательство контролеров-роботов и наблюдателей из Центрального Управления.

Войэр поддержал команду только лишь по причине собственной безопасности. Он просто обязан был принять их условия и влиться в команду, чтобы выжить и осуществить свой план. Он один из них понимал, что полет на Зван — это полет в никуда. Никто не позволит им с таким опасным оружием скитаться по космосу пяти озверевшим особям. К таковым причислен был поначалу и Войэр. Ведь такие космонавты пострашней обезьяны с гранатой. И их обязательно уничтожат до подлета к Звану. А Войэр еще молод, чтобы так бездарно и по воле глупцов погибать.

Спас его Полт, доверив управление летаргией. Конечно, не из-за симпатии и личного доверия, а из помыслов собственной безопасности проявил Полт такое доверие к Войэру. Не смог он довериться своим товарищам, увидев в Войэре то надежное, что толкнуло его даже на разлад с другими. А Войэр исполнит все пожелания Полта ради собственного спасения. Про аэроклуб, который он посещал, будучи студентом, никто, не знал. А самому ему рассказывать до этого времени не было, а теперь и не хотелось, чтобы не заострять их внимание на таком факте.

На станции он мало общался с ними, и Войэр им запомнился, как студент, только что закончивший ВУЗ и защитивший диплом программиста. Потому и решили ему доверить свои жизни, в надежде, что ради спасения своей он позаботится и о благополучном их пробуждении. Ибо теперь выживание зависело от всей команды, антагонизм, в которой просто недопустим, как явление чрезвычайно рискованное. Но другие в борьбе за власть могли думать иначе. Вот потому, не доверяя свои жизни, друг другу, положились полностью на волю и желания Войэра, как самого молодого и рассудительного.

Вот тогда Войэр и приступил к исполнению задуманного плана. Улучив момент во время подготовки к старту, он передал спасенному с транзитного корабля экипажу информацию о причинах трагедии на Зване и просил передать в Центр, чтобы позволили улететь беглецам в открытый далекий космос. Он постарается и обязательно исполнит свою задумку, унеся этих отморозков далеко в черную бездну, обезопасив их от остального цивилизованного человечества. Видно человечество поверило ему, поскольку позволило беспрепятственно покинуть пределы их контроля. А стало быть, его информация о Зване стала всеобщим достоянием.

Войэр избавил свою родную цивилизацию от этих монстров, но забросил себя вместе с ними в неведомые просторы бесконечного космоса. И тут фортуна отблагодарила его за такой благородный поступок, подарив ему Солнце с планетой по имени Земля. Это был огромный и бесценный дар, и такому счастью можно было бы беспредельно радоваться и благодарственно восхищаться. Даже при планировании экспедиций с опытными подготовленными астронавтами, никогда еще никому не выпадало такого результата, как встреча с разумными существами. Примитивная флора и фауна — удача сверх великая. Просто признаки жизни, но о разуме даже в мечтах себе представить сложно.

Но его товарищи потеряли эти простые человеческие чувства еще на Зване. Единственная ошибка, которую совершил Войэр уже в новой жизни в это новое время после пробуждения ото сна — он оставил их в живых. Не хватило сил, воли и смелости своими руками лишить жизни тех, кто доверился ему, с кем прожил рядом и прошел такие же испытания на ремонтной станции. Не в чем было обвинить, чтобы свершить приговор. Не их вина, что этот ядовитый газ отравил им разум, но оставил тело для жизни. Это творение космоса.

И не было еще уверенности в вероятности наличия на орбите этого солнца обитаемой планеты. А когда Земля возникла в их обозрении, то власть вновь была у Полта и его товарищей. Теперь они, как и прежде, имели силу, с которой Войэр уже не совладает. Оставалось лишь подчиниться и идти вместе.

Но больной разум его товарищей не мог мыслить трезвыми категориями. Не сумели они понять того уникального момента и оценить его по-человечески. Ведь эта встреча давала не просто нормальную возможность прожить свой век, отведенный природой, но и уникальные условия проявить свои таланты и дары той цивилизации, от которой злая судьбы принудила к бегству.

Не успел, да и не стремился до этого мгновения Войэр понимать до конца те моменты, с кем связала его судьба. Они перестали быть людьми еще на Зване в первые дни встречи планеты с ядовитой кометой. Царствовать решили, и такое задумали четыре царька. И чтобы утвердиться на троне, решились до смерти перепугать жителей этой цветущей развивающейся цивилизации. И опять же, коль приняли такое безрассудное решение, не мешало бы осмыслить губительность своих бредовых затей. Но разум затмила праздничная эйфория.

Они уже видели себя у власти царями и повелителями, а вокруг лишь послушание и раболепие. Достаточно ногой топнуть, грубо прикрикнуть, и раб готов в ноги пасть и с любовью и почитанием любое желание исполнить. Вот тебе и обезьяны, но только с ядерной гранатой. А испуг они задумали кошмарный, о чем даже сами не сумеют догадаться. Вроде и всего-то испуг ограничится каким-то десятком уничтоженных до основания городов. Но в этом их недопонимании и скрыт тот ужас, который не закончится, а лишь начнется с этого акта.

Две единственный иглы были запущены на нашу планету. Но стреляли они на незначительном расстоянии друг от друга. Пусть пару тысяч километров для наших понятий — расстояние приличное. Все равно отводилось какое-то время на адаптацию, привыкание и ознакомление с тем окружением, куда забросила меткость Муара. И все бы следовало тем намеченным планам, если бы не тот простой и незатейливый факт, что Полт и Войэр попали на территорию одного государства, называемого Советским Союзом. Это полностью рушит их планы. А еще ужас заключается в том, что они так просто всей трагедии понять неспособны.

Они попали в нашу страну. Мы ее любим, мы ею дорожим, но мы понимаем, что она не такая, как все. СССР — страна, закрытая на сотни замков. А стало быть, они не напугают весь мир, напугана будет лишь наша Родина, потому что никто их не пустит за пределы страны. Мне пока неясно, где и в ком находится Полт, но он совсем рядом и в Союзе. Такая информация уже поступила от него, и буквально очень скоро я буду про него знать намного больше.

А теперь представь себе мощный взрыв, уничтоживший один из многомиллионных городов с его пригородами. Кто, откуда, за что и почему? Да никто долго и выяснять не станет. Сомневаюсь даже, что наше руководство станет дожидаться второго взрыва, а моментально нанесет ответный удар. А Россия привыкла отвечать на такое хамство грубо и изо всех сил. Враг получит по полной программе. А кто является первейшим врагом для СССР? Разумеется, весь капиталистический мир во главе с США. И этот испуг, на который так рассчитывает Полт и его команда, закончится мировым катаклизмом, если не апокалипсисом космического масштаба. Мир просто перестанет существовать.

Потом им самим на планете делать нечего будет. Она сама по себе станет не приспособленной к проживанию, точнее, безопасному и комфортному. Я сам до конца не понял его план, но Войэр специально спровоцировал мою временную смерть, чтобы оправдать отключение от связи и развязать мне руки. Я слышу команды через иглу Полта. По-моему, он настроил эти иглы на одну частоту, чтобы я мог принимать сигналы, как направленные Полту, так и поступающие от него на борт корабля. Поэтому, возможно, я в курсе всех их деяний.

Вот такая сказочка-страшилка, милая Анфиска, на ночь перед сном. И я сейчас в таком ужасном затруднении и мысленном распутье, что просто не вижу дальнейшего своего пути. Но идти надо и придется, независимо от моего настроения. Он подсказывает мне дорогу, но я пока не совсем ясно понимаю его, или плохо слышу, так как не могу разобраться, его ли вообще я слышу, с ним ли общаюсь. Я имею в виду Войэра. И язык чужой, и понятия странные. Страшно мне, Анфиска. А тебе?

— Ужас, кошмар! — шепотом и с недоверием, глядя широко раскрытыми глазами на Сашу, говорила Анфиска. — Но такое, же не бывает, Саша, может он все же снится?

— Вот в этом-то и проблема, милая моя Анфиска! — воскликнул Саша. — Теперь ты понимаешь, что мне никто в жизнь не поверит, пока не начнутся взрываться города с миллионами безвинных жизней. А мне очень не хочется допустить гибель наших граждан. Войэр не зря постоянно все это время мне мозги долбит. Требует радикальных мер. И не просто радикальных, но и немедленных. Дальше тянуть некуда. Но, если всю эту информацию держать в голове, то самому с ума сойти не долго. Поэтому мне и требовалось кому-то высказаться, чтобы разделить то сумасшедшее давление на мои мысли. И этим слушателем я избрал тебя в надежде, что ты своим детским умом сумеешь воспринять такую информацию, как свершившийся факт, а не бред, выжившего из ума после длительной болезни, юнца. Сам бы я даже выслушивать не стал, если бы некто осмелился вывалить эту бредятину, требуя воспринять, как истину.

— Саша, а если все это правда, так надо что-то делать, — оправившись от шока и уже рационально, как взрослый и разумный слушатель, предложила поиск выхода их тупика Анфиса. — Нам нужно найти этого, как ты сказал? Полта? Вот. Найти и срочно сдать в милицию. Нельзя позволить ему разгуливать по нашей планете.

— Милая Анфиска. Понимаешь, что так делать нельзя ни в коем случае. Кто же слушать станет эту галиматью?

— Но ты, же правду говоришь? — горячилась Анфиска. — Я сумела поверить, так почему там не станут слушать?

— Тогда нас обоих отправят в психушку. Нет, долго слушать нас не буду. Они послушают, посочувствуют, наобещают принять срочные меры, и сделают вид, что согласились.

— Почему?

— Хорошо, можно допустить и такой факт, что в сказку поверить, нашелся разумный начальник.

— Так я про то и говорю тебе. Раз я поверила, так и они сумеют понять и правильно все сделать.

— Анфиска, а у тебя есть хоть капелька сомнений в тот рассказ, что я сейчас наговорил?

— Ну, понимаешь, Саша, — Анфиска немного замялась и покраснела. — Только чуть-чуть.

— Вот. Даже у тебя возникает небольшие сомнения. А если и немного поверила, то больше по той причине, что мы с тобой большие и любящие друзья-товарищи. А любимому человеку можно верить даже только за то, что он есть на этой земле. А они никогда не поверят. Но это ерунда. Опасность совсем в другом.

— В чем же? — Анфиска слегка смутилась, так как и в самом деле до сих пор считала, что Саша рассказывает ей интересный сон. Разве бывает правда с космическими бандитами?

— Мы предадим Войэра. Им, то есть, его команде, плевать на человека с иглой Полта. Но, если разоблачить посланника Полта, то они узнают про план Войэра. И еще неизвестно, что с ним сделают после всего этого. И тогда мы потеряем связь навсегда. И никогда не сможем узнать, про что они еще думают, какие пакости намечают. Вот тогда и случится настоящая и большая беда. Нет, Анфиска, нельзя никому и ничего рассказывать. Надо придумать нечто иное.

— Саша, но не убивать, же нам его? — Анфиска сама от своих слов пришла в ужас.

— Нет-нет, — успокоил ее Саша. — Убивать мы никого не будем, но нечто разумное или сами придумаем, или Войэр найдет способы, как нам подсказать.

— Слава богу, — непроизвольно с облегчением и довольно вздохнула Анфиска. — Он тебе подскажет?

— Да. В очередном сне. Он зачем-то только во сне со мной общается. И тогда я тебе расскажу о наших дальнейших планах. А пока эту информацию храним в глубокой тайне.