"Город воров" - читать интересную книгу автора (Хоган Чак)32. КатокЧетверо парней в футболках, джинсовых шортах до колен и черных коньках, надетых на толстые хлопковые носки, слегка спущенные на мускулистых икрах, в середине июня обедали на крытом катке. Они были одни. Вентиляторы холодильных установок, словно моторы грузовиков, шумели за ограждениями, а четверка на коньках вилась вокруг двух коробок с символикой пиццерии «Папа Джино», поставленных на пьедестал из молочного ящика. — Ну чего, — сказал Джем, жадно глотая «Хайнекен» и призывая собрание к порядку. — Кто-то где-то налажал. Бросив корочку в открытую коробку, Дуг мастерски объехал Джема и, схватив свою бутылку «Дью» со льда, плавно проехал задом наперед. — И мы до сих пор не знаем, как именно, — продолжил Джем. — Я даже не знаю, кому ноги оторвать. Дез нечаянно качнулся в сторону — на роликах он чувствовал себя увереннее, чем на обычных коньках. — Не повезло, что машина не до конца сгорела, — добавил он. Глоунси допил «Хайнекен» и затормозил, чтобы поставить пустую бутылку назад в картонную коробку из-под пива. — Да пошел ты на хер, ты сам там был. Дуг посмотрел на ряды сидений. Ему вспомнились крики и топот дальних рядов. И как фанаты рифмовали его фамилию: «Макрей — бодрей!» Им всегда казалось, что для принимающей команды победы слишком мало — только если все здание вспыхнуло бы, эта толпа утолила бы свою жажду крови. Он как сейчас видел рекрутера «Медведей», парня в клетчатой бело-черной шляпе и шерстяных перчатках без пальцев, сидевшего на краю среднего отсека пятого ряда. Он что-то судорожно писал в своем блокноте, а сестрички Мартин, сидевшие рядом с ним, выкрикивали: «Дуг! Дуг!» В его итоговом отчете, который Дугу показали после перехода в «Медведей», говорилось, что Дуг — «драчун с задатками высококлассного игрока», результативный защитник с высоким потенциалом, соединяющий традиционно силовой хоккей семидесятых с ловкостью восьмидесятых. Но теперь это все было только эхом. Дуг поймал себя на том, что касается шрама на своей брови, и, разозлившись, отдернул руку. Вот поэтому ему и не нравилось возвращаться на лед. — Никаких явных проблем с этим делом не было, — объяснял Джем. — По крайней мере, никто не жаловался. Так чего же мы, когда сюда ехали, пол-утра проверяли, нет ли за нами хвоста? Чего это вдруг к нам такое внимание со стороны копов? Когда Дуг утром вышел из «Лори-Энн» со стаканом чая, полицейских нигде видно не было. Но все равно казалось: что-то не так. Словно на Городе сломали защитную печать. И теперь полицейские могут поджидать его где угодно: в машине, по месту жительства, у дома мамы. — Да все просто, — вмешался Дуг, подъехав за добавкой; он резко затормозил, а потому обдал ящики ледяной крошкой. — Они следили за нами и раньше. А мы продолжали подготовку и суетились, несмотря на них. — Да ни фига мы не суетились, — возмутился Джем. — Но и сиднем не сидели, дожидаясь, пока они нас упекут. — Нет, не сидели, — согласился Дуг. — Это уж было бы совсем безрассудством. — О, наш умник выдал свое мнение. Ладно, гений, давай тогда, расскажи нам. Когда и где все это говно не туда потекло? — Для этого нам придется перенестись в морозный декабрьский день шестьдесят третьего года. Джем нахмурился, уловив намек на дату своего рождения. Он повернулся к Дезу, единственному, кого не было в кинотеатре. — Дугги разозлился, потому что я там немного развлекся. — Ах, вот как это называется? — удивился Дуг. — Развлекся, значит? Джем злобно улыбнулся. — Да это было самое легкое дело из всех. Как два пальца обоссать. — Легкое, — повторил Дуг. — По правде говоря, Дуглас… Это ж было дело для пидорасов. Просто легкотня. Другого и не скажешь. Замедлив ход, Дуг подкатил к ящикам. — Так, давайте разберемся. Дело пошло слишком гладко для тебя. Маловато лажали. А ты ведь любишь налажать, тебе так веселее. — Да это вообще был не налет. Как будто палатку с лимонадом ограбили. На нашем месте и три девчонки справились бы, провернули бы без проблем. — Это была чудесная добыча, легкая, как перышко. — Так, всё, придурки, хватит, — встрял Глоунси, пытаясь успокоить страсти. Но Джем плевать на него хотел. — Дело ж не в том, как ты зарабатываешь, — он отъехал от постамента с пиццей поближе к Дугу. — А в том, как ты бабло в дом приносишь. — В том, что ты его приносишь. Точка, — отрезал Дуг. — Ты слишком стар, чтобы умереть молодым, Джеммер. Момент упущен. — О, наш сраный доморощенный философ! У тебя вдруг появилось, что терять? Хитрый взгляд Джема намекал на Клэр Кизи, но у Дуга не было настроения пререкаться с ним. — Тут дело в том, что надо быть профи и работать соответственно. Делать все хорошо и правильно. Вот так. — Нет же, Дугги, пойми — это у тебя вот так. Ты все планируешь, больше никто. И что потом — я должен следовать твоим правилам и инструкциям? Я, что ли, твой наемный работник? — Джем, описав дугу, медленно подкатился к приятелю, уперев руки в бока. — А мои правила вот такие: замутить на деле, мордобой устроить. Я же, черт возьми, преступник. Джем проехал мимо Дуга, запах пива пристал к нему, словно стая мух. Дез и Глоунси, перестав жевать, остановились по ту сторону пьедестала с пиццей и ждали, как двое детей, наблюдающих за ссорой родителей. — И вы тоже так думаете? — спросил их Дуг. — Хотите, чтобы я вас защищал от опасности? Или подвергал ей? Джем вернулся, описав очередной круг, он немного прибавил скорость, размеренно переставляя ноги. — А на фига нам осторожничать? Мы же грабим банки, чувак. Мы бандиты. Заходим, забираем все, выжимаем максимум. В руке у нас стволы, а не гребаные портфели. Какая уж тут безопасность? — Джем крутанулся, чтобы видеть всех и откатился назад. — Что за фигня с тобой, Дугги? — А нельзя нам как-нибудь забыть об этом к чертовой матери, а? — предложил Глоунси. — Ага. Жутко нудная тема. Глоунси поставил пиво. — Раздай уже нам волшебные циферки, и закончим на фиг. Джем отодвинулся на приличное расстояние, чтобы показать эффектный выезд. — Это как твои фокусы с инкассаторами. Как ты все про их семьи разузнал. Они и дернуться не могли. Это так безопасно. Так до усрачки умно. И знаешь что? — Он пронесся мимо Дуга и крутанулся, тяжеловато, но четко. — Бесит меня, когда все безопасно и умно. — Вот поэтому ты и навалял заместителю управляющей на площади Кенмор, — отозвался Дуг. — Поэтому тебе в башку стукнуло схватить управляющую. Просто грабить тебе мало. Тебе теперь от этого не вставляет. — Так я тебе об том и говорю, — ответил Джем Дугу, как будто выступал перед присяжными. — С каких это пор ты стал позволять людям, мешающимся под ногами, — Ты того парня отделал без всякой причины. Разве что хотел накликать на нас внимание копов, которым мы теперь и наслаждаемся, черт возьми. — Ты чего, забыл, что этот засранец нажал на кнопку? — Он не нажимал. — Он не нажимал, — передразнил его Джем. — Еще как, мать его… — Нет, не нажимал, — повторил Дуг. — Это она нажала. Джем уставился на приятеля, проезжая мимо. Глоунси глянул на Деза, потом на Дуга. — А ты откуда знаешь, Дугги? — Откуда я знаю? — Дуг не сводил глаз с Джема, наматывавшего круги вокруг них. Дуг спросил глазами: «Рассказать?» «Слабо тебе», — ответил ему взгляд почти белых глаз Джема. — Я знаю, потому что она сама мне сказала. Джем смотрел на него все так же пристально, пытаясь понять, что у Дуга на уме. А тот как бы ответил: «Все, теперь у тебя ничего нет на меня». — В каком смысле: «сама сказала»? — удивился Дез. — Я прощупал ее после дела. Пересекся с ней. Поболтали пару раз. — Да он с ней встречается, е-мое, — встрял Джем. — И теперь Джему втемяшилось, что она агент ФБР под прикрытием или вроде того, — продолжал говорить Дуг. — Ну там теория заговора, типа того. А на самом деле она просто человек, который пытается наладить свою жизнь, только и всего. Вот. Теперь все в курсе. — И ты с ней по-прежнему видишься, — добавил Джем. — Неужели? А ты что, опять собираешься за мной следить? Или следить за ФБР, которое следит за мной? Устроим долбаный парад на Банкер-Хилл, идет? Транспаранты, идиотские шляпы, все дела. — Дуг оттолкнулся и медленно объехал вокруг друзей. Глоунси обернулся, наблюдая за Дугом. — Кто за кем следит? Что за фигня вообще происходит? — Да ты чего не допер, что ли? — поразился Джем. — Наш Дугги встречается с телкой из банка на площади Кенмор. Ну, которую мы с собой увезли. Погоди-ка — так это, кажется, я напрашиваюсь, чтобы меня взяли? — И давно, Дугги? — спросил потрясенный Дез. — Не очень. — И ты продолжаешь с ней встречаться? — Ну что, Ромео? — подначивал Джем. — Когда приведешь ее, с товарищами познакомишь? — Она ничего не знает, — ответил Дуг. — Что же, Дугги, господи… лучше бы она никогда не узнала, — посоветовал Глоунси. — Она и не узнает. — Спорим, он еще не зажег ее лампу. — Джем изобразил удар клюшкой по шайбе. — Еще не сунул в мягонькое. Дуг выразительно посмотрел на него, словно говоря: «Хватит». — Знаешь, — не унимался Джем, наплевав на его немую просьбу. — Мы с этим замом потанцевали разок. Может, мне его тоже пригасить как-нибудь? Будет у нас свидание вчетвером. Попьем молочных коктейлей. Интересно, он уже через соломинку пить может? Хотя постой… какие же тут молочные коктейли? — Ладно, Джем, — остановил его Дуг, сбрасывая перчатки. — Предложение такое. Дело будет настолько небезопасным и неумным, насколько у меня получится. Лады? Готов? Джем выжидательно ухмыльнулся, как дракон, который вот-вот пыхнет огнем. — Я расстался с твоей сестрой, — продолжал Дуг. — Мы больше не будем вместе. Никогда. Вопрос закрыт. Мы с Кристой не поженимся. Никогда. И мы не будем жить в вашем доме, вчетвером с Шайн, долго и счастливо. Такого не будет. Злобная ухмылка Джема напоминала темную накаленную трещину на лице. Он походил на полую тыкву с дымящейся свечой внутри, какие ставят на веранды, готовясь к Хэллоуину. Джем стоял на льду совершенно неподвижно. — Ну и крепко же она тебя повязала, черт возьми. — Да, — согласился Дуг. — Ах ты долбаное сыкло! — Черт. — Дуг катился вперед под струями студеного воздуха, удивляясь тому, как далеко все зашло. И в то же время не удивляясь совсем. Вот они и сцепились на краю скалы: еще немного — и оба сгинут навсегда. — Ты у меня на глазах превращаешься в тряпку. Чем она тебя так зацепила, чувак? Или ты ослеп на хер, вообще ничего не видишь? — А чего я не вижу, Джем? — Что она делает. — Так расскажи, Джем. Объясни, что она такое делает. Джем с омерзением покачал головой. — Если мы не можем доверять ей, старина, как же мы будем доверять тебе? Дуг улыбнулся. Из него словно поток хлынул: буйство сдерживаемых мыслей и злобы. — Ну и задроченная же у тебя башка, Джем. Ты мне не доверяешь? Нет? Так найди себе кого другого, пусть он тебе куш подыскивает. Хотя нет — зачем тебе кто-то, ты же сам крут, сам со всем справишься. Сам все продумаешь. А я подожду, когда представление начнется. Подкрадусь и выбью из-под тебя стул. Чисто поржать. — Всегда есть Ферги, черт возьми. Дуг дернулся так, будто Джем его ударил. — Нашел с чем сравнить, придурок! У Джема дерзко засверкали глаза. — А у него всегда найдется реальное дело. Крутой куш для крутых чуваков. Он так сказал. — Отлично. Тогда ты в шоколаде, парень. Я тебе вообще больше не нужен. Потому что я никогда не буду работать на этот свихнувшийся кусок говна. — Дуг откатился назад так, будто его подгоняла сила собственного бешенства и посмотрел на Деза. — А что скажет Монсеньор? Хочешь поработать на чела, который замочил твоего отца? Дез решительно выдохнул и покачал головой. Дуг пожал плечами, повернувшись к Джему. Теперь получалось двое на двое. Дуг и Дез против Джема и Глоунси. Абсолютная тишина. Только частое дыхание. — Вот, значит, как все закончится? — сказал Дуг после долгой паузы. Глоунси выставил руки вперед, будто хотел остановить дверцы закрывающегося лифта. — Эй, ладно тебе, погоди, погоди. Джем покачал своей маленькой головенкой. — Ничего не заканчивается, черт возьми. — Нет? — удивился Дуг. — Только потому, что у тебя мозгов маловато. Как и у Глоунси. Друг друга стоите. Так и будете заниматься чужими делами, пока вас не схватят. Джема перекосило от ярости, он помрачнел. — Никогда меня не схватят. — Я всегда это знал. Но сейчас вижу яснее, чем когда-либо. Дело в кинотеатре — это же наш самый крупный куш. Но тебе мало. И всегда будет мало. Джем изумленно посмотрел на приятеля беловатыми глазами и медленно подъехал к нему. — Ты про бабки? Но фишка же не в них. Фишка всегда была в нас. Четыре мушкетера — и весь этот долбаный мир наш. Фишка в том, что мы вне закона, черт возьми. Не пойму, как ты мог об этом забыть, Дугги. Не пойму. — Ну ладушки. Так для прикола — всем ведь пофиг — как делить будем? Джем катился вперед прямо на Дуга, не отводя от него глаз. — Один один четыре три ноль два. На нос. — Обосраться, — проговорил Дез, стоявший рядом с Дугом. Глоунси рассмеялся, чтобы снять напряжение и заполнить неловкую паузу. — И все чисто? Можно тратить хоть прямо сейчас? — Обосраться на фиг, — повторил Дез. Джем и Дуг все так же смотрели друг на друга. — А про палатку с лимонадом — прикольно было! — воскликнул Глоунси. Гогоча, он вскинул голову и завыл: — Уууу! — Раздел чистый, — ровным голосом сказал Дуг. Джем остановился. Дуг уперся коньком в лед, для устойчивости. — Даже с твоим откатом в десять процентов для облизывания жопы дяди Ферги, все чисто. Дележ по чесноку. Глоунси перестал радоваться. Дез глянул на Джема. Теперь все затаили дыхание. — Я видел чеки, — пояснил Дуг. — Но ведь что такого? В смысле — фишка же не в бабках. Джем двинулся к Дугу, а Дуг — к Джему, Глоунси и Дез рванули за своими командирами, пытаясь схватить их, чтобы предотвратить драку. Глоунси смог бы оттащить Джема от Дуга. И хотя Дуг был крупнее Деза, драться у него не было никакого желания. Ему хотелось победить в споре и уйти. — Ты всегда делил по чесноку, — сказал Дуг. — И почему мы дали тебе на откуп бабки? Потому что доверяли? Нет. Потому что ты — Джем. Потому что такова цена долбаной дружбы с тобой. Джем дернулся вперед, Глоунси уперся коньками в лед и изо всех сил вцепился в Джема, они качались из стороны в сторону, и Глоунси доставалось ни за что ни про что. А Дуг все кричал: — Потому что ты вор с мелочным сердцем! Все по мелочи тыришь, сколько тебя помню! Там вафельный батончик, тут журнал с комиксами. Кучу моих вещей спер. Он снова увернулся от удара, хотя Джем уже подобрался ближе. По его подбородку текла слюна. Дуг держался от него на расстоянии, чтобы Джем не дотянулся. — Когда тебе нужна была фотография Фила Эспозито[96] для коллекции — разве ж ты не мог ее у меня выменять? А ты думаешь, я не знал? Но ты каким был, таким и остался, старик. Шутник Джем, вечный приколист — так и идешь по жизни. Но шутки закончились. Сегодня у нас последний дележ, больше ты от меня ничего не получишь. Никогда. Тебе всегда хотелось получить больше, чем остальным, всегда надо было оказаться главным. — Я и есть главный, твою… — Нет. — Дуг, державшийся на коньках лучше всех, легко вывернулся от Деза. — Забирай свои бабки. И когда будешь ими расплачиваться за очередные уродские очки или еще за что, вспомни, что главное — это мы, четыре парня из Города. И что когда-то у нас было что-то общее. Он объехал Джема так, чтобы тот до него не дотянулся, отчего Джем рухнул на Глоунси. Дуг наклонился, чтобы подхватить бутылку «Дью» со льда и поехал к дверям. Ругательства Джема летели в спину Дугу, словно неодобрительные возгласы болельщиков. Когда он уже снял коньки и сунул в них носки, с катка вышел Дез — сегодня его лицо было еще тоскливей, чем обычно. Человек, в котором жило множество вопросов, вечно пытающийся понять окружающий мир и свое место в нем. Дуг остановил его, не дав произнести ни слова. — Завязывай с Кристой, понял? Теперь ты точно знаешь, что я в этом не участвую. Побаловался с ней — и хватит. Эти Кофлины тебя прикончат. Ты меня слышишь? Ошеломленный Дез кивнул. Глоунси вышел со льда, неуклюже ступая коньками по резиновому коврику, и подошел к Дугу, который шнуровал кеды. Макрея очень удивило, что из всей четверки именно Глоунси больше всех хотел, чтобы их компания не распадалась. — Дугги, слушай — ты же остынешь, правда? И он тоже? Да? Ребята? А у Дуга в ушах уже стучали костяшки домино — дома из камней распадались с конца до самого начала, предвещая его бегство. Но смысла объяснять все это Глоунси не было. Дуг поднялся, взял коньки и пошел к выходу. |
||
|