Глава 1

Я сидела в кинотеатре, закинув ноги на спинку переднего сиденья, и тупо пялилась на экран. Фильм, прямо скажем, оригинальностью и интересными моментами не блистал, и к середине просмотра я благополучно успела забыть и о том, как он называется, и каков сюжет. Да и не до него мне сейчас, если уж на то пошло… Мрачно понаблюдав за взъерошенной рыжей девицей, которая с визгом металась по комнате, старательно изображая панический страх, я тяжко вздохнула, закрыла глаза и с головой погрузилась в собственные угрюмые мысли.

Те, кто слышал о моих прежних похождениях, разумеется, могут задать резонный вопрос: почему я, собственно, нахожусь в кинотеатре и маюсь дурью, вместо того, чтобы воевать с колдуном, спасая родной мир?.. Почему я, всё вспомнив и обо всём догадавшись, сижу без дела и даже не пытаюсь повлиять на Судьбу?.. Почему, побывав в шкуре высшего мага, я вновь превратилась в обычного человека?.. Согласна, это не один вопрос, а три, но все — на злободневную тему… Расскажу по порядку, хотя Бог знает, как мне стыдно признавать свои ошибки…

Карусель завертелась около трёх лет назад, когда в наш мир нежданно-негаданно явилась ящерка по имени Яти — создание из мира иного. Волшебного мира, попрошу заметить. И явилась не просто так, прогуляться, а по делу — найти и перетащить к себе спасителя. Видите ли, её мир — Альвион — не имел права причинять пришельцам никакого вреда, и посему — только они и могли справиться с напастью инородного происхождения. То бишь, тоже пришельцами. А хочу ли я быть спасителем, никого, естественно, не интересовало. Меня молча перенесли в несчастный волшебный мир, поставили перед фактом, а потом… а потом начались чудеса и я узнала о своей скромной персоне много интересного и поучительного.

Например, я обнаружила, что владею магией Слова. Любое моё проклятье моментально материализовалось и попавшему под раздачу существу приходилось туго. Либо под землю оно провалится, либо на части его разорвёт, в зависимости от формулировки проклятья. А поскольку тогда я свою речь контролировать не умела, местному народу поначалу пришлось туго. И черти из преисподней на них градом сыпались, и дома рушились… И поделом, в общем-то, не я должна была стать спасительницей, а мой сосед, умерший в момент перемещения… Меня — так, прихватили вместо него, раз под руку подвернулась… И лишь позже я узнала, что посещение мира, оказывается, входило в мои собственные планы, поскольку именно здесь много-много лет назад впервые родилась моя персона и звали её тогда Райлит.

И я начала вспоминать. Одно, второе, пятое, десятое… Начала разбираться в собственном сомнительном прошлом, в собственных поступках, словах и ошибках… В собственных надеждах, стремлениях и грехах… В собственных планах, хотя они казались столь глобальными и невыполнимыми… Шутка ли это — перехитрить матушку-Судьбу и повернуть время вспять, чтобы спасти свой народ?.. Не понимаете? Сейчас объясню. Я ведь не единственный маг Слова. Прежде на Альвионе существовала целая цивилизация дейте, магов Слова, павших воинов, как нас назвали после изгнания. Именно что — существовала, потому как на момент моего возвращения в родной мир от них остались лишь полуразрушенный город да моя память… А я умела помнить всё, связанное с конкретным миром: начиная от своего первого рождения и заканчивая именами и лицами встречающихся на моём пути людей. Память — часть моей магии, часть моей сущности павшего, и за вторую свою поездку я вспомнила практически всё.

Конечно же, спасителем я не стала. Я ужасно боюсь вида крови и мертвецов, а меня хотели заставить воевать с толпой зомби!.. Наивные, не знали, с кем связались… Конечно же, я нашла выход из положения и вынудила одного из захватчиков заступиться за мою персону, спасти мир… А потом мне сообщили, что изначально так и планировалось — я пробуждаю в конкретном товарище всё чистое и светлое, а он — делает доброе дело. И в результате меня, использовав по прямому назначению, вернули назад, в привычный мир, к сессии и университету, но, спустя два года, случай в лице моего шкодливого племянника вновь позволил мне побывать в волшебных мирах.

К слову, забыла сказать, что всего их семь штук, и второе моё путешествие проходило по лесному миру с именем Альвейл. И вот там-то уже не местным жителям досталось, а мне… Мало того, что меня вновь подло обвели вокруг пальца, мне ещё и умереть пришлось, правда, по собственному желанию, и только после того, как я разобралась с причинами изгнания павших воинов. Нас, граждане, нагло подставили. Вернее, подставил. Конкурент из второй ветви высших магов (первая и основная — это дейте, а вторая, побочная и потерявшая способность помнить — это харты, маги Мысли) изобразил нападения на Магистров, а обвинили во всём нас! Да еще и сына вождя дейте и, по совместительству, моего старшего брата превратил в зомби, кстати, он-то меня и спас в своё время… Брат, в смысле. А колдун, как я окрестила своего главного врага, на проверку оказался полухартом-полудейте: пользовался магией Мысли, но всё-всё помнил, и задумал отомстить нам за свой народ. Не помнят-то харты из-за нас, а наши проклятья необратимы… Впрочем, сами виноваты, они первыми с нами рассорились.

Так вот. Отомстить-то он отомстил, нас изгнали и рождались мы с тех пор исключительно в мёртвых мирах, лишенных магической жизни и души, но… Но я — персона вредная, наглая и хитрая. До изгнания я успела создать себе пару артефактов — Колесо судьбы и Колесо времени. И именно Колесо судьбы сотворило те случаи, благодаря которым я дважды вернулась в родной мир, помогло мне вспомнить и разобраться в ситуации, а Колесо времени переместило моё сознание и мою память в нужную точку, извиняюсь за повтор, времени и пространства. Правда, мне пришлось пройти через смерть… но это всё мелочи по сравнению с моей главной ошибкой. А я ошиблась, когда не смогла сразиться с вождем зомби. Сразиться, стать спасительницей и вернуть себе прежнее право защищать и оберегать мир. Когда-то нас называли стражами и только мы имели право владеть оружием, уничтожать пришельцев и охранять покой жителей…

И я решила начать всё сначала. Вернулась в тот морозный зимний вечер, когда в поисках спасителя к нам занесло Яти, вернулась вместе с ней назад и… опять позорно провалилась. Ну, не воин я, не воин! По определению — не воин! И я не умею пускать кровь даже ходячим мертвецам, хотя у меня и оружие своё есть — два парных клинка… А Словом эту тварь не прибьёшь, поскольку она не покидала Тхалла-тея, города дейте. Магия нашего небесного города подавляла силу Слова, защищая нас от самих себя… и создавая идеальную ловушку. И, попавшись в неё дважды и дважды же потерпев неудачу, я вновь вернулась в мёртвый мир, где вот уже который месяц просиживаю штаны и не знаю, куда себя девать. И то ли Колесо времени соврало мне, когда с помощью видения заверило, что я справлюсь, то ли Судьба подшутила и посмеялась, то ли опять придётся ждать слепого случая, не знаю…

От неприятных размышлений отвлекла героиня фильма. Пресловутая рыжая девица громко заверещала на весь кинотеатр, разбудив и до смерти перепугав своим воплем половину спящих зрителей. Яшка, мой давний приятель, доселе мирно дремавший в кресле, испуганно встрепенулся и спросонья издал ответный громкий вопль, заставивший меня подскочить от неожиданности, а сидящую позади пару истерически захихикать.

Я сердито толкнула приятеля локтем:

— Яш, ты что, дурак, орёшь на весь зал?..

— Это не я начал… — оправдывался он. — Это всё там…

— Дайте хоть здесь поспать спокойно!.. — жалобно простонал кто-то слева.

— Тише, не мешайте смотреть!.. — зашикали справа.

— Да было бы, на что смотреть! — огрызнулся Яшка. — На себя в зеркало посмотри — и то больше интересного увидишь! А спать дома надо!

Я невольно вздрогнула. Откуда он знает?.. Или он не знает, а просто сболтнул первое, что в голову взбрело?.. Очень на это надеюсь. Потому как я в зеркале видела действительно впечатляющую картину — саму себя образца позапрошлого тысячелетия. В смысле, зеркало отражало не меня, а мою вторую сущность — Райлит, и отличались мы лишь длиной волос да выражением глаз… Да и много, чем ещё, если брать в расчет навыки и умения. Райлит — деятель, а я — аналитик. Райлит виртуозно владела клинками, а я — не знала, с какой стороны к ним подойти. Райлит жить не могла без драк с морем крови и горой трупов, а я — смертельно боялась и первого, и второго, и третьего. Райлит убивала легко и с улыбкой на губах, а я… а я муху-то прибить боялась… И, тем не менее, мы — одно целое, две сущности, обитающие в общем теле. Почти как в «Фаусте» Гёте — «две души живут во мне, и обе не в ладах друг с другом…». Правда, мы жили вполне мирно, хотя тянуло нас на разные подвиги.

— Касси, твой телефон, — теперь уже Яшка толкнул меня локтем в бок.

Ах да, точно, а я-то думаю, что там жужжит в сумке… Отвыкла от техники, пока бродила по волшебным мирам… Я поспешно зашарила в сумке. Где же он есть?.. Так, это не то, это тоже не то, чёрт ногу сломит в моей сумке… Ага! Я вытащила сотовый за брелок, открыла его, прочитала сообщение и испуганно оцепенела. Некто, пожелавший остаться неузнанным, писал: «Возвращайся домой, Райлит. Пора. Время пришло». Время пришло?.. Пора?.. Райлит?.. Какого… тут… происходит?.. Ась?!

На мгновение я забыла, как надо дышать. Молча смотрела на потухший экран, проговаривала про себя слова сообщения и терялась в догадках. Кто?.. Как?.. Зачем?.. Здесь я никогда никому о своих похождениях не рассказывала, да и моего отсутствия народ не замечал, благодаря особенности времени… А если писали оттуда?.. Глупый вопрос. В волшебных мирах нет ни техники, ни водопровода, ни сотовой связи… Бани, огороды, деревеньки и магия. И в мой мир попасть никто не может, кроме Яти, а она кого попало с собой не потащит. Опять началось — головоломки, загадки, случайности… Или это Судьба-злодейка шалить изволит и издевается надо мной за то, что я поломала её планы? Но пока что я ничего толком не меняла, если не считать… собственной жизни. Потому что по её плану я, для начала, должна была умереть в Тхалла-тее от рук главаря мертвяков, затем сгинуть в болоте колдуна без права на возрождение… А меня каждый спасал слепой случай, у которого я давно в долгах, как в шелках…

— Кто пишет? — Яшка с любопытством наклонился ко мне, норовя прочитать сообщение.

— Т-так… н-никто… — заикаясь, удивлённо промямлила я, закрывая телефон и пряча его в сумку. — Ерунда какая-то… наверно, номером ошиблись…

— А-а-а! — он потянулся и сел, загородив обзор сидящей позади паре. Уныло посмотрел на экран и громко пожаловался: — Ни фига не понимаю, про что фильм…

— Спать меньше надо! — нашел способ отомстить разбуженный сосед слева.

— Сам не смотришь — так хоть другим не мешай, — поддержали его справа.

— Яш, не заводись, — я бдительно дернула приятеля за рукав. — Ну их всех, давай лучше пойдем, прогуляемся.

Яшка с минуту-другую решал, устроить скандал или нет, переводя тяжелый взгляд с одного соседа на второго, но в итоге решил на провокацию не поддаваться. Махнув рукой, он встал, подождал, пока я надену кроссовки, и первым направился к выходу, а я поспешила следом. Возмущенные зрители, разумеется, немедленно загалдели, ругая нас последними словами, и, мельком посмотрев на экран, я поняла, почему. Похоже, рыжая героиня все-таки допрыгалась и неизвестный маньяк как раз начинал с удовольствием её убивать, а мы мешали народу рассмотреть сие интересное действо во всех красочных и животрепещущих подробностях. Брр, сами они маньяки недоделанные… Я поспешила отвернуться и, на ходу застегивая куртку, выскочила в холл.

— Куда пойдем?

— Понятия не имею, — вяло отозвалась я. — Покурим, подумаем…

Мы молча вышли из кинотеатра и остановились на крыльце. Посмотрели друг на друга, закурили и тяжко вздохнули. Настроение у нас обоих — мрачное и тоскливое, под стать осенней погоде. Яшка страдал от неразделённой любви, поскольку пару дней назад от него ушла девушка, а я… А я страдала и от собственной некомпетентности, и от неразделённой любви. Где-то там, в далёком и непонятном волшебном мире я оставила человека, которого любила всю свою сознательную жизнь… Свят, паразит, как же ты просочился в мою душу?.. Нас разделяли года и пространства, чужие миры и забытые чувства, несказанные слова и несделанные дела… но с каждым днем мне всё больше его не хватало, а руки иногда сами собой тянулись к ключу от порталов — вернуться, найти и больше никогда не отпускать…

— Касси, нет, это никуда не годится… — Яшка понимающе обнял меня за плечи, а я тихонько шмыгнула носом. — Только не реви!.. Ну что ты будешь делать…

— Яш, пойдем напьемся, ась?.. — я украдкой вытерла слезы и подняла на приятеля глаза.

— Пошли, — он затянулся, выпустил колечки дыма и метко швырнул окурок в ближайшую лужу. — Дурное дело нехитрое…

Яшка появился в моей жизни совершенно случайно. Вернувшись в свою зиму после очередного провала, я вышла на балкон покурить как раз в тот же момент, когда и он. У меня не оказалось зажигалки, Яшка передал мне свою, слово за слово — так и познакомились. Пару раз наши перекуры совпали — так и разговорились. А потом и у него несчастье случилось, и я переживала по известному поводу, поплакались друг другу в жилетку — так и подружились. Вот и сегодня утром, встретившись в крайне мрачном расположении духа, мы быстро сообразили, что вдвоём неприятности переносить легче и собрались в кино. Правда, зря пошли именно на этот фильм, надо было бы другого сеанса подождать, но ладно уж…

Мы молча шли по мокрому тротуару к остановке, старательно обходя глубокие лужи. Тусклый свет фонарей и красочные неоновые вывески расплывались в облаках подступающего тумана, ярким пятном отражаясь в лужах. Жёлто-зелёные опавшие листья, перемешанные с грязью и первым снегом, жалобно чавкали под ногами спешащих домой прохожих. Северный ветер изредка бросал в наши лица не то снег, не то дождь… Нда, что и говорить. Романтика ранней городской осени: сыро, холодно и мерзко. Я надела перчатки и сунула замерзшие руки в карманы куртки. Того и гляди, снег пойдёт, а на дворе — начало октября… Впрочем, кого сейчас удивишь столь ранним снегом, когда три дня назад у нас случилась настоящая метель? Нас, коренных сибиряков, точно не удивишь.

На остановке, как обычно, толпилось в ожидании транспорта изрядное количество замёрзшего народу. Люди, зябко кутаясь кто в пуховики и пальто, а кто уже и в дублёнки, нетерпеливо переминались с ноги на ногу и выжидательно присматривались к номерам подъезжающих автобусов. Вернее, проезжающих. Вечер, будний день, все возвращаются с работы, и посему — две трети переполненных автобусов проползали мимо нас, а их водители делали вид, что тормозить они не намерены, но всё же останавливались, когда отъезжали от остановки на солидное расстояние. Специально, чтобы и желающих выйти успеть высадить, и многочисленных желающих уехать не впустить. Впрочем, некоторые хитрые граждане разгадывали маневр водителей и успевали добежать до автобуса, а не менее хитрые шоферы всё равно успевали захлопнуть перед ними дверь и уехать, победно погудев на прощание.

— Молодец, мужик, — прокомментировал Яшка, с интересом наблюдая за одним из таких упрямцев, который в последний момент умудрился протиснуться в салон и теперь уезжал, уцепившись за ближайшего пассажира, потому как двери автобуса наотрез отказывались закрываться.

— Да ну, — я передернула плечами, — чего в этом хорошего… Его или на ходу вытолкнут из автобуса, или сам выпадет… Или отморозит себе всё на таком-то холоде.

— Зато до дома доберется, — приятель смотрел в будущее с непробиваемым оптимизмом, — пока мы — точно отморозим себе всё на таком холоде, не сдвинувшись с места.

— …и потому предлагаю пойти куда-нибудь погреться, — продолжила я и взяла его под руку. — В кабак?

— Ты читаешь мои мысли, Касси!

Да, забыла представиться. Кассандра. Персеевна. Но лучше просто Касси. Полное имя меня до сих пор крайне злит и расстраивает, поэтому — лучше просто Касси. Или Ася. Или — как вашей душе угодно, но только не Кассандра. За подобное обращение я и проклясть могу, а, поверьте, моё Слово и в неволшебном мире имеет кое-какой вес и гарантирует если не страшные несчастья, то мелкие и вредные неприятности точно. Слово ведь не воробей — нагадит, так нагадит… А Слово мага — тем более.

До ближайшего кабака оказалось рукой подать, и мы с Яшкой с пользой провели там часа три, пока бармен не начал аккуратно намекать на то, что они закрываются, и пора бы всем разбредаться по своим постелям. Пошатываясь и держась друг за друга, мы с недовольным видом покинули уютное заведение и, выйдя за дверь, одновременно вздрогнули. После гостеприимного тепла бара улица, закутанная в рваную вуаль серого тумана, показалась на редкость мрачной и сырой. Не видно ни черта, прости, Господи… И куда только подевались дороги и тротуары, дома и деревья, многочисленные машины и вездесущие люди?.. Лишь тусклый свет вывесок да фонарей, с трудом пробиваясь сквозь плотный природный занавес, намекал на то, что это не окружающий мир провалился в пустоту, это туман шаманит…

Мне стало не по себе. С некоторых пор, а, вернее, со времен моего необычного путешествия, я дико боюсь туманов. Туманов — и причины их появления. В Альвионе внезапный туман означал насильственную смерть невинных людей и прятал от чужих глаз множество опасных ловушек… А здесь — это погода, Касси, это просто погода… Я поёжилась, непроизвольно вцепилась в руку своего спутника и тряхнула головой, отгоняя дурное предчувствие. Ничего страшного не случится… по крайней мере, со мной. Но кому-то из тех, кто находится неподалеку, крупно не повезет. Не знаю, дар ли это или проклятье, но я всегда чувствовала притаившуюся по соседству угрозу. Или, называя вещи своими именами, смерть. Смерть — вечная спутница и союзница дейте, невесомое облачко искрящегося радужного тумана…

— Берегись!.. — я втащила Яшку на крыльцо, с которого он неблагоразумно успел спуститься.

Визг тормозов, страшный грохот, громкая ругань… Мимо нас пронеслась машина и смачно врезалась в фонарный столб. Какая-то пьяная сволочь гоняла по тротуарам, выключив фары. Или неизвестный псих уже однажды во что-то врезался, и фары попросту не работали… Но — факт оставался фактом. Нас едва не сбили. И не увидишь ничего в таком тумане, и не услышишь, поскольку он практически поглощает громкие звуки…

Я перевела дух, покосилась на своего спутника и скорчила рожицу. Понятно, он в шоке. В глубоком и беспробудном. Ещё бы, это мне не привыкать играть в прятки со смертью и ходить по лезвию ножа, но не ему, простому городскому жителю… Я многозначительно подергала приятеля за рукав. Яшка моргнул, судорожно сглотнул и уставился на меня.

— Как?.. — он старательно искал нужные слова. — Откуда?..

— Неважно, — я взглянула на машину. — Забудь.

Яшка почесал затылок и проворчал что-то неразборчивое. Тем временем горе-водитель, яростно костеря отвратительную погоду, проклятый город, идиотов-электриков и экономящие на освещении власти, выбрался из своей машины, громко хлопнул дверцей и, шатаясь, растворился в тумане. И слава Богу. А то ещё чуть-чуть, и Яшка бы рванул бить нахалу морду.

— Забудь… — бурчал меж тем мой спутник, нервно взъерошивая тёмные волосы, — забудь… Ну, ты и пошутила… Забудь…

— А что тебе ещё остается? — я рассудительно пожала плечами и настороженно прислушалась к своему внутреннему голосу.

Глухо. Как в танке. Значит, можно смело топать домой пешком, ничего страшного этой ночью с нами не случится. Вроде. Пока… Я взяла приятеля под руку и потащила по дороге, а он покорно поплёлся следом. И идти-то до нашего дома — всего ничего, остановки три… Пошли бы сразу после кино — стольких неприятностей избежали бы… Впрочем, ладно. Я покосилась на Яшку, который, порядком протрезвев и помрачнев, топал по дороге, внимательно посматривая по сторонам, и невольно усмехнулась. Жестоко, конечно… но так тебе и надо, не будешь ворон считать, чем ты обычно занимаешься.

До дома мы добрались на удивление быстро. Пройдя дворами и пару раз серьёзно вляпавшись в грязь, что быстро привело Яшку в себя, мы, очутившись у знакомого тёмного подъезда, переглянулись и, не сговариваясь, решительно направились ко мне в гости. Приятелю, понятно, не хотелось возвращаться в пустую квартиру, где его никто не ждёт, а мне… А мне не хотелось возвращаться в квартиру, где меня ждали — ждали толпы призраков из полузабытого прошлого. Альвион и Альвейл, мертвяки и колдун, дейте и харты, Райт и Свят, парные мечи, ключ от порталов и собственное отражение по имени Райлит, строго поглядывающее на меня из зеркала… Ой-ей, ненавижу одиночество, сразу столько ненужных мыслей лезет в голову, хоть стреляйся… А умирать мне пока рановато.

Провозившись на площадке с ключами (света в подъезде, разумеется, не оказалось, и Яшка честно пытался посветить мне то зажигалкой, то сотовым телефоном), я открыла входную дверь, на ощупь нашла в коридоре выключатель и щёлкнула кнопкой. Свет и не думал загораться. Я чертыхнулась. Мой спутник тихо хмыкнул.

— И как давно у тебя перегорела лампочка? — ехидно вопросил он.

Я пожала плечами:

— Понятия не имею…

И, скинув кроссовки, впотьмах добралась до кухни, пока Яшка закрывал входную дверь. Ударилась плечом о косяк, сдержанно зашипела, сунула руку за шкаф, кое-как нащупала кнопку, включила свет и вновь сдержанно зашипела, больно стукнувшись локтем об угол проклятой мебели. Потирая обиженное место, я уныло побрела в ванную, мимоходом заметив, как мой гость разулся и устремился на кухню. Проголодался, бедолага… Нда. Внимание, граждане. Сейчас начнётся представление.

— Касси!.. — недовольный вопль обиженного Яшки услышали, наверно, все мои соседи. — Почему у тебя дома никогда ничего пожрать нету?..

Риторический вопрос… Потому что.

— Опять холодильник пустой! — продолжал сварливо брюзжать он. — Я же говорю, тебе срочно пора замуж! И хлеба нету, и кофе с чаем заканчиваются… Песец.

— Зато там картошка где-то была… — неуверенно откликнулась я, включая воду.

Из кухни донёсся красноречивый грохот ящиков и шкафов: приятель занялся интенсивными поисками картошки. Этот ритуал повторялся от встречи к встрече: Яшка ругал меня за пустой холодильник, грозился выдать замуж за знакомого повара, чтобы хоть тогда я начала нормально питаться, а потом находил картошку и принимался активно её жарить, поскольку я сама готовить и не умела, и не любила. И посему — ничего съедобнее колбасы, йогуртов и магазинных пельменей в холодильнике у меня отродясь не водилось.

— И куда только смотрят твои родители? — доносилось из кухни. — Тебе сколько лет, красавица?

Самой интересно. По меркам Альвиона — три тысячи, по здешним… не то двадцать, не то двадцать два, не то… под двадцать пять. В волшебных мирах возраст дейте отсчитывается, начиная от самого первого дня рождения, тогда как здесь… Если посмотреть с одной стороны — то двадцать, а если вспомнить, что я успела прожить ещё три неполных года, справить двадцатидвухлетние, а потом вернуться в своё недалёкое прошлое… То чёрт знает, сколько. А Яшке я громко посоветовала никогда не спрашивать девушку, сколько ей лет, не то она обидится за свой почтенный возраст, вытерла руки и заглянула на кухню. Приятель, засучив рукава, деловито чистил картошку, напевая себе под нос что-то невразумительное. При моём появлении он прищурился и зловеще пообещал:

— Выдам замуж, Касси, вот увидишь.

— Ага, и ещё объявление заранее в газету отправь: «Отдам в хорошие руки», — насмешливо посоветовала я, с ногами забираясь в кресло. — Только учти — живой не дамся!

— А кто тебя спрашивать будет? — Яшка пожал плечами и включил плитку. — На плечо — и в загс.

Я закатила глаза:

— Да, конечно, украл, выпил, в тюрьму — романтика… А похищение людей, между прочим, это уже статья.

— Если поймают, — жизнерадостно уточнил мой собеседник.

— Тогда помоги Бог твоему несчастному другу-повару, — пробормотала я.

— А кто тебе сказал, что он мой друг? — весело спросил Яшка, быстро и ловко шинкуя очищенную картошку. — Тебя же только своему врагу подсунуть можно…

Я кинула в него чайной ложкой:

— Ну, наха-а-ал! Не буди лихо, пока оно тихо!

Приятель поймал ложку, ухмыльнулся и повернулся ко мне спиной, помешивая свою стряпню. Я принюхалась к витающему по кухне аппетитному аромату и облизнулась. Душу продам за вкусный ужин… В моём животе призывно заурчало. Нет, обе души продам, на всякий случай…

— Я-а-аш?..

— Чего тебе надобно, старче?

— А когда есть будем?

— Когда-нибудь да будем, — флегматично заметил мой собеседник.

— Я серьёзно! — я выбралась из кресла и, встав на цыпочки, заглянула через Яшкино плечо. — Кушать хочется…

— Раньше об этом думать надо было! — приятель тоже встал на цыпочки, закрывая своей спиной обзор.

— Ну, Яш… — заканючила я. — Ну не будь таким вредным…

— Ладно, не буду, — милостиво согласился он, накрывая сковородку крышкой и уменьшая на плите огонь, — я же не некоторые… Ещё минут десять-пятнадцать.

— Как раз лампочку в коридоре поменять успеешь… — вкрадчиво предположила я.

Приятель насмешливо фыркнул:

— Иногда мне кажется, что только из-за этого ты меня так часто и зовешь в гости… Лампочку поменять…

— Тебе трудно, что ли? — возмутилась я.

— Это с какой стороны посмотреть… Ладно, тащи стул.

Я послушно отправилась в комнату за стулом и, пока Яшка копошился в кладовке в поисках подходящей лампочки, размышляла над его недавними словами. А ведь я действительно не столько в гости его звала, чтобы пообщаться и спокойно попить кофе, сколько втайне рассчитывала упросить помочь мне по мелочи. Автоматы ли в счётчике напряжением выбило, лампочка ли где перегорела, раковина ли в ванной засорилась… Ладно, такая я корыстная, подумаешь…

— А, чччёрт…

Так и не дойдя до стула, я бегом бросилась к кладовке, откуда раздавалась яростная ругань, прерываемая диким грохотом. Я невольно вздрогнула. Если он встал на старую табуретку, чтобы добраться до верхней полки стеллажа, а он явно на неё встал… то мне сейчас достанется за склероз. Подойдя к кладовке, я осторожно заглянула за дверь.

— Яш, там табуретка… У неё ножка сломана, папа её туда временно убрал…

— Очень… своевременное… предупреждение… — прокряхтел приятель, с трудом поднимаясь с пола.

— Я забыла… — оправдывалась я. — Я же не подумала…

— …что твой папа запрячет лампочки на самую высокую полку? — сердито перебил Яшка, страдальчески морщась и потирая ушибленное плечо. — У тебя не квартира, а бермудский треугольник какой-то: всё, что здесь забудешь — бесследно пропадает, на каждом шагу — ловушки… Ой-ё…

— Очень больно? — всполошилась я. — Может, ты сломал себе что?.. Давай помогу…

— Нет уж, я сам как-нибудь… Посторонись-ка…

Приятель, прихрамывая и спотыкаясь о сваленные в кладовке вещи, кое-как выбрался в коридор, дотащился до кухни и плюхнулся в кресло, не забывая высказывать мне всё, что он думает по поводу моей квартиры и моего папы вообще и меня в частности. Я смиренно молчала и сочувственно поддакивала, соглашаясь со всеми его едкими комментариями. На правду, как известно, не обижаются.

— Кофе? — миролюбиво предложила я, терпеливо дождавшись, пока он, наконец, выскажется и закроет рот.

— Водки, Касси, какое же тут кофе… — вздохнул Яшка.

— Водки нету, но есть вино, — вспомнила я.

— Тоже пойдёт.

И чёрт с ней, с этой лампочкой… День всё равно не задался, лучше уж не рисковать больше. Хватит с меня на сегодня странных сообщений, жутких туманов, пьяных водителей и травмированных гостей. Как бы ещё чего не случилось… Я сурово одёрнула себя, на всякий случай, сплюнув и постучав по дверце кухонного шкафа. Постоянно забываю о своём непревзойдённом таланте, в простонародье известном как умение «каркать». А накаркать беду я действительно могла, причём, обычно это получалось случайно, на подсознательном уровне, независимо от меня…

Вытащив из шкафа обещанную бутылку вина, я повернулась к Яшке и удивленно замерла. Господя-я-я, когда же он успел до него добраться?.. Приятель, развалившись в кресле, с интересом разглядывал небольшой старинный медальон на тонкой цепочке. А ведь я, помня про случай с племянником, специально спрятала его в кладовке на самой верхней полке, подальше от любопытных глаз и чужих рук…

— Яш, положи медальон, — стараясь не выдать себя, спокойно попросила я, подходя к столу и ставя на него бутылку.

— Да подожди ты, — в голубых глазах Яшки светился неподдельный интерес, — я же его не сломаю…

— Не сломаешь, — согласилась я. — Но всё-таки…

— А где ты его взяла? — перебил он. — Друзья-археологи с раскопок привезли? Кажется, эта штука очень древняя…

— И ценная, — добавила я, протягивая руку, — отдай.

Приятель проигнорировал мою просьбу, с азартом вертя в руках медальон.

— Должна же она как-то открываться… — бормотал он.

— Яша! — я повысила голос.

— Ага!

Медальон тихо щелкнул и раскрылся, являя нам скрытый внутри секрет: семь светящихся цветных секторов с выпуклой чёрной точкой в центре их пересечения. Это, кто ещё не догадался, ключ от порталов, с помощью которого можно переместиться в любой из семи волшебных миров. И если мой гость-балбес сейчас решит нажать на какой-нибудь сектор… то всё, моменто море. Я и глазом моргнуть не успею, как его занесет в мир иной, а виновных потом долго искать не придется.

— Касси, а что это за фигня? — Яшка, к моему безграничному облегчению наконец-то положил медальон на кухонный стол.

— Бомба, — нагло соврала я, расслабившись. — Ацтеки изобрели, чтобы археологам неповадно было копошиться в их сокровищах.

Яшка недоверчиво поднял брови, а я в ответ авторитетно кивнула. Приятель фыркнул и с опаской посмотрел на ключ. Я ухмыльнулась про себя, второпях выдумывая наиболее правдоподобную историю и заодно прикидывая, куда бы теперь медальон запрятать. Наверно, пока только себе на шею надеть, а потом… А потом — посмотрим. Поставив на стол стаканы, я запоздало вспомнила про картошку и отвернулась, чтобы выключить плитку, меж делом вдохновенно рассказывая своему слушателю легенду о бомбе ацтеков. И лишь заметив краем глаза какое-то подозрительное движение, я резко обернулась, держа в одной руке сковородку, а в другой — ложку. Яшка вновь вертел в руках раскрытый ключ, на сей раз, с показавшимися мне подозрительными намерениями…

— Касси, я же не дурак, чтобы верить в твои басни, — хмыкнул он. — Наверно, стоит спросить у твоей мамы или…

Я замерла. О, нет… нет, нет, нет!..

— …проверить самому, — в глазах приятеля мелькнула шальная усмешка.

— Не смей!..

Выронив сковородку, я стремительно метнулась к креслу и схватила, как сначала показалась, только воздух… когда мир поплыл перед моими глазами, то сворачиваясь в тугой клубок, то превращаясь в гигантскую черную дыру.