"Мор. (Роман о воровской жизни, резне и Воровском законе)" - читать интересную книгу автора (Леви Ахто)

1

Захлопнув дверь Тоськиной квартиры, Варя отправилась домой, таща дочку за руку: в душе хаос. Она подумала о себе, как о пуридановой ослице, – ей нравился Тарзан, но хотелось, чтобы дома ждал Скит. В то же время злорадство сожительствовало с сожалением, что не удалось помириться. А ведь Варя согласилась сожительствовать с Тарзаном из-за матери – так представлялось ей самой. Интуитивно она понимала, что это с ее стороны лишь попытка оправдаться. Только ведь правда и то, что Тарзан буквально купил ее с матерью…

Он завалил их продовольственными карточками и носильными вещами, причем хорошими. И они не спрашивали у Тарзана о их происхождении, не спрашивали, потому что всем известно, откуда у воров вещи. Они даже притворялись перед самими собой, что, мол, не подозревают о том, что Тарзан – вор. Марьина Роща ворами кишмя кишела и тогда, и раньше, но кто к ворам сами отношения не имели, делали вид, что их не знают. То же самое и те, кто отношение к ним имели. А, в общем, к ворам относились, как к отсутствию топлива, к холоду, к голоду, к заклеенным бумажными лентами окнам, трубам, торчащим из форточек, бездомным собакам, воронам на Миусском кладбище – все суть природы данного этапа истории и вечности.

А жилось Варе трудно, мама не могла ей сколько-нибудь значительно помочь: она работала на мануфактурной фабрике и тащить оттуда было нечего. Варя же за свое секретарство в суде получала триста двадцать рублей, а как на них прожить, когда за ботиночки на толкучке заплатила четыреста.

Тарзан начал за ней ухаживать, держался импозантно. Он не был романтичен, как Скит, но разница показалась Варе чисто внешней, внутреннее состояние Тарзана представлялось Варе глубоко спрятанным. Его внешнюю грубость она приписала бездомной, непорядочной жизни, отсутствию нежности, ласки, любви. Она не сомневалась, что все это даст ему и он со временем преобразится. Верила, что в состоянии сформировать его душу, и, когда это свершится, – это будет их совместное торжество. В таком случае, подумала она, Тарзан… куда более привлекателен, чем худой, угловатый Скиталец.

Мать Варвары сперва защищала семейный статус Скита, напоминала дочери о его отцовстве, выражала обеспокоенность относительно судьбы Олечки; постепенно же и в ее рассуждениях появились мысли, что хозяин урожая все же не тот, кто поле вспахал и посеял семя, а тот, кто поле поливал, урожай вырастил. Скиталец сунул-вынул и был таков, а здесь в трудное время мужчина помогает обездоленным женщинам.

Когда же с продуктами стало очень трудно, Тарзан отдал Варе немало довольно дорогих вещей, чтобы она уговорила мать съездить с ними в деревню и обменять на продукты. Все так делали. Но маме невозможно было отлучиться с фабрики, в деревню съездила сама Варя, в суде ее подменила другая девочка. Олечку оставили под присмотром соседки. Варя привезла продукты и всех, кто ей помог, тем или другим одарила. Таким манером незаметно для самой себя она вошла-влилась в образ жизни Тарзана. Ее удивляло, как он ухитрялся не работать в такое время, когда других за прогул или опоздание на работу сажали в тюрьму. Тарзан лишь смеялся:

– В стране дураков можно жить чудесно, если сам не дурак.

Он сказал, пусть ее не беспокоят его дела, так ей будет проще жить.

Недаром Тарзана давно считали удачливым вором, это и теперь подтвердилось: он все умел достать, даже и водку; хотя всем известно, что бутылка водки на базаре стоила пятьсот рублей. Собственно, кроме водки, самого Тарзана мало что интересовало.

Варе надо бы радоваться, что с помощью Тарзана всем им не приходилось довольствоваться картофельными очистками, отрубями, жмыхом и другими столь же калорийными продуктами. Все бы ничего, только Олечка не очень благоволила Тарзану и все попытки Вари заставить ее обратиться к нему со словом «папа» не достигали успеха. Если же давление на девочку становилось непосильным, она это слово проговаривала с таким выражением, что вместо «папа» получалось «бяка». Впрочем, и Тарзан не высказывал большого расположения девочке. Его попытки иногда поиграть с ней или ласкаться получались более, чем убогими. Но как мужчина Тарзан волновал Варю, и ночью, как правило, она прощала ему все то, что вызывало в ней протест днем.

Однажды он объявил ей, что комнатушка, где Варя была счастлива со Скитом, тесна для них, что он нашел приличную хаверу из двух комнат и кухни. И вскоре они туда перебрались. Мебель, старую рухлядь, перевозить не было нужды. В новой квартире они стали пользоваться всем тем, что в ней было расставлено, такой же рухлядью, но все необходимое для жизни здесь было.