"Право первой ночи" - читать интересную книгу автора (Айвори Джудит)

Глава 18

Эдвина, Мик, Джереми и Эмиль Ламонты ждали, пока им подадут чай, наверху, в отцовском кабинете. В тех редких случаях, когда ее навещали мужчины, Эдвина считала более удобным принимать их там, где ее отец общался со своими учеными коллегами. Ей казалась особенной сама обстановка этой комнаты: большие массивные кресла из мореного дуба, полки с книгами по философии и лингвистике, а также небольшая подборка художественных произведений, по мнению Винни, более всего соответствовавших мужскому вкусу (вроде «Моби Дика», «Странного происшествия с доктором Джекилом и мистером Хайдом» или «Арабских ночей» Ричарда Бартона). Самой утонченной деталью Винни считала хрустальный графин с бренди, стоявший в полированной нише, а рядом с ним хрустальные стопки.

Джереми и Эмиль Ламонты явились как нельзя вовремя. С утренней почтой доставили счет от портного, шившего одежду для мистера Тремора. Счет был адресован на имя Эдвины Боллаш, и она поспорила из-за этого с Ми-ком.

Он, конечно, стал возмущаться и заявил, что им следует вернуть портному всю одежду, если только он согласится взять ее.

— Эта сладкая парочка... — Можно было с уверенностью сказать, что Мик имел в виду братьев Ламонт и что он испытывает к ним отнюдь не лучшие чувства. — Помяните мое слово, дело кончится тем, что нам придется платить за все! Они неспроста затеяли это пари, Вин!

— Но мы не можем вернуть вещи, сшитые на заказ! — устало качала головой Эдвина. — К тому же этот счет прислали на мой адрес по ошибке, просто по ошибке!

Она нисколько в этом не сомневалась. Такие вещи случаются сплошь и рядом.

Но оказалось, что подозрения Мика насчет чистоплотности странных братьев посеяли зерна сомнения и у нее в душе, судя по испытанному Эдвиной огромному облегчению, когда Джереми Ламонт воскликнул:

— Ну кто бы мог подумать! — И сердито уставился на конверт. — Так и есть, вместо моего адреса они вписали адрес, по которому отправляли заказы! — Эдвине показалось, что он смотрит на нее с искренним раскаянием: — Ради Бога, простите нас! Какое досадное недоразумение! Вот, пожалуйста!

На свет появился его бездонный бумажник. Как всегда, он был плотно набит новыми купюрами.

Ламонт отсчитал сумму, обозначенную в счете, и вопросительно глянул на Эдвину:

— А сколько мы должны за труды лично вам, мисс Боллаш?

Она растерянно оглянулась на Мика. Эмиль сидел вместе с ними за столом, а Мик предпочел остаться у окна, всячески выказывая раздражение и неприязнь.

Незадолго до этого он поздоровался с ними в передней с недоверием великана, караулившего свое логово, и явно был оскорблен их снисходительно-восхищенной реакцией на свое поведение.

Однако братья как ни в чем не бывало продолжали глазеть на мистера Тремора, то и дело обмениваясь многозначительными взглядами. Эдвине показалось, что достижения Мика особенно поразили Джереми.

Она давно приготовила свой счет за занятия. Нужно было лишь принести его из гостиной, что она не замедлила сделать, и моментально вернулась. Почему-то ей было боязно оставлять эту троицу без присмотра.

Она застала мужчин в прежних позах, казалось, они даже не шелохнулись, лишь обменивались напряженными взглядами. Ну вот, не хватало только, чтобы они поссорились! Винни протянула свои счета. Она всегда тщательно учитывала каждый час проведенных занятий, но на этот раз проявила необычную щедрость, опустив многие мелочи.

Джереми молча просмотрел их и без возражений выложил требуемую сумму, пристроив пачку хрустящих банкнот на каминной полке.

— Я добавил еще двадцать фунтов на непредвиденные расходы, которые могут случиться до нашей следующей встречи. Мы с Эмилем хотим провести несколько дней на побережье, но непременно вернемся за день до бала. И доставим вам приглашение.

Он покосился на Мика через плечо, вставил в глаз монокль и обошел его кругом, словно диковинный экспонат. В ответ Мик скрестил руки на груди и посмотрел на Ламонта со скрытой угрозой.

— Не могу не отметить, — обратился Джереми к Эдвине, — что Эмиль не даром потратит свои деньги! — И он торжествующе глянул на брата, словно уже успел выиграть пари, согласно которому проигравший должен покрыть все предварительные расходы.

Эмиль не поднимался с кресла, но пялился на Мика с таким же интересом, хотя и без особого восхищения.

— Сам знаешь, цыплят по осени считают! — процедил он сквозь зубы. — Однако не могу не согласиться с тобой, что мисс Боллаш удалось совершить настоящее чудо. Если бы я не видел его раньше и сам не выбирал для него одежду, то решил бы, что передо мной другое существо...

— Человек, — поправила Эдвина. — Это человек в подобранной вами одежде. И она пришлась точно впору...

— Полно вам, мисс Боллаш! — перебил ее Джереми. — Я слышал, как он здоровался с нами в передней! У него теперь новые манеры, новая речь и произношение просто потрясающее! Вы блестяще справились со своей задачей, мисс Боллаш!

Эдвина приосанилась. Действительно, она поработала на совесть.

— Это уж точно, — раздраженно фыркнул Мик. — Вы все справились просто блестяще!

— Нет, это сделали мы с вами! — обратилась к нему Эдвина. — Мистер Тремор оказался выдающимся учеником. И то, что вы называете чудом, целиком его заслуга!

Ее робкая попытка примирить раздраженных мужчин тут же потерпела крах, потому что Джереми Ламонт потребовал:

— А ну-ка, скажи что-нибудь! Скажи!

Мик состроил жуткую гримасу и ткнул пальцем в сторону стола:

— У меня тута все как есть записано, начальник! Дозвольте сперва взглянуть, а? — Даже в худшие времена он не говорил с таким акцентом!

— А мне показалось, что он говорил вполне прилично! — опешил Ламонт.

— Он просто обижен, — мрачно сообщила Винни.

— Я сам могу говорить за себя! — вмешался Мик. — И сперва хотел бы как следует разглядеть эти бумажки, приятель! — Он кивнул на пачку банкнот на каминной полке.

Джереми не знал, что и сказать.

Мик пригвоздил его к месту неподвижным, угрожающим взглядом.

Обстановка накалялась с каждой секундой.

Но тут, к счастью, появился Мильтон с горячим чаем.

Пока дворецкий накрывал на стол, Джереми немного успокоился и сел в кресло. Положив руки на набалдашник трости, он обратился к Мику:

— Все видели, куда я положил деньги. Разглядывайте их на здоровье, мистер Тремор! Ах да, чуть не забыл! Мисс Боллаш, нам следует подобрать ему более приличное имя! Например, Майкл Фредерик Эджертон, виконт Тремор. Конечно, такого титула в природе не существует, зато он откликнется, если его назовут Тремором. А для особо любопытных можно придумать отговорку, что он отпрыск какого-то захудалого рода из Корнуолла. Кому какое дело, что творится в последнее время в этой дыре! — И он обратился к Мику: — Майкл?

— Подумаешь, трудность! — презрительно бросил Мик. — Это же мое имя! Майкл Тремор.

— Ну... — Джереми снова посмотрел на брата, как будто желая поделиться с ним своим восторгом. Судя по всему, настроение у господ Ламонт заметно улучшилось. — Он все-таки научился говорить, как это ни удивительно! — Джереми снова обратился к Мику: — Вот и прекрасно. Майкл так Майкл.

Теперь настала очередь Винни.

— Отныне вам следует звать его Майклом, чтобы он успел привыкнуть.

Майкл. Майкл. Почему-то это имя вызвало у Винни смутную грусть. Он столько времени был для нее Миком. Ей будет нелегко думать о нем как о Майкле.

— Пусть он еще что-нибудь скажет. — Это снова Эмиль подал голос. — Велите ему говорить. Я хочу послушать.

Мик медленно повернулся. На миг Винни стало страшно: что он сейчас ляпнет? И она быстро сказала:

— Будьте добры, почитайте нам вслух! — И Эдвина протянула Мику первую попавшуюся книгу.

Он опустился в кресло, хотя явно чувствовал себя оскорбленным. Слава Богу, ему пришлось читать уже знакомый отрывок. Что-то насчет особенностей биологии китов. Его чтение не отличалось совершенством: Мик выговаривал звуки чисто, но делал паузы перед незнакомыми словами.

И тем не менее он выглядел чрезвычайно убедительно.

Винни все труднее было отделаться от странного чувства. Эмиль сказал, что увидел другое существо. И он был прав. С каждым днем родня Мика в Корнуолле, его прежние приятели, его старый акцент все больше напоминали ей сказку. Как будто Мик выдумал это ради забавы. И сейчас перед ней без пяти минут виконт, Майкл Как-Его-Там, путешественник, космополит, настоящий джентльмен и душа общества.

Такой имеет полное право приударить за леди Эдвиной Генриеттой Боллаш, единственной дочерью маркиза Сэссингли. Ах, что за дивная фантазия! Остается только пошарить на заднем дворе в поисках пустой тыквы и мышей, чтобы фея-крестная превратила их в карету и лакеев.

Да, да, хоть бы кто-нибудь превратил для нее крысолова в прекрасного принца!

Тем временем имевшиеся под рукой волшебники молча пялились на Мика, то есть на Майкла, внезапно оборвавшего чтение и захлопнувшего книгу. Он так сжимал в руке толстый том, словно прикидывал, в которого из братьев его запустить.

Эдвина едва успела выхватить книгу у Мика, а Джереми, не в силах усидеть на месте, вскочил и заговорил восторженно, сбивчиво:

— Это было... ну просто... грандиозно, невероятно! Ты представлял себе такое, Эмиль? Ты слышал? Прекрасно, лучше некуда! Ох, я не знаю, что и сказать!

Эмиль решительно встал. Мик тоже поднялся с места. Вроде бы не случилось ничего необычайного. И им больше не о чем спорить. Тем не менее Винни чувствовала, что чем быстрее Ламонты уберутся из ее дома, тем лучше. Она взяла Джереми за руку и предложила его проводить. Эмиль молча пошел следом.

— А вы подождите здесь, — предложила она Мику, стараясь не замечать его раздражения.

И все же он задержал их на пороге, резко спросив:

— В приглашение будет включено и ее имя?

— Я в этом не нуждаюсь, — как можно строже заявила она.

Трое мужчин удивленно уставились на нее. Пришлось объяснить:

— Мне присылают приглашение каждый год. И я вежливо отказываюсь. Ксавье делает это только приличия ради.

— А вы устройте ему сюрприз! — посоветовал Мик. — Возьмите да и явитесь! — И он проникновенно добавил, в надежде сломить ее упрямство: — Винни...

— Винни? — насторожился Эмиль.

— Заткнись! — огрызнулся Мик.

В комнате повисло ледяное молчание. Наконец Эмиль с надменной ухмылкой процедил:

— Вот так дела! Кто бы мог подумать, что...

Он умолк под разъяренным взглядом Мика. Да и кто осмелился бы возражать этому взбесившемуся верзиле?

Во всяком случае, Эмиль не стал испытывать судьбу и лишь развел руками в знак того, что сдается.

— Боже упаси! — вырвалось у него. На языке у этого надменного джентльмена явно вертелась какая-то колкость, но он благоразумно оставил ее при себе и миролюбиво заметил: — Ну что ж, день прошел на редкость удачно, не так ли?

Винни не терпелось выдворить братьев за дверь, она с трудом заставила себя быть вежливой, поблагодарить Джереми за щедрость и заботу и проследить, чтобы близнецы не забыли в передней свои шляпы, трости и перчатки.

Мика она застала в кабинете: он тщательно разглядывал на свет новую банкноту.

— Хорошая, — буркнул он.

Она с облегчением перевела дух. Еще одно доказательство того, насколько сильны были ее собственные страхи. Но она снова встревожилась, когда он сказал:

— Слишком хорошая. У нас с Реццо такие никогда не получались. Невозможно было достать дорогую бумагу.

— Ох, да перестаньте! — Она в сердцах отобрала у него банкноту и положила на место.

— Да разве вы сами не видите, Винни? — поразился он. — Откуда у него столько новых банкнот? Посмотрите: ни одной старой! Фальш-ш-шь! — Он нарочно нажал на согласную в конце слова, как будто выполнял урок.

Винни растерянно смотрела на пачку денег. Ну и что такого? Подумаешь, улика — новые купюры!

— Наш банк постоянно печатает их, и вы это знаете!

— Ну да, а потом вручает целую пачку двум бездельникам, случайно оказавшимся рядом, — просто так, ради интереса!

— Они богачи! Чего, кстати, не скажешь о нас! Зачем нас обманывать?

— Скорее я бы спросил: во что они хотят нас втравить? Что у них на уме?

Это заставило Винни задуматься.

— И что же у них на уме? — переспросила она.

— Не знаю. — Мик раздраженно дернул плечом. — Вы — со всей вашей ученостью. Я — разряженный в пух и прах. На балу так или иначе все выяснится. — Он тоже задумался и добавил: — Винни, я очень хочу, чтобы вы поехали со мной! — Его голос стал мягким, чуть ли не умоляющим: — Не отпускайте меня одного! Вы лучше знаете людей, с которыми мне предстоит встретиться. Мало ли что там случится! Я могу растеряться, а вы наверняка сориентируетесь в обстановке!

Винни подумала и с горечью заявила:

— Нет, не могу. Но если вам так страшно, еще не поздно все отменить. Давайте откажемся от этой затеи.

— Не думаю, что это будет так просто. — Он с сомнением покачал головой. — Я в таких играх не новичок. Они работают на пару: Джереми — добряк, Эмиль — злодей. И если мы пойдем на попятный, нас живо возьмут в оборот. Джереми устроит целый спектакль, он будет рвать на себе волосы и умолять Эмиля нас простить, но тот, конечно, не согласится. Эмиль станет нам угрожать, и даже я не берусь угадать, до чего он додумается. Они потратили на нас слишком много. И отказ обойдется нам недешево.

— Если они позволят себе что-то подобное, вы могли бы... — Она умолкла, не зная, что сказать. Уж не вообразила ли она Мика своим героем? Рыцарем без страха и упрека, повергающим в бегство всякого, кто посмеет ее обидеть?

— Спасибо, — совершенно серьезно поблагодарил ее Мик, словно угадав ее мысли, и уже более благодушно добавил: — Черт побери, конечно, я смогу это сделать! Только не надо спешить. Я хочу стереть их в порошок. Терпеть не могу, когда меня водят за нос и пытаются использовать. Нужно получить их признание и вколотить его им в глотки! — Наградив Винни своей знаменитой полуулыбкой, Мик повторил: — Поедемте со мной! Помогите вывести их на чистую воду!

— Это невозможно — у меня даже нет бального платья! — Разумеется, это был предлог.

— А мы поищем! Вдруг что-то завалялось у вас в гардеробе?

Бальное платье. Никто никогда не покупал Винни бального платья. Так же, как и подвенечного. Пока в семье водились деньги, все считали, что она слишком молода и с этим можно повременить. А теперь ей и подавно не на что приобретать такую роскошь. И она пропустила предложение Мика мимо ушей.

Вдобавок его страхи казались Винни надуманными. Лично она не видела в их затее ничего опасного, ведь даже кузен вряд ли узнает о том, что над ним подшутили. Что может быть опасного в простом пари? Два богатых бездельника готовы на любую глупость, чтобы превзойти один другого, ну и что? Мик считает себя докой во всякого рода «играх» и бравирует этим. Недаром говорят: пуганая ворона куста боится, И что ему неймется?

— У вас остались знакомые в свете? Вы не могли бы расспросить их поподробнее об этих братьях? — задал он Винни очередной вопрос.

Винни с трудом скрывала раздражение. Ну ладно, так и быть, она наведет справки о Ламонтах исключительно для того, чтобы сделать ему приятное.

— Я напишу своим бывшим ученицам. И попрошу сообщить, что им известно о братьях Ламонт.

В тот же вечер она попросила Мильтона разнести записки по нескольким адресам. К утру пришел ответ от двух учениц. Они ничего не знали о господах Ламонт.

Но после одиннадцатичасового чая ей принесли еще одно письмо. Его прислала герцогиня Вичвуд, очаровательная молодая особа, занимавшаяся у Эдвины прошлым летом.

Винни всегда симпатизировала этой своей ученице и была рада получить от нее весточку. Она с нетерпением вскрыла конверт и прочла очень трогательное письмо, однако последние строчки были неутешительны:

«Что же касается ваших новых клиентов, то ни я, ни моя матушка не могли припомнить ни Эмиля, ни Джереми, ни сэра Леопольда Ламонта. Правда, матушка слышала краем уха про каких-то близнецов, появившихся в прошлом сезоне на водах в Брайтоне. Она не знает, как их зовут, но эти джентльмены разорили кузена маркиза де Латейла, подбив его сделать вложения в какое-то сомнительное предприятие. Надеюсь, ваши господа не имеют с ними ничего общего».

Ну вот, пожалуйста! Одно дело, если о них ничего не известно, их не обязательно все должны знать. Но это последнее письмо...

И все же ей ужасно не хотелось верить в худшее. Мало ли в Англии близнецов? Почему именно Джереми и Эмиль должны быть замешаны в скандале в Брайтоне?

К тому же Эдвина так и не поняла, какую выгоду можно извлечь из того, что на званом балу у герцога Арлеса появится самозванец?

Но с другой стороны, внутренний голос нашептывал ей, что ее это не касается. А если пари вовлекает ее во что-то незаконное, больше нет смысла возиться с Миком. Она должна остановиться сейчас же, пока не поздно, и немедленно расторгнуть договор.

Она должна отказаться от последней недели занятий.

Винни аккуратно свернула письмо и убрала в конверт. С одной стороны, она отдавала себе отчет в том, что сведения леди Вичвуд подтвердили худшие подозрения Мика: два проходимца втянули и его, и ее саму в некую аферу, о смысле которой она может только догадываться.

Но с другой стороны, это не пугало. Она хотела пробыть с Миком Тремором столько, сколько ей отпущено судьбой. И эту последнюю неделю у нее не отнимет никто. А там — будь что будет.