9. Внешнее воздействие

Сессия в этом семестре не изменила себе и пришла как обычно — внезапно. Проснувшись однажды утром я лениво посмотрела на календарь и с ужасом обнаружила, что через три дня первый экзамен — об этом весьма красноречиво напоминал нарисованный на дате красной краской череп.

— Итак, что у нас тут? — спросила я сама себя, подходя к календарю.

Расписание экзаменов я перерисовала еще месяц назад, обещая себе, что завтра точно начну готовиться. «Завтра» так и не наступило, поглощенное веселым времяпровождением и охотой за деньгами.

Первый экзамен — «Принципы трансляции магии». С этим проблем быть не должно, подучу немного теорию и на «хорошо» можно рассчитывать. Транслировать магию — направлять магическую энергию в необходимое место, например, в артефакт, я научилась еще на втором курсе.

Второй экзамен… Я почувствовала, как скрутило от ужаса кишки. Как — ну как! — я могла забыть, что мне нужно сдавать эльфийский! Да еще и два экзамена — общий язык и заклинания! За остальные три экзамена сессии можно не беспокоиться, без сдачи эльфийского на четвертый курс не переведут.

Эльфийский у нас преподавал Профессор Ломиториэль. Студентов не-эльфов он не любил. Гномов ненавидел. Никогда не шутил и не улыбался. На ошибающегося (а попробуй не ошибись, если только падежей в эльфийском двадцать шесть!) смотрел всегда с презрением и жалостью, как на обезьяну, пытающуюся подражать человеку. Ходили слухи, что за два века преподавания Ломиториэль с успехом издал на родине несколько книг под общим заглавием «Органиченность человеческой расы», изучаемые эльфами в школе как программные.

С переменным успехом я два года воевала с эльфийским языком, ненавидя его всеми фибрами души и с ужасом ожидая итогового экзамена. Взяв свои конспекты с корявыми закорючками, призванными изображать изящную эльфийскую вязь, я несколько минут тупо в них смотрела и повалилась на кровать, закрыв лицо тетрадью.

Через какое-то время меня за плечо потеребил Отто.

— Я вижу, к сессии ты готовишься полным ходом.

— Уйди от меня, — пробормотала я из-под конспекта. — Я хочу умереть.

— Вяло стараешься, так ты до экзамена не умрешь, — сообщил полугном. — Что у нас тут? О, эльфийский? И как успехи?

— Никак, — сказала я. — Я, несчастная, завалю сессию и меня выгонят из Университета.

— С чего ты решила, что ты ее завалишь?

— Отто, — я села на кровати. — Я по-эльфийски фразы не могу связать. У меня при виде Профессора начинается ступор. Убей меня!

— Быстро и безболезненно или медленно и мучительно? — деловито поинтересовался лучший друг, разминая руки

— Я знаю, что я всегда могу на тебя рассчитывать, — я зарылась в подушки и закрыла глаза.

— А о чем ты думала… — начал Отто.

— Прошу тебя, — простонала я. — Не начинай песенку моей мамы: к экзаменам надо готовиться заранее, контрольные и курсовые надо сдавать в срок, с преподавателями не надо заедаться… Я и сама это прекрасно знаю.

— Да я вообще-то не о том, — сказал полугном. — О чем ты думала, когда валялась на кровати?

— О том, какая я несчастная, — ответила я.

— Вот! Это все негативное мышление. Ты думаешь о том, что ты не сдашь экзамен, и ты его не сдашь, потому что ты так решила. Надо менять мысли, уговорить себя не бояться и все пройдет как по маслу.

— Легко тебе говорить, вам, гномам, эльфийский сдавать не надо.

— Это оскорбление, — возмутился Отто.

С группой студентов-людей из своего факультета Отто изучал эльфийский. Правда, преподавал у них не злобный Ломиториэль, а полуэльфка Адель. Отто как-то признался, что изучать эльфийский его заставил дикий восторг при виде совсем не эльфийских форм преподавательницы. Внешностью Адель пошла в своего папочку, известного мастера по изготовлению артефактов — высоченного, толстого и неповоротливого. Об эльфийской составляющей в крови напоминали большие миндалевидныем глаза (красота которых затмевалась носом-картошкой, доставшимся от папы), и заостренными ушками, прикрытыми жесткими курчавыми рыжими волосами.

— Нам, ремесленникам, необходимо знание эльфийского, чтобы достойно конкурировать с тамошними производителями артефактов, — таково было официальное объяснение рвения полугнома в изучении языка.

Потом Отто закрывал глаза и предавался мечтаниям о громогласной туше преподавательницы.

— Ладно, извини, — пробурчала я. — Я не хотела тебя обидеть, просто я вся такая несчастная!

— Я знаю, что делать, — сказал полугном, подергав себя за бороду. — Готовься к «Трансляции» и ни о чем не волнуйся.

Через полдня я закинула учебник по «Трансляции…» в угол и села писать шпаргалки на экзамен по языку — составлять таблички с окончаниями и правилами чередования гласных.

Вечером после сдачи «Принципов трансляции» (на «отлично», мне повезло с билетом, не зря носила в храм Госпожи удачи деньги!) Отто заявился в сопровождении Ирги.

— Что, — нелюбезно спросила я. — Будет ускоренный курс эльфийского?

— Нет, — лучась счастьем, сказал лучший друг. — Будет гипноз.

— Гипноз?

— Да, Ирга тебе будет внушать, что ты не боишься Ломиториэля, и ты хорошо сдашь экзамен! Ну как, здорово я придумал?

— Здорово, — согласилась я. — Только ЭТОТ мне ничего внушать не будет.

— Хочешь, поклянусь, что ничего внушать не буду, кроме относящегося к эльфийскому? — спросил «этот».

Если Ирга думал, что я благородно откажусь, то он ошибся.

— Клянись, — сказала я, выуживая из шкатулки красную нить. Если некромант отступит от слова, нить перережет ему то место, куда ее повязать. — И повяжешь ее… — я задумчиво окинула взглядом фигуру некроманта.

— Я туда не согласен! — торопливо сказал он, проследив за направлением моего взгляда. Давай лучше на руку?

— Фи, Ирга, — я разыграла оскорбленную невинность. — О чем ты думаешь? Я именно руку и имела в виду.

Отто за спиной Ирги хрюкнул, сдерживая смех.

— Не буду вам мешать, пойду в «Больше пей», — с этими словами полугном подмигнул мне и ушел.

— Ложись на кровать и расслабляйся! — скомандовал Ирга, доставая из сумки толстенный фолиант и листая страницы. — Здесь, нет, здесь, ага, все — таки здесь.

— Ирга, — спросила я подозрительно. — А ты когда-нибудь гипнозом занимался?

— Обижаешь, — сказал некромант, пытаясь стать в позу в соответствии с рисунком в фолианте. — Я все-таки некромант, а не выпускник факультета медиумов. Но я знаю общие принципы!

— Я передумала, — я резво спрыгнула с кровати.

— Эй, ты куда? — возмутился Ирга. — Посмотри, это очень дорогая и редкая книга, в которой подробно про гипноз все описано. Запрещена к продаже и распространению, чтобы народ обращался к дипломированным специалистам, а не занимался самолечением.

— Ну-у-у? И где ты ее взял?

— Надо знать места, — поучительно сказал некромант.

— Легальные хоть?

— Абсолютно. Хозяйка дала попользоваться. Давай ложись на кровать.

— Давай не будем? А?

— Что за саботаж? — Ирга схватил меня рукой за талию и повалил на кровать, я взбрыкнула ногами, моя юбка с готовностью задралась.

— Ах так! — донеслось со стороны двери. — Ах ты, гад! Ах ты, обманщик!

Девица со встрепанными волосами ворвалась в мою комнату и принялась колотить некроманта кулаками по спине.

— Для гипнотического опыта тебе книжка нужна была, да? Развратник! Решил ее усыпить и…

— Тихо, тихо, — Ирга прикрывал голову фолиантом. — Мне для этого усыплять никого не надо! Сами дадут!

Я притихла на кровати, наслаждаясь сценой.

— Сами дадут! Ах ты, бабник! Подлец! Нахал! — девица покраснела от напряжения, пытаясь придумать что-то очень обидное. — Сын Ешкиного кота! — выпалила она.

Ирга поморщился.

— Давай без сцен, хорошо? Ты мне мешаешь, потом поговорим, — он сопроводил девицу до дверей, наложил заклятие на ручку и сказал:

— Теперь нам никто не помешает. Не смешно!

— Хозяйка книги? — отсмеявшись, спросила я.

— Ты знаешь, сколько эта книга стоит? А так эта панна мне ее попользоваться бесплатно дала, — увидев мой скептический взгляд, некромант поправился. — За пару поцелуев. Видишь, на какие жертвы я ради тебя иду!

— Ты еще поплачь, — посоветовала я. — И тебе было неприятно ее целовать, да?

Ирга вздохнул.

— Я…

— Давай начнем, мне интересно, — перебила его я, боясь, что он полезет ко мне целоваться «чтобы сравнить».

— Хорошо, — опять вздохнул Ирга. — Ложись и расслабляйся. Да хватит смеяться, в конце концов!

Некромант стал в позу, тщательно скопированную с учебника и начал покачивать передо мной медальоном со своей шеи.

— Спишь уже?

— Еще нет, — ответила я. А симпатично у него рубашка расстегнута!

— Расслабься и сосредоточься, смотри на медальон, — Ирга забормотал слова, старательно читая их с книги.

Я попыталась расслабиться, но вместо этого меня потянуло на смех.

— Ола! — возмутился парень.

— Все, не буду, хи-хи-хи…

Ирга погрозил мне кулаком.

— Теперь я понял, почему я некромант. Мои пациенты во время работы хоть не смеются, когда не надо. Не ржи ты, как лошадь! — некромант листал фолиант. — Ага, вот, нашел. «В случае неадекватного поведения пациента разрешается применить в нему физическое воздействие». Понятно тебе?

Я помотала головой, стараясь сдержать смех.

— Сейчас получишь по голове книгой, чтобы не так смешно было, — пояснил Ирга.

— Не надо, все я не буду смеяться.

Некромант опять скопировал позу и, покачивая медальоном, начал читать. Я смотрела на медальон, думая об экзамене, о Профессоре, о красивой груди Ирги между краями расстегнутой рубашки…

Я проснулась рано утром, заботливо укрытая одеялом с кровати Лиры. В голове было пусто и легко. Мысли об эльфийском не вызывали ужаса и дрожи в коленях. Я открыла конспект и легко прочитала пару фраз, дивясь их певучести. Это надо было отметить.

Довольная жизнью, я подсчитала наличность и пошла в ближайшую забегаловку позавтракать. На перилах лестница у выхода из общежития меня поджидала хозяйка книги по гипнозу.

— Привет! — помахала я ей рукой. Надо поблагодарить человека. — Пойдем завтракать? Я угощаю.

Девушка уныло покачала головой. Непричесанные пряди грязно-русых волос выглядели еще более растрепанными, чем вчера.

— Как все прошло? — спросила она меня.

— Прекрасно! Ирга просто волшебник. Мастер на все руки и не только руки!

— Он сказал, что ты его загоняла, — сказала девица.

— Это еще кто кого, — возмутилась я.

— А мне вот не везет в жизни, — вздохнула собеседница. — Ты знаешь, что по всем гороскопам и предсказаниям, Ирга для меня наилучший партнер.

— Да, не повезло тебе, — сказала я.

Когда тебе выпал по велению звезд партнер — очень умный, очень обаятельный и очень самостоятельный мужчина, считающий себя самым — самым, и к тому же не собирающийся заводить серьезных отношений, то можно только посочувствовать.

— Зато тебе везет! — крикнула девушка. — Почему одним все, другим — ничего?

Я пожала плечами и пошла завтракать.

Вечером в двери постучали. Я отвлеклась от составления краткого справочника по эльфийскому языку в шпаргалочном варианте и крикнула:

— Кто там такой вежливый?

— Привет! — Ирга всунул в комнату голову. — Перед работой пришел узнать, как дела? Как настроение?

— Ничего, спасибо. Вот, к экзамену готовлюсь, послезавтра будет.

— Ола, что ты только что сказала?

— Вот к экзамену…. - я осеклась. — Я сказала это по-эльфийски! По-эльфийски! О, Ирга!

Я повисла у некроманта на шее. Тот покачнулся под моим весом и сказал:

— Ну, ради такой благодарности я готов тебя гипнотизировать каждый день!

— Стоп, стоп, стоп, ты же вязал нитку?

— Все как ты и хотела, — Ирга показал запястье, до сих пор повязанное заклятой ниткой. — Это было просто проявление твоей благодарности за помощь.

Я улыбнулась некроманту.

— Может, зайдешь, что мы в коридоре стоим?

— Не на долго, хорошо?

Захлопывая двери, я заметила утреннюю собеседницу, стоячую в конце коридора.

— Там поклонница тебя ждет.

Ирга пожал плечами.

— Марта, студентка — медиум. Вообразила себе любовь и радуется.

— Ты ей по гороскопу лучший партнер, — сообщила я, наливая холодный чай в кружку.

Некромант фыркнул.

— Ты знаешь, когда я родился? Нет, вот и она не знает. О каком гороскопе может идти речь?

— Ну ты же все-таки ее целовал. За книгу.

— Ола, что ты от меня хочешь?

— Ничего, просто человек страдает. Сегодня мне говорила, что мне повезло, а ей нет.

— Радуйся, — сказал Ирга с набитым ртом, доедая спрятанное от гостей мое любимое печенье. — В твоей жизни все не так плохо, как тебе кажется.

— Ах, ты!.. Ты где печенье взял? Я тебе его давала?

— На шкафчике, — сказал наглый гость, рассыпая крошки. — Преимущество высокого роста. Все, я пошел. Спасибо за угощенье.

Сунув мешочек с остатками печенья мне в руки, Ирга послал мне воздушный поцелуй и закрыл за собой дверь.

— Надо вкусности перепрятать, — сказала я себе по-эльфийски и пошла готовиться к экзамену дальше.

Утро экзамена огорчило мелким противным дождиком. Подняв длинную юбку, я переступала лужи и бормотала про себя правила склонения прилагательных. Перед дверями корпуса Университета лужа напоминала небольшое озерцо. Я вспомнила, что вчера на общей кухне толковали, что какой-то неудачник из боевых магов, выполняя экзаменационное задание, ошибся и оставил огромную вмятину на мощеной камнями дорожке. Проходящий по этой же дорожке Преподаватель Факультета Медиумов попал в целительский корпус. Пока его несли к целителям, успел напропрочить несчастному студенту вечный незачет и недопуск к сессии.

Пока я раздумывала — обойти лужу или форсировать ее так, уповая на лето и теплую воду — почувствовала отток магической энергии из окружающего пространства.

— Что такое? — еще успела подумать я, как получила магический удар такой силы, что артефакт от сглаза, купленный еще на первом курсе, сгорел дотла, оставив ожог на груди. Задыхаясь, я упала на колени.

— О, Светлейшая Элланар! — услышала я взволнованный певучий голос. — Что случилось? Ты меня слышишь?

— Слышу, — прохрипела я, удерживая себя в сознании и пытаясь отогнать дикую боль по всему телу.

— Так лучше? — холодный металл прижался к моей шее. Я почувствовала облегчение, пелена, застилающая глаза, немного рассеялась.

— Лучше, немного, спасибо. О-о-о, что это было?

— Полагаю, точно направленный на тебя вредоносный удар.

— Вредоносный удар? — я плеснула на лицо водой из лужи. — На меня?

— Полагаю, что да, — сказал Профессор Ломиториэль. — Встать можешь? Я помогу.

Он помог мне подняться и сказал:

— Тебе нужно к целителям. Дойдешь?

Я попробовала кивнуть, но покачнулась и уцепилась за его руку.

— Не уверена.

— Я помогу, — я поймала его неожиданно искренне сочувствующий взгляд. Ломиториэль улыбнулся и сказал:

— Как на счет эльфийской магии?

— Я не знаю, — честно ответила я. — Я согласна на все, чтобы было не так больно.

Эльф запел, поглаживая меня по спине. В меня как будто влили энергию, живительную и приятную.

— Идите, — скачал Профессор.

— А экзамен?

— Считайте, что вы его сдали. Жду вас на заклинаниях.

— Сдала?

— Вы не заметили? Вы говорили по-эльфийски, — Ломиториэль кивнул мне головой и легко прошел по луже, словно по сухой дорожке.

Я добрела до целителей, придумывая месть неизвестному пока врагу.

— Рваная аура, упадок жизненных сил, воспаление легких, ожог, царапины и синяки от падения, — перечислила мне пожилая целительница Матушка Элла. — Что же вы, милочка, защитных артефактов не носите?

— Так не надо было, — оправдывалась я.

— Придется немного полежать у нас. С рваной аурой вы ни одного экзамена не сдадите. Я извещу ваших Преподавателей.

Я смотрела на дождь за окном и жалела себя. Народ сейчас расходится с экзамена и дружной толпой направляется пить в ближайший кабак. А я тут лежу, одна, несчастная-а-а-а….

— Ола, тебе больно, да? Ну не плачь, не плачь, моя хорошая… — Лира обнимала меня за плечи. — Мы тебя быстро на ноги поставим.

— Мне не больно, я несчастная-а-аааа. Ты откуда здесь?

— Меня известили, я с другого дома исцеления прибежала узнать как ты, — подруга улыбалась мне бодрой улыбкой профессионального целителя, которую не портили даже мокрые слипшиеся волосы. — Все будет хорошо. Может, тебе что-то вкусненькое принести?

Я всхлипнула. Приятно, когда тебя жалеют.

— Ничего мне не надо…

— Ну-ну-ну, хорошая моя…

Только я собралась устроить концерт под кодовым названием «Пожалейте меня!» как в двери постучали и вошел мой Наставник. Беф окинул меня суровым взглядом, от которого я попыталась скрыться за спиной Лиры.

— Верх, верх глупости не носить защитных артефактов! — Беф расхаживал по комнате, заложив руки за спину и отчитывал меня, не давая и слова вставить. — Магичка третьего года обучения! Не защищена ничем! Ничем! Быстро, мне расчет, какой урон нанес бы тебе этот удар, если бы на тебе было хотя бы защитное заклятие Нимбуса.

— Я не знаю, какой силы был удар… — пролепетала я.

— Не знаешь? Ты, знаток трансляции магии? Ты не можешь посчитать? За что тебе по экзамену отлично поставили? На пересдачу!

— Я сейчас посчитаю, — поспешила оправдаться я. — Сейчас…

Я толкнула Лиру в спину — спасай.

— Наставник Беф, — кашлянула подруга. — Ола больна…

— Глупостью она больна! — рявкнул Беф. — Ничем больше!

Он сделал два стремительных шага по комнате и сказал Лире:

— Ты принесешь мне ее расчет не позже чем через час. А ты, — Наставник посмотрел на меня грозным взглядом. — После выхода из больницы ко мне! С защитными артефактами! Ясно?

— А кто это был? — крикнула я в спину уходящему Бефу.

— Марта, факультет Медиумов, — не оборачиваясь, ответил он.

— Эта нечесаная курица! — возмутилась я. — Выйду из больницы, переломаю ей все кости! Волосы повыдергиваю!

Лира вздохнула.

— Она не могла так порвать твою ауру одна. Кто еще оказывал на тебя воздействие?

— Ирга!!!

В дверь постучали.

— Ола, — бледность лица Отто была видна даже через густую волосяную растительность. — Ола, та как?

— Умираю, — мрачно сказала я. — А все из-за твоего любимчика Ирги.

Полугном открыл рот. Лира коротко обрисовала ему ситуацию.

— Так он клялся никакого вреда…

— Отто, любое внешнее внушение, тем более проведенное субъектом с такой сильной аурой, как у Ирги, это вмешательство в структуру ауры. А он тем более не специалист. Конечно, ничего бы не случилось, если бы Марта не захотела наслать такой сильный сглаз на Олу.

Отто лихорадочно дергал себя за бороду.

— Ладно тебе, ты ведь хотел как лучше, — пожалела его я. — А мне Ломиториэль экзамен засчитал. И так помог! Если бы не он, я бы сюда не дошла. А еще я на эльфийском разговаривала!

— Не надо меня успокаивать, — сокрушался полугном. — Если бы не моя идея с гипнозом, ничего бы не было.

— Отто, — я протянула к нему руки, чтобы обнять. — Не кори себя. Видишь, я даже улыбаюсь.

До вечера у меня перебывало много народу — кто-то видел то, что произошло, до кого-то дошли слухи, всем требовались подробности. Ирга не пришел.

На следующий день ни Ирги, ни Отто среди посетителей не было. Вечером я сбежала в общежитие, пообещав целителям, что за мной присмотрит Лира.

Утром в дверь комнаты кто-то поскребся. Я неохотно оторвала голову от подушки:

— Войдите, кого там с утра принесло?

Осторожно, постоянно оглядываясь, вошла Марта. Выглядела она так, будто побывала в гостях у Ёшки. От удивления я даже покинула уютное лежбище на кровати и усадила девушку пить чай, в который налила значительную дозу успокоительного. У магички дрожали руки, а зубы стучали о край чашки. Все мысли о мести выветрились сами собой.

— Не обижайся на меня, — Марта попыталась стать на колени, но я успела ее удержать. — Я так глупо поступила… Я ревновала… Я хотела, чтобы тебе было плохо…

Марта попыталась поцеловать мне руки, выронив чашку. Чашку я успела поймать, но раскаявшуюся панну поднять не удалось.

— Прости меня! — провыла Марта, цепляясь за мою ночную рубашку.

Я с тоской подумала, что защитного амулета на мне нет.

— Марта, я не обижаюсь на тебя. Со всеми бывает. Ну, отпусти мою рубашку! Марта!

Легкая ткань затрещала. Девушка столь рьяно попыталась поцеловать мне ступни, что с решила, что на губах у нее яд. Оставив край рубашки у Марты в руках, я запрыгнула на кровать и закричала:

— Помогите!!!!

— Я извиниться хочу, — угрожающим тоном сказала Марта, на карачках подбираясь к кровати. — Прости меня.

— Прощаю, прощаю, — я отгородилась от будущего медиума подушкой. — Все прощаю. Хочешь, насылай еще сглаз, только встань с коленей.

— Я сейчас извиняться буду! — заявила Марта, вставая. Выглядела она как фурия — взлохмаченные волосы, пальцы с длинными ногтями скрючились, с губ капает слюна, глаза безумные.

Бежать было некуда. Я завизжала, зажмурив глаза и пнув наугад ногой. Марта схватила мою ногу и потянула на себя. Я рухнула на кровать, не переставая визжать.

Дверь с грохотом распахнулась. В комнату ворвались Отто и Ирга, схватили Марту и с трудом отодрали от меня. Ее ногти прочертили глубокие царапины на моей коже. Девушка шипела, пиналась и царапалась, я скулила на кровати, зарывшись в одеяло и подушка, Отто ругался. В открытые двери стали заглядывать любопытные соседи.

Ирга сильной пощечиной прекратил истерику у Марты, полугном выкопал меня из постельного белья. Любопытные с интересом уставились на мое одеяние.

— Что происходит? — некромант встряхнул Марту, как куклу.

— Она не хотела принимать моих извинений, — заныла она, потирая щеку.

— Я все принимаю! — поспешно сказала я, еле сдерживая слезы. — Уберите ее от меня!

— Уберем, уберем, — Отто прижал меня к себе. — Успокойся.

Ирга выволок Марту в коридор, распихав любопытных, закрыл дверь.

Отто протянул мне бутылку с успокоительным. Я выпила пару глотков и сказала:

— А что происходит?

— Ирга чуть с ума не сошел, когда узнал, что с тобой случилось, — сказал лучший друг. — Я думал, он Марту убьет, еле удержал. Поэтому к тебе и не заглядывал. В общем, он объяснил ей что к чему и отправил к тебе извиняться.

— И как он ей объяснил? — поинтересовалась я.

Отто неопределенно пошевелил пальцами.

— Не принуждал, не думай, Ирга настоящий мужчина. Просто объяснил что к чему.

— Пусть себе объясняет, — сказала я. — Это из-за его сеанса гипноза такое приключилось.

— Ты просто не представляешь, как он себя винит. Таким я его еще не видел, — серьезно сказал полугном.

— С него все, как с гуся вода, — отмахнулась я, пытаясь приставить оторванный кусок ткани к ночнушке. — Как ты думаешь, попробовать пришить, или купить новую?

— Это с тебя все как с гуся вода, — вздохнул Отто. — Струси с Марты компенсацию за моральный ущерб.

Я задумалась. Жизнь налаживалась — на заклинаниях Ломиториэль меня особо спрашивать не будет, все-таки я еще не здорова. Да и не боюсь я его теперь. «Хорошо» точно получу. Остальные экзамены сдам. Продажа спиртного сейчас пойдет хорошо — только глухой не слышал про последние события, явятся посмотреть, а заодно и бутылочку купят.

— И с Ирги тоже деньги струшу, — решила я. — Куплю себе ночную рубашку из эльфийского шелка.

— С золотым шитьем, — ехидно добавил Отто. — И буду в ней по коридорам гулять, хвастаться.

— Ничего ты не понимаешь, — отмахнулась я, роясь в недрах одежного шкафа.

— Куда уж нам, мужикам, до таких тонкостей, как шелковые ночные рубашки. О, печенько!

— Отто! — заорала я, обернувшись. — Это мое любимое печенье!

— А зачем ты его под матрацем прячешь? — удивился полугном, высыпая себе в пасть остатки печенья.