"Опасные иллюзии" - читать интересную книгу автора (Скотт Аманда)

Экипаж леди Офелии благополучно миновал рынок Лонсестона и начал спускаться с холма. Впереди показались южные ворота древнего замка.

— Вот он, мадам, — сказала Дейнтри.

Да, мы обогнем его, чтобы въехать в северные ворота. Мне бы хотелось, мои дорогие, чтобы ваш отец и Чарльз также присутствовали на суде. Сюзан, молчавшая всю дорогу, при этих словах очнулась от забытья.

— Папа очень сердится на меня. Жаль, что Мелисса отказалась остаться с Энни; нам пришлось отвезти ее к Шарлотте и встретиться с отцом.

— Раз папа согласился оставить Мелиссу в Таском-парке, значит, он уверен, что Жерво решит дело и твою пользу, — постаралась успокоить сестру Дейнтри. — Выше голову, дорогая. Деверилл будет на нашей стороне. Кроме того, твои интересы защищает сэр Лайонелл Уэрринг. Он весьма красноречивый адвокат и способен убедить кого угодно, правда, мадам?

— Ему ничего другого и не остается, — пожала плечами леди Офелия.

Сюзан снова погрузилась в свои невеселые раздумья, а Дейнтри огляделась вокруг, только сейчас заметив, что они проезжают мимо тюрьмы. Как раз в это время рослый надсмотрщик вводил в здание какого-то закованного в цепи мужчину. Дейнтри с ужасом вспомнила свое опрометчивое заявление о готовности лучше пойти в тюрьму, чем отказаться от попытки защитить сестру, и ей стало дурно.

Слева возвышалась огромная круглая башня, а за лужайкой виднелось здание суда. Наконец экипаж остановился. Ехавший за ними слуга спешился, торопливо открыл дверцу и опустил подножку. Первой вышла Дейнтри. Покачнувшись, она едва не упала — настолько ослабели от страха ее колени. Однако слуга вовремя поддержал хозяйку. Вокруг находилось много людей, но их лица были ей незнакомы. Деверилла также нигде не было видно. Очевидно, он решил, что они приедут в сопровождении Сен-Меррина и счел бестактным немедленно засвидетельствовать свое почтение.

Однако отец наотрез отказался ехать с ними. Даже Мелиссу он согласился приютить только после того, как леди Офелия сказала, что ребенка не пустят в суд, а бросить бедняжку в экипаже — просто бесчеловечно.

— Подумайте, что будут говорить люди о дедушке, заставившем собственную внучку сидеть перед зданием суда только потому, что этот сноб не может уследить за ней в своем доме.

Сен-Меррин пошел на уступки относительно Мелиссы, но и слушать не стал о поездке в Лонсетон.

— Что посеешь, то и пожнешь, — мрачно заявил он. — Пусть Сюзан сама расхлебывает кашу, которую заварила. Это не мое дело. Клянусь Богом или чертом, я никогда не переступлю порог суда, чтобы дать повод Жерво посмеяться над моими неудачами!

Дейнтри напомнила отцу, что речь идет о беде Сюзан и ее будущем, которое оказалось под угрозой.

— Чушь собачья! — окончательно рассвирепел граф, — Сюзан требуется одно — повиноваться мужу, и все наладится.

— А как насчет леди Катарины Чонси? — ехидно напомнила Дейнтри. — Ей Сюзан также следует повиноваться?

— Еще одна чушь собачья! Если Сикорт привел в дом любовницу, значит, Сюзан — плохая жена. Ей нужно постараться стать лучше, только и всего.

— Она не вернется к нему, папа.

— Разумеется, вернется. Жерво прикажет ей это сделать по одной простой причине: жена принадлежит мужу.

Входя в зал суда, Дейнтри вспомнила слова отца и теперь молилась, чтобы тот оказался неправ. Оглядевшись, она заметила несколько знакомых дам, но ни с одной из них ей сейчас не хотелось говорить. Где же Деверилл? Наконец в передних рядах Дейнтри отыскала знакомую копну темно-каштановых волос и широкие плечи. Встретившись с Девериллом глазами, она благодарно улыбнулась.

Дейнтри впервые обратилась за помощью к мужчине и только теперь поняла, как приятно находиться под чьим-то покровительством.

Леди Офелия, тем временем, пыталась найти адвоката; Сюзан стояла рядом, опустив голову, бледная как полотно.

Сэр Лайонеля, невысокий пожилой мужчина, изысканно и со вкусом одетый, кивнул леди Офелии и, взяв Сюзан за руку, вежливо произнес:

— Сюда, пожалуйста, леди Сюзан. Для вас приготовлены места в первых рядах, чтобы вам не пришлось далеко ходить.

— Вы хорошо подготовились, Лайонелл? — повысив голос, чтобы перекричать гул толпы, поинтересовалась леди Офелия.

— Разумеется, насколько это возможно, но хочу сразу предупредить…

— Да, да, я знаю. Просто попытайтесь сделать все наилучшим образом.

Дейнтри бросила на тетю отчаянный взгляд.

— Он считает, что Сюзан проиграет, да, мадам?

— Сядь на место, дорогая.

Сэр Лайонелл указал на отполированные дубовые скамьи в передних рядах. Дейнтри поспешно села, понимая, что они начинают привлекать внимание. Присутствие Деверилла несколько успокоило ее, и она принялась рассматривать его отца.

Пережив шестьдесят зим, маркиз заметно огрубел лицом и похудел, однако в нем прослежи-валось большое сходство с сыном. Жерво восседал на возвышении, облаченный в черную мантию и напудренный парик. Появление дам, несомненно, не ускользнуло от его внимания.

Женщины застыли в ожидании. Когда сэр Лайонелл объявил, что леди Сюзан просит разрешения суда жить отдельно от мужа, сестру начала бить сильная дрожь. Закрыв глаза, Дейнтри молилась, чтобы Господь ниспослал сэру Уэррингу необычайное красноречие. Правда, сэр Лайонелл был всего лишь поверенным, однако леди Офелия заверила, что услуги адвоката вовсе не обязательны из-за наличия у Сикорта «ЬаЬеая согрея». Присутствие квалифицированноцо адвоката, по ее словам, вызвало бы лишь раздражение окружного судьи.

Сэр Лайонелл начал с заявления, что выступает от лица невинной женщины, пострадавшей от нападок мужчины, давшего клятву защищать и оберегать ее. Поверенный подготовился хорошо, как следует отрепетировав выступление, но его красноречивый поток был неожиданно остановлен Жерво.

— Минутку, сэр Лайонелл, — таким же низким, как у сына, голосом, произнес маркиз, но более грубые нотки заставили Дейнтри насторожиться, приготовиться к худшему. — Мужчина, о котором идет речь, — ее муж?

— Да, милорд.

— В таком случае, непонятна ваша позиция, сэр. Английский закон признает за мужем право главенства над женой, поэтому та обязана подчиняться ему независимо от того, как он с ней обращается. Вступая в брак, женщина дает клятву подчиняться воле мужа, поэтому он имеет право силой держать ее и даже бить, если она не выполняет его требований. Закон не одобряет раздельного проживания супругов, поскольку человек находит в браке счастье и именно через него получает основные удовольствия. Да, закон суров, но это закон. Леди Сюзан должна возвратиться к мужу.

— Нет! — воскликнула Дейнтри, вскочив на ноги; она не помнила себя и ни на кого не обращала внимания. — Вы не можете отправить Сюзан к мужу! Это слишком жестоко!

Жерво холодно посмотрел на нее, а его и без того тонкие губы сжались, превратившись в одну линию. Однако Дейнтри не отвела глаза, с минуты на минуту ожидая, что окружной судья скажет: «Отрубить ей голову!». Облизнув пересохшие губы, она осталась стоять на месте. В зале повисла напряженная тишина.

— Кто вы? — наконец спросил Жерво.

— Дейнтри Тэррант, сэр, сестра леди Сюзан.

— Действительно? Тогда вас следует извинить за горячность. Разумное объяснение вашему поведению кроется в неспособности женщин контролировать свои чувства.

— Моя способность к самоконтролю не имеет ничего общего с этим, милорд, — возразила Дейнтри. — Вы даже не вникли в суть дела.

— Здесь нет никакого дела.

— Если бы Сюзан была мужчиной, которого оскорбили…

— Но она не мужчина. Кроме того, жена, в соответствии с английским законом, не имеет гражданского статуса в суде…

— Значит, закон дискриминирует женщин! Дейнтри, садись, — прошипела леди Офелия, однако та не обратила на нее никакого внимания. Зато шепот услышал судья. Холодный взгляд Жерво остановился на леди Офелии, потом — на сыне и снова вернулся к Дейнтри.

— Эту дискуссию мы продолжим в комнате судьи. Сэр Лайонелл, проводите туда свою подзащитную. Сэр Джеффри, вы тоже подойдите. — С этими словами маркиз поднялся и стремительно сошел с возвышения; черная мантия развевалась за его спиной, словно крылья.

Дейнтри оцепенела, поражаясь своему порыву. Будто во сне, она наблюдала, как сэр Уэрринг уводит Сюзан, чувствовала, как ее саму тянет за рукав тетя Офелия, но не могла пошевелиться. Неожиданно кто-то грубо схватил Дейнтри за руку. Очнувшись, она подняла глаза на возмутителя спокойствия и увидела перед собой Деверилла. Его свирепый взгляд свидетельствовал о дурном расположении духа.

— Идем, он не любит ждать.

— И вы пойдете? Что сделает судья?

— Не бойтесь, не съест.

— Я волнуюсь не о себе. Вы должны заставить отца выслушать всю правду о проделках Джеффри.

Гидеон слегка подтолкнул Дейнтри к дверям, за которыми исчез Жерво, не меньше нее страдая от любопытных взглядов зевак.

Комната судьи оказалась довольно небольшой и предназначалась в основном для переодевания, но у окна стоял стол. Устроившись за столом, Жер-во указал на стулья леди Офелии и Дейнтри.

— Комната не рассчитана на такую большую аудиторию, но мужчины, думаю, постоят. Подойдите ко мне, леди Дейнтри. Нет, нет, сэр Лайонелл, конечно, вы прекрасный адвокат, но сейчас она в вас не нуждается, — с некоторым восхищением в голосе добавил Жерво.

— Я не должна была кричать на вас, сэр, и приношу извинения за некорректное поведение, — сказала Дейнтри, чувствуя за спиной присутствие Деверилла.

— Вы поступили плохо, причем, совершенно напрасно.

— Но закон действительно несправедлив.

— Дорогая девушка, почти все английские законы созданы для того, чтобы защитить женщину. Вступив в брак, она вместе с мужем является юридическим лицом. Это означает, что ее существование, благополучие приравниваются к мужскому и неразрывно с ним связано. Теперь она действует по усмотрению и приказанию мужа, находясь под его зашитой.

— Защитой, — презрительно фыркнула Дейн-ри. — Вот ее-то и не получила моя сестра, выйдя замуж за Сикорта.

— Давайте рассмотрим преимущества замуж ней женщины, — невозмутимо продолжил маркиз, словно не слыша оскорбительной реплики. — При замужестве она не теряет титула, в случаях изнасилования ей разрешено свидетельствовать от своего имени, ее не могут посадить в тюрьму за долги. Замужней женщине даже не обязательно платить долги, поскольку это обязанность ее мужа, которому предписано содержать жену и который несет ответственность за все ее поступки. Если же супруга, не отступая от буквы закона, будет действовать по повелению или наущению своей второй половины, закон освобождает ее от ответственности за оскорбление, нанесенное в присутствии мужа.

— Однако все сказанное вами не имеет никакого отношения к Сюзан. Она не совершила ничего недозволенного, у нее нет долгов, зато есть множество синяков!

— У мужа есть свой интерес держать жену под надзором, — не теряя терпения, заметил Жерво. — Он не только ответственен за ее действия, но и… гм… прошу простить мою лексику… Англия — единственная в мире страна, в которой женщина может записать на мужа своего незаконнорожденного ребенка. Если англичанин не сумеет доказать факт супружеской измены, он будет вынужден принять ребенка и воспитывать как собственного.

— Вы правы, милорд, клянусь Богом! — побагровел Сикорт.

Жерво бросил на него ледяной взгляд.

— Что касается вас, сэр, то муж может быть наказан за недопустимое в обществе отношение к жене. Конечно, супруг должен наставлять свою супругу на путь истинный, но нельзя при этом заходить слишком далеко.

— Общество больше не услышит жалоб от моей жены, — Сикорт выразительно посмотрел на Дейнтри.

— Превосходно, — сухо заметил Жерво, поднимаясь из-за стола.

— Пожалуйста, милорд! — совершенно отчаявшись, закричала Дейнтри.

— Нет, леди Дейнтри, — оборвал ее маркиз. — Больше мне нечего добавить. Если вспомнить одну историю, касающуюся семейств Тэррантов и Девериллов, сегодня и так допущено слишком много вольностей. Признайтесь, вы ведь не рассчитывали, что ваша сестра добьется справедливости в суде. Теперь, когда я разъяснил вам ситуацию, мне пора идти — на очереди еще несколько дел. — Кивнув присутствующим, Жерво вышел из комнаты.

Когда за судьей закрылась дверь, Дейнтри яростно набросилась на Деверилла:

— Вы предали нас! — закричала она. — Мы так рассчитывали на вашу помощь, а вы не произнесли ни слова в защиту Сюзан. Вы ничуть не лучше остальных мужчин. Вы хуже! Мне казалось, у вас есть сердце. Однако я жестоко ошибалась — либо оно каменное, либо у вас его нет вообще!

— Сердце здесь ни при чем, — возразил Гидеон. — Дело в законе. Вы ведь сами все слышали. — Он покосился на Сюзан, которая сидела рядом с леди Офелией, глядя на Сикорта, как кролик, загипнотизированный удавом.

Дейнтри заслонила собой сестру и бросила Сикорту:

— Если ты осмелишься еще раз обидеть Сюзан, то заплатишь сполна. Я непременно позабочусь об этом, Сикорт зловеще улыбнулся.

— О, какая свирепая досталась мне родственница. Однако у тебя нет власти, чтобы остановить меня, как, впрочем, и у Деверилла. — Он торжествующе посмотрел на Гидеона. — Трудно судить, справедливы или нет были обвинения в ваш адрес, но моя жена повела себя далеко не лучшим образом и заслуживает наказания. Идем, дорогая, — добавил Сикорт, отталкивая Деверилла и протягивая руку жене.

Сюзан послушно встала. Она была бледная как полотно, в ее расширенных глазах застыл ужас.

Леди Офелия тоже поднялась со стула, расправила юбки и заявила:

— Послушайте, молодой человек, вы выиграли первый раунд, но будут и другие, поскольку делу далеко до завершения. Пожалуй, вам стоит вспомнить о предупреждении судьи и постараться не испытывать терпения жены.

Сэр Джеффри нахмурился, а на лице леди Офелии появилась улыбка, не сулившая ничего хорошего.

— О, это привело вас в чувство, не так ли? Вы всегда прекрасно разыгрывали роль любящего и заботливого мужа, очаровательного джентльмена. Однако сейчас испортили свою репутацию, уронили себя в глазах окружающих. Мне хотелось бы напомнить вам кое о чем. Во-первых, наследство Сюзан целиком и полностью зависит от меня, и его легко изменить. В настоящее время она является моей наследницей на равных правах с Дейнтри. Но я могу переделать завещание в пользу Мелиссы, сделав Сюзан опекуншей. Тогда деньги уплывут из ваших рук, уважаемый. Присутствующий здесь сэр Лайонелл быстро уладит мои дела, но не через обычный суд. Он отправится в Чонсери. После этого вы уже не сможете добраться до денег. Конечно, мне не хочется оскорблять вас подобным образом, и я не сделала этого сразу исключитеяьно по просьбе Сюзан, Новость об этом распространится с неимоверной быстротой. Одумайтесь и не вынуждайте меня поступать с вами подобным образом.

Сикорт побагровел, однако на удивление спокойным голосом — ну, разве что чуть сдавленным — произнес:

— Вы превратно судите обо мне, мадам, но я не пипю вас, зная ваши идеи о женском превосход-твк Признатьея, именно это меня больше всего восхищает в вас, однако на сей раз вы зашли слишком далеко. Я люблю свою жену, а не ее деньги, поэтому можете поступать с ними как угодно. Согласен, я вел себя словно дикий зверь, узнав из , нонимного письма об измене Сюзан с этим Девериллом.

Леди Офелия взглянула на Гидеона, но Сикорт не дал ей сказать ни слова.

— Возможно, никто не удосужился поставить вас в известность, мадам, но Сюзан получила два письма, обвинявших ее в кокетстве с этим человеком. Я не обратил внимания на первое, получив заверения Сюзан в несправедливости обвинений. днако в таком большом доме и при таком скоплении народа, согласитесь, всякое могло произойти без моего ведома. Второе письмо истощило мое терпение, я вышел из себя и совершил гнусный поступок. Однако это не повод, чтобы убегать из дома и, тем более, жаловаться на мое оскорбительное поведение. Даю слово, что прежде никогда так жестоко не обращался с ней. Правда, Сюзан? — Сикорт требовательно взглянул на супругу. — Скажи правду, дорогая, дабы справедливость восторжествовала.

Сюзан застыла, словно статуя, и лишь движение языка по пересохшим губам говорило о том, что она еще жива.

Сэр Джеффри мягко попросил:

— Давай же, любовь моя, не позволяй леди Офелии плохо думать обо мне.

— Н-нет, — всхлипнула Сюзан.

— Скажи правду, дитя, какой бы горькой та ни была, — настаивала леди Офелия.

— Разве вы не видите, что он пугает ее?! — закричала Дейнтри. — Она знает, что уедет с ним, и боится говорить!

Сикорт зловеще улыбнулся.

— О, а я и не знал, что ты настолько презираешь меня, маленькая сестренка. Чем я вызвал твой гнев? Если бы у тебя был опыт, ты бы поняла, что муж и жена — то есть люди, которые любят и заботятся друг о друге, — часто произносят ужасные вещи, не собираясь, впрочем, претворять их в жизнь. Они делают это сгоряча, не подумав, желая только одного — побольнее ужалить. Думаю, Сюзан разозлилась на меня, как и я на нее, кстати, по одной и той же причине. Разве кое-кто не намекал о связи между мной и моей бедной вдовой-кузиной?

Сюзан всхлипнула.

— Значит, вы отрицаете существование подобных отношений? — усмехнулась леди Офелия.

— Разумеется! — Негодование Сикорта казалось вполне искренним. — Я и раньше отрицал это. Неужели вы думаете, что я настолько жесток, чтобы привести в дом любовницу и заигрывать с ней на глазах жены? Только ревнивица, не способная внять голосу разума, могла придумать такую чушь. Но какой-то злобный недоброжелатель вбил-эту идею в голову Сюзан. Такой же негодяй написал те анонимные письма, обвиняющие мою жену в измене, прекрасно зная, что я читаю всю адресованную ей корреспонденцию. Возможно, речь идет об одном и том же человеке. Однако теперь, увидев их вместе, я сомневаюсь, что Сюзан могла принимать ухаживания такого гм… Деверилла.

— Благодарю вас, — сухо заметил Гидеон.

— Несомненно, — воспрянув духом, продолжал Сикорт, — это дело рук одного и того же негодяя. В чем дело, дорогая?

— Но ты… — начала было Сюзан.

— То, что ты думаешь обо мне, любовь моя, — неправда, клянусь перед всеми присутствующими. Можешь ли ты простить меня за гнев, ведь такие же обвинения были выдвинуты и против тебя?

Покраснев, Сюзан отвела глаза, сразу сделавшись похожей на ребенка, застигнутого за шалостью. Когда никто не произнес ни слова, она посмотрела на мужа и едва слышно сказала:

— Ты еще злишься на меня?

— Ты вполне заслуживаешь, чтобы я еще злился, — заметил Сикорт. — Ведь ты притащила нас всех на суд. Но если ты вернешься домой и изменишь свое отношение ко мне, я перестану сердиться. Идем, любовь моя. — Он протянул руку.

На этот раз Сюзан покорилась, и Сикорт поцеловал ее в лоб, торжествующе-насмешливо сверкнув глазами.

— Хорошая девочка. Мне хотелось бы, чтобы завтра вы отправили мою дочь домой, — это относилось к леди Офелии.

Дейнтри, которую буквально тошнило от отвращения, попыталась возразить, но пожатие сильной руки, скорее походившее на клещи, остановило ее. Это был Деверилл. Он покачал головой, ясно давая понять всю неуместность протеста. Прежде чем Дейнтри успела высказать свое отношение к его вмешательству или предупредить тетю не соглашаться на условия Джеффри, как леди Офелия . заявила:

— Ваши аргументы довольно убедительны, сэр, и, наверное, благоприятно подействовали бы на любого другого человека, но только не на меня. Я лично привезу Мелиссу и надеюсь увидеть в вашем доме мир и спокойствие, причем судить буду по настроению Сюзан.

— Именно это вы и увидите, — заверил Сикорт, глядя на жену влюбленными глазами. — Я так по тебе скучал, дорогая, а что касается наследства, — снова обратился он к леди Офелии, — поступайте, как считаете нужным. Я еще надеюсь обзавестись сыновьями, и чем прочнее будет будущее Мелиссы, тем будет лучше для меня.

— Пока нет необходимости что-то менять.

Джеффри победно улыбнулся, просунул руку

Сюзан под свой локоть и повернулся к Девериллу.

— Есть ли другой выход из этой комнаты или нам придется идти через зал суда? Сюзан не хочет устраивать балагана.

Гидеон, который отпустил руку Дейнтри при первых же словах леди Офелии, ответил:

— Задняя дверь ведет в коридор, а другая, в конце, — наружу. Торчащим у здания зевакам предложите вызвать экипаж.

— Благодарю за совет. Идем, любовь моя.

Дейнтри едва дождалась, пока за ними закроется дверь, затем обрушила на сэра Лайонелла и Деверилла все свое негодование:

— Думаю, вы прекрасно понимаете, что этот проходимец Джеффри обвел вас вокруг пальца?

— Его аргументы вполне убедительны, — спокойно заметил Гидеон.

— Вполне, — согласился сэр Лайонелл.

— Но вы… вы ведь не поверили ему, мадам? — Дейнтри посмотрела на тетю Офелию полными отчаяния и муки глазами. — Пожалуйста, скажите, что нет! Эти письма… — она осеклась, не смея выдать сестру и раскрыть Девериллу ее секрет.

— Сюзан никогда не лжет. — Леди Офелия открыла сумочку. — С другой стороны, мужья и жены часто оскорбляют друг друга, потому аргументы Джеффри вполне убедительны,

— Для меня — нет! Он нагло лжет, лжет прямо в глаза и не краснеет! Надеюсь, приехав домой, Сикорт не забьет Сюзан до смерти.

— Этого он не сделает, — уверенно произнес Гидеон.

— Ах, какие мы уверенные! — гневно обрушилась на него Дейнтри, не понимая, как можно сохранять спокойствие в подобной ситуации. — Да откуда вы знаете, что он с ней сделает? Как вы допустили, чтобы этот мерзавец бросал вам в лицо гнусные обвинения? Или вам нечего сказать в свое оправдание, потому что у вас рыльце в пуху…

Она помолчала и уже спокойнее добавила: — Что дало почву для подобного обвинения? Вы и пальцем не шевельнули, чтобы защитить Сюзан! Я так надеялась на вас, а вы стояли как истукан, позволяя этому ужасному старику разглагольствовать об идиотских законах, в результате чего мерзавец Джеффри вернул ее домой.

— Напоминаю вам, что этот ужасный старик — мой отец. Ну, а все остальное было не в моей власти и не зависело от моего желания.

— А, наконец-то признались: вы просто не хотели помогать!

— Черт побери, хватит орать на меня подобно уличной торговке, — взорвался Гидеон. — Ваши вопли, наверняка, слышны в зале суда. Если отец снова придет сюда, вам не удастся так легко отделаться. Вам еще повезло, что он не упрятал вас в тюрьму за оскорбительные высказывания о его величестве законе. Отец был очень терпелив с вами, но только попробуйте еще раз испытать его терпение…

— О, не хочу вас больше слушать! — Дейнтри прижала ладони к ушам и повернулась, собираясь выйти из комнаты.

Но не успела она шагнуть к двери, как Гидеон повернул ее лицом к себе и четко произнес:

— Если вы не хотите, чтобы я вас хорошенько встряхнул, стойте спокойно и слушайте меня. Вот так-то лучше, — одобрительно кивнул он, заметив оцепенение Дейитри. — Я не попытался оказать давление на отца, потому что знал — из этого не выйдет ничего хорошего. Отец наверняка отказался бы выслушать меня, потому что я не имею права вмешиваться ни в дела окружного судьи, ни в отношения между супругами. Прошу вас — поймите это. Женщины не настолько хорошо, как мужчины, разбираются в законах.

Вырвавшись, Дейнтри замахнулась, собираясь ударить его, но Гидеон успел схватить ее за руку. Она поморщилась от боли.

— Я не заслуживаю, чтобы мне лепили пощечины за правду, поэтому вы этого не сделаете.

— Достаточно! — неожиданно взорвалась леди Офелия, напугав их обоих. — За две недели я столько насмотрелась и наслушалась, что этого мне хватит до конца моих дней. Отпустите мою племянницу, сэр, и пошлите за экипажем. Я хочу домой.

— Мужчины! Как могут женщины рожать столь мерзкие создания?! — воскликнула после ухода Деверилла Дейитри, потирая покрасневшее запястье. Заметив, что сэр Лайонелл все еще находится в комнате, она смутилась.

— Прошу прощения, сэр. Почему вы так странно смотрите на меня, тетя Офелия? — спросила Дейнтри, чувствуя себя неуютно под пристальным взглядом леди Офелии. — Большинство мужчин — негодяи.

— Конечно, дорогая, но среди них есть образчики и похуже.