"Восход над Шалмари" - читать интересную книгу автора (Имранов Андрей)10. СеменПацан постоял у решетки, бросая по сторонам быстрые взгляды, просвистел тихонько какой-то несложный мотив и повернулся к Семену. - Слышь, дядя, тебе тут нравится? - поинтересовался он негромко. - Чего? - опешил Семен. - Чего-чего, - передразнил его пацан, - ты тупой, чо-ли? Я спрашиваю: тебе тут, что, понравилось, или ты бы лучше домой пошел? Семен пожал плечами: - Не. Не понравилось. А толку? Паренек подвинулся поближе и с хитрецой поглядел на Семена: - Толк всегда найти можно, если поискать. Ты, дядь, не торопись, ты прикинь обстоятельно, насколько тебе тут не в кайф. Тебя вот за что взяли? - Да ни за что, - буркнул Семен. Рассказывать свои злоключения этому приблатненному пацаненку ему совершенно не хотелось. - Во блин, удивил, - паренек хихикнул, - тут любой тебе то же слово в слово скажет. Да ладно, я не прокурор, ты сам честно себе подумай: от того, что ты здесь останешься, тебе очень плохо будет? Хуже, чем если ты лыжи отсюда навостришь? Семен помрачнел, открыл рот, но ничего не сказал, а просто кивнул. - Ну вот, - паренек оживился, - а мне здесь не просто плохо будет, мне тут будет ...дец. Потому что если я здесь, это значит, что папочка меня сдал. Я ведь, ..ля, просто шел себе спокойно домой, а тут эти - козлы, мусора, в смысле. Ты вот когда-нибудь видел, чтобы мусора к таким пацанам, как я, без дела цеплялись? - Нет, - автоматически ответил Семен, подумал и удивился: - и в самом деле, с чего это они? И наручники опять же... Паренек нехорошо улыбнулся: - Ну, браслеты мне за дело нацепили. Я их там обидел немножко. Хорошо быть ребенком. Мужика вроде тебя они бы за такое на месте урыли. А мне так ничего, браслеты что - фигня. Во, глянь, - паренек пошевелил плечами и продемонстрировал Семену свободные руки. - Вот это фокус, - восхитился Семен. - Да какой тут фокус, - поморщился пацан, - они ж мне просто велики размеров на пять. Не делают у нас наручников для детей, блин. Я уж не стал по этому делу пургу гнать, решил - так сойдет. Ладно, это все лесом, давай по делу позвучим. Так выходит, что раз менты в меня вцепились, значит, папочка им наводку дал. Мусора тут у него все прикормленные, ему это - что два пальца. А стало быть, папочка знает, что я ссучился, и вот-вот приедет Шиза со своими шестерилами и отвезет меня в уютный подвальчик на окраине. И придет ко мне там полярный зверь песец. Через некоторое время. А что будет в это время, я и думать не хочу. Поэтому выходит, что валить мне надо отсюда, да побыстрее. И ты мне в этом поможешь. - Как? - Семен напрягся. - Не ссы, - паренек осклабился, - твоя первая роль будет проще, чем в том анекдоте, помнишь: apos;Я - гонец из Пензыapos;? Твоя задача будет - очень натурально стонать и держаться за живот. Типа, какую-то инфекцию сейчас ты проглотил. Давай, начинай. - Что, вот так вот и начинать? - запинаясь, спросил Семен, чувствуя натуральный холодок в животе. - А чего ждать-то? Время щас - не наш кореш. Стони давай. Семен прислонился к стене, схватился за живот, и, чувствуя себя полным идиотом, застонал. Пацан поморщился: - Громче. Семен застонал громче. Пацан сплюнул. - Да, блин, актер из тебя хреновый. Ну да ничего, это дело поправимое, - и грамотной подсечкой уложил Семена на пол. apos;Ты чегоapos;, - хотел было возмутиться Семен, но не успел - от жуткого удара в живот перед глазами поплыли круги и пару секунд Семен только хватал губами воздух. Издаваемые же после этого стоны и хрипы не оставили бы равнодушным и самого Станиславского. Паренек же времени зря не терял: пока Семен изображал рыбу на берегу, грянулся в решетку всем телом и завопил: - Эй, мент! Мусор! Тут человек умирает, ему с животом плохо! В коридоре послышалась возня и звяканье ключей. - Сюда! Сюда! - прокричал паренек, и обернувшись к Семену, поинтересовался едва слышно: - Еще врезать? - Не надо, - мрачно ответил Семен и застонал с хрипением. - Во! - паренек тайком показал большой палец, подмигнул Семену, и, сделав встревоженное лицо, обернулся к решетке. Семен закрыл глаза. - Ну чего там, - недобрым голосом поинтересовался из-за двери давешний конвоир. - Человеку плохо, живот прихватило, вот. - Ыыы-хррр, - сказал Семен и прислушался. Милиционер провел дубинкой по прутьям решетки и крикнул в коридор: - Эй, Сникерс! Поди сюды, тут один клиент больного из себя корчит, подстрахуешь. Послышались приближающиеся грузные шаги, и чей-то, должно быть, того самого Сникерса, густой голос с ленцой поинтересовался: - Тута, шо ли? Ну, дык, открывай. Прозвякали ключи, но тут откуда-то сбоку донесся еще один голос: - Эй, начальник, не ведись на понт, подстава это. Звяканье затихло, и наступила нехорошая тишина. - А это что за голос из параши? - спросил после недолгого молчания первый милиционер. - Точно тебе говорю, начальник, подстава. Я слышал, как они договаривались дурку сыграть. - Вот даже как? Слышь, больной, че люди говорят? - ЫЫЫыыы, - простонал Семен и столько тоскливой обреченности звучало в этом стоне, что Станиславский аплодировал бы стоя. - Живот, говоришь, болит? Нее, мужик, не болит у тебя живот. Но, тля буду, ща заболит. И не только живот. Давай, Сникерс, полечим больного. Ключи звякнули еще раз и дверь со скрипом открылась. Больше Семен с закрытыми глазами лежать уже не мог. Он быстро вскочил и прижался спиной к стене. Открывшаяся взору картина его ничуть не удивила: два милиционера, один среднего роста, зато другой, ростом под потолок и весом, пожалуй, за центнер, стояли, поигрывая дубинками, у входа и с одинаково нехорошим выражением на лице, следили за Семеном. Тот, который поменьше, усмехнулся: - Слышь, Сникерс, может, нам в доктора пойти? Ты глянь, мы еще к лечебным процедурам не приступили, а у больного уже значительное улучшение. - Гы, - сказал Сникерс, - гы-гы. И оба двинулись на Семена. apos;Вот теперь точно попалapos;, - подумал Семен, и ошибся. В дело вступил четвертый участник этого действия, про которого все остальные как-то позабыли. Со стороны стражей правопорядка это было непростительной ошибкой. Наручники описали в воздухе сверкающую дугу, завершившуюся у виска первого из них. Милиционер ничком рухнул на пол. На физиономии Сникерса возникло озадаченное выражение. Воспользовавшись моментом, Семен пронырнул под дубинкой к упавшему милиционеру, точнее, к его кобуре. Кобура оказалась застегнутой. Ощущая затылком неотвратимо приближающиеся три четверти метра твердой резины, Семен остервенело рвал из кобуры пистолет. За спиной послышалась возня, сдавленные вздохи, и, так и не получив по голове дубинкой, Семен наконец выдернул пистолет, схватил его, как придется и, разворачиваясь, прошипел страшным шепотом: apos;Не шевелись, убью!apos;. И замер от представшего взору гротескного зрелища. Здоровенный милиционер, тихо подвывая, лежал на боку в той же позе, в которой недавно пребывал Семен. Правда, руки к телу тот прижимал пониже, прикрывая некую более ценную часть тела. А вокруг, как пчела вокруг медведя, крутился Семенов неожиданный соратник, награждая поверженного блюстителя правопорядка размашистыми ударами. Впрочем, продолжалось это недолго - получив пару раз ботинком по затылку, милиционер затих. Паренек перевел дух и улыбнулся Семену: - Хорошо удар держит, вошь цветная. Ладно, я как чувствовал - гады одел, был бы в кроссовках, было бы туго. Чего там у тебя? Макаров? - Э, - только и сказал Семен, опуская пистолет. - Точно, макар. Это нормально, пойдет, - паренек присел возле милиционера, - а то кое-где ментов ПСМ-ами вооружают, прикинь. Из него ж только застрелиться, если что... бля, тяжелый - помоги. Семен, недоумевая, помог перевернуть лежащего, но тут же заметил кобуру и понял. Пистолета, однако, в кобуре не обнаружилось. Обнаружился там сотовый, практически раздавленный, и небольшая пачка купюр, свернутая в трубочку и перетянутая резинкой. - Вот урод, - произнес паренек и разочарованно выпрямился, - дай ствол. - Зачем? - удивился Семен. - А ты, что, с ним обращаться умеешь? - Уж получше тебя, наверно, - Семен скептически хмыкнул. - Давай, покажу, - раздраженно потребовал паренек, - не томи, ща нагрянет еще кто-нибудь. Семен неохотно протянул пистолет. И тут же восхитился: щелчок - вылетает обойма, звук передергиваемого затвора, патрон, мелькнувший в воздухе, тут же ловится и вставляется в обойму, обойма - в рукоятку, еще раз - звук затвора; и пистолет исчезает под одетой навыпуск рубашкой. И все это - за полторы-две секунды. Семен только присвистнул. Паренек удовлетворенно кивнул: - Хорошо смазан. И вообще - в порядке, - обернулся к первому милиционеру, - Молодец, хвалю. Милиционер невнятно застонал. - А вот за патрон в патроннике - выговор, - паренек с чувством пнул лежащего в голову (Семен аж вздрогнул), - вам че положено? Ствол - пустой, пушка - на босоножке*. А у тебя че? Вопрошаемый с ответом затруднился. - То-то же, - и паренек с улыбкой повернулся к Семену: - Ну - на свободу - с чистой совестью. Кстати, как тебя кличут-то, дядя? Семен назвался. - Сема, стало быть. А меня можешь Чики звать. Давай, Сема, двигаем. Чики вышел из клетушки, прихватив торчащую из замка связку ключей, сделал пару шагов к выходу, повернулся к решетке соседней камеры и начал там что-то пристально выглядывать. Из камеры послышалось невнятное бормотание. Семен встал рядом и взглянул внутрь - в камере располагалось с пяток личностей различной степени потрепанности, все молчали, настороженно посверкивая глазами. - Ты, слушай сюда, - резко бросил Чики, - ты, морда, тебе говорю! - А че я то? - вполголоса отозвался один из сидельцев и закашлялся. - Покашляй мне, сука, - с мрачным обещанием в голосе отозвался Чики, - мир тесен, еще свидимся, козел, - кивнул Семену, - пошли. И они пошли по короткому коридору, мимо настороженно замерших камер. Чики открыл железную дверь в конце коридора, выглянул. - Чисто, - и вышел наружу. Семен последовал за ним. Чики захлопнул дверь, разом отрезав возникшую было в каталажке возню и возгласы. - Так, - сказал Чики, - напрямую не пойдем, пойдем через второй этаж. Ментовка типовая, я примерно ориентируюсь. Давай за мной, - и устремился по лестнице наверх. Семен безропотно последовал следом. Поднялись на второй этаж, беспрепятственно прошли по коридору до другого лестничного пролета и направились вниз. Эта лестница выводила в холл - через проходную. Сидевший у проходной милиционер повернул голову, без особого, впрочем, любопытства, но Семен почувствовал в груди холодок. Назревали неприятности. Положение спас, разумеется, Чики. Он вдруг обернулся к Семену, дернул его за рукав и извиняющимся голосом произнес: - Па, ну че ты дуешься? Ну, поставили на учет, и че такого? У нас пол-класса на учете стоит. Это ж у меня это - переходный возраст, типа того... Со всеми бывает... Семен мгновенно все понял и поддержал игру: - Дома поговорим, - мрачно бросил он (для придания голосу нужных ноток даже напрягаться не пришлось), толкнул заблокированный турникет и раздраженно обернулся к милиционеру. Тот даже головы не поднял, лишь под полом металлически лязгнуло, и турникет слегка дернулся. Свобода! Чики опять пошел впереди, но замешкался возле двери. Семен воспользовался задержкой, чтобы негромко поинтересоваться: - Ты что, совсем ничего не боишься? - Боюсь, - ответил Чики неожиданно свистящим шепотом, неотрывно глядя на что-то сквозь мутно-стеклянные двери, - до усрачки, ..ть, боюсь. Семен проследил взгляд, посмотрел сквозь стекла на площадку перед отделением, не заметил ничего особенного, кроме стоящей поблизости шестерки, из которой неспешно выбирались трое мужчин. apos;И чего такогоapos;, - хотел спросить Семен, но наткнулся взглядом на осунувшееся лицо Чики, на выхватываемый пистолет, и ошарашенно замер. То, что происходило дальше, запечатлелось в памяти Семена урывками, эдакими стоп-кадрами. Вот - оглушительно-звонко бьет выстрел возле самого уха и в стеклах дверей появляется отверстие с сеткой трещин по краям. Вот - стоящий у машины невысокий длинноволосый мужчина, чем-то похожий на Диму Маликова, держит в руке непонятно откуда взявшуюся угловатую конструкцию, на торце которой бесшумно бьется оранжевый огонек. Вот также бесшумно - только легкий пульсирующий звон в ушах - осыпаются блестящим дождем стекла в холле. Пистолет в руках Чики дергается раз, другой, третий - звуков не слышно, только из ствола каждый раз появляется короткий язык огня. Стекла в дверях, наконец, тоже осыпаются, еще один выстрел в двери - и рука с пистолетом рисует стремительный полукруг. Семен успевает почувствовать мертвящий холод, заглянув в черный зрачок смерти на конце ствола, но рука не задерживается и следующий выстрел бьет в сторону оставленной проходной, разбивая стекла и выбивая щепки из какого-то шкафчика. Ошеломленный милиционер - Семен отчетливо видит его округлившиеся глаза и раскрытый в немом крике рот - рефлекторно ныряет под стойку. Вот - они уже на улице и Чики, чего-то неслышно крича Семену, за подмышки тащит из-за руля водителя, руки трупа в такт рывкам синхронно болтаются, как два маятника. Два человека лежат возле машины странными кляксами, третьего - с другой стороны машины - Семен не видит, но видит и хорошо запоминает ухоженную тонкую руку, медленно скребущую асфальт в десяти сантиметрах от лежащего рядом пистолета-пулемета. Вот - они уже в машине, Чики за рулем, Семен полулежит на заднем сиденье, цепляясь за обивку, машину бросает из стороны в сторону, сами собой захлопываются незакрытые двери, кроме одной задней, Семен приходит в себя и начинает более-менее воспринимать происходящее. Визг шин на поворотах, крик: - Да выкинь ты его, х..ли тормозишь! Один из пассажиров не только выжил, но и умудрился почти влезть обратно в машину - он держится руками за сиденье, а задняя часть тела и ноги торчат наружу. Семен изворачивается и бьет ногой по вцепившимся рукам - короткий вскрик, человек катится по дороге и остается где-то сзади. Семен ловит дверь за ручку и захлопывает ее. Порядок. Семен перевел дух. Весь ужас происшедшего дойдет до него позже. А пока: - Все ништяк! - Чики улыбается в зеркало заднего вида и показывает большой палец, - еще поживем! Проехав переулками несколько дворов, Чики остановил машину и повернулся к Семену: - Ты машину-то водишь? - Вожу, - кивнул Семен, - а что? - А то, что давай садись за руль. Меня первый же мент остановит, а тебя, - усмехнулся, - только второй - Почему второй? - поинтересовался Семен, усаживаясь за руль, - в смысле: почему остановит? - Потому что они сейчас apos;Перехватapos; объявят, дурилка, - снисходительно отозвался Чики, - но ты не боись, я дороги здешние хорошо знаю, поедем так, чтобы не напороться. Если же вдруг что - слушай меня и только меня. Будут под колеса бросаться - дави, нам сейчас терять нечего, усек? - Усек, - со вздохом ответил Семен. - Тады поехали. Поехали, в самом деле, глухими переулками, через дворы. Семен, хотя и знал город неплохо, быстро потерял ориентацию. Ехали напряженно, не разговаривая, Чики только изредка бросал реплики вроде apos;Направоapos;, apos;Налевоapos;, apos;Вокруг забораapos;, apos;Здесь не проедешьapos; и так далее. Только когда вокруг замелькали старые одноэтажные дома, паренек явно расслабился. Сверкнул в улыбке зубами и заявил Семену: - Мы с тобой молодцы. Ты рядом не врубаешься, какие мы молодцы, нам памятник при жизни поставить надо. Мы же Шизу завалили! - и, видя непонимание Семена, добавил, - ну, тот, волосатый, с apos;Ингрэмомapos; - Ну, допустим, не apos;мыapos;, а ты его завалил, - буркнул Семен, - я его вообще не знал. - Радуйся, дура, что не знал, - Чики хохотнул, - он же извращенец, урод моральный. Теперь уже - был. Чикатило, просекай, дурак был, а Шиза - он умный. Он к папочке в штатные палачи нанялся. И работой любимой без проблем занимается, и папочка, если что, прикроет. И хрусты* шуршат... мразь поганая... жаль только - мучался мало... здесь направо и помедленнее - грунтовка убитая. Помолчали. Потом Семен осторожно спросил: - А ты откуда все это знаешь? И стрелять где научился? Чики промолчал. Семен уже решил, что тот не ответит, но через минуту вдруг услышал: - Я ж, типа, киллер. Теперь уже - был. Потому что спекся, - и добавил с неожиданной злостью, - а точнее - ссучился. Семен ожидал услышать чего угодно, но не такое. Этот малохольный пацан - киллер? Но высказывать недоверие поостерегся. - Стой, - сказал Чики уже спокойным голосом, - приехали. Заедь, вон - за трансформаторную будку. Семен заехал, остановился. Хотел было, выйдя, закрыть машину, но Чики не дал: - На фуя закрывать? Наоборот, оставь дверцу приоткрытой, а ключи на сиденье брось. Народ тут живет - с соображением, через пару часов тачки и след простынет. А поскольку район этот не под папочкой ходит, может и вообще - обойдется. Вдали прошумел поезд. Семен встрепенулся, подумав, что они сейчас пойдут к станции, но, против ожидания, Чики повел его обратно к городу. Дошли до панельных девятиэтажек, зашли в одну из них и поднялись на второй этаж. Чики подошел к простой деревянной двери без обивки, быстро оглянулся и достал из кармана кусок проволоки. - Оторвал по дороге, - сообщил он, ковыряясь согнутым куском в замочной скважине, - замок дерьмовый, может, ничего другого и не понадобится. Замок щелкнул, открываясь. Чики коротко улыбнулся: - Всегда полезно осваивать смежные профессии. Заходи, будь, как дома. Семен замялся на пороге. - Да заходи, не ссы, малина чистая, - Чики усмехнулся, - здесь ни меня папочка, ни тебя - менты - искать не будут. Это Жабы квартира - ну, училки нашей по литре, а она щас в больнице лежит. - Надо же, - хмыкнул Семен, заходя, - вас там, в школе киллеров, и литературе учат? - Подколол, подколол, - весело откликнулся Чики, проходя в кухню, - чаю будешь? - Ты ж мне не поверил, - вдруг заявил Чики. - В смысле? - не понял Семен. Паренек попытался отхлебнуть чай из кружки, обжегся и приглушенно выругался. - Ну, когда я сказал, что киллер. Ведь не поверил? Семен неопределенно пожал плечами. - А зря. Просекай, папочка - он умный. Я не сильно удивлюсь, если он меня просчитает и сюда заявится. (Семен поежился) Это ж он меня натаскал. Я с ним как познакомился... - Не понял, - перебил Семен, - с папой - познакомился? Чики тихо засмеялся: - Вон ты о чем. Не, никакой он мне не папа, разумеется. Он законник местный, Кардиналом кличут. Как-то его один наш бригадир Папой Римским назвал, уважительно так вполне, но папочке не понравилось, и бригадир тот некисло по рогам словил. Больше никто его так называть не пытался, а я вот - называл. Папочка морщился, но ел. Ценный я кадр был, сечешь. Да и ирония двойная, он же при знакомстве меня разводил, что он мне за отца будет, козлина. Так о чем это я, ах да - о знакомстве. Ну, за знакомство, - Чики приподнял кружку, отхлебнул, поставил обратно на стол и продолжил, - папочка когда-то учителем был, неплохим, говорят. Он меня по детдомам вычислил. Подобрал, обогрел. Усыновил меня, конечно, не он сам, он меня типа в семью пристроил, но эти приемные родоки оба под папочкой, прогнувшись, ходят и не пищат. Так что первое время я свою новую семью и не видел, папочка меня сам дрессировал. Разговаривал доверительно, помогал ненавязчиво, так я, волчонок детдомовский, через месяц кому угодно за папочку в горло бы вцепился. И случай тут махом представился. Случайный, тля, преслучайный. Папочка мне там такую телегу пригнал, что я, типа, один не замазанный, и только я и могу его спасти могу от хаты, а то и от вышки, просекай, обстоятельства такие. А мне что тогда - мне только apos;фасapos; скажи, все сделаю. Вот так я своего первого клиента и взял. И знаешь, ничего особенного не испытал. Через полчаса спокойно мороженое жрал и папочке рассказывал, как дело выгорело. Ну, и покатилось. Это я уже не так давно въехал, что папочка все с самого начала просчитал и сразу меня на мокрушника готовил. Говорю же, умный, козел. Ребенок, это ж, просекай, идеальный убийца. Ни одна сука ж не догадается. Меня, прикинь, один раз со стволом в руке взяли, не успел сбросить, уж очень клиент плотно обложен был, и - ничего! Отболтался, как Штирлиц: apos;Мужик проходил, уронил, я подобрал. А он чо, настоящий!?apos; и глаза выпучил. Дали подзатыльник и прогнали. Чики замолчал в задумчивости. - А дальше чего? - Спросил Семен, - в смысле, что не так пошло то? - А все не так пошло - в голосе Чики опять прозвучала недетская злость, - возраст такой, понимаешь. Переоценка ценностей и ниспровержение ложных кумиров. Обычные дети в таком возрасте родных родителей начинают ненавидеть, а я чем хуже? Но это я так, шучу, типа. На самом деле я задумываться начал. Пока-то оно живется неплохо, бабла - хоть подтирайся купюрами. Сладко ем, мягко сплю, казалось бы, чего еще человеку надо в этом мире? Да вот только хочется уверенности в завтрашнем дне. А вот ее то, как раз и нет ни хрена. Все киллеры рано или поздно становятся лишними. Я, вообще-то не дурак, я уже давно сообразил, что однажды стану папочке не нужен, но думал, что день этот еще далеко. Наверное, все киллеры так думают, что, мол, еще годик-то стопудово есть, а потом - можно денежки накопленные прихватить - и в бега. Ну, и я почему-то уверен был, что, пока паспорта не получу, мне бояться нечего. И с чего это я себе в голову вбил? Папочка-то на самом деле давно уже мне замену подыскивает. Тогда я, правда, эту фишку еще не сек, тогда у меня облом приключился с очередным моим клиентом - полковником эфэсбэшным. Уж больно этот полковник поперек дороги папочке встал, ну чисто кость в горле - ни пройти, ни проехать, ни откупиться. Вот папочка и решил к народной мудрости обратиться - есть такая пословица: apos;нет человека - нет проблемыapos;. Подозреваю я, что полкан этот моим последним заданием стать должен был - раньше папочка мне клиентов подбирал из конкурентов, да и те - попадались как на подбор редкостной дерьмоватости, так что я их шлепал без никаких угрызений совести и даже как бы не с удовольствием. Ни в жисть не поверю, что папочка этого не знал и спецом не подстраивал. А тут вдруг озадачил. Видимо, рассчитывал, что по инерции я дело сделаю, а мою совесть он потом успокоит вместе со мной - в одной могиле. И ведь прав был как всегда, сука - я бы этого полкана положил, как пить дать, если бы тут такая Санта-Барбара не началась. Чики встал, прошелся по кухне, открыл форточку. - Жарко что-то... Ну так вот, иду я как-то по парку, что на углу Ленина и Калинина, осматриваю предполагаемое место акции - по слухам полкан здесь гулять любит. А вот и он - легок на помине. Идет себе навстречу, ботинком листья прелые ворошит. Я мимо прохожу, вида не подавая, да только этот полковник мне вдруг и говорит: apos;Кирилл?apos; - спрашивает. Чики посмотрел на непонимающее лицо Семена и объяснил: - Ну, это меня на самом деле Кириллом зовут - по жизни. Ну, то есть, родители так назвали, типа. Я их не помню, но это ж не значит, что их вообще не было. Вот этот полкан эфэсбэшный меня и спрашивает: apos;Кирилл?apos;. Ну, сердечко у меня екнуло, я приглядываться начал и вспоминать, где я его видел и где он меня мог видеть. Я его нигде не видел, зуб даю - у меня память на лица - просто феноменальная. Ну, пораскинул я чуток мозгами - пугаться-то на самом деле нечего. Я там типа разведки проводил, так что ствола у меня с собой не было, и брать меня вроде как не за что. Поэтому я и говорю осторожненько так: apos;Зовутapos;, - говорю, - apos;действительно так, да вот только я Вас не знаю. Мы встречались?apos;. А полкан смеется так загадочно в усы и говорит, - apos;А как же - неоднократно встречалисьapos;. Ну, тут я совсем насторожился - брешет же, козлина. Спрашиваю аккуратненько: apos;и где же встречались?apos;. Он посерьезнел так и говорит: apos;У родителей твоих. В доме на улице Листопадной. Я туда частенько захаживал, а тебя мнеapos;, - говорит, - apos;и на ручках качать доводилосьapos;. Я хмыкнул. apos;Пролетел ты дядяapos;, - думаю, - apos;как шифер над Парижемapos;, а сам говорю: apos;ошибаетесь Выapos;, говорю, apos;я сирота, в детдоме номер два воспитывался, пока меня добрые люди не усыновилиapos;. Полкан смущенно так кивает и отвечает, мол, да, родители мои в автокатастрофе погибли одиннадцать лет назад, а что я в детском доме оказался - так в том и его вина есть, не озаботился, дескать. А сейчас, говорит, меня узнал, потому как я на отца своего похож как две капли воды. apos;Пойдемapos;, - говорит, - apos;у меня фотографии остались - покажуapos;. Тут я опять насторожился, но уже по другому поводу: apos;Опаapos;, думаю, apos;а не загоняется ли товарищ полковник по малолетним мальчикам? Вот сюрприз-то будетapos;, - но виду не подаю, а соображаю, что так даже лучше - все же, согласись, завалить педофила-извращенца - это совсем другой расклад, нежели честного полковника ФСБ. Чики-Кирилл встал, вышел в коридор и, судя по коротким разнотонным звукам, набрал какой-то номер на телефоне. Семен вскинулся было, но тут же решил, что Чики наверняка знает, что делает, поэтому ничего не сказал. А тот продолжал, повысив голос: - А что завалить его и без ствола смогу - так это я не сомневался, найдется же у него дома ножик какой-нибудь, хлеб резать, хотя бы. Я ж не только со стволом, я и с пером неплохо поднатаскался. Короче, почапали мы к нему домой, дома он лезет в сервант и на самом деле достает альбомы с фотографиями. Показывает... Алло, Здравствуйте. Позовите, пожалуйста, Готовцева Сергея, - последние фразы были произнесены тише, и, очевидно, в трубку - Вышел... А, ну передайте ему, что Крест звонил, просил перезвонить на номер 32-17-67... Ага, до свидания. Чики повесил трубку и вернулся в кухню. - Сталбыть, посмотрел я, что скажешь - действительно похож. Ну да мало ли совпадений бывает, так что одной это фоткой он бы меня ни хрена не убедил, но углядел я рядом еще одну, на ней - улыбающаяся молодая женщина. И вот смотрю я на эту фотографию, а сердце будто кто-то на шампур насадил и поворачивает медленно. Хочу спросить у полкана, кто это такая, но понимаю, что если говорить начну, разревусь как девчонка. Вот сижу, сжав зубы, желваками играю. Короче, и спрашивать ничего не надо, и так все ясно. Поверил я ему, короче. Да и другие доказательства нашлись - то же свидетельство мое о рождении, в первую очередь. Хотя, после маминой фотографии мне никаких доказательств уже и не нужно было. Порасспрашивал я его насчет родителей моих, и выяснился тут интересный факт: папа-то мой в ФСБ работал, тогда еще майором, и была версия, что автокатастрофу ему подстроили. А подозреваемый был - приколись кто - Ромашин Павел Викторович, по кличке apos;Кардиналapos;. Сечешь фишку? Плотно мой бывший папа на хвост моему будущему папочке сел тогда и Кардиналу это, естественно, не нравилось. Правда, только подозрения эти так подозрениями и остались - улик не нашлось. Вот такие вот пироги с котятами, приколись. Покруче, чем в бразильском сериале сюжет. Ну, сразу я перед полканом этим раскрываться не стал, попрощались тепло, свалил я. А потом, дня три уже спустя, как-то, в отсутствие папочки, приходит один чел и приносит кучу бумаг. Обычно я никогда не смотрел в папочкины бумаги - не любил он этого дела, сильно не любил, но тут зачем-то я в них заглянул. И что я вижу? Несколько тонких папок, а в них - личные дела воспитанников детдомов. Девяти-десяти лет от роду. Похолодел я аж. Мать-моржиха, думаю, никак папочка мне замену подыскивает? И чую сердцем, что - да, собираются меня в расход выводить. Ну, я на следующий же день этого полковника подкараулил и все ему выложил. Он аж сел, бедолага. Вот с тех пор и стал я киллер не простой, а ссученный. Полковник этот оказался головастый, не хуже папочки - мигом хитроумную комбинацию соорудил, так что папочке мне типа совсем не с руки стало меня устранять. Некоторое время, по крайней мере. А за это время сдал я папочку нашим доблестным чекистам со всеми потрохами тепленького. Полковник мой мне обещал, что папочку они возьмут со дня на день. Видимо, что-то где-то утекло, иначе... Но тут зазвонил телефон. Чики вскочил, чуть не опрокинув полупустую чашку с, уже остывшим, чаем, и бросился в коридор: - Алло... да, я, день добрый... когда?.. хорошо...да, а как же - моя работа... да, не помешает... просто человек, хороший, между прочим, человек, помочь бы ему надо... хорошо, вот адрес - улица Линейная, 18, квартира 70... хорошо... до свидания. Чики повесил трубку и вернулся в кухню с явным выражением облегчения на лице. - Все, они будут брать папочку. Сегодня вечером на него и всю его шайку - четыре машины ОМОНа отправят. Готовцев - это тот самый полковник, сейчас сюда приедет. Ментовня-то вся на ушах стоит, пока там чекисты все нужные шестеренки провернут, пока что... короче, нам пока по городу лучше пешком не шляться. Готовцев меня к себе отвезет, да и тебя может приютить - дом у него большой. Семен подумал, покачал головой: - Спасибо, не стоит - у меня есть надежное место. А вот если вы меня туда довезете - буду благодарен. Чики кивнул: - Без вопросов. Посидели молча, каждый думал о своем. Семен - о том, что же такого случилось здесь, что сделало невозможным обнародование информации о порталах, Чики думал неизвестно о чем, но явно о чем-то приятном. Семен вдруг ответил внимание на пепельницу на столе. Сглотнул. - Слушай, ты случайно... не куришь? Три месяца не курил, полжизни за сигарету готов отдать. - Курить - здоровью вредить, - отозвался Чики, но встал и вышел из кухни. Вскоре вернулся, бросил на стол перед Семеном початую пачку LM-а и зажигалку. - Держи. Семен вцепился в пачку, как голодный пес в кусок мяса: - Спасибо громадное. - Это не мне спасибо, это Жабе. Она курит, кто-то ей сказал, что от этого худеют. Только здесь не дыми, в ванную иди - не выношу этого запаха. Семен с готовностью закивал и встал, но тут прозвенел дверной звонок. Готовцев Семену понравился. Спокойный, немногословный, уверенный в себе и в правоте своего дела, человек. Поздоровался с Семеном, перекинулся парой слов с Кириллом. Не задавая никаких вопросов, просто порекомендовал Семену apos;не светиться на улицеapos; дня два-три, после чего все спустились к машине. - Ты Толмача знаешь? - спросил вдруг Готовцев у Кирилла, когда они уже сидели в машине. - Ювелира, что ли? - откликнулся Кирилл, - который рыжье левое да горячее сплавлял? Знать не знаю, но видел пару раз. - Опознать сможешь? - радостно вскинулся полковник. - А то, - кивнул Кирилл. - Стой. Поворачивай к конторе, - сказал Готовцев водителю и обернулся назад, - тогда мы сначала опознание проведем, годится? А то у нас подозреваемых на роль Толмача аж четверо, и ни один не колется. Кирилл только кивнул. А Семен напрягся - он не слишком уютно чувствовал себя в машине, опасаясь, что ничего ему не задолжавший полковник ФСБ просто сдаст его ментам. Но опасался он зря - apos;волгаapos; затормозила у монументального здания на Афанасия Никитина и Готовцев, бросив apos;Минут пятнадцать, не большеapos;, забрал Кирилла и они оба исчезли за высокими дубовыми дверями. Семен вышел из машины, вытащил пачку сигарет. С наслаждением затянулся. Пробормотал тихонько, даже глаза прижмурив от удовольствия: apos;Кайф...apos; Водитель завистливо следил за его действиями и в конце концов не выдержал: - Не угостишь? Семен молча полез за пачкой. Закурили оба, ведя вялотекущий разговор ни о чем. Семен краем глаза следил за дверями, ожидая скорого выхода Готовцева с Кириллом (или с группой захвата), так что на очередного одинокого выходящего внимания сначала не обратил. Но только сначала. Выронил сигарету. Мало того, из дверей здания ФСБ только что вышел самый натуральный эльф, Семен мог поклясться, что это - именно тот эльф, что встретился ему в автобусе в Саратове-47, в той, закончившейся два месяца назад, прошлой жизни. Развесистая структура, выглядевшая, как странный сетчатый цветок, быстро распустилась над плечом шавелара. Семен замер - он не знал что это, но чувствовал, что - оружие. Тот самый эльф! Сотни мыслей и десятки вариантов промелькнули в голове Семена за пару секунд, он понимал, что не может противопоставить шавелару ровным счетом ничего, но не идти же, как барашек на убой! Он еще не успел принять никакого решения, но решение принял эльф - наклонил вбок голову и спросил странно модерированным звенящим голосом: - Поговорим? Семен вздрогнул. Посмотрел почему-то на водителя. Водитель же удивленным взглядом смотрел на Семена - он только что услышал прозвучавший из пустоты вопрос и сейчас думал, как к этому отнестись. Впрочем, очень скоро он об этом думать перестал, сел в машину, откинул спинку сиденья и задремал. Шавелар, не двигаясь с места, проводил водителя взглядом и повторил вопрос: - Поговорим? - Пкх, - ответил Семен и прокашлялся, - поговорим. Семен никак не мог отрешиться от ощущения нереальности происходящего - они сидели в небольшой, но уютной и добротно обставленной кафешке и пили чай. Точнее, Семен пил чай, а шавелар, представившийся Рориком - просто воду, и то - предварительно обработав ее каким-то заклинанием. Семен за прошедшие три месяца насмотрелся чудес, казалось бы - чему удивляться, но картина спокойно пьющего воду из тонкого изящного фужера, эльфа на фоне идущих за окном трамваев и случайных прохожих поражала каким-то обыденным сюрреализмом. Вопреки предложению apos;поговоритьapos;, разговаривать шавелар не спешил - представился, предложил где-нибудь сесть и теперь спокойно сидел, дул принесенную невозмутимым официантом apos;чистую водуapos;. Семен вздохнул и задал сам давно мучавший его вопрос: - Сорок седьмой Вы сожгли? Рорик поставил стакан на стол, уши его слегка дернулись (apos;ну прям как у кошкиapos; - подумал Семен) - Что такое apos;Сорок седьмойapos;? Кто имеется в виду под apos;выapos;? Семен в очередной раз машинально осмотрелся вокруг, голос шавелара, шипящий и звенящий сразу - словно бы одно слово одновременно произносилось несколькими людьми, должен был привлекать всеобщее внимание. Но, по-видимому, Рорик этим озаботился - никто из сидящих в кафе даже не обернулся. - Сорок седьмой - это тот город, где я увидел Вас. В автобусе, ну... в самодвижущейся такой штуке, в которой... - Рорик перебил его: - Я знаю, что такое apos;автобусapos;. Второй вопрос. Семен сбился. Манера речи шавелара обескураживала. - Ээээ. Под apos;Выapos; имеетесь в виду Вы... То есть, ты. У нас принято подобное уважительное обращение к человеку. И к незнакомым людям тоже так обращаются. - Разве похожим словом не обозначается обращение к множеству людей? - Да, обозначается. В сущности, это то же слово. - Семен пожал плечами, - Не знаю, почему так, видимо, чтобы подчеркнуть значимость собеседника... ну, принято так. Рорик сморгнул: - Непонятно. То, что вы отказываете в индивидуальности незнакомым людям, понятно, хоть и невежливо, но выражать таким образом уважение... Если когда-нибудь окажешься в Шавели, не рекомендую пользоваться таким обращением. Я предпочитаю, чтобы ты ко мне не обращался так, будто меня много. Отвечая на твой вопрос: сорок седьмой сжег не я. Я даже не знал, что он сожжен, хоть и подозревал что-то подобное. В то же время непричастным я не являюсь. Кто это сделал - мне неизвестно, но его целью его был я. Семен удивился и насторожился одновременно, как-то не очень это походило на правду. - В.. ты? А почему? А зачем тогда ты здесь? - помедлил и добавил, - мне на той стороне, в Танатосе, один келем говорил, что вы, ну не ты, а все вы - шавелары, на землян очень злы и будете мстить за похищение вашего... хана. И говорил про события какие-то давние, когда за троих детей вы несколько городов уничтожили. Говорил, что за хана вы вообще всех нас перебьете, - и Семен замолчал в тревожном ожидании. Рорик наклонил голову, прижал уши, и голос его стал чуточку более шипящим и чуточку менее звенящим: - Это очень темная страница истории Шавели. Любой из нас хотел бы, чтобы этой страницы не было. Но мы не могли поступить иначе, - он поднял голову и посмотрел на Семена пристальным взглядом: - Я должен объяснить. Для той демонстративной жестокости были три причины. Первая - в том, что другие способы не возымели бы необходимого эффекта. У нас сильно развит Ша-Таль, - институт аррихи - предикторства... предсказания событий. Ни одно важное действие не производится без учета тех последствий, к которым это действие может привести. Это предсказание - не простое продумывание последствий действия, нет. Это - самозависимый взгляд на Дерево Бытия - на все варианты развития текущей ситуации, вне связи с определенными объектами или субъектами, но в явной связи с самим предсказателем - Рорик помялся - это невозможно объяснить словами, для понятия этого нужно переключить мышление в рамки несимметричных логик. Есть несколько методик, позволяющие достичь состояния арри, в котором возможно видеть варианты цепей событий - Дерево Бытия - с учетом того факта, что ты его видишь. Хорошие предикторы, такие, как я - способны поддерживать это состояние постоянно, хотя это очень сложно и может привести к болезни разума, поскольку требует постоянной раздвоенности сознания. Так вот, возвращаясь к Истории Троих, - реализованный вариант был вариантом наименьших потерь с нашей стороны. Единственным способом устранить угрозу Шавели со стороны кочевых племен был - вызвать у них страх. Для молодых цивилизаций это нормально. Это - первая ступень к истине. Вторая ступень - мы не можем позволить себе потери. Нас слишком мало - фактически, мы - исчезающе малая популяция. Большая продолжительность жизни нашей расы компенсируется очень низкой рождаемостью, а все население Шавели не превышает трех тысяч и, что самое печальное, продолжает уменьшаться. Это главная причина нашей закрытости - узнав о нашей малочисленности, многие могут сделать неправильные выводы. Весь Шалмари всего лишь декорация для представителей иных народов, основная часть населения проживает на территории старого поселения. Мы - не коренная раса Танатоса, мы - потомки исследовательской экспедиции. Танатос - необычная планета. Это единственный мир из цепи Сол-Кантос, солнце которого не является белым карликом. Это старая планета, более того, это самая старая планета в той же цепи. На ней необъяснимо большое число эндемичных видов. Она почти в полтора раза больше остальных планет цепи, но гравитация на ней та же - планета пустотела. Ты понимаешь? Складывается впечатление, что когда-то эта планета не входила в цепь Сол-Кантос, но кто-то очень могущественный подогнал ее параметры так, чтобы она стала планетой цепи. На Танатосе очень большое количество древних строений, оставленных расой ихши - вы их зазываете основателями. Наша экспедиция была основана на Танатосе очень давно. Но около семисот лет по вашему времени сообщение между поселением и нашей материнской планетой внезапно прервалось, причины нам неизвестны. С тех пор все наши силы направлены на примитивное выживание. Третья ступень исходит из уже упомянутой мной низкой рождаемости. Дети в нашем обществе имеют не представимую ценность и тот случай, приведший к гибели сразу троих, всколыхнул всех нас, и, разумеется, оказал влияние на принятое решение. Теперь ты знаешь достаточно, чтобы вынести непредвзятое суждение, - Рорик прикрыл глаза и замолчал. Семен тоже молчал. Слишком много новой, несомненно, важной информации свалилось на него и требовало обдумывания. Вряд ли шавелар стал бы врать, просто незачем. Если только не предположить, что он хочет использовать Семена для каких-то своих целей. Кстати, Рорик же так ничего не ответил ни про apos;ханаapos;, ни про то, зачем он здесь. Семен открыл рот, но шавелар заговорил раньше: - Моей целью здесь является поиск Младшей ар-Лорин. И не более того. Ваш термин apos;ханapos; является некорректным, Дети Лорин вовсе не обязательно становятся верховными руководителями Шавели, но они очень важны для нашего общества. Семнадцать лет назад по вашему времени Младшая ар-Лорин была подменена на другого ребенка. Ар-Лорин - здесь, я должен ее найти. Семен вскинулся: - Кстати, вот! Я уже который раз слышу про этот обмен и все не понимаю: как можно подменить человеческого ребенка на вашего? Разница же сразу заметна? Рорик подумал и кивнул: - Для ответа на этот вопрос я должен выдать еще одну тщательно хранимую тайну Шавели. Я сейчас не могу видеть Древо Бытия достаточно четко, но того, что я вижу - достаточно, чтобы понять: ты можешь принять важное участие в моем поиске. Поэтому я отвечу. Генотип, определяющий тот наш образ, который ты сейчас видишь перед собой, является приобретенным - базовый генотип нашей расы совпадает со стандартом Хи-три - с обычным человеческим. У нас и у людей может быть общее потомство, другое дело, что эти дети не наследуют комплексов Фэй - тот набор качеств, отличающий нас от людей, точнее - не наследуют в первом поколении. Проявление сочетаний комплексов Фэй различно и сложно предсказуемо, но иногда рождается ребенок, не получивший никакого набора комплексов, и, соответственно, неотличимый от человеческого. Особенность таких детей, называемых детьми Лорин, в том, что со временем у них просыпается наследственная память, восходящая иногда на десятки поколений. Все знания, полученные предками ар-Лорин в нескольких поколениях, становятся доступными. Это было не слишком важным на нашей родине, но это невозможно переоценить в наших условиях, когда на счету каждый специалист и множество областей знаний просто утрачено с тех пор, как пропала связь с Тароной, и очередной корабль не пришел в намеченное время. Возможно, спасение нашего вида зависит от этой девочки. Семен выдохнул. Многое становилось ясным. Кстати... - А... А если у вас и людей может быть потомство, то почему бы вам не начать... эээ... делать это потомство? Я же так понял, что этот ваш Фэй... эта... мутация проявится в последующих поколениях? Пусть не сразу, но ведь это увеличит численность, нет? Рорик опять прижал уши: - Неблагоприятный вариант. Неизбежна потеря контроля над распространением комплексов Фэй. Генотип Фэй-ан содержит специальный механизм наследования, фактически, поостренный на базе генетического вируса - в первых поколениях смешанной пары проявление Фэй в потомстве крайне маловероятно, но возрастает для следующих поколений экспоненциально. При отсутствии контроля распространения, совершенно неосуществимого в наших условиях, ориентировочно через полторы сотни поколений 95% всего взаимоконтактирующего населения приобретет тот или иной набор комплексов Фэй даже при условии минимальной инбридности. Само по себе это не фатально, но это приведет к неминуемым социальным потрясениям, и, несомненно, уничтожит нашу культуру, тот набор знаний, традиций и установлений, что называется словом apos;цивилизацияapos;. Семен почувствовал усталость. И раздражение. - А от меня-то Вам, тьфу, тебе что надо? Рорик допил свою воду, поднялся: - Мне, Семен Викторович, надо одно. Когда тебе придет время сделать выбор, сделай его правильно, - и пошел к выходу из кафешки. - Э! - крикнул вслед Семен, - погоди! Мне до портала дойти надо, но нельзя, чтобы менты меня заметили. Рорик, не оборачиваясь, махнул рукой в сторону Семена - тонкая пульсирующая нить протянулась от него к Семену, померцала секунду и погасла. Рорик толкнул дверь и вышел. - Етить-кудрить, - Семен покачал головой, - а я, типа, знаю, что это такое? И что, меня теперь никто не увидит или как? Подошел к стойке, постоял некоторое время. Продавщица скучала за кассой и никакого внимания на Семена не обращала. Семен тихонько кашлянул. Продавщица вздрогнула, подняла взгляд, посмотрела недоуменно прямо сквозь Семена, покрутила головой, заглянула за спину, пожала плечами и заскучала дальше. Семен тихонько улыбнулся и пошел к выходу. На улицах города наблюдалось нездоровое оживление. Где-то далеко выли сирены, периодически, расшугивая мирных автолюбителей, мимо пролетали машины с синими полосами на бортах. Гаишники на перекрестках тормозили всех подряд, чего-то пристально выглядывали в салонах, создавая на вечерних улицах совершенно нетипичные для Твери километровые пробки. Семен даже удивился немного: пусть с учетом устроенной Кириллом перестрелки, шуму все равно было многовато. Подумал и решил, что, наверное, кто-нибудь опознал его, Семена, вот и поднялся кавардак. apos;Интересноapos;, - подумал вдруг Семен, - apos;а сколько эта невидимость на мне продержится? Вот щас как слезет прямо посреди улицыapos; Поежился и пошел быстрее, старательно обходя прохожих, которые постоянно порывались пройти прямо сквозь него. Опасался зря - невидимость без сбоев продержалась до самого ВНИИГСКВТ. Семен напугал вахтершу, проявившись прямо из воздуха посреди проходной - была у сторожевой нити, кроме отпугивания случайных посетителей, еще и такая функция - снимать всякого рода невидимости. Вахтерша выронила газету и, скрывая испуг, заворчала на Семена: apos;Мельтешат тут всякие-разные, нет, чтобы по-людски пройти...apos;. Семен улыбнулся, извинился, поднялся на второй этаж и пошел в сторону портала. Но немного не дошел - его привлек разговор за углом. Коридор в этом месте расширялся, превращаясь в небольшой зал с окнами во двор института. И там, у окон, кто-то только что упомянул его фамилию. Семен замер и, сам не понимая, зачем так делает, тихонько подкрался к углу и прислушался. - Ищут, Геннадий Артемович, - сказал негромкий голос, - мы уже выяснили все, что произошло. Чистая случайность. Мы проследили его путь до конца, и мы бы его уже взяли, если бы не этот чертов шавелар. Второй голос, грубоватый и отрывистый, видимо, принадлежащий этому самому Геннадию Артемовичу, от души выругался. - Я не уверен, что мы можем ему что-то противопоставить, - первый голос помялся и добавил, - он Самойлова уделал меньше чем за минуту, да еще и роту ментов, походя, обезвредил, ...а Самойлов был - один из лучших. Да что Самойлов - Лацис, и тот облажался. - Что!? - удивленно воскликнул собеседник, - Лацис? Здесь? Откуда? Голос первого сочился теперь неприкрытым сарказмом: - От верблюда. Из столицы примчался, чтобы самолично решить все наши проблемы. С которыми мы сами не можем справиться в силу недалекого ума. А тут - на ловца и зверь бежит. То есть, это Лацис так думал, что он - ловец, а вышло-то наоборот... - послышался вздох и голос с горечью продолжил: - Великий Лацис - облажался. А кто у нас есть круче - да нет никого... Может, мы еще раз обратимся к помощи нашего потустороннего союзника? Послышалось раздраженное apos;хе!apos; и второй голос ответил: - Сам думай, что говоришь. Зачем? Чтобы еще один город в пепел превратить? (Семен замер, весь превратившись в слух) И где гарантия что они на этот раз его накроют? Нет уж, хватит с нас одного раза. Тем более что, попомни мои слова, нам еще за ту помощь счет предъявят, не раз еще пожалеем, что связались с этим... этим... анекдот помнишь? apos;За такие деньги квартиру можете не называть, хватит подъездаapos;... вот именно. Так что действуем по намеченному плану - Астраханцева нейтрализовать немедленно. Совершенно незачем, чтобы он под ногами путался (apos;Ах вот даже как!?apos; - подумал Семен). Свиридову... ты знаешь мое мнение. - Знаю, но извините, Геннадий Артемович, без согласования с советом я никаких действий предпринимать не стану. - Ну и дурак, - сказал второй, впрочем, без особой злости, - допрыгаетесь вы со своим миндальничанием. Сам же сказал, что мы перед котом - ноль без палочки. Ну, как он сюда припрется? А он припрется, рано или поздно, удивляюсь еще, почему он до сих пор этого не сделал. Что тогда? Вы ж его не остановите. А если он ее заберет, тогда всему конец. Условия соглашения с Сахаотом ты знаешь не хуже меня. По-моему, так шлепнуть ее, пока она у нас, и дело с концом. Если не хочешь руки марать, я это и сам могу сделать. - Вот когда припрется, тогда и шлепнем, - первый голос звучал уважительно, но непреклонно, - это, во-первых. А во-вторых, я не собираюсь ее здесь долго держать. Лацис собирался сразу по приезду ей заняться, но, по причине недавних событий, задерживается - обещался сегодня к вечеру быть. - Лацис - это хорошо, - удовлетворенно отозвался второй, - он тут порядок наведет. То, что он, как ты говоришь, apos;облажалсяapos;, еще ничего не значит - впредь умнее будет. Он-то, наверное, думал наскоком все проблемы решить. А... Но тут со стороны лестницы послышался громкий разговор и шаги нескольких поднимающихся людей. - Похоже, мои ребята вернулись из ментовки, - сказал первый голос, - надо бы послушать, может чего нового расскажут. И разговор на этом прервался. Семен же, оказавшийся меж двух огней, заметался. Оставались секунды, прежде чем его увидят поднимающиеся по лестнице. Пройти по коридору тоже было никак нельзя. Семен неслышно метнулся к ближайшей двери, толкнул ее - заперто, следующая - заперто. Начиная паниковать, Семен быстро осмотрелся. Рядом была всего еще одна дверь и та - с кодовым замком. С ней даже и пытаться не стоило, но в памяти вдруг всплыло: слепящее солнце, горячий песок, замерший в оцепенении пятиметровый ящер. apos;Пяаахтьт-тес-сят три тф-фе`атсс-сатьapos;. Что ж, других вариантов все равно не было. 5312 - быстро набрал Семен и, с замершим сердцем, потянул вниз ручку. И она подалась! Семен, еще не веря своей удаче, проскользнул внутрь комнаты, тихонько, придерживая язычок замка, чтобы не щелкнул, закрыл за собой дверь. Прислушался. Звуки шагов и громкого разговора приблизились к двери, и, не задерживаясь, прошли дальше. Семен облегченно выдохнул, обернулся, приваливаясь к двери и замер - он был в комнате не один. У окна стояла невысокая девушка с короткой стрижкой и недоуменно за ним наблюдала. Семен сглотнул, улыбнулся и прижал палец к губам: apos;Тсссapos;. - А я Вас знаю, - сказала вдруг девушка негромким голосом, - Вы в кутузке напротив меня сидели. И сбежали с этим... волчонком. Но Семен тоже вспомнил, где ее видел. - Да, - сказал он полушепотом, кивнув, - извините. Я Вас тогда действительно за проститутку принял. - Ерунда, - ответила девушка, - а вот дверь Вы зря закрыли. Она изнутри не открывается. По-моему, Вы не из тех. Вы кто такой? apos;Из каких - apos;техapos;?apos;, - удивился про себя Семен, но вслух сказал: - Семен. Астраханцев. Девушка улыбнулась, сразу став ослепительно прекрасной: - Очень приятно, Алита. Но я не об этом. - У Вас улыбка очень красивая, - сказал Семен, тоже улыбаясь, - а вообще, это долгая история, не думаю, что у нас есть на нее время. Говоря вкратце, мы оба находимся сейчас в очень неприятной ситуации. Меня собираются apos;нейтрализоватьapos;, сразу, как найдут, уж не знаю, что под этим подразумевается, а насчет вас - мнения разделились. Кто-то хочет вас убить немедленно, а кто-то пока не хочет. Они спорили тут в коридоре. Алита побледнела, подошла к Семену. - Зачем? - спросила они недоумевающим шепотом. - Затем, что Вы, видимо, чужая. Инопланетянка. И при этом, очень важная, чуть ли не принцесса. - Дурацкая шутка, - ответила Алита, бросив на Семена осуждающий взгляд. Семен молчал. - Вы серьезно? - Алита пристально всматривалась в его лицо, словно надеясь прочитать там ответ, - Бред! - За что купил, за то продаю, - Семен пожал плечами, - Мне один... Ваш соотечественник рассказал. Вас похитили семнадцать лет назад и привезли сюда, на Землю. - Бред, - повторила Алита, но уже не так уверенно. - Теперь он Вас ищет, чтобы вернуть, а те, кто Вас похитили, они наши, то есть, с Земли, не хотят, чтобы он Вас нашел. - Бред, - едва слышно сказала Алита жалобным голосом, - скажите, что Вы пошутили. Семен открыл рот, чтобы ответить, но тут услышал за дверью шаги. Кто-то подошел и остановился у двери. Защелкали нажимаемые кнопки замка. apos;Сделайте так, чтобы он зашелapos; - одними губами произнес Семен, хватая увесистую табуретку и становясь у косяка. Лязгнул замок, потом дверь открылась. - Что нибудь нужно, Алита Ивановна? - поинтересовался мужской голос. Семен замер, не дыша. - Да, - сказала Алита, зажав левую ладонь пальцами другой руки, - я порезалась. Посмотрите, пожалуйста. apos;Молодецapos;, - мысленно воскликнул Семен, и, как только голова вошедшего показалась из-за двери, со всей силы обрушил на нее табуретку. Мужчина молча рухнул на пол, Алита тихонько вскрикнула. Семен быстро затащил упавшего внутрь комнаты, осторожно выглянул наружу - никого. Обернулся, поманил Алиту: - Пошли. К счастью, никого им не встретилось ни в коридоре, ни на лестнице, ни в холле. Семен спокойно попрощался с вахтершей, открыв тяжелую дверь, пропустил Алиту и вышел наружу, в темноту зимнего вечера. Семен обрадовался вечерней темноте, как приятному подарку - принимая во внимание скупое освещение тверских улиц, можно было особо не опасаться, что его опознают из проезжающей машины. - Куда пойдем? - негромко поинтересовалась Алита, - может, к Ольге - подруга моя. - Нет, - Семен отрицательно покачал головой, - твоих подруг они в первую очередь проверят. Есть у меня идея, но давай отойдем пока. Прошли пару кварталов, вышли на улицу пооживленнее. Семен порылся по карманам, выругался. Обернулся к Алите: - Ручка с бумажкой есть? - Есть, - Алита полезла в сумочку, достала блокнотик, вырвала лист - а зачем? Семен вздохнул: - Надо на такси ехать, а у меня денег ни копейки. Алита непонимающе нахмурилась: - У меня есть деньги. А ручка с бумагой причем? Семен улыбнулся: - Черт. Не сообразил. С бумажкой нельзя. Водитель потом может в ментовку пойти и привести их прямо к нам. Поехали за деньги. Семен вышел к проезжей части и протянул руку в международном жесте. Почти сразу же затормозила невзрачная шестерка. Семен открыл дверцу, приглашающе махнул Алите рукой. - Я все равно ничего не поняла, - пробормотала та, засовывая ручку с бумажкой обратно в сумочку и садясь в машину. - Линейная, два, - сказал Семен водителю. Ему хорошо запомнилось, что замок в квартире некоей учительницы по литературе не был английским, и Кирилл, выходя, просто плотно прикрыл дверь. Правда, номер дома и квартиры он не запомнил, но собирался сориентироваться на месте. Ожидания не подвели - стоило Семену дойти по Линейной до девятиэтажек, как он сразу вспомнил, которая ему нужна. Они поднялись на второй этаж, и Семен толкнул знакомую дверь. Дверь открылась, он прошел внутрь, обернулся: Алита неловко мялась у входа. - Не бойся, - Семен сам не заметил, как перешел на apos;тыapos;. Процитировал Кирилла - малина чистая. Я про эту квартиру случайно узнал. Алита внимательно посмотрела на Семена: - Сначала ты мне все расскажешь. Семен кивнул. Алита вздохнула, зашла внутрь и прошла в квартиру. Семен облегченно закрыл дверь на замок, зашел в кухню. - Чаю будешь? - спросил он громко, наполняя чайник. Ответа не последовало. Семен поставил чайник на плиту, прислушался и крикнул еще раз: - Алита! Чай тебе делать? Нет ответа. Семен встревожился и прошел в зал. Дубленка валялась на полу, а Алита, приоткрыв рот, лежала на диване и безмятежно спала. Семен улыбнулся, вышел и прикрыл дверь зала. Пошел в кухню, закурил. Будущее выглядело туманным и безрадостным. apos;Обложилиapos;, - тоскливо подумал Семен. Институт, бывший надежным прибежищем и защитой, превратился в ловушку. Знакомых, таких, которым можно довериться, у него не было, и что делать дальше - идей не было тоже. apos;Ладноapos;, - решил Семен, - apos;утро вечера мудренееapos;, стащил свитер, тот зацепился за нагрудный карман рубашки и Семен вдруг вспомнил, что означала привычная тяжесть на груди, на которую он давно перестал обращать внимание - Вадик. Если кто и может помочь, то только он. Правда, он собирался появиться здесь только через неделю, и то - не факт. Насколько Семен знал подобных людей, Вадик запросто мог передумать еще раз и решить, что его помощь здесь нафиг не нужна. Семен вздохнул, махнул рукой и пошел в спальню. Проснулся Семен от запаха чего-то жареного и сразу вспомнил, что за весь вчерашний день кушал только один раз - позавтракал вместе с Вадиком утром, еще в Тайге. Семен потянулся, надел рубашку и, облизываясь, направился к кухне, откуда неслись шкворчащие звуки и аппетитные запахи. - Доброе утро, - сказал он, заходя. Алита обернулась от плиты: - Доброе. Ничего, что я тут расхозяйничалась? Уж больно кушать хочется. - Мне тоже, - ответил Семен, - и потом, это все равно не моя квартира. - А, - отозвалась Алита, - в холодильнике почти все испортилось, я выбросила. Но яйца вроде еще нормальные, колбасу копченную я пожарила. Ты какую яичницу любишь? Глазунью или вперемешку? - Без разницы, - отозвался Семен, - лишь бы побыстрее. Алита засмеялась, положила на стол перед Семеном доску, поставила сверху благоухающую сковородку с жареной картошкой и яичницей. Села напротив. Посмотрели друг на друга, потом на сковородку, потом... потом было только мелькание вилок и чавкание. - Уф, - сказал Семен, откидываясь и протягивая руку за сигаретами. - Не кури здесь, - сказала Алита, - пожалуйста. И... ты обещал мне все рассказать. Семен вздохнул - Чаю хоть можно? - Чаю? Чаю можно, - Алита поднялась. Семен еще раз вздохнул. - Все началось с того, что я в автобусе увидел эльфа... - Н-да, - сказала Алита, - люблю фантастику. Спрашивать у тебя, правда ли все это, я так понимаю, бессмысленно. Семен жадно пил остывший чай - в горле порядком пересохло. - И что дальше собираешься делать? Семен пожал плечами. - Честно говоря, я не знаю. У меня практически не вариантов... вот разве только Вадик. Можно недельку пожить тут, а потом, когда он сюда перейдет, посоветоваться с ним. Неплохо бы Рорика как-нибудь найти, но как его найдешь? Если по улицам шарахаться, так нас самих заметут. Так что я не знаю... может, ты чего предложишь? Алита вздохнула: - Ну и ситуация, блин. Даже и не знаю, подумать надо. С этим твоим эльфом мне пока встречаться точно не хочется. Блин! Знаешь, я во все это до конца так и не поверила..., - она задумалась, рассеянно рисуя пальцем на столе замысловатые фигуры, - есть у меня один знакомый в Иркутске... точнее, отец одного знакомого, не маленький человек, кстати, ...тут телефон есть? - Есть, - отозвался Семен, - в коридоре на тумбочке, вроде. А этот... твой знакомый... если он тебе хорошо знаком, то его слушать могут? И этот звонок мигом вычислят. Алита засмеялась, вставая из-за стола: - Нее, вот кого-кого, а на него в последнюю очередь подумают, чтобы меня найти. Не, не беспокойся. Да он меня и не помнит, наверняка, мы из Иркутска лет семь назад съехали, я тогда еще ребенком была. Я навру ему чего-нибудь. Алита вышла в коридор, и вскоре оттуда донеслось удивленное восклицание. - Чего там? - спросил Семен. - Тут... пистолет лежит, - ответил встревоженный голос, - тяжелый, ...похоже, настоящий. - Это, наверное, Кирилл оставил, - отозвался Семен, - не трогай, он заряжен, может быть. А вообще хорошо, что он его тут оставил - вдруг пригодится. - Пусть уж лучше не пригождается, - возразила Алита под звуки набираемого номера. - Пусть, - согласился Семен, выходя в коридор и подбирая с полки у телефона пистолет, - только пусть уж лучше он будет и не пригодится, чем наоборот. Но Алите, видимо, как раз ответили по телефону, поэтому она ничего не сказала - только кивнула, послушала трубку, попросила apos;Петра Михайловичаapos;, послушала еще и с извинением положила трубку. Раздраженно полистала маленькую записную книжку. - Облом, - сказала она, - а больше пока в голову ничего не приходит. Ну что, брат Робинзон, воспользуемся планом Б? - А? - не понял Семен. Алита махнула рукой: - Не обращай внимания. Будем сидеть, и ждать, пока твой этот Вадик не заявится. Или пока чего-нибудь новое не придумаем. Семен только плечами пожал и ушел в ванную - курить. Вернувшись через десять минут обнаружил Алиту, придирчиво изучающую корешки книг в библиотеке. Семен за все прошедшее время так и не успел рассмотреть квартирку, поэтому тоже заинтересовался. Тем более, что библиотека была обширная - три шкафа с книгами занимали всю стену в зале, кроме этого, как помнил Семен, еще один книжный шкаф стоял в спальной. Алита, заметив интерес Семена, скептически хмыкнула: - Не понимаю, как такое можно читать? Тысяча книг, а читать нечего. Хоть бы детективчик какой завалящий. И телевизора нету. Это же - со скуки сдохнуть можно. Бедные школьники, чему их может обучить человек, живущий в таком... таком ските? Семен тоже уже успел оценить состав книжных шкафов: - И чем же тебя не устраивает эта сокровищница мировой литературы, - язвительно поинтересовался он, - как же это apos;читать нечегоapos;? Допустим даже, что полное собрание сочинений Достоевского ты знаешь наизусть, но вот здесь наверняка найдется много незнакомого даже для такой начитанной девушки, - Семен достал с полки книгу apos;Творчество советских писателей-передвижников. Собрание в 26 томах. Том первыйapos; и протянул Алите. Та фыркнула: - Ой, блин, нашелся эрудит. Сам-то Достоевского хоть что-нибудь читал? Семен открыл рот. - Преступление и наказание не считается. Семен закрыл рот, обескуражено засмеялся и кивнул: - Да я и из него-то ничего не помню, по совести говоря. - Типичный случай. Мало кто помнит. Это все советские школьные министры виноваты. Это ж надо придумать - взваливать на детишек такую массу. apos;Преступление и наказаниеapos; следует читать первый раз лет в тридцать, второй - лет в сорок. Семен искоса взглянул на Алиту: - Ты неплохо сохранилась для своих лет, надо заметить. Алита рассмеялась: - Это мне моя учительница по литературе говорила. Одна из. И дала нам вместо apos;Преступления и наказанияapos; apos;Идиотаapos;, чем меня и подставила, когда я в другую школу пошла. Там училка была типа этой, - Алита обвела рукой вокруг, - и когда я выдала ей фразу про тридцать и сорок лет, возненавидела меня лютой ненавистью. Единственная четверка в аттестате у меня из-за нее, вот я и запомнила. До сих пор на эту дуру злюсь, представляешь. Такая неприятная тетка была, мы ее, помнится, Жабой прозывали... Семен засмеялся. - Ты чего, - не поняла Алита, - чего смешного? - Я сразу не сказал. Забыл. А сейчас вспомнил, Кирилл свою училку, ну, в чьей квартире мы сейчас сидим, тоже Жабой называл. Может, это та самая? Алита замерла. - Не, - сказала она неуверенно, - это вроде в другом городе было, - в Волгограде, кажись..., - она нехорошо прищурилась, - тебе ее фотографий здесь не попадалось? Вдруг и в самом деле она? Отомщу! Семен хмыкнул: - А ты злопамятная, я посмотрю. - Ага, - Алита хищно оскалилась, - еще как. О... ну надо же, Брюсов есть, случайно попал, наверно - схватила с полки томик и плюхнулась с ним на диван. Семен посмотрел на нее, вздохнул, взял первую попавшуюся книгу с полки и пошел в спальню. Семена хватило на пять абзацев, после чего он в раздражении захлопнул томик и пошел искать чего поинтереснее. Потом еще. И еще. Когда он пришел раз в пятый, Алита оторвала взгляд от книги и скептически взглянула на Семена: - Просвещаешься? Давай-давай. Лучше поздно чем, никогда. Семен раздраженно засунул книгу в шкаф и пошел в кухню за сигаретами. Но пачка оказалась пустой. Огорченно вздохнув, он пошел в прихожую, надел куртку, пошарил в кармане и замер. Во-первых денег у него не было, во-вторых... во-вторых не стоило ему появляться на улице. Семен снял куртку и зашел в зал. - Слышь, Алита, - неуверенно начал он тактические действия - а что мы на обед кушать будем? - Ты ж час назад кушал, - рассеянно отозвалась та, не отрывая взгляда от книги. - Ну, пусть не сейчас, но все равно - ты ж говорила, что продуктов нет. Надо будет в магазин сходить, наверное. - Хрен тебе, а не сигареты, - сказала Алита, перелистывая страницу, - бросай курить, вставай на лыжи. - Черт, - сказал Семен и пошел ставить чайник. Хоть какое-то развлечение. Алита отправилась в магазин часа через три и пропала надолго. Семен некоторое время ждал спокойно, потом начал беспокоиться. Когда поздним вечером, спустя шесть с половиной часов возле ухода, наконец раздался условный стук, Семен уже места не находил и встретил Алиту раздраженно-укоризненным: - Ну, где ты так долго? Алита в ответ хмыкнула и вручила Семену блок LM. Семен умолк и удалился в ванную. - Погоди, - крикнула Алита, - не воняй там, я сначала руки помою. Семен затушил сигарету в струе воды, отнес бычок в туалет и выкинул в унитаз. Пошел в зал. - Блин, - встретила Алита вошедшего в зал Семена раздраженным восклицанием, - Слушай, курил бы ты на балконе, что ли? Не продохнуть же в ванной от твоего дыма. Семен вздохнул: - Я же говорил... - Да помню, помню, - перебила Алита, - нельзя, потому что соседи могут заметить, что в пустой квартире кто-то появился, и в милицию стукануть. Это я так - брюзжу. Недовольство выражаю, чтобы ты не думал, что все хорошо. Мог бы уж потерпеть недельку без курева, а? И легкие здоровее были бы. - Да я и так до последнего сдерживаюсь, - раскаянным голосом отозвался Семен, - но ты учти, что во-первых, я и так до этого три месяца не курил, во-вторых, нервничаю я сейчас, а в-третьих, делать совершенно нечего. Ну, как тут не курить? Тебе хорошо - обложилась своими тетрадками, ...слушай, а что это у тебя за тетрадки? - Конспекты... - рассеянно отозвалась Алита, - у меня, вообще-то сессия вот-вот начнется, надо подучить. Фантастика фантастикой, а учение все же свет... а неученых - тьма. - Не понял, - насторожился Семен, - как это конспекты? Откуда? - Да ладно тебе, - ответила Алита примирительным тоном, откидывая челку со лба, - я и так как Мата Хари какая-то пробиралась - через соседний подъезд по крыше и потом полчаса у двери прислушивалась. - Домой ходила, - закипая, сказал Семен утвердительно, - я ж говорил... я специально говорил - не ходи ни к кому знакомым, не ходи домой! Им же не обязательно все время тебя караулить, они могли заклинание в комнате оставить, чтобы оно к тебе прицепилось! Ты что не понимаешь, что все это серьезно?! Что они могут тебя убить и, скорее всего уже хотят это сделать? - Ой, не зуди, - Алита сморщилась, - заклинания-заговоры, блин, Ночной Дозор какой-то. Все равно у меня денег почти не оставалось, иначе на какие шиши я бы тебе сигареты купила хотя бы? Ты, кстати, мне за них еще даже спасибо не сказал. - Да разве в сигаретах дело, я б и без них прожил, дело ж в другом... - Без них бы говоришь, прожил? - задумчиво поинтересовалась Алита, - как меня травить, так ты без них жить не можешь... Семен посмотрел на Алиту укоризненным взором, но ничего не добился и лишь махнул раздраженно рукой. На следующее утро Семен встал в восьмом часу и поднялся на чердак. Алита на предложение Семена apos;Куда-нибудь перебратьсяapos; только хмыкнула скептически, да Семен и сам понимал, что и перебираться - некуда, а если Алиту действительно пометили, то их найдут, куда бы они ни подались. Но сидеть просто так и ожидать, пока незваные гости начнут выносить дверь, Семен тоже не мог, поэтому решил покараулить с утра пораньше, справедливо рассудив, что их преследователи - тоже люди, и, если уж не пришли сразу вслед за Алитой еще вчера, то наверняка выйдут на работу не раньше утра. Он так и не решил, что будет делать, если вдруг двор заполнят милицейские, или еще какие подозрительные машины, хоть и думал об этом часа четыре, пока мерз на чердаке. Но, к счастью, ничего делать не понадобилось, и, к обеду окончательно замерзнув, Семен спустился в квартиру, напугав на девятом этаже какую-то бабку. Им повезло. Семен не догадывался, но его преследователям пришло в голову развесить на них ловушки только вчерашним вечером, и аккурат в то время, когда он сидел на чердаке, двое незаметных людей в квартире Алиты как раз занимались установкой того самого заклинания. - Замерз, бедолага, - встретила Семена Алита сочувственным тоном, - пойдем, погреешься. Я вчера коньячку купила. Помирать, так с выпивкой. И обед почти готов. Семен сразу оттаял и заулыбался. Алита странно посмотрела на него искоса: - Как не со мной все происходит, - пожаловалась она, - ну разве может вся эта ерунда быть правдой? Магия какая-то, параллельные миры, инопланетяне, по Земле шляющиеся, прочая бредень. Ну, как в это поверить нормальному человеку? - Алита помолчала, - да хоть бы и нормальному нечеловеку. Нет, - быстро добавила она, бросив на Семена короткий взгляд, - я не думаю, что ты врешь, но поверить во все это... извини. - Я понимаю, - сказал Семен, - это ты извини. Я же вижу, что тебе непросто приходится... Помолчали, глядя друг на друга. - Кхм, - Алита прокашлялась, - пошли, что ли, кушать? Обед стынет... Семену снился замечательный сон про детство, когда он, в первый и последний раз, поехал с семьей на море. Ожившая, помолодевшая и радостная мама, теплые волны, белый песок. Семен краем сознания чувствовал, что все это ему только снится, и спешил насладиться этим теплым и светлым сном. Но тут его немилосердно ткнули в бок, и чей-то голос проорал в самое ухо: - Ночной Дозорррр! Всем выйти из сумрака! Семен, жалостно сморщившись, попытался ухватить краешек сновидения, но тщетно - оно ускользнуло, как мелкий сухой песок сквозь пальцы, оставив ощущение светлой печали. Семен мрачно открыл глаза. - Черт, - пробормотал он, - мне такой сон снился... разве так можно? - Про баб, небось, - прокомментировала Алита, - тем более нефиг валяться. Вам звонок. Междугородний. - Чего? - не понял Семен, пытаясь сообразить, кто может звонить сейчас и сюда - ему? И насколько это плохо. - Вадик твой проклюнулся. Предупреждать надо! Я чуть не родила со страху, когда эта фигня затряслась, и начала током дергаться. Ладно, вспомнила, ты что-то там говорил. Иди, принимай вызов. Этот настырный Вадик уже час без перерыва долбится. Семен поднялся, и, отчаянно зевая и потирая глаза кулаками, отправился в кухню. - Ну, наконец-то! - на пластинке проявилось встревоженное лицо Вадика, - я уж думал, приключилось чего. Ты чего молчал? - Спал, - буркнул Семен - А... ну извини, - без малейшего раскаяния отозвался Вадик, - я в Москве, короче. Точнее, в Подмосковье, - в Щедрино. Это, во-первых. А во-вторых, я тут пошуршал маленько... короче, дела тут у вас затеваются некислые, у меня аж мозги греются, как подумаю, какие дела. Встретиться надо, вот что я думаю. Ты где сейчас? И как там у тебя обстоит? Нормалек? - Не совсем, - Семен коротко изложил последние события. - Ишь ты, - отозвался Вадик, - ар-Лорин с тобой? Это все меняет. Тащи ее сюда. Кровь из носу, ее надо на ту сторону перетащить. Через портал нечего и пытаться, заметут моментально, но тут - тут можно попытаться. - Где - тут? - не понял Семен. - Тут, - в Щедрино. Тут музейчик местный, по кличке apos;Дворянское гнездоapos;, так поблизости - точка перехода пустая, ну, без портала. Я тут и переправился и небольшую базу прямо в музее организовал. Короче, двигайте сюда и поскорее. Подробности я потом объясню - не забывай, ты фонишь сейчас похлеще, чем Останкинская телебашня. У твоих друзей щас ушки на макушке, могут и сообразить, что к чему. Давай, короче, двигай ногоходами. Звони, если что, - и пластинка в руках Семена замерла и погасла. Семен не знал, что его apos;друзьяapos; действительно держали apos;ушки на макушкеapos; и мощный выброс радиоволн на окраине Твери засекли моментально. Выброс кончился раньше, чем им удалось определить его точное местонахождение, но того, что определили, было вполне достаточно. Но Семен об этом не догадывался, поэтому они с Алитой спокойно позавтракали, не торопясь, собрались (Алита еще и посуду перемыла, ворча по поводу того, что ей полагалось бы не мыть посуду, а подпалить apos;эту халупуapos;, за ту apos;незаживающую рануapos;, которую хозяйка квартиры оставила в ее душе). Семен задумался, крутя в руках пистолет. Скорее всего, он ему уже не понадобится, а если его кто у него заметит, это может сослужить плохую службу. Но потом решил, что терять ему нечего и сунул пистолет под ремень. Вышли из квартиры и плотно закрыли дверь. - Что - так и оставишь? - спросила Алита. Семен пожал плечами: - Так ключа же нет. А замок не захлопывается. - Ну ладно, - сказала вдруг повеселевшая Алита, - если ее кто ограбит, это будет проявление высшей справедливости. Пошли. Спокойно спустились на первый этаж, и вышли наружу, Семен немного замешкался, застегивая на ходу куртку. Приехавшие по их душу не знали подъезда и квартиры, но дом идентифицировали достаточно точно - машины стояли всего в сотне метров от подъезда. Семен как раз вышел на улицу, придержал дверь и собирался было догнать Алиту, успевшую уже отойти от дома, как вдруг услышал со стороны крик apos;Вон она!apos; и почти сразу - выстрелы. Пули, цвиркнув, сбили снег с веток куста всего в полуметре от замершей Алиты. Семен, не раздумывая ни секунды, бросился на дорогу, выхватывая пистолет (еще порадовался, что не оставил его в прихожей), заметил бегущих к дому вооруженных людей и выстрелил два раза в их направлении. Люди попадали в снег, Семен не заметил, зацепил он кого или нет, быстро схватил Алиту за рукав и затащил в подъезд. Посмотрел на пистолет, чертыхнулся - затвор торчал назад, показывая, что патроны в обойме закончились. apos;Ладноapos;, - сказал, - apos;не будем их радовать, пусть думают, что патронов у меня еще до чертаapos;, - и сунул пистолет обратно под ремень. Когда возникла надобность, решение пришло сразу - Семен не медля ни секунды, затащил безвольную и безмолвную Алиту обратно в квартиру, провел через зал, открыл балконную дверь, вышел наружу. С этой стороны дома никакого движения пока заметно не было, и Семен спрыгнул в снег со второго этажа. Обернулся назад, вытянув руки: - Прыгай! К чести Алиты, она не раздумывала, не заламывала рук и не устраивала истерик: спокойно перебралась через перила, свесилась вниз и разжала руки. Семен ее не удержал, и оба рухнули в снег. Семен тут же вскочил, поднял Алиту, отряхнул и потащил в сторону частных домов. - Отпусти, - сказала Алита, вырывая рукав, - я сама, - и побежала рядом. До домов добежали без приключений, девятиэтажка скрылась сзади, но Семен не обманывался на этот счет: стоит преследователям сообразить, куда они направились, и те будут здесь через считанные секунды. Поэтому вихляющему по заледенелой дороге сорок первому москвичу обрадовался, как подарку судьбы. Выскочил перед машиной, замахал руками. Автомобиль замотало по дороге, и он еле остановился в считанных сантиметрах перед Семеном. Из машины выскочил разъяренный водитель, но Семен и слова сказать ему не дал: - Командир, отвези на вокзал срочно, три штуки плачу! apos;У меня нет столькоapos;, - прошипела ему на ухо вцепившаяся в руку Алита, но Семен только отмахнулся. - Так вокзал... далеко же, - попробовал возразить водитель, хотя по лицу его было видно, что он за такие деньги готов их везти куда угодно. - Не на вокзал, на ближайшую станцию, где электричка московская останавливается, - Семен не дал водителю и этого шанса поворчать. Тот еще замялся было, но потом, уже не скрывая радости по поводу нечаянно приваливших денег, махнул рукой, - apos;Садитесьapos;, - и полез обратно за руль. apos;Ручку с бумажкой давайapos;, - сразу обратился к Алите Семен. Билеты на электричку они купили, но самой электрички не дождались - в последний момент удача им изменила. Стоя на перроне, Семен заметил два УАЗика, двигающиеся по направлению к платформе, и сразу сообразил, что они - по их душу. Быстро осмотрелся, заметил уходящую в лес тропинку и потащил туда Алиту, надеясь, что, может, еще пронесет. Тропинка привела их к недостроенному кирпичному зданию. Судя по лежащим вокруг бутылкам, обрывкам бумаг и прочим следам человеческой жизнедеятельности, по тропинке этой ходили в двух случаях: при желании выпить и при желании опорожниться. Семен не стал отвлекаться на разглядывание мусора и Алите не дал, махнул ей рукой в чернеющий провал двери, подождал, убедившись, что на тропинке вслед ним никто не спешит появляться, и зашел внутрь сам. Внутри Семен разглядел в полумраке освещенный прямоугольник уходящего вверх лестничного пролета и поднялся на этаж вверх. Там оказалось достаточно светло: крыши второго этажа еще не было. Семен обернулся к проему лестницы и тихонько позвал Алиту. - А, - откликнулась она, - ты где? - На втором этаже, - отозвался Семен так же негромко, - видишь лестницу? Поднимайся. Снизу донеслась какая-то возня, негромкое ругательство, и, через несколько секунд Алита поднялась на второй этаж, отряхивая полу шубы. - Подождем здесь, - сказал Семен, - может, пронесет. Они могут решить, что мы уехали. - Но не решат, так ведь, - сказала Алита равнодушным голосом, - жаль. Я бы еще пожила немного. Семен ничего не ответил, достал сигарету, закурил глубокими нервными затяжками. Нахмурился, недоуменно зашарил рукой по поясу. Выругался. - Черт. Пистолет посеял. Видимо, когда с балкона прыгали... Хотя, в нем все равно патронов не было, так что... Но тут другая мысль пришла ему в голову, и он вытащил из нагрудного кармана рубашки apos;телефонapos;. Вздохнул, нажал на слабо ощущавшийся полукруглый выступ в углу. Пластинка тут же позеленела и замерцала. Секунд через тридцать зеленый фон исчез, и на пластинке появилось изображение недовольной физиономии Вадика. - Блинский нафиг, - сказал Вадик, - я тут пивка дерябнуть зашел в кафешку, в кои-то веки, а тут ты - лучше момента подобрать не мог? Пришлось в туалет пойти, сейчас тут разговор по сотовому изображаю. Чего-то случилось, что ли? - Да, - сказал Семен, - выследили нас. Мы сейчас на станции, электричкой собирались в Москву махнуть, но не успели, эти уже здесь. - Опа, - сказал помрачневший Вадик, - тебе, небось, помочь надо? - Как догадался? - саркастически поинтересовался Семен. - Е. Вот ведь непруха... дай подумать, - Вадик почесал в затылке, - не, раньше, чем за час я к вам не доберусь ни при каком раскладе. Час времени у тебя есть? - Нет, - ответил Семен мрачно, - ладно, если десять минут есть. - Черт... черт..., - лицо Вадика исчезло из поля зрения, изображение на пластинке задергалось, впрочем, лицо снова появилось спустя пару секунд, - а, вот! Может, тебе чего-нибудь надо? Могу обеспечить экспресс-доставку чего-нибудь. Вот, скажем, это кольцо - универсальный компилятор... хотя нет, ты им все равно пользоваться так быстро не научишься, я его под себя делал, или вот... нет, тоже не то... может, тебе надо чего, а? - Ствол бы не помешал, - ответил Семен. - Ствол? А, понял... В принципе, можно. Не, точно можно. Сейчас организую. Не уходи с того места, где находишься, - и табличка погасла. Семен засунул пластинку в карман и принялся ждать. Он ожидал чего угодно - что запрошенное оружие свалится с неба, с хлопком появится перед носом, или плавно прилетит по воздуху, но произошедшее превзошло все его ожидания: - Курьерская доставка, - раздался глубокий баритон у него за спиной. Семен аж подпрыгнул, немедленно развернулся, да так и замер, непроизвольно открыв рот. Рядом таким же соляным столбом застыла Алита. Да и было от чего: перед ними красовался во весь двухметровый рост атлетического сложения мужчина в желто-белой униформе UPS, с объемистым пакетом в руках. - Кто из вас Семен, - поинтересовался неожиданный гость. - Я Семен, - сказал начавший соображать Семен, - вот придурок. - Получите и распишитесь, - атлет протянул ему мешок и какую-то бумажку. - Нечем, - мрачно буркнул Семен, забирая мешок. - Спасибо за покзхщшш-шш, - голос сорвался в шипение, потом в свист, становящийся все пронзительнее и пронзительнее, после чего пропал совсем, зато прямо из торса атлета вдруг вылезла табличка синего цвета размером метр на метр с надписью apos;Ошибка в модуле СПЗВ2, содержимое стекаapos; и с кучей цифр далее. - Э...а..., - сказала Алита. Семен же засмеялся и сплюнул. Развернул пакет, сунул руку, нащупал содержимое и удивленно поднял брови. Пробормотал apos;хорошая посылочкаapos; и вытащил apos;Калашниковapos;. Скептически осмотрел, со словами apos;Надеюсь, это не такая же имитация?apos; Автомат производил впечатление настоящего. Семен полез в пакет, достал три магазина, пошарился еще, с сожалением отбросил пустой пакет в сторону и тут же почувствовал дрожание и покалывания в нагрудном кармане. Достал пластинку, нажал прием. С экрана смотрело улыбающееся лицо Вадика: - Ну, как тебе? - Хреново, - усмехнулся Семен, - глючит твой почтальон. На вон, сам посмотри, - и он развернул пластинку к стоящему столбом типу в желтой одежде. - Во, блин, - донесся голос с пластинки, - слышь, поднеси ближе, цифр не вижу... ага, в модуле распознавания ошибка. Ты чего, на хер его послал, что ли... нет, вроде, я этот вариант отрабатывал... - Не, - сказал Семен, - все проще. Я ему сказал, что расписаться нечем. - Ешкин кот, - сказал Вадик после секундного раздумья, - вот так на ерунде и срезаешься всегда. Ладно, в следующей версии доработаю. Кстати, кто это с тобой? - когда Семен крутил пластинкой, Вадик заметил Алиту, - познакомишь? - Ар-Лорин, - коротко ответил Семен, - а автомат-то твой хоть настоящий? И долго еще это чучело глаза мозолить будет? - А... - отозвался Вадик как будто разочарованно, - автомат настоящий, и даже лучше чем настоящий, а почтальона я сейчас развею. Поднеси-ка к нему пластинку еще раз... - Поздно, - ответил Семен, заметивший появившихся на поляне людей с оружием - пусть стоит уж. Отрубил связь, толкнул Алиту за прикрытие кирпичной стены и лег сам напротив того места, где, видимо, по проекту было предусмотрено окно. Преследователи их еще не заметили, но до этого события явно оставались считанные секунды. Семен взвел затвор, положил автомат рядом, и - чуть в стороне - оставшиеся магазины. Повернул голову, нашел взглядом испуганные глаза Алиты и ободряюще подмигнул: - Не боись. Ничего страшного, просто сейчас мы короткий спектакль посмотрим. apos;Об удалом купце Калашниковеapos;, в четырех актах о тридцати патронах каждый. Это недолго. - А что потом? - шепотом спросила Алита, - нет... не говори. Знаешь, Семен, - она помедлила, - хочу, чтобы ты знал. Я тебе очень благодарна, за то, что ты мне помог... Но договорить ей не дали. - Вон они! Второй этаж, слева! - раздался выкрик снизу с улицы, и сразу захлопали выстрелы и засвистели пули. Семен осторожно выглянул в проем, огорчился: кто бы ни были эти ребята, действовали они слаженно. Парами, короткими перебежками передвигались по поляне к зданию, прикрывая друг друга автоматным огнем. Пули летели густо, кирпич оконного проема, за которым лежал Семен, крошился вовсю. К его удивлению, похоже, стреляли нападавшие не совсем по нему, а выше в проем, где-то на высоту человеческого роста. Сначала Семен решил, что стреляющие просто пугают его, не желая зацепить, и обрадовался. Все же одно дело - знать, что тебя просто пугают и совсем другое, когда в тебя стреляют на поражение. Но потом случайно обернулся и понял - желтая фигура Вадиковского apos;почтальонаapos; все так же стояла в полный рост, бесшумно и странно дергаясь от попадающих пуль. Семен вздохнул, выставил в проем ствол и нажал спусковой крючок. Автомат сухо щелкнул, но этим дело и закончилось. Семен решил сначала, что автомат либо заклинило, либо Вадик опять что-то там намудрил лишнего и чуть было не выкинул его раздосадованно. Но вовремя опомнился, обозвал себя придурком и перевел предохранитель в положение автоматической стрельбы. Громкий звук сирены за спиной напугал его так, что он буквально чуть не наделал в штаны. Сглотнув, обернулся. Звук сирены исходил, естественно, от apos;почтальонаapos;: табличка на его груди пропала, зато фигура вся мигала ярко-красным, заливая весь второй этаж призрачными всполохами. Семен краем глаза заметил Алиту - она сидела, вжавшись спиной в стену и закрыв глаза. - Зафиксировано нападение на курьера, - громовым голосом заявил apos;почтальонapos; и... исчез. Стрельба прекратилась, снаружи послышались растерянные возгласы. Семен, чувствуя холодную пустоту в груди, воспользовался заминкой и высунулся в проем. Выцелил бегущую фигурку и нажал спусковой крючок. Результат поразил всех присутствующих, но в особенности - самого Семена. Автомат - обычный АК-47 - отозвался на нажатие спускового крючка странным шипением и выдал длинную, явно больше, чем на тридцать патронов очередь, звучащую как-то приглушенно и сопровождающуюся тем же шипением. Но странными звуками необычность автомата вовсе не исчерпывалась: пули чертили в воздухе отчетливо светящиеся белесые полосы, заканчивающиеся маленькими взрывами - пространство на улице моментально заполнилось огнем, грохотом и криками боли. Ошалевший Семен отпустил спусковой крючок. Перед глазами плыли разноцветные круги, в ушах звенело. Семен проморгался и попробовал рассмотреть, что творится на расположениях противника. Творились разброд и метания. Сразу пяток голосов командовали одновременно атаковать, залечь и немедленно отступать перебежками. Рядовой состав матерился (те, кому повезло уцелеть), орал (кому не очень повезло) и лежал молча (кому не повезло совсем). - Охренеть не встать, - сказал Семен и восхищение пополам с ужасом смешались в его голосе, - вот это автоматик, едрить твою налево. Это же apos;Катюшаapos; какая-то. Гвардейский реактивный миномет, тля, ...переносной вариант. Видимо, кто-то на улице попытался навести порядок, во всяком случае, снаружи снова донеслись выстрелы и пара пуль даже просвистела в относительной близости от окна. Но Семен только хмыкнул, прикинул место, откуда стреляли, и выдал в том направлении длинную очередь. Опять вспышки, грохот и долго не стихающий после прекращения огня шум в ушах. Больше с улицы никто стрелять не пытался. Семен подождал пару минут и дождался, с улицы донесся голос: - Бросай оружие и выходи с поднятыми руками. Сопротивление бесполезно, дом окружен. Если сдадитесь сейчас, я гарантирую ... Но Семен не стал ждать окончания, а громко и весело, пусть и немного с истерическими нотками, расхохотался. Говорящий смешался и замолчал. - Даю десять минут, - крикнул Семен, - соберите трупы, раненых и уматывайте. Кого увижу через десять минут, или кто попытается подойти ближе - сами догадаетесь, че с ними будет? Еще Семен вспомнил, что как-то, тысячу лет назад ВэВэ рассказывал ему об одном полезном заклинании. Он вообще о многих полезных рассказывал, пожалуй, стоило все же Семену подучить что-нибудь. Хотя, теперь знать это заклинание, пожалуй, надобности уже не было. - И еще, - выкрикнул Семен, - на мне Щит Непроницаемости, пули меня все равно не берут. Рекомендую не глупить. У вас осталось девять с половиной минут, - и добавил тихонько, почти про себя, - а вдобавок я знаю Каратэ, У-шу, Кун-фу и еще много других страшных слов. Из-за стены донеслось несколько невнятных восклицаний, кто-то кого-то в чем-то убеждал, прозвучало несколько команд, донеслась возня. Семен выглянул: незваные гости определенно собирались убраться, и лишь немногие уходили сами. Через пару минут из-за деревьев послышались звуки отъезжающих машин. - Вот так, - сказал Семен, - кто с мечом нам придет, получит пулю в глаз. Выпрямился в полный рост, оглядел порядком перепаханное поле выигранной битвы, удовлетворенно хмыкнул и пошел к стенке, за которой пряталась Алита. И забеспокоился: она сидела, обняв руками колени, уставившись в пространство невидящим взором, и совершенно не отреагировала на появление Семена. Он присел перед ней, взял за плечи, потормошил, позвал несколько раз по имени. Безрезультатно. Вздохнув, Семен размахнулся и отвесил пару полновесных пощечин. На этот раз некоторый эффект появился: Алита захлопала глазами, и что-то неразборчивао пробормотала. - Чего? - не понял Семен. Алита прокашлялась и ответила: - Инсс`та а-шая к`ант кель ша-илмари? Семен помолчал. Покачал головой: - Вот как - сказал он тихонько и спросил погромче: - Что-то... случилось? - Ничего, - ответила Алита после долгой паузы, и добавила - и все. Мне... показалось что-то странное. Кажется, я начинаю тебе верить. - Это хорошо, - отозвался Семен, - да и вообще неплохо было бы, если бы ты вспомнила чего-нибудь, что нам помочь может. Не вспомнила? Алита медленно покачала головой: - Нет... я почти ничего не вспомнила... какие-то люди... и не-люди... делают что-то непонятное, но очень важное... и вообще... - Алита замолчала. Семен подождал, но продолжения так и не дождался. - Ладно, - сказал Семен, поднимаясь, - пошли-ка на станцию, надо бы все ж до Москвы добраться. Может, по дороге что вспомнишь. Станция встретила их запустением. Семен с испугом взглянул на часы, но нет - до прибытия электрички оставалось еще минут десять. Видимо, народ разбежался, услышав звуки недалекого боя. Семен пожал плечами и пошел вдоль перрона - лучше сесть поближе к первому вагону. Вдруг неподалеку что-то щелкнуло, и воздух наполнился негромким шипением. Семен, привыкший ко всяким потусторонним неприятностям, дернулся и заозирался в поисках источника неведомой опасности, но это всего лишь ожил динамик: - Электропоезд Тверь-Москва прибывает на четвертый путь ко второй платформе - объявил безразличный голос на фоне шипящих помех. Платформа была очень похожа на ту, с которой все, и началось, и Семен испытал острый приступ дежа вю: казалось, жизнь сделала круг и предоставляет шанс переписать трагические события последних месяцев. Алита встала рядом: - Не мытьем так катаньем. А я думала, как же я сессию сдавать буду: у меня еще два зачета несданных. Блин, знала бы - вообще б ничего не учила, - прижалась к Семену плечом, и он почувствовал теплую нежность к этой девушке, так неожиданно вырванной из привычной жизни, но не потерявшей при этом духа и чувства юмора. - Ты молодец, - сказал он, - не всякий здоровый тренированный мужик так спокойно бы все это принял. - Ну, - ответила Алита, - я ж все-таки инопланетянка. Чуть ли не единственный представитель на Земле - ответственность-то какая, а? Хочешь, не хочешь, а надо держать марку. Алита обернулась к Семену и тепло улыбнулась. Семен взял в свои руки ее теплую ладошку и улыбнулся в ответ. - ..., - Алита хотела чего-то сказать, но приближающийся поезд прервал ее, оповестив о своем приближении протяжным гудком. Товарняк застучал колесами по соседнему пути, поднимая ветер, и Алита, весело смеясь, спряталась за Семеном. Электричка подкралась к их платформе незаметно, стук ее колес был почти не слышен за шумом товарного поезда. Двери второго вагона распахнулись перед ними, Семен зашел в вагон и обернулся, помогая Алите подняться с низкой платформы. Воспоминание о платформе в Саратове-47 напомнило Семену еще одну электричку и еще одну опасность: вполне возможно, что в Москве их будут ждать. Даже не просто возможно, а скорее всего так и будет. Поэтому Семен, оставив Алиту сидеть на сиденье, достал Вадиковский apos;телефонapos;, вышел в пустой тамбур. Вадик откликнулся почти сразу: - Ну, что? - спросил он встревоженно, сразу как появился на экране. - Нормально, - отозвался Семен, - вроде отбились. Ну да с такой apos;Катюшейapos; сложно было бы не отбиться. Чего ты с этим автоматом сделал? - С автоматом - ничего, - ответил Вадик, - а вот с патронами - чего. Ты какими магазинами пользовался? - В смысле - какими? - не понял Семен, - тот, что в автомат воткнут был. Его хватило, хотя я выстрелов с тысячу, наверно, сделал. - Не, тысячу бы ты не сделал, в одном магазине пятьсот двенадцать патронов. А жаль, что ты другие магазины не попробовал. Там в одном зажигательные пули, типа напалма, а в другом - экспериментальные самонаводящиеся. ...Хотя, может и к лучшему. Эти самонаводящиеся поглюкивают иногда - на стреляющего наводятся, так что без щита ими лучше не пользоваться, я как-то сразу не сообразил, когда тебе отправлял. Семен только головой покачал. - Ну, нормально. С тобой не соскучишься. - Да ладно, - Вадик виновато улыбнулся, - все ж путем вышло, нет? А ты автомат с собой прихватил, или как? - Или как, разумеется. Как, по-твоему, я б его в электричку занес? В наши-то террористические и антитеррористические времена? - Ну, ладно, - разочарованно вздохнул Вадик, - надеюсь, хоть спрятал? Я потом как-нибудь их выдерну. Курьера починю и выдерну. - Спрятал-спрятал, - ответил Семен, - кстати, я что звоню-то - нам в Москве, пожалуй, комитет по встрече организуют сейчас. Так нам бы это, облик, какой сделать или еще как от этой встречи уклониться. Понимаешь, я человек нечестолюбивый и все эти встречи-братания - не по мне, как-то. Вадик усмехнулся. - Понял, сделаем. Ты на какой вокзал прибываешь? На Ленинградский? - Вроде, - ответил Семен, - я в Москве плохо ориентируюсь. - Вас, кстати, еще раньше перехватить могут, так что я раньше подсуечусь... подсуетюсь... короче, организую. Щас, минут через пятнадцать-двадцать вызов будет, ты на него ответь - и просто руку на экран положи, и этой... попутчице свое скажи, чтобы положила. Подержите так, пока вызов еще раз не пройдет - и дело в каске. Все будет в лучшем виде - хоть в Алмазный фонд сразу топай и карманы камешками набивай - никто внимания не обратит, во как. - Ты что же, заклинания дистанционно через эту фигнюшку накладывать можешь? - возмутился Семен, - а какого хрена ты это не сделал, когда мы там от пуль прятались? - Не кипятись, все путем. Я не мог тогда этого делать, да и щас еще не могу - я только тогда и сообразил, что такая фича полезной может оказаться. Ща, минут за десять доделаю, потестирую и вам отправлю, годится? - Извини. - Да ладно, нормалек. Так я это, отрубаюсь - доделывать буду, - и Вадик отключился. Ждали их на вокзале, или подобное количество милиционеров на перроне не было связано с его прибытием, Семен не понял - заклинание Вадик смастерил на славу и никто из просвечивающих пристальными взглядами толпу ментов не обратил ни на него, ни на Алиту ни малейшего внимания. Они спокойно зашли в метро, прошли мимо вахтерши и спустились по эскалатору. Никто на них не обращал внимания, но и наступить тоже не норовили - здесь работа Вадика выгодно отличалось от Рориковского заклинания. Семен поинтересовался у Алиты, не знает ли она, где можно в Москве остановится, но она покачала головой отрицательно, ответив: - Я никогда в Москве не была. - Так может мы сходим куда? В Кремль хотя бы, а? Оружейные палаты там, Алмазный фонд - Семен улыбнулся, - а если чего понравится, так можно будет сразу и прибарахлиться. Но Алита шутку не приняла: - Не надо, Семен. Давай лучше поедем. - Ладно. Только сначала поспим, ладно? Раз Москвы ты не знаешь, то я выберу место ночевки сам. И Семен, нимало не смущаясь, поехал к Рэдиссон-Славянской. В холле нагло перегнулся через стойку, взял магнитный ключ от двухместного люкса и повел тихо млеющую Алиту к лифту. - Ничего себе, - только и сказала Алита, - а нам за это ничего не будет? - Да не, - легкомысленно отозвался Семен, - но вот завтрака, пожалуй, тоже не будет. И организовать проблемно будет. А вот в ресторан сходить - это запросто. Бумажка с ручкой у тебя еще с собой? Щас снимем эту невидимость и пойдем ужинать. Семен проспал почти до обеда. Солнце уже вовсю светило в зашторенные окна номера, когда Семен, наконец, поднялся, раздвинул шторы, сладко потянулся, и, набросив висевший на вешалке халат, вышел во вторую комнату. Он был уверен, что Алита давно проснулась, и удивился, войдя в полумрак, создаваемый закрытыми портьерами. Подошел к окну, раздвинул портьеры и удивился еще больше: Алиты на кровати не было, а сама кровать была аккуратно застелена. Семен встревожился, вышел в прихожую: свет в ванной не горел, и - на вешалке не было одежды Алиты. Семен растерянно огляделся и заметил лежащий на тумбочке листок бумаги и пару пятисотрублевых купюр. Семен, полный неприятных предчувствий, схватил ее и прочитал. apos;Доброе утро. Сема, извини, пожалуйста, но я не пойду с тобой к Вадику, как договаривались. Я очень благодарна тебе за то, что ты мне помогал, но я должна принять решение сама. Ты говорил, что Вадик переправит меня куда-то в параллельный мир, но я не уверена, что хочу этого. Извини еще раз, наверное, тебе покажется, что я мыслю, как эгоистка, но мне действительно надо самой разобраться во всем. Мне еще кое-что вспомнилось и я боюсь, что и тебе не сказали всей правды. Может быть, эти шавелары вовсе не столь хороши. Один раз меня уже пытались использовать, причем пытался самый близкий мне человек - та, кого я считала своей мамой и теперь я просто боюсь слепо идти за кем-либо. Это никак не связано с тобой, я вижу, что ты хороший человек, но тебя тоже могли использовать. Поэтому я не стану тебя будить и уйду сама. Не беспокойся за меня. Я никогда не была в Москве, но здесь живет моя хорошая подруга, она не раз звала меня в гости, и у меня есть ее адрес. Прости. До встречи. Алита. P.S. Хватит уже людей дурить - возьми тысячу рублей, понадобится расплатиться - плати ими. Потом сочтемсяapos;. Семен протяжно вздохнул, негромко выругался и пошел apos;звонитьapos; Вадику. Против ожидания, он не особо огорчился: - Найдем. Махом найдем. У тебя есть какие-нибудь ее вещи? Да даже пусть не ее, а которые она только в руках держала? - Есть, - ответил Семен, глядя на лежащую поверх купюр ручку. - Тогда никаких проблем. Короче, так. Я сейчас беру, все, что надо и еду в город. А ты хватай такси и езжай на Павелецкий вокзал. Там и встретимся. За пару часов - найдем стопудово. Годится? - Годится, - ответил Семен, - до связи. Умылся, почистил зубы, по-быстрому, но плотно позавтракал в местном буфете, оделся и вышел на улицу. Направился было пойти к метро, но, прошагав метров тридцать, передумал и шагнул к проезжей части. На взмах руки от тротуара неподалеку отлепилась сиреневая десятка и лихо подлетела к Семену. Молодой чернявый водитель, широко улыбаясь, распахнул пассажирскую дверцу: - Садись, друг. Куда едем? - Павелецкий вокзал. Сколько? - Двести - и пулей довезу. Моргнуть не успеешь. - Не, так быстро не надо, - Семен усмехнулся и сел в машину, - тише едешь - дальше будешь. От плотного завтрака его разморило и потянуло в сон. - Это точно, - водитель тронул машину с места, обернулся к Семену и подмигнул ему - далеко ехать собрались, Семен Викторович? Семен почувствовал неладное. Наверное, следовало что-то сделать, но совершенно не хотелось. Хотелось спать, поэтому Семен выкинул из головы все сомнения, с удовольствием откинулся в кресле и закрыл глаза. Семен очнулся мгновенно, рывком, и сразу вспомнил все предшествующие события. apos;Вот же ... ... apos; - подумал он со злостью - apos;надо же было так сглупить. Опять попалсяapos;. Ему захотелось надавать себе оплеух. По ощущениям, он полулежал на чем-то твердом, но глаза открывать не спешил, прислушивался. Впрочем, обмануть ему никого не удалось: - Он проснулся. Семен скривился и открыл глаза. Под ним было широкое кресло, типа стоматологического, только сделанное из какого-то твердого материала. Вокруг, в небольшой комнатке без окон, стояли человек пять, и внимательно следили за Семеном. Двоих он знал - Арсеньева и Викторука. Остальные были ему незнакомы, и, пожалуй, имели ранг поменьше. - Здравствуйте, - сказал Семен. - Здравствуй, здравствуй, блудный сын, - откликнулся Арсеньев с непонятным выражением на лице, - и к чему был весь этот спектакль, а, Семен? Кому были нужны эти шпионские игры? Зачем надо было бить по голове сотрудника института, похищать совершенно непричастного человека, бежать, куда-то? А эта перестрелка? Ты знаешь, что на твоей совести смерть шести человек? Это тебя не смущает? - А смерть скольких человек на вашей совести? - зло отозвался Семен, - шестидесяти тысяч? Или сколько там проживало в сорок седьмом? Арсеньев с Викторуком многозначительно переглянулись. - Это тебе кот наплел? - поинтересовался Арсеньев, - и ты, разумеется, поверил ему? С какой стати? А ты не предполагал, что уничтожение сорок седьмого может быть как раз делом лап этого самого чужого? Так вот, знай - так оно и есть. И еще, не знаю, что он тебе наплел про Алиту Свиридову, правда же заключается в том, что при рождении ей была записана в мозг важнейшая информация. Информация, которая может вывести человечество на уровень галактической цивилизации, и более того, информация, которая по праву принадлежит нам. Нам, и только нам, Семен. А шавелары пытаются ее похитить. - А стреляли вы в нас зачем? - Семен не спешил раскрывать карт. Викторук кашлянул: - Это была моя ошибка. Правду сказать, мы запаниковали. Мы были уверены, что с ней - не вы, а тот самый шавелар. Опять же, у нас были основания так полагать, разве не так? Какие-то там чудеса творились, оружие это ваше, опять же. Кстати, откуда оно у вас взялось? Но Семен уже узнал этот голос, и у него пропало всякое желание вести какую-то игру: - Складно врете, Геннадий Забыл-как-вас-по-отчеству. Кстати, все хотел у вас спросить, кто такой Сахаот? Викторук с Арсеньевым опять переглянулись, на этот раз недоуменно-встревоженно. - И, кстати, вовсе не шавелар мне рассказал, кто сжег сорок седьмой. Это вы, - Семен указал подбородком на Викторука, - мне все выложили. В Твери, в институте геодезии. На втором этаже, в коридоре, помните? Вы там с кем-то вели очень интересный разговор, который я нечаянно подслушал. - ..., - сказал Викторук. Арсеньев поморщился: - Семен, ты все себе неправильно представляешь. То, что я сказал ранее, в сути своей, правда. Я просто опустил некоторые детали, чтобы не смущать тебя. Ну да, та трагедия - следствие, во многом, нашей ошибки. Но - Арсеньев приложил руки к груди, - неужели ты думаешь, что мы допускали хоть тень мысли, что дело может обернуться так? Мы просто попросили на той стороне помощи против сильного и опасного врага - переправившегося на нашу сторону шавелара. Мы и подумать не могли, что, пытаясь уничтожить одного кота, этот помощник уничтожит целый город. Разумеется, мы немедленно порвали с ним всякие отношения и никогда более его помощью не воспользуемся. Так что ошибка здесь наша, но первооснова всего - проклятый шавелар. Это первое. Второе. Насчет Алиты. Да, она - чужая. Да, мы ее похитили. Но она выросла и воспитана здесь, на Земле. Более того, ей полагались совсем другие условия и совсем другое воспитание. Здесь нам все планы смешала одна сверхамбициозная и полусумасшедшая сотрудница, которая похитила ребенка и скрывала его все эти годы. Далее, ты, возможно, уже знаешь, что у нее в голове - громадный кладезь бесценной информации, и я не понимаю, почему ты решил, что она не должна достаться человечеству? Так что здесь я тоже не соврал. Подумай вот еще что - ты же, думается мне, полагал переправить ее - кстати, если не секрет, то каким образом - котам? Семен молчал. Арсеньев подождал, и, не дождавшись ответа, продолжил: - А котяра тебе, я полагаю, наплел, что они собираются ее холить и лелеять? Так вот - это ложь. У них сейчас сложная обстановка, и им совершенно незачем с ней возиться - они выдоят из нее информацию и предоставят ее самой себе. Подумай сам, как она сможет там жить? Она - теперь уже совсем человек, Семен. Более того, у нее продолжительность жизни не больше, чем у обычного человека. Коты живут лет по пятьсот, а каково будет среди них - ей. Ей будет не просто неуютно, ей будет очень трудно там жить. Арсеньев перевел дух: - А у нас она и в самом деле будет жить, как королева. Более того, никто не помешает ей действительно занять какой-нибудь значимый пост. Да и сам подумай, она же, когда все вспомнит, станет могущественным магом, какой нам интерес с ней ссориться? Это - второе. И третье: про перестрелку. Это ошибка Геннадия Артемовича. Он превысил свои полномочия, и, уверяю тебя, подобного более не повторится. Поэтому, Семен, я от лица института энергоструктурной физики, предлагаю тебе работу и место в совете института. Предоставим квартиру в Москве, достойную зарплату и важное дело. Понимаешь, Семен... - Понимаю, - перебил Семен затянувшийся монолог, - очень хорошо понимаю. Дайте, я догадаюсь, что мне нужно сделать, чтобы получить этот приз: Сказать, где сейчас Алита, выдать все, что я знаю, о шавеларе и рассказать, как я собирался переправить Алиту. Так? - Незачем ерничать, - ответил Арсеньев, - но в целом ты почти угадал. Расскажи еще, кто тебе помог? Кто дал тебе это, - Арсеньев продемонстрировал полупрозрачную пластинку, - и тот суперавтомат? Это кто-то из наших? Семен промолчал, ответив неприличным интернациональным жестом. Арсеньев укоризненно покачал головой и развел руками. Собирался что-то сказать, но его отстранил Викторук. - Хорош. Хватит миндальничать. Вообще я рад, что он уже все знает. Мне с самого начала была неприятна идея - нянчиться с этим изменником. Повернулся к Семену: - Слушай сюда. Если ты хоть немного соображаешь, то должен соображать, что скрыть тебе от нас ничего не удастся. - Что, пытать будете? - с презрительной интонацией спросил Семен. - Все-таки ты дурак. Не будем, хотя, будь моя воля... Но у нас есть множество других, совершенно безотказных способов. Может, ты не будешь отнимать у нас драгоценное время и расскажешь все сам? Семен повторил свой недавний жест. Викторук отвернулся и махнул рукой поджидающей тройке: - Он целиком ваш. Забирайте его, пока я ему чего-нибудь не повредил. И на Семена снова накатила непреодолимая сонливость. Он только успел заметить, как двое безмолвных типов споро подхватили его под руки, и вокруг снова сгустилась темнота. На этот раз пробуждение было менее приятным: голова не болела, она просто трещала. Семену даже захотелось придержать глаза пальцами, пока они не вылетели из орбит. Он с трудом принял вертикальное положение, застонал от накатившего всплеска головной боли. Приоткрыв глаза узкой щелкой, осмотрелся. Бетонные стены, железная дверь с окошком и глазком, кушетка, стул, раковина и унитаз. Режущий глаза свет голой лампочки в забранной решеткой нише. Камера. Семен, превозмогая боль, подошел к двери, постучал. Подождал, никто не откликнулся, а пульсирующие удары в висках стали совсем невыносимы, и, шипя от боли, он вернулся к кушетке, лег обратно и закрыл глаза. Второй раз очнулся от негромкого голоса. Кто-то звал негромким голосом, видимо, его: - Эй. Эй, мужик. Семен разлепил глаза, поморщился. Голова еще побаливала, но уже терпимо. Он посмотрел в сторону двери и увидел, что окошко приоткрыто и через него видно лицо немолодого мужчины. - Вставай, слышь, я это... пожрать принес. Семен встал, подошел к двери и взял протянутую тарелку с какой-то кашей, пластиковую ложку и пластиковый же стакан с каким-то питьем. - Спасибо, - сказал равнодушным тоном. - Да не за что, - отозвался мужчина с готовностью. Похоже, он был не прочь поболтать, - меня Сергей Ильич зовут. - Семен, - отозвался Семен, показывая, что разговаривать ему не хочется. Сергей Ильич усмехнулся: - Да ты меня не шарахайся, мне самому противно, что из меня тюремщика сделали. Я кандидат наук, между прочим. И должен тут баланду таскать. Ладно хоть, унитаз в камере есть, а то бы еще парашу выносить пришлось, - Сергей Ильич вдруг хитро подмигнул и добавил, - а ты не расстраивайся, все, что они из тебя вытащили, им на пользу не пошло, лажанулись они, короче, по полной программе. Семен заинтересовался: - Да? - Точно говорю, - оживился Сергей Ильич, - как есть подчистую лажанулись. Девку не нашли, да ты и сам не знал, где она. Кота тоже не нашли. А товарища твоего - спугнули. Что-то они там не так сделали, и пока они до Щедрино ехали, он уже свалил, да еще бомбу какую-то оставил. Геннадий Артемович ходит злой, как собака, рычит и гавкает, разве что не кусается. - Так им и надо, - Семен обрадовался. - Ага, - Сергей Ильич вдруг насторожился: - Идет кто-то. Ну, не скучай, пойду я. Семен провел в камере три дня, и, если бы не неожиданный собеседник, пожалуй, потерял бы счет дням. Никто другой им не интересовался, и, если верить Сергею Ильичу, никаких новостей касательно Алиты, Вадика и Рорика не было. Впрочем, Семен надеялся их и не услышать. Но на четвертый день новость о Рорике пришла к нему сама. Семен проснулся от странного шума за дверью. Он приник ухом к металлу и жадно вслушивался. Кажется, прозвучало несколько выстрелов. Донеслись какие-то выкрики, потом все стихло. Семен ждал и слушал. Странный шелест прозвучал прямо за дверью. Семен замер, прислушиваясь. - Отойди от двери, - прозвучал странно модерированый голос, который Семен сразу узнал. Обрадовался и отскочил внутрь камеры. По двери пошли волны, как будто она была не металлической, а резиновой. Потом ее стало корежить, с нее начала слетать краска, и, наконец, выгнувшись дугой, дверь упала наружу, в коридор. Рорик (разумеется, он, кто же еще) преступил через нее, и, пригнувшись, зашел внутрь камеры. Структуры активированных заклинаний вились вокруг него встревоженным роем разноцветных линий. - Ты нашел ар-Лорин? - спросил он сразу - Привет, - ответил Семен, улыбаясь, - нашел. И снова потерял. Но у меня есть... были ее вещи. И... короче, один человек обещал ее по этой вещи найти меньше чем за день. Надо только найти, куда они дели все, забранное у меня. Рорик повел ушами. - Пошли. Едва поспевая за быстро шагающим по коридору Рориком, Семен следил за его действиями, открыв рот. Он впервые видел работу хорошего боевого мага, да и то: где б ему было видеть это раньше. Рорик шел куда-то к намеченной цели, не останавливаясь, а структуры вокруг него жили своей жизнью: связки разноцветных полос убегали вперед за угол (там что-то рушилось, и доносились крики) ныряли в стороны в попадающиеся по дороге двери (за ними тоже что-то рушилось и гремело). Временами навстречу попадались, пытающиеся организовать какое-то сопротивление, местные бойцы-заклинатели, тогда перед Рориком мгновенно выстраивались мерцающая сетка защитных заклинаний, активизировались какие-то структуры, со змеиным шипением проносящиеся вперед, сметая все на своем пути, как струя воды из пожарного рукава. Звуки выстрелов почему-то звучали совсем тихо, напоминая негромкие аплодисменты. Короткие яркие вспышки на щите в метре пред Рориком обозначали места попадания пуль. К чести шавелара, используемые им заклинания явно не были летальными, только оглушающими, хотя тем, кого придавливало и зашибало разлетающимися тяжелыми предметами, явно везло меньше. Так прошли два коридора, поднялись по лестнице один пролет и оказались на первом этаже какого-то здания. Подобно урагану, обрушивающемуся на прибрежные деревеньки, сея ужас и разрушение, прошли на второй этаж и остановились перед закрытой железной дверью. Семен ожидал, что Рорик использует тот же способ, что и с дверью его камеры в подвале, но здесь шавелар осторожничать не собирался: быстро махнул рукой (Семен даже не успел заметить метнувшуюся связку структур) и толстая железная дверь просто вылетела внутрь. Пролетела всю комнату, с жутким грохотом врезалась в противоположную стену, постояла секунду и рухнула плашмя. В воздухе остался запах раскаленного металла и бетонной крошки. Комната была заставлена стеллажами, у входа стоял стол, за которым, с видом совершеннейшей обалделости сидел сухонький мужичок затрапезного вида с булкой и пакетом кефира в руке. Из наклоненного пакета тянулась тонкая белая струйка прямо на штаны мужичка. Рорик, не обращая внимания, прошел вглубь комнаты, а Семен, проходя, осторожно вынул кефир из руки сидящего и поставил на стол. - Это? - спросил Рорик, остановившись у очередного стеллажа. Семен посмотрел и обрадовался: там лежали его вещи, в том числе, главные - ручка Алиты и Вадиковский apos;телефонapos;. Пачка сигарет лежала там же, а вот тысяча рублей куда-то пропала. Семена это огорчило, причем не столько пропажа денег, сколько то, что и здесь, в институте, нашлись охочие до чужих денег проходимцы. Вполне возможно, конечно, что изъятые ценности, как-то: деньги и драгоценности, хранились отдельно, но Семен почему-то в этом сомневался. - Ага, - ответил Семен радостно, хватая искомые предметы и распихивая их по карманам. При этой процедуре сидевший у входа мужичок зашевелился и начал подавать признаки жизни: - А... Эта... Требование по форме 181-а... но под взглядом Рорика замер, как загипнотизированный кролик, и снова замолчал. Подавшись шутливому настроению, Семен, выходя из комнаты, прихватил с ближайшего стеллажа какую-то шляпу и нахлобучил ее мужичку на голову. Мужичок завизжал, вскочил, махая руками, шляпа свалилась с его головы и, семеня невесть откуда взявшимися ножками, забилась под стеллажи. Мужичок залез с ногами на стол, опрокинув многострадальный пакет с кефиром, и сидел там, поскуливая и глядя вокруг ошалевшими глазами. Семен хмыкнул и поспешил за Рориком. Вадик откликнулся не сразу. Они уже вышли из здания, оказавшегося, как и предполагал Семен, одним из корпусов института биохимии, и шли теперь куда-то по Кутузовскому проспекту. Точнее, шел Рорик, а Семен спешил за ним, частенько переходя на бег - походка у представителя иной цивилизации была на редкость стремительной. Три раза экранчик устройства, не дождавшись ответа, из зеленого снова становился черным, и Семен уже забеспокоился - не отловили ли институтские Вадика, наконец. Но на четвертой попытке на экране появилось встревоженное лицо: - Это ты? В смысле, ты свободен? Как? Вместо ответа Семен повернул пластинку экраном к спине Рорика. - Ух, ты, - отозвался Вадик заинтересованно, - шавелар, да? А покажи его спереди. Че, он тебя вытащил, да? А как? - С шумом, - улыбнулся Семен, - это было... что-то. - Блин, - сказал Вадик с завистью, - я б посмотрел. Вечно мне не везет. Вот бы у кого поучиться. Может, ты его попросишь, и он подкинет мне парочку заклинаний? - Может и попрошу. Но позже. Ты где сейчас? - В бегах, - Вадик досадливо поморщился, - заныкался тут у кореша одного, как мою берлогу накрыли. Хотя я им там парочку сюрпризов оставил, так что не думаю, чтобы чего-то растащили. Ну да ладно. Какие планы? - Найти ар-Лорин, - сказал Рорик, не оборачиваясь. - Найти Алиту, - одновременно сказал Семен. Вадик хмыкнул. - Окей. Найти, так найти, искалка у меня давно готова, но я бы хотел кой-чего из своей берлоги забрать. Ты бы не мог со своим шавеларом в Щедрино подъехать, чтобы меня прикрыть? А потом сразу искать отправимся. - Он не мой, - сказал Семен. - Поехали в Щедрино, - сказал Рорик, резко развернувшись и двинувшись обратно, - так правильно. - Ага, - сказал слегка обалдевший Семен, еле увернувшийся от столкновения с Рориком (точнее, это ему так показалось, что увернулся он), - уже едем, я так понимаю. - Ну ладно, - сказал Вадик, - тогда до связи. А то тут ретрансляцинная станция неподалеку и я там уже какую-то суету нездоровую наблюдаю. В Щедрино приеду, звякну, - и отключился. До Щедрино доехали самым неожиданным способом: Рорик шагнул к проезжей части и тут же, из двигающегося по проспекту потока машин, вырулила девятка и встала напротив них. Семен, наученный горьким опытом, насторожился, но Рорик, ничтоже сумняшеся, сел на переднее пассажирское сиденье и Семену осталось только поспешить усесться на заднее. - В Щедрино, - сказал Рорик, и водитель рванул. Шины взвизгнули раз, другой, а потом визг стоял, как казалось Семену, просто непрерывный. Десятка летела по городу с немыслимой скоростью (в какой-то момент на очередном вираже Семен заметил стрелку в районе цифры 160 на спидометре). Впереди идущие машины шарахались в стороны. Сначала Семен подумал, что водители отворачивают, увидев их в зеркале - от греха подальше, но потом заметил извивающихся впереди машины змей-заклинаний и все понял. Неоднократно Семен замечал на обочине ошеломленное лицо ГАИшника и неудивительно, что уже километров через десять они собрали целый кортеж несущихся следом сине-белых машин с включенными мигалками и сиренами, вдобавок, что-то одновременно вопящих по громкоговорителю. Семен полюбовался на эту иллюминацию, потом тихонько ткнул Рорика в спину. Тот обернулся, посмотрел в заднее стекло: - Знаю. Не помешают, - и повернулся обратно. Уж неизвестно, что там с ними Рорик сделал, но преследователи моментально отстали. Семен обернулся назад, пытаясь рассмотреть, что там случилось, насколько это вообще можно было сделать в дико мотающейся машине, но толком не смог. Похоже, они просто остановились. apos;Наверное, бензин кончилсяapos;, - пробормотал Семени, садясь обратно в кресло. Подобный кортеж по дороге они сбирали еще трижды, а за четвертым кольцом им устроили шикарную встречу - с кучей мигалок по курсу, качественно перегородив дорогу фурами и грузовиками. Увидев эту картину, Рорик коротко пошевелил ушами, потом закрыл глаза и вытянул руки в сторону движения. То, что случилось после, Семен не забудет никогда. Как игрушечные машинки, по которым пнул расшалившийся ребенок, машины заграждения сверкающими брызгами взлетели в воздух, расчистив полотно дороги. Медленно и грациозно взмывали в воздух громадные грузовики, немного быстрее, кувыркаясь и мигая синими отблесками, летели легковушки ГИБДД. Отпечаталась в памяти картинка - перед лобовым стеклом уходящий вверх торец фуры с горящими габаритами, надписью apos;Long vehicleapos; - и все это безобразие осталось позади. Семен быстро обернулся и еще пару секунд видел как воспарившие машины, вновь ощутив действие земного притяжения, рушились обратно на землю, прежде чем очередной холм скрыл от него эту сюрреалистическую картину. Больше их останавливать не пытались, только минут через десять высоко над машиной нарисовался вертолет и сопровождал их до самого Щедрино. Но, видимо, в планы Рорика не входили никакие наблюдатели, потому что сразу после указателя apos;Щедриноapos; вертолет дернулся, завихлял, развернулся и быстренько свалил за горизонт. Машина проскочила первые дома и остановилась. Водитель, за все время поездки так и не проронивший ни слова, сказал: - Приехали. Щедрино. - Хорошо, - ответил Рорик. Семен бы не удивился, протяни тот водителю пару зеленых купюр, и оказался почти прав в своих ожиданиях - Рорик бросил на сиденье несколько купюр, похоже, тысячерублевых, потом вышел из машины и пошел по улице. - Эй, погоди, - Семен быстро выбрался и поспешил следом. Оставленная машина развернулась и медленно-медленно уехала по обратной дороге. Щедрино оказалось довольно крупным поселком городского типа, но они в него заходить не стали, пройдя насквозь какую-то окраинную улицу. Прошли мимо последних домов и поднялись на пригорок, откуда открылся замечательный вид на окрестные поля, березовую рощу и двухэтажное белокаменное здание за решетчатой оградой. Семен сразу понял, что это и есть цель их путешествия. Табличка у калитки только подтвердила его догадку apos;Областной краеведческий музей apos;Дворянское гнездоapos; значилось на ней буквами, стилизованными под древнеславянскую вязь. Рорик толкнул решетку, замедляя шаги, прошел полдороги до здания и остановился. - Достаточно, - сказал он, обернувшись к Семену. - А? - не понял тот. - Здесь точка перехода. Врагов поблизости нет, и некоторое время не будет. А потом... Возьми, - шавелар протянул Семену пару неизвестно откуда появившихся шнурков, - одень сам и отдай товарищу. Вас не заметят. - Куда одеть? - поинтересовался Семен, принимая дар. - Куда хочешь. На шею, на руку, на ногу. Найдите ар-Лорин и приведите сюда. Я встречу вас здесь, - и Рорик просто исчез. - Черт, - сказал Семен. - А если Алита не захочет сюда идти? - громко спросил он пустоту - А если мы ее не найдем? А если нам помешают? А если... но пустота оставалась равнодушно-безответной и Семен только сплюнул с досады. Достал пластинку. - Привет, - откликнулся Вадик, - я задерживаюсь. Чего-то ментов вокруг набежало, как тараканов в хате алкоголика. Вы там, часом чего не учудили опять? - Угу, - сумрачно откликнулся Семен, - опять. - И чего, - заинтересовался Вадик. Семен вкратце рассказал. - Исчез, говоришь, - Вадик хмыкнул, - не нравится мне это чего-то. Ну ладно, ты там погуляй пока где-нибудь в сторонке, я буду минут через двадцать, - и экранчик погас. Но не прошло и пятнадцати минут, как Семен заметил спешащего по дороге от поселка человека. Человек подошел поближе и Семен не только узнал в нем Вадика, но и с удивлением отметил, что он и одежду носил ту же, что и на той стороне. - Привет, - радостно сказал Семен, крепко пожимая протянутую руку, - рад тебя видеть. А ты чего это так вырядился? Вадик смутился. - Привет. Да понимаешь, привык я к ихней одежде. Свободнее она как-то, что ли, а может просто дело привычки. Оделся по-земному, да чего-то не то. Там жмет, здесь напрягает. Ну и плюнул, я все равно под обликом хожу, да и подогрев у меня автономный, че тут по одежде заморачиваться? Переоделся в привычное, короче. Ну давай, че там этот котяра оставил, а то, по-моему, щас сюда менты нагрянут. Их в поселке - как файлов в Виндовсе. Семен протянул шнурок. Вадик взял, посмотрел недоуменно, потом всмотрелся пристальнее. Покачал головой, поцокал восхищенно языком. - Тонкая, однако, работа, - сказал, и, с видимым удовольствием, повязал на запястье, на манер хипповой фенечки, - ну, давай, я щас тут смотаюсь на пять минут, и пойдем за этой твоей ар-Лорин. apos;Она не мояapos;, - хотел сказать Семен, но запнулся. - А куда Рорик-то делся? Я так смотрю, ты понял? - спросил он вместо этого. - Чего ж непонятного, - рассеянно отозвался Вадик, - я ж тебе говорил уже - точка перехода тут - на Танатос. Пустая, без портала. Хрен его знает, почему Основатели эту точку зевнули. У меня есть идеи, ну... не думаю, что сейчас они тебе интересны. Да и неважно. Короче, достаточно крутой маг может перейти тут без всякого портала. А что шавелар этот - маг крутой более, чем достаточно, было ясно и так. Решил, сталбыть, зачем-то домой смотаться. Ну, я пошел - ща вернусь, - и Вадик быстрым шагом направился к зданию музея. Прошел в калитку, подошел к входу в здание, потолкал дверь. Подождал немного, потом достал из кармана ключ, и, открыв дверь, скрылся внутри. Минут через пять до слуха Семена донесся звук хлопка и в окнах музея сверкнул отсвет. Почти сразу же в дверях появился Вадик, слегка взъерошенный и трущий руками глаза. - Порядок, - сказал он, подходя, - теперь надо до следа ар-Лорин добраться. Ну, в смысле, туда, где она проходила. Я песика своего на ее запах настрою, на след поставлю, он ее в пять минут догонит и метку на нее поставит. Потом мы ее по этой метке и найдем. Идея ясна? - Ее Алита зовут, - сказал Семен, - а че это там хлопнуло? - Сюрприз мой, - Вадик пожал плечами, - глюкнуло чего-то, по идее он не должен был на меня срабатывать. Ну да ладно, я так понял, возражений нет. Давай, поехали, где ты э... Алиту утром потерял, - и он подмигнул Семену. - Поехали. И само Щедрино и перрон вокзала были заполнены милицией сверх всякой меры. Возле выезда на шоссе стояла злополучная девятка, окруженная десятком автомобилей, как в милицейской раскраске, так и apos;в штатскомapos;. Вадик спокойно пошел мимо толпы милиционеров, Семен с некоторой опаской последовал за ним, но, заметив, что никто не обращает на них внимания, приободрился - видимо, Рориковские фенечки работали. Вадик вдруг остановился и удивлено уставился куда-то в глубины столпотворения. - Что за черт, - пробормотал он, и нагло расталкивая милиционеров, полез в самый центр скопления защитников правопорядка. Последние, однако, крайне бесцеремонного обращения с ними как будто и не замечали. Вадик пробрался внутрь и ухватил за плечо мужчину в зеленом свитере. - Во, блин, - сказал он, - Афоня, ты, что ли? Мужчина молчал и моргал глазами. Семен его узнал, это был тот самый водитель той самой девятки, что привезла их сюда из Москвы. Вадик, раздавая пинки и удары направо и налево, вытащил водителя из окружения милиционеров и подвел к Семену. Оставшиеся без добычи, менты растерянно крутили головами. - Прикинь, как тесен мир. Кореш это мой - Дениска Афанасьев. Че-то менты от него хотят, ща разберусь, помогу, если что, и пойдем, - сказал Вадик, пристально рассматривая Дениса. - Я знаю, чего хотят, - откликнулся Семен, улыбаясь, - это он нас с Рориком из Москвы сюда вез. - Блин! Блин... Вы че, кого-нибудь другого отловить не могли? Проблемы же у человека будут - соображать надо. Не, - Вадик решительно помотал головой, - так делать не годится... ладно уж, займусь восстановлением справедливости. Айда с нами - сказал он уже Денису и направился дальше, в сторону вокзала. Денис молча поплелся следом. Семен хихикнул. - Че лыбишься? - поинтересовался Вадик, не оборачиваясь, - я по дороге на него пару отражений наложу, и менты про него думать забудут. Будут смутно помнить какого-то типа, который куда-то сбежал - и все. Тут вы и так столько чертовщины натворили, что еще одна маленькая неувязка никому не помешает. - Машина-то у ментов осталась, они потом по ней все равно его найдут и достанут. - Блинский нафиг, - Вадик резко остановился, - а ведь и точно. Надо еще и машину почистить, ща, погодь. - А зачем чистить, поехали на ней же обратно. Электричка - когда еще придет. - Точно, - Вадик показал большой палец, - голова, правильно мыслишь. Денис, айда, поведешь машину, - и Вадик направился обратно к потерянно бродящим вокруг машины милиционерам. Подтолкнул Дениса к водительскому месту, в Дениса сразу попытался вцепиться какой-то лейтенант, но получил от Вадика кулаком в ухо, и отстал. Вадик сел на переднее пассажирское сиденье и приглашающее кивнул Семену: - Садись, поехали. - И стоило болтаться, - пробормотал Семен, залезая на недавно оставленное заднее сиденье девятки. Проезжая мимо разбросанных по обочинам машин, обозначающих место бывшего заграждения, Семен поинтересовался у Вадика: - А чего этот Денис... замороженный какой-то? Он всегда такой? - Да нет, - рассеянно отозвался Вадик, - это, видимо, кота твоего работа, хорошо, что напомнил, а то я и подзабыл как-то. Вадик сделал пару пассов руками в сторону водителя, присмотрелся и сказал: - Порядок. Результат не замедлил проявиться. Машина завиляла, съехала на обочину, водитель окинул сидящих в машине безумным взглядом, остановился на Вадике. В глазах Дениса мелькнуло узнавание: - Вадик, ты? Что происходит? Что со мной происходит?! Я... Мне казалось... Скажи, я что, с ума схожу? Почему я... Вадик поморщился и махнул рукой. Денис замолчал. - Поехали, - сказал Вадик со вздохом. Машина тронулась и, набирая скорость, двинулась по шоссе в сторону Москвы. Денис молча смотрел вперед. Семен откинулся на спинку сиденья и в голос захохотал. Указатель apos;МКАДapos; промелькнул и остался сзади. - Ну, - подал голос Вадик, - куда ехать-то? Где ты последний раз ее видел? - Поехали к Рэдиссон-Славянской. Вадик хмыкнул, но комментировать не стал. Остановились у гостиницы, вышли из машины. Семен подошел к входу в отель и повернулся к Вадику: - Думаю, она вышла здесь, - сказал он, пожав плечами, - три дня назад. - Вещь давай, - сказал Вадик, роясь по карманам, - Почему - думаешь? Ты ее не видел, что ли? - Спал я, - сказал Семен, протягивая ручку. - Ааааа, - протянул Вадик многозначительно, - спал, значит... Утомленный весь, небось? - С чего это, - возмутился Семен, краснея, - ничего такого не было. Мы в разных кроватях спали. И вообще, между нами ничего нет. - Ага... Спали, значит, в разных кроватях... А не спали - тоже в разных? - Вадик подмигнул Семену, улыбнулся, потом посерьезнел: - Опа. Есть след. Все, айда в машину. Минут через десять сигнал будет. В машине Вадик достал небольшую круглую коробочку и пристально в нее уставился. Семен перегнулся вперед и посмотрел. Вадик держал в руке нечто, очень похожее на компас, только стрелка его не показывала на север, а медленно крутилась на своей оси, делая один оборот где-то за десять секунд. Семен некоторое время смотрел на стрелку и уже собрался спросить, чего это там Вадик разглядывает, как вдруг стрелка дернулась, шустро повернулась на четверть оборота и замерла неподвижно. Вадик радостно воскликнул и покрутил коробочку в руке - она вела себя в полном соответсвии с внешним видом, упорно указывая стрелкой куда-то в сторону. - Есть сигнал, - сказал Вадик, - поехали. Направление - Северо-восток, - повернулся к Денису, - Давай, в сторону Митино. Машина тронулась. Компас, как оказалось, указывал не только направление на объект, но и расстояние до него. Тонкая красная окружность под стрелкой легонько пульсировала и меняла размер, потихоньку уменьшаясь, пока они ехали по Ленинградскому шоссе. Семен не взялся бы определять, насколько кружок уменьшился, но Вадик вполне уверенным тоном переводил его размер в метры и километры. Когда до Алиты, по словам Вадика, осталось меньше километра, Семен забеспокоился. Потому что начал узнавать местность. Где-то неподалеку находилось ни что иное, как институт. И не какой попало - а институт биохимии имени того самого Калерина. - Ага, - сказал Вадик, - там же эта... институт мой родной, едри его в корень. Это что же выходит? - Вот-вот, - встревожено отозвался Семен. Они переглянулись. Проехали еще метров триста, знакомые здания уже показались в конце улицы. - Да нет, - неуверенно пробормотал Вадик, пристально вглядываясь в компас. До нее всего-то метров сто осталось, а институт еще вона где... Но Семен уже заметил на тротуаре знакомую фигурку. Воспользовавшись медленным движением машины, выскочил из нее, споткнулся, но удержался на ногах и молча бросился вперед, не обратив внимания на удивленное восклицание Вадика. - Алита, - негромко позвал Семен, не добежав до нее двух шагов. Алита быстро обернулась, испуганное выражение мелькнуло на ее лице и сменилось радостью. - Семен! - воскликнула она, бросаясь к нему на шею, - как хорошо, что тебя нашла! - Э..., - сказал Семен, чувствуя легкую растерянность. Осторожно обнял Алиту. Машина остановилась возле них, пассажирская дверь открылась, и наружу выбрался сияющий Вадик. Алита отстранилась от Семена (он с сожалением раскрыл объятья) и настороженно уставилась на Вадика. - Кто это? - Не пугайся, - быстро сказал Семен, - это Вадик, я тебе про него рассказывал, помнишь. - А, помню. - Алита расслабилась и обернулась обратно, - Сема, я все вспомнила. Все-превсе. Ну, может, не все, но мне надо в Шалмари. Семен почему-то почувствовал непонятную грусть. - Смотрите на экранах кинотеатров, - воскликнул Вадик, - Вспомнить все - два. Марс атакует опять. Блин. Алита, склонив голову, посмотрела на Вадика. - Как я понимаю, это ты должен переправить меня в Шалмари. А-шаенн л`и Нарта ко ххае, т`аял? - Во- первых, - отозвался Вадик, - мне не совсем понятно, кому должен. Во вторых, вторую фразу я совершенно не понял. А в-третьих... - А в-третьих, - перебил Семен, - давайте-ка мы отсюда для начала куда-нибудь переберемся. Главный корпус как на ладони, чего доброго, глянет какая скотина в окно, а тута мы - все трое, только упаковки подарочной не хватает. - И то дело, - кивнул Вадик и полез обратно в машину, - садитесь, что ли. Семен с Алитой влезли на заднее сиденье. - Ну, блин, - сказал Вадик водителю, - судьба у тебя, видать, такая. Уж не обижайся, Денисыч, но мы тебя еще попользуем. Поехали в Щедрино обратно, - повернулся назад, - менты придорожные, я чувствую, просто таки на дерьмо изойдут сегодня. Водитель молча тронул машину. Ехали, ничем из потока не выделяясь и до Щедрино доехали без приключений. Но перед самым въездом в поселок Вадик остановил машину. - Чего встали? - удивленно поинтересовался Семен, - поехали бы до упора. - Ментов много, - ответил Вадик, пожав плечами, - туда-то доедем, а обратно... мало ли - сдается мне, нам всем на той стороне остаться придется. Так Дениска обратно один поедет, и его запросто тормознуть могут. Мало ли, может и моя защита не поможет. А мы и так его засношали по самую плешь, мне уже стыдно как-то - все же приятель мой... был когда-то, да и вообще человек неплохой. Невезучий только вот. - Ну ладно, - Семен неохотно выбрался из машины и помог вылезти Алите. Вадик о чем-то пообщался с водителем, после чего вышел из машины и захлопнул дверцу. Девятка споро развернулась и, второй раз за этот день, направилась в сторону Москвы. - Ты его хоть расколдовал? - поинтересовался Семен. - Ага, - кивнул Вадик, провожая взглядом девятку. - И чего он? - А ничего, - я ему ложные воспоминания подсадил... apos;Люди в черномapos; смотрел? Типа того. - Смотрел, - Семен кивнул. Девятка скрылась за поворотом. Вадик вздохнул и повернулся: - Я, правда, эту штуку с ложными воспоминаниями еще толком не отладил, ну да вроде нормально прокатило - без глюков. - Мда, - только и сказал Семен, - надеюсь, что ко мне ты ничего такого... неотлаженного - применять не будешь. Вадик только хмыкнул. Не успели зайти в поселок, как Вадик вдруг развернулся, и, ухватив за рукав Семена, потащил его обратно, бормоча apos;Не подавай виду, все нормально, идем со мной и делай вид, что все время туда шлиapos;. Ничего не понимающая Алита постояла секунду в растерянности, потом последовала за ними. Завернули за угол. - Блинский нафиг! - Вадик отпустил Семенов рукав, - чуть не влипли. Ты заметил? Там эти - из института. Эти фенечки, которые шавелар подарил, против них, может, и помогут, а может - и нет. И в любом случае, ее, - он ткнул пальцем в Алиту, - я протащить незамеченной точно не смогу. - Погоди - так я ей свою отдам, а сам здесь останусь. Ты ее на ту сторону переправишь, потом вернешься за мной. - Э, нет, - Вадик покачал головой, - пока я переход открывать буду, шуму тут столько подымется, что тихо обратно вернуться никак не выйдет. Да и все равно не особо я уверен, что эти шнурки помогут незамеченными мимо пройти. Народ там, похоже, довольно крутой, на фигню какую не купится. Пошли-ка лучше в обход. Пошли в обход. Вернулись назад к въезду в поселок, по каким-то скользким и узким грязным тропинкам обошли крайние дома и вышли в нужную сторону. - Стоп, - сказал Вадик, останавливаясь, - Обложили, блин. Во дворе музея стояло несколько легковых машин и один грузовик, возле которого наблюдалось некоторое оживление. Бригада грузчиков, пыхтя и тужась, тащила из кузова какой-то агрегат, похожий на помесь пианино со шведской стенкой. - О, - сказал Семен, которому эта конструкция была хорошо знакома, - интересно, зачем им фазовый усилитель? - А что, - спросил Вадик задумчиво, - эта штука - фазовый усилитель? - Ага, - откликнулся Семен, - стационарный фазовый усилитель потенциальных полей. Трехходовой, стандартной схемы. Хорошая штука, вот только на фига он им здесь - не понимаю. - Зато я понимаю. Они сейчас закачают пару килоэрг в пространство по линиям Скорцо, напряженность вырастет, уравнение Боше-Зельдовича разойдется, и хрен потом нам получится здесь перейти. Короче, надо найти способ подобраться к зданию. И побыстрее. - И все-таки: давай я отдам свой шнурок, и вы вдвоем пройдете к зданию, - еще раз предложил Семен. - А я говорю, толку от этого не будет. Даже если сразу они и не заметят, в чем я сильно сомневаюсь, то, как только я начну переход готовить - засекут моментально. - Так других вариантов все равно нет. По воздуху мы не пролетим, под землей не проползем, так и остается только мимо пройти незаметно. - По воздуху пролететь - никаких проблем, - возразил Вадик, - вот только нас засекут в воздухе в первую же секунду. Левитация излучает сильно. А под землей... не, не получится. Еще шумнее будет. - А канализация тут есть? - спросила Алита. Семен с Вадиком переглянулись. - Фу-у, - сказал Семен, сморщив нос. - Ну, положим, отсутствие запахов я обеспечу, - сказал Вадик, - на этот счет можешь не беспокоиться. Сама по себе канализации тут наверняка есть, по крайней мере, в городской части. Но вот то, что она протянута до музея - далеко не факт. Впрочем, выяснить это недолго, - Вадик порылся в карманах, достал небольшую металлическую баночку. Повертел ее в руках, открыл, недоуменно посмотрел на содержимое. Осторожно понюхал и звонко расчихался. - Будь здоров, - хором сказали Алита с Семеном. - Спа...Апчхи... тьфу - сибо, - отозвался Вадик, - вроде оно, только цвет вроде чуток другой был. Ну да ладно, - Вадик наклонил баночку, и к земле потянулась тонкая струйка песка странного розового оттенка. Песок лег на тропинку ровной кучкой, Вадик закрыл банку и убрал ее обратно в карман. Семен перевел взгляд обратно на просыпанный песок и удивился: кучка уменьшалась с каждым мгновением и через секунд пять снег снова был чист. Точнее, снег был грязен, но ни песка, ни каких следов его на снегу уже не было. Семен перевел недоуменный взгляд на Вадика. - Втянулся, - кивнул тот, - Если есть какие пустоты в округе, минут через десять станет ясно. Но столько ждать не пришлось - уже через пару минут Вадик издал радостное восклицание: - Есть. Есть какой-то проход, там - метрах в двадцати, ведет в сторону музея откуда-то оттуда, - Вадик указал рукой направление, - и, похоже, достаточно широкий, чтобы там можно было пройти. - И как туда попасть? - спросил Семен - Пойдем туда, - Вадик махнул рукой в сторону кирпичных домов, - и будем искать вход. - Ааа, - разочарованно протянул Семен, - а нельзя как-нибудь сразу - оп - и уже там. Может этот вход хрен знает где, если он вообще есть. А пока мы его искать будем, нас, чего доброго, самих найдут. - Можно сразу, но тогда нас точно засекут. А вход есть - я уже получил сигнал. Метров триста - где-то за первыми домами. - Может, мы тогда пойдем туда? - поинтересовалась Алита с некоторым раздражением, - у меня ноги промокли в снегу стоять. Вход нашелся сразу - они не успели пройти и десяти шагов от первого дома, как Вадик с восклицанием указал на небольшое отверстие с подтаявшими краями в снегу у обочины дороги. - И это - вход? - поинтересовался Семен с сарказмом, - а в крыс ты нас на время превратишь, чтобы мы туда пролезть смогли? - Чего дергаешься? - спокойно ответил Вадик, - это наверняка ливневая канализация. Если снять решетку, туда вполне можно будет пролезть. - apos;Можно было быapos; - хотел ты сказать? Даже если там и есть решетка, как ты собираешься весь этот снег и лед с нее счистить? У нас даже лопаты нет. Но Вадик ничего не ответил, а снова полез в карман и выудил на этот раз - небольшую бутылочку. Открыл пробку и капнул одну каплю черной жидкости прямо под ноги. С пару секунд ничего не происходило, потом на снег вокруг места падения капли как-то замерцал, начал темнеть и таять. Сначала медленно и неохотно, потом все стремительнее круг снега и льда диаметром метров в пять превращался в воду. Сначала в воду, а потом - и в пар. С шипением улицу заволокло белым туманом, Алита негромко вскрикнула от испуга, Семен по той же причине так же негромко выругался. Пар, впрочем, быстро развеялся, открыв взгляду пятиметровый круг чистого и сухого асфальта, возле центра которого и в самом деле обнаружилась решетка ливневой канализации. - Ну, а я что говорил? - воскликнул Вадик. - Колдун хренов, - ответил Семен, - а без спецэффектов ты обойтись никак не мог? А если нас заметили? - Да нет, - отмахнулся Вадик, примериваясь к решетке, - магии тут никакой, одна химия. Так что засечь не могли. Вцепился в решетку руками, поднатужился. - Глазами могли заметить, - с сожалением, как ребенку, пояснил Семен, и, вздохнув, присел у другого края решетки: - Давай, на счет apos;триapos;. - Раз. Два...Три - дернули! Решетка с душераздирающим скрежетом вылезла из асфальта, обнажив дохнувший сладкими и гнилостными ароматами темный провал. - Пролезем? - засомневался Семен - лаз выглядел узковато. - Пролезем! - ответил Вадик, - люди лазают - вона, вишь, скобы в стену вбиты - значит, и мы пролезем. Ну давай - я первый пойду. Воздух вам подготовлю, а то задохнетесь еще с непривычки. Вадик поморщился, подобрал полу своей одежды, наклонился и, быстро и довольно ловко скрылся под землей. - Нормалек! - донесся из лаза приглушенный, но гулкий голос, - ща я - моментом... Донеслась приглушенная возня, сдавленное ругательство, потом лаз вдруг осветился слабым светом и чуточку повеселевший голос Вадика объявил: - Порядок. Можете лезть. Семен вздохнул и обернулся к Алите. Та улыбнулась легонько, глядя ему в глаза, потом вдруг подошла и уткнулась лицом в воротник. Семен осторожно обнял ее за плечи, чувствуя, как колотится сердце и как щемяще теплеет в груди какое-то незнакомое ощущение. - Эй! Ну че вы там застряли - донеслось из-под земли. Алита подняла лицо и улыбнулась Семену - широко и открыто. - Пошли? - Пошли, - кивнул Семен. Но они стояли так, улыбаясь и глядя друг другу в глаза, еще минут пять, пока из лаза не показалась всклокоченная и засыпанная каким-то хламом голова Вадика. - Блин! - сказала голова с чувством, - нашли время! Тоже мне... тили-тили тесто. - Исчезни, - сказал Семен, выпуская Алиту из объятий, - уже идем. Вадик чего-то пробурчал и скрылся. Семен помог Алите спуститься в лаз, подождал немного и полез сам. Внизу оказалось неожиданно сухо и довольно чисто. Сводчатый коридор, выложенный грубо обработанным камнем, уходил в темную даль. Стены были сухими, пол - слегка влажным, и только по центру пола, в углублении, тек небольшой ручей. Слабо пахло чем-то пряным. - А чем это пахнет? - спросил Семен. - Ну, нормально, - оскорбился Вадик, - какая разница, чем? Вот залез бы ты сюда первым, небось, не спрашивал бы - чем пахнет. Тут такое амбре стояло... - Да я ж не привередничаю, - виновато отозвался Семен, - я просто любопытствую. А так, ты, конечно, все круто сделал, извини, если обидел. - Да ладно. Ничего. Я, по правде, и не знаю, чем пахнет - по идее моя структура ничего, кроме молекул кислорода и азота пропускать не должна, так что я и сам не понимаю. Ну... пойдем, что ли? Нам - туда. И они направились вперед по коридору. Шаги гулко и далеко разносились в тишине, иногда через какие-то отверстия доносились отголоски наземной жизни, какие-то шорохи, далекие звуки проезжающих машин. Не имеющее никакого источника освещение двигалось вместе с ними, заливая примерно двадцатиметровый отрезок коридора слабым мертвенно-белым светом. - А откуда свет-то идет? - поинтересовался Семен негромко. - Отовсюду, - ответил Вадик, - где какой-нибудь атом воздуха натыкается на нить структуры, из него вышибается фотон. Получается такой рассеянный свет, фактически, без определенного источника - мечта фотографа, да и только. Ты мне вот что скажи - где этот твой... забыл имя... кошак шляется? Ты ж говорил, он должен нас встретить. - Рорик-то? Он не мой, это, во-первых. А во-вторых: я знаю не больше твоего, где он и сколько он там еще будет. - Рорик? - вдруг заинтересовалась Алита, - это ты о ком? - О шавеларе, который нас встретить должен - я же тебе рассказывал, и имя его называл - забыла, что ли? - Ну да, тогда - не запомнила. Но я тогда и не знала ничего. А полное его имя ты не знаешь? - Рорик... э-э... - Семен напряг память, - Шаталь... и... - Ша-Таль Ли-Хонта, - продолжила Алита взволнованным голосом, - Ас-ке к`иан айа-ар-шавели к`иара. Сам-то он зачем сюда полез? - Ты его знаешь? - удивился Семен. - Да. Он мой... х`орт... не муж, но... что-то большее, чем просто apos;пареньapos; - Муж?! - Семен вытаращил глаза, но в груди что-то неприятно екнуло, - ты что? Ты же всю жизнь здесь прожила? - Ой. Это я все воспоминания путаю. Не мой, конечно, а моей мамы - Лари Ли-Кайла. Так что... так что этот Рорик вполне может быть моим отцом, - Алита замерла с распахнутыми глазами, ее саму удивило это открытие. - Во, блин, - прокомментировал Вадик, - Зашибись какое кино. Санта-Барбара и Вавилон-пять в одном флаконе. - Интересно, - сказал Семен, - а почему он тогда мне не сказал, что ты - его дочь? Алита помотала головой, словно отгоняя какие-то мысли. - Он может этого точно и не знать, - сказала она задумчиво, - у нас... то есть - у них совершенно иной институт семьи. Малочисленность населения и низкая рождаемость способствуют тому, что частые и случайные сексуальные связи только поощряются. А все дети - которых очень мало - воспитываются отдельно. При желании, конечно, можно узнать, кто чей родитель, но обычно этого не делают - просто всякий взрослый относится к любому ребенку, как к своему. - Интересно... - сказал Семен. Ему и в самом деле было интересно, и он собирался еще что-то спросить, но тут они вышли к коллектору. apos;Ихapos; коридор выводил в широкую вертикальную шахту примерно на высоте десяти метров над лениво бурлящей черной водой. Потянуло холодом. Коридор просто обрывался в шахту, но в стене рядом с выходом вниз уходила цепочка скоб, на вид совершенно ржавых и крайне ненадежных. Кроме того прохода, по которому они пришли, в шахту на разной высоте выходило еще с десяток разнокалиберных ответвлений, из некоторых текла... пожалуй, следовало сказать apos;жидкостьapos;, поскольку на воду это тянуло слабо. - Тааак, - протянул Семен, - ну и куда нам? И как мы туда попадем? Я по этой лестнице не полезу. Вадик хмыкнул: - М-да. Действительно, жопа. Можно слевитировать, конечно, но как бы не засекли. Хотя... там, где мы сюда спустились, ниша была и в ней вроде веревка лежала. Постойте здесь, я щас за ней смотаюсь. Хоть страховка, какая-никакая, - и Вадик развернулся и быстрым шагом скрылся в темноте, Семен даже сказать ничего не успел. - Вместе б сходили, - пробормотал он, - ладно, хоть свет оставить догадался. Принялся осматривать коллектор, ничего, заслуживающего внимания, не увидел и обернулся к Алите. Хотел было спросить, как она себя чувствует, как вдруг из-за спины, со стороны коллектора донесся громкий звенящий голос: - Сюда. Семен вздрогнул, поскользнулся на влажном полу и чуть не улетел в шахту. Посмотрел в направлении голоса, уже зная, кого там увидит. И точно - на площадке, кольцом окружавшей шахту чуть выше уровня воды, стояла знакомая высокая фигура. - Привет, - радостно сказал Семен, - а как к тебе спуститься? Тут лестница больно хлипкая. - Прыгай, - просто ответил шавелар, - не беспокойся, не упадешь. Семен замялся. Он верил Рорику, но просто взять и прыгнуть с десятиметровой высоты, да еще в холодную и, несомненно, вонючую воду - было как-то... не по себе. Зато кто не сомневался ни секунды, так это Алита - она прошла мимо Семена, бесстрашно шагнула в шахту, (Семен вздрогнул и чуть не бросился ее останавливать) и... плавно и легко, как опавший лист, спланировала на площадку. Бросилась к Рорику, опустилась перед ним на одно колено и выдала прерывающимся от волнения и радости голосом длинную фразу на незнакомом языке. Рорик быстро поднял ее, обнял и что-то ответил. Алита всхлипнула, потом звонко рассмеялась. И они начали говорить - одновременно, торопливо и сбивчиво, в голосе шавелара сложно было различить какие-то эмоции, но Семен готов был поклясться, что Рорик тоже крайне взволнован. И вообще, похоже, они могли так проболтать долго. Поэтому Семен привлек к себе внимание: - Эгей, - крикнул он, - мне можно спусакться? - Можно, - сказал шавелар, не отрывая взгляда от Алиты. Семен глубоко вздохнул и шагнул в пустоту. Неприятных ощущений, впрочем, не было. Да и вообще никаких особенных ощущений не было - Семен даже разочарование испытал - на лифте и то хоть что-то ощущается. Рорик отпустил Алиту и подошел к Семену. - От имени всего А-Шавели благодарю тебя, - сказал он, коротко поклонившись, - но время дорого, надо спешить. - У нас еще один есть, - сказал Семен, - он за веревкой пошел, туда, - махнул рукой, - откуда мы пришли. Откуда-то вдруг донесся странный раскатистый звук - что-то среднее между громом и звуком раскатившихся металлических шаров. Рорик взглянул вверх, посмотрел на Семена. - Надо спешить, - повторил он, - идите по этому проходу, - шавелар показал рукой на выходящий рядом коридор высотой в рост человека, но - с полом, полностью скрытым под водой. Семен забеспокоился: - А не потонем? - Вода не глубже колена в самом глубоком месте, - ответил шавелар, - кроме окончания прохода. Из прохода не выходите - там глубоко. Сбоку от выхода - лестница, поднимайтесь по ней. Она прочная. Я вас догоню позже. Спешите. За спиной Рорика развернулся пучок белесых лентовидных структур. С негромким гудением шавелар поднялся в воздух и скрылся в проходе, по которому они недавно сюда пришли. - Тише едешь, - сказал Семен, - так едешь дольше всех. Ну, поспешили, - и решительно шагнул в проход. Вода немедленно пропитала брюки и затекла в ботинки. - ...! - сказал Семен, - холодно. Давай я тебя на руках понесу, - предложил он Алите, но та отрицательно покачала головой и шагнула в воду рядом с ним. - Ну ладно, - сказал Семен, - наше дело предложить. И они осторожно двинулись по коридору. К счастью, Вадик, видимо, прикрепил свое светящееся заклинание к кому-то из них, поэтому идти в темноте не пришлось. Проход кончился метров через сто, выходя еще в одну шахту. Помня предостережение Рорика, Семен придержал Алиту и, осторожно нащупывая ногами опору, двинулся к выходу. Пол обрывался в глубину практически сразу от выхода. Справа по стене уходила вверх еще одна цепочка скоб, но эти были в куда более приличном состоянии - толстые, основательные, почти не тронутые ржавчиной. А еще сверху лестница оканчивалась ажурной решеткой, сквозь которую лился слабый дневной свет. Вот только было до этой решетки довольно далеко - метров двадцать, не меньше. Лезть следовало первому, чтобы вынуть решетку - даже отсюда решетка выглядела тяжеловесной - не иначе как чугунной. Но тогда некому было бы подстраховать Алиту, особенно в самом начале - возле выхода из коридора, где можно было запросто оступиться и упасть в глубину. - Давай-ка подождем, - сказал Семен, - тем более, по-моему, они нас уже догоняют, - сзади из коридора доносилось ритмичное шлепание и через пару минут в освещенное пространство выбрался - с мотком веревки в руке - Вадик. - Че вы меня-то не подождали? - первым делом спросил он, - и как вы ваще спустились? И что это за аномалия там в шахте? Я чуть не обделался со страху, когда у меня скоба под ногой сломалась. - А ты Рорика не встретил, что ли? - удивился Семен, - это он для нас лифт устроил, потом сюда погнал, - торопиться, говорит, надо. А сам за тобой пошел, я так понимаю. Вадик почесал в затылке: - Странно. Не встретил. Он мимо меня никак не мог пройти, вообще-то. Непонятно. Ну ладно, хоть эта фигня прояснилась, а то я уж прям не знал что думать. Прикинь, вышел обратно, а вас уже и след простыл. Аккуратно прозондировал - нашел, куда вы делись. Ну, думаю, вы меня устали ждать и сами спустились. Так я с веревкой и заморачиваться не стал. Один раз, думаю, лестница выдержала, так и сейчас, небось, не надорвется. И че ты думаешь - первая же скоба у меня под ногой хрусть - на две половинки. И я вниз полетел. Но испугаться толком не успел - смотрю, скобы так ме-едленно перед носом проплывают. Ни фига себе, думаю, пироги с вишнями. Долетел до низу, за вами пошел. А шавелара и не видел. - Действительно странно, - согласился Семен, - ладно, подождем еще. Подождали минут пять. - Холодно, - пожаловалась Алита, - может, мы все-таки поднимемся? Семен взглянул вверх, потом ему в голову пришла идея. - Слушай, - сказал он Вадику, - а мы же уже под тем самым музеем, я так понимаю? А чего б тебе прямо здесь нас не перебросить? - А того, - ответил Вадик недовольно, - Мог бы - перебросил бы. Сам соображай - здесь мы под землей, так и там под землей окажемся - баланс потенциальных энергий - помнишь? Только там-то канализации отродясь не водилось. Так что нас и хоронить не понадобится. Да и не получится перейти, скорее всего - уравнение не сойдется, я думаю. - А... - Семен смутился - действительно, должен был сам сообразить, ВэВэ за такую ошибку так врезал бы - мало б не показалось. Но что-то сделать было нужно - стоять полчаса по колено в ледяной воде - удовольствие ниже среднего. Семен задумчиво посмотрел на Алиту, потом перевел взгляд вверх, на решетку. - Все равно, чего тут мерзнуть. Давай я поднимусь, решетку выну, потом Алита, а потом и ты? А пока мы подниматься будем, ты там какую-нибудь структурку наготове держи для страховки. Как идея? Вадик нахмурился, пожевал губы. - Пойдет, в принципе. Я левитацию подготовлю, а активировать не буду. Мне тоже уже поднадоело тут мокнуть. Сверху вроде никого нет, так что можно выползать. - Ладно, - Семен забрался на первую скобу, - давай, готовь, чего там надо готовить, а я пошел, - и он осторожно полез вверх, к свету. Скобы слегка скользили от влаги, Семен вцеплялся в них мертвой хваткой и все равно пару раз чуть не соскользнул. Остановился на полдороге, передохнул и полез дальше. Наконец, добрался до решетки, которая действительно оказалась чугунной. Семен посмотрел наружу под разными ракурсами - видно было немного, но, похоже, никого в комнате не было. Семен поднялся повыше, уперся плечами в решетку и подналег. Та поддалась на удивление легко и с жутким грохотом соскользнула в сторону. Семен замер, выждал секунд десять, потом поднял голову над проемом - никого. Люк, из которого он высовывался, находился у стены в неожиданно просторном зале. Потолок поддерживало несколько колонн, кроме того, в зале располагалось несколько статуй довольно сомнительной художественной ценности даже на малоискушенный взгляд Семена. Он вылез из люка, встал на ноги, ощутив удовольствие от ощущения сухой и твердой поверхности под ногами. Наклонился к люку и крикнул: - Порядок. Можно подниматься. - Иду, - донесся голос Алиты. Семен вгляделся в темноту, но ничего не увидел. Выпрямился, подумал, не выжать ли носки, но решил, что толку будет немного. Алита появилась из люка на удивление быстро - сам Семен, по его ощущению, поднимался намного дольше. Он тут же подхватил ее и помог выбраться. - Спасибо, - улыбнулась Алита, просто села на пол и пожаловалась, - устала я. Семен присел рядом: - Потерпи, немного осталось, сейчас Вадик выберется и отправит тебя домой, Рорика мы можем и не ждать, мало ли что его там задержало - небось, не маленький. Алита странно взглянула на него, открыла рот, собираясь что-то сказать, но так и не сказала. Обняла колени руками и задумалась. - Не сиди на холодном, - сказал Семен. Давай я тебе хоть пальто постелю, его теперь все равно только выбрасывать. - Действие третье. Те же и он! - из люка показалась улыбающаяся голова Вадика. Он вылез, отряхнулся, бросил пару взглядов в стороны и обратился к Алите с Семеном: - Ну, в принципе, мне особо готовить нечего, могу прямо сейчас переправу организовать. Начинаем? - Погоди, - сказал Семен. - Погоди, не торопись, - сказал еще один голос, - Все трое быстро обернулись. Говорил неизвестно откуда взявшийся пожилой мужчина, лицо которого показалось Семену смутно знакомым. Еще он сразу обратил внимание на массивные черные браслеты, чем-то сразу ему не понравившиеся. - Вы кто такой? - спросил Семен настороженно. - Лацис, Сергей Ильич, - улыбнулся мужчина, - Семен, мы же знакомы. Неужели ты меня так быстро позабыл? Мы знали, что ты рано или поздно здесь появишься, поэтому не могли не позаботиться о достойном приеме. - Ээээ... - сказал Семен, - о приеме? Но... вы же вроде не с ними. Сергей Ильич улыбнулся: - Тактический ход, Семен. Предполагалось влезть к тебе в доверие, а потом организовать побег, чтобы ты привел нас к ней, - Сергей Ильич указал на Алиту, - но этот чертов эльф опять все испортил. Впрочем, в конце концов, все получилось неплохо, не находишь? Вдруг прозвучала громкое шипение, и фигура Сергей Ильича на секунду окуталась туманным ореолом. - Черт, - сказал Вадик, недоуменно глядя в воздух перед собой, - не сработало, блин. - Что, Данила-мастер, не выходит каменный цветок? - глумливо поинтересовался Сергей Ильич, - ты лучше и не пытайся, а то разозлюсь еще - и он легонько шевельнул левой рукой. Эффект, однако, был куда как заметен - Вадика сбило с ног и протащило по полу метров двадцать. Алита вскрикнула и прижалась к Семену, но Вадику этот полет, похоже, не сильно повредил - он тут же вскочил и принялся активировать защитные структуры. Сергей Ильич вздохнул: - Вадим Равикович, оставьте свои попытки. Даже если бы вам и удалось со мной справится, а по некоторым причинам я считаю это совершенно маловероятным, так почему же вы думаете, что я - единственная ваша проблема? Плохого вы о нас мнения, однако. - О чем это вы? - спросил Семен, - стараясь, в первую очередь, отвлечь противника. Сергей Ильич улыбнулся: - Как вы там говорили: Действие четвертое. Те же и... скажем, королевское войско. Что именно сделал Сергей Ильич, и сделал ли вообще - Семен не заметил. Но зал вдруг заполнился множеством людей. С полроты автоматчиков стояли по периметру зала, а рядом с Сергей Ильичем просто из воздуха проявилось еще три человека. Двоих из них Семен даже знал - Арсеньева и Викторука. Вадик издал сдавленное восклицание и быстро закрутил руками. Арсеньев что-то гортанно выкрикнул и протянул в его сторону ладони. Прозвучал приглушенный хлопок, и на месте, где стоял Вадик, материализовался матово-черный эллипсоид двухметровой высоты. Вся четверка сначала удивленно на него вылупилась, затем Арсеньев фыркнул. Сергей Ильич начал сдавленно похохатывать. Викторук с незнакомцем же так и остались стоять с открытыми ртами, переводя взгляд с Арсеньева на новоявленный артефакт. apos;Чем это вы его...apos;, - начал было Викторук, но Семен его перебил: - Что ты с ним сделал, сволочь? Арсьенев странно посмотрел на Семена: - Ничего я с ним не сделал. А теперь и не могу, - его начало мелко трясти, - Фактически, твой друг теперь абсолютно неуязвим. Сергей Ильич перестал сдерживаться и громогласно захохотал. Арсеньев в унисон ему захихикал. - Да что случилось, черт возьми! - взорвался Семен. Арсеньев на секунду прекратил смех и воскликнул срывающимся голосом: - Горе от ума! И взрывы смеха зазвучали с новой силой. Глядя на них, автоматчики тоже заулыбались. Но, похоже, кроме этих двоих, никто случившегося не понимал. Семен, кипя негодованием, ждал. - Кокон, - сказал, наконец, все еще посмеиваясь, Сергей Ильич, - пространственная свертка. Довольно сложная штука, надо заметить. Он теперь полностью отгорожен от нашего пространства, ну и, следовательно, защищен от любых воздействий на него. - Ну и? Я не понял, чего смешного-то? Отсмеявшийся было Арсеньев снова затрясся. Сергей Ильич же невозмутимо продолжил: - Да, понимаешь, штука-то эта - двусторонняя, так сказать. Так что он нас теперь не видит и не слышит, а мы зато точно знаем, где он появится. И когда появится. Дело в том, что воздуха у него там ровно столько, сколько он захватил с собой в этом коконе. Минут на десять максимум, я думаю. Вот что значит избыток знаний при недостатке ума. - Ну ладно, смех смехом, но надо подготовить ему теплый прием, пока он не понял всей прелести своего положения, - Сергей Ильич подошел к эллипсоиду и протянул к нему ладони. Мгновенно тот оказался затянут сложнейшей структурой, Семен даже не стал прикидывать, что к чему - это было намного выше его скромных познаний. - Вот так, - Сергей Ильич отошел от кокона и удовлетворенно потер руки, - убивать мы его пока не будем, уж больно много интересного он успел узнать. Так, оглушим легонько, а потом, на досуге, поспрашиваем. Сергей Ильич последний раз взглянул на кокон, укутанный структурой-ловушкой, и повернулся к Семену с Алитой. - Ну что, молодые люди, - поинтересовался он обыденным тоном, - будем заканчивать? Алита вздрогнула и покрепче прижалась к Семену. - Нет, ну вы только взгляните, до чего трогательная сцена, - воскликнул Арсеньев, - можно подумать, мы тут Кащеи Бессмертные какие-то собрались. - А то что, Иван-Царевичи что-ли? - огрызнулась Алита. - Алита, доченька, пойми, во всех ваших бедах виноваты только вы сами... нет, не перебивай, да, и с нашей стороны были допущены ошибки, но ведь мы их признаем! Так имейте же смелость вы признать свои ошибки! - А нам нечего признавать, - сумрачно откликнулся Семен. (apos;Где же ты шляешься, сукин кот?apos;), - мы ошибок не допускали. Арсеньев переключился на Семена: - А тебя, Семен - тебя я вообще не понимаю. Как ты мог? Предать не страну, даже не расу, а все человечество! Ты же, в первую очередь, человек! Как ты людям в глаза смотреть собирался? Или ты надеялся, что коты тебя к себе заберут? - Не передергивайте, Виктор Степанович, - ответил Семен, напряженно вслушиваясь (послышалось, или...), - моя совесть чиста. - А ведь он чего-то ждет, - вдруг вступил в разговор, внимательно следивший за Семеном, Сергей Ильич. При этих словах все вокруг подтянулись. Защелкали затворы. - Чего ждешь, Семен? - спросил Сергей Ильич, пристально глядя ему в глаза. Но Семен уже отчетливо слышал гудение, доносящееся из люка. - Вы уверены, что хотите это знать? - почти весело поинтересовался он. Гудение резко возросло, но раньше, чем все успели обернуться к люку, из него вырвалась стремительная фигура в обрамлении пары десятков белоснежно светящихся полос. Благодаря басовитому гудению и мерцанию полос, собравшихся в длинные треугольные крылья, эльф в полете напоминал гигантского бражника. На неуловимую долю секунды зависнув в метре над землей, Рорик метнулся влево, вдоль колонн, на лету обрастая структурами активирующихся заклинаний. Викторук, коротко и громко выматерившись, метнулся за прикрытие ближайшего постамента, выхватил автомат. Солдаты, упав, кто на живот, кто на колени, открыли ураганную стрельбу по летящей мишени. Полетела мраморная крошка, завизжали рикошетирующие пули, зазвенели падающие гильзы. Семен зажмурился, обхватив Алиту руками, пригнул ее вниз и присел сам, стараясь прикрыть ее, насколько возможно, своим телом. Шум, однако, кончился так же быстро, как и возник. Стрельба затихла, секунду еще слышался звон катящихся гильз, затем стих и он. Осталось только надсадное хрипение. Семен встал. Хрипел Викторук. Корчась в круге света, удивительно похожем на круг от циркового прожектора, он пытался выползти в спасительную тень, но свет безжалостно следовал за ним. Рорик неподвижно висел под самым потолком в центре зала, только едва заметно шевелились полосы крыльев. Из небольшого светящегося шара в полуметре под ним тянулись пять прожекторных лучей. К все еще хрипящему Викторуку, к двум apos;телохранителямapos;, уже не хрипящим, и к Арсеньеву с незнакомцем. У последних дела обстояли получше: в воздухе над ними словно кружились мириады пылинок и, хотя круги света продолжали освещать их фигуры, губительное действие лучи явно теряли. Но одного взгляда хватало, чтобы понять, что положение их все равно плачевно. Из-под протянутых к противникам ладоней эльфа со звуком рвущейся материи непрерывно срывались ярко-голубые разряды, в самый последний момент отворачивающие от замерших внизу в напряженных позах фигур. Видно было, что отражение атак отнимает все их силы. Простые солдаты же лежали, не шевелясь, в разнообразных позах, все как один - с ярко выраженными на лице признаками смерти от удушья. Над каждым плечом шавелара соткалось по дымному облачку, после чего в них образовались тускло светящиеся красные пятна и неторопливо двинулись вниз, таща за собой дымные хвосты. Собрав остатки сил, незнакомец в отчаянном рывке бросился в сторону, за статую Аполлона. Одна дымная комета продолжила движение к Арсеньеву, вторая же лениво вильнула и изменила направление движения, пройдя прямо сквозь колонну. В колонне осталась круглая дыра с неровными краями. Незнакомец закричал, и, размахивая руками, бросился к выходу, но комета резко ускорила движение и ударила бегущему в спину. Крик стих, прозвучал звук падающего тела. Вторая комета наткнулась на поспешно сотканную Арсеньевым структуру и потухла, дым лег вокруг него отчетливым полукругом. Но, защищаясь от кометы, Арсеньев на мгновение отвлекся, и то была его последняя удача: сразу три разряда впились в замершую фигуру, он потемнел, как-то съежился и упал. Одежда его потрескивала, из-под нее шел дым. Рорик мгновенным движением оказался рядом с Семеном, схватил Алиту за плечи, поднял и поставил перед собой. Коротким взглядом окинул ее с головы до ног. Семен осматривал зал. - Погодь любоваться, - тронул он эльфа за локоть, - тут еще один должен быть. Среди трупов его нет. Рорик обернулся и медленно прошелся взглядом по залу. Семен готов был поклясться, что эльф смотрел отнюдь не глазами. Точнее, не только глазами. - Я его не чувствую, - эльф обернулся к Семену. - И это нормально, - раздался голос Сергея Ильича. Он вышел из-за колонны метрах в тридцати и спокойно смотрел на них. Никаких изменений в его облике заметно не было, разве что браслеты, с самого начала обратившие на себя внимание Семена, слегка светились. Но на эльфа они, похоже, произвели большее впечатление: разнообразные заклинания, окружавшие его причудливым ореолом, вдруг рассеялись, пропали даже apos;крыльяapos;, и вместо них вытянулись несколько довольно простых щупальцеобразных структур. Рорик тут же начал закачивать в них энергию, так, что кончики apos;щупалецapos; вскоре стали заметны в видимом спектре, создав вокруг фигуры эльфа два пунктирных светящихся полукруга. - Удивлен, ар-койн? - поинтересовался Сергей Ильич, неторопливо приближаясь, - вижу, что удивлен. - Арле кхаан кapos;ахн, - ответил эльф. Кончики структур вокруг него светились так ярко, что Семену пришлось прищуриться. - Да, изгнанный, ты прав, - кивнул Сергей Ильич, словно не видя зловещих приготовлений, - твой соплеменник, действительно, из рук вон плохо выполнил свою задачу. Можно сказать, он ее вообще не выполнил. Так что индивидуальный защитный комплекс Основателей достался нам почти не поврежденным. Круг огня, окруживший эльфа, вспыхнул нестерпимо ярко, с незаметной для глаза скоростью структуры метнулись к темной фигуре... и погасли. Только свечение браслетов чуть усилилось. - Единственная сложность возникла с аккумуляторами, - продолжал между тем Сергей Ильич, - починить мы их не смогли, пришлось использовать свои разработки. Так что есть некоторый предел энергии, который комплекс может усвоить. Но у тебя столько энергии просто нет. А в остальном - мы восстановили функции комплекса полностью. Окружающее пространство вдруг пришло в движение. Семен, ожидавший нападения, отпрыгнул в сторону, схватил Алиту за руку, но тут же заметил, что это движение не представляет для него опасности. Все мелкие и не очень предметы, рассыпанные вокруг: пули, гильзы, автоматы, осколки камня - вдруг поднялись в воздух и, набирая скорость, устремились к фигуре в светящихся браслетах. Каждый предмет, подлетая на достаточно близкое к цели расстояние, вдруг вспыхивал ярко-красным светом, так, что скоро вокруг противника образовался шар цвета красного каления. На долю секунды Семен поверил в победу, но тут же увидел, что шар пропал, а враг стоит, невредимый, в середине круга расплавленного камня. Пахло горелым металлом. Сергей Ильич перешагнул через багрово светящийся круг и остановился. До него оставалось метров пять. - Ты невнимательно слушал, - произнес он укоризненным тоном, - я сказал: восстановили полностью. Эльф наклонил голову: - И... - Тоже, - кивнул Сергей Ильич. Дальнейшего Семен не увидел. Происшедшее заняло не более секунды, и было незаметно для человеческого взгляда. Размазанное движение, занявшее ползала, размазанные вспышки, ветер и слитный многоголосый звук - вот и все что ощутил Семен, перед тем как увидеть, что Рорик лежит, буквально пришпиленный к каменному полу несколькими металлическими штырями, в которых Семен с удивлением узнал стойки наружной металлической ограды. Алита всхлипнула, вырвала руку и бросилась к эльфу. - Не стоит так переживать, - иронично заметил Сергей Ильич. Браслеты ярко светились, он был местами опален, местами ранен; из нескольких порезов текла кровь, но на ногах стоял твердо и падать в обморок, как это ни печально, явно не собирался, - с его регенерацией дай ему часа три-четыре, опять будет прыгать, как козлик. Алита повернула голову и с надеждой взглянула на говорившего, но тот сделал неприступное лицо: - А вот этого, моя дорогая леди, я никак допустить не могу. И не просите. Алита вскочила, и, сжав кулачки, бросилась на Сергея Ильича, подбежавший Семен едва успел схватить ее за талию и оттащил назад. Алита всхлипывала и вырывалась. - Благодарю тебя, смелый рыцарь, - Сергей Ильич отвесил насмешливый поклон, - я предпочту провести еще три таких боя, чем подвергнуться нападению разъяренной женщины. Алита обмякла и зарыдала. Семен стоял в растерянности. - Ладно. Как видишь, Семен, у тебя уже не осталось никакого выхода. Так что думай. Хотя - какого черта! Даю тебе минуту и либо ты идешь со мной добровольно, либо остаешься лежать здесь. Девочкой можешь не прикрываться, даже если бы тебе и хватило духу взять ее в заложники, у тебя все равно нет никаких шансов. Семен задумался. - Ну, что надумал? - скучным голосом поинтересовался Сергей Ильич. - Да вот, считаю, - ответил Семен, - сколько будет двадцать пять тысяч помножить на три шестьсот да помножить на двадцать четыре да на триста шестьдесят пять да еще на десятку? - Что за ерунда? - Сергей Ильичу загадка не понравилась, и отгадывать он ее не собирался, - и сколько же получается? - Много получается, Сергей Ильич, - ответил радостно Семен, - я б даже сказал, до хрена, извините, получается. И бросил в него небольшую пластинку, изготовленную словно бы из вулканического стекла. Бросил, одновременно падая спиной назад во все еще открытый люк и увлекая за собой безвольную Алиту. Последним движением он свободной рукой закрыл Алите лицо. Потом взошло солнце. Семен очнулся от холода и сразу понял, что полет в двадцатиметровую шахту не прошел для него даром, Семен даже застонал от боли. И тут же услышал сбивчивый шепот, прерываемый всхлипываниями: - Потерпи, не шевелись, ты за что-то зацепился, пока падал, я, как смогла, перевязала, но кровь все равно течет. Семен только сейчас ощутил под головой чьи-то колени. - Алита? - спросил он шепотом и улыбнулся. - Молчи, береги силы. Нас скоро обязательно найдут, вот увидишь, все будет хорошо, ты только теперь не умирай, я для тебя все, что хочешь, сделаю, Семен: хочешь, я разрешу тебе в комнате курить? Ты только не умирай, прошу, я не смогу без тебя. Семен поморгал, но все равно видел только ослепительную, выжигающую глаза вспышку на черном фоне. Шумела текущая вода. apos;Коллекторapos;, - подумал Семен, - apos;Неужели Алита меня вытащила? Хорошая девочка. Было бы неплохо, если бы нас действительно поскорее нашел... кто-нибудь, не хотелось бы ее огорчатьapos;. И ответил успокаивающе: - Не бойся... нас, тверских, так просто не убьешь. И никто не видел, как двадцатью метрами выше на месте черного эллипсоида вдруг появился жутко багроволицый человек в чудной одежде. Человек упал на колени и стал жадно глотать воздух. Цвет лица понемногу приобретал нормальный оттенок. Человек открыл глаза, и выражение отчаяния на его лице сменилось надеждой, а потом - безмерным удивлением. - Во дают, - негромко сказал он. Смахнул с себя пепел, посмотрел на проплывающие над головой облака и пробормотал: - Опять я все самое интересное пропустил. Выбрался на относительно ровный участок и замер в удивлении. То, что это - шавелар, Вадик понял сразу, несмотря на то, что никогда их раньше не видел. И, несмотря на его состояние -совершенно ясно было, что никакая регенерация ему уже не поможет - это скорее следовало назвать остатками шавелара. Но удивил Вадика вовсе не вид шавелара, и даже не то, что он еще был жив, удивили его глаза - наполненные безграничным счастьем. Глаза человека, вдруг понявшего, что его человечеству больше не грозит гибель. |
||
|