"Железный воин" - читать интересную книгу автора (Анорин Павел)ЗАПАДНЯ– Нет, я ничего не имею против вашей экскурсии, но вы должны быть осторожны! Митрофан Гаврилович Оболенский в саду посольства беседовал с дочерью, здесь же рядом стоял и Петр. Молодой человек наблюдал за работой садовника, но когда речь зашла о прогулке по городу, все свое внимание Петр обратил на посла. – Но папа, неужели ты всерьез воспринимаешь все эти глупые слухи о секте? Митрофан Гаврилович смутился. – Сейчас такое время, что приходится серьезно относится даже к самым глупым сплетням. – Прошу прощения, сударь, – обратился к послу Петр. – Если не секрет, о какой секте вы говорите? – С недавних пор по городу ходят слухи о секте поклонников Термидадора. Якобы сектанты похищают и убивают женщин и девочек по имени Елена. Правда, по информации городской внутренней стражи, таких случаев официально зарегистрировано не было… – Вот видишь! Тем более, мы будем гулять только по главным улицам, где всегда много людей и стражников! – Кстати, а куда вы собираетесь пойти? – спросил строгий отец. Елена посмотрела на Петра: – А куда желает пойти гость? – Я мечтал побывать в музее оружия, – ответил молодой человек. – Это недалеко отсюда, – заметила девушка. – Мы успеем побывать не только в музее. – Вы должны вернуться до пяти часов. С вами пойдет Дукалнис. – Дукалнис? Здорово! Хороший дядечка. – Вы должны его слушать, я ему уже сказал, что в пять вы обязаны быть в посольстве. – Да, а как мы узнаем время? Не на каждой улице города есть солнечные или песочные часы, – спросила Елена. – Об этом не беспокойся, Дукалнис умеет определять время по солнцу. Вы его дождитесь, а я должен идти: с минуты на минуту прибудет посол Дании. Пожелав интересно провести время, посол удалился. Петр спросил девушку: – Кто такой Дукалнис? – Ой, это начальник охраны посольства, – стала быстро объяснять Елена. – Вообще-то он служит сыщиком внутренней стражи Неваграда. Дукалнис расследовал преступление, и это расследование привело его в Париж. Здесь он и схватил разбойника. А все это время сыщик жил в посольстве. Две недели назад наш прежний начальник охраны стал свидетелем большого пожара в жилом доме и кинулся спасать маленького ребенка. Пацаненка-то он спас, да самого завалило горящими бревнами, теперь он два месяца в лазарете пролежит. Хорошо, что жив остался. Вот папа и предложил Дукалнису временно поработать начальником охраны. Пообещал с его начальством все уладить и отправил в Неваград депешу. Дукалнис, недолго думая, согласился. А что – жалованье хорошее, город красивый, особенно летом. Вон он идет, ты не смотри, что он такой большой и грозный на вид. На самом деле он веселый и добрый. Знаешь, какие ему прозвища друзья в Неваграде дали? Винни-Пух и Кетчуп. Правда! Он мне сам говорил. Подошел Дукалнис: плотного телосложения, выше среднего роста, с руками атлета и короткой стрижкой. На нем были белая рубашка, легкий жакет и серые штаны. На поясе, в ножнах, – меч. – Куда свой путь направим, молодые люди? – с улыбкой спросил начальник охраны. – Туда, – кивнула в сторону ворот Елена. – Логично. Тогда пошли. По дороге Петр съел сам и угостил своих спутников орешками, которые ему отсыпал Илья Муромец. Понимая, о чем вокруг говорят, гулять было гораздо интереснее… Они уже второй час бродили по самым красивым улицам и площадям города. Петр беспрестанно крутил головой, поедая молодыми любопытными глазами изумительной красоты дворцы и роскошные клумбы цветов, фонтаны и торговые ряды, кареты и толпы прохожих. Посмотрели выступление бродячих артистов, и Петр решил угостить своих друзей сладким десертом. Они расположились на улице, за столиком летней таверны, и хозяин заведения принес три порции лакомства – взбитые сливки с кусочками бананов и крупными ягодами свежей клубники – и три стакана черничного морса. – Дукалнис, ну что вы все время так озираетесь? Мы же не в тылу врага, – смеялась девушка. – Я высматриваю страшных монстров, мечтающих превратить нашу красавицу в аленький цветочек, – в тон ей отвечал начальник охраны, – а если серьезно, то мне почудилось, что за нами увязался какой-то тип. Но сейчас я его не вижу. – Наверное, это просто мой поклонник, – продолжала шутить девушка. – Я убью всех твоих поклонников, – сказал тихо Петр. И покраснел. – Не будь таким кровожадным, – мило улыбнулась девушка. – Мне нравится, как ты улыбаешься. Мне нравятся твои глаза, твои волосы, – совсем тихо произнес парень и покраснел еще больше. – Спасибо, Петя. – Девушка тоже смутилась. Ей никогда еще ровесники не говорили комплименты. – Вкусный десерт, а теперь идемте в музей! Музей оружия располагался на тихой и уютной улице, в двухэтажном доме из белого кирпича. На двери здания висело объявление: «Музей закрыт на ремонт». – Вот те на! Не везет, – разочарованно воскликнул Петр. Они уже собрались уходить, но дверь внезапно открылась, и вышел человек в темных одеждах, со шрамом на щеке, колючим взглядом и большим носом. Он улыбнулся, обнажив большие желтые зубы, и сказал: – Какая честь! К нам пожаловала дочь русского посла. Я рад видеть вас и ваших друзей. Меня зовут Бомар Шевиньян, я – старший смотритель музея. – Очень приятно, господин Шевиньян. Но здесь объявление, что музей закрыт. – Верно, музей не работает. Но ремонт еще не начался, и я приглашаю вас войти: для таких почетных гостей двери всегда открыты. – Право, господин смотритель, мне неловко злоупотреблять вашим гостеприимством. – О чем вы говорите? Для меня это такая честь! Проходите же, я сам буду вашим экскурсоводом. Елена, Петр и Дукалнис вошли в здание. Смотритель старался изо всех сил. Он был вежлив и внимателен к гостям. Впрочем, это не помешало Дукалнису быть настороже, придирчиво осматривая все вокруг и держа руку на рукоятке меча. – На первом этаже, если честно, не очень интересно, – рассказывал смотритель. – Здесь представлено древнее оружие: бронзовые и каменные топоры, дубины и всякое такое. Я предлагаю начать со второго этажа, вот где действительно интересно! По мраморной лестнице они поднялись на второй этаж. – Здесь расположены залы вооружений армий многих стран мира. Это, например, зал японских самураев и ниндзя. В следующем зале представлено оружие и доспехи викингов, а еще дальше – вооружение персидской армии. Но прежде всего я хочу вам показать нашу гордость – зал новейших изобретений. Прошу сюда! Экспонатов в этом зале было немного, но они поражали оригинальностью идей и мастерством оружейников. – Обратите внимание, – продолжал экскурсию старший смотритель. – Катапульта горизонтального боя, разработка саксонских оружейников. В ответ на немой вопрос смотритель подробно объяснил: – Как известно, снаряды, выпущенные из обычной катапульты, летят по дуге. А эта боевая машина стреляет прямо, посылая свои снаряды в упор по наступающим фалангам противника. Смотритель открыл ящик, стоящий возле катапульты, и пояснил: – Это снаряды для катапульты. Снаряды были очень похожи на большие гвозди, только без шляпок и гораздо толще. Бомар Шевиньян продолжал рассказывать: – Снаряды закладываются острием в сторону противника, тридцать штук на один выстрел. Вращением этого рычага взводятся канаты и пружина, а выстрел производится нажатием на этот рычаг. Катапульта пока не получила широкого распространения и находится в стадии доработки. Основные недостатки – долго заряжать и малая дальнобойность. Катапульта успеет сделать всего два-три выстрела, пока противник в пешем строю достигнет вашей оборонительной линии. Так что здесь есть, над чем поработать. А вот другое изобретение в больших усовершенствованиях вряд ли нуждается. Смотритель показал рукой на следующий экспонат и торжественно произнес: – АК. – Что? Тот самый АК? – воскликнул Петр, а Дукалнис поспешил подойти поближе. Даже Елена с интересом рассматривала оружие. – Да, тот самый арбалет Калашникова. Знаменитое изобретение русского оружейника. Вы знаете, как он действует? Я вам расскажу. Снизу к арбалету прикрепляется коробочка, в которой пятнадцать коротких железных стрел с оперением. Когда тяните на себя затвор, – смотритель показал, как, – тетива натягивается, и одновременно из коробочки под действием пружины на ложе подается стрела. Выстрел, затвор на себя, снова выстрел. Скорострельность в три раза выше, чем у самого лучшего арбалета традиционной системы. Дальнобойность почти в два раза больше, значительно лучше и пробивная сила. Но производство этого арбалета сложно и дорого, требует высокого мастерства. Поэтому даже в дружине русского князя АК всего несколько штук. Нашему музею удалось заполучить один экземпляр действующей модели. – Скажите, сударь, – спросил Петр, поглаживая арбалет, – чем действующая модель отличается от боевого оружия? – Хрупкостью деталей. Модели даже на один хороший бой не хватит. Но мы же приобретали модель не для боя, а для демонстрации, – пояснил экскурсовод, бросая взгляд то на Петра, то на Дукалниса. Вдруг он что-то увидел и неожиданно зловеще, хотя и с улыбкой, бросил: – Экскурсия завершена! Дукалнис сзади услышал шорох и тихие шаги, он хотел повернутся, но не успел – удар деревянной дубинкой по голове поверг сыщика на пол. Сильные руки схватили Елену и Петра. Молодой человек попытался вырваться, но безуспешно. Тогда парень ударил своего противника каблуком туфли по пальцам ног, а затем двинул головой в подбородок. Держащий его мужчина заорал от боли и разжал руки. Петр толкнул неизвестного противника в грудь, отскочил в сторону на пару шагов и… получил сильнейший удар в челюсть. Молодой человек рухнул на пол и попытался тут же встать, но еще один удар опрокинул Петра. Из разбитого носа и губ потекла кровь, а неизвестный здоровяк нанес парню еще один удар и собирался бить дальше. – Не смей его бить, грязная мразь! – закричала Елена, тщетно пытаясь вырваться из железной хватки сразу двух крепких мужиков. – Достаточно, – остановил избивающего парня здоровяка Шевиньян. – Пока достаточно. Наденьте на руки мальчишки и этого горе-телохранителя кандалы с замком. Приказание было исполнено. На запястьях Дукалниса, который только пришел в себя после удара, и Петра щелкнули легкие, но прочные кандалы с замками. Дукалниса ударами дубинки заставили подняться, отобрали меч и придерживали его за руки, так как у него все еще кружилась голова. – Что все это значит? – гневно спросила Елена, глядя в глаза смотрителю. В зале было больше десятка мужчин, все в черных накидках, расшитых красными нитями в виде каббалистических знаков. Судя по шуму, в коридоре тоже находилась целая толпа заговорщиков. – Немного терпения, сейчас все объясню, – сказал Бомар Шевиньян и обратился к своим соучастникам. – Вы долго собирались, мне пришлось тянуть время и выступать в роли гида этих болванов! – Мы поспешили прийти, как только получили сообщение о сборе, – оправдывался за всех один: тот самый здоровяк, который зверски избил Петра. – Сам ты болван! – крикнула Елена. – Псих, разбойник! Смотритель подошел к девушке и угрожающе зарычал: – Ты дотявкаешься, девчонка! Я вырву тебе язык! – Только попробуй, – прохрипел Дукалнис, – и я убью тебя! – Закрой пасть! – крикнул один из бандитов и замахнулся на сыщика дубинкой. – Все, господа, хватит ссориться, – распорядился Шевиньян. – Давайте мирно поговорим, – почти вежливо сказал главарь, а затем внезапно заорал: – Вернее, говорить буду я, а вы все заткнитесь! И, успокоившись, продолжал: – Мы долгое время были обыкновенной, тихой и незаметной сектой поклонников сатаны. Втайне совершали свои обряды, прятались от преследований церкви и городской стражи. Но когда в Европу пришла весть о Термидадоре, я понял – это сам сатана либо его посланник! Теперь мы поклоняемся несокрушимому железному воину. Мне удалось устроиться в музей старшим смотрителем и всех служащих музея заменить своими людьми. А на днях трагически погиб директор этого заведения: ему на голову совершенно случайно упали каменная плита, кирпич и ядро от баллисты. Теперь я стал главным в музее: очень удобное прикрытие для нашей секты. Мы принялись распространять слухи о похищении и убийствах женщин по имени Елена. Пусть Париж трепещет от страха! Нам это на руку. Когда появится Термидадор, все упадут перед ним на колени! – Не все, далеко не все! – воскликнула Елена. – Не все такие сумасшедшие и трусливые, как ты! – И зачем-то добавила: – Чтобы тебя всю жизнь запоры мучили! – Да заткнись ты, мерзкая девчонка! Они меня и так мучают. Слушай дальше… Мы распространяли слухи, но пока еще не похитили ни одной Елены. Ты будешь первой. Дочь русского посла – отличный подарок Термидадору. Мы не убьем тебя, а подарим железному воину целой и невредимой. Пусть он делает с тобой все, что захочет. Взамен я попрошу всего лишь об одном одолжении – быть его слугами. Ну, еще Париж в придачу, для начала. Так что не такой уж я сумасшедший. Восхищаясь своей персоной, смотритель рассмеялся. Вдруг он обратился к одному из присутствующих: – Благодарю тебя, Жако. Твои сведения оказались верными. – Жако! Садовник Жако! – почти одновременно воскликнули Елена, Петр и Дукалнис. – Да, Жако, – подтвердил главарь секты, – садовник русского посольства и член нашей организации. Благодаря ему мы узнали о ваших намерениях посетить музей. Я сразу же отправил одного человека следить за вами и посыльного – за остальными членами секты. А музей я закрыл два дня назад, чтобы посторонние здесь не шлялись и не отвлекали меня от важных дел. Теперь вот что мы сделаем. – Главарь секты обратился к своим подчиненным: – Девчонку отведите ко мне в кабинет и заприте там. А этих двоих – в подвал. И, глядя на Петра и Дукалниса, пояснил: – Сегодня ночью вас засунут в мешки, отвезут к реке, хорошенько постучат дубинками по вашим пустым головам и, когда вы отключитесь, вытащат из мешков и утопят. Утром тела найдут, и все подумают, что все вы решили искупаться и утонули. А виноватым будешь ты, – смотритель ткнул пальцем в Дукалниса, – что не уберег молодежь. И пока напрасно будут искать в реке тело девчонки да строить предположения, там и Термидадор пожалует. Как видите, я был с вами очень откровенен. – Грязный ублюдок! – крикнул Дукалнис. – Мерзавец и трус! – крикнула Елена. – Ты пожалеешь, – разбитыми губами прошептал Петр. – Я вижу, вы со мной также откровенны. – Главарь секты усмехнулся. – Уведите их. Сколько времени она уже находилась в этой комнате, Елена не могла сказать. Может быть, два часа, а может, и три. Ей не надели на запястья кандалы и не стали связывать, но от этого не было легче. Кабинет смотрителя, очевидно, загодя подготовили для содержания пленницы. Окна не только закрыты решетками, но и ставнями, наглухо забитыми длинными гвоздями. В комнате стояли только тяжелая кровать и большой стол. Ни одного предмета, который мог бы послужить оружием, или с помощью которого можно было бы взломать ставни и разбить окно. Девушка еле сдерживалась, чтобы не зарыдать от отчаяния. Она ничего не могла сделать! А ее друзьям еще хуже. Петр и Дукалнис заперты в подвале, их руки скованы кандалами, и сегодня ночью они должны умереть. Если бы Дукалнис мог выбраться из подвала… Но как? Прежде всего надо избавиться от кандалов. Дукалнис рассказывал, что по роду службы ему приходилось иметь дело с разбойниками всех мастей, и он узнал много разных хитростей и кое-чему научился. Как, например, с помощью иголки открывать замки: дверные, на сундуках, кандалах… Стоп! Ему нужна какая-нибудь острая и тонкая железка. Но где она ее возьмет и как передаст узнику? Это невозможно! Когда слезы уже готовы были покатиться из глаз обреченной девушки, дверь кабинета открылась и в сопровождении двух сектантов вошел Бомар Шевиньян. – Что тебе надо, подлый убийца? – голос девушки дрожал от ярости и бессилия. – Ты – неблагодарная девчонка, – издевательским тоном ответил ей похититель. – Тебе принесли ужин, а ты пытаешься меня оскорбить. – Я не буду есть! – крикнула девушка в лицо смотрителю. – Будешь, девочка, будешь. До прихода Термидадора ты нам нужна живой. Иначе мы станем кормить тебя насильно. А твоего дружка, этого мальчишку, подвергнем страшной пытке. Ты этого хочешь? – Не смей его трогать! – Елена вновь готова была разрыдаться. – Тогда не упрямься. Посмотри, какие вкусные блюда. И столовые приборы, как в ресторане: ложка, вилка. Вещи раритетные: из коллекции музея. Не этого, разумеется. Шевиньян обернулся к сопровождающим, и те услужливо захихикали. В самом деле, на подносе лежали ложка и вилка с четырьмя острыми зубчиками. Решение созрело мгновенно. – Ну, если раритетные… Хорошо, – спокойным тоном сказала девушка. – Я буду есть. – Хорошая девочка! – Смотритель был доволен. – Но я требую, чтобы также накормили моих друзей! Пусть будет все, как у меня, – блюда, столовые приборы. – Им это ни к чему. Пусть немного похудеют, моим людям легче их до реки тащить будет. Стоящие рядом со своим главарем сектанты дико захохотали. – Тогда я тоже есть не стану! – Ну, опять все сначала! – Пожалуйста, сэр! Что вам стоит? Если им суждено умереть сегодня ночью, то пусть хотя бы поужинают последний раз по-человечески. Прошу вас! – А-а… Будь по-твоему! Сегодня я добрый, удачный был день. Отнесите заключенным ужин. – И столовые приборы. – Да, да. И столовые приборы. Приятно быть великодушным. – Раритетные… – Обойдутся и простыми! – Перед смертью… – Простые! Или ничего: ни обеда, ни приборов! – Хорошо, но, сэр, простите, я хотела бы быть уверенной, что… – Ладно, тебя отведут в подвал. Но не вздумай наделать глупостей, ты только навредишь себе и своим друзьям, они умрут не быстро, а долго и мучительно… Дукалнис сидел на полу камеры и думал, как он будет драться в последний раз. Он сможет только бить ногами и кусаться. Вряд ли долго продержится, но подонкам придется повозиться! Больнее всего то, что он позволил обвести себя, опытного сыщика, вокруг пальца. Не смог защитить детей… Да, они совсем еще дети! «Это я виноват, и эту ошибку даже ценой своей жизни невозможно исправить!» – мысленно казнил себя Дукалнис. Щелкнул засов, дверь камеры открылась. Вошли трое сектантов, один из них держал в руках поднос. – Праздничный ужин для смертников! – громко сказал тот, кто держал поднос. Тюремщики рассмеялись. Дукалнис хотел было ударом ноги выбить поднос из рук негодяя, но заметил Елену. Девушка кивнула Дукалнису и успела сказать: – Пусть это поддержит вас. И поможет. – Все, свидание окончено. Нам надо еще мальчишке занести еду. Дверь закрылась. Дукалнис задержал взгляд на закрытой двери, будто запоминая хрупкий образ девочки. «Она даже в плену, в смертельной опасности думает о своих спутниках, а я…» Узник опустил голову, пытаясь справиться со слезами. Его взгляд переместился на поднос: он увидел столовые приборы и все понял. Она упросила тюремщиков принести пленникам хороший ужин, но не ради еды, а ради одного-единственного предмета – вилки! То, о чем он совсем недавно мечтал – освободить руки – становилось реальностью. А там еще видно будет! Не теряя ни секунды, пленник принялся ломать замок на кандалах. Для этого он отогнул один из зубчиков вилки и принялся орудовать вилкой, как отмычкой. «Давно не тренировался, – с досадой подумал сыщик. – Откуда же было знать, что на сыщика внутренней стражи кто-то наденет кандалы». Наконец, через несколько томительных минут замок поддался. Но Дукалнис не стал снимать кандалы, пока они висели на запястьях, создавая впечатление, что узник по-прежнему закован. Из ложки, отломив черенок, сыщик сделал, пусть и примитивное, но оружие. Всё не с пустыми руками. Вскоре в камеру вошли тюремщики. Их было двое. Первый пришел с подносом, забрать пустую посуду, второй встал у порога камеры, держа руку на рукоятке меча. У первого тоже на поясе в ножнах висел меч. Это был меч Дукалниса. Тюремщик перехватил взгляд пленника. – Да, это твой меч. Я взял его поносить. Можно, да? Ха-ха! Что-то ты совсем не ел: нет аппетита? И оба заржали, поражаясь своему остроумию. – Ну, дело твое. – Тюремщик наклонился за посудой. – Эй, а зачем ты ложку сломал? – Надо было, – спокойно ответил Дукалнис и всадил черенок в горло врагу. Тот упал на колени и, издав предсмертный хрип, свалился на бок. Дукалнис вскочил на ноги, но не стал сбрасывать кандалы и забирать свой меч. Так, безоружным, он стоял и с вызовом смотрел на второго тюремщика. – Ну что, трус: слабо с безоружным справиться? Сектант обнажил меч и рванул к пленнику. Этого Дукалнис и добивался, уловка удалась. Тюремщик был уверен, что пленник закован и беззащитен. Но сектанта ждал неприятный сюрприз – пленник мгновенно сбросил кандалы, выхватил меч, парировал удар и перешел в атаку. Позвать на помощь или убежать тюремщик не успел, сталь меча пропорола тюремщику грудь, и он беззвучно рухнул на пол. Дукалнис пристегнул ножны, вложил меч. «Теперь они не застанут меня врасплох. Теперь я делаю свой ход!» Дукалнис вышел из камеры и принялся за поиски Петра. В этом крыле подвала было шесть камер, три из них открыты настежь, еще в одной был заточен сам Дукалнис. Оставалось проверить две. Сыщик, стараясь не шуметь, отодвинул засов, открыл дверь камеры, но она была пуста. Петр был заперт в самой дальней. – Как дела, малыш? Парень не поверил своим глазам. – Дукалнис! Как вам удалось выбраться из камеры? – Я уговорил надзирателей. Правда, они возражали, но у меня были железные аргументы, – ответил сыщик, открывая ключом, взятым у убитого тюремщика, замок кандалов. Теперь и Петр был свободен. Дукалнис протянул парню меч второго надзирателя: – Держи. Тяжеловатый для тебя, но все лучше, чем безоружному быть. Дукалнис рассчитывал, что Петр выйдет незаметно из музея и побежит за помощью, а он пока попытается отбить у сектантов Елену. Но у дверей музея уже расположилась охрана. Четверо сектантов, вооруженных мечами, удобно расположились в креслах и что-то громко обсуждали. – Так, выйти тебе из музея не получится, – шепотом рассуждал Дукалнис. – Я один против четверых… шансы не очень хорошие. А шум поднимется большой, все заговорщики сюда сбегутся. – Я тоже буду драться, – также шепотом сказал Петр. – Не вздумай! Я тебе меч на крайний случай дал. Тебя когда-нибудь учили биться на мечах? – В школе немного… – В школе… Здесь, малыш, не урок по фехтованию. Голову снесут, и не заметишь. Так и будешь непричесанным ходить. Давай лучше тихонько поднимемся на второй этаж, а там будем действовать по обстановке. Охранники сидели кто спиной, кто боком к лестнице, к тому же часть лестницы закрывала большая колонна. Под ее прикрытием Петр и Дукалнис на цыпочках и не дыша поднялись на второй этаж. – Может быть, не стоит так беспокоиться? Сейчас только седьмой час. Вдруг они уже вернулись? Начальник внутренней стражи Парижа Огюст Рошер старался успокоить русского посла. Они были хорошо знакомы, и начальник стражи принял Митрофана как старого друга. Посол Руси блестяще владел несколькими европейскими языками и не нуждался в лингвистических орешках. Пару минут назад Митрофан в сопровождении двух охранников посольства примчался к Рошеру. – Поймите, Огюст, – взволнованно отвечал Митрофан. – Я никогда не позволял себе кричать на дочь, никогда не посмел бы ударить ее. Но, тем не менее, воспитывал в строгости. И если ей сказано быть дома в пять, то только чрезвычайное происшествие может помешать Елене быть вовремя. Тем более что с ними отправился начальник посольской охраны. Уж он-то человек военный, ответственный… – Вот видите: с молодыми людьми надежная охрана. Вам не о чем беспокоиться! Париж очень красивый город, особенно в это время. Многие мечтают побывать в Париже в середине лета. Кстати, куда они собирались пойти? – Петр хотел пойти в музей оружия. Думаю, туда они обязательно зайдут. – Наверное, им пришлось изменить маршрут. – Почему? – Потому что он закрыт. Позавчера я с тремя взводами стражников отправился на экскурсию. Считаю, что мои воины должны знать об оружии все, им это интересно и полезно. Признаться, я сам люблю бывать в этом музее. Но нас встретили закрытые двери. На стук вышел старший смотритель и сообщил, что с утра музей закрыт на ремонт, только объявление забыли повесить. Пришлось нам возвращаться… Да, и видел в музее вашего садовника, как его… – Жако. – Да, Жако. Еще удивился: что он там делает, в закрытом музее? Но садовник сказал, что смотритель – его приятель, и он часто сюда наведывается. – Странно. Когда мы в саду обсуждали маршрут экскурсии, Жако крутился рядом и, наверняка, все слышал. Неужели он не мог сказать, что музей закрыт? – А вот вы его об этом и спросите. – Но его нет в посольстве! – Как нет? – Благодушное настроение начало сползать с лица начальника стражи. – Вскоре после того как молодые люди и Дукалнис ушли, Жако подошел ко мне и попросил, чтобы я его отпустил на несколько дней. Сказал, что его мать тяжело больна и нуждается в уходе. Огюст Рошер побледнел и вскочил с кресла. – Его мать была найдена мертвой пять лет тому назад в одном из городских притонов. Она скончалась от чрезмерного употребления дурман-травы. – Так почему же мы до сих пор здесь? – закричал Митрофан. – Скорее в музей оружия! Посол, его охранник и начальник городской стражи стрелой вылетели из кабинета. Огюст Рошер на бегу крикнул дежурному: – Сержант! Поднимай два взвода конной стражи в полном вооружении! И фельдшера… на всякий случай. – Давай-ка сначала заглянем в эту комнату, – чуть слышно сказал Дукалнис, кивая головой в сторону зала вооружений самураев и ниндзя. Парень и сыщик зашли в комнату. – Ух ты! – шепотом восторгался Петр. – Смотрите, здесь столько разных метательных железных звездочек, дисков, уголков… – Чтобы хорошо метать эти звездочки, надо долго тренироваться, – сказал Дукалнис. – Я лучше возьму эти маленькие кинжалы. Всё как-то привычнее. Кинжалы действительно были очень маленькими: умещались на ладони. При этом все клинки были в ножнах; их лезвие было настолько острым, что случайно дотронься – и лишишься пальцев. – Дротик тоже пригодится. Оружие, которое сыщик назвал дротиком, представляло из себя длинное лезвие с глубокими зазубринами и деревянной ручкой. Этим оружием можно сражаться и в ближнем бою, и метать как короткое копье. – Держись за мной и не лезь на рожон, – приказал Дукалнис парню. Пока им везло. Они прошли просторный коридор и не встретили ни одного сектанта. В конце коридора Дукалнис очень осторожно заглянул за угол. И тут же отпрянул назад. – Ну, что там? – спросил Петр. – Значит, так. Ближе сюда – кабинет смотрителя. Наверняка девушку держат там. Возле дверей кабинета – два вооруженных мечами охранника. На дверях вместо замка – деревянная дубинка, вставленная между ручками дверей. Дальше, в пятнадцати шагах, – еще одна комната. Там двери открыты настежь. Я слышал голоса, похоже, они все собрались в той комнате. То ли обсуждают что-то, то ли молятся своему железному болвану. Плохо, что возле второй комнаты тоже стоит вооруженный охранник. Я его узнал! Это он ходил за нами, когда мы гуляли по городу. Только на нем не было этой накидки с сатанинскими знаками. – Еще бы он ее надел. Тогда бы его сразу под стражу взяли. – А теперь они все здесь в этих накидках. – Что будем делать? – спросил Петр. – Внизу – еще четверо, – продолжал оценивать обстановку Дукалнис. – Сделаем вот что. Слушай внимательно, от тебя будет очень многое зависеть. Я беру на себя всех троих охранников и встречу тех, кто выскочит из второй комнаты. Ты со всех ног летишь к кабинету, где держат Елену, вытаскиваешь дубинку, открываешь дверь, выводишь девушку, и, не дожидаясь меня, бегите в зал оружейных новинок. Дубинку обязательно возьми с собой, закроешься ею изнутри. Разбивайте окно и зовите на помощь. Кто-то обязательно услышит, позовет стражу. А может, и патруль будет мимо проходить, их сейчас много на улицах города. Все понял? – Я понял, но не могу бросить вас в неравном бою! – Главное, малыш, – спасти Елену! Ты должен мне пообещать, что сделаешь все, как я сказал. А я обещаю тебе постараться бежать вместе с вами, если будет возможность. – Я сделаю все так, как ты сказал. – Тогда я пошел. Сектанты, сторожившие кабинет с пленницей, остолбенели, когда из-за угла выпрыгнул Дукалнис и метнул свой страшный дротик с зазубринами. Охранник пришел в себя лишь после того, как его напарник без единого звука рухнул на пол, пронзенный дротиком насквозь. Сектант выхватил меч, но посланный рукой сыщика кинжал свалил наповал и его. – Тревога! – успел заорать охранник второй комнаты, прежде чем лезвие кинжала пробило ему грудь. Петр был уже возле двери, изо всех сил рванул дубинку, и она выскользнула из тяжелых, бронзовых ручек. Дверь открыта! – Елена, быстрее сюда! – позвал Петр. Девушка не заставила себя долго ждать и со всех ног бросилась из кабинета. Дукалнис, прикрывая собой Елену и Петра, метал кинжалы один за другим, разя сектантов, которые выбегали из комнаты с мечами в руках. – Дукалнис, бежим! – крикнула Елена и вслед за Петром побежала в спасительный зал оружейных новинок. Дукалнис, видя, что молодые люди уже на пути к залу, швырнул последний кинжал и тоже бросился убегать. Почти одновременно они втроем влетели в зал, закрыли дверь, и сыщик помог Петру запереть дверь дубинкой. – Я тоже успел, и это радует, – сказал Дукалнис и вдруг замер в отчаянии. Они не могут разбить окна и позвать на помощь! Все три окна зала были изнутри забраны крепкой стальной решеткой, даже не решеткой, а очень прочной железной сеткой и железными ставнями. Очевидно, все это было установлено давно, еще когда в этом здании обустраивали музей. Только теперь надежная защита от воров обернулась для Петра, Елены и Дукалниса ловушкой. Сыщик нещадно ругал себя, что не обратил внимания на окна, когда был здесь первый раз: «Сразу все внимание – на экспонаты, интересно было, прямо как маленький ребенок!» Снаружи на дверь обрушились удары. – Горизонтальную катапульту – к бою! Разворачивай к дверям! Навались! – отдавал команды Дукалнис. – Сейчас мы их встретим. Снаряды сюда! Тридцать острых металлических цилиндров быстро были уложены в мешок катапульты, канаты натянуты, пружины сжаты. – Не спешите стрелять, слушайте мою команду, – распоряжался Дукалнис, уже держа в руках арбалет Калашникова. Щелкнул затвор, металлическая игла с оперением легла на лафет арбалета, натянулась тетива. АК тоже был готов к бою. Двери трещали. – Спокойно, Петр. Из катапульты выстрелишь ты, потом я начну арбалетом работать. Спасибо смотрителю за содержательную экскурсию, сейчас благодарить будем – за все. Двери и дубинка сломались одновременно. В зал ввалилась толпа обезумевших от ярости и фанатизма сектантов. – Пли! Раздался громкий хлопок, будто огромным кожаным ремнем хлестанули по железной плите. Остроконечные снаряды в упор ударили по наступающим, пронзили их тела насквозь и улетели дальше, в коридор. Два десятка врагов рухнули замертво почти одновременно. Среди убитых был и Жако. Дукалнис перешел в контратаку. Он двинулся навстречу врагу, всаживая стрелы во всех, кто появлялся в дверном проеме. Третий, четвертый, пятый… Дукалнис вышел из зала и продолжал расстреливать врагов, которые упрямо бросались на него с мечами в руках. Девятый, десятый… Что-то хрустнуло, арбалет заело. Да, действующая модель не выдержала даже одного боя. Дукалнис бросил арбалет и выхватил меч. Первого сектанта он уложил таким яростным ударом, что тело врага оказалось разрубленным вдоль почти пополам. Но это ужасное зрелище не остановило остальных. В живых сектантов осталось четверо, это были те, кто охранял вход в музей. Они с криками проклятий обрушились на одинокого воина. Сыщик успел поразить клинком в сердце ближайшего противника, но сам получил удар лезвия под ребро. Нестерпимая боль обожгла тело воина, кровь хлестала из раны, и он из последних сил отражал удары врагов. – Все, я пошел, – решительно сказал Петр, весь бледный как мел. – Господи, помоги нам, умоляю! – со слезами в голосе сказала Елена. Петр поднял меч и закричал во всю мощь своих молодых легких. И так, с поднятым мечом, бросился на врага. Это было безумием! Истекающий кровью мужчина и с трудом удерживающий тяжелый меч, измученный заточением и зрелищем кровавого боя мальчишка – против троих бешеных фанатиков! Двое сектантов оставили Дукалниса в покое и приготовились убить парня. Петр сделал свое дело, он отвлек врагов от Дукалниса, и тот этим воспользовался. Откуда в такие моменты берутся силы – кто знает, но начальник охраны русского посольства одним ударом снес голову своему противнику, пропорол мечом сзади второго, выбил оружие из рук и прикончил третьего. Петр замер в одном шаге от места кровавой рубки, устало опустил меч и, прерывисто дыша, смотрел то на Дукалниса, то на тела поверженных врагов. – Дукалнис, сзади! – крикнула Елена. – Умрите, твари! – орал главарь секты, Бомар Шевиньян. Он несся на них с выставленным перед собой мечом. Дукалнис сразу понял, что предводитель сектантов – фехтовальщик никакой. Он не стал убивать смотрителя музея, а просто сделал шаг в сторону, увернувшись от клинка, и со всей силы врезал смотрителю в лоб рукояткой своего меча. Ноги главаря секты взлетели вверх, и он без сознания грохнулся на пол. – Надеюсь, больше никого не осталось, – с трудом произнес Дукалнис и сам чуть не упал. Петр с Еленой поддержали его и помогли сесть у стены на пол. – Надо его перевязать! – сказала Елена, разрывая на лоскуты рубашку на теле одного из убитых врагов. Петр ей помогал. – Ты слышишь: кто-то ломает внизу двери? – Кажется, уже сломали, – сказал Петр. – Сейчас узнаем, – тихо проговорил Дукалнис, сжимая рукоятку меча. Впрочем, сыщик понимал, что сейчас с ним бы справился даже маленький ребенок. По коридору бежали начальник городской стражи, солдаты и Митрофан Оболенский со своими охранниками. – Папа! – еще не веря своим глазам, воскликнула девушка и бросилась навстречу отцу. Они крепко обнялись. – Доченька! Родная, девочка моя, ты жива! Боже мой, кровь! – По суровому лицу посла текли слезы. – Папа, я не пострадала. Помощь нужна Дукалнису! Но возле раненого уже суетились фельдшер и солдаты, и князь обратил внимание на Петра, подошел к нему, по-отцовски провел рукой по голове и щеке парня. – Тебе, я вижу, тоже здорово досталось, – сказал посол, глядя на запекшуюся кровь на губах и черно-синий синяк под глазом. – Зато будет, о чем вспомнить! – Молодой человек улыбнулся. – «Каникулы в Париже вы не забудете никогда!» – процитировал Петр рекламный слоган туристического агентства, которое устраивало летом молодежные туры в Европу на летающих ладьях, коврах-самолетах и морских судах. Посол подошел к раненому. – Дукалнис, как ты? Держись, дружище. – Это моя вина, я просто потерял бдительность, позволил заманить нас в ловушку. – Не вини себя. Виной всему – коварный заговор. А если ты в чем-то и ошибся, то ошибку, я вижу, исправил. – Да, они дорого заплатили. Мы положили их всех. Только один, наверное, еще живой – их предводитель, – сказал Дукалнис, кивнув головой в сторону смотрителя. Елена и Петр коротко рассказали, что с ними приключилось. Смотритель пришел в себя, два стражника рывком подняли его на ноги. Огюст Рошер подошел вплотную к главарю сектантов и громко заявил: – Господин Шевиньян! Я предъявляю Вам обвинение в убийствах, похищении людей, организации сатанисткой секты, заговоре и государственной измене! Вас будут судить два суда – королевский и церковный… Тебя ждет топор палача! Наденьте на него кандалы и уведите эту мразь!.. Как состояние нашего героя? – спросил Рошер у фельдшера о Дукалнисе. – Потерял много крови, но для жизни угрозы нет. Его даже не обязательно везти в лазарет. Если в посольстве есть хороший лекарь, то достаточно будет менять повязку и накладывать целительные мази. Две недели, и выздоровеет. – В посольстве есть хороший лекарь. – Оболенский гордо выпрямил грудь. – Ты сможешь дойти до кареты, или мы тебя понесем? – Я дойду, – сказал Дукалнис, поднимаясь с помощью фельдшера и стражников. – У меня есть просьба к господину Рошеру. – Все, что угодно! – отозвался начальник городской стражи. – Где-то здесь лежит арбалет, вернее, модель арбалета Калашникова. Я хотел бы взять его на память, если можно. – Конечно, забирайте. И это будет слишком скромная награда за ваш подвиг!.. Молодой человек, – обратился Рошер к Петру, – возьмите арбалет для нашего героя. Заметив, что мальчишка до сих пор сжимает рукоять меча, он предложил: – И, если хотите, можете оставить себе меч. – Правда? – Глаза Петра засияли от радости. – Вот так сувенир! – Ну что же, друзья, нам пора домой! – Князь по-отечески обнял молодежь за плечи и пошел с ними к выходу. У самых дверей он обернулся. – Огюст, я надеюсь видеть вас сегодня на праздничном ужине, обещаю, что будет ваше любимое блюдо – филе карпа в грибном соусе. |
||||
|