"На чужом берегу" - читать интересную книгу автора (Колчанов Артем)

Глава шестая: Демон ночи

Катер летел на восток. В соседнем от меня кресле сидел Ог, и мы летели в его город. Это было уже через сутки после освобождения Алька от вакцев. Но сейчас мне почему-то наиболее отчетливо вспоминались события этих суток. Как я наткнулся на мальчишек в этом страшном подземелье, как выводили и выносили их в верхние ярусы подземного города.

Тогда пришел отряд спасателей. Частично это были солдаты аиверской армии, но большинство все-таки гражданские люди из Алька. Увидев мальчишек, многие из них заохали от возмущения. Мальчишка же, с которым я только что разговаривал, словно бы испугавшись, потянулся ко мне обеими руками и изо всех сил вцепился в мою руку. Он не хотел, чтобы я сейчас покидал его, и я не стал его разочаровывать. Когда мы выводили мальчишек, я нес его на руках. По пути он рассказал мне, что он из Фятода, полностью разрушенного города на материке. И что он видел взрыв ракеты, после чего у него сгорели волосы, а выросли потом уже вот такие, бесцветные. Потом он рассказал мне, что им пришлось перенести в руках у вакцев, и от этого рассказа во мне начинала кипеть самая настоящая ненависть к вакцам, хотя я и понимал, что испытывать такие чувства я просто не имею права. Но, если говорить честно, я все сильнее запутывался и думал о том, что нужно будет попросить Рэя собрать всю возможную информацию о Ваке. Но я еще не знал, что основные сведения он собрать не сможет. Уже в городе, передавая мальчишку врачам, я спросил, как его зовут. Он сказал, что Эв. И кроме этого укороченного имени, я больше ничего не узнал.

Потом я сделал заявление, которое, как сказал генерал, услышала вся Лата. Произнося его, я был немного не в себе, но, как мне потом говорили, оно выглядело взвешенным и произнесенным с ледяной уверенностью. В этом заявлении было предупреждение тем, кто использует в войне подобные средства. И я самым натуральнейшим образом угрожал, хотя и отлично понимал, что большинство из этих угроз неосуществимы.

Ночевал я в Альке, а утром я отправился с Огом в его город, как я ему и обещал. Город находился на западном побережье южного материка. По пути мы пролетели над Пустыней Черных Камней, не так далеко от звездолета. Но спускаться я не стал, а только поговорил по рации с Ривом (Рэй не испытывал особого желания разговаривать со мной) и сказал, что сегодня я обязательно вернусь.

Дебиг, город Ога, лежал на самом берегу глубоко вдающегося в сушу залива. Ог ожидал, что от города почти ничего не осталось, что впрочем, оказалось близко к истине. С полетной высоты были отчетливо видны два выжженных и оплавленных кратера, оставшихся от ядерных взрывов. Но располагались они рядом друг с другом, даже частично перекрывались. Очевидно, что какая-то из ракет ударила неточно, и вместо сплошной радиоактивной пустыни от половины города остались хоть какие-то развалины.

– Здесь был мой дом, - сказал Ог, указывая на одни из развалин, но искать здесь некого и нечего.

– Нужно обратиться к местным властям, но вот только где их искать.

– Спросим, вон видишь людей.

Я еще раньше его заметил копошащиеся среди развалин человеческие фигурки, и повел катер на снижение. Посадил я его на не такую уж большую относительно ровную площадку между развалинами. Мы облачились в скафандры, и вышли наружу. Искать людей, которых мы видели сверху, не пришлось. Увидев посадку катера, они сами вышли нам навстречу. Выступив вперед, Ог спросил у них, как добраться до городских властей, и нас тут же согласились проводить.

Мы спустились в довольно глубокое и немалых размеров убежище, но все-таки, по сравнению с подземным Альком, просто крошечное. Воздух в убежище был не очень-то хороший. Ощущались запахи множества людей, которых мы, правда, не видели. Нас проводили в крошечное помещение, где предавались какойто с виду лихорадочной работе несколько человек. Шелестела бумага, которая валялась везде. Через большой селектор связи отдавались распоряжения. Нас заметили не сразу, а когда заметили, в комнате на несколько секунд повисла тишина. Потом нам навстречу поднялся пожилой человек, который поприветствовал нас и спросил:

– Что нужно инопланетникам в Дебиге?

– Инопланетник здесь только я, а он, - я указал на Ога, - бывший житель этого города.

Ог снял с себя шлем и, держа его в руке, сказал:

– Меня зовут Огерит Веньись. Вот мои документы, - он достал из-под скафандра какието бумаги и отдал их.

Пожилой быстро просмотрел эти листы:

– Значит, решили вернуться в родной город?

– Да, я дал слово.

– Ну что же, крепкие люди нам нужны.

– Но я хотел бы узнать, уцелела ли моя семья.

Он взял со стола карандаш и нацарапал на листке несколько слов:

– Обратитесь в сектор населения, там вам помогут. Третья дверь отсюда по коридору.

Больше нам не было задано ни одного вопроса, что я посчитал для себя хорошим знаком. В секторе населения нас встретили молодая девушка. Она потом долго листала какие-то бумаги и сообщила, что отец Ога, скорее всего, погиб при первом взрыве, а мать умерла уже тут, в больнице, от лучевой болезни.

– У меня были еще младшие брат и сестра, - Ог назвал имена.

Еще полчаса поисков в бумагах и Ог узнал, что его брат сейчас находится в больнице, а насчет его сестры никаких сведений у них нет. Ог не просил искать еще, а только осведомился, как добраться до этой самой больницы. Уже по пути он сказал:

– Если Ол жив, он знает, что случилось с Они.

В больницу, отдельный коридор в убежище, нас пропустили только после того, как мы сняли и оставили в специальном помещении свою верхнюю одежду - скафандры. Внутри все буквально блестело от чистоты. К нам сразу же вышел мужчина в желтом халате и спросил, кого мы тут ищем.

– Здесь, как мне сказали, находится мой брат. Я хотел бы увидеть его.

– Как его зовут?

– Ол… Олерит Веньись. Двенадцать лет с половиной.

– Помню. Его мы собираемся выписывать, так что можете забрать его отсюда.

– Я еще сам не устроился… Вы можете его позвать?

Врач ушел, а мы сели на жесткую скамью у стены. Ждать пришлось действительно недолго. Из-за угла вышел мальчишка, одетый во что-то вроде пижамы в синюю и зеленую клетку с загнутыми выше локтей рукавами и расстегнутым воротничком белого цвета. Он был пострижен наголо, от чего уши его казались неестественно большими. Он на несколько секунд замер, изумленно хлопая глазами, а потом со всех ног бросился к успевшему встать Огу и повис, ухватившись ему за шею, и начал что-то шептать ему прямо на ухо. Ог же молчал, и так продолжалось несколько минут. Потом Ог опустил его на пол, сказав:

– Ол, так ты меня задушишь.

– Не задушу, а то кто меня отсюда заберет.

Они сели рядом друг с другом, и Ог сказал мне:

– Вот это и есть мой брат Ол.

Мальчишка тут же снова вскочил и протянул мне руку. Ог тем временем представил меня:

– А это Вик Стрельцов, мой теперь уже бывший последний командир.

Я пожал мальчишке руку, заметив, что по ее правой стороне тянется уже заживший ожег, который уходит и под подвернутый рукав, а потом продолжается на шее и затылке. Ожег тепловым излучением, сразу же понял я. Ог тоже это заметил и понял.

– Рассказывай, - сказал он своему брату.

– Про что?

– Как все было.

Мальчишка тут же сделался печальным, но все-таки начал рассказывать. Из этого рассказа я понял, как все тут происходило в самом начале войны, и что случилось с семьей Ога. На Дебиг обрушилась не обычная ракета, которой все-таки требовалось время на подлет, а один из немногих орбитальных зарядов, который был почти над самым городом. Это был один из самых первых ударов войны, в городе даже не была объявлена тревога, и никто из жителей не успел спуститься в убежища. Ол рассказывал:

– Мы с мамой и Они как раз были на улице, шли домой. Они как всегда бежала впереди, а мы шли сзади. А тут вдруг эта вспышка, такая яркая, что можно ослепнуть…

Тут мальчишка замолчал и отвернулся, хотя и так было видно, что из глаз у него полились слезы. Ог притянул его к себе, пытаясь успокоить, а когда тот более-менее утих, попросил тихим голосом:

– Ол, пожалуйста, продолжай, я должен все это знать.

Мальчишка насупился и заговорил совсем тихо:

– Мы с мамой оказались под прикрытием стены. Они же уже выбежала вперед… От нее ничего не осталось, только горстка пепла и тень на бетоне…

– Понятно… Но откуда тогда и у тебя ожег?

– От стекол отразило… Я упал и больше ничего не запомнил. Потом какие-то люди подобрали меня и принесли сюда…

– А мама?

– Ее я больше не видел… Мне сказали, что она сошла с ума, бегала по городу, звала Они, а тут второй взрыв… Из тех, кто видел их оба, почти никто не выжил. Я-то и то еле поправился. Врачи сказали, что у меня оказался крепкий организм… Ог, а ты меня отсюда заберешь?

– Обязательно, вот только устроюсь здесь.

– Ты сюда навсегда?

– Не знаю, но думаю, что надолго.

– Ты ушел из армии?

– Да, сразу же после Алька.

– Ты был в Альке?

– Мы прямо оттуда.

– Про Альк уже столько рассказывают. Может быть, вы сами видели инопланетника?

– Видели, - сказал я после того, как Ог посмотрел на меня.

– Говорят, что он трех метров росту и может одной рукой проломить бетонную стену.

– Смотря какую стену, тонкую и ты проломить сумеешь. По-моему, он обычный парень, а росту у него столько же, сколько и у меня.

– А еще говорят, что у него желтые волосы и глаза цвета ясного неба, - это он говорил, глядя мне прямо в глаза.

– Ну, не совсем желтые, но есть такой оттенок… Погоди, Ол, ты, похоже, плохо видишь?

– Ну, я же говорил, что можно было и совсем ослепнуть. Я почти месяц совсем ничего не видел, а сейчас уже вижу. Врачи говорят, что со временем зрение полностью восстановится.

– Ну и хорошо, если так, - сказал Ог.

– Ог, можно я уйду с тобой отсюда не потом, а сейчас?

– Ол, ну я же сказал, что еще не устроился.

– Ну и что, я с тобой буду. Может быть, даже нам с тобой на двоих выделят комнатку, ну закуток небольшой… Их вообще-то только семьям дают, но мы ведь двое, значит семья.

В этот самый момент сюда буквально ворвался человек в военной форме:

– Вы Виктор Стрельцов?

– Да, я, - ответил я, поднимаясь.

– Вас вызывают по правительственной связи, это очень важно.

– В чем причина, насколько я понимаю, у меня была договоренность.

– Мне сказали только то, что это очень важно.

– Ну, хорошо, ведите.

По пути я прихватил скафандр, но одевать его не стал. Меня привели в небольшую бронированную комнатку, где были еще двое военных. Они тут же вскочили и отдали мне честь, я же только махнул на это рукой, и они снова заняли свои места:

– Подождите чуть-чуть.

Через пару минут на небольшом экранчике появился мужчина средних лет, одетый в неброский штатский костюм.

– Вы Виктор Стрельцов, капитан инозвездного корабля.

– Да, это я. А с кем я имею честь…

– Я Алверит Вирьись.

– Управляющий безопасностью Аивера, как видите, я о вас тоже знаю. Чем обязан?

– Я хотел бы вас попросить…

– Насчет просьб я уже сказал все.

– Эта просьба несколько другого рода.

– Излагайте, если хотите, но буду ли я ее выполнять, я скажу, только услышав.

– Дежурные, - сказал управляющий.

– Слушаем вас, генерал.

– Сделайте все, чтобы предотвратить возможность подслушивания этого разговора, и сами покиньте пункт связи.

– Будет сделано, генерал.

– Через минуту я остался один перед экранчиком, в котором маячил шеф безопасности крупнейшего на Лате государства.

– Сейчас вы можете говорить, - сказал я.

– Это дело касается Вака. Нет, я не прошу вас что-то сделать или узнать, вы просто должны будете поприсутствовать в одном месте и подтвердить, что вы действительно со звезд.

– Я вас не понимаю. Или вы объясняете мне все, или мы заканчиваем этот разговор.

– Ну, хорошо, хорошо, я постараюсь объяснить вам все.

– И желательно покороче.

– Вы можете получить информацию о Ваке, которую никто из нас не знает.

– Вы предлагаете мне лезть на территорию Вака и добывать для вас развединформацию? Правильно ли я вас понял?

– Ну, конечно же, нет. Важно не это… Просто никто на всей планете, кроме самих вакцев, не представляет, что такое Вак. Никто… вообще-то вы можете этого и не знать. Вак для всех представляет большую тайну. Ну, вопервых, это самое старое на Лате государство. Во-вторых, Вак ни разу не терпел поражений в войне. Ну и, в-третьих, на его территории ни разу не бывал ни один иностранец, кроме пленных, ни один из которых не вернулся, и официальных представителей, которых не пускали дальше представительств. Все, что мы знаем об обществе Вака, об устройстве этого государства, не больше чем домыслы и догадки, и это в семнадцатом-то ску.

– Но что вам мешает просто-напросто допросить кого-нибудь из пленных?

– Вы считаете, что этого за столько тысяч лет никто не пробовал? Это не дает абсолютно никакого результата. Вакец умирает, не сказав ни слова.

– Существуют и другие средства, как заставить человека заговорить, а не только пытки.

– Вы меня неправильно поняли. Вакец умирает сразу же, как только захочет сказать, неважно каким способом от него было получено это согласие. Останавливается сердце, а реанимация ничего не дает, словно бы человек, только что бывший полностью здоровым, больше не может жить.

– Понятно, это, скорее всего наложенная под гипнозом команда умереть.

– Под очень сильным гипнозом… При попытке загипнотизировать его, вакец так же умирает. Вот такие дела.

– Ну а при чем тогда здесь я?

– Помните, что вы освободили из подземелий Алька сто двух мальчишек?

– Глупый вопрос, разумеется, помню.

– Так вот, среди них был один бывший вакец.

– Не понимаю.

– Несколько лет назад группа вакцев бежала из своей страны на Алью. И среди них был один мальчишка. Точно об обстоятельствах этого побега мы не знаем, большей частью это снова предположения. Они плыли на лодке, но не рассчитали всего, и у них кончилась вода еще задолго до Алью… В общем, из всех них в живых остался один только этот мальчишка. Мы от него ничего не требовали, зная, чем может грозить ему желание раскрыть тайну Вака. И вот сейчас он узнал, что на Лате находится человек со звезд, и заявил, что если это действительно так, то он может рассказать то, что знает, не рискуя умереть. Тут что-то связанное с ключом. Поэтому я прошу вас вернуться в Альк и подтвердить этому мальчишке, что вы действительно человек со звезд. Думаю, что вам это совсем не трудно, а в результате и вы и мы получим ценную информацию. И это вас ни к чему не обяжет.

– Можно немного подумать?

Почему-то мне не нравилось все это. Но я, в самом деле, желал узнать о Ваке, а если дело обстоит так, как сказал этот генерал, то это его предложение должно заслуживать внимания. Но как ко мне обращается одна из значительных персон в правительстве Аивера, неужели и он принял за чистую монету все те угрозы, которые я высказал в своем заявлении. Но если это так, то все прошло вполне удачно. Я снова посмотрел на человека на экране и сказал:

– Я согласен, но только при таком условии: всю эту информацию я получаю первым, и уже потом решаю, заслуживает ли она вашего внимания.

Управляющий даже покраснел от негодования, но быстро взял себя в руки и согласился. Я пожелал ему всего хорошего и решил тут же отправиться в Альк. Я попросил одного из солдат проводить меня наверх, так как не хотел делать крюк, возвращаясь по тому пути, по которому я пришел сюда. Но оказалось, что солдат ведет меня именно этим путем. Тогда я отказался от его услуг и отослал обратно.

Дойдя до входа в больницу, я наткнулся на братьев Веньись. Очевидно, Ог все-таки уступил своему брату и забрал его из больницы. Тот уже успел переодеться, и был сейчас не в больничной одежде, а в светлых брючках и короткой куртке. Ог же держал в руке скафандр.

– Вик, а мы уже собрались тебя искать. На, возьми, - он протягивал мне скафандр.

– Оставь его себе, в нем еще достаточно энергии. Кто знает, может быть еще и пригодится.

Ог перехватил скафандр в другую руку и больше отказываться от него не стал. Ол же, немного краснея от смущения, подошел ко мне:

– Ог сказал, что вы и есть тот самый инопланетник.

– Это действительно так. Я и есть тот самый чужак на вашей планете.

– Почему чужак, вы ведь столько уже сделали?

– Чужак, потому что чужак, такова моя природа.

– Ты улетаешь? - спросил Ог.

– Мне нужно вернуться в Альк. Там обнаружилось еще одно дело.

– Мы еще встретимся?

– Не будем гадать наперед, все зависит от обстоятельств, точнее говоря от того, как они сложатся. И еще, Ог, я освобождаю тебя от той клятвы, которую ты дал еще на космодроме, выполнять ее уже не имеет смысла.

Ог только кивнул в ответ и протянул мне обе руки…

Я вернулся на катер, поднял его и полетел к противоположному берегу материка. На этот раз я спустился без всяких мер предосторожности, прямо на Алью. Точнее говоря на то место, под которым находился подземный Альк. Меня встречали, несмотря на уже начавшиеся сумерки. Встречал меня уже хорошо мне знакомый Ул. Он тут же отдал мне честь и сказал:

– Вас ждет генерал.

– Хорошо, идем.

Ор Ольньгись, которому уже очевидно доложили о моем прибытии, сам встретил меня у входа в свою резиденцию:

– Мы вас уже ждем. Из правительства нам сообщили, что вы согласились сюда прилететь.

– Ор, если инициатива исходит от вас, зачем было впутывать правительство, могли бы выйти на меня и напрямую.

– Видишь ли, тогда бы я нарушил присягу, я бы разгласил секретные сведения, не имея на то соответствующего разрешения.

– Хорошо, понимаю. Тогда давайте приступим сразу.

– Сначала нужно обсудить. Думаю, что тебе будут интересны кой-какие подробности. Пройдемте.

Мы вошли в комнату, обставленную почти до предела просто: обычный стол, несколько стульев и висящая на стене большая карта Латы составляли всю обстановку.

– Присаживайся где удобнее, - сказал Ор, усаживаясь сам, потом подозвал Ула и сказал ему, - позови парня.

Я сел рядом со столом, на который положил отстегнутый гермошлем.

– Какие подробности вы мне хотели изложить?

– То, что я знаю, вам наверняка сообщил и сам генерал Вирьись. Сейчас придет парень и сам все расскажет.

Пару минут мы сидели молча. Потом, следом за Улом, в комнату вошел мальчишка, одетый в военную форму, но только без знаков различия. В первый момент я не узнал его. И только когда он повернулся в мою сторону и слегка улыбнулся, я понял, что это тот самый темноглазый Яс, которого я закрывал от пуль и которому потом доверял пистолет. Но, как мне казалось, на вакца он не очень-то похож.

– Садись, Яс, - сказал генерал, указывая на стул, стоящий напротив меня, - это тот самый человек, которого ты хотел увидеть.

Мальчишка кивнул, снова чуть-чуть улыбнулся и сказал:

– Извините меня, но тогда я не знал, кто вы.

– Я Виктор Стрельцов, капитан звездолета "Игла", крейсерского патруля Службы Безопасности Содружества планет Земли. Это тебя устраивает?

Он неуверенно кивнул и видимо счел нужным представиться в ответ:

– Я Яскьетьсь Ягъяэ, воспитанник государственной школы для сирот города Альк, союза Аивера.

– Если не возражаешь, то я буду называть тебя просто Ясом, а ты можешь называть меня просто Виком. Договорились?

Мальчишка кивнул головою, а потом вопросительно посмотрел на генерала.

– Рассказывай, - сказал он.

– Что?

– Пока лишь свою историю. Ну, то, как ты оказался в Аивере.

Мальчишка немного замялся и только потом начал рассказывать о том, как они бежали из Вака. О том, что на него было наложено заклятье умереть, покидая Вак.

– Дети не могут оттуда сбежать, потому что с трех лет на всех накладывается такое заклятие, и только у взрослых, да и то не у всех, оно подавляется "звездным" заклятием, которое не дает им ничего рассказать.

– Что это за заклятие?

– Я его не знаю.

– Как же тогда тебе удалось оттуда выбраться?

– Мой отец умел делать заклятия. Он выкрал меня перед самым побегом и наложил другое заклятие, которое я и счел за "звездное". В нем говорится, что, покинув Вак, я останусь жив, но буду молчать, а если захочу рассказать, то умру. И действовать это будет до тех пор, пока не придут со звезд люди. И только второму из этих людей я смогу все рассказать и остаться жив после этого.

– Интересно, - сказал я, - но, похоже, что ты так и не сможешь ничего рассказать.

– Почему? - спросил он и непонимающе посмотрел на меня, - вы первый, но позовите любого из своих товарищей. Потом он расскажет и вам, а я наконец-то все забуду и сброшу с себя этот груз, - заканчивая, он говорил почти что умоляюще, - разве вам это так трудно?

В конце у него даже выступили слезы.

– Это не трудно, Яс, это просто невозможно. Потому что я единственный человек со звезд на этой планете, который сейчас живой. Вот так-то.

– Это правда? - звенящим голосом спросил мальчишка, глядя на генерала. Тот только кивнул, подтверждая мои слова. Потом снова посмотрел на меня, - такого не должно быть, не должно, - в голосе у него уже зазвучало отчаяние. Я подумал, что нужно хоть что-то сделать для него.

– На моем звездолете есть еще один человек со звезд. Точнее говоря, я считаю его человеком. Но не знаю, сочтешь ли ты.

– Почему?

– Если хочешь узнать, то мы можем прямо сейчас отправиться с тобою на звездолет, и там ты сам все решишь, а потом я привезу тебя сюда, обратно. Согласен?

В его ответе я не сомневался. Но он не моментально согласился, как я того ожидал, а сначала посмотрел на генерала, и только когда тот кивнул головой, сказал:

– Я согласен.

– Тогда пойдем.

– А мне не нужно собираться?

– Нет, на звездолете есть все необходимое.

Я поднялся. И одновременно со мной поднялся Яс. Мы пошли к выходу, а генерал молча проводил нас. Снаружи было уже почти полностью темно. Дул холодный сырой ветер, в потоках которого пролетали редкие снежинки, здесь уже тоже начиналась зима, несмотря на довольно низкие широты и астрономическое лето. Яс только поежился, тонкая одежда не защищала его от холода. Я взял мальчишку за плечо, он был меньше меня ростом больше чем на полголовы. И мы поспешили к катеру. Внешний люк шлюза я оставил открытым, и сейчас из него струился мягкий рассеянный свет, через который пролетали белые искорки снежинок. Я взялся рукою за трап, другою же указал на люк.

– Поднимайся, Яс, я за тобою.

В отличие от всех латян, которые уже побывали на катере, Яс всему восторженно удивлялся. Особенно поразила его рубка, а главное большой стереоголографический экран перед пультом, который создавал иллюзию "окна", а ни с чем подобным мальчишка естественно не встречался. Он был готов рассмотреть каждую деталь, каждый закуток, в самом, что ни на есть искреннем любопытстве. Но как только я ему сказал, чтобы он сел в кресло, он тут же выполнил это, без всякого нежелания.

– Взлетаем, - сказал я, поднимая катер с поверхности, - лететь будем недолго, пятнадцать минут.

– Сколько? Чего?

– Извиняюсь, чуть больше четырех частей по вашему счету. Если хочешь, можешь о чемнибудь меня спросить, это мне не помешает.

Яс сначала молчал, собираясь с мыслями. За это время мы уже поднялись над атмосферой, и вышли на траекторию перелета. Потом Яс, очевидно, выбрал вопрос и тут же его задал:

– Там, тогда, в коридоре, вы что-то говорили о пятнадцати годах.

Это был вообще-то не вопрос, но я всетаки подумал, что нужно на него ответить.

– Мне пятнадцать лет. Пятнадцать латянских лет, это мой возраст.

– Но как же так, мне и самому почти пятнадцать, а я всего лишь несовершеннолетний пацан. Значит у вас, на звездах, все по-другому?

– Многое по-другому, но что-то и так же, как и здесь. И у нас не бывает пятнадцатилетних капитанов звездолетов, по крайней мере, не бывало.

– Но как же вы?

– Ты же сам сказал, что мы ровесники. Зачем тогда это обращение на вы. Я Вик Стрельцов, волею обстоятельств ставший капитаном и оказавшийся на вашей планете, а вовсе не по своему желанию. Человек, который пришел со звезд и не может только по своей воле вернуться обратно. Но я обязан это сделать, так как связан самой тяжелой клятвой. Вот кто я такой. Ты удовлетворен ответом на свой вопрос?

Яс неуверенно кивнул и больше до самого конца полета вопросов мне не задавал. Но, когда на главном экране выросла громада звездолета, все-таки не сдержался:

– Ничего себе, такой огромный, как телевышка. И может летать от звезды к звезде, такая махина. А действительно, что этот корабль может уничтожить целый остров?

– В принципе и целую планетную систему, если суметь взорвать энергетическую установку.

– А на чем работает эта установка? Термосинтез? Или, может быть, аннигиляция?

– Нет, от такого примитива, как термосинтез, мы уже давно отказались. А с таким чудовищем, как аннигиляция, вообще старались не связываться, не очень-то хороший это процесс. Наши энергетические установки работают на более эффективном и безопасном топливе.

– Но что это за топливо?

– Ну, например, самые простейшие установки используют почти всю энергию покоя материи, не прибегая при этом к аннигиляции. Это так называемый преобразующий распад, в качестве топлива он может использовать абсолютно любое вещество. Ну а энергетическая установка этого звездолета еще более эффективна. В ней используется энергия распада пространства-времени. Весьма солидное и высококалорийное топливо, а самое главное легкодоступное. Конечно, я все упрощаю… Стоп, подъезжаем.

Рэй, даже не выходя со мною на связь, подхватил катер силовым полем и, только едва заметно качнув, втянул его в ангар. Когда мы вышли, Яс только удивленно смотрел по сторонам. Я же, обращаясь к микрофонам, сказал:

– Рэй, я не один.

– Уже успел это заметить, - гулко прозвучал в ангаре голос Рэя, от чего Яс заметно вздрогнул.

Я, уже успев освободиться от скафандра, приказал:

– Проверь нас на радиогрязь.

– Уже проверил. Твой новый спутник достаточно чистый, но вот сам ты, командир, попадешь внутрь только через спецдуш.

– Не удивляюсь, пришлось достаточно полазить. Может быть, хотя бы позовешь Рива.

– Рив спит. А то всю ночь ждал от тебя известий. К тому же, пока ты не избавишься от радиогрязи, я бы его все равно сюда не пустил.

– Пусть спит, не нужно его беспокоить.

– Если бы спал, как положено, а то, не раздеваясь, в рубке, в кресле, свернувшись втрое.

– Ну ладно, с ним я разберусь. А сейчас может быть, немного побеседуешь с нашим новым гостем.

– Не пойму, Вик, отчего к тебе так и липнут мальчишки?

– Наверно потому, что я сам еще не вполне взрослый.

– Вполне возможно, командир, но только отчасти. Можешь отправляться в душ, с гостем я побеседую, только сначала представь нас друг другу.

– С удовольствием. Рэй, это Яскьетьсь Ягъяэ, бывший вакец, ныне государственный воспитанник из Алька, можно просто Яс. Яс, это ЦНЛ-003, кибермозг звездолета И-247Л "Игла", или же просто Рэй, мой друг.

– Очень приятно, - пробормотал Яс.

– Яс, подожди меня минут двадцать. Тьфу ты, опять заговорился, частей пять-шесть.

Я, не торопясь, и тщательно помылся, зная, что Рэй сделает все как нужно. Он-то наверняка слышал мой разговор по правительственному каналу и сейчас вполне в курсе дел. Но когда я высушился, облачился в чистую одежду и вышел из душа, то обнаружил, что они ведут довольно милую беседу на весьма отвлеченную тему, точнее говоря, о морской навигации. Но мое появление тут же остановило эту беседу. Рэй только усмехнулся, очевидно, имея в виду, мою довольно взъерошенную прическу, и тут же открыл дверь, за которой нас ждала кабинка лифта. Я кивнул Ясу, и мы вошли в нее.

Лифт поднял нас до рубки. Там, в кресле, перед пультом связи, свернувшись калачиком, спал Рив. Я подошел к нему, положил руку на плечо, слегка потряс. Рив на это не прореагировал, а только промычал что-то нечленораздельное. Я только улыбнулся и слегка покачал головой. Потом аккуратно поднял его из кресла на руки и понес в каюту. Яс последовал за мною, и, казалось, что его ничто больше не интересует, кроме спящего Рива. Я уложил Рива на кровать, привычными движениями освободил от одежды. Рив даже не проснулся. Тогда я укрыл его одеялом и, погасив в каюте свет, вышел и закрыл дверь.

– Кто он? - полушепотом спросил у меня Яс.

– Человек, латянин, мальчишка, который младше и тебя и меня.

– Но что тогда он тут делает?

– В ответ на этот вопрос я показал Ясу кольцо, как уже не раз это делал, и добавил:

– У него не осталось родителей. Его отец, капитан Ив Альись, погиб на космодроме вскоре после возвращения с Онни.

– Он сын капитана Альись?

– Я это уже сказал.

– Куда мы сейчас идем?

– Нужно подкрепиться, а после этого мы побеседуем, хорошо?

Мальчишка кивнул в знак согласия. Мы молча пообедали, а потом направились в рубку, я хотел, чтобы в этой беседе присутствовал Рэй в качестве изображения, а не только голоса. Он не замедлил появиться, но так, как это любил, мгновенно вспыхнувшим изображением.

– Ну, вот и все в сборе, - сказал я, - можно начинать. Яс, повтори, пожалуйста, то, что ты мне уже рассказывал.

– Уже не нужно, - сказал Рэй, - Яс уже успел мне это рассказать, тогда, когда ты был в душе.

– Тем лучше, - я вместе с креслом повернулся к Ясу. - Тогда только остается выяснить, посчитаешь ли ты, Яс, Рэя за человека. Для меня тут конечно сомнений не возникает. Но вот для тебя… не очень то приятно шутить со смертью.

Яс на несколько минут задумался, потом посмотрел на Рэя и снова на меня.

– Я не знаю, - проговорил он шепотом и опустил глаза вниз, потом, взглянув на меня исподлобья, добавил, - я действительно не знаю. Не могу сказать ни да, ни нет. Первый раз в таком странном положении.

– Ну что же, мы тебя ни к чему не принуждаем. Мы модем обойтись и без того, что ты можешь рассказать. Но там, в Альке, я подумал, что это важно прежде для тебя самого. Или я ошибся?

Яс совсем опустил голову, а когда снова ее поднял, глаза у него сделались сырыми.

– Вы даже не представляете, как это для меня важно, - голос его зазвенел, - но я действительно не могу сказать ни да, ни нет.

– Ну, тогда оставим этот вопрос. Если хочешь, я могу прямо сейчас отвезти тебя обратно. Если не хочешь, можешь какое-то время провести здесь, на корабле, это меня нисколько не стеснит. К тому же, за это время ты, может быть, сможешь выбрать между да и нет, возможно и такое.

– Вик, мне, конечно же, хочется остаться, даже очень хочется. Но зачем это делать, что может измениться от этого? Лучше уж и не пытаться. Отвези меня обратно в Альк.

– Ну что же, пусть будет по-твоему, - сказал я, и мы почти одновременно поднялись и пошли к выходу.

– Подождите, - прозвучал нам в спину голос Рэя, когда мы уже были возле двери, - могу предложить еще один вариант.

Я повернулся обратно на пол-оборота, Яс же повернулся полностью, и в глазах у него словно бы сверкнул огонек надежды.

– Сядьте обратно, - сказал Рэй, - когда кто-то на пороге, говорить не очень-то удобно.

Яс поспешил обратно к креслу. Я же вернулся неторопливо, садиться не стал, а встал, опершись локтями о спинку кресла.

– Яс, я, конечно, тоже могу накладывать подобные "заклятия", могу и снимать их. Но снимать их с тебя я не буду, так как могу ошибиться. Не буду я и накладывать на тебя приказ молчать или забыть. Но можешь ли ты дать слово, что не будешь без особой на то необходимости использовать то, что, возможно, узнаешь от меня?

– Я даю это слово, - нетерпеливо и громко сказал мальчишка.

– Погоди, не торопись, подумай.

– Я уже дал это слово и не собираюсь возвращать его себе… Вы наверно не знаете, что вакец, нарушивший слово, просто умирает.

– Не знал, - сказал я.

– Догадывался, - одновременно со мной сказал Рэй, - ну, тогда ладно. Я хочу предложить тебе прожить мою жизнь. После этого ты точно сможешь считать меня или человеком, или машиной, и притом однозначно.

– Разве такое возможно?

– А почему бы и нет. Технически это уже проверено, и отнимет времени не более суток. Вик может подтвердить, он это уже испытал на себе.

То, что Рэй предложит такое, я, откровенно говоря, совсем не ожидал, хотя по идее должен был ожидать. Как последний аргумент, такое доказательство должно обязательно подействовать. И мне осталось только подтвердить сказанное Рэем, что я тут же и сделал.

– Соглашайся, - сказал Рэй.

Яс умолк, снова опустил голову и, не поднимая ее, сказал:

– Я… я не знаю… я согласен.

– Так как, не знаешь, или согласен?

– Я согласен.

– Ну и хорошо. Командир, подготовь его.

– Что, прямо сейчас?

– Нет, не сейчас. Мне нужно немного подготовиться. Тебе же, Яс, нужно пройти в медотсек.

– Зачем?

– Как будто не догадываешься. У тебя сломано ребро, разве не чувствуешь боли?

– Чувствую, но я думал…

– Ты думаешь, а я вижу. К тому же, у тебя слабоваты сердце и легкие. А для того, что я тебе предложил, и на что ты согласился, я не могу использовать нездорового человека. Это, знаешь ли, требует значительной нагрузки на организм. Вик, отведи его. К тому же и тебе самому требуется там побывать.

– Из-за этого, - я погладил живот.

– Из-за чего же больше, как не из-за этого… Вы давайте, не пререкайтесь, а идите, буду ждать вас там.

Когда мы вышли из рубки, Яс остановился, схватил меня за руку:

– Что он хочет со мной делать?

– Он же сказал.

– Да я не о том. Что он будет делать со мной в этом самом медотсеке?

– Прооперирует естественно, и станешь здоровее здорового.

Яс мелко задрожал, очевидно, довольно прилично испугавшись. Так, что пришлось мне ему все объяснять и успокаивать.

– Ну, чего же ты испугался, Яс. Это займет самое большее часов восемь. А, скорее всего, даже меньше.

– Я с самого раннего детства боюсь всякой медицины.

– То местная медицина. Здесь же тебе не будет даже больно. Уснешь, а когда проснешься, будешь полностью здоров. Идем, не бойся.

Яс пошел рядом со мной, но дрожать так и не перестал. Я завел его в медотсек, где уже ощущалось присутствие Рэя, который, помедлив несколько секунд, сказал:

– Раздевайся и оставь всю свою одежду здесь.

– Это мне? - тут же спросил Яс.

– А кому же еще, Вик и без того обойдется.

Мальчишка смутился, и мне пришлось сказать:

– Если так стесняешься, то могу отвернуться. Хотя там, в Альке, я видел тебя и без одежды.

– Просто я кое-что вспомнил, - сказал мальчишка, поспешно стаскивая с себя форму, - кое-что из того, что пока не могу рассказать.

Он довольно быстро избавился от одежды и встал, нисколько не смущаясь. Только на груди у него, на том месте, где я видел кровоподтек, светлела повязка из липкой ткани.

– Это тоже нужно убрать? - немного подумав, спросил он.

– Желательно, - тут же ответил Рэй, - хотя, как хочешь.

Яс подцепил ткань пальцами и рванул так, что вместе с нею сорвал и приличный кусок кожи. В этом месте сразу же стали набухать красные капли. Как я понял, оттого, что он сделал, ему было очень больно. Но на его лице этого никак не отразилось, значит, так он сделал для того, чтобы показать, что он не боится боли.

– Я готов, - тут же сказал он.

– Если не боишься боли, мог бы просто сказать, а не показывать, думаешь, мне приятно на это смотреть?

– Извини, просто привычки старые замучили, - сказал он, прижав к груди ладонь и виновато глядя на меня.

– Ну, хорошо, идем сюда, - я кивнул головой в сторону операционной.

Там я уложил его на стол, переключил, пользуясь указаниями Рэя, кое-какую аппаратуру.

– Счастливого тебе выздоровления, - сказал я напоследок и вышел.

Рэй тут же сказал, что мне делать с собою. И я точно выполнил эти его рекомендации. После этого я прошел на наблюдательный пульт операционной. Рэй уже работал вовсю, двигались манипуляторы, похожие на тонкие и извивающиеся металлические щупальца. Перемещались стимулирующие и разрушающие генераторы, меняли угол своего зрения контролирующие системы.

– Ну и как? - спросил я.

– Довольно запущенный для такого возраста организм. Но ничего страшного, коррекция проходит без осложнений. Но я обнаружил кое-что интересное.

На одном из экранов появилось довольно утрированное изображение мальчишки. А в области его позвоночника пульсировала красная точка, потом изображение начало быстро приближаться и раскрываться. И вот на экране появилось изображение какого-то металлического предмета. Это был тонкий диск, диаметром всего лишь несколько миллиметров. Этот диск был почти полностью укрыт в кости, а от него к спинному мозгу шли несколько тонких, гораздо тоньше волоса, проводников.

– Что это такое?

– Пока еще сам не знаю, ясно только одно, что человеческому организму эта штука явно инородна. Исследовать же ее, пока она там, я не могу.

– Если считаешь, что ему она не нужна, удали ее.

– Разумеется, не нужна. Это какое-то устройство. Но если бы оно функционировало, я бы это определил сразу же.

– Так удаляй.

– Не торопи меня. Я сам знаю, что нужно делать. Смотри и не мешай.

Я видел на экране, как Рэй повернул мальчишку на бок. Потом прикоснулся к нужному месту сразу несколькими манипуляторами. Они словно бы без всякого сопротивления начали погружаться в тело, они обладали свойством раздвигать ткани, не повреждая их. На другом экране было видно, что, достигнув нужного места, они раскрылись, образовав целые букеты совсем уж миниатюрных инструментов. Эти инструменты с превеликой осторожностью извлекли из спинного мозга проводники, освободили диск из кости позвонка. Потом он был втянут в один из манипуляторов, и они двинулись обратно, еще более медленно и осторожно. А когда они полностью вышли из тела, на месте их погружения осталось только небольшое вздутие, которое в течение нескольких секунд разгладилось полностью.

– Разберусь с этим позднее, - сказал Рэй, запаивая диск в специальную, полностью непроницаемую ампулу, - смотри-ка, он улыбается.

Рэй показал на отдельном экране лицо спящего Яса. На этом лице была такая откровенно-открытая улыбка, какой я у него никогда не видел. Я невольно улыбнулся сам, но на всякий случай спросил у Рэя:

– С ним все в порядке?

– Сам видишь, что ему хорошо, могу это подтвердить.

– Долго ты намерен с ним заниматься?

– Да не сказать, что долго. Еще часа тричетыре, как пойдет дело.

Все это время я провел в контрольной, до самого конца, пока Рэй не закончил. Наблюдать было довольно интересно, как всегда бывает, когда кто-то хорошо делает нужную работу, а Рэй делал работу врача просто превосходно.

– Ну, вроде бы и все, - сказал он напоследок, - стал лучше, чем новый. И больше болеть не будет, если конечно возьмется хорошо за собою следить.

– Довольно быстро ты на этот раз справился. Не то, что в первый раз, с Ривом.

– Второй раз - не первый, к тому же… ну да ладно. Я бужу этого мальчишку, встречай и проводи его в душ, а уж потом мы с ним еще раз побеседуем… Нет, сначала вы поужинаете, а уж после этого беседа.

– Рив спит?

– А что ему еще делать. Правда, уже скоро он проснется, как я полагаю.

– Ну ладно, буди Яса, - сказал я, поднимаясь из кресла.

Когда я вошел в операционную, Яс уже сидел на столе и как-то немного недоверчиво водил пальцами по груди. Увидев меня, он снова слегка улыбнулся и сказал:

– И в самом деле, как-то намного легче стало.

– Я в этом, в отличие от тебя, с самого начала не сомневался. Ну ладно, поднимайся, и пойдем отсюда.

Яс тут же поднялся и пошел следом за мной.

– Можешь не одеваться, только возьми с собою одежду. Не смотри на меня так, слишком вопросительно, сейчас я провожу тебя в душ. После операции все так делают.

Мальчишка справился с душем быстро и аккуратно. После того, как он высушился и оделся, я снова повел его в столовую. Когда мы уже поели, там нас застал Рив. Он, очевидно, только что поднялся, и поэтому был в одних только трусах и майке, и протирал глаза кулаком правой руки. Закончив с глазами, он посмотрел сначала на Яса, потом на меня и только после этого сказал:

– Здравствуйте. И извините, что я в таком виде. Вик, это ты меня в каюту перенес.

– Ну а кто же еще.

– Просыпаюсь и ничего не могу понять… Ну да ладно, я скоро. Где вы будете?

– Наверно в рубке, а если нет, спросишь у Рэя.

– Ну, я побежал.

Как только Рив исчез, Яс сказал:

– Счастливый человек этот парень.

– Почему ты так думаешь?

– Я не думаю, я чувствую это. Но не могу сказать, по каким признакам.

– Ну а я тогда как, по этому твоему чувству?

Яс посмотрел мне прямо в глаза внезапно затвердевшим взглядом, но почти сразу же отвел его. Немного подумав, он сказал:

– В тебе есть и то и другое одновременно. И я не могу понять почему.

– Тут и не нужно понимать. Ну а вот насчет Рива ты, похоже, не прав, хотя кто его знает точно. Знаешь, как я его нашел?

Тут я рассказал Ясу почти все, что произошло с Ривом в Гэзде, конечно в сжатократкой форме, за то время, пока мы шли от столовой до рубки. И этого вполне хватило, чтобы Яс помрачнел, а потом сказал:

– Да, досталось парню. Но могло быть и хуже… Погоди, я не должен ничего говорить.

– И не говори.

– Но ведь я тоже вакец.

– Разве ты себя им считаешь?

– Это пятно несмываемо, и от этого мне никуда не сбежать. Это последовало бы за мной, сбеги я хоть до самых дальних звезд.

– Успокойся, парень. Не стоит себя обвинять в том, к чему ты непричастен.

Так мы говорили с ним наверно с четверть часа и мне, похоже, что удалось его убедить. А, едва мы закончили, в рубке появился Рив, умытый и причесанный, в аккуратно одетой форме, с легкой улыбкой на лице.

– Еще раз здравствуйте, - сказал он, подойдя вплотную.

Он поздоровался со мной обеими руками, а потом протянул руку и Ясу:

– Познакомимся, меня зовут Рив.

– Яс… Вик мне про тебя рассказывал. Ну а ты про меня ничего не знаешь, а если бы знал, то не подал бы руки.

– Рэй мне про тебя уже рассказал, я знаю, кто ты. Ну и что из того, что ты был когда-то вакцем. Но ведь десять лет то ты прожил в Аивере, а от Вака отказался.

– Каково было бы не отказаться…

– И вакцы хотели тебя убить.

– Там это по-другому называется… Погоди, откуда ты это знаешь?

– Рэй сказал.

– А он откуда узнал.

– Не бойся, - в кресле "вспыхнул" Рэй, - ты мне ничего не сказал. Я всего лишь догадался. Я о многом могу догадаться без всяких подсказок. Но не буду пока об этом говорить. Еще несколько минут назад я хотел об этом побеседовать, но сейчас вижу, что этого не стоит делать до того, пока ты не решил, человек я или нет.

– Ты ведь предлагал, и я согласился.

– Это предложение по-прежнему в силе. И тянуть с этим не имеет смысла.

– Сейчас?

– Да, сейчас.

– Рэй, меня тоже возьмешь? - спросил Рив.

– Куда от тебя деться, я ведь и тебе обещал. Тоже иди, не придется мне два раза делать одно и то же. Вик, проводи их.

– Идем, - сказал я и, больше не говоря ни слова, привел их в уже известную комнату.

Рив тут бывал уже не раз и по привычке потянулся к костюму.

– Нет, Рив, сегодня этого не требуется, достаточно одного шлема. Лучше подойдут для этого голубые.

Рив тут же надел шлем, который облег голову, как влитой. Рив только кивнул Ясу, тот немного помедлил и последовал его примеру. Я же только наблюдал. Рив открыл дверь, и сразу же находящаяся за ней серая масса вспучилась и образовала два кресла. Рэй начал командовать. Я же посмотрел, как все это выглядит снаружи. Когда же очевидно у Рэя все оказалось готово, возвышения медленно опали и остались только небольшие холмики на полу, а мальчишек не было видно. Потом погас свет, словно говоря, что здесь мне нечего больше делать. Я закрыл дверь и повернулся.

– Вик, мне нужна твоя помощь, - услышал я слегка приглушенный голос Рэя.

– В чем проблема?

– Тот самый диск, удаленный у Яса.

– Куда мне идти и что делать?

– Сначала возьмешь диск из лаборатории техники внизу и принесешь сюда.

– Сюда?

– Здесь четыре помещения, но ты бывал только в двух из них. Сегодня побываешь и в третьем, дверь налево, за нею спецлаборатория.

Я спустился в лабораторию техники, взял диск, который снова оказался в непроницаемом контейнере-ампуле. Потом я снова оказался за бронированными дверями, поднялся по лестнице и толкнул левую дверь, но она оказалась запертой.

– Закрыто, - сказал я Рэю.

– Разумеется, закрыто. Достань стартключ.

Как только стартключ приблизился к двери, на, казалось бы, монолитном металле открылась приемная щель-скважина. А как только в нее погрузился ключ, что-то щелкнуло, и открылась небольшая панель с привычным шифратором, но над ним была искрящаяся пластина с нарисованным контуром ладони. Увидев это, я слегка присвистнул и сказал:

– Сенсорный замок, мне сюда не попасть.

– Не бойся, повел бы я тебя туда, куда ты не можешь попасть? В отличие от тебя, Рикст все предусмотрел. Прижми руку к пластине, - Рэй подождал, пока я это сделаю, - а сейчас переведи свое имя и личный код в цветовую форму номер пять и набери на шифраторе.

Когда я все это проделал, дверь легко скользнула вверх, но, как только я вошел внутрь, встала на свое место. Спецлаборатория поразила даже меня, уже повидавшего многое. Здесь же даже малейшие детали показались мне более чуждыми, чем техника латян, чужой цивилизации. Здесь тоже оказалось полное царство Рэя. Я же оказался в положении мелкого помощника и наблюдателя. Нет, даже не наблюдателя, ибо наблюдать, как оказалось, не было возможности. А Рэй отказался давать даже малейшие комментарии:

– Когда закончу с этим и все обдумаю, изложу тебе главное. А сейчас это мне будет только мешать, да и тебя запутает.

– Зачем же тогда мне здесь присутствовать?

– В основном только для самого факта присутствия. Тот самый замок, которому ты так удивился, одновременно служит и выключателем всей этой аппаратуры. И если тебя тут не будет, я вообще ничего не смогу сделать.

– Что это за аппаратура? Об этой лаборатории даже в дневнике Рикста не было сказано ничего.

– Это особая лаборатория. Если честно сказать, сделана она по моему настоянию и по моему проекту, специально для меня.

– Почему же тогда ты не можешь пользоваться ею, когда захочешь?

– Что будет, если каждый будет всегда делать то, что хочет?ответил он вопросом на вопрос. И это я понял однозначно, что больше вопросов задавать не стоит, Рэй на них не ответит, если конечно ему не приказать, но приказывать я и не собирался.

Но так, как заниматься тут мне было совсем нечем, я опустился в несколько жестковатое кресло, положил ноги на пульт и принялся дремать. Но дремота дремотою, через какое-то время я и полностью уснул. И приснился мне надо сказать весьма странный сон:

Будто бы я сижу тут, в этой самой лаборатории, в этом самом кресле, но не сплю. Кругом же только тишина и неподвижность. Ничто не работает, на пульте не светится ни одного сигнала. Даже потолочные панели освещения не действуют. Но, тем не менее, свет есть, он словно бы струится равномерно со всех сторон, создавая явно нереальную картину без малейшего намека на любую тень. Я хочу пошевелиться, но, несмотря на все мои попытки и усилия, не могу этого сделать. Я прислушиваюсь к самому себе и понимаю, что я не дышу, и сердце мое не бьется. Но у меня нет даже намека на испуг, я как-то неестественно спокоен. И тут, прямо напротив меня, появляется сидящий на пульте парень в форме "Иглы". Мне он показался сильно знакомым, но, даже напрягшись, я не мог вспомнить, откуда я его знаю. Он поднялся, поправил рубашку и сказал:

– Ну, здравствуй, Вик Стрельцов, наконецто мы встретились.

Я хотел спросить у него, кто он такой, но не смог выговорить ни слова.

– Не пытайся, Вик, говори мысленно, я пойму.

Тут я понял, откуда мне знаком этот облик, это был мой собственный облик.

"Ты - это я?" - задал я вопрос.

– Может быть, я сам того не знаю. Ну да ладно, не для того я пришел. Я должен сказать тебе, что тебя уже весьма скоро ждут серьезнейшие испытания. Если ты их пройдешь, я еще раз приду к тебе и скажу о выборе, который будет тебе предоставлен.

"Я сплю?"

– Ну, разумеется, спишь.

Этим сон и кончился, и от всего этого остались весьма странные впечатления. Я проснулся и осмотрелся, убедился, что все в порядке.

– Рэй, - позвал я.

– Ну что тебе, - тут же недовольно отозвался он.

– Мне только что довольно интересный сон приснился.

– Вик, отстань ты со своими снами, нашел о чем говорить. К тому же, я сейчас занят.

Я напомнил ему о его многих уровнях, на что он мне ответил, что уровней много, а вот он, Рэй, всего лишь один из них, и сейчас он занят. На это я сказал, что сейчас мне отвечает не Рэй, а один из его третье или даже тридцать третьестепенных уровней. В ответ на это Рэй только вяло ругнулся и больше не сказал ни слова. Мне ничего больше не оставалось, как снова уснуть, хотя это оказалось сейчас не совсем просто. Мне снова что-то приснилось, но на этот раз вполне обычное, и я это забыл, а от странного сна тоже остались только зыбкие и расплывчатые впечатления. На этот раз меня разбудил Рэй, и, причем довольно необычным для него способом. Проснувшись, я обнаружил, что с потолка свисает сложный гибкосуставчатый манипулятор, который держит тонкую проволочку, которая, лишь слегка касаясь, водит меня под носом. Впрочем, этот манипулятор я видел лишь долю секунды, так быстро он скрылся в люке на низком потолке.

– Рэй, не узнаю тебя, ты дурачишься, как мальчишка.

– Нельзя что ли, - в голосе Рэя проскользнула совсем уж мальчишеская нотка, но он тут же заговорил, как обычно, - просто сейчас, показывая этим двоим свою жизнь, я словно бы и сам вновь переживаю ее. Довольно интересно почувствовать себя таким, каким когда-то был.

– Мне бы так.

– Это вполне возможно, но сейчас это тебе ни к чему.

– Закончил исследование?

– Уже час назад. Но ты так хорошо спал, что было даже жалко будить. И только сейчас надоело ждать.

– Ну, давай.

– Что тебе нужно давать?

– Ты хочешь показаться совсем разболтанным.

– Есть, какой есть.

– Ну ладно, хватит. Давай, излагай главное, как обещал.

– Хорошо.

Над пультом прямо из стены вылез стержень, который с негромким хлопком раскрылся и образовал довольно большой экран, и, как ни странно, стереоголографический. На нем появилось многократно увеличенное изображение диска.

– Весьма сложная штучка, - прокомментировал Рэй, - гораздо сложнее, чем может показаться с первого взгляда. Для начала нужно отметить, что изготовлена она по технологии, значительно превосходящей ту, что я определял для этой планеты. Хотя она и несколько уступает земной, но главное, резко от нее отличается. Смотри сам.

Рэй несколько минут показывал мне диск во многих разрезах, его отдельные части, схемы работы.

– Ты полагаешь, что это изделие чуждо этой планете?

– Напротив, это сделано не так давно, точнее говоря одиннадцать лет назад, и, несомненно, на этой планете, по-видимому, в Ваке. Посмотри вот на это.

На экране выросла часть изображения с надписью в несколько строк. Из этой надписи я понял только цифры, которые были едины на всей планете.

– Ты это расшифровал?

– Только отчасти. Здесь почти все данные Яса в местных системах счисления. В верхней строке говорится, что он относится к "Демонам ночи" и длинный номер. Но что это значит, я не знаю.

– Каково назначение этой штучки?

– Довольно широкое. Это и примитивный компьютер, и генератор определенных импульсов.

– Я имею в виду, для чего она человеку?

– Основное назначение я бы назвал "кнут и пряник". В этом диске, как ты уже понял, нет своего источника питания, питается же она энергией радиоволн определенной частоты и мощности. Реагирует на определенную комбинацию импульсов совсем другой частоты. В результате выдает в спинной мозг определенные сигналы, которые могут вызывать и ужаснейшие боли, и, наоборот, иллюзию полнейшего блаженства. Но это только самые простейшие функции. Существуют и более сложные, ну, например, вызвать страх или его отсутствие, беспричинную радость, сделать человека полностью беспомощным, вызывая временный паралич. Этой штукой можно даже убить человека. Ну и еще есть такая функция, как стимуляция нервной системы, резко повышающая реакцию организма.

– Что вроде нашего СУРа?

– Совсем нет. СУР ускоряет реакцию только силой воли, без всяких стимуляторов. Действие же этого диска в режиме стимуляции довольно быстро истощает действительные возможности человека.

– Один раз я слышал о "Демонах ночи".

– Почему тогда я не слышал?

– Это было в Гэзде, тогда, когда пуля разбила рацию. Выпустив в подвал весь магазин, один из вакцев сказал, что окажись там даже Демон ночи, то и он бы не уцелел. Но тогда я счел это за что-то вроде наших упоминаний персонажей ада в различной интерпретации. Но получается, что "Демоны ночи" существуют на самом деле.

– Получается, что так, насколько я знаю, это что-то вроде элитарных войск, гвардии Вака.

– Но почему ты считал, что Яса хотели убить?

– Этот его диск получал такую команду, но из-за одного случайного дефекта не сработал. Вот, посмотри сам.

На экран выплыло изображение пережженного сверхтонкого проводника.

– Команда умереть была, но Яс случайно остался жив. Скорее всего, другие люди, с которыми он бежал, были убиты именно таким образом. Похоже, что такой диск непременная принадлежность каждого вакца. Но не буду углубляться в догадки. Думаю, что Яс может рассказать больше, чем я смогу вычислить.

– Для нас важно, чтобы он рассказал?

– Думаю, что весьма. Если Вак гораздо более развитое государство, чем все считают, и считал я, то придется менять оценки в отношении всей местной цивилизации. И, возможно, полностью менять все наше здесь поведение. Кто знает, может быть и до сегодняшнего дня дошли отголоски того, что сделало Пустыню Черных Камней. Ну да ладно, мастер Вик, поднимайся и иди встречать мальчишек.

– Ты уже закончил?

– Заканчиваю.

– Но сколько же прошло времени?

– Чуть меньше восьми часов. У этих ребят восприимчивость оказалась повыше, чем у тебя, вот я и не стал тянуть, если можно сделать побыстрее.

– Ты им собираешься показывать до того момента, что и мне?

– Нет, немного подальше, до возвращения с Луны или даже почти до самого столкновения… Поторопись, осталось несколько минут.

– После конца они еще минут десять будут приходить в себя… Ну ладно, иду.

Дверь поднялась, едва я к ней приблизился. Я вышел, взял стартключ и, пряча его под рубашку, прошел в дверь напротив. Там уже горел свет. А едва я встал на порог, бугры на полу начали медленно подниматься, образуя кресла. Серые крупинки осыпались, как песок, и освобождали из-под себя человеческие фигуры. Мальчишки были уже в сознании. Поначалу они смотрел и по сторонам, словно ничего не узнавая. Я помнил, что такое состояние было и у меня после такого сеанса, и поэтому я молча ждал, когда они окончательно придут в себя. Первым в себя пришел Яс и сразу же спросил:

– Вик, это ты?

– Конечно я, кто же еще может быть.

– Но сколько прошло лет?

– Немногим больше восьми часов.

– Мне тоже показалось, что много лет, - сказал уже тоже пришедший в себя Рив.

– Рэй, что ты молчишь, - позвал я и заметил, как при упоминании этого имени и Рив, и Яс слегка вздрогнули, память Рэя в них была еще очень сильна.

– А что мне говорить, - прозвучал слегка виноватый голос Рэя, - и так все ясно, уж коли вы все говорите на земном языке.

И в самом деле, это было так, но в первый момент я даже не обратил на это внимания. Наверно потому, что оба латянина заговорили на нем сразу, даже без малейшего намека на акцент.

– И в самом деле, - удивленно улыбаясь, сказал Рив, - я даже и не заметил. Значит, сейчас я всегда смогу говорить на этом языке?

– А почему бы и нет, если конечно не захочешь этого забыть.

– Вик, ты же сам говорил, что, не желая того, ничего забыть просто невозможно.

– Ой, ребята, не могу поверить, что выговорите на моем родном языке.

– Хватит вам говорить, - с наигранным возмущением сказал Рэй, - ты-то, Вик только что выспался, а ребята измотаны и сейчас им просто необходимо поспать.

– А сколько сейчас времени? - спросил Яс.

– Снаружи уже темно, и этого вам сейчас вполне достаточно. О нормальном режиме поговорим с завтрашнего утра, - говорил Рэй, - а сейчас марш спать, это я вам настоятельно рекомендую.

– Идем, - сказал уже я, - вам сейчас проспаться самый лучший вариант.

Первым довольно неуверенно поднялся Рив. Яс же немного помедлил, но встал более твердо. И я повел их в жилой отсек. Коридор, в котором были каюты, был кольцевым и мы спустились в него прямо перед каютой Рива, куда он тут же зашел.

– Следующая каюта моя. Тебя же размещу пока в следующей, - сказал я Ясу, и он только кивнул в ответ.

Это была каюта пилота Миши, того самого, которого я уводил в анабиоз. Сейчас она, благодаря заботам Рэя, находилась в образцовом порядке.

– Располагайся и будь как дома. Отдыхай, завтра поговорим обо всем.

– Можно и сейчас.

– Можно, но не нужно. Отдыхай, "демон ночи".

– Не называй меня так, пожалуйста.

– Хорошо, больше не буду.

Яс сел на кровать поверх одеяла, поставил локти на колени и положил голову на руки.

– Раздевайся и ложись, в такой позе спать неудобно.

– Ты иди, я сейчас.

– Хорошо, свет гасить вот здесь. Спокойной ночи.

В отличие от мальчишек, я уже, в самом деле, достаточно выспался и естественно спать не собирался. Но я прошел в свою каюту, вызвал через терминал Рэя и попросил его выдать мне выборку сведений, связанных с историей Вака в общем контексте истории Латы. Рэй это сделал, не задавая никаких вопросов. На изучение этого я потратил несколько часов, точно я даже и не засекал. Я желал найти хоть одну зацепку, из которой следовало бы, что Вак опережал или опережает другие страны в развитии. Но, казалось бы, все свидетельствовало об обратном. И, кроме того, большинство войн, прошедших на планете за три тысячи лет были или спровоцированы Ваком (гласно или негласно) или же шли ему на пользу (прямо или косвенно). Все это выглядело довольно странно. Но еще более странным было то, что Вак действительно ни разу не терпел поражений в войне (хотя и действительно крупных побед никогда не одерживал). Оторвал меня от этого дела Рэй, на экране выплыли слова:

– Яс не спит. Если тебе не трудно, зайди к нему и узнай, в чем дело.

– Рэй, ты что, сам не можешь этого сделать.

– Будет гораздо лучше, если это сделаешь ты.

– Ну ладно, все равно в том, чем сейчас занимаюсь, не могу разобраться.

Я встал с кресла, потянулся, чтобы немного размять затекшие мышцы, и вышел из каюты. Дверь в каюту, где я расположил Яса, была приоткрыта, и за ней было темно. Я не сразу вошел внутрь, а сперва прислушался. Услышал же я звуки, которые можно было истолковать только однозначно. Яс ревел, ревел, словно маленький мальчишка. Мало ли какие у него были для этого причины, но оставить его такого одного, я не смог бы. Нужно было разобраться и, если можно, успокоить. Я аккуратно открыл дверь и почти бесшумно вошел в каюту. Похоже, что Яс этого и не заметил. Я прошел дальше и сел на край кровати. От этого Яс вздрогнул и замолк.

– Не бойся, Яс, это я, Вик.

– Вик… Я не услышал, как ты вошел.

– Ничего удивительного, ты был занят собой.

– Если бы.

– Может быть, включим свет, а то не видим лиц друг друга.

– Включай, если хочешь.

Я зажег свет в режиме ночника, этого вполне достаточно, чтобы видеть друг друга. Яс сидел, по пояс высунувшись из-под одеяла и привалившись к стене. Глаза у него были зареванные, лицо тоже, но слез уже не было. Очевидно, ревел Яс уже немало времени и только сейчас перестал, хотя наверно только изза того, что появился я. Я ничего ему пока не говорил, потому что не хотел навязывать разговора. Если уж Яс захочет со мной говорить, то начать должен он сам. Но находиться здесь, когда мальчишка в таком состоянии, я счел своей обязанностью. Яс сначала вроде бы не собирался успокаиваться, но прошло несколько минут, и его состояние изменилось.

– Спасибо, Вик, - сказал он, выпрямляясь.

– Не за что, - сказал я, поднимаясь и намереваясь покинуть эту каюту. - А тебе сейчас нужно спать.

– Вик, подожди, сядь, пожалуйста.

Он сказал это таким голосом, что я понял, что ему все еще плохо. Немного помедлив, я сел обратно на край кровати, но на этот раз вплотную к мальчишке. Яс тут же заговорил:

– Извини, ты наверно собирался отдыхать.

– Отнюдь, я уже успел отдохнуть, когда вы были в спецкомнате… Яс, я вижу, что ты хотел сказать что-то другое… Что сейчас с тобой произошло? Должно быть что-то серьезное, чтобы реветь в твоем-то возрасте… Яс, успокойся, прошу тебя. Все страшное, что было, уже прошло и никогда не повторится. Если ты этого хочешь, я могу даже пообещать.

Яс посмотрел на меня, потом опустил глаза, на несколько секунд замер неподвижно, а потом в каком-то импульсе прижался ко мне. И я от него не отстранился, а наоборот, обнял одной рукой. Мальчишка несколько раз всхлипнул, уткнувшись лицом в мое плечо, и я совсем тихо сказал ему:

– Рассказывай.

Яс еще раз всхлипнул и совсем уж неожиданно для меня сказал:

– Ты меня наверно не поймешь… но я не могу жить.

После этих слов, я слегка отстранился от него, взял за подбородок и посмотрел ему в глаза.

– Яс, ты наверно сам не понят того, что сказал. Давай, выкладывай все, а я попробую тебе помочь.

– Вик, вчера я пережил такое, что даже не знаю, как это объяснить…

– Попробуй по порядку.

– Я прожил жизнь другого человека, человека с другой планеты, с другой звезды, и какую жизнь. Что значит по сравнению с этим моя собственная, сплошное пятно грязи. Я не могу… Наверно не могу больше жить так, как жил, но и не могу жить так, как жил он. Я не могу и никогда не смогу жить так, как хотел бы сейчас.

– Если ты что-то хочешь, значит еще не все потеряно.

– Я не хочу даже вспоминать то, как я жил. Рэй показал мне совершенно другую жизнь. Она такая чистая и светлая. Все люди на вашей планете любят друг друга и уважают. Готовы забыть о себе ради других. Здесь же я никогда такого не встречал, и даже в мечтах не думал, что такое возможно… А сейчас я чувствую, что замарал собою тот свет, ту жизнь, которую увидел. Ведь вы же совершенно ничего не знаете обо мне.

– Яс, мы знаем о тебе уже довольно много. Я сам, ну Рэй тем более, умеем быстро распознавать человека. А каков ты, я понял еще в подземельях Алька. И если бы я хоть раз подумал о тебе плохо, тебя просто не было бы сейчас здесь. Мы считаем, что ты тот, кто ты есть. Парень, успевший повидать уже довольно много, и в частности то, что ему бы и не следовало. Вот так-то, Яс.

Он снова посмотрел мне в глаза, немного поерзал под одеялом:

– Я посчитал, что ты совсем не такой, как сейчас. Там, под Альком и особенно тогда, когда ты выступил по радио… Сейчас я понимаю, что ты не сможешь сделать того, о чем говорил, ты совершенно другой, не человек Латы.

– Все мы меняемся, Яс, все. Еще год назад я бы и не подумал, что смогу сделать то, что уже сделал здесь, вот так-то… И еще, Яс, не стоит никогда отчаиваться. Выход есть всегда и из любой ситуации, нужно всего лишь уметь отыскать его.

– Но я не вижу этого выхода.

– Тебе все представляется чересчур мрачным. Так ли уж все мрачно на самом деле?

Яс немного подумал и совсем шепотом сказал:

– Не знаю… Наверно не все.

– Уже лучше. А теперь ответь мне на такой вопрос: Для чего, по-твоему, должен жить человек?

– Я думал над этим, но я не знаю.

– Плохо, если не знаешь.

– А ты знаешь?

– Для себя знаю.

– Ну, тогда скажи.

– Этот ответ для меня. Я считаю, что человек живет для того, чтобы делать жизнь более лучшей, в меру своих сил и возможностей.

– Чью жизнь? Не свою ли?

– Не без этого. Но, в первую очередь жизнь других.

– Странно… Вообще-то для вас, на Земле, это может быть и так.

– Везде так. Похоже, что люди везде одинаковые.

– Нет, и еще раз нет. После всего, что нам показал Рэй, я говорю, что вы - земляне совершенно другие.

– Все мы люди, и то, какие мы, зависит в первую очередь от нас самих.

– Вик, а как ты жил на Земле?

– На Земле я ни разу не был. Я родился на другой планете, она называется Дивер. Мои родители переселились туда с Земли.

– Погоди, планета двух солнц, ставшая горячей пустыней.

– Мне было тогда семь лет, когда мы ушли жить под землю, прячась от приближающегося солнца, а потом все мы покинули эту планету.

– Значит и у тебя жизнь была не очень-то хорошая?

– Сейчас я не жалуюсь, все было хорошо, не считая мелких неудобств. Таких, например, как не видеть солнца. Но и то мы с братом в наш предпоследний день на Дивере сумели-таки проскользнуть на поверхность, где и встретили этот звездолет.

– Твой брат тоже был здесь?

– Он и сейчас здесь.

– Но ты же говорил, что здесь больше нет ни одного человека.

– Я говорил, ни одного живого человека.

– Значит, тут есть мертвые? - последнее слово сорвалось у Яса на вакском языке, в котором оно означало умерших до своего срока.

– Это не совсем так. Люди, которые сейчас на "Игле", не мертвы, они еще могут быть живыми.

– Они в анабиозе? - спросил Яс, немного неуверенно произнося земное слово.

Я кивнул в ответ и сказал:

– Да, все они в анабиозе, но никого из них я не могу разбудить. Экипаж перенес ильное облучение, разбудить кого-то из них сейчас практически равносильно его смерти. А люди с Дивера находятся в одноразовых полукапсулах, и на звездолете просто-напросто нет аппаратуры, необходимой для того, чтобы вернуть их к жизни.

– Но ведь эту аппаратуру можно сделать.

– Если ты уже начинаешь предлагать мне варианты, значит тебе действительно лучше… Нет, Яс, эту аппаратуру здесь невозможно изготовить. Точнее говоря, можно, но ее надежность оставит желать много лучшего. А рисковать, таким образом, людьми, за которых я целиком и полностью отвечаю, я просто-напросто не имею права. И выход для меня остается только в том, чтобы добраться до Земли или до какой-нибудь из планет Содружества. Ну, да об этом не сейчас говорить. Отдыхай, Яс.

– Вик, подожди еще. Я должен сказать, что после всего этого, что было вчера, я считаю Рэя человеком.

Я только кивнул в ответ на это заявление Яса. Потом мягко, но решительно, уложил мальчишку на кровать, укрыл одеялом и, погасив ночник, сказал:

– Отдыхай, Яс, это тебе просто необходимо. Приятных тебе снов.

Яс только хмыкнул, но ничего больше не сказал, и я вышел из этой каюты. Вернувшись же в свою, я сразу же позвал Рэя и, когда он откликнулся, сказал:

– Ты все слышал?

Появившийся на экране Рэй-мальчишка только кивнул головой.

– Когда ты меня посылал к Ясу, ты уже обо всем этом знал?

Рэй на экране отвел глаза и сказал:

– Если догадываться и знать, по-твоему, одно и то же.

– Рэй, ты что, обиделся что ли? Ну ладно, не надо… Уж коли ты все слышал, то это освобождает меня от того, чтобы все тебе пересказывать.

– Да я не об этом. Просто вчерашний показ произвел на мальчишек, куда большее впечатление, чем на тебя.

– Этого и следовало ожидать. Я-то, в отличие от них, практически землянин, а они практически ничего не знали ни о Земле, ни о людях Земли.

– Рив уже много знал.

– Это большая разница, знать по рассказам и показам, и испытать, как говориться, на собственной шкуре. Кстати, как себя чувствует Рив?

– Спит, но не очень-то спокойно. Скорее всего, видит не свои сны. Что-то похожее было с тобой, но не в такой степени.

– Помню. Кстати, Рэй, давно собирался тебя спросить. Почему наведенные тобою воспоминания оказываются слабее собственных.

– В противном случае появилось бы искажение личности, или даже серьезное психическое заболевание.

– Расщепление личности, еще один Рэй во мне.

– Ну, это не совсем так. Просто личность претерпела бы серьезные изменения в худшую сторону.

– Обязательно в худшую?

– Сделать хуже намного проще, чем лучше.

– Тогда еще один вопрос. Например, есть человек, полностью лишенный своей памяти, смог бы ты записать ему свою память?

– В этом не было бы ничего сложного.

– И тогда этот человек стал бы тобой?

– Ну, не совсем так. Точнее говоря, он стал бы не совсем мной.

– Поясни.

– Ну, для того, чтобы он стал мной, нужно чтобы он очень сильно походил на меня, каким я себя представлял, внешне и внутренне. Иначе получится просто подделка, другая личность. Помнишь, я тебе рассказывал, как обладал телом другого робота-мальчишки.

– Игоря?

– Да. И даже используя этот облик, я не мог быть прежним Рэем Закатом. И даже сейчас оставаться Рэем для меня не так-то просто. И давай лучше оставим эту тему.

– Как хочешь, это у меня было не более чем любопытство.

– Чем ты планируешь заняться сейчас? Продолжать изучение истории Вака?

– Если сказать честно, этот Вак мне уже порядочно опротивел. К тому же, как мне известно, во всем этом больше догадок, чем фактов. Лучше подождать, пока Яс всего не расскажет, тогда тебе будет легче строить предположения, а мне разбираться.

– Яс сказал, что считает меня человеком. Но я не знаю, сможет ли он все рассказать.

– Почему ты так думаешь?

– Если на него и в самом деле наложен сильный гипнотический запрет, он даже может и не знать об этом.

– Ты все еще думаешь, что он может от этого умереть?

– Этого нельзя исключать.

– И что ты тогда намерен делать?

– Ясом я займусь завтра. В операционной медотсека, на всякий случай. И если даже что-то произойдет, постараюсь вытащить парня.

– Ничего не должно произойти.

– Я бы и сам хотел, чтобы все было так.

– И еще, Рэй, ты ему расскажешь про этот диск?

– Обязательно, еще до того, как он начнет рассказывать.

– Как ты думаешь, он разрешит мне присутствовать при своем рассказе?

– Об этом лучше спроси у него самого. Я же предполагаю, что нет.

– Ну да ладно, потом ты мне еще лучше все изложишь.

– Посмотрим, командир.

– А сейчас, Рэй, выдай мне материалы по развитию общества на Земле и на Лате.

– Ты хочешь этим заняться?

– Попробую поискать отличия.

– Они и так видны.

– Посмотрим. Может быть, замечу то, что ты посчитал несущественным.

– Ты меня обижаешь, - сказал Рэй, но то, что я попросил, выдал без промедления.

Прошло еще несколько часов, точного времени я не засекал, полностью погрузившись в изучение материалов, выданных мне Рэем. Отвлекли же меня от этого шаги в коридоре. Я откинулся в кресле, слегка потянулся и решил закончить с этой своей работой, тем более что я так и не сумел в этом разобраться. Я закрыл глаза и полностью расслабился, несколько минут такого состояния давали неплохой отдых для тела. Потом я снова услышал шаги и понял, что это проснулся Рив. Он остановился возле моей каюты и, немного потоптавшись, вошел без стука, так у нас уже было принято. Я тут же открыл глаза:

– Доброе утро, Рив.

– Я тебя разбудил?

– Ну что ты, проходи и устраивайся где удобнее.

Рив сел на кровать и подтянул к себе босые ноги, на нем сейчас были только трусики и майка, а, уже успевшие отрасти, полностью бесцветные волосы, были влажные. Очевидно, он только что из душа. Рив уткнулся лбом себе в колени и молчал.

– Рив, ты что, заболел что ли?

Мальчишка в ответ на это только отрицательно помотал головой.

– В чем же тогда причина твоего плохого настроения?

Рив оторвал голову от колен и, посмотрев на меня, сказал:

– А разве оно плохое. Я даже сам не могу понять.

– В чем же тогда дело?

– В том, что было вчера, то, что показал мне Рэй.

– В этом причина твоей подавленности?

– Нет, это не то. И ты, и Рэй говорили, что вы отличаетесь от нас, но все говорило о том, что отличий нет. Сейчас же я понял, в чем это отличие. Вы лучше и чище нас.

– У нас тоже бывают всякие люди.

– Может быть. Но все равно. И еще, я хочу сохранить в себе память Рэя, но она куда-то уплывает, и ничего не получается.

– И не получится. Рэй не хочет вредить тебе.

– Разве это вред?

– Об этом лучше поговорить с самим Рэем… И еще, Рив, ты пришел вовсе не за этим.

Рив только кивнул, но ничего не сказал.

– Рив, ну уж коли пришел, говори.

– Знаешь что, Вик, я не могу себя контролировать.

– Ну и в чем это выражается?

– Сначала расскажи, если тебе не трудно. Что связало тебя с этим парнем, - Рив кивнул в сторону соседней каюты.

– Ах, вот в чем дело, - понял я, что рассказать нужно безотлагательно, - слушай.

И я обстоятельно рассказал ему о событиях в подземелье Алька. О том, как нашел ребят, что было после этого. О разговоре с шефом Безопасности Аивера, и обо все остальном, что связано с Ясом, даже о диске "Демона ночи". Закончив же, я сказал Риву:

– А теперь выкладывай все.

– Извини меня, Вик, но я не могу заставить себя думать о Ясе иначе, чем о вакце, хотя это и совсем нелогично. Сколько он еще пробудет здесь?

– Никак не меньше того времени, чтобы все рассказать. Скорее всего, как он сам считает, дней пять-шесть.

– Значит, придется как-то уживаться.

– Я тебя немного не пойму, Рив.

– Я и сам не пойму, откуда это у меня. Я знаю, что человека нужно оценивать только по тому, каков он сам, а не по тому, откуда он и кто его родственники. Но я не могу.

– Рив, ты хочешь с этим бороться или нет?

– Разумеется, хочу.

– Тогда иди сейчас к Ясу, устрой ему подъем, зарядку и так далее по обычному нашему распорядку дня.

– Как ты когда-то возился со мной?

– А почему бы и нет. Ведь здесь сейчас и твой дом тоже.

– Наверно ничего не получится.

– Все получится, главное только не стесняться и не церемониться. А еще лучше, делай все вместе с ним. Я же постараюсь найти себе работу снаружи корабля.

– Нет, лучше оставайся на корабле.

– Хорошо, я буду в рубке, к завтраку позовешь.

– Ладно, - Рив словно бы нехотя поднялся и вразвалочку вышел из каюты.

Я же, как и сказал ему, отправился в рубку. Там я произвел обычный ежедневный контроль всех систем корабля, включая все мелочи. Но и это не отняло достаточного количества времени. Тогда я подключился к спутникам-наблюдателям и принялся смотреть на появившееся на экране безрадостное изображение Латы. Не стоит описывать эту картину. То, что в рубку кто-то вошел, я даже не заметил. А это был Яс и, когда он заговорил, я непроизвольно вздрогнул, а он спросил у меня:

– Это Лата?

– Да, это Лата. Картинку передает один из спутников-наблюдателей.

– А я уж было подумал, что мы поднялись в космос.

– Нет, мы там же, где и были, - сказал я и переключил экраны на обзор. Сразу же стало видно, что снаружи уже утро. Солнце тоже было видно, мутно-багровым диском.

– И в самом деле, утро, - проговорил Яс.

– Ты пришел сюда только за этим?

– Ой, нет, идем завтракать, Рив там ждет.

– Идем.

Я отметил, что Яс был одет не в ту форму, в которой прибыл сюда, а в тренировочный костюм, плотно облегающий фигуру. От этого и сам Яс выглядел немного иначе.

– Ну, как, отдохнул, - спросил я у него по пути.

– Ага, нормально, но, если бы не Рив, наверно еще несколько часов провалялся бы.

Я заметил, что он употребил земную единицу времени, но спросил не об этом:

– Ночные переживания забыты?

– Сейчас я думаю иначе.

– Ну и хорошо.

После завтрака Рэй пригласил Яса в медотсек. Мы же с Ривом остались наедине друг с другом. Он снова молчал, и пришлось мне снова заговорить первому:

– Рив, ты что, обиделся на меня что ли?

– Извини, Вик… Нет, на тебя я не обижаюсь, ни в малейшей степени.

– Ну а что же тогда с тобою творится? - не выдержал я, - если это из-за Яса, то так и скажи сразу.

– Нет, не из-за него. То, что ты меня заставил сделать, вроде бы начало помогать.

– Ну а почему ты сейчас словно вареная макарона?

– Мне хочется чего-нибудь нового.

Это прозвучало для меня довольно неожиданно. И вид у меня в этот момент был наверно довольно глупый. Рив, глянув на меня, заулыбался. Я же словно через силу выдавил из себя вопрос:

– Ну и чего же такого нового ты хочешь узнать?

– Нет, не узнать, я хочу новых впечатлений.

– Чувствую в этом след Рэя. Ну да ладно, а что ты можешь предложить?

– Вик, научи меня летать, ну хотя бы на дисколете. - Он произнес это с довольно необычной интонацией и словно бы ожидал, что я ему непременно откажу.

Может быть, в другой момент я так и сделал бы, но сейчас просто-напросто не мог отказать, особенно когда у мальчишки проскальзывают интонации Рэя, которые я от самого Рэя ни разу не слышал. Я взял Рива за руку, которая сейчас была обычной мальчишеской рукой, и ничто не говорило о том, что он эту руку терял. Под светлой кожей просвечивали синие жилки и совсем тоненькие красные. Я сжал эту руку посильнее, так, что Рив даже ойкнул, и сказал:

– Ну что же, время есть, пойдем.

– Только руку отпусти, а то сжал, словно клещами.

Мы спустились в ангар дисколетов, и я сказал:

– Выбирай машину.

– Они ведь здесь все одинаковые.

– Поэтому я и доверяю выбор тебе.

– Вот этот, - Рив указал на дисколет с нарисованной на борту двойной звездой. Это была машина, которой пользовался в свое время капитан Рикст.

– Неплохой выбор, - сказал я, поднимаясь в открытую кабину, - забирайся сюда.

Рив как-то немного неуверенно последовал за мной. Я указал ему на кресло второго пилота:

– Устраивайся.

Сам же я сел рядом, закрыл и загерметизировал кабину и, включив связь с Рэем, сказал ему:

– Мы немного полетаем. Когда будешь заканчивать с Ясом, сообщишь.

– Хорошо, командир. Открываю ангар, приготовьтесь к отделению.

Я активировал преобразователи дисколета и включил аппаратуру управления и контроля. Рэй же подхватил машину силовым полем и вывел из звездолета. Я отлетел в сторону на пару километров и посадил дисколет. Рив смотрел на меня, не понимая, как же я собираюсь его учить. Я же отключил управление и повернулся к мальчишке:

– Для начала самая малость теоретических сведений. Это универсальный дисколет серии ПДА-318. Сухая масса пять с половиной тонн. Максимальная тяга стартовых движков - пятнадцать тонн, основных - шестьдесят. Движки энергоплазменные, с внешним источником энергии. Рабочее тело - воздух или любой другой газ, наилучшие характеристики дает водород. Рабочее тело хранится в двух баках-контейнерах в твердом виде. Имеется установка для получения рабочего тела из атмосферы, при полете в ней запасы рабочего тела могут пополняться. Для управления полетом имеются: для атмосферы воздушные рулистабилизаторы, а так же два блока универсальных реактивных рулей, кроме того, управлять машиной можно, изменяя вектор тяги двигателей. Запас рабочего тела для вашей атмосферы около двух тонн. Это создает запас характеристической скорости около ста километров в секунду, что позволяет выполнить десять-одиннадцать орбитальных перелетов без пополнения рабочего тела… Ну ладно, хватит пока теории, захочешь еще и подробнее, обращайся к Рэю. Сейчас же немного о пилотировании этой штукой. На дисколет в полете действуют следующие силы: тяготения, тяга стартовых и основных движков, подъемная аэродинамическая сила и сила сопротивления атмосферы. Сегодня мы попробуем только полеты в атмосфере. И для таких полетов силу тяжести будем считать постоянной и направленной по вертикали вниз. Тяга стартовых движков направлена по вертикальной оси машины с возможным отклонением в десять градусов, основных - по главной оси, с отклонением не более половины градуса… Ну да ладно, начнем, что будет нужно, объясню по ходу. Сначала нужно научиться взлетать. Это делается вот так:

До того, как нас вызвал Рэй, прошло наверно часов пять. За это время я научил Рива поднимать дисколет и летать в режиме стартовых движков: по вертикали или с небольшой горизонтальной скоростью при крене. Рив быстро научился пользоваться реактивными рулями, но с воздушными же у него не очень-то получалось. Взлет у него тоже получался неплохо, ну а посадка была не оченьто точной. Вообще-то неплохие задатки пилота у Рива можно было заметить. Но он нервничал, когда у него что-то не получалось, хотя он и пытался это скрыть. Нервы же это первый враг для настоящего пилота. Когда же мы вернулись на "Иглу" и вылезли из машины, Рив спросил:

– Ну и как у меня получается? А то ты не ругаешь и не одобряешь.

– Для начинающего пилота вредно и то и другое. Могу сказать, что получается у тебя далеко не все, ну а то, что получается - неплохо.

– Ну вот, сразу и то и другое.

– А что ты хотел. Чтобы все получалось с первого раза, и за несколько часов стать пилотом. Нет, Рив, такого не бывает. И к тому же, тебе сильно мешают твои нервы. Нужно уметь собою управлять, тогда все пойдет намного легче.

– Но ведь я вроде бы не совсем новичок.

– Не всякий опыт бывает полезным. Ты говорил, что умеешь водить спортивный самолет. Но сегодня уже можешь сказать, чем он отличается от того же дисколета.

– Тоже машина для полетов, но дисколет намного сложнее.

– Вообще-то, так. Завтра, если у тебя не пропадет желание, еще потренируемся. Так я, пожалуй, смогу из тебя пилота сделать.

– А звездолетом намного сложнее управлять?

– Гораздо, но не настолько, чтобы человек не справился. Просто звездолет это машина совершенно другого класса.

– А катер?

– Тоже другой класс. Особенно наши, игловские, с гравитационными движками. Ну да ладно, хватит этой темы на сегодня.

Мы уже были в жилых отсеках, и я позвал Рэя, а, когда тот откликнулся, спросил:

– Когда ты сможешь ознакомить меня с тем, что узнал?

– Никак не раньше, чем Яс полностью закончит этот свой рассказ. И даже не проси раньше.

– Хорошо, просить не буду. Ты уже отпустил Яса?

– Да, но он все еще в медотсеке. Что-что, а любопытства ему не занимать.

– Скажи ему, чтобы шел в столовую, уже пора обедать, - сказал я Рэю, а потом, обращаясь к Риву, - после обеда займешься нашим гостем.

– Чем?

– Ну да чем угодно. Мне же нужно слетать в Альк.

– Зачем?

– Нужно немного побеседовать с генералом Ольньгись.

– Ну и мы отправимся с тобой, чем не занятие.

– Возможно, там все еще стреляют.

– Так что, ты тогда нам предлагаешь завернуться в вату и лечь под стекло?

– Под стекло ложатся без ваты, но я тебе этого и не предлагаю, - сказал я, с трудом сдерживая улыбку. - Хорошо, отправитесь со мной, если и Яс будет не против. Но при условии, что выполните все инструкции по личной безопасности, какие вам скажет Рэй.