"Сын сумерек и света" - читать интересную книгу автора (Авраменко Олег)

Taken: , 1

ГЛАВА 8. ПУТЬ К ИСТОЧНИКУ. ФИНИШНАЯ ПРЯМАЯ

– Добрая весть с севера, – сказал Морган, открыв глаза.

Кевин отбросил сухой стебелёк, который задумчиво жевал, и повернулся к лежавшему на траве Моргану.

– Ты только что связывался с Колином?

– Да. То есть он связывался со мной.

– Ну и какие новости?

– Я уже сказал, что хорошие.

– А поконкретнее?

– Война закончилась, мы победили; вот тебе конкретика. Сегодня на рассвете готийцы предприняли отчаянную попытку перейти в контрнаступление, но их атака была отбита, авангард сметён начисто, король Аларик погиб в сражении, а остатки войска попали в окружение. Внук Аларика, Хендрик, новый король Готланда, полностью отмежевался от действий своего деда и заявил о безоговорочной капитуляции. Вечером должна состояться встреча Колина с Хендриком, во время которой будет подписан мирный договор. Какие территории отойдут к Лайонессу, предстоит ещё уточнить, но Колин настроен решительно и не склонен к поблажкам – он аннексирует ровно столько, сколько сможет удержать, и ни пядью меньше. В любом случае, твоё герцогство больше не будет приграничным.

– И слава богу, – сказал Кевин. – Наверное, сейчас галлийские князья не нарадуются, что не ввязались в эту войну на стороне Готланда.

– Ясное дело, – усмехнулся Морган, глядя в безоблачное небо ранней осени, которая на широте Авалона была ещё по-летнему жаркой. – Колин говорит, что на радостях Галлис оттяпал у Готланда несколько юго-восточных графств. Вчера вечером к нему прибыл галлийский посланец с предложением уступить Лайонессу треть захваченных территорий в обмен на его признание этой аннексии.

– И что же Колин?

– Он отказался. Нам невыгодно чрезмерное ослабление Готланда за счёт усиления Галлиса, так что последнему придётся уйти с завоёванных земель не солоно хлебавши и удовольствоваться незначительными пограничными захватами.

– Понятно, – сказал Кевин. – Надо сообщить эту весть во дворец.

– Уже сделано, – лениво ответил Морган. – Дана участвовала в нашей беседе.

– Ага…

Весёлая детская болтовня, раздававшаяся неподалёку, внезапно перешла в ожесточённый спор. Кевин повернул голову и увидел шагах в ста ниже по течению небольшого ручья семилетнего мальчика, яростно кричавшего что-то своей сверстнице – худенькой девочке в нарядном зелёном платьице, с пышной копной белокурых волос. Девочка стояла перед ним, подбоченясь, и коротко огрызалась; в её голосе явственно слышалась насмешка.

Морган тоже поглядел в их сторону и недовольно проворчал:

– Опять поцапались, маленькие засранцы! Ну, прямо как кошка с собакой, дня не могут прожить без ссор. – Он принял сидячее положение и громко окрикнул их:

– Эй! Монгфинд! Камлах!

Девочка, которую звали Монгфинд, и мальчик по имени Камлах разом умолкли. Морган поманил их рукой, подкрепив своё приглашение словами:

– А ну, идите-ка сюда!

Монгфинд и Камлах, опустив головы, повиновались приказу. За ними гуськом потянулись другие дети – пять мальчиков и три девочки. Все они были Одарёнными отпрысками знатных семейств и обучались у Моргана Искусству. Практические занятия по магии, особенно с детворой, Фергюсон предпочитал проводить на лоне природы, что было полезно как для здоровья его учеников, так и для здоровья горожан и обитателей королевского дворца. Поэтому в погожие дни, которых в этом году было вдоволь, он вместе с оравой мальчишек и девчонок выбирался за город, где малолетние чародеи могли творить свои заклинания с минимальным риском для людей, строений и домашних животных. Последние три месяца в таких походах Моргана регулярно сопровождал Кевин, который тоже был его учеником и занимался по индивидуальной программе.

Монгфинд и Камлах подошли к своему учителю и остановились перед ним, виновато пряча глаза. Камлах был старшим сыном Моргана, а Монгфинд – младшей сестрой Даны, дочерью лорда Дункана Энгуса и леди Алисии Лейнстер. Кевин подозревал, что Монгфинд и Камлах постоянно грызутся между собой главным образом потому, что родители планируют в будущем поженить их, и в отношениях детей друг с дружкой проявлялся, если можно так сказать, синдром раннего супружества.

– Ну! – строго произнёс Морган, испытующе глядя на сына. – Что случилось на сей раз?

Камлах переступил с ноги на ногу.

– Она всё время цепляется ко мне, – наябедничал он, выстрелив сердитым взглядом в Монгфинд. – Я хотел сотворить из воды маленький кусочек льда, а она помешала мне. Она всё делает мне на зло, она…

– Лгунишка несчастный! – возмущённо воскликнула Монгфинд. Морган предостерегающе поднял руку, и девочка, уже значительно спокойнее, принялась объяснять:

– Это не правда, милорд. Я не собиралась мешать Камлаху, я хотела помочь ему. Я пыталась втолковать, что заклинание никогда не подействует, если произносить его как молитву, но он, упрямец этакий, не слушал меня и всё бормотал, бормотал, раз десять повторил, а затем набросился на меня, потому что у него ничего не получалось, да и получиться не могло, вот он и нашёл виновного – меня, а я ведь хотела только помочь ему, но он…

– Ладно, – остановил её Морган, видя, что она завелась. Потом обратился к другим детям:

– Это правда?

Дети наперебой загалдели, подтверждая версию Монгфинд.

– Хорошо, – сказал Морган, но дети продолжали галдеть, так что ему пришлось прикрикнуть:

– Всё! Достаточно. – Дети умолкли, и Морган назидательно заговорил:

– Мои юные дамы и господа, пусть вас не вводит в заблуждение сам термин «заклинание», который, строго говоря, является лишь данью традиции. Заклинания высшей магии – это комплексные императивы, посредством которых вы управляете силами, и вы должны отличать их от собственно заклинаний – заклинаний призыва. Настоящий маг не ублажает силы, а повелевает ими, подчиняет их своей воле, а не подчиняется им. Монгфинд верно подметила, что ежели бормотать слова заклинания как молитву, оно не сработает. Это равнозначно тому, как если бы полководец, вместо зычного приказа: «Солдаты, вперёд!», Принялся бы упрашивать своих подчинённых: «Ну, пожалуйста, господа, ступайте и сложите свои головы за короля и отечество»… Я знаю, в мыслях вы частенько посмеивались над Монгфинд, ибо она – единственная из вас, кто не обладает способностью ублажать силы. Она не могла проделывать те мелкие фокусы, что были доступны вам ещё до пробуждения Дара, зато теперь вам придётся долго привыкать к тому, что для Монгфинд является само собой разумеющимся, – с силами нужно общаться с позиции силы… простите за невольный каламбур. Творя заклинания высшей магии, вы будете часто сбиваться и терять необходимый настрой. Ещё не скоро вы научитесь мгновенно приводить себя в нужное состояние, тогда как у Монгфинд это состояние естественное, оно у неё в крови. За всё в этом мире, друзья мои, рано или поздно приходится платить, и сейчас вы расплачиваетесь за свои способности к ублажению сил. – Морган поднял палец. – Есть такая мудрая пословица: хорошо смеётся тот, кто смеётся последним. Можешь посмеяться, Монгфинд, теперь твой черёд.

Если Монгфинд и собиралась последовать совету учителя, то посмеяться она не успела. В этот самый момент послышался звук, напоминающий отдалённый раскат грома. Дети вздрогнули от неожиданности и дружно повернули головы на восток, где вдали виднелись башни, купола и остроконечные шпили Авалона. Над городом медленно подымалась ввысь небольшая белая тучка, постепенно таявшая в воздухе. Вот над крепостной стеной заклубилась ещё одна такая же тучка, и вслед за этим раздался второй раскат грома.

– Что это? – удивлённо спросила Монгфинд.

– Твоя сестра леди Дана, – ответил ей Морган, – распорядилась дать салют холостыми выстрелами из сорока орудий в честь победы наших войск над готийцами.

– Так мы уже победили?! – радостно воскликнул один из мальчиков.

– Да, – кивнул Морган. – И по этому случаю я прекращаю наши сегодняшние занятия. Вы свободны, друзья, можете возвращаться в город и разделить с остальными радость нашей победы. Я вас больше не задерживаю.

Дети не нуждались в повторном приглашении. Они торопливо попрощались с Морганом и Кевином и с ликующими возгласами бросились бежать по направлению к маленькой рощице, где в тени деревьев паслись их пони. Морган жестом велел двум слугам, маявшимся от безделья, сопровождать детей, а сам снова растянулся на траве.

Между тем раскаты отдельных холостых выстрелов слились в непрерывную канонаду. Кевин улыбнулся.

– А ты заметил, что с некоторых пор Дана взяла все бразды правления двором в свои руки? Командует, как настоящая королева в отсутствие короля.

– Да уж, – сказал Морган, сладко зевая. – А Колин ждёт не дождётся своего возвращения, чтобы жениться на ней. В последнее время ему так не терпится завалиться с Даной в постель, будто его до одури опоили приворотным зельем. Чудеса, да и только!

Кевин зябко повёл плечами.

– Послушай, Морган, – выпалил он чуть ли не скороговоркой. – А приворотные чары на самом деле существуют?

– Да, конечно. Но за свою добродетель ты можешь быть спокоен – на Одарённых они не действуют.

– А что если действуют?

– Мм… Исключено.

– И всё же?

Морган приподнялся и вопросительно посмотрел на него.

– Ты что, всерьёз полагаешь, что тебя кто-то приворожил?

– Боюсь, что да… Только не спрашивай кто.

– Ладно, не буду.

Некоторое время оба молчали. Наконец Кевин, немного осмелев, спросил:

– Морган, что мне делать?

– Думаю, ничего.

– Как это?

– А так. Я уверен, что ты ошибаешься. По-моему, у тебя не наваждение, а банальное желание гульнуть на стороне… Гм-м. Прости, что я вторгаюсь в твою личную жизнь, но, как я понимаю, сейчас вы с Дейрдрой… бываете наедине крайне редко, не так ли? Оно и понятно: правила приличия и всё такое прочее – но ведь против природы не попрёшь. Тебе хочется большего, чем то, что имеешь, и ты, не в силах терпеть до свадьбы, рыщешь взглядом по сторонам. Это вполне естественно.

– О нет! – с жаром запротестовал Кевин. – В этом нет ничего естественного. Поверь мне, это наваждение, я знаю.

– Так переспи с ней, – безразлично сказал Морган. – В подавляющем большинстве случаев приворотные чары развеиваются после первой же близости.

Кевин был поражён.

– Да что ты говоришь?!

– А что тут такого? Я просто советую тебе переспать с той девицей, которая якобы приворожила тебя…

– Чёрт тебя подери, Морган! Замолчи! Слышал бы нас Колин, он бы живо оторвал тебе голову.

– Ага! – ухмыльнулся Фергюсон. – Так это Дана? Тогда выкинь из головы глупые мысли и успокойся. Дана очень хорошенькая, и неудивительно, что тебя влечёт к ней – без всяких там приворотных чар. Я тоже её хочу, но, в отличие от тебя, не делаю из этого трагедии.

Кевин в замешательстве потупился.

– Это не Дана.

– А кто же?

– Бранвена.

Морган рывком поднялся и устремил на него полный изумления взгляд.

– Бранвена?! Это дитя? Ты что, извращенец?

– Никакой я не извращенец, – обиженно и смущённо возразил Кевин. – И Бранвена совсем не дитя. Она ещё слишком юна, не спорю. У неё нет той ранней женственности, что свойственна Дане, с этим я также согласен. Однако Бранвена уже сейчас очень привлекательная девушка, и даже… – Тут он осёкся, поймав себя на том, что говорит это так страстно и с таким жаром, что взгляд Моргана из просто изумлённого сделался ошеломлённым и обалделым. – Вот видишь, чёрт возьми! Вот видишь! Я сам не знаю, что со мной творится. Когда я думаю о Бранвене, то совершенно теряю голову… А ведь у меня есть Дейрдра, я люблю её, она моя невеста, и скоро, теперь уже очень скоро мы поженимся… Проклятье! – Он яростно ударил кулаком по колену. – Я уверен, что люблю Дейрдру, только её, её одну… Но вместе с тем я испытываю какое-то неестественное, иррациональное влечение к Бранвене.

– И ты полагаешь, что она навела на тебя чары? – уже серьёзно, без тени насмешки осведомился Морган.

– Я в этом не сомневаюсь. Её поведение в отношении меня… ну, как бы это назвать?.. провокационное, что ли. Она обращается со мной, как со своей собственностью; так, будто на все сто уверена, что нигде я от неё не денусь. Дейрдра уже подозревает Бранвену в намерении увести меня и очень злится на неё. В последнее время они часто ссорятся, правда, стараются не показывать этого на людях.

Морган кивнул.

– Я таки заметил между ними некоторый холодок, однако не думал, что это из-за тебя. Бранвена вообще стала довольно странной, ещё страннее, чем была прежде. Повзрослела она на свой собственный манер, или ещё что… А Дейрдра знает о твоей… о твоей роковой страсти?

– Нет. Я не решаюсь признаться ей в этом.

– Почему?

– Потому что боюсь потерять её. Если Дейрдра узнает, что меня влечёт к другой женщине, тем более к такой, как Бранвена, это будет… Нет, я даже представить не могу, что тогда будет.

– Хорошенькое дельце! – сказал Морган. – Если в принципе существует возможность околдовать Одарённого, Бранвена, скорее всего, умеет это делать. Я всё больше склоняюсь к мысли, что она ведьма.

– И что же мне делать?

– Ты можешь переспать с ней… гм-м… Хотя, если Колин узнает об этом, он действительно оторвёт мне голову за такой совет. А заодно и тебе – что ты послушался меня. Впрочем, можно рискнуть.

Кевин решительно мотнул головой.

– Нет, это исключено.

– Ты так крепко любишь Дейрдру или боишься гнева Колина?

– И то, и другое, – честно признался Кевин. – Но главное всё же Дейрдра. Если я изменю ей, то не смогу любить её так, как люблю сейчас. Этим я оскверню нашу любовь.

Морган тяжело вздохнул и с завистью поглядел на него.

– Счастливый ты человек, Кевин. От всей души надеюсь, что твой брак будет удачным… не то, что у меня, дерьмо собачье… – Он снова вздохнул. – Ладно. Тебя сильно влечёт к Бранвене?

– Очень сильно. Порой мне кажется, что я схожу с ума. Это невыносимо, Морган, так я долго не выдержу… Ты поможешь мне, правда? Ты снимешь с меня эти проклятые чары?

Фергюсон изобразил на своём лице глубокое раздумье.

– Разумеется, я попробую выяснить, что с тобой происходит, но наперёд ничего не обещаю. Чары, воздействующие на психику, гораздо легче наложить, чем снять. К тому же Бранвена, несмотря на свой юный возраст, весьма и весьма искушённая колдунья. Помяни моё слово, когда-нибудь она займёт моё место главного магистра… – Тут он мрачно усмехнулся и добавил:

– Ежели, конечно, до того её не сожгут как ведьму, что, учитывая её происхождение, маловероятно.

– Так когда же мы начнём? – нетерпеливо спросил Кевин.

– Не горячись, – остудил его пыл Морган. – Это следует делать на свежую голову, желательно с утра.

– Завтра?

– Не выйдет. Завтра у меня занятия с подростками.

– Разве ты не отменишь их в связи с победой?

– Увы, нет. Хотел бы, да не могу. Я дал задание сконструировать по пять неактивированных заклинаний, а поскольку ребята ещё недостаточно опытные, я не рискну откладывать проверку до четверга. К тому времени большая часть их заклинаний наверняка потеряет силу, и будет жаль, если пойдёт насмарку их многочасовой труд. Послезавтра тебя устроит?.. Ах да, у тебя же уроки.

– Я отменю их в связи с победой, – быстро сказал Кевин. Его обрадовала такая перспектива. – Если бы ты знал, как мне опротивели все эти бездари, не способные в точности повторить даже простейший приём.

– Ты меня обижаешь, – с кислой миной произнёс Морган, но в его голосе слышалась только добродушная ирония. – Конечно, по части владения клинком мне далеко до тебя…

– К присутствующим это не относится, – поспешил исправиться Кевин. – Тем более, что ты самый талантливый из моих учеников.

Морган одобрительно хрюкнул и поднялся на ноги.

– В таком случае, пришла твоя очередь давать мне урок, – сказал он, надевая маску для фехтования. – Ну, вставай, лежебока! В позицию!

Кевин обречёно вздохнул, поднял с травы свою маску, нахлобучил её на себя, надел перчатки и вынул из ножен шпагу. Едва лишь он выпрямился, как Фергюсон без предупреждения провёл стремительную атаку. Кевин небрежно отбросил его клинок в сторону, сделал прямой выпад и слегка коснулся остриём своей шпаги его груди.

– Глупо, Морган! Сколько раз тебе говорить, чтобы ты оставил всякую надежду застать меня врасплох… Вот, получай!

Целый каскад обманных движений привёл к тому, что Морган во второй раз открылся и опять схлопотал себе укол в грудь.

– Проклятье! – в сердцах выругался он. – Ты сущий дьявол!.. Ну-ка повтори эти штучки, только помедленнее. Парочку из них я вижу впервые.

В таком же духе проходили все их уроки фехтования. Морган был довольно неплохим бойцом, но его заурядное мастерство не шло ни в какое сравнение с тем филигранным владением клинком, которое демонстрировал Кевин, королевский магистр боевых искусств – это звание он получил два месяца назад, что для него самого явилось полнейшей неожиданностью. Кевин знал, что отлично фехтует, на своём острове он был лучшим фехтовальщиком, но он даже подумать не мог, что его мастерство окажется на порядок выше, чем у любого из ныне здравствующих королевских магистров Лайонесса. Поневоле Кевину пришлось стать наставником фехтования – от этой незавидной участи его не спасало даже высокое положение, так как при дворе существовало жёсткое правило, согласно которому каждый мастер своего дела должен делиться своим опытом и умением с другими. И теперь дважды в неделю, с утра по средам и по пятницам после обеда, он был вынужден давать уроки разным оболтусам, среди которых, впрочем, изредка попадались весьма способные ученики.

После очередной и, разумеется, успешной атаки Кевина Морган разразился очередным потоком беззлобной брани.

– Это всё твоя шпага, – заключил он под конец тирады. – Без неё ты был бы беспомощным.

Кевин рассмеялся, поняв, к чему клонит его друг, и предложил ему поменяться клинками. Морган охотно согласился, так как преследовал именно эту цель, однако после произведённого ими обмена общий рисунок их поединка не претерпел никаких изменений – любой другой шпагой Кевин владел так же мастерски, как и своим необыкновенным клинком.

В конце концов, Кевину надоела эта игра, и он с третьей попытки выбил из рук Моргана шпагу.

– На сегодня хватит, – сказал он, сняв маску и протягивая Моргану его клинок. – Хорошего понемногу.

– Чёрт тебя подери со всеми потрохами! – выругался тот и швырнул свою маску наземь. – Ты не оставил мне ни единого шанса. Сам дьявол был твоим учителем.

– Если так, то дьявол выглядит весьма забавно, – усмехнулся Кевин. – Этакий худощавый, долговязый тип с вытянутой, как у лошади, физиономией. Я терпеть не мог своего учителя фехтования и, из желания насолить ему, к двенадцати годам превзошёл его по всем статьям. В итоге он отказался продолжать моё обучение, якобы потому, что у меня скверный характер, хотя на самом деле его снедала зависть. С тех пор я зачастил в форт, где надоедал солдатам и офицерам гарнизона своими просьбами пофехтовать с ними. В то время я ещё не был приёмным сыном лорда Шона Майги, а всего лишь воспитанником твоего дяди лорда Финнегана, и меня не гнали в шею только потому, что я действительно был хорошим спарринг-партнёром.

– И воины гарнизона обучили тебя всем этим хитрым штучкам? – скептически осведомился Морган.

– Нет, конечно. Если по правде, то я их сам изобрёл. Только прошу, не говори об этом нашим магистрам, иначе они заявят, что мои названия для позиций и приёмов ни к чёрту не годятся, и начнут придумывать свои. Пусть они и дальше считают, что меня обучал владению клинком искусный и свирепый боец из далёкой Унгарии.

Морган громко захохотал.

– А знаешь, я с самого начала сомневался в существовании этого «искусного и свирепого» бойца Антала, но предпочитал держать свои сомнения при себе. Не гоже разрушать легенду друга, тем более что она и так белыми нитками шита.

Щёки Кевина зарделись.

– Ты не совсем прав, Морган. Антал действительно существует и живёт на острове, если ещё не умер. Другое дело, что он никогда не был моим учителем. Возможно, в прошлом он был и искусным, и свирепым, личность он у нас легендарная, однако сейчас это древний старик с трясущимися руками и белой как снег головой, который доживает свой век вдали от родины.

– Это я и имел в виду, – сказал Морган. – А вообще, если хочешь знать моё мнение, то зря ты поскромничал. Мог бы и не скрывать своего авторства. Тот факт, что эти приёмы изобретены тобой, ничуть не уменьшает их эффективности, а тебе делает честь. Чёрт с ними, с магистрами, пусть они придумывают новые названия – эка беда! Зато люди относились бы к тебе с ещё большим уважением.

– И с ещё большей опаской, – подхватил Кевин. – Многие и так шугаются от меня, как черти от ладана, и это при том, что я ещё не колдун… – Он сокрушённо вздохнул. – Вот что я тебе скажу, Морган: будь покойный король жив, мне бы вовек не позволили жениться на Дейрдре. К нашей помолвке отнеслись сдержанно только потому, что никто не сомневается в способности Даны родить Колину кучу детишек. И все равно многие, кто открыто, а кто втихаря, возмущаются тем, что мужем их обожаемой принцессы станет…

– Тьфу ты! – сплюнул Морган. – Найдёныш! Ты хороший парень, Кевин, но когда впадаешь в меланхолию, становишься просто невыносимым. Не будь таким мнительным, твоё происхождение здесь совершенно ни при чём. Это обычные интриги недоброжелателей и завистников. Выбери Дейрдра вместо тебя кого-нибудь другого, к примеру, Мак Кормака, против него также начали бы строить козни. Вот увидишь, со временем всё утрясётся, все смирятся с фактом вашего брака и примут его как должное.

– Даже Бешеный барон?

Морган нахмурился. Две недели назад Бран Эриксон возвратился в Авалон, получив на войне ранение. С Кевином он был предельно вежлив, корректен и предупредителен, что, конечно, не могло не настораживать людей, которые знали его злобный нрав. Все сходились на том, что Эриксон затеял какую-то хитрую игру.

– Не по нутру мне его поведение, – задумчиво произнёс Морган. – Знать бы, что у него на уме.

– Может быть, он опасается обычной дуэли со мной, – предположил Кевин, – и ожидает пробуждения моего Дара, чтобы вызвать меня на колдовской поединок?

– Может быть, – согласился Морган. – А может, и нет. Всё зависит от того, насколько серьёзно он отнёсся к предупреждению Колина, что ему не сносить головы, если он вздумает причинить тебе вред. Но то, что он боится дуэли с тобой на клинках, не подлежит никакому сомнению. Он, хоть и безумный, вовсе не безмозглый и, думаю, отдаёт себе отчёт в том, что у него почти нет шансов одолеть тебя в честном поединке. Что ты намерен делать?

– Ещё не знаю, – честно ответил Кевин, пристёгивая к своему поясу шпагу. – Самым простым и, пожалуй, самым разумным выходом из ситуации было бы, улучив момент, обозвать Эриксона негодяем или педерастом, в общем, как-нибудь спровоцировать его, а потом проткнуть ему брюхо.

– Хорошая идея, – сказал Морган. – В ней есть своеобразное очарование изящной простоты. Только не советую тебе обзывать его педерастом – он не воспримет это как оскорбление. И будь осторожен, если решишься на такой шаг. Бешеный барон очень хитёр и может повернуть вашу ссору так, что бросить вызов вынужден будешь ты. Тогда он выберет огнестрельное оружие, и ты лишишься своего преимущества.

– Стреляю я тоже неплохо, – заметил Кевин.

– А Эриксон опытный колдун. – Фергюсон надел шляпу и подобрал с земли обе маски. – Ладно уж, поехали. Сегодня в городе намечается грандиозная попойка, и девки будут нарасхват. Так что надо поспешить, чтобы не остаться с носом.

Кевин насмешливо фыркнул.

Taken: , 1