"Под парусом надежды" - читать интересную книгу автора (Макмаон Барбара)

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Лаура повесила телефонную трубку. Ей хотелось разбить аппарат о стену, сначала накричав на Марию Броуди за то, что та названивает ей каждый день в попытке всем управлять. Но голос девушки звучал спокойно, когда та говорила с известной художницей. Гордая своей выдержкой, Лаура дождалась окончания разговора и только потом издала злобное «черт»!

Эта женщина сводит ее с ума!

Был бы сейчас жив Хьюго Аткинс! Его подобные проблемы только забавляли – с его-то опытом. Последние дни были просто ужасны, Лаура уж и сама не радовалась, что унаследовала галерею искусств. И это при том, что обычно она любила напряженную работу, даже если приходилось иметь дело с такими трудными художницами, как Мария Броуди. Вообще-то если бы они говорили о картинах Марии, было бы проще.

Но ведь Лаура и Мария спорили о том, сколько работ сына знаменитой художницы Марии Броуди будет выставлено в галерее во время ретроспективы, которую девушка согласилась провести в следующем месяце. До открытия выставки оставалось две недели. Как бы Лауре хотелось, чтобы Мария предоставила ей заниматься тем, что она умеет лучше всего, а сама рисовала бы себе.

Девушка облокотилась на спинку стула и потерла виски. Всякий раз, когда она говорила с темпераментными художниками, у нее начинала болеть голова. Иногда Лауру терзало чувство вины – ведь Мария должна была стать ее свекровью. Теперь же девушка сомневалась в том, как они могли бы жить вместе и не поубивать друг друга однажды. С Марией трудно было общаться еще и потому, что ее горячо любимый сын Джордан погиб. Боль и скорбь Лауры ослабли, а вот Мария была безутешна. Хорошо, что как только выставка пройдет, ежедневно созваниваться с Марией уже будет не нужно. Скорей бы июль!

– Лаура, подойди сюда! – послышался из галереи голос ассистентки.

Обычно спокойная и сдержанная Хезер, кажется, была в панике.

Что-то случилось? Лаура встала и поспешила выйти из кабинета. Покинув свою маленькую обитель, она словно попала в другой мир. Картины на стенах были подсвечены высококлассным светом, пушистый ковер на полу заглушал ненужные звуки. На пьедесталах, искусно расставленных, стояли скульптуры. Рядом с работами, благодаря которым галерею знали и любили, располагались малоизвестные полотна. Хьюго построил свой бизнес на том, чтобы постоянно подогревать интерес не только туристов, но и местных жителей. И Лаура решила пойти по его стопам.

Хезер стояла в центре зала и говорила с высоким мужчиной, стоящим спиной к Лауре. На нем был деловой костюм, что сразу бросалось в глаза – ведь на дворе жаркое лето!

Выражение лица Хезер было не описать словами. Однако ассистентка облегченно вздохнула, как только увидела Лауру. Мужчина оглянулся.

Лаура замерла, как громом пораженная. Это невозможно! Перед ней стоял Джордан Броуди! На секунду Лаура ощутила неописуемую радость, но потом снова поникла.

Это не мог быть Джордан. Она была на его похоронах три месяца назад.

– Лаура Паркерсон? – спросил мужчина.

Голос тоже не был похож на голос Джордана. Он звучал по-другому, не так лениво и дразняще. Да и на лице гостя застыло далеко не дружелюбное выражение. И все же он как две капли воды был похож на Джордана!

– Да…

– Это ваша галерея?

– Да.

– Я думал, она принадлежит Хьюго Аткинсу.

– Так и было. Он умер два года назад. Теперь эта галерея моя. – Лаура замолчала. Не нужно посвящать постороннего человека в детали наследования. Несколько лет Лаура работала на Хьюго и многому у него научилась. Старик знал, что Лаура любит это место так же сильно, как и он сам. У Хьюго не было детей и живых родственников, и он сделал Лауру своей наследницей.

– Это брат Джордана, – пояснила Хезер. – Они близнецы.

– Я не знала… – начала было Лаура, но замолкла.

Джордан упоминал о брате, но ни разу не обмолвился, что они близнецы. Впрочем, Джордан многого не рассказывал ей.

И снова Лаура ощутила боль потери. Она любила Джордана. А он готов был достать для нее луну с неба. Так она думала до того судьбоносного дня. Лаура сглотнула комок, застрявший в горле. Ей стало больно совсем так же, как и три месяца назад, когда она узнала о предательстве и смерти Джордана…

– Что я могу для вас сделать? – поинтересовалась Лаура.

Она смотрела на этого человека и видела почти точную копию Джордана. Они были одного роста и комплекции, но от незнакомца исходил какой-то странный магнетизм, которого не было в Джордане.

Однако бывший жених, несомненно, обладал немалым шармом. Лаура никогда не чувствовала себя настолько особенной, как в те дни, когда встречалась с Джорданом Броуди.

– Я Джед Броуди. Пришел забрать работы брата. У вас ведь они есть?

– Да. Я только что говорила по телефону с вашей матерью. В следующем месяце здесь будет проведена ретроспектива в память о вашем брате. Я уже поместила его работы в рамы. Вы против?

– Мне нужно оценить его картины. Если они чего-то стоят, то я, скорее всего, немедленно продам их. – Он нетерпеливо взглянул на часы.

– Продадите? – ужаснулась Лаура. – Но ваша мать не хочет продавать картины Джордана! Она пожелала выставить их в галерее в память о нем.

Проблема состояла в том, что Мария хотела выставить все работы сына, тогда как Лаура выбрала около дюжины.

Джордан также уговаривал ее сделать выставку в галерее с первого дня их знакомства. Он был уверен, что произведет революцию в мире искусства. Но Лаура никогда не мешала личную жизнь и работу. Плюс, как это ни грустно, картины Джордана не подходили под те, что привыкла выставлять Лаура. Может, если бы он работал над ними тщательнее… но в любом случае сейчас уже поздно.

– Моя мать здесь ничего не решает. Мне нужно узнать ценность картин и избавиться от них. Продать, отдать или выбросить, все подойдет.

– Но это же картины вашего брата. Вы не можете просто выбросить их.

Лаура в крайнем удивлении глядела на Джеда. Она знала, что эти художества никогда не будут проданы по высокой цене, но где же семейные узы? А эти двое вообще были близнецами…

– Я могу делать с картинами все, что захочу, – отрезал Джед.

– Но я уже назначила дату выставки. Во всех местных газетах размещены объявления. Отпечатаны рекламки, подобраны рамы. Вы не можете остановить все на этом этапе.

Он что, не понимает, сколько уже сделано?

– Тогда нам нужно обсудить все до того, как подготовка продвинется еще дальше. Я здесь на несколько дней. И мне нужно уладить все дела до отъезда.

– Ваш брат погиб три месяца назад, а вы только что появились и требуете всего и сразу?

Никто и словом не обмолвился о Джеде на похоронах. Лаура посчитала отсутствие брата странным, но скорбь и чувство вины удержали ее от расспросов.

Зачем же Джед приехал сегодня? И как его касаются работы Джордана? Мария ясно дала понять, что хочет день славы для своего сына, пусть и посмертно.

Джед взглянул на Хезер, потом снова на Лауру.

– Есть здесь тихое место, где мы могли бы поговорить?

Лаура не ответила, думая о своем. Джед был как две капли воды похож на Джордана, но Джордан рассказал ей о младшем брате лишь то, что он редко приезжает домой. И на сколько младше может быть брат-близнец?

– Значит, вы в семье темная овечка? – пробормотала Лаура.

Мария и Джефферсон Броуди тоже мало говорили о младшем сыне. Однажды Мария упомянула, что он пошел своим путем, повернувшись спиной к семье. Его не интересовала живопись и скульптура. А, насколько знала Лаура, клан Броуди не увлекало ничего, кроме искусства.

– Если вы имеете в виду под этим получение хорошего образования, а затем и работы, приносящей неплохой доход, тогда да, можно и так сказать.

А вот Джордан бросил учебу, чтобы рисовать. Муза позвала, как он любил говорить. Но обычно он искал вдохновения, лежа на пляже, плавая на яхте или расслабляясь в ночных клубах.

Их мать, Мария Броуди, была известной художницей. Ее работы приносили ей десятки тысяч долларов. Джефферсон Броуди, скульптор, тоже пользовался популярностью в известных кругах.

Впервые повстречав Джордана, Лаура уже знала, что Мария ожидает от сына таких же успехов в творчестве. Она содержала своего любимого сыночка, платила за его дом и даже машина, которая влетела в дерево в тот злополучный день, была подарена ею.

Джордан рисовал, тусовался и оставил после себя собрание работ, некоторые из которых Лаура намеревалась выставить в галерее в память о человеке, который умер таким молодым.

– Пойдемте. Хезер, справишься здесь без меня? – спросила Лаура, направляясь в служебное помещение галереи, где картины Джордана ждали обрамления.

Лаура открыла дверь, пропуская Джеда вперед. Он вошел и огляделся. Девушку вновь охватила печаль. Перед ней копия Джордана. Но не будет уже ни милых разговоров, ни поцелуев, ни ласк. Лаура вдруг заскучала по любви, которую они разделяли. Или ей только казалось?

Этот человек холодно посмотрел вокруг, не сказав ни слова. Он был нерушим, как скала.

– Я так понимаю, вы были невестой Джордана, – констатировал Джед, разглядывая Лауру.

Она молча кивнула. Чем скорее он уйдет, тем лучше.

– Мы были помолвлены. Он в свою очередь говорил мне, что у него есть брат, который уехал строить мосты. А так как он никогда не упоминал о третьем брате, я так полагаю, это вы.

– Я инженер и да, я строю мосты. Но в тех местах, где сообщение – вопрос жизни и смерти.

– Так можно сказать о любом месте. Все товары необходимо транспортировать.

– Верно, но я работаю не там, где обычно много туристов. Весть о смерти брата настигла меня на прошлой неделе. Я приехал сразу же.

– На прошлой неделе? Джордан погиб три месяца назад. Разве ваш офис не уведомил вас?

Лаура не понимала, где он может работать, если туда не доходят телеграммы или электронная почта. Интернет давно соединил даже самые отдаленные уголки планеты.

– Вы общаетесь с моими родителями? – неожиданно поинтересовался Джед.

– Больше с вашей матерью. Она дает мне некоторые свои работы для продажи в галерее.

Лаура не сказала, как Мария сводит ее с ума по поводу ретроспективы Джордана. Знаменитая художница была глубоко опечалена. Ее материнское сердце разбилось. Не по этой ли причине Лаура не сказала, что узнала накануне гибели Джордана?

Как бы ей хотелось не знать! Джордан унес с собой в могилу тайну, которая известна теперь лишь двоим.

– Мама оставила мне сообщения, ни словом не обмолвившись о том, что в семье произошла трагедия. Я перезвонил ей на прошлой неделе, тогда и узнал подробности.

– Простите.

– Так, где картины? – проигнорировал ее извинения Джед.

Лаура указала на переднюю стопку.

– Какова их ценность?

– Я бы не рассчитывала на много. – Почему это его так заботит? Из-за денег? – Ваша мать хочет просто выставить их в галерее, не для продажи.

– Моя мать живет в собственном мире.

– Она имеет права сохранить работы сына.

Джед достал из кармана документы.

– Брат оставил за мной право распоряжаться его собственностью. И у меня нет времени выставлять его картины, а потом думать, что делать дальше. У меня мост не достроен. Я хочу продать все вещи брата, а вырученные деньги разделить между членами семьи. И немедленно вернуться к работе.

– Оставьте картины мне, я проведу ретроспективу, а потом продадите все, – предложила Лаура. – Ваша мама очень хочет сделать это для Джордана.

– Они хороши? – спросил Джед, кивнув на работы брата.

– Могут пользоваться популярностью в определенных кругах.

– Например, среди фермеров Айовы?

Лаура удивленно взмахнула ресницами. Откуда он знает, что она из Айовы? И его замечание следует расценивать как издевательское?

– Возможно, я не художник, но могу отличить хорошую работу от плохой, – продолжал Джед. – Моя мама рисует феноменально. А эти картины похожи на те, что штампуют на заводах. Или я ошибаюсь?

– Н-нет, – согласилась девушка. – Но туристы наверняка захотят приобрести что-нибудь недорогое на память об отпуске.

– Так зачем эта выставка? Не проще ли избавиться от этих картин немедленно? Полагаю, что картинам брата место на лотках, а не в этой галерее.

– Я не говорила, что картины так плохи. Просто они не такого калибра, как работы вашей матери.

– Значит, вы делаете это ради нее?

– В основном.

– А что было на выставке Джордана прошлой зимой?

– Зимой?

– Он писал, что это будет грандиозная персональная выставка. Приглашение так и не пришло, и я подумал, что Джордан просто забыл прислать мне его. Хотя я бы все равно не смог приехать – работал в Бразилии.

– Насколько мне известно, никакой выставки не было.

– Он говорил о вашей галерее!

Лаура подошла к столу в центре комнаты. Джед проследил за ней глазами.

Девушка ощущала неловкость. Она не была посвящена в подробности жизни семьи Броуди, но Джед явно не был любимым сыном, таким как Джордан. Будет ли битва за вещи Джордана? Все очень не просто. Лаура вдруг подумала, что лучше бы она вообще не встречала на своем пути Джордана Броуди. Никогда не влюблялась в него. Не застала бы его в постели с той красивой женщиной…

– Джордан хотел устроить свою выставку. А я не могла этого позволить. Дальше разговоров дело не шло. Мне жаль, если он думал по-другому.

– Когда вы должны были пожениться?

– Мы не назначили дату. А что?

– Для скорбящей невесты вы что-то не очень печальны.

– Он погиб три месяца назад. Это вы только что узнали о трагедии. А возвращаясь к нашему вопросу… Я не хочу вмешиваться в дела вашей семьи. Ваши родители попросили меня устроить ретроспективу, и я не могла отказать. Но если вы, как уполномоченный распорядитель, отмените все, мне придется смириться с подобным решением. Но вашей маме сообщите об этом сами.

Пока Лаура обдумывала, что будет, останови Джед все сейчас, он рассматривал картины брата.

– Это все?

– Все, что я собираюсь выставить. Я займу ими одно крыло. Ваша мама не очень довольна, но я не могу предложить ей больше.

– Значит, Джордан нарисовал еще больше?

– Да. Остальные у него в студии. Насколько я знаю, он так и не продал ни одной картины. Я выбрала только те, которые, по-моему, представляют его творчество наилучшим образом.

– Значит, мама не сама выбирала работы?

– Она все еще не может смотреть на них. И доверила мне это дело. – Смогла бы Мария так же доверять ей, узнай она, что Лаура порвала помолвку с ее сыном накануне его смерти, застав Джордана в постели с другой женщиной? Она любила его, а он так жестоко обошелся с ней! Лаура никому ничего не сказала, чтобы Мария случайно не узнала правду.

– А мама видела его картины?

– Думаю, да. Он ведь много лет рисует.

– Мама безошибочно узнает талант. А в этой мазне его определенно нет.

– Она, как и всякая мать, наверняка считала все, что делает ее сын, идеальным.

– Но не оба сына, – заметил Джед. – Вы можете оценить для меня все его работы?

Лаура кивнула. Она уже много оценивала картины. Однако девушка вовсе не была уверена, что хочет продолжать общение с Джедом. Он был слишком похож на брата, которого Лаура пыталась забыть.

– Я поеду к нему домой. Много там картин?

– Не сосчитать. Они все в его студии.

Джед взглянул на часы.

– Вы уже ели?

Удивленная вопросом, Лаура отрицательно покачала головой.

– Тогда приглашаю вас на ланч. Расскажете мне все, что мне необходимо знать об оценке.

– Но в городе есть и другие оценщики. Может, вам нанять кого-нибудь из них?

– Вы знакомы с его работами. Вы лучше всех.

Джед так посмотрел на нее, что у Лауры перехватило дыхание. Несмотря на внешнее сходство Джед Броуди был совсем не такой, как его брат.

– Мне не очень нравится работать с пейзажами.

– Но вы знаете их цену.

Лаура кивнула.

– И не хотите, чтобы мои родители узнали, что картины Джордана ничего не стоят, так? Они обвинят вас в некомпетентности, если вы не завысите цену? И это испортит ваши отношения? – догадался Джед.

– Картины Джордана не совсем бездарны. Просто они не такие, как у вашей матери. Она считала его одаренным художником. И я не желаю разочаровывать ее. Мне нравится Мария.

– Не волнуйтесь о маме. Во всем, что касается искусства, она очень честна.

Лаура с минуту смотрела на Джеда. Она с трудом боролась с желанием прикоснуться к нему. Говорят, красота – страшная сила, говорят, красота спасет мир, но однажды Лаура уже поддалась внешнему обаянию – и что же? Ее красавец мужчина изменил ей…

– Ну, так как насчет ланча? – привел ее в чувство Джед. – После мы могли бы заехать к Джордану домой, чтобы посмотреть остальные картины.

Лаура задумалась. С одной стороны, бизнес есть бизнес. И Джед Броуди выгодный клиент. Но с другой… он так похож на Джордана. Сможет ли она отбросить эмоции и работать с ним?

– Мне нужно взять сумочку и сообщить Хезер, что я ухожу на ланч, – сказала наконец, девушка. – Но я не смогу поехать в коттедж Джордана. В два у меня назначена встреча.

– Хорошо, тогда о времени оценки договоримся позже. Идите за сумочкой, а я пока еще раз взгляну на картины.

У Лауры возникло чувство, что она совершает ошибку. Девушка все еще держала в руках документы, которые ей дал Джед. Может, стоит просмотреть их, дабы убедиться, что он действительно тот, за кого себя выдает?

Проходя по галерее в свой кабинет, Лаура заметила, что у них уже есть посетители. Галерея располагалась прямо на Харбор-стрит, главной улице в Мирагансетте. Колоритный старый городок летом превращался в мекку для туристов. Это было очень хорошее место для галереи.

У себя в кабинете Лаура все же просмотрела документы. Оказывается, Джордан составил завещание еще задолго до встречи с ней. Лауру удивило, почему такой молодой мужчина вообще написал завещание? Он просил продать все его имущество, а деньги разделить между членами семьи, кроме тех картин, которые Джед захочет оставить себе. Распорядителем действительно был назначен брат.

– Наверное, потому что Джед единственный в семье, кто не связан с искусством, – пробормотала Лаура себе под нос.

Значит, Джед не соврал. Ни Марта, ни Джефферсон по сути не имеют права ничего решать. Какая ирония!

Лаура взяла сумку, размышляя, как это может усложнить ее жизнь. До чего же тяжело иметь дело с семьей Броуди!