Белиловский МихаилЧудо веточка

Белиловский Михаил Абович

Чудо веточка

Для дедушек и бабушек,

мужественно одолевающих английский

и, конечно, для внуков, чтобы не забывали русский.

Чудо-веточка

В зеленом, густом лесу стоял деревянный домик. Жили в нем маленький Джон с мамой и папой.

Однажды родители подарили ему пушистого, коричневого, крошечного хомячка, и дали ему имя Хом. Зверек был очень любознательным. Все ему надо было потрогать своей мордочкой, понюхать своим носиком, все разглядеть своими круглыми глазенками. И, конечно, всяким шалостям его не было конца.

- Может быть лучше будет поместить хомячка в клетку? - предложила мама Джону.

- Нет, нет, мамочка! - взмолился маленький Джон, - Очень прошу - пусть он лучше будет на свободе.

Так и порешили. И вскоре случилось вот что.

Это было глубокой ночью. Кругом темнота, только бледная луна смотрела в окно. В доме все спали крепким сном. Тишина, от которой, как говорят, в ушах свистит. Непоседа хомячек проснулся от назойливой мухи и больше уснуть уже не мог. Почесал, почесал лапками свои ушки, недовольно фыркнул пару раз и в полутьме отправился разгуливать по дому. Взобрался каким-то образом на пианино, которое стояло с открытой крышкой в гостиной, поскользнулся у края и свалился всем своим телом прямо на клавиши. Раздался громкий музыкальный аккорд.

- Тарарам-бамммм!

От такой неожиданности Хомяк ненадолго затих, лежа на клавишах. Но, опомнившись, стал на задние лапки, а передними пытался вскарабкаться опять наверх. Но это ему не удавалось. Тогда он стал прогуливаться вдоль клавишей, исполняя, таким образом, причудливую свою хомятскую мелодию и любуясь ею.

Кто знает, сколько времени хомяк бы так играл, но внезапно зажегся свет, который его напугал, и он быстро скрылся в глубоком папином ботинке.

Лампу зажгла мама. Полусонная она стала будит папу:

- Слушай, дорогой, не поверю своим ушам. Наш Джон сам решил поиграть на пианино. Значить ему это нравится. Он будет играть на пианино! Он умный у нас мальчик.

- Так-то оно так, - пробурчал недовольным голосом разбуженный папа, но почему так поздно, среди ночи?

Мама с папой вскочили с постели и, не соображая, что к чему, первым делом помчались в гостиную. Не найдя там сына, поспешили в комнату Джона. А тот совершенно спокойно лежал себе с открытыми глазами в своей кровати. Он нисколько не испугался и даже не удивился звукам пианино. Просто он сразу догадался, в чем дело.

- Понимаешь сынок, - начала было мама, - надо все-таки поместить его в клетку. Он ведь будет тебе мешать, когда ты будешь читать или играть на пианино.

Джон насупился, и долго молчал.

- Или я не права? - спросила мама.

- Ты не обижайся, мамочка, но мне не нравится больше играть на пианино. Лучше я буду играть на флейте. Меня уже немного научила учительница в школе.

- Ну, знаешь, дорогой, пианино это главный инструмент почти в любом оркестре. На нем можно сыграть почти все, что хочешь. Ты, сынок, не прав. Я не против флейты, но бросить играть на пианино - неразумно. Твоя ведь учительница играет и на флейте и на пианино тоже.

- На флейте можно играть где угодно - что дома, что на улице или в лесу, - попытался отбиться Джон.

Сидел Хом в папином, глубоком ботинке, слушал весь этот разговор и думал:

"- Если человеку не нравится, то зачем ему играть на пианино? Лучше пусть играет на флейте, если это ему по душе".

Всю ночь он думал об этом, и ему очень захотелось высказать все это его маме. Жалко ему было Джона. Но как это сделать? И сделал он это по-своему, по - хомятски. Дело было вот как.

Наступило утро. Прекрасное, солнечное утро.

Мама сидела за столом на кухне, пила кофе и читала свежую большую газету. Она настолько углубилась в чтение, что не увидела, как маленький проказник незаметно взобрался на стол и быстро проскользнул между страницам газеты так, что его и не видно было.

Услышав шорох, мама подняла голову. От страху, пошел мороз по коже. Перед ней газетные страницы быстро переливались волной то в одну то в другую сторону, словно морской прибой. Мама пришла в ужас, чуть не уронила свою чашку и, глядя широко раскрытыми глазами на шелестящую газету, закричала вне себя, заикаясь от ужаса:

- Бо-о-же ты-ты мой! Что эт-т-о на само-ом-то деле тво-творится? Смотрите га-газета сама собой ше-ше-шевелится! Прямо колдо-овство какое-то!

Мама крепко прижимала руку к забившему тревогу сердцу.

Однако в следующий момент из-за края газетной страницы игриво мелькнул короткий хвостик хомячка, и мама громко и с облегчением засмеялась. Долго смеялись они все вместе - Джон и папа тоже.

Трудно сказать, сумел ли зверек таким образом передать маме свое беспокойство за Джона. Во всяком случае, вслед за этим он услышал разговор, который ему очень понравился. Это произошло после того, как все успокоились и Джон попросил своих родителей:

- Пожалуйста, не сердитесь на него, ему ведь очень у нас скучно. Давайте купим ему беличье колесо.

- А что это такое? - решил отец спросить у сына, хотя прекрасно знал, что это такое.

- А это когда зверек бегает внутри колеса и вращает его, а сам остается на одном и том же месте.

- Что ж, я согласна полюбоваться таким чудом. - Очень уж добрая была мама у маленького Джона.

И вот колесо куплено и стоит у окна. Как же все удивились, когда Хомик робко подошел к незнакомой ему вещи, ткнул носиком в колесо и замер, глядя как оно крутиться. Но настоящее диво случилось после. Хомяк залез на ступеньки колеса, и побежал по ним изо всех сил, стараясь добраться до самого верха. Но не тут то было! Он бежал по ступенькам и оставался на месте, а колесо вертелось.

Хом громко пыхтел, храпел и почти задыхался от быстрого бега.

- Пафф-пиффр, Пафф-ффрр! - ножки его мелькали так быстро, что их не видно было.

Уже давно перевалило за полдень, а хомячек как начал свой бег с раннего утра, так до сих пор ни разу не отдыхал. Очень он устал, и силы его были уже на исходе. Однако он не сдавался и продолжал свое.

И чтобы веселее было, приговаривал:

- Ступенечки, ступеньки вверх, ступеньки

без конца,

Ох, сколько их, ох, сколько их,

не счесть их никогда,

Не так уж мне, не так уж мне,

не так уж мне легко,

Добраться бы, добраться бы,

к вершине - хорошо!

Бежал он и был счастлив .

Неожиданно кто-то окликнул его незнакомым ему голосом:

- Эй, малый! Чего это ты там так стараешься?

Это была белочка, которая прыгнула с ветки на подоконник открытого окна и застыла от удивления. Пышный хвост ее причудливо изогнулся и напоминал саксофон, на котором играют в оркестре.

- Прошу меня не трогать! Я очень занят, - огрызнулся хомяк, продолжая пыхтеть как паровоз.

- Храп-храп, раф-раф!

Белочка взбежала вверх по краю окна и повисла вниз головой.

- Глупый ты парнишка, послушай, что я тебе скажу, - не унималась она.

- Я...пруф-пруф... не желаю тебя слушать.

Хитрая белочка подумала, как заставить хомячка ее выслушать. И она громко закричала:

- Стой!!! Смотри! На твоем животе огромная пчела!

Хомяк со страху споткнулся и свалился на ступеньки. Раскрученное колесо продолжало еще крутиться, и уволокло его хвостиком назад, потом вверх, а потом остановилось. Хомячок не удержался и шлепнулся на пол. Белочка подбежала к нему и говорит:

-Не растраивайся, дурачок! Все равно ты никогда не взберешься наверх колеса. Никогда! Не веришь?

- А ты откуда знаешь?

- Моя бабушка давно мне рассказывала, что люди придумали это колесо для забавы. Им нравится, как мы пытаемся на нем подняться вверх и никак не можем. Для нас с тобой куда лучше будет отправиться в лес и там погулять. А захочешь забраться высоко, - так это мы сделаем совсем просто. Вот увидишь? Пошли?

Через некоторое время они уже гуляли по удивительно красивому лесу. Им встречались высокие, стройные сосны и могучие дубы. А солнечные полянки украшены были множеством полевых цветов, над которыми парили, размахивая красочными своими крылышками, бабочки.

Белка не обманула Хомяка. Без больших усилий они поднялись высоко по стволу дерева и сели рядом на тонкой качающейся от ветра длинной ветке.

- Видишь как здесь здорово? - сказала Белка, - Вот там рано утром из-за гор восходит солнце, а садится оно с другой стороны, прямо в море.

- Очень здесь красиво, - согласился хомяк.

Он долго и зачаровано смотрел как морские волны переливаются серебром, потом как дятел на соседнем дереве отчаянно лупит своим длинным клювом по стволу . Отвлек его маленький паук, который спускался прямо перед его носом вниз на своей поблескивающей паутинке-ниточке.

Все было очень красиво и хорошо. И все- таки что-то упрямо его беспокоило.

"Джону и так плохо, - думал он, - родители заставляют его играть на пианино, а тут я еще ушел из дома и он наверное ищет меня".

- Что это ты задумался и мрачный такой? - спросила белочка.

- А вот, хочу, - и мрачный, - огрызнулся Хом.

- А я вот хочу, и веселая такая, - задиристо крикнула белка и пулей взметнулась вверх по веткам высоко к сияющим небесам. А эхо разносило по лесу ее слова, повторяя их много раз:

- Ааа яяя воот хохоччуу и вееселаяяя.

Сделав большой круг, белочка вернулась к хомяку и говорит ему, задыхаясь от быстрого бега.

- Я думала, развеселю тебя, а ты по-прежнему невеселый.

- Разве ты поймешь меня, - Хом от досады отвернулся от своего товарища, - Вот скажи мне, что ты здесь делаешь целый день? - с тоской в голосе спросил он белку.

- Как что? Прыгаю с ветки на веточку, орешки ем, а лишние прячу на зиму.

- И все?

- Нет не все, - подумав, сказала белочка.

- А что же еще?

Белка подвинулась вплотную к хомяку и говорит почти шепотом.

- А ты никому не расскажешь?

- Никому, - ответил Хомик и подумал: "Какие такие тайны могут быть у белки?" - Ну, давай, говори!

- А ты меня не торопи. Мне вот нужно подумать, говорить тебе это или нет.

Чтобы ее тайна выглядела, как можно более загадочной, хитрюга белка решила несколько подождать и не рассказывать сразу.

- Нет, пока не скажу, - сказала она после некоторого раздумья.

- Подумаешь, ну и не говори. Проживу как-нибудь без твоей тайны.

- А вот и не проживешь, потому, что жить без чудес все равно что вообще не жить.

- Хрр-уп, - проскрипел Хом, - Ну и задавака же ты! По-твоему только у тебя тайны и чудеса, больше ни у кого.

- Но такого чуда, что я знаю, нет ни у кого на всем белом свете.

- Так уж и нет.

- Ну что ж пошли со мной - увидишь.

- Что ж, пройдусь с тобой. Все равно делать нечего. Посмотрю, какие у тебя чудеса.

Поднялись они по склону горы, белка и говорит тихо и загадочно:

- Вот здесь.

- Что здесь?

- Сейчас услышишь.

Оглянулся Хомяк. Стоят несколько сухих деревьев вокруг и больше ничего такого особенного.

- Где же тайна твоя?

- Молчи и слушай.

Со стороны подул ветерок, и полилась тихая трель:

- Тра-ля, тра-ля-ля.

То затихнет, то опять раздается.

- Так это же птенец выпал из гнезда. Тоже мне чудо.

- А вот и нет! Подойди к той сухой веточке, которая пустотелая и с дырочками на боку.

Хом подобрался к ветке и остановился. Она действительно играла каждый раз когда задувал ветер.

-Э-хэ-хэ-! - закричал он на весь лес и стал бегать по кругу от радости.

- Ты это чего? - белка была поражена, - Или тебя муха укусила?

- Мне нужна эта веточка-флейта, мне она очень нужна!

- Не дам я тебе ее, не дам! Это моя тайна.

Белка от возмущения развернулась и прошлась своим пышным хвостом прямо по мордочке Хомячка так, что тот на некоторое время перестал видеть. А Хом опомнился и с разбегу ткнул носом белку в бок.

- Стойте! - вдруг услышали они голос со стороны густого куста, который рос недалеко.

Перед ними стоял Джон с длинной палочкой в руках.

- Хом, не смей драться! Я тебя искал долго и вот нашел. - Джон подошел поближе, - Смотрите оба, у меня такая же веточка. Я ее здесь срезал и успел уже сделать из нее флейту. А у тебя я вижу - друг. Давайте вместе споем.

- Давайте! - обрадовался Хом, что Джон его нашел, и будет играть на флейте.

- Давайте! - обрадовалась белочка, что тайна ее осталась на месте.

И двинулись они по лесу с песенкой.

На веточке я прыгала, взлетала высоко,

Зеленую и гибкую любила я ее,

И вдруг поблекла веточка, засохла на корню,

Но не погибла веточка, играет на ветру.

Белочка пела, Джон играл на флейте, а Хом им радостно похрюкивал. Теперь-то он опять будет крутить свое колесо и рано или поздно все-таки доберется до заветной вершины.

Конец.

M. Belilovskiy

For Grandpa and Grandma whose courageous study of English and for your Grand child not to will forget his Russian

The Wonder Twig

In the dark, thickset forest stood a wooden house. There lived a father, mother, and their young son Johnny.

Once, the parents presented to him a live creature - a brown, downy, and very tiny hamster. He was named Ham.

The small beast was awfully curios. Everything was interesting for him. Generally, he was like a playful puppy. He had to muzzle everything, touching and smelling with his nose, viewing with his eyes. He intended to know everything.

Naturally, there was no end to his numerous monkey tricks.

Mama reasoned with Johnny, "Maybe it would be better to put the hamster into the cage."

"No, Mama, I beg you, let him be loose."

Mama agreed. And this is what soon happened....

It was a deep, dark night. The pale, round moon looked through the window. Everybody in the house was fast asleep. The silence was so deep, as they say, that there was a whistle in the ears. Fidgety Ham woke up from a tiresome fly and couldn't fall asleep again. He scratched one ear and then the other with his paws, snorted a couple of times, and began to walk toward the living room in the half darkness.

Afterward, Ham climbed up on the piano cover, slipped on the edge, and crashed with his whole body on the keyboard.

"Tararam-bamm!!!"

A piano accord sounded loudly in the darkness.

The hamster calmed down a few minutes from the surprise, lying on the keyboard. He soon collected himself, rising on his back paws and with his front paws began clambering again over the cover. But he was unsuccessful. So, he was playing his own whimsical melody and admiring it.

Who is to know how long Ham would have been playing if the light hadn't suddenly turned on. The small beast was frightened and disappeared deep into the Papa's boot.

Mama had lit the lamp. Half asleep, she was waking Papa,

"Dear, I can't believe it! Our son decided to play the piano himself. Now I hope he likes it. He will be playing! Our Johnny is a clever boy!"

"You're probably right," grumbled Papa, waking and feeling displeased, "but why so late at night?"

This thought compelled Mama and Papa, not realizing what the matter was, to jump up from the bed. First, they darted to the living room and didn't realize their son was hurrying to his room.

Meanwhile, Johnny was lying in his bed absolutely quiet with open eyes. He just wasn't frightened, but surprised of the piano sounds. He merely guessed what happened.

"Sweety," started Mama, "because of all that, I think the hamster's place has to be in the cage. Otherwise, it will prevent you from doing schoolwork and playing the piano."

Johnny frowned.

"Am I wrong?" Mama demanded.

"Please, Mama, don't take offense. I don't like playing the piano. Let me play the flute. My teacher began teaching me to play a little."

"I hope you know that the piano is the main instrument of almost any orchestra. You can use it for many more melodies. Sorry, my darling, you are wrong. I don't have anything against the flute, but it's nonsense to stop playing the piano. Your teacher plays the flute and piano, too."

However, Johnny tried to get his way, "The flute can be used in any place - at home, in the street, and even in the forest."

Ham sat in Papa's boot, heard everything, and thought, if a person doesn't like playing the piano, why make him do it? Let him play the flute if he enjoys it. It may be much better.

The small beast thought during the night and decided to somehow express his thoughts to Mama. But how would he do it?

Ham did it like a hamster could. It was so...

A fine sunny morning had set in. Mama drank coffee in the kitchen and read the big newspaper very attentively. The small creature emerged secretly onto the table and slipped quickly between the pages so that he was invisible.

At that moment, Mama heard a rustle of the paper. She raised her head and, with what she suddenly saw, threw down the paper with terror. The newspaper pages were billowing and moving to and fro like a sea surf. Mama almost dropped her cup. She looked with wide open eyes and cried,

"Gracious me! What is happening? Look everybody, the page is moving by itself!!! This is really magic!" Mama stammered as she turned pale and held her heart with her hand.

But, in the next moment, she noticed a small tail swinging cheerily from behind the remote edge of the page, and she smiled brightly. Johnny and Papa smiled, too.

It's difficult to say whether the small beast was able to thus tell his trouble about Johnny. Anyway, Ham liked the following conversation that he heard. This happened after everybody calmed down, and Johnny asked his parents,

"Please, have pity on him. He is too bored. Let's buy a squirrel wheel for our hamster!"

"What's that?" Papa asked.

"It's a wheel the pet runs inside of and turns, but stays in once place."

"OK, I agree to look for such a wonder," said Mama. Johnny had a kindly mother!

Thus, the wheel was bought and put by the window. What an unexpected surprise for the whole family when the small, clever beast suspiciously approached the unknown thing, touched the wheel with his sharp nose, and suddenly stood stock-still looking at how it began to turn. But the real wonder came later. The hamster himself climbed up the wheel rungs and, with a gaze of amazement, quickly rushed to attempt to reach the peak. However, it was in vain. Ham was running, nevertheless, staying at almost the same place. The hard toiler was panting, puffing, and snorting very loudly,

"Puff-piff, puff-ffrr!" and he moved so quickly that the wheel was invisible.

It was two o'clock in the afternoon. The hamster that had been running since early in the morning had not had one break. He was very tired and his strength had run out. But small Ham did not give in. He tried to keep his spirits up in such a song,

"Oh, stairs up, oh, stairs up, oh how they're a lot,

My feet escape, my feet escape, and heart beats hard,

Not so lightly, not so lightly rotates the hugest wheel,

If I could reach a darling peak, it would be, oh, the biggest deal!"

So, he was running and happy.

Somebody emerged and called to him.

"Hello, chap! What are you doing?"

At the sill of the opened window was running to and fro a very brisk squirrel. It would run and suddenly curdle, run and curdle. And its tail was bending like a saxophone.

"Please, don't bother me! I'm very busy!" the hamster snapped and continued puffing like a locomotive.

"Hruph-hruph-puph..."

The squirrel jumped up on the edge of the top of window and hung with his head down.

"Stupid cuss, listen to what I have to say to you."

"I...pruph-truph...don't want to listen to you!"

The catchy squirrel thought of what to do and screamed,

"Be careful!!! Stop!!! A big bee is sitting on your belly! Stop, bulky guy!"

The scared hamster stumbled over and fell down the stairs. The untwisted wheel continued to rotate, turning him with his short tail back up, then stopped. Ham could not hold himself and flew to the floor.

The squirrel sprang to him and said,

"Now listen to me. Try to keep your spirits up, ninny! Don't dream of touching the top of the wheel! It's quite impossible. Do you not believe me?"

"How do you know?"

"My grandmother told me long ago that people invented this wheel to amuse themselves. They like to see how we uselessly try to get to the top. For us it's much better to be running in the forest. If you still want to climb up high, we can do it more easily. Let's go!"

With much difficulty the squirrel urged the hamster, and, after several times, they strolled through the wonderful woods with tall, powerful green pines and oaks. Sunny glades were strewn with plenty of various colored flowers, over which soared beautiful butterflies waving their decorated wings.

The hamster was so amazed at such a striking landscape that big tears formed in his eyes.

The squirrel didn't lie to the hamster. It was really simple and easy climbing high toward the trunk of the tree. There they chose a long, flexible branch waving from the wind.

"Look what a wonderful scenery is around," the squirrel said, delighted, and continued, "There in the South early in the morning behind the mountains the sun rises. It sets on the other side in West straight over the ocean."

"Indeed, it's very nice," Ham agreed.

He watched, fascinated, how the ocean waves glittered like silver, then how the woodpecker furiously knocked with his long beak the nearest tree trunk, and was abstract of a small spider who dropped on the shiny web past his nose.

There was real beauty throughout the forest. Nevertheless, something was constantly bothering the hamster.

"I feel sorry for Johnny," said Ham on the branch. He thought, his parents force him to play the piano. Will it only be so? Besides, I left home, and Johnny will look for me.

"What are you thinking about? Why are you so gloomy?" the squirrel asked, surprised.

Ham snapped,

"I like to be gloomy there! That's all!"

"But I don't like that! I like to be merry!" the squirrel shouted aggressively and jumped up high like a bullet over the boughs to the radiant heavens.

Meanwhile, the echo carried her words through the woods for a long time,

"Iii liiike tooo beee meeerryyy!"

The squirrel returned to her friend and gasped out,

"I meant to amuse you, but you're still sad."

"Do you understand me?" In vexation Ham turned away from his companion and asked her sadly, "Tell me, please, what do you do the whole day here?"

"What? I leap from one twig to another, eating nuts and hiding the rest for winter."

"That's all?"

The squirrel thought one minute, then drew close to the hamster and mysteriously whispered to him,

"That's not all. But don't tell anybody."

"OK, I'm listening," answered Ham, thinking inside, what kind of secrets might the squirrel have?

"Don't rush me. I have to decide whether or not I'm going to tell you."

The crafty squirrel decided to wait a while and not reveal at once the big mystery.

"No, I can't tell you now."

"Well, I may have to live without your mystery anyhow."

"But it's really wrong! To live without any wonder is the same as being dead."

"Hurry up!" creaked the hamster at once, "What a show off! Do you think only you have a lot of prodigy and hugger-mugger?!"

"However, my mystery is unique. No one in the world has such a wonder like mine."

"Really? One can hardly believe."

"Let's go!"

"Have it your way! Let's go! It's something to do."

They climbed the hillside. Then the squirrel said quietly and mysteriously,

"It's here."

"What is here?"

"You will soon hear."

Ham looked around. Several withering trees stood nearby, but nothing special.

"Well? Where is your hiding place?"

"Be quiet and listen, please."

They sat and waited for some time. Then, all of a sudden, a breeze blew and a gentle trill resounded.

"Tra-lia, tra-lia-lia..."

Sometimes it was quiet, sometimes it was louder.

"Ha!" cried the hamster, "It's a nestling that fell out of the nest and is crying! What a miracle!"

"You don't believe it? In vain. Please, approach this withered twig with small holes in its side."

Ham drew close to the twig and was thrilled. As soon as the wind began to blow, it played like a flute.

"Oh-ho-ho!" Ham shouted joyfully and began running around the tree.

"Are you crazy?" the squirrel began shouting, "Have you been bitten by a fly?"

"I need this twig-flute, very badly..." Ham continued to rejoice loudly.

"No, no! I can't give it to you. It's my secret. My..."

The squirrel was indignant and took a stroll with her luxuriant tail across the hamster's muzzle so that Ham could not see for some time. But the artful pet ran and poked the squirrel on the side.

"Stop! Don't dare fight!" Johnny suddenly appeared from behind the dense brush woods with a long twig in his hand. "Dear Ham, I have been searching for you for a long time, and I've found you at last."

Johnny approached the two bullies.

"Look both of you. I also have a twig. I cut it here and made a nice flute. Let's sing together!"

"Let's!" Ham rejoiced that Johnny had found him and would be playing the flute.

"Let's!" the squirrel rejoiced that her marvel would stay in place.

And they advanced through the forest with a song.

"My beloved twig was supple and green,

I jumped, flew very high,

The twig suddenly faded, I was mean,

But I livened and played by the wind."

The squirrel was singing, Johnny was playing the flute, and Ham was grunting lively.

Now Ham would be rolling his wheel again and, sooner or later, achieve the darling peak.

The end.

Russian English translator

Leah Dugue