"Ступени пирамиды" - читать интересную книгу автора (Белозеров Антон)

Глава 15. Осада.

Победоносная армия Этла-Тиды покинула лагерь в Зеленой Долине и, выполнив ускоренный марш-бросок, через шесть дней приблизилась к столице Южной Империи — высокобашенному Лирду. Город был заложен почти одновременно с Этла-Тидой на открытой каменистой равнине в половине дневного перехода от океанского побережья. По занимаемой площади он не намного уступал столице северян, а его каменные стены возносились на высоту десяти человеческих ростов. Так же, как и все другие города, Лирд окружали кварталы, не защищенные стенами и укреплениями. Когда передовые кавалерийские части Этла-Тиды подъезжали к вражеской столице, еще издалека они заметили огромные густые столбы черного дыма. Вблизи стала видна и стена пламени, окружавшая город. Южане затворились в своей неприступной столице и сами сожгли все окрестные постройки, которые могли бы быть использованы Этла-Нитами для строительства укреплений и осадных машин. Столица Южной Империи готова была обороняться до последнего.

Когда об этом доложили Магу-Императору и Магу-Советнику, те немедленно собрали Военный Совет. Покинув свои марширующие по дороге на Лирд походные колонны, командиры собрались в шатре Тзота-Локи. Основной вопрос, который стоял перед офицерами, заключался в следующем: стоит ли немедленно штурмовать хорошо укрепленный город; следует ли осадить его и вынудить противника сдаться; или же целесообразнее оставить часть армии, чтобы держать город в кольце, а остальные полки двинуть далее на юг, чтобы скорее захватить всю территорию Южной Империи. Мнения собравшихся разделились.

Точку зрения сторонников быстрого штурма высказал командир стрелков Ретор-Литли. Когда неприятель был далеко, молодой щеголь всегда одевал дорогие доспехи из тонких золотых пластинок, украшенных чеканкой и драгоценными камнями. Ретор-Литли очень любил покрасоваться одеждой из дорогих тканей, многочисленными украшениями и тщательно следил за своим внешним видом. Даже сейчас, выступая на Совете перед покрытыми дорожной пылью офицерами, он казался только что вышедшим из ванны, куда в избытке добавили розовое масло. Его речь была гладка, плавные движения рук отточены и театральны:

— Мы с легкостью разбили южан на плато Семи Ветров, чего нам теперь опасаться штурма их столицы? Как сообщают местные жители, Повелитель Горван со своими ближайшими соратниками и с двумя тысячами солдат покинул Лирд и сейчас отступает на юг вдоль побережья. Нам надо незамедлительно раздавить сопротивление защитников города и отправиться в погоню за Горваном. В противном случае, если мы замешкаемся, он сможет вновь собрать боеспособную армию, и тогда вновь придется давать ему бой.

— Может быть тогда лучше отправить в погоню за Горваном кавалерию, а пехотными полками осадить город? — Задал вопрос полковник алебардистов Гориал-Тич.

— Это было бы желательно, но, к сожалению, невозможно в нынешних обстоятельствах. Ведь мы не знаем, с какими силами могут столкнуться посланные в погоню кавалеристы. Их у нас не так уж много — около пяти сотен, и Горван вполне может заманить их в ловушку. Тем более, что командующий тяжелой кавалерией Реасон-Миновар-Медон сейчас отсутствует, а у его заместителя Дрита-Телитота не так уж много опыта. — Ретор-Литли укоризненно посмотрел на молодого широкоплечего офицера с открытым дружелюбным лицом, словно тот был виноват в вынужденном бездействии кавалерии. — Кроме того, я полагаю, что пока мы находимся на вражеской территории, было бы весьма опасно разделять наши силы. Поэтому я предлагаю незамедлительный штурм Лирда, равно как и других укрепленных городов Южной Империи, которые встретятся на нашем пути. Только так, подавляя всеми своими силами очаги сопротивления, сможем мы установить свою власть на территории Южной Империи.

— Сдается мне, юный Ретор-Литли метит высоко. — Шепнул Гориал-Тич сидящему рядом Рол-Толиону. — Ему уже мало командования одними стрелками.

Командир Первого полка копьеносцев Этла-Тиды согласно покивал головой, не сводя глаз с молодого щеголя. Крон-то-Рион, сидящий позади, также услышал эти слова и отметил про себя, что разряженный в пух и прах Ретор-Литли едва ли сможет завоевать истинное уважение у старых военачальников.

Командир стрелков сел на стул, а на его место вышел полковник Некрат-Тир, командующий первым полком алебардистов.

— Все, что говорил уважаемый Ретор-Литли, вполне правильно и справедливо. — Начал он свою речь. — Однако не следует забывать, что штурм города потребует больших жертв. Я не боюсь умереть за победу родной Этла-Тиды, и точно так же не бояться смерти мои солдаты. Но стоит ли победа стольких жизней? Стены Лирда высоки и прочны. Забраться на них непросто. Место для столицы Южной Империи выбрано не просто так: взять город с налета практически невозможно. Да и южане, судя по тому, что сожгли кварталы Внешнего города, настроены решительно. С башен и со стен лучники будут расстреливать ползущих наверх солдат, как лягушек. Нас ждет град камней. Наши доспехи, бесспорно, прочны и надежны, но они не делают солдат абсолютно неуязвимыми. От падения с высоты они не защитят.

Кроме того, для штурма придется изготовить множество штурмовых лестниц, а это не так-то просто: подходящие деревья надо доставлять на большое расстояние. Так что в любом случае потребуется длительная осада. Из развалин зданий и из земли необходимо будет сооружать высокую насыпь, по которой можно будет подняться на стены. На это уйдет много времени, но иного выхода я не вижу. Повелитель Горван не скоро оправиться от поражения, и едва ли сможет собрать на юге достаточно воинов. Нельзя оставлять в своем тылу хорошо укрепленный город с многочисленным войском, но нельзя губить и жизни Этла-Нитов в угоду сиюминутной выгоде и дерзким амбициям неосмотрительных юношей.

Полковник тяжело опустился на свое место, сопровождаемый одобрительным гулом офицеров. Только Ретор-Литли и несколько младших командиров сидели молча, потупив взоры.

После выступали другие военачальники, и все они высказывались за осаду Лирда. Решено было время от времени создавать видимость решительных приступов. Солдаты должны приближаться к стенам с лестницами, засыпать врагов стрелами и снарядами из метательных машин и быстро отступать. Это нужно для того, чтобы постоянно держать защитников города в напряжении и не давать им совершать ответные вылазки.

На этом Совет завершился. Передовые пехотные Этла-Тиды части уже подошли к столице южан настолько, что видели развалины и головешки, оставшиеся от сожженного Внешнего города. Командиры разъехались по своим полкам, чтобы расположить их кольцом вокруг высокобашенного Лирда и начать осаду.

Военный лагерь для основных сил Этла-Тиды был разбит возле дороги, которая выходила из Западных ворот столицы Южной Империи и устремлялась прямо к океану. Всего три дня назад из Лирда по ней ушли воины под командованием самого Горвана, оставив в городе хорошо вооруженный и готовый к бою гарнизон, собранный из преданных Повелителю юга дворян со своими слугами и солдатами. Он должен был удерживать столицу столько времени, сколько потребуется Горвану на восстановление армии или на осуществление каких-либо тайных планов, неизвестных пока противнику…

А армия Этла-Тиды наконец-то смогла отдохнуть от утомительного недельного перехода. Если только устройство укрепленного лагеря, рытье рвов, насыпку валов и постройку защитных частоколов вокруг города можно считать более легким делом, чем двенадцатичасовую ходьбу по пыльной дороге с одним коротким полуденным привалом.

Правда, в земляных работах солдатам помогали местные жители. Это были и крестьяне из окрестных поселков, и горожане, не желавшие оставаться в осажденном городе и своевременно покинувшие его пределы. Сначала северяне с недоверием относились к добровольно предложенной помощи, но потом, за разговорами и совместными трапезами, они поняли, почему южане им помогают. С точки зрения подданных Южной Империи войска Этла-Тиды несли долгожданное избавление от владычества жестоких Повелителей.

Вечером, проходя между рядами палаток по военному лагерю, Крон-то-Рион услышал, как сидящий у костра мужчина средних лет, коренастый и длиннорукий, рассказывал о своей жизни окружившим его солдатам:

— Я родился и вырос неподалеку отсюда, в маленьком поселке Гил-Тилок. Моими родителями были крестьяне, родителями моих родителей тоже были крестьяне. В течение многих поколений мы обрабатывали эту каменистую землю, поливали ее потом, чтобы получить крохотный урожай. При этом одну четверть выращенной пшеницы обязаны были отдавать сборщикам налогов, а две четверти — хозяину этой земли, дворянину Долор-то-Рону. Когда земля по наследству досталась мне, она была совсем истощена. Я был молод и неопытен. Я не прислушивался к советам соседей. Я посеял семена только на половине поля, чтобы другая часть отдохнула и восстановила плодородную почву. Однако осенью ко мне явились сборщики налога от Повелителя и от Долр-то-Рона и потребовали, чтобы я отдал им столько же зерна, сколько и в прошлом году. Я пытался объяснить им, что по закону они могут забрать только три четверти от моего урожая, что у меня просто-напросто больше ничего нет, но они были непреклонны. В Южной Империи закон — приказ господина. Вооруженные стражники забрали из моего амбара все. Да еще я остался должен.

Что мне было делать? Умереть от голода? И я пошел служить в армию. Я стал таким же, как те, кто лишил меня родного дома и земли. Я отбирал у крестьян последнее, и в мою спину неслись проклятия. Но в душе я ненавидел сам себя гораздо сильнее. И таких, как я, в Южной Империи очень много…

А потом нас погнали на войну с Этла-Тидой. Мы бы, наверное, взбунтовались, но позади наших отрядов постоянно следовали преданные Повелителю гвардейцы и телохранители. Да и в наших рядах были предатели, сообщавшие господам офицерам о недовольных солдатах. Такие недовольные быстро и незаметно исчезали. И мы вынуждены были подчиняться приказам. Нас гнали, как скот на бойню.

Но зато, когда ваш великий командующий Трисмегист убил Греан-Мора и взмахнул Лучевым Мечом, все солдаты моей сотни тут же бросили оружие и сдались. И теперь вот я служу в отряде, который сопровождает вашу армию. Мы строим мосты и укрепления, прокладываем дороги. Но если бы ваш Маг-Император доверил мне оружие, я, не колеблясь, встал бы в ваши ряды. У вас все по-другому. У вас каждый знает, что сражается за свою родину, за нашу общую родину. Ведь мы все — Этла-Ниты. Почему, ну почему нас заставляют убивать друг друга?

Крон-то-Рион услышал звук, похожий на всхлип и вслед за этим возгласы своих воинов:

— Ну, что ты? Все позади.

— Наша победа близка.

— Хочешь, мы попросим, чтобы тебя взяли в нашу сотню?

— А землю тебе обязательно вернут. Вот увидишь, я и сам земледелец, поэтому хорошо тебя понимаю…

Крон-то-Рион пошел дальше, размышляя о том, что подобные рассказы лучше всего восстановят взаимопонимание и дружбу между южанами и северянами, долгое время разделенными враждой их правителей. Когда он добрался до центральной части лагеря, где стояли шатры военачальников, стража поприветствовала его и доложила, что сейчас в покоях Мага-Императора допрашивают перебежчиков из Лирда.

Маг-Советник ускорил шаг и вошел в шатер Тзота-Локи в самый разгар беседы. Он увидел сидящего на кресле Мага-Императора, шестерых охранников-алебардистов и двух южан-перебежчиков, сидящих на стульях перед правителем Этла-Тиды. Они были одеты в одинаковые кожаные туники до колен и легкие сандалии. Крон-то-Рион встал в дверном проеме. Тзот-Локи заметил своего старого друга, но не стал прерывать разговор, а поприветствовал вошедшего легким кивком головы.

— Лирд очень хорошо защищен. — Говорил один из перебежчиков. — Но вот среди его защитников нет единства. Отступая, Повелитель Горван оставил тут две тысячи своих гвардейцев и сотню дворян с наемными дружинами. Их задача — задержать продвижение вашей армии и дать Горвану возможность скрыться на юге. Повелитель прекрасно понимает, что без его солдат горожане немедленно откроют вам ворота. Гвардейцы почти силой сгоняют людей на стены и не доверяют им иного оружия, кроме камней и палок, которыми те будут отражать ваш штурм.

— Но мы не собираемся брать Лирд приступом. — Сказал Маг-Император. — Мы хотим окружить его и заставить защитников сдаться. Каковы у вас запасы воды и продовольствия?

— Глубокие колодцы снабжают город водой в избытке, а зерна, мяса и плодов хватит на год. — Перебежчик с сомнением покачал головой. — Так что голод Лирду не страшен. Правда, гвардейцы начали реквизировать у жителей все съестные запасы и собирать их во дворце Повелителя. Так что, если кто и будет голодать, так это те, кто приветствует ваш приход. А истинные враги ни в чем себе не откажут.

— Если мы все-таки решимся штурмовать стены, поддержат ли нас жители?

— Простите, но я не знаю. С одной стороны, большинство людей ненавидят своих правителей. С другой стороны, они привыкли их бояться и беспрекословно повиноваться. У нас нет ни оружия, ни достойных вождей. Так что на помощь изнутри не стоит рассчитывать. Кто может, тот бежит из города, как мы. Но таких немного.

— Ясно. Спасибо вам, друзья. Вы можете идти. — Маг-Император повернулся к страже. — Проводите их в ту часть лагеря, где стоят свободные палатки для вновь прибывших. Пусть они отдыхают и набираются сил.

В шатре остались только Тзот-Локи и Крон-то-Рион.

— Неужели наши давние мечты становятся явью? — Спросил Маг-Император. — Еще будучи мальчишками, говорили мы с тобой об объединении Этла-Тиды. И вот, пожалуйста, оно почти свершилось.

— Еще рано говорить о полной победе. — Возразил Маг-Советник. — Наши страны слишком долго враждовали. Предстоит много работы, прежде чем возродится древняя Империя. Боюсь, что мы до этого времени уже не доживем.

— Да. — Нахмурился Тзот-Локи. — Как бы я хотел быть точно уверенным, что моя Лорана и новый правитель продолжат начатое нами дело. Если бы только мы смогли удержать Трисмегиста…

— Я самого начала был уверен, что он не останется с нами. Он — нечто большее, чем думает о себе сам.

— Раньше ты не говорил мне этого. Ты что-то узнал о его плавании к Проклятому острову?

— Увы. — Развел руками Крон-то-Рион. — Мои магические силы не позволяют заглядывать так далеко. Да и Трисмегист стал недоступен, после того, как взял в руки Лучевой Меч. Но меня посещают смутные предчувствия, что это плавание очень многое изменит не только в нашем мире, но и во всей Вселенной. Мне даже кажется, что Трисмегист на какое-то время вернется.

— Мы снова увидим его?

— Мы — едва ли, а вот Лорана, может быть, и встретится с ним.

— Она его так любит…

— Но есть еще и его друг Ремин. — Напомнил Маг-Советник. — Он принадлежит нашему миру. Он мог бы стать хорошим правителем.

— Ты думаешь, что Лорана выберет его?

— Не знаю. Не уверен. Твоя дочь находится на распутье. От того, какой путь она изберет, будет многое зависеть. Ей сейчас очень тяжело.

— Я знаю, это моя вина. — Вздохнул Тзот-Локи. — Слишком долго за стенами дворца я уберегал свою дочь от реального мира. Теперь ей открылось, что в жизни бывают не только праздники и развлечения, но и расставания, и потери. Это должно пойти ей на пользу. Она должна научиться понимать, что за каждое слово, за каждый поступок надо нести ответственность. Она уже совсем выросла, моя Лорана, но в чем-то осталась беззаботным ребенком.

— Она скоро повзрослеет. — Пробормотал Крон-то-Рион.

И умудренные опытом старцы надолго замолчали.

Когда через два дня кольцо укреплений вокруг Лирда полностью замкнулось, решено было провести атаку на Западные ворота города. Это не был решительный штурм, просто армия Этла-Тиды должна была продемонстрировать засевшим в столице гвардейцам Повелителя свою силу и выучку. Кроме того, это могло подтолкнуть горожан к восстанию, и тогда стал бы возможен быстрый захват Лирда.

Под прикрытием земляных валов и больших деревянных щитов на колесах напротив Западных ворот построились штурмовые отряды армии Этла-Тиды: полк алебардистов, тысяча копьеносцев Рол-Толиона, несколько сотен стрелков под командованием Ретора-Литли. И, когда через магов-адъютантов командиры получили приказ атаковать, раздался одновременный крик:

— Вперед, Этла-Ниты! Вперед, на стены!

Солдаты двинулись к городу, толкая перед собой щиты на колесах. Под их защитой не страшны были ни стрелы, ни камни, пущенные пращниками. Метательные снаряды стучали по толстым доскам, как осенний град по крыше дома. Когда расстояние сократилось, стрелки Этла-Тиды начали отвечать противнику. Арбалетчики стреляли прицельно, и те южане, которые неосторожно высовывались из-за зубцов парапета, падали, сраженные тяжелыми болтами.

Ретор-Литли находился в первых рядах атакующих. Ценя свою жизнь, он, подобно остальным командирам, был полностью закован в цельнометаллический доспех. Однако даже тут нашел способ выделится: поверх кирасы он одел ажурное золотое ожерелье, а на его шлеме красовался высокий гребень с красными и белыми перьями.

Южане, разумеется, приняли Ретора-Литли за самого главного командира и постарались поразить стрелами именно его. Но, как уже отмечалось, и северяне, и южане были неважными лучниками. Лишь несколько стрел клюнули панцирь молодого офицера и отскочили, не причинив вреда. Ретор-Литли только рассмеялся и прокричал своим солдатам, картинно подняв над головой обнаженный меч:

— Не бойтесь стрел южан! Они стреляют, как слабые женщины. Вперед, на стены!

Рядом с Ретором-Литли старался держаться его маг-адъютант по имени Толотор, молодой парень с кудрявыми черными волосами и большими грустными глазами. Сейчас от также был защищен тяжелыми стальными латами, которые звенели во время бега и мешали ему сосредоточиться, чтобы не терять постоянной связи с Магом-Советником Крон-то-Рионом.

Сам же главный маг Этла-Тиды вместе с Магом-Императором, несколькими советниками и командирами полков, не принимавших участие в пробном штурме, находился на высокой башне военного лагеря, откуда была видна вся картина битвы. Правители Этла-Тиды видели, как их воины подошли к высокой стене Лирда и начали устанавливать осадные лестницы. Лестниц было заготовлено около четырех дюжин. Чтобы поднять каждую из них и приставить к стене, требовалось не менее двух десятков человек: десять самых сильных воинов удерживали нижние опоры лестницы на специальных шестах, а остальные при помощи прочной веревки оттягивали назад и поднимали верхний конец, прислоняя его к вершине городской стены. Вскоре вокруг Западных ворот Лирда вырос целый лес из лестниц. Вверх полезли первые алебардисты, защищенные облегченным доспехом. Свое оружие они привязали за спинами.

Но южане были готовы к отражению штурма. Над зубцами парапета показались деревянные брусья, к которым на толстых длинных цепях были прикреплены свинцовые гири размером с человеческую голову. Защитники города раскачивали конец бруса, благодаря чему гири, подобно гигантским маятникам, болтались вдоль стены, круша лестницы и сбивая лезущих по ним людей. Потом из-за парапета показались ковши, которые обрушили на головы солдат тяжелые каменные глыбы. Среди воинов Этла-Тиды появились первые жертвы. Раненных незамедлительно оттаскивали на носилках в лагерь к магам-целителям, чтобы те применили все свое искусство врачевания ран.

Маг-Император обратился к Крон-то-Риону:

— Не пора ли отозвать людей? Ведь мы собирались только прощупать оборону города, а не брать его сегодня же.

— Нужно еще немного времени. — Рассеянно пробормотал старый маг, постоянно получающий мысленные донесения от адъютантов из самой гущи сражения. — Надо показать южанам, что мы можем взять Лирд, когда захотим. Это должно заставить их серьезно задуматься о добровольной сдаче.

— Хорошо, — согласился Тзот-Локи, — тогда передай командирам приказ: взбираться на стены города, но не рисковать понапрасну.

Несмотря на летящие сверху камни, бревна и стрелы, алебардисты и копьеносцы Этла-Тиды упорно лезли по приставным лестницам. С земли их прикрывали стрелки-арбалетчики, так что вскоре южане перестали высовываться из-за парапета, зная, что их поджидает немедленная смерть от тяжелого арбалетного болта. Это лишило обороняющихся возможности прицельно сбрасывать смертоносные снаряды. Поэтому вскоре штурмовые отряды достигли вершины стены. Но теперь арбалетчики не могли стрелять, рискуя попасть в своих же товарищей. Южане отложили свои луки и пращи и взялись за копья и мечи.

На самой вершине, на высоте десяти человеческих ростов от земли закипела жестокая битва. Ретор-Литли снизу смотрел, как рубятся Этла-Ниты, стараясь взобраться на стену. По лестнице люди вынуждены были подниматься друг за другом, и поэтому теперь, когда один воин падал вниз, его место тотчас же занимал другой. Молодой офицер пританцовывал на месте от овладевшего им азарта боя. Не выдержав, он сам начал подниматься по лестнице, прокричав стрелкам:

— За мной! Наверх!

Солдаты полезли по лестницам с заряженными арбалетами в руках. Адъютант Толотор, глубоко вздохнув, также отправился следом за командиром, отправив Крон-то-Риону мысленный отчет о ходе боя. Кое-где на стену уже взобрались первые воины, разметавшие защитников широкими взмахами алебард. Алебардисты начали стрелять, еще стоя на верхних ступенях лестниц.

— Цельтесь в офицеров! — Кричал Ретор-Литли, размахивая мечом. — Уничтожьте тех, кто управляет осадными машинами.

Несколько метких залпов, и несущие смерть свинцовые гири и ковши с камнями беспомощно повисли. Все больше и больше северян забиралось на стену. К Ретору-Литли присоединился полковник алебардистов Некрат-Тир. Он критически осмотрел тот небольшой отрезок стены, который удалось отвоевать, и перенес свое внимание на сам Лирд, раскинувшийся под ногами. С высокой стены было видно, как к Западным воротам стягиваются отряды гвардейцев Повелителя, как узкие улочки перегораживаются баррикадами, как по стенам к месту битвы бегут лучники и копейщики.

— Наши воины начинают уставать. — Сказал Некрат-Тир возбужденному боем Ретору-Литли. — Южане стягивают свежие резервы. Боюсь, что нам не удержаться на стене.

— Ерунда! — Крикнул в ответ тот и повернулся к своему магу-адъютанту. — Толотор, передай Магу-Советнику, что нам нужны новые отряды. Мы сможем закрепиться на стене и продолжить наступление.

Адъютант на несколько мгновений впал в прострацию, глядя перед собой бессмысленным, ничего не выражающим взором, а потом быстро пришел в себя и кивнул головой, подтверждая, что донесение принято.

Крон-то-Рион в нескольких словах обрисовал Тзоту-Локи создавшееся положение.

— Что будем делать? — Спросил он. — Если мы введем в сражение наши резервы, то захватим западную стену, но потом будем с боем брать каждую улицу, каждый дом Лирда. Все горожане, да и вообще все южане, станут воспринимать нас, как своих смертельных врагов. Если же мы сейчас отступим, то сохраним не только жизни воинов, но и идею нашей освободительной миссии в умах подданных Южной Империи.

Маг-Император колебался всего несколько мгновений, а потом твердо произнес:

— Передайте приказ всем отрядам: общее отступление. Покинуть стену с наименьшими потерями и отойти на безопасное расстояние в боевом порядке.

— Не может быть! — Воскликнул Ретор-Литли, выслушав новый приказ Мага-Императора. — Толотор, ты, наверняка, неправильно истолковал сообщение от Крон-то-Риона.

— Он все верно передал. — Вступился за мага-адъютанта полковник Некрат-Тир. — Мне только что сообщили то же самое. Маг-Император прав: для будущей единой Этла-Тиды не принесет пользы кровопролитная битва за столицу. Южане должны сдать ее сами, признав этим не только наше военное превосходство, но и сделав свой собственный выбор.

— Не понимаю. — Покачал головой молодой командир стрелков. — Я бы поступил иначе.

— Потом поймешь. — Успокаивающе положил ему руку на наплечник Некрат-Тир. — Поймешь и увидишь, что это самое правильное решение. Когда через несколько лет ты поедешь в провинции бывшей Южной Империи, то не будешь опасаться стрелы, пущенной тебе в спину каким-нибудь народным мстителем.

Южане еще не успели перебросить к Западным воротам достаточно сил, чтобы сбросить воинов Этла-Тиды, поэтому спуск по лестницам прошел без потерь. Кое-кто, подобно Ретору-Литли, ворчал, что приходится сдавать позиции, с таким трудом завоеванные. Но большинство было довольно тем, что сражение завершилось.

— Мы показали южанам, на что способны! — Подбадривали себя солдаты. — Теперь они не будут скалить зубы с высоты своих стен.

— Завтра сами прибегут к нам просить мира. — Поддерживали общее настроение офицеры.

— И мы их простим?

— А почему бы и нет? Ведь ни они, ни мы на самом-то деле не хотим воевать друг с другом. Вот и сегодняшний бой завершился, едва только с каждой стороны полегло по три дюжины солдат.

Но сражение еще не было закончено. Командиры защищающих Лирд гвардейцев Повелителя, наверное, решили, что им удалось отбить самый настоящий штурм северян. Когда Этла-Ниты организованно отходили от стен под прикрытием стрелков и копьеносцев, Западные ворота раскрылись, и оттуда в контратаку бросились несколько тысяч пехотинцев. Южане хотели превратить отступление северян в беспорядочное бегство, но этого им не удалось.

— Отлично! — Хлопнул в ладоши Маг-Император, наблюдавший с высокой башни за битвой. — Южане поступили именно так, как мы и рассчитывали. Маг-Советник, командуйте!

Крон-то-Рион через магов-адъютантов передал новый приказ. Отступающие пешие отряды развернулись навстречу неприятелю, образовали стену щитов и копий. А из-за высокого земляного вала, незамеченная ранее, наперерез наступающим южанам вылетела тяжелая кавалерия. Всадники выставили вперед длинные пики и огласили равнину свирепым ревом:

— Смерть южанам! Топчи их, коли, руби!

План Этла-Нитов сработал, ловушка захлопнулась. Западные ворота быстро затворились, чтобы всадники не ворвались в Лирд. Не успели вышедшие на равнину южане опомниться, как оказались отрезанными от города и зажатыми между двумя отрядами северян. Им оставалось только одно:

— Сдаемся! — Послышались первые неуверенные выкрики.

Офицеры попытались навести порядок и организовать строй, чтобы пробиться к воротам. Но в отряде большинство составляли не преданные Повелителю Горвану гвардейцы, а простые подневольные солдаты, которые не хотели сражаться со своими братьями-северянами. Они и на вылазку-то согласились только для того, чтобы вырваться из города. И теперь они не упустили свой шанс. Командиры и особо ретивые гвардейцы в несколько мгновений оказались обезоружены своими же бывшими подчиненными. Не было пролито ни единой капли крови. Солдаты сложили оружие перед окружившими их копьеносцами Этла-Тиды.

— Эх, жаль! — Стукнул себя по бедру Ретор-Литли, и от удара железной рукавицы о наголенник раздался звон. — Испортили потеху. Что это за война? Командующие прерывают штурм, когда победа уже близка, а враг выходит на бой только для того, чтобы сдаться?

До самого позднего вечера в военном лагере армии Этла-Тиды все, от Мага-Императора и его приближенных до самого последнего солдата, праздновали победу. Даже плененные сегодня южане приняли участие в торжествах. Радостные Этла-Ниты напоили их вином и накормили всевозможными кушаньями до такой степени, что кое-кто даже начал в шутку жаловаться, что северяне хотят замучить своих пленников неумеренным обжорством. В эту ночь остались трезвыми только часовые на сторожевых башнях да вооруженная охрана лагеря.

На пиру в шатре Мага-Императора Советник Крон-то-Рион обратился ко всем собравшимся военачальникам:

— Сегодняшний день начался кровью и смертью, а завершился миром и дружескими объятиями. Вслушайтесь, как гудит сегодня наш лагерь. Если сейчас вы пройдете по нему и заглянете в лица людей, то с трудом различите, где северяне, а где южане. Пусть же будет так и впредь. Отбросим старые обиды и древнюю вражду. Наши враги не крестьяне и ремесленники, которых заставили воевать, а Повелитель Горван и его прислужники, выращивавшие в своих подданных злобу и ненависть. Против них должны мы обращать оружие. Я поднимаю эту чашу с кроваво-красным вином за то, чтобы кровь человеческая никогда больше не проливалась на землю единой великой Этла-Тиды!

На следующий день Лорана проснулась поздно. Сквозь откинутый полог дверного проема пробивался солнечный луч. Легкие внутренние перегородки шатра были поставлены так, чтобы он обязательно упал на лицо спящей девушки и разбудил ее. Лорана улыбнулась. Хитрые служанки! Они не хотели сами будить свою любимую принцессу, зная, что вчера вечером она долго читала при свете масляной лампы, однако устроили все так, чтобы она вовремя проснулась. Не стоит на них обижаться. Наоборот, надо похвалить за заботу о хозяйке, которая не имеет права спать до полудня, а должна подчиняться правилам дворцового распорядка, действующего даже здесь, в военном лагере.

Лорана потянулась всем телом, вспомнив при этом свою грациозную кошечку Мирмиру, которую пришлось оставить в Этла-Тиде. Та, наверное, сейчас очень скучает по хозяйке. Только ей кошка позволяла гладить себя и брать на руки. Ей и Трису… Лорана помотала головой, отгоняя навязчивые воспоминания. Она должна его забыть! Выдернуть из своего сердца, отбросить в сторону, пройти мимо и больше не оборачиваться. Только так! Лорана слышала, что время залечивает любые раны, вот только непонятно, сколько его минет, пока вылечится ее кровоточащее сердце. Если бы Ремин был сейчас рядом… Лорана опять тряхнула волосами, и они рассыпались по ее плечам черным водопадом.

«Надо надеяться и ждать. — Строго сказала себе принцесса. — И тогда он вернется. Уже скоро. Может быть, даже сегодня. Так что нечего залеживаться на мягких подушках. Надо вставать и приниматься за дела. Ремин может вернуться с минуты на минуту, а ты, Высочество, совершенно не готова к встрече».

Стоило только Лоране приподняться, как неподалеку послышалось сдавленное хихиканье, и возле ложа принцессы как из-под земли выросли ее служанки: Доротит и Ронан. Они были довольны, что их уловка с солнечным лучиком сработала, и Лорана была уверена, что этот способ они собираются применять и в будущем.

Ронан начала расчесывать длинные черные волосы Лораны и укладывать их в замысловатую прическу, Доротит доставала из сундуков наряды и демонстрировала их своей госпоже, чтобы та выбрала, что сегодня оденет. Лорана была рассеяна и никак не могла сосредоточится на утренних заботах.

— Что с тобой, Лорана? Ты выглядишь так, словно тебе приснился плохой сон. — Озабоченно обратилась к девушке Ронан. Между принцессой и ее служанками давно установились дружеские отношения, и между собой они называли друг друга по именам. Только при посторонних Лорана становилась «Ее Высочеством».

— Да, действительно, — пробормотала Лорана, — мне снился какой-то сон, но я его совершенно не помню. Странно, но мне кажется, что он снится мне уже не первый раз…

— Это бывает. — Заявила всегда рассудительная и трезвомыслящая Доротит. — Если поздно ложиться спать, обязательно привидится что-нибудь неприятное. Я сама с трудом заснула вчера. Перед глазами стояли сцены вчерашнего штурма этого Лирда. Лестницы, орущие люди, стрелы, кровь, смерть… Это было ужасно.

— Но, согласись, в этом и заключается мужская доблесть. — Заспорила Ронан, более юная и потому еще не утратившая романтических иллюзий. — Где еще проявляется столько мужества, отваги, храбрости, как не на войне? Вчера я, например, не могла оторвать глаз от Ретора-Литли. Он был прекрасен: его доспехи сияли, как солнце; его глаза сверкали силой и смелостью; громовым голосом он отдавал приказы тысячам воинов. И он из древнего дворянского рода… Правда, Лорана?

В глубине глаз служанки мелькнули хитрые задорные огоньки. Она неспроста задала свой вопрос. Но Лорана не оправдала ее ожиданий. Принцесса только рассеяно промолвила:

— Ретор-Литли? При чем тут этот разряженный юнец?

— Дело в том, что с самого раннего утра он уже несколько раз как бы невзначай подходил к нашему шатру. Подходил, ждал немного, и удалялся. Мне показалось, что он хочет о чем-то с тобой поговорить.

— Со мной? — Удивилась Лорана. — Почему ты так решила? Может быть, его интересуешь ты, юная и очаровательная Ронан, или она, спокойная и скромная Доротит?

— Если бы это было так, я с радостью… — Начала Ронан, но тут же прикусила язычок. — Но, увы, Лорана, Ретора-Литли интересуешь именно ты. На нас он не обращает внимания. Ведь мы — служанки, а ты — наследница трона.

— Я давно поняла, Лорана, — добавила Доротит, — что после отъезда Трисмегиста и Ремина Ретор-Литли решил, что место возле тебя освободилось.

— Верно, верно! — Хихикнула Ронан. — Он хочет взять штурмом не только Лирд, но и принцессу Этла-Тиды.

— Вот тут он здорово ошибается. — Резко ответила Лорана и ее глаза сверкнули гневом. Служанки даже отпрянули, но, увидев, что принцесса сердится не на них, вернулись к прерванной работе.

Некоторое время спустя принцесса Этла-Тиды готова была покинуть свой шатер. Перед выходом она заговорщицки шепнула Ронан:

— Ступай к моему отцу и передай, что я скоро приду. Если же со мной вдруг заговорит Ретор-Литли, вернись и скажи, что Маг-Император срочно зовет меня к себе. Я не собираюсь долго выслушивать пустые речи этого самодовольного и самовлюбленного мальчишки. Но сказать об этом прямо, к сожалению, не позволяют правила этикета.

Лорана нарочито глубоко вздохнула и состроила такую печальную гримаску, что служанки, не удержавшись, рассмеялись.

Принцесса вышла из своего шатра, но не успела пройти и десяти шагов, как увидела идущего навстречу Ретора-Литли, одетого, наверное, в свои самые лучшие, а, значит, в самые пестрые и дорогие, одежды.

— Доброе утро, Ваше Высочество. — Склонился он в таком глубоком поклоне, что золотые ожерелья на его шее мелодично зазвенели и едва не свесились до земли. — Я несказанно счастлив Вас видеть. Окажите мне честь, позволив проводить Вас до шатра Вашего батюшки, великого Мага-Императора Этла-Тиды.

— Большое спасибо за проявленные внимание и заботу, — в тон Ретору-Литли произнесла Лорана, — но я прекрасно себя чувствую и способна самостоятельно дойти до шатра своего отца.

— О, как я рад, что Вы находитесь в полном здравии. — Воскликнул молодой человек, ничуть не смущенный отповедью девушки. — Благополучии и счастье правительницы — что может быть приятнее для верноподданного мужчины!

Лорана скептически оглядела увешанного золотыми побрякушками Ретора-Литли и про себя подумала, что уж к нему-то слово «мужчина» вряд-ли подходит. Тем не менее, нужно было что-то ответить. Лорана огляделась: Ронан почему-то задерживалась, не торопясь выручать свою госпожу, так что приходилось поддерживать беседу:

— Я слышала, что как военачальник и как… мужчина Вы неплохо проявили себя во время вчерашней попытки взять Лирд приступом.

— Я счастлив получить столь высокую оценку из милых уст Вашего Высочества. Но разве сами Вы не наблюдали за вчерашним боем?

— Нет. Я не могу спокойно смотреть, как люди убивают друг друга. Весь вчерашний день я провела в своем шатре.

— Жаль. — Ретор-Литли был заметно опечален тем, что принцесса не видела его многочисленных подвигов. — А ведь вчера мы едва не захватили воротную башню. Оставалось совсем чуть-чуть, мы уже взошли на стены, закрепились там, и готовы были оттуда ринуться на улицы города. Мои стрелки сражались, как львы. Их выстрелы были точны, а арбалетные болты просто-напросто сметали южан со стен. И все благодаря мне. Не зря я потратил столько времени, тренируя своих непобедимых стрелков…

— Между прочим, — оборвала Лорана молодого человека, — это не Вы, Ретор-Литли, а великий Трисмегист научил нас изготавливать арбалеты и передал Этла-Тиде совершенное военное искусство. Не забывайте, пожалуйста, кто на самом деле является источником и организатором наших побед.

— Кто же мне даст это забыть? — Проворчал глубоко уязвленный Ретор-Литли. Напоминание о существовании Трисмегиста на мгновение охладило его пыл. Но он быстро привел мысли в порядок и продолжил с прежним жаром:

— Вы совершенно правы, Ваше Высочество! Великий Трисмегист научил нас военной науке, но сходится лицом к лицу с врагом приходится именно нам. Вчера я был во главе штурмового отряда, я сражался в самой гуще жестокой битвы. Мои ноги стояли на верхней площадке городской стены Я почти победил! Если бы штурм не был остановлен, — патетически воздел вверх руки Ретор-Литли, — я бы захватил столицу Южной Империи и бросил ее к ногам Вашего Высочества!

— Благодарю. — Холодно ответила Лорана. — Но вряд-ли бы мне доставил удовольствие вид города, усыпанного трупами и залитого кровью.

— Но ведь это война! — Воскликнул удивленный офицер. — Врагов надо уничтожать.

— Я не считаю южан своими врагами. И, мне кажется, кроме Вас, никто так не думает. Они такие же люди, как и мы. Волею судьбы нас разделила граница, но и южане, и северяне, да и жители восточных стран хотят одного — мира и спокойствия. Так что мне непонятно Ваше стремление убивать ни в чем не повинных людей.

Ретор-Литли задумчиво покачал головой, но не смог найти доводов, чтобы опровергнуть слова принцессы. Лорана с мрачным удовольствием наблюдала за смятением заносчивого молодого офицера. Повисла неловкая пауза.

— Ваше Высочество! Ваше Высочество! — Послышался взволнованный крик Ронан, бегущей по лагерю. — Вас ищет Маг-Император. Он просит Вас незамедлительно явиться в его шатер.

Девушка так торопилась, что раскраснелась и сбила дыхание. Лорана улыбнулась ей и незаметно для своего кавалера подмигнула, благодаря за своевременное вмешательство. Но Ронан не обратила на это внимания. Лорана поняла, что та чем-то серьезно встревожена, и нехорошее предчувствие ледяной иглой кольнуло быстро застучавшее сердце. Служанка подтвердила ее опасения:

— Только что в лагерь прибыл капитан Готилон. Это на его корабле Трисмегист и Ремин уплыли на Проклятый остров. Но назад вернулся только один капитан…