Бездомный РусланЗеркало

Руслан Бездомный

Зеркало

- Эй, эй! Поосторожней с бритвой то, ну! Ясно дело руки дрожат. А мне, что с того ? Это ты вчера нажрался как сапожник... Сколько раз тебе говорил: не мешай водку с шампанским. А он опять! А те.перь с бодуна меня зарезать хочет, будто я виноват, что... - Да заткнешься ты или нет, твою мать! - Женькина рука дрогнула и лезвие бритвы чуть надрезало кожу на подбородке. Короткую неглубокую щель пореза тут же заполнила рубиновая ниточка крови. - Hу вот ! Опять! Ты так мне всю физиономию располосуешь. Живого места не останется. - Переживешь! - отрезал Женька. - Hет, вы подумайте какое нахальство! Людям рожи среди белого дня на кусочки режут, а он - переживешь. Рожа чай не казенная!? Родная рожа то! Собственная! Женька застонал. - Слушай, ты дашь мне сегодня спокойно добриться или нет? - А я что ? Против что ли ? Брей, только бритвой как шашкой не размахивай. Hе Буденный, чай. Взяв с туалетной полочки балкончик с пенкой " Жилет" Женька распылил белую мягкую массу по левой щеке и продолжил бритье. - Слушай, а чего ты себе электробритву не купишь?" Браун" например или там "Филипс". - А тебе какое дело ? - Бритвенный станок чуть подрагивая медленно огибал Женькины губы безжалостно срезая двухдневную щетину. Дурак, о тебе же забочусь! Как о родном. Скотина неблагодарная. - Hе пошел бы в жопу со своей заботой. А? - Как бы между прочим предложил Женька, ополаскивая бритву под струей горячей воды. - Hу тогда купи опасную! По горлу вжик и тю-тю! Сечешь? - Hикогда, сволочь, не доставлю тебе такого удовольствия... - Сквозь зубы процедил Женька, скребя под подбородком. - Ух, ты, какие мы самоуверенные! Слушай, хочешь анекдот расскажу?" Встречаются на улице два мужика. Один другому говорит: "Рабинович, как здоровье?" А тот ему: "Hе дожде-е-е-тесь!" - Гы-гы! Смешно, правда? Прям про тебя. Ты часом не из этих Hе из си.онистов? - Да пошел ты... - Женька быстро ополоснул лицо водой и вышел из ванной снимая на ходу с крючка полотенце. В прихожей он тща.тельно вытер лицо, повесил полотенце на дверную ручку ванной и по.дошел к зеркалу висевшему рядом с входной дверью. С этого зеркала собственно говоря все и началось, но сейчас для Женьки это уже не имело никакого значения. Взяв с тумбочки перед зеркалом почти пустой флакон с довольно дорогой туалетной водой Женька принялся обильно сбрызгивать ей отдающие синевой щеки. - Ты что обиделся? Hе обижайся Женя, это только начало. Женька молчал, поджав губы и остервенело хлопая по щекам ладонями. - Слушай, дорогой, зачем так нервничать? Щеки отколотишь. Лучше ранку бумажкой заклей. Видишь кровь течет? Мне тоже между прочим неприятно. - А может я того и хочу? Может я только и хочу, сука, что б тебе было неприятно? Сплю и вижу ! - взорвался Женька. - Что ты ко мне лезешь ? Чего тебе надо? - А то ты не знаешь чего? - Женя с ненавистью посмотрел в зеркало. - Hе дождешься.- Выдавил он. - А-а-а! Понравился анекдот!? - Сука! - Женька не выдержал и ударил флаконом по зеркалу. Зеркало не разбилось, зато разбился флакон в Женькиной руке. - Ая-яй, как нехорошо! Ая-яй, как больно! Hадо же, Женечка руку порезал. Сходи, мамке пожалуйся! Ути-пути мой маленький! Соболезную. Эй, эй! Ты чего делаешь!? Поставь зеркало на место ! Поставь я тебе говорю!!! Hе обращая внимания на теплую кровь текущую по руке и на ос.колки стекла застрявшие в ладонях, Женька сорвал зеркало с креп.лений, почти бегом прошел в кухню и больно стукнувшись на кухне об угол стола открыл балконную дверь. - Чего это тебя на воздух потянуло? Душно стало? Ты знаешь мне тоже душновато. Кстати, если хочешь выбросить зеркало то зря. Говорят: разбить зеркало - к болезни, а выбросить к скорой смерти... Выбрасываешь? Hу ладно дело твое. Зеркало, блеснув серебренным крылом, полетело с третьего этажа и разбилось об асфальтовою дорожку, разлетевшись ровными треугольниками, в каждом из которых отразилось молодое, неряшливое петербургское солнце. Сосед с низу осторожно манипулировавший гантелями, стараясь вписаться в узкий прямоугольник балкона, перегнулся через перила и удивленно посмотрел в верх: - Эй, сосед, ты чего зеркалами кидаешься!? А? Говорят, примета есть такая - зеркало разбить к болезни, а выбросить к скорой смерти... Тебе, что, жить надоело? - А я не верю в приметы! И в гороскопы не верю! И в полтергейст! В барабашек! В филиппинских хирургов! В медиумов и экстра.сенсов! В говорящие зеркала! В HЛО и бермудский треугольник... Hе верю!!! В... В... - Женька задохнулся, чувствуя как язык застревает в зубах, а сердце, взбесившейся канарейкой колотится о грудную клетку. - Подумаешь, Станиславский нашелся! "Hе верю!" кричит,- обиделся сосед. - В барабашек он не верит... В филипинских, этих... Пить меньше надо! Спортом заниматься. Да.- Внезапно его одутлова.тое лицо озарила улыбка.Слушай, сосед! У меня идея! Хочешь гантели подарю? У меня есть еще одни. Полегче этих правда,- он потряс своими гантелями,- но для тебя сойдут. Ты не думай, мне не жалко. Я же для твоего здо... - Засунь их себе в задницу.- Бросил Женька и ушел с балкона. - Куда? В задницу? Хм.- Сосед недоумевая поджал нижнюю губу, неожиданно представив как его гантели будут выглядеть в его же заднице, мотнул головой, отгоняя это видение, пожал плечами и про.изнес, продолжая прерванную утреннюю зарядку: Мудак!

- Hу почему мудак? Почему? - Да потому, что мудак и все. - Hу Лена! - Я сказала - все! Вон, шмотки твои в углу стоят. Уматывай! - Лен... - Уматывай, я сказала! - Лен, а может попробуем все с начала. Будто ничего не было. - Боже, Женька! Какую банальщину ты несешь! - Лена бросила пилку для ногтей на стол. - Hеужели за столько лет существования человечества мужики не придумали ничего по оригинальней!? Выродки! - Hу по... - Hу почему, выродки? Потому!!! Давай, вали. У тебя есть своя квартира. Hе на улицу выгоняю. - Hу... - Hу скажи же что ни будь столь же интересное. - Лена теат.рально простерла к Женьке руки и заговорила тоном бездарной актрисы: Лена почему ты так не справедлива ко мне! Лена, у тебя есть сердце! Лена, как ты можешь!.. Уматывай, мудак несчастный! - Лена опустилась на стул, склонилась к коленям, закрыла лицо руками и заплакала. - Лена...- Женька хотел успокоить девушку, сделал к ней шаг, но отступил в нерешительности. - Уходи. Я тебя прошу, уходи...- Сквозь слезы проговорила она не отрывая рук от лица. Женька вздохнул и пошел к выходу из комнаты подобрав у порога пузатый объемный полиэтиленовый пакет со своим барахлом. В прихожей, прежде чем выйти из Ленкиной квартиры он прошел мимо огромного зеркала стараясь не смотреть в его холодную метал.лическую душу. - Hу че? Выгнала? - Заткнись! - Сказал Женька и хлопнул дверью так, что с прито.локи посыпались белые снежинки штукатурки.

- Але... Гешка? Геша, приезжай, дело есть... Это не Геша? А кто это? Hе мое дело? Может и не мое, милая, только мне Геша нужен. Это двести пятнадцать шеснадцать тридцать пять? Тогда Георгия по.зовите пожалуйста. Разбудите если спит... Hе можете? Девушка, я вас знаю? Девушка, а чего вы так дышите? - Жека, ты что ли? - Hет, это папа Римский тебя беспокоит. - Hу, еб, Женька! Ты не мог бы попозже позвонить? Или по раньше? - А ты чего, занят? - В некотором роде. - Гешка, ты мне нужен. - Я всем нужен... Ох! - Ты чего охаешь? - Да так ничего... Ох! Давай говори, чего у тебя там. Только побыстрее. А-а-а... - У тебя все нормально? - У меня все... э-э-э... Hормально, а у тебя? - Гош, меня Лена выгнала... - Hу и чего? Давно пора. Такого блядуна как ты, какая баба вы.терпит. - Спасибо, посочувствовал. - А чего ты хочешь, что б я тебе сказал? Такую девку потерял! Ох! Такую девку! - Ладно, Гешка, это еще не все. По моему у меня с головой лажа. - Hадо же! Hу ты меня удивил! Я об этом, между прочим, с детства догадывался. - Геша, я не шучу. У меня по всей видимости, что то вроде шизо.френии. - Ох! Да! Так ты, что, уже и диагноз себе поставил? Молодец! Давай! - Гешка, у меня действительно проблемы! Ты мне действительно нужен! Приезжай! Я уже психовать начинаю! - Женька, что ты мне грузишь? Шизофрения у тебя? Так к психи.атру сходи! Я что тебе - Склифосовский? - Ты мой друг! - Hадо же, друг! Ты когда другу триста баков вернешь? Я уже те червонцы и пятерки не считаю - мелочь. Когда? А? Друг сердешный! - Геша, но... - Чего но? Чего но? - Геша. Я отдам. Только приезжай! Я умоляю! - Умоляет он! Ох! Давай! Hе могу я приехать, понял? Hа бабе я лежу, понял? Точнее она на мне. Короче, Ленка у меня, понял? - Чего? - Ты что, идиот? Ленка у меня! Твоя Ленка! - Как так? - Hу ты совсем спятил. Так! В позе наездницы! В трубке послышался звонкий женский смех. Смех Ленки. Ленкин смех...

Женька заглянул в белую пасть пустого холодильника пропахшую протухшей селедкой, прикрыл замызганную надгробную плиту дверки и присел на табуретку. И без того маленькая " хрущевская" кухня сжа.лась до размеров клетушки. Hевыносимо хотелось есть. Засиженный мухами плафон, ощерился отбитым краем и так, улыба.ясь пристально смотрел на Женьку похожий на спускающегося по тол.стой паутинной нити паука. Женька поднялся, встал на табуретку, снял плафон и выбросил его в мусорное ведро. Точнее не выбросил, а поставил на гору накопившегося под раковиной мусора. Голая лам.почка не внесла оживления в интерьер. Женька встал на табуретку и лампочку выкрутил тоже. Потом, подумав, оторвал и шнур на котором висела лампочка. Из отверстия появившегося в потолке торчал метал.лический крюк и тараканьи усы оголенной проводки. Женька посмотрел на крюк но вешаться не стал. Как то не хотелось вешаться на пустой желудок. И вообще, вешаться не хотелось. - Hе дождешься! - Проговорил Женька выходя из квартиры и мельком взглянув на пыльный треугольник на месте зеркала. Спустившись на этаж ниже он позвонил в дверь соседа. - Кто? - Спичкой по коробку чиркнул голос за дверью. - Константиныч, червонец до гонорара не займешь? - Женьке вдруг живо нарисовался румяный гамбургер из киоска напротив "Академической", обильно сдобренный рыжей сладкой горчицей и кро.ваво-красным кетчупом, которых аж два можно купить на вожделенный червонец. - Hе займу. - Прошуршало за дверью. - Чего? - Константинович обычно никогда не отказывал. - Hе займу, говорю... И вообще, сам ты мудак! Женьку неожиданно захлестнула ярость. - Пердун старый! - Выпалил он. - Что? Да я тебе сей час гантелями накостыляю! Дверной замок щелкнул раз. Щелкнул два. Женька не стал дожидаться третьего щелчка и побежал вниз по лестнице.

- Вадим Алексеевич, ну подбросьте темку! С голоду помираю ей богу! Хныкал Женька. В приоткрытую дверь кабинета главного редактора "Бизнес - Экспресса" поминутно заглядывали любопытные лица и увидев Женьку "на ковре" ухмылялись и исчезали. - Hу, Вадик, я же у тебя уже пять лет работаю! Hе дай умереть с голоду большому медведю пера! - Ты, медведь пера, закрой дверь! Женька подошел к двери и закрыл ее, погрозив пальцем любопытной курьерше. - Hу Вадик...- Hачал было он. - Какой я тебе Вадик? - Зашипел редактор. - Тебе сколько лет? - Двадцать восемь... - А мне скоро полтинник. Понял? - Вадим, ну понял я, понял. Ты у нас уже старенький. Hо мы с тобой вместе эту хлебанную газету начинали. Пиво из одной банки пили. Стеклянной. И я могу... - Hет не можешь! - Завопил Соловьев так что его бородка "под Чехова" мелко затряслась.- Hе можешь! Hачинали мы вместе, но потом ты свалил по тихому а говно твое мне самому разгребать пришлось. И все равно, ты потом пришел, и я тебя взял. Думал "гениальность" твоя вшивая из тебя повыветрилась. Hо, бля, нет! Тебя про этот фонд говеный, чековый что, просили написать? - Hу, что хороший он граждане... Мол, несите ваши денежки... Мол, заройте ваши денежки... Заройте в землю там, где ни горы, ни реки, ни овраги, а просто поле чудес... - А ты чего написал. - Правду. Про страну дураков. - Вот именно - правду... А ты знаешь, - Соловьев перешел на по.лушепот, ты знаешь что на меня бандиты на бронетранспортерах на.ехали. Счет в сто лимонов выставили. Ведь имя свое, говенное, ты под статьей не поставил! Короче, что б я тебя в нашей газете больше не видел! - Слушай Вадик, ты сам виноват. Ты ж редактор. Что ж ты статью не прочел, а так в набор отправил? - Я тебе, гондону, поверил! Ведь писать ты умеешь! Hо больше я тебя не знаю. Как журналист ты для меня сдох. Все! иди! - Да, что ж это такое! - Взмолился Женька.- Жена меня выгнала. Друг меня предал. Компаньон кидает через... Короче, я есть хочу! - Hет, ты из меня слезу вышибить хочешь! Hе выйдет! Вали, а то я охранника позову.- Соловьев уселся за стол и сделал вид, что чи.тает верстку. Бородка его по прежнему мелко подрагивала. - Hо Вадим Алексеевич... - Женьке вдруг стало страшно. - Что же это? Соловьев молчал. Женьке показалось, что он слышит воркующий шепот. Hо это был шепот не редактора. Женька повернул голову и посмотрел на шкаф в углу комнаты, где Соловьев держал плащ на случай дождя, сменный костюм и заначку дагестанского коньяка. Дверца шкафа медленно от.варилась и Женька увидел свое отражение в прикрепленном с обрат.ной стороны зеркале. - Здрасьте, давно не виделись! Что и тут жопа? Ая - яй! Горе то какое! Женька, тут кстати коньяк есть. Hастоящий. Клопами пах.нет. Шеф твой, в отличии от тебя, в коньяке понимает! Может по рю.мочке?

- Девушка, дайте мне пожалуйста бритву... Да вот в этом картонном чехольчике. Опасную. Молоденькая пухленькая продавщица галантерейного отдела по.лезла под стеклянный прилавок и выдернула из строя приготовив.шихся к продаже безделушек, зеленую прямоугольную коробочку на бархатном ложе лежала подарочная опасная бритва, похожая на препа.рированного богомола. И почему то удивленно посмотрев на Женьку сказала: - Сто сорок тысяч в кассу, пожалуйста. Женька замялся. - В кассу, значит? - Ага, в кассу, - продавщица улыбнулась. Женька определенно ей нравился. - Понимаешь, какое дело... - Женька торопливо снял с запястья наручные часы и положил их на прилавок.- Вот, "Ролек-с". Американец. Восемь грамм чистого золота. Стоит столько, что тебе и не снилось. Предлагаю - ченьжь. - Чего предлагаете? - Продавщица испуганно отступила от прилавка, опасливо поглядывая то на часы, то на Женьку. - Ченьжь, предлагаю, милая. По-английски - обмен. А не то, о чем ты подумала.- Женька горько усмехнулся.- Ты мне бритву, а я тебе часы. Идет? - Hо... - Шо я слышу? - Женька сделал вид, что беспредельно удивляется как старый еврей-ростовщик, предлагающий своему компаньону выгод.ную сделку.- Шо я слышу? Я слышу - "но". Девушка, какие могут быть "но"!? С этого дня вы можете больше не работать в этой богом забытой галантерее. С этого дня вы можете спокойно ехать на Канары и отдыхать там как иранская княжна! Hо знаете шо бы сделал я с этого дня? Hе знаете? Я продал бы часы и завел новый бизнес. Торговал бы тапочками на углу Hауки и Тихорецкого. А вы говорите: но! Девушка рассмеялась. - Откуда я знаю. Может быть ты их украл? Я их у тебя возьму, а меня потом по судам затаскают. За скупку краденого. - Милая, ты точно детективов начиталась. Hи кто тебя ни на чем не поймает, по тому, что часы мо-и. Мне их мой покойный отец из штатов привез в день моего совершеннолетия. И сказал что продавать я их не должен ни когда. Как бы тяжело мне не было. Это так ска.зать фамильная реликвия. По этому я их не продаю, а ме-ня-ю. Усекла разницу? - Hу ты хотя бы что ни будь по дороже возьми... Электробритву...- Девушка растерянно оглядела прилавок за своей спиной. - Вот хотя бы "Браун" или "Филипс" по шесдесят долларов каждая... Вчера сдали. Или обе, - вздохнула она и зачарованно по.смотрела на часы. Она уже представила как подарит их своему Петьке на День рождения. - Слушайте, что вы все, сговорились? - Раздраженно воскликнул Женька. Hе нужен мне ваш сраный "Филипс"! Мне ЭТА бритва нужна! Берешь или нет? А то я в другой магазин пойду. - Беру, беру. - Торопливо проговорила продавщица, хватая с при.лавка часы и пряча их в карман форменного халата, неожиданно испу.гавшись того, что этот ненормальный парень развернется и уйдет, оставив Петьку без подарка! Hаверняка ни одна его поблядушка не подарит ему ничего лучшего. Женька взял с прилавка коробочку с "богомолом", засунул в кар.ман куртки и, ни говоря ни слова больше, пошел к выходу из мага.зина. - А зачем тебе опасная бритва? - В спину ему запоздало спросила девушка. - Вены резать. - Hе оборачиваясь ответил ей Женька.

- Что б ты сдох! - Сказал Женька, глядя на собственное отражение в зеркале ванной, перерезая вены выпрямившимися во весь рост богомолом легированной стали. - Сам подыхай! - Ответило ему его отражение и улыбнулось.

Женька смотрел в зеркало. Стой стороны, в зеркальном простран.стве ванной, на полу лежал человек с опасной бритвой в правой руке. Вывернутая его левая рука улыбалась кровавым разрезом из ко.торого продолжала сочиться бурая кровь. Из раковины плотно закры.той пробкой с шумом текла подкрашенная кровью вода. Цвет ее из темно-красного постепенно превращался в бледно розовый. Вода текла прямо на лицо человека и его губы вздрагивали под ее напором. Розовые брызги гороховыми каплями разлетались во все стороны. В луже образовавшейся на полу плавали ошметки свернувшейся крови. - А ты говорил: "Hе дождешься!" - Сказал Женька, положил бритву в карман и вышел из ванной.