"Если ты со мной" - читать интересную книгу автора (Бристол Ли)

Глава 7

Лорел не знала, почему они приехали в Чайнатри и чья это была идея — закончить обычную прогулку пикником. Она была склонна подозревать тетушку Софи. Лорел пыталась себя убедить, что провести как можно больше времени с Сетом Тейтом в ее интересах. Однако ей совсем не хотелось ехать с ним в Чайнатри.

Сет нанял на весь день открытый экипаж. Лорел сидела рядом с ним впереди, Кэролайн и Софи расположились сзади. Балдахин с оборками игриво колыхался, пока коляска двигалась по изрезанной колеями дороге. Наконец они подъехали к одной из самых роскошных когда-то плантаций в округе. Прежде к дому вела длинная дубовая аллея, и сейчас они ехали сквозь строй переплетенных высохших стволов. Софи весело рассказывала о том, как все выглядело раньше. Дорога тогда была усыпана белыми и розовыми битыми раковинами, деревья стояли в окружении пышных кустов ярко-красных азалий. Чернокожие дети в коротких штанишках бежали впереди экипажа, отгоняя павлинов, которые часто прогуливались по дорожкам.

Разумеется, Лорел ничего этого не помнила. Плантацию Чайнатри сожгли остервенелые янки за три месяца до ее рождения. Это было вскоре после начала осады, зимой 1863 года. Все, что осталось от наследства, которое должно было достаться Лорел, это воспоминания матери, болтовня тетушки Софи и собственная богатая фантазия. Это место принадлежало ей и значило очень много. Лорел чувствовала себя не совсем спокойно оттого, что с ними был Сет, совершенно чужой человек.

— Конечно, мистер Тейт, теперь вы вряд ли сможете представить себе, как здесь было раньше, — со вздохом произнесла Софи, — многое, увы, потеряно. — Она стала обмахиваться веером. — Слишком многое.

— Не уверена, что мистеру Тейту это интересно, — заметила Лорел, — и что стоило ехать сюда, в такую даль. Теперь это место напоминает кладбище. Вряд ли оно годится для пикника.

— Зато какая прелестная прогулка! — воскликнула Кэролайн. — За городом гораздо прохладнее, не правда ли?

— Вовсе нет, — ответила Лорел.

Сет улыбнулся, заглянув в лицо Лорел, скрытое под широкими полями шляпы.

— Надеюсь, я не слишком вас расстроил, мисс Лорел, — сказал он так, чтобы слышала только она.

Лорел недовольно сдвинула брови. Неужели она разучилась флиртовать и кокетничать? Или же вообще никогда не умела? Лорел знала, что острый язычок не лучший способ завоевать мужчину. С другой стороны, Сет Тейт не из тех, кто падок на комплименты и лесть. Сет устраивал свои дела, и Лорел оставалось лишь стоять в стороне и ждать, придумывая, каким образом не упустить свою выгоду.

Все-таки Лорел неохотно признала:

— Может быть, в тени деревьев и правда не так жарко.

Сет рассмеялся. Его смех никогда не предвещал ничего хорошего. Лорел, вся красная от жары, почувствовав на себе многозначительные взгляды с заднего сиденья, нахмурилась.

Если бы год назад кто-нибудь сказал Сету, что он наймет экипаж и повезет кататься по землям Южной Каролины трех благовоспитанных леди, одетых в траур, он счел бы его сумасшедшим. Даже сейчас он не был уверен, что задумал эту поездку, находясь в здравом уме.

Слишком много Сет слышал о Чайнатри, чтобы не воспользоваться возможностью побывать там. Полковник верил, что золото спрятано в Чайнатри, и Сет, уверенный в удаче, решил, что именно там начнет поиски.

Дом сгорел во время войны, поэтому, по словам полковника, Огастес Синклер и украл золото, вместо того чтобы сдать в армейскую казну. По крайней мере после войны его семья не будет нуждаться. Сет не учел только, что с тех пор прошло двадцать лет и что плантация окажется такой огромной.

Ранчо, на которых ему приходилось бывать, занимали такую же территорию, как какой-нибудь восточный штат на побережье. Сет всегда думал, что фермы там гораздо меньше. Они ехали уже пятнадцать минут по затененному, пропахшему мхом тоннелю, которому, казалось, нет конца. Все утопало в зелени и густо поросло кустарником. На Западе столб, вбитый посреди пустыни, мог простоять века, открытые пространства давали место мысли, и беду можно было предвидеть задолго до ее прихода. Здесь же вообще ничего не было видно, даже света в конце тоннеля.

Сет указал хлыстом на нечто походившее на серое сено, клочьями свисавшее с ветвей деревьев:

— Что это? Это какие-нибудь животные затащили наверх?

Лорел бросила на него насмешливый взгляд:

— Это испанский мох. Здесь его много. Некоторые считают, что это романтично.

— Неужели? — Он даже не взглянул на Лорел, а продолжал рассматривать мох. — Странно!

Лорел рассмеялась:

— Вам здесь явно не по себе, только очень важное дело могло привести вас в наши края.

Сет ответил улыбкой, простой и естественной. Ему это было очень к лицу, и у Лорел перехватило дыхание.

— Кто знает, может, я просто приехал посмотреть здешнюю природу.

Лорел отвернулась, чтобы сохранить самообладание.

— И каково ваше впечатление? Сет еще шире улыбнулся.

— Знаете, у вас не слишком хорошо получается. Лорел повернулась к нему:

— Вы о чем?

— Вы не умеете быть вежливой, хоть и стараетесь. Мне больше нравится, когда вы говорите, что думаете, тогда я понимаю, что происходит.

Лорел отвернулась и вздернула подбородок. Этот человек просто невыносим.

— Я совершенно не понимаю, о чем вы говорите.

— Хотите знать, что я думаю о пейзаже? — Сет продолжат вести легкую, непринужденную беседу. — Я нахожу его чересчур зеленым, заросшим и густым. Здесь не хватает воздуха.

Лорел прикрыла рот ладонью, чтобы скрыть улыбку.

— Ах, Лорел, смотри, это розы твоей матери! — Тетя Софи всем телом подалась вперед. — Боюсь, в этом году они пострадали от морозов. Мистер Тейт, как жаль, что вы не видели наш сад в старые добрые времена. Мать Лорел была самым замечательным садоводом в двух графствах. Знаешь, Кэролайн, пожалуй, нам стоит вернуться чуть-чуть назад…

Софи не умолкла и тогда, когда впереди посветлело. Сету казалось, что этого момента он ждал всю жизнь. Но здесь были одни руины.

Развалившиеся ступеньки, которые, видимо, вели к веранде. Посреди пустыря — уцелевший дымоход, чуть дальше — еще один, полуразваленный. Ветвистое, изогнутое дерево затеняло пространство, когда-то бывшее кухней. От какой-то пристройки осталось лишь несколько почерневших досок. Двор зарос травой, кустарником и сорняками. Каменные бордюры цветочных клумб были увиты диким виноградом, везде валялся мусор. Сета охватило чувство безысходной тоски.

Здесь жили лишь воспоминания и призраки. Ничего другого Сет и не ожидал, но все же испытывал разочарование. Если где-то и закопаны деньги, трудно будет отыскать какие-нибудь приметы, все они давно уничтожены временем. Неизвестно даже, с чего начать поиски.

Он остановил упряжку под деревом с душистыми цветами. Некоторое время Сет сидел в полном отчаянии, размышляя над увиденным. Его план неосуществим. Здесь можно провести всю жизнь, изрыть каждый клочок земли и остаться ни с чем.

Но врожденное упрямство взяло вверх над отчаянием. Сет не позволит ни времени, ни обстоятельствам отнять у него то, что принадлежит ему по праву. Золото должно быть здесь. Полковник в этом не сомневался. Может, одна из этих женщин что-то подскажет ему? Или один из этих гордецов, завсегдатаев жокей-клуба? Может, Огастес Синклер оставил не только письмо. Надо все разузнать. Кроме того, Сету больше некуда было идти.

Он слез с козел и пошел помогать дамам выйти из экипажа.

Лорел очень хотелось знать, о чем думал Сет. глядя на руины. Ее всегда интересовало, что на уме у чужаков. Сама Лорел была еще слишком молода, чтобы помнить другую жизнь. Сет тоже. Но Лорел слышала множество историй, дававших пищу воображению. Недаром старая плантация так много для нее значила. Она напоминала о тех днях, когда все было иначе. Приезжая сюда, Лорел мечтала о том, что прежние времена каким-то непостижимым образом могут вернуться.

Она видела, как Сет помог тетушке Софи и Кэролайн спуститься на землю. Сколько заботы, даже нежности, было в каждом его движении! Он с увлечением слушал рассказы и буквально засыпал тетушку Софи вопросами. Сет рос без семьи, и у него не было своей истории, если, конечно, можно верить хоть одному его слову, думала Лорел.

Вскоре они нашли уголок возле огромной магнолии, прежде затенявшей восточную террасу. Сет убрал сломанные ветки и засохшие стебли растений, пока Лорел стояла неподалеку с одеялом в руках. Софи и Кэролайн пошли на кладбище навестить родные могилы. Сет проводил их взглядом.

— Здесь похоронены ваши родители? — спросил он Лорел.

— Мама похоронена в соборе Святой Марии, — ответила Лорел. — Тело отца так и не нашли.

— Но разве вы не говорили, что он умер в госпитале и перед смертью отправил домой письмо?

— В полевом госпитале, — сказала Лорел, расстелив на земле одеяло. — Многие были похоронены там, где пали, когда госпитали подверглись атаке. Моей матери было тяжело это перенести. В своем последнем письме отец написал, где его похоронить. И мама решила во что бы то ни стало выполнить его последнюю волю.

Сет подумал, что это и есть ключ к разгадке, и ждал, что Лорел скажет дальше. О чем мог написать человек в предсмертном письме? Едва ли найдется более безопасный способ сообщить жене, где спрятано золото, чем попросить ее предать свое тело земле там, где лежит клад. Преданным слугам поручили бы вырыть могилу. Только так Огастес Синклер мог быть уверен, что в неспокойное военное время золото окажется в руках дорогих ему людей.

Деньги спрятаны в могиле. Что ж, это очень разумно.

Сет наклонился, расправляя одеяло. Его лицо было непроницаемо, хотя он с трудом скрывал охватившее его волнение.

— Как жаль. Но зачем он писал о своем погребении? Разве его не должны были похоронить на семейном кладбище?

Лорел покачала головой.

— Там написаны довольно странные вещи. Он не просил хоронить его на семейном кладбище. Узнав, что тело не найдено, тетушка Софи сказала, что, может быть, это и к лучшему. Если бы обряд состоялся там, где хотел отец, было бы двое похорон вместо одних.

— А что это за место?

Они оба стояли на коленях, разглаживая ладонями складки на одеяле. Лорел вдруг обернулась, проведя рукой по смятой материи, ее лицо было всего в нескольких дюймах от лица Сета. Любой мужчина в такой позе наверняка выглядел бы смешным, но не Сет Тейт. Он всегда оставался настоящим мужчиной, был спокоен и собран. Лорел, слегка нахмурившись, села на корточки.

— Об этом тяжело говорить. Давайте сменим тему.

— Просто любопытно. — Он сел, положив руку на согнутое колено, старательно скрывая свое нетерпение. Бывало, он проводил недели, затаившись в долинах высохших рек, часами отлеживался в густых зарослях полыни, в то время как помощники шерифа проходили всего в шести футах от него. Сет умел ждать, но не любил.

Лорел подняла руку, чтобы поправить выбившуюся прядь волос, спадавшую на шею, и недовольным тоном сказала:

— Ваше любопытство не совсем прилично, к тому же я точно не знаю содержание письма. Кажется, там упоминается место, где они с мамой впервые повстречались. Я давно туда не заглядывала.

Получилось так, что они сидели совсем близко. Когда Лорел отвернулась, он улыбнулся.

— Вам не по себе, — сказал Сет.

Лорел попыталась было отрицать, но поняла, что это бессмысленно.

— Мне всегда не по себе, когда вы рядом, — ответила она, стряхнув приставшие к юбке листья. — Такое чувство, будто я нахожусь в одной комнате с дрессированным медведем. Пусть даже он на цепи, но никогда не знаешь, чего от него ждать.

Сет от души расхохотался. Глаза его заблестели. Лорел встревожилась и поискала глазами тетушку.

— Не так громко! Видите, тетя Софи уже идет сюда. Она может подумать, что вы…

Сет перестал смеяться, но глаза все еще блестели.

— Что она может подумать? Что я хорошо провожу время на природе в обществе хорошенькой девушки? Или же что обольщаю вас?

Лорел не нашлась что ответить. Она вдруг почувствовала себя совсем молоденькой девушкой, флиртующей с самым симпатичным юношей в городе. Но это длилось всего миг. Лорел взяла себя в руки.

— Я не юная красавица, а вы не обольститель. Постарайтесь вести себя прилично.

Он задумчиво посмотрел на нее, продолжая улыбаться, и сказал:

— Да, вы не юная красавица, а взрослая женщина. Лорел заглянула ему в глаза, но так и не поняла, что он хотел сказать. В это время к ним торопливо подошла Софи.

— Знаешь, Лорел, — воскликнула она, — я никогда еще не видела такого запустения. Мы должны непременно нанять кого-нибудь, чтобы прибрали могилы. Что скажут люди?!

Сет поднялся, чтобы помочь тетушке сесть, и подмигнул Лорел. Та, сдержав улыбку, тоже встала, подхватив Софи под другую руку.

Обед был роскошным. В другой ситуации Лорел упрекнула бы Софи в расточительности, но сегодня это было в ее интересах. Софи велела Лейси запечь целый окорок, зажарить курицу, сварить несколько дюжин яиц, испечь пирожки, ватрушки и черничный пирог. Лорел с огорчением смотрела на все это обилие. Еды хватило бы на целую церковную общину и еще осталось бы. Может быть, не стоит искать таинственных причин внезапно возникшего к ней интереса со стороны Сета Тейта? Разве не достаточно такого стола?

Но со вчерашнего дня Лорел интересовал еще один вопрос: есть ли у Сета деньги и сколько?

Она удивлялась, что тетушка и Кэролайн от души веселятся, словно забыв о нависшей над ними беде. Впрочем, они надеялись, что Лорел найдет выход из положения, как бывало уже не раз все эти годы.

Но Лорел пока не знала, как спасти от грядущего несчастья семью. Ночью сердце ее сжималось от леденящего ужаса и безысходности. Она ничего не могла придумать. Единственная надежда на Сета. Но есть ли у него пятьсот долларов? А если есть, как убедить его одолжить их ей? Они едва знакомы.

Но ему что-то нужно от нее. Он сам ей об этом сказал. Значит, можно договориться…

Прежде всего необходимо выяснить, что именно ему нужно, а потом попросить за услугу пятьсот долларов. Лорел не любила хитрить и интриговать, а главное — не умела. Куда проще честно договориться, глядя друг другу в глаза.

После обеда тетя Софи занялась вязанием кружева, а Кэролайн — чтением. Лорел не знала, ругать или благодарить тетушку, когда та вдруг предложила:

— Лорел, почему бы тебе не показать мистеру Тейту окрестности? Прогулка после обеда очень полезна.

В другой раз Лорел нашла бы десяток причин для отказа. Могла сказать, что жара вредит здоровью, что в окрестностях смотреть нечего, разве что сорняки и змей, что мистер Тейт наверняка хочет отдохнуть. Однако, поразмыслив, решила не упускать представившейся возможности.

Лорел, стараясь не обращать внимания на насмешливый взгляд Сета, не отвергла его руки, которую он подал, чтобы помочь ей подняться.

От его прикосновения Лорел обдало волной жара, и, едва встав, она отдернула руку, надела шляпку и, на ходу завязывая ленточки, быстро направилась в сторону дома.

— Мы идем наперегонки? — спросил Сет.

— Извините. — Лорел пошла с ним рядом. — Здесь много осколков и мусора. Смотрите под ноги.

Сет окинул ее удивленным взглядом.

— Это я должен был сказать. Когда вы последний раз гуляли с мужчиной, мисс Лорел?

— Позапрошлым вечером, — уверенно ответила она, — С вами в саду.

— Тогда это у вас получалось лучше.

Лорел уже набрала в грудь воздуха, приготовившись дать Сету отпор, но вовремя спохватилась и промолчала. Она шла, придерживая юбки, чтобы не зацепиться за стебли трав и острые камни.

Горячий неподвижный воздух был напоен сладким, густым ароматом магнолий и жасмина, звенели цикады. Природа застыла в безмолвии. Сет и Лорел обогнули остов дома, прошли вдоль развалин крыльца, мимо разбитых цветочных ваз и маленькой статуи, поросшей мхом и цветами. Поглощенная своими мыслями и нахлынувшими воспоминаниями, Лорел забыла о Сете.

— Вам не нравится, что я здесь? Не хочется сюда никого пускать? — тихо спросил он, поразив Лорел проницательностью. И она, не раздумывая, сразу ответила:

— Это место, мистер Тейт, единственное, что у меня осталось. Я знаю, здесь не на что смотреть. Но, приходя сюда, я могу помечтать о том, чего лишилась в жизни. Но вам этого не понять. — Лорел смущенно посмотрела на Сета.

— Вы правы, — спокойно согласился Сет. — Ведь все, что у меня было в жизни, — седло и лошадь, а тут, — он огляделся вокруг, — просторы… Имей я когда-либо нечто подобное, будь хоть как-то связан с таким местом, чувствовал бы то же, что и вы: мне захотелось бы защитить его от всех.

«Именно защитить, — подумала Лорел. — От посторонних глаз». Чайнатри — ее тайное убежище. Она и самой себе не смогла бы объяснить свои чувства, но Сет ее понял.

Они шли, не произнося ни слова, но это было дружеское молчание. Сет подобрал сломанный ивовый прут и задумчиво водил им по траве. На солнце его волосы отливали медью и золотом, глаза лучились ярким светом. Лорел поймала себя на том, что слишком часто на него смотрит.

— Я прежде не задумывалась, каково это — не знать, кто ты и откуда, кем были твои родители, — сказала она после паузы, — должно быть, такая пустота в душе.

— Только иногда, — признался он. — Но чаще забываешь об этом.

Немного подумав, Лорел печально улыбнулась:

— Может быть, вам-то как раз и повезло. Я порой думаю, что была бы гораздо счастливее, если бы смогла забыть, кто я и откуда. Как знать, может, я добьюсь большего.

Сет усмехнулся, его глаза искрились, когда он посмотрел на Лорел.

— Держу пари, добьетесь.

Они подошли к развалинам дальней стены дома. Дальше путь преграждала увитая диким виноградом колонна обрушившегося фасада. Сет взмахнул ивовым прутом.

— А вам не приходило в голову восстановить имение? Лорел усмехнулась:

— Восстановить Чайнатри? Вы хоть представляете, каких денег это будет стоить?

— Я не имел в виду полное восстановление. Сомневаюсь, что это вообще возможно. Я бы, к примеру, построил на этом месте небольшой дом, огородил участок столбами и разводил лошадей.

Превратить Чайнатри в скотный двор! В ферму! Лорел не нашлась что сказать, настолько диким ей это показалось.

— Иногда лучше не трогать прошлое, мистер Тейт, — заметила она.

Сет улыбнулся:

— Вы правда так думаете?

В лице Сета, в его темных, глубоких глазах было что-то необъяснимое и волнующее. Лорел вздохнула:

— Зачем вы пригласили нас на эту прогулку?

— А зачем вы приняли приглашение? — в свою очередь, весело спросил Сет.

— Ну, это очень просто. Я не могла себе позволить оскорбить того, у кого, возможно, есть деньги.

Сет отшвырнул прут.

— Значит, опять деньги?

— В мире есть всего два типа людей. Бедные и богатые, мистер Тейт. Если ты беден, то тебе нужны только богатые.

— И вы считаете меня богатым?

— Бедный не станет делать ставки в жокей-клубе.

— Быть может, я чересчур ленив, чтобы зарабатывать деньги иначе.

Лорел посмотрела ему в глаза:

— Возможно.

— Есть люди, готовые поставить последний доллар в надежде выиграть десять. Думаю, для вас это не секрет.

— Да. Минимальная ставка в жокей-клубе двести долларов.

Сет не выразил удивления, лишь сказал:

— Вряд ли у старых аристократов найдутся такие деньги.

— Это Чарлстон, мистер Тейт, — сказала Лорел. — Про тех, кто здесь живет, говорят, что они делают деньги буквально из всего. Многие разорились во время войны, это правда. А многие нажили состояния: выращивали хлопок, строили фабрики и заставляли иностранцев оставлять свои деньги в частных игорных домах.

Сет расплылся в улыбке.

— Значит, будь я горожанином в третьем поколении, мог бы сделать ставку на двести долларов? Никто бы и бровью не повел?

— Меня бы это не удивило, таковы правила. Вас это интересует?

Ее сердце лихорадочно билось в ожидании ответа. Двести долларов — большие деньги. Только полный идиот стал бы играть на них, будь они у него последние. Лорел вообще считала, что всякий, кто рискует такой суммой, круглый дурак. Конечно, это не пятьсот долларов, но если он готов рискнуть двумястами, значит, у него есть еще.

— В котором часу едем?

— В десять. Он кивнул:

— Я зайду за вами в девять.

Лорел успокоилась. Она свой шанс не упустит. В субботу после забега все прояснится. Она заставит его сдержать слово.

— Давно умер ваш муж? — спросил Сет.

— Три года назад.

— Вы будете носить траур до конца жизни? Этот вопрос застал Лорел врасплох.

— Пожалуй, да, — холодно ответила она. — Тем более что в прошлом году не стало моего дяди.

Сет задумчиво кивнул:

— Это ужасно.

Лорел хотела поблагодарить за сочувствие, но Сет ее опередил:

— Такая красивая женщина не должна постоянно носить черное. Вы скоро станете похожи на старую ворону, и мужчины потеряют к вам всякий интерес.

Лорел не на шутку рассердилась:

— Вы просто невыносимы! Вас совершенно не касается, как я одеваюсь, так что оставьте свое, мнение при себе! Меня нисколько не интересует, нравлюсь я вам или нет!

Они стояли так близко друг к другу, что лица их почти соприкасались.

— Мисс Лорел, я имел в виду не себя. Вы волнуете меня с момента нашей первой встречи.

Лорел хотела убежать, но гордость не позволяла.

— Не обольщайтесь, мистер Тейт, если вы хоть на минуту подумали, что…

— Я ничего не думаю. Я знаю, что мне нравится.

Сет потянул за ленточки ее шляпки. Лорел не шелохнулась. Сет сорвал с нее шляпку, которая упала к ее ногам, и, коснувшись лица Лорел, привлек ее к себе.

Он провел пальцем по ее подбородку, и горячая волна захлестнула Лорел. Сердце ее билось в груди, как пойманная птица. Лорел не мыла отвести глаз от Сета.

— Зачем вы это делаете? — спросила она хриплым шепотом, ничего не видя вокруг, забыв обо всем на свете, ощущая на лице его теплое дыхание.

— Я сам не знаю, — едва слышно произнес он, обхватив ладонями ее лицо. Пальцы у него были как стальные, но прикосновения — нежны. Взгляд проникал Лорел в самую душу.

— Быть может, это потому, что я прежде никогда не встречал такой женщины, как ты. Или потому, что мы с тобой очень похожи. Я никогда не встречал женщины, которая так нуждалась бы в поцелуе.

Сет поцеловал ее. Ноги у Лорел подкосились, она едва не потеряла сознание. У нее было такое чувство, будто в душе распустились дивные цветы. Лорел прильнула к Сету всем телом, отвечая на его поцелуй. Их желания слились воедино. Мир словно перестал существовать в этот сладостный для них миг.

Сет все крепче и крепче прижимал к себе Лорел. Она ощущала его мощную широкую грудь. Голова у нее кружилась, горячие волны страсти пробегали по телу, кровь бурлила. Ничего подобного Лорел никогда не испытывала и только сейчас поняла, скольких радостей лишила себя в жизни.

Лорел страстно желала Сета и, осознав это, вернулась с неба на землю. А может, первым опомнился Сет. Только губы их разъединились, и Сет теперь лишь слегка сжимал ее плечи, а потом отступил на шаг. Лорел жаждала его ласк и еле держалась на ногах. Она все еще учащенно дышала и никак не могла прийти в себя и осознать случившееся.

Сет провел ладонями по ее рукам. Его потемневший от желания взгляд скользил по ее лицу, шее и груди. Он снова заключил ее в объятия.

— Лорел, ты боишься меня? — спросил он севшим голосом.

Сердце ее продолжало учащенно биться, и все вокруг, казалось, плясало в том же сумасшедшем ритме. Лорел судорожно вцепилась в лацканы его пиджака, потом разжала пальцы и шепотом ответила:

— Нет.

Лорел боялась не Сета, а своих чувств.

Сет нехотя выпустил ее из объятий.

— Зря не боишься, я лгун и подлец. Могу сломать тебе жизнь.

Лорел смело встретила взгляд Сета.

— Ты сам сказал, что мы очень похожи. Может, это ты должен бояться меня?

Они долго смотрели друг другу в глаза. Наконец Сет улыбнулся, подобрал с земли ее шляпку и ответил:

— Может, и я.

Сет отдал Лорел шляпку и, когда она ее надела, предложил вернуться к остальным.

Вечером того же дня Кэролайн тихонько постучалась к Лорел в спальню. Дверь была приоткрыта. Услышав приглашение войти, Кэролайн переступила порог и закрыла за собой дверь, чтобы Софи в соседней комнате не услышала их разговор.

— Лорел, — робко начала она, — я на несколько минут, пока мама спит, хочу поговорить с тобой. Я вижу, как ты волнуешься. Тебе кажется, что мы не пытаемся помочь…

Лорел, перебиравшая одежду в шкафу, повернулась к кузине.

— А? Что ты сказала? — Лицо ее было хмурым и сосредоточенным.

— Я о тех пятистах долларах. — Кэролайн нервно перебирала пальцы. — Это большие деньги. Ты считаешь, я смыслю в этом не больше, чем мама, но я много думала, Лорел, нам остается только одно. Продать дом. Мы получим за него гораздо больше пятисот долларов и…

Лорел опешила. Потом сказала тоном, не терпящим возражений:

— Не будь смешной. Мы не можем продать дом. Где нам тогда жить?

Лорел снова повернулась к шкафу и достала легкое черное платье. Приложив его к себе, подошла к зеркалу. Это платье с высоким турнюром и огромным бантом сзади было немного наряднее и современнее остальных. Изредка Лорел надевала его в церковь.

— Об этом я и говорю, — возразила Кэролайн, — продадим дом, вернем долг, а на оставшиеся деньги купим другой, поменьше, и будем жить за городом.

— Как ты думаешь, — перебила ее Лорел, вертясь перед зеркалом и рассматривая себя, — можно перекрасить его в другой цвет? Есть ли у нас какие-нибудь кружева, кроме черных?

Кэролайн остолбенела, словно Лорел предложила ей ограбить кладбище. Но быстро пришла в себя, взяла в руку подол платья и потерла между пальцев ткань.

— Его можно отбелить и заново покрасить. В темно-синий или коричневый.

Лорел покачала головой:

— Лучше бледно-лиловый или темно-красный, — сказала она.

Кэролайн, уняв дрожь в голосе, спросила:

— Ты решила снять траур?

— Да, по крайней мере на субботу. — Лорел еще раз посмотрела в зеркало и бросила платье на кровать. — Я собираюсь в жокей-клуб. — Она снова полезла в шкаф и начала рыться на нижней полке. — Надо придумать что-нибудь со шляпой и достать перчатки. У тетушки наверняка завалялась пара белых перчаток. Я помню, они у нее были.

Взглянув на Кэролайн, Лорел не удержалась от смеха.

— Ради Бога, Каро, не надо на меня так смотреть! Я совершала поступки и похуже визита в жокей-клуб. Я считаюсь членом этого клуба, ты же знаешь. Кроме того, насколько мне известно, это весьма уважаемая организация.

— Я… Извини пожалуйста. Просто ты никогда не интересовалась клубом. Тебя нисколько не волновали раньше…

— Уважаемые организации? Да, ты права, но на этот раз я сделаю исключение. Не знаю, что делать с обувью. — Она приподняла юбку и посмотрела на потертые башмаки на шнурках. — Надо выпустить немного подол, и никто ничего не заметит.

— Ты же не… — Кэролайн откашлялась. — Ты же не пойдешь туда одна?

— Не будь глупой. До этого я еще не дошла. — Лорел отвернулась, сделав вид, будто развешивает платья, и сказала: — Меня будет сопровождать Сет Тейт.

— Все ясно, — деланно равнодушным тоном произнесла Кэролайн.

На некоторое время воцарилось молчание. Лорел повернулась к Кэролайн:

— Ну что, говори же?

— Ах, Лори, — глаза Кэролайн затуманились печалью, — я не берусь судить, и ты, пожалуйста, пойми меня правильно, я считаю мистера Тейта истинным джентльменом. Он очень благороден по отношению к нам, но мы почти ничего о нем не знаем. Так что не обольщайся, чтобы потом не разочароваться…

Лорел не знала, то ли плакать, то ли смеяться. Ее глубоко тронула забота Кэролайн. Лорел подошла к ней, взяла ее руки в свои.

— Не волнуйся, милая, — ласково сказала она, — все, что меня интересует в Тейте, — это его деньги. Я знаю, что делаю.

Однако слова Лорел лишь усилили беспокойство кузины.

— Но, Лорел, ты же не станешь…

— Тсс… — Лорел сжала руки кузины. — Я все предусмотрела. — Она поцеловала Кэролайн в щеку. — Иди спать и ни о чем не думай. А утром спросишь тетю Софи про кружево, ладно?

Кэролайн через силу улыбнулась, еле слышно пожелала Лорел сладких снов и вышла из комнаты. Страх не давал ей покоя. Она бродила по дому, мучительно размышляя. Потом вернулась к себе, села за письменный стол, вынула из ящика бумагу и перо и написала: