"С тобой наедине" - читать интересную книгу автора (Бакстер Мэри Линн)Глава 3Томас Стивенс выбрался из «линкольна» и не спеша направился вверх по аллее к парадному входу особняка невестки. Три дня назад, после отъезда Блэр, он поссорился с Сарой, чего раньше никогда не случалось. Он пытался как-то исправить ситуацию, но, черт подери, она должна понять, что не годится так поступать с собственной дочерью! Кроме того, Томас твердо решил показать Саре, какой эгоистичной, высокомерной и бессердечной она стала. И все же он любит ее, и всегда ее любил. Красавица, как и дочь, Сара в свои лета была все еще хороша собой, с прекрасно сохранившейся фигурой. Стоило ему вспомнить ее высокую упругую грудь, как его дыхание учащалось. – Ты трижды дурак, Томас Стивенс, – произнес он вслух, замедлив шаг у двери. Да поможет ему Господь, но, если бы его брат и был сейчас жив, он бы все равно ее любил. К его чести, следует заметить, что это тайна и о ней никто не знает. Он хранил ее в сердце все эти годы и старался, чтобы о его тайной любви никто не узнал – и прежде всего Сара. Он не смел прикоснуться к ней; даже после долгой разлуки он только целовал ее в щеку и слегка пожимал руку – и все. И теперь ему было невыносимо тяжело при мысли, что он расстроил Сару. Он и раньше догадывался, что ее брак с его братом оказался неудачным, поскольку когда родилась Блэр, Сара стала посвящать ей все свое время. Окружая заботой Блэр, она заново обрела смысл жизни и возможность прожить ее так, как она мечтала. Слава Богу, Блэр наконец удалось освободиться от этой опеки. Недавняя ссора это подтвердила: Блэр никогда еще не разговаривала с матерью в таком резком тоне. Томас про себя порадовался за Блэр, но расстроился за Сару. Черт подери, он нужен ей, а она об этом даже не догадывается! Он уже устал играть роль заботливого деверя, верного рыцаря и помощника Сары. Томас давно бы сделал первый шаг, но между ним и Сарой стояла Блэр. Когда Блэр вышла замуж, Сара стала посещать бесконечные вечеринки, угождать капризным и заносчивым великосветским друзьям (если только их можно назвать друзьями – Томасу они представлялись клубком злобных гадюк) и регулярно присутствовать на благотворительных раутах. И все же Томас никогда не обижался на Блэр. На других – да, но не на нее. Он любил ее, как дочь. И когда она вышла замуж за Джоша Браунинга и перешла на работу в ФБР против воли матери, Томас ее одобрял и поддерживал. Сара чуть с ума не сошла, узнав о планах дочери. Но все это в прошлом, Блэр сейчас на правильном пути и скоро сделает себе имя в мире фотографии. Томас радовался за нее. Если бы Сара разделяла его радость! Нет, его терпению пришел конец. Сегодня или никогда! Эллен встретила его у дверей и сообщила, что Сара в кабинете. Он быстро прошел по коридору и распахнул дверь в кабинет в тот самый момент, когда Сара положила телефонную трубку. На лице ее застыла гримаса отчаяния, что сразу же состарило ее на несколько лет. У Томаса сжалось сердце. Снова беда? Когда же наступит время для них двоих? «По всей вероятности, никогда», – с горечью подумал он. – Томас, как я рада тебя видеть, – прошептала Сара, сжав его руку. – Я тоже, Сара, – ответил он, довольный, что она готова простить и забыть гневные и горькие слова, которые он бросил ей в запальчивости во время их ссоры. Заметив, что она дрожит, он сел с ней рядом и разлил кофе по чашкам. – На-ка, выпей, – предложил Томас. – Это поможет тебе успокоиться. – Сара взяла чашку у него из рук и села напротив него на диван, а он не сводил с нее глаз. – Теперь скажи, кто тебе звонил и почему ты так расстроена? – Это… это Блэр. Томас вскинул брови, не на шутку встревоженный: почему Блэр неожиданно позвонила матери почти сразу после ссоры? – Ну, рассказывай. Сара покачала головой и встала. – Она уезжает… по делам. Ее не будет несколько недель. – И что же? – Томас никак не мог понять, в чем причина беспокойства. Блэр и раньше уезжала в командировки. – Она отказалась дать мне адрес отеля, номер телефона и вообще какие-либо координаты. Она… она сказала, что будет часто переезжать с места на место. Томас вздохнул: – И почему тебя это так встревожило? – Не знаю, – всхлипнула Сара, и чашечка дрогнула в ее трясущейся руке. Томас забрал у нее чашку. – Но я хорошо знаю Блэр – что-то тут не так. Она чего-то недоговаривает. Я почувствовала это еще три дня назад, когда она приехала к нам сама не своя. Томас помрачнел и тоже поднялся. – Перестань, Сара, – укоризненно промолвил он, обогнув столик и останавливаясь с ней рядом. – Ты раздуваешь из мухи слона. – «Как обычно», – хотелось ему добавить, но он вовремя сдержался. Сара поджала губы. – Я знала, что ты не поймешь меня. Ты… ты всегда такой, когда речь идет о Блэр. Томас потихоньку ругнулся и пробормотал: – Сара, Сара, ты испытываешь мое терпение. – Но, взглянув на нее, увидел, что она и в самом деле подавлена и расстроена. В глазах ее стояли слезы – видимо, она убедила себя, что Блэр попала в беду. Томас провел рукой по волосам, вместо того чтобы дотронуться до ее плеча. Но его глаза говорили о многом. – С Блэр все будет в порядке, – мягко промолвил он. Сара попыталась возразить, но он перебил ее: – Вполне возможно, ты права и что-то не так, но ты должна предоставить ей возможность самой выпутаться из сложной ситуации. Сара со слезами на глазах снова взяла Томаса за руку и что есть силы стиснула ее длинными тонкими пальцами. Этот жест заставил его кровь быстрее струиться по жилам. Они смотрели друг на друга как зачарованные. И Сара прошептала: – Обними меня, пожалуйста. Мне так одиноко… так страшно. Возблагодарив Господа за эту манну небесную, Томас бережно заключил ее в объятия. И они замерли, не замечая, как бегут минуты. Блэр упаковала вещи. Такси вот-вот подъедет. Слава Богу, объяснение с матерью уже позади. Ей не хотелось говорить об этом по телефону, но еще меньше хотелось возвращаться в особняк и беседовать с Сарой. Их очередная встреча наверняка закончится ссорой, а у нее и без того проблем хватает. Кайл, например. Во время обеда в ресторане она сообщила ему, что уезжает на несколько недель. Он воспринял эту новость достаточно спокойно, но Блэр чувствовала, что ему хотелось бы знать подробности. – А почему ты делаешь из этого тайну? – спросил он за десертом. – Ты все придумываешь, – ответила она с наигранной беспечностью. – Подумаешь, еще одна деловая поездка, – добавила она, злясь на себя за эту ложь. И вдруг он ошарашил ее своим заявлением. – Когда мы поженимся, ты больше не будешь исчезать неизвестно куда, не предупредив меня. – Он ухмыльнулся с деланной веселостью, но глаза его оставались серьезными. – Я не обещала выйти за тебя замуж, Кайл, – спокойно возразила Блэр, стараясь не обидеть его. – Ты же знаешь, что я не люблю… – Да все в порядке, – перебил он ее улыбаясь. – Я знаю, но мне все равно. Я все равно хочу на тебе жениться. Ведь ты не запретишь мне надеяться, правда? Блэр вздохнула: – Только не торопи меня. Я пока не готова к новому браку. Вы с моей матушкой наседаете на меня с обеих сторон. А ведь вам прекрасно известно, что я обожаю свою работу. – Голос ее дрогнул. – Мне время от времени необходимо уезжать. Это звучит странно, но… – Она умолкла и пожала плечами. Кайл печально усмехнулся: – Об одном прошу – не забывай обо мне… Сигнал такси вывел ее из задумчивости. Хватит рассуждать – пора действовать. Спустя несколько минут она уже сидела на заднем сиденье автомобиля. Все, назад пути нет. В эти дни Блэр тщетно пыталась обуздать панический страх, охватывавший ее при воспоминании о предстоящем задании. В своем стремлении справиться с ним она преуспела в одном – ее почти не посещали мысли о Калебе Ханте. Но сейчас, сидя в такси и направляясь в аэропорт, она снова вспомнила о нем. Мрачный, злобный тип, с которым ей придется работать. Его враждебность направлена на нее, Блэр, или же уходит корнями в прошлое? А может, у него просто такой характер? Что скрывает человек с проседью на висках и чувственным ртом? Вспомнив его губы, она невольно подумала о поцелуях. Его поцелуях. И представила, как его губы касаются ее губ… Боже правый! Она совсем свихнулась! Ей надо прочистить мозги. С трудом переведя дух, Блэр стала лихорадочно рыться в памяти, выискивая то, что помогло бы ей отвлечься от этой темы. И что с ней творится? Ее мучает желание? Ну да, конечно. После Джоша у нее никого не было. Сексуальная распущенность – это не про нее. И хотя ей тяжело в этом признаться, но секс с Джошем тоже не доставлял ей особого удовольствия. Наверное, все дело в том, что она фригидна, в чем часто обвинял ее Джош, впоследствии всегда извиняясь за сказанное. Но она точно знает, что не фригидна. Просто она почему-то не могла всецело отдаваться Джошу, и за это ей не будет прощения. Она забеременела, надеясь, что ребенок поможет вновь соединить их. Но этому не суждено было сбыться… – Мадам, ваша авиакомпания? Блэр вздрогнула и вскинула голову, оглядываясь вокруг. – «Дельта». Прежде чем покинуть ее офис – с того момента, кажется, прошла целая вечность, – Калеб пообещал прислать билеты ей домой. Он сдержал слово. К билетам прилагалась язвительная записочка, в которой он советовал ей обратить внимание на дату и время отлета. Кивнув, таксист свернул к соответствующему входу аэропорта, и через пару минут Блэр, подхватив багаж и зажав в руке документы, направилась к терминалу. И тут она увидела его. Хант небрежно прислонился к стене и курил. Злость и отчаяние вспыхнули в ней с новой силой. И как, спрашивается, ей с ним работать, когда его присутствие ей невыносимо? Поскольку он ее еще не заметил, Блэр продолжала разглядывать его, не упуская ни малейшей детали: черные глаза, широкие плечи, мускулистые руки, волосы, ниспадающие на лоб, которые он откидывал привычным жестом. Блэр зажмурилась, стараясь подавить волнение. – Блэр! При звуке его голоса она вздрогнула и распахнула глаза. Калеб шагнул к ней и взялся за ручку ее чемодана. Стараясь не коснуться его руки, она передала ему багаж. – Здравствуйте… Калеб, – с запинкой произнесла она, понимая, что в данных обстоятельствах было бы глупо обращаться друг к другу по фамилии, несмотря на взаимную неприязнь. Калеб понял ее состояние и плотно сжал губы, от чего его рот превратился в тонкую прямую линию. – Идем! – коротко обронил он, пропуская ее вперед. Пройдя утомительную процедуру досмотра багажа, они наконец уселись в комфортабельном салоне первого класса. Блэр ужасно хотелось занять место подальше от своего спутника, но он повел ее к ряду, где как раз оставались два свободных места. Пристегнувшись, Калеб вынул из кармана пачку сигарет и протянул Блэр. – Нет, благодарю, – отказалась она. – Кстати, зажглись сигнальные лампочки, и вам тоже нельзя курить. Пробормотав под нос ругательство, Хант сунул сигареты обратно в карман. Напрасно она села с ним рядом. Его присутствие, запах его одеколона и сигарет волновали ее. Он положил руку на подлокотник сиденья, и Блэр старалась не коснуться этой огромной, сильной руки. Чтобы как-то отвлечься, она стала рассматривать салон. После их встречи в ее офисе многое изменилось. Либо мистер Калеб Хант обладает гораздо большим влиянием на людей, чем ей показалось с первого раза. Когда к ним приблизилась улыбающаяся стюардесса, нервы Блэр были напряжены до предела. Она стиснула руки на коленях. – Перестаньте нервничать, – бесцеремонно заметил Калеб и обратил свое внимание на стюардессу, любезно щебетавшую рядом. Блэр по-прежнему смотрела в крошечный иллюминатор. И тут она услышала его смех. Блэр медленно повернула голову. Калеб смотрел на стюардессу, а Блэр как завороженная уставилась на него: он откинул голову и расхохотался, блеснув белозубой улыбкой. Несмотря на большие руки, его движения были плавными и сдержанными. У Блэр внезапно перехватило дыхание, его смех очаровал ее. Что-то внутри ее отозвалось на него, и она тщетно пыталась успокоиться. «Господи, Блэр, ты ведешь себя как идиотка! Для тебя этот мужчина все равно что инопланетянин. Не забывай, что после выполнения задания ваши дороги разойдутся навсегда». – Не хотите ли чего-нибудь выпить? – Да… белого вина… пожалуйста, – пробормотала Блэр, чувствуя на себе пристальный взгляд Калеба и старательно отводя глаза. – А вы, мистер Хант? – проворковала рыжеволосая стюардесса, одарив Калеба ослепительной улыбкой. – Сделайте мне двойной скотч. Кивнув с улыбкой, она двинулась дальше. Блэр резко обернулась и посмотрела на Калеба, намереваясь положить конец его наглому разглядыванию. Но как только глаза их встретились, решимости у нее поубавилось. Сейчас она напоминала себе рыбку на крючке. Его черные глаза поглотили ее, как холодное, глубокое море. Они, казалось, проникали в ее самые сокровенные мысли. Блэр вздрогнула. – Вам холодно? Блэр с трудом улыбнулась: – Нет… все в порядке. Но ее ответ его не убедил, о чем он не преминул сообщить в своей обычной безапелляционной манере. – По вашему виду этого не скажешь. – Вы правы, – отрезала она. – Я терпеть не могу перелеты. – Не станет же она признаваться, что причина ее нервозности в ней самой. Калеб вскинул бровь. – Верится с трудом, – насмешливо протянул он. – Особенно если принять во внимание вашу профессию. Представляю: великолепная миссис Браунинг порхает от города к городу и снимает богатых знаменитостей. Безобидная насмешка в его тоне граничила с презрением. Блэр твердо решила поставить его на место. В конце концов, она не обязана сносить его оскорбления. Изобразив на лице наивную улыбочку, Блэр спросила: – Чем, интересно, я заслужила вашу неприязнь, мистер Хант? Предлагаю прояснить этот вопрос раз и навсегда. Надеюсь, не потому, что я женщина? – добавила она с ядовитым сарказмом. Калеб остолбенел на мгновение от неожиданности, и Блэр заметила, как в его взгляде промелькнуло восхищение, а на лице – тень улыбки, смягчившая резкие черты. Он хотел что-то сказать, но в этот момент рядом появилась стюардесса с напитками. – Мы скоро взлетаем, – с улыбкой объявила она. – Приносим извинения за задержку. Калеб кивнул, и рыжеволосая стюардесса, не дождавшись другого ответа, проследовала дальше, хотя глаза ее обещали и манили. Блэр отпила вина, и живительная влага смочила ее пересохшее горло. Ответит ли он на ее вопрос? Скорее всего нет. Должно быть, он решил, что она дурачится, и отвечать ей не обязательно. И вдруг Калеб заговорил: – Лично против вас я ничего не имею. Меня раздражает то, олицетворением чего вы являетесь. – И что же это? – гневно вопросила Блэр. – Деньги. – Он допил виски. – На деньги можно купить все: вещи и большинство людей. – А к вам это не относится? Вы не пачкаете рук деньгами? – Она не собиралась спорить с ним, но фраза вылетела как-то сама собой. – Если бы деньги имели для меня большое значение, – равнодушно возразил он, – я бы не занимался тем, чем занимаюсь. – В таком случае вас влечет опасность. – Точно, но кому, как не вам, это знать. – Почему? Мне о вас ничего не известно, – сказала Блэр. – По словам вашего босса, вы самый лучший из агентов, и мне придется работать с вами в течение двух недель. – И это все, что вам необходимо знать. Между ними снова воцарилось молчание, и Калеб понял, что его грубоватая прямота обидела Блэр. Он поднял голову и с усталой покорностью посмотрел на ее изящный профиль, янтарные глаза в обрамлении темных ресниц, нежный рот и усилием воли заставил себя отвернуться, стиснув пальцами бокал. – Мистер Хант, – минуту спустя пропела Блэр все тем же ядовито-сладким тоном, – вам когда-нибудь говорили, что вы по характеру злобный бука? Уголки его губ чуть приподнялись, словно он собирался улыбнуться, но улыбка так и не появилась. Вместо этого он смерил ее уважительным взглядом и промолвил: – Очко в вашу пользу, Блэр Браунинг. Блэр молча отвернулась. Странно, но она не почувствовала радости от того, что хоть в чем-то одержала верх над этим мрачным типом, ворвавшимся в ее жизнь подобно урагану. Напротив, ей стало тоскливо. Молчание затягивалось. Блэр откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Взлетит самолет наконец или нет? Казалось, они поднялись на борт больше часа назад, хотя на самом деле прошло всего полчаса. – Вы не пристегнули ремень, – пробурчал Калеб, и Блэр испуганно дернулась. Он уставился на ее грудь. Блэр вспыхнула, возмущенная таким наглым разглядыванием и в то же время польщенная его вниманием. – О, – пробормотала она, делая неловкие попытки защелкнуть пряжки. – Позвольте, я помогу, – предложил Калеб и, протянув руку к ремню, слегка задел ее грудь. По жилам Блэр пробежал электрический ток. Она забилась вглубь кресла, как только он пристегнул ее ремень. Интересно, он почувствовал то же, что и она? Он медленно откинулся на спинку своего сиденья и посмотрел ей в лицо. У Блэр появилось такое ощущение, что он проник внутрь ее и стиснул в руке ее сердце. Но в следующее мгновение наваждение исчезло. Калеб расположился в своем кресле поудобнее и одним глотком осушил вторую порцию виски. – Может, вам не стоит… так много пить? – неуверенно произнесла Блэр. «Что ж, в смелости ей не откажешь, – подумал Калеб. – Но она чрезмерно избалованна». Внезапно ему захотелось взять ее за плечи и хорошенько встряхнуть. – Я никогда не напиваюсь, – рявкнул он. – И нянька мне не нужна. Самолет плавно набирал высоту. Облака Сан-Франциско остались далеко внизу. Блэр взяла у стюардессы журнал «Пипл» и принялась его листать, украдкой наблюдая за Калебом. Глаза у него были закрыты; похоже, он спал. Блэр углубилась в журнал, но никак не могла сосредоточиться, строчки расплывались. У нее накопилось столько вопросов, но никто не хочет дать ей на них ответ. Со стороны Джека Уоррела было очень любезно предоставить для ее защиты лучшего агента, но она его терпеть не может. А женат ли он? Скорее всего нет. Наверное, в этом все дело. Несчастный брак. Все симптомы налицо. И теперь он презирает всех женщин. Нет, поправила она себя, вспомнив, как он любезничал со стюардессой. Он презирает только ее, Блэр. Она закрыла глаза и постаралась забыться и не думать о нем. Но каждая клеточка ее тела была напряжена, а нервы натянуты как струна. Блэр никогда не считала, что ей присущ великосветский снобизм ее матери, хотя, что греха таить, деньги достались ей по наследству. Но разве это преступление? Ее огромное состояние не дает ей права считать себя выше других. Впрочем, извиняться за свое богатство она тоже не собирается. А этот грубиян все время ее оскорбляет, заставляя ненавидеть его самого и те чувства, которые он в ней вызывает. И что у него на уме? Он не похож ни на одного из известных ей мужчин. Самоуверенный нахал! Но когда он случайно коснулся ее… Калеб открыл глаза и внимательно посмотрел на Блэр. Ей стало неуютно под его пристальным взглядом. Она не привыкла к таким наглым взглядам со стороны мужчин – казалось, он рассматривает ее под микроскопом. – Как вы думаете, у нас есть шансы против Таннера? – спросила Блэр, чтобы хоть как-то вызвать его на разговор. – А вы как считаете? – Я… надеюсь, что есть, – неуверенно пробормотала она. – Не беспокойтесь, дни этого мерзавца сочтены. Бросив взгляд на его волевой подбородок, Блэр поняла, почему Уоррел так доверял Калебу Ханту. – Я… я хочу, чтобы он сполна заплатил за… за моего мужа. Калеб сощурил глаза, и они блеснули, как лезвие бритвы. – Он заплатит. – Если я выполню задание, так? – Да, – протянул Калеб. – Все зависит от вас. – Но я немного подрастеряла навыки, и честно в этом признаюсь. Правда, как говорит пословица, если уж научился ездить на велосипеде, вряд ли забудешь, как это делается. Калеб впервые улыбнулся в ответ на ее слова. Удивительно! – Вы не согласны со мной? – прошептала она. – Время покажет. Взгляд его снова стал холодным и бесстрастным, и Блэр уже готова была топать ногами от досады. Он почти целую минуту вел себя как живой человек! Она продолжала наступление: – Вы не верите в мои способности? – То, что я думаю, не имеет значения, – возразил Калеб, пожимая плечами. – Вас выбрал Уоррел, вот и все. «Похоже, меня ставят на место». Блэр замкнулась в ледяном молчании. – Послушайте, – заявил Хант без обиняков, – я, как и вы, миссис Браунинг, хочу поскорее покончить с этим делом. – Сомневаюсь, – отрезала она, злясь на него за бестактность. – Что я слышу? Вы не торопитесь к своему жениху? – У меня нет жениха, – тихо ответила Блэр, пораженная его неожиданным вопросом. – Странно. – Почему? – поинтересовалась она, глотнув вина и наблюдая, как он осушает очередной стакан виски. – Не беспокойтесь, все под контролем, – буркнул он, перехватив ее взгляд. – Отвечаю на ваш вопрос: вы красивы и богаты. И снова деньги! – Вы не женаты? – неожиданно спросила она. – Теперь нет. – Тон, каким были произнесены эти слова, не располагал к дальнейшим расспросам, но Блэр не так-то легко было смутить. – И вы больше не пытались обзавестись семьей? – Эта работа для холостяков, миссис Браунинг. Вам ли этого не знать! Блэр прищурилась: – Вы снова о работе. Должно быть, вы очень преданы своему делу. Я права? – Это все, что у меня есть, – просто ответил он. Блэр задумчиво посмотрела она него: – А ваши родные? – У меня нет родных. С четырнадцати лет я предоставлен самому себе. – Простите, – прошептала она, уловив горечь в его голосе. И все же он поднялся над обстоятельствами: получил образование и сделал карьеру в ФБР, что само по себе требует упорства и умения. И все-таки жаль… – Я не нуждаюсь в вашем сочувствии, – яростно выпалил он, словно прочитав ее мысли. – Приберегите свои извинения для какого-нибудь слюнтяя. Теперь понятно, почему никому не удается разглядеть человека в Калебе Ханте. Из всего сказанного им Блэр уяснила, что он обнес свою душу непроницаемой стеной. Так почему бы ей не оставить его в покое? Ведь этого он и добивается. И она вновь пожалела, что села с ним рядом. И тем не менее они должны работать вместе, и ей придется мириться с его присутствием. Прошел уже час, заснуть так и не удалось. Калеб открыл глаза и снова посмотрел на свою спутницу. Она красавица. Просто чудо как хороша. Он потянулся было за сигаретой, но сигнальные лампочки запрещали курить в салоне. Калеб поморщился. Кроме того, эта женщина обладает потрясающей способностью выводить его из себя. По-видимому, ей нравится злить его и вызывать на грубость. И это настораживает. Он знал, что злость мешает работе, а, общаясь с ней, он будет злиться почти постоянно. Он ненавидит эту работу. Его заставили согласиться на участие в этом деле. И у него нет к ней ничего, кроме презрения. И что же? Он справится. |
||
|