"Женщины" - читать интересную книгу автора (Буковски Чарльз)6Лидия любила вечеринки. А Гарри любил их устраивать. Поэтому мы ехали к Гарри Эскоту. Гарри редактировал – Первое, что мне в тебе понравилось, – говорила Лидия, – это что у тебя нет телевизора. Мой бывший муж смотрел в телевизор каждый вечер и все выходные напролет. Нам даже любовь приходилось подстраивать к телепрограмме. – Ммм… – И еще мне у тебя понравилось, потому что грязно. Пивные бутылки по всему полу. Везде кучи мусора. Немытые тарелки и говняное кольцо в унитазе, и короста в ванне. Все эти ржавые лезвия валяются вокруг раковины. Я знала, что ты станешь пизду есть. – Ты судишь о человеке по тому, что его окружает, верно? – Верно. Когда я вижу человека с чистой квартирой, я знаю: с ним что-то не в порядке. А если там слишком чисто, то он пидор. Мы подъехали и вылезли. Квартира была наверху. Громко играла музыка. Я позвонил. Открыл сам Гарри Эскот. У него была нежная и щедрая улыбка. – Заходите, – сказал он. Литературная толпа вся была уже в сборе, пила вино и пиво, разговаривала, кучкуясь. Лидия возбудилась. Я осмотрелся и сел. Сейчас должны подавать обед. Гарри ловил рыбу хорошо – лучше, чем писал, и уж гораздо лучше, чем редактировал. Эскоты жили на одной рыбе, ожидая, когда таланты Гарри начнут приносить хоть какие-то деньги. Диана, его жена, вышла с рыбой на тарелках и стала ее раздавать. Лидия сидела рядом со мной. – Вот, – сказала она, – как надо есть рыбу. Я деревенская девчонка. Смотри. Она вскрыла рыбину и ножом сделала что-то с хребтом. Рыба легла двумя аккуратными кусочками. – О, а мне – Из Юты. Башка Мула, штат Юта. Население 100 человек. Я выросла на ранчо. Мой отец был пьяницей. Сейчас он умер уже. Может, именно поэтому я с этим вот… – Она ткнула большим пальцем в мою сторону. Мы принялись за еду. После того, как рыбу съели, Диана унесла кости. Затем был шоколадный кекс и крепкое (дешевое) красное вино. – О, кекс хороший, – сказала Лидия, – можно еще кусочек? – Конечно, дорогуша, – ответила Диана. – Мистер Чинаски, – сказала темноволосая девушка с другого конца комнаты, – я читала переводы ваших книг в Германии. Вы очень популярны в Германии. – Это мило, – ответил я. – Вот бы они еще мне гонорары присылали… – Слушайте, – сказала Лидия, – давайте не будем об этой литературной муре. Давайте Гарри Эскот надел свою нежную и щедрую улыбку и пошел включать стерео. Включил он его как можно громче. Лидия затанцевала по всей комнате, и молоденький белокурый мальчик с кудряшками, приклеившимися ко лбу, присоединился к ней. Они начали танцевать вместе. Остальные поднялись и тоже пошли танцевать. Я остался сидеть. Со мною сидел Рэнди Эванс. Я видел, как он тоже наблюдает за Лидией. Он заговорил. Он всё говорил и говорил. Слава Богу, я его не слышал – музыка играла слишком громко. Я смотрел, как Лидия танцует с тем мальчиком в кудряшках. Двигаться Лидия умела. Ее движения таились на грани сексуального. Я взглянул на других девчонок: они, казалось, так не умели. Но, подумал я, это просто потому, что Лидию я знаю, а их нет. Рэнди продолжал болтать, хоть я ему и не отвечал. Танец окончился, Лидия вернулась и снова села рядом. – Ууух, мне кранты! Наверно, я из формы вышла. На вертак упала следующая пластинка, и Лидия встала и подошла к мальчику с золотыми кудряшками. Я продолжал пить пиво с вином. Там было много пластинок. Лидия с мальчиком всё танцевали и танцевали – в центре сцены, пока остальные двигались вокруг них, и каждый танец был интимнее предыдущего. Я по-прежнему пил пиво и вино. Шел дикий громкий танец… Мальчик с золотыми кудряшками поднял обе руки над головой. Лидия прижалась к нему. Это было драматично, эротично. Они держали руки высоко над головой и прижимались друг к другу телами. Тело к телу. Он отбрасывал назад ноги, одну за другой. Лидия подражала ему. Они смотрели в глаза друг друга. Надо признать – они были хороши. Пластинка крутилась и крутилась. Наконец, остановилась. Лидия вернулась и села рядом. – Я в самом деле выдохлась, – сказала она. – Слушай, – сказал я, – мне кажется, я слишком много выпил. Может, нам пора отсюда убираться. – Я видела, как ты их глотал. – Пошли. Эта вечеринка не последняя. Мы поднялись уходить. Лидия сказала что-то Гарри и Диане. Когда она вернулась, мы пошли к дверям. Когда я их открывал, подошел мальчик с золотыми кудряшками. – Эй, мужик, что скажешь насчет меня и твоей девушки? – Ты в норме. Когда мы вышли на улицу, меня стошнило, все пиво с вином попросились наружу. Они лились и брызгали на кусты – по тротуару – целый фонтан в лунном свете. В конце концов, я выпрямился и вытер рот рукой. – Тот парень тебя беспокоил, правда? – спросила она. – Да. – Почему? – Почти казалось, что вы ебетесь, может, даже лучше. – Это ничего не означало, то был просто – Предположим, я хватаю так вот тетку на улице? А под музыку, значит, можно? – Ты не понимаешь. Всякий раз, когда я заканчивала танцевать, я же возвращалась и садилась с тобой. – Ладно, ладно, – сказал я, – погоди минутку. Я стравил еще один фонтан на чей-то умиравший газон. Мы спустились по склону от Эхо-Парка к Бульвару Голливуд. Сели в машину. Она завелась, и мы поехали на запад по Голливуду в сторону Вермонта. – Ты знаешь, как мы называем таких парней, как ты? – спросила Лидия. – Нет. – Мы называем их, – сказала она, – обломщиками. |
||
|