"Рождественский ангел" - читать интересную книгу автора (Беверли Джо)

Глава 10

Вбежав в комнату детей, Джудит поняла, что Роузи стошнило прямо в умывальник и Бастьен успел в последний момент выхватить оттуда горшок с Блюхером.

Джудит пощупала лоб дочки. Жара не было. Значит, это было всего лишь расстройство желудка, вызванное перееданием и перевозбуждением.

Джудит отослала Бастьена в кровать.

– Бастьен, с ней все будет хорошо, ложись спать, – сказала Джудит, намеренно не замечая Блюхера на подушке сына. Сейчас у нее не было сил спорить с ним из-за крысы.

– Ее снова стошнит, – мрачно предрек Бастьен.

Джудит тоже этого опасалась. Она нашла пустой ночной горшок и на всякий случай придвинула его к постели Роузи. Потом присела на краешек кровати и принялась тихонько гладить волосы дочки. Роузи начала засыпать, а Джудит думала о Леандре и о том, что она делала с ним в постели. Это было необычно и крайне приятно, но теперь она чувствовала непонятную пустоту и легкое головокружение. Должно быть, и она, и Роузи съели за обедом что-то не то.

Потом Джудит вспомнила, что супружеской близости как таковой не было. Наверняка Леандр этим весьма недоволен. Она мысленно пыталась оправдаться тем, что Леандр сам виноват в том, что случилось. Это он захотел взять детей в свадебное путешествие.

Она услышала, как дверь тихонько отворилась, и встревоженно обернулась.

Это был Леандр.

– Как она? – спросил он.

– Ничего страшного. Думаю, это всего лишь перевозбуждение.

– Может, послать за врачом?

– Нет, не надо.

– Я позову слугу, чтобы убрать в комнате.

– Уже поздно…

– Не так уж и поздно.

Через минуту он вернулся с шалью, которую бережно накинул на плечи Джудит. Вскоре вошел слуга и все убрал. Леандр вернулся со стаканом в руке.

– Пусть она выпьет.

– А что это? – удивилась Джудит.

– Теплая вода с сахаром и капелькой бренди. Это успокоит ее желудок.

Роузи с недоверием выпила содержимое стакана и вскоре уснула. Однако, когда Джудит пошевелилась, чтобы встать и уйти, глаза Роузи открылись и она жалобно проговорила:

– Не уходи, мама! Останься со мной!

Джудит беспомощно взглянула на мужа. Он печально улыбнулся, наклонился, чтобы поцеловать ее, и тихо сказал:

– Оставайся с Роузи, а я заберу Бастьена в нашу спальню.

Бастьен уже спал, поэтому Леандру пришлось взять его на руки и отнести в другую спальню, плотно закрыв за собой дверь. Джудит вздохнула и легла на кровать Бастьена. Ей оставалось лишь надеяться на то, что неудавшаяся брачная ночь не станет символом всей предстоявшей семейной жизни с Леандром.

На следующее утро Джудит проснулась от того, что кто-то щекотал ее подбородок. Вспомнив о крысе, она в ужасе распахнула глаза. Рядом с ней сидел полностью одетый Леандр и щекотал ее оранжерейной розой.

– Ты красива по утрам, – лениво улыбнулся он.

– Никто не бывает красивым по утрам, – возразила она.

– А как же дети? – улыбнулся он и посмотрел на просыпающуюся Роузи. – Разве она не хороша?

Роузи улыбнулась и сказала:

– Прошу прощения за вчерашнее…

Леандр покачал головой:

– Я хотел семью и теперь должен переживать вместе с ней не только радости, но и горести. Ничего страшного, у нас еще все впереди.

Джудит неожиданно поняла, что в комнате уже совсем светло. Она поспешно поднялась.

– Мы будем готовы через несколько минут.

– Не надо так спешить, – успокоил ее Леандр. – Я все равно не планировал ехать сегодня дальше. Сегодня воскресенье, и мы могли бы пойти на службу в кафедральный собор, если Роузи в состоянии идти.

– Конечно, мама! – радостно подпрыгнула Роузи. – Я здорова!

Выглядела она действительно вполне нормально. Джудит снова проверила температуру и сказала:

– Ну хорошо, я согласна, но сначала ты должна немного позавтракать.

– Завтрак ждет в соседней комнате, – вмешался Леандр. – Эту розу я украл со стола.

Он украсил цветком волосы Джудит и вышел.

Взглянув в зеркало, она увидела незнакомку, похожую на румяную цыганку с алой розой в густых спутанных волосах. Кто это? Неужели Джудит Росситер? Но во всяком случае, и не графиня Чаррингтон.

Стук в дверь возвестил появление горничной, присланной графом на помощь своей супруге. Она с ловкостью помогла Джудит облачиться в одно из новых муслиновых платьев – белое с узором из весенних цветов. Потом с той же ловкостью расчесала ее густые волосы и уложила их в красивую замысловатую прическу из нескольких пучков и массы локонов.

– Благодарю вас! – воскликнула приятно удивленная Джудит. – Какая красивая прическа!

– С вашими волосами работать одно удовольствие, миледи. Уверена, из них можно сделать все, что угодно.

Джудит всегда считала, что у нее не волосы, а непослушная копна сена. Она попросила горничную причесать и Роузи, и служанка ловко соорудила девочке высокую прическу из шелковистых локонов, украшенных белой атласной лентой. Роузи пришла в восторг от своей новой прически и побежала показать ее папе.

За ней следом отправилась Джудит.

– Очень элегантно, – тихо сказал ей муж, целуя в щеку, – но мне больше нравится видеть тебя раскрасневшейся и растрепанной в постели.

От этих слов Джудит действительно покраснела.

Прежде ей никогда не доводилось бывать на службе в кафедральном соборе, и теперь его высокие, отражавшие малейший звук своды произвели на нее огромное впечатление. Звуки церковного хора то плыли в воздухе, то взмывали ввысь. Джудит беззвучно пела вместе с хором, проговаривая все слова одними губами. Ей всегда нравилось петь церковные гимны, но она знала, что лишена слуха.

Зато у Леандра был красивый баритон. Бастьен пел звонким чистым голосом, сливавшимся с голосами мальчиков-хористов. Роузи весело подпевала хору, но Джудит только морщилась – плохой музыкальный слух дочь унаследовала от нее.

После службы они погуляли по городу, пообедали в маленьком ресторанчике, потом пошли в гостиницу. По пути купили для Блюхера маленькую корзинку с крышкой.

Бастьен с интересом наблюдал за работой конюхов.

В какой-то момент один из конюхов, заметив пристальный интерес Бастьена, крикнул:

– Эй, парень, если хочешь, иди сюда и помоги!

Бастьен вопросительно посмотрел на Джудит и Леандра. Те переглянулись, и Леандр сказал:

– Никаких лошадей, ты помнишь?

Бастьен помрачнел, но вежливо ответил конюху:

– Нет, спасибо, не могу.

Джудит и Леандр снова переглянулись и улыбнулись.

– Расскажи мне о твоем доме, – попросила Джудит.

– О моем доме? Ты имеешь в виду Темпл-Ноллис? Говорят, это самая красивая усадьба во всей Англии.

Его голос звучал удивительно мягко, но Леандр явно стремился уйти от прямого ответа.

– Это правда? – настойчиво вернула его к сути вопроса Джудит.

Он неуверенно пожал плечами:

– Красота – понятие относительное. Может, это и впрямь очень красивое место. В свое время моего деда поразил великолепный французский замок Аза-ле-Ридо. Под впечатлением его роскоши он пребывал всю оставшуюся жизнь. В результате построил Темпл-Ноллис, совершенные пропорции которого отражаются в водной глади окружающего его рва. Дом построен из особого розоватого камня, который способен менять цвет в зависимости от освещения. Ров с водой – это измененное русло реки, поэтому создается впечатление, что дом стоит на полуострове. В огромном внутреннем дворе дома разбит чудесный сад с редкими благоухающими цветами.

– Должно быть, ты очень любишь этот дом, – сказала она.

– Я? Люблю? – повернулся он к ней. – Да я совсем не знаю его. Нам придется узнавать его вместе.

– Не знаешь? – недоуменно переспросила Джудит.

Он одарил ее чарующей и ничего не говорящей улыбкой, как делал всегда, когда ему нужно было удержать контроль над ситуацией.

– Разве я не говорил тебе? Я был там только один раз, за несколько месяцев до нашей встречи, когда вернулся в Англию.

– Но ведь и одного раза достаточно, чтобы полюбить такой красивый дом.

– Мой единственный визит в эту усадьбу длился всего два часа, – холодно возразил Леандр. – Послушай, ты играешь в шахматы? У хозяина гостиницы наверняка есть шахматы.

Джудит ответила, что ее известны правила игры, а про себя подумала, что лучше бы ей знать правила этого брака. Леандр ушел за шахматами, и Джудит восприняла это как жирную точку в разговоре о Темпл-Ноллисе. Впрочем, рано или поздно он должен будет возобновиться.

В первый раз за все время она заподозрила что-то неладное. Может быть, дом проклят или там обитают привидения? Эти предположения казались ей невероятными, и все же была тут какая-то загадка. И в это сомнительное место она везла детей!

Леандр вернулся с шахматами и новостью, которая изменила его настроение к лучшему.

– Сегодня вечером в здании городской ассамблеи состоится бал. Наш хозяин считает, что такие высокие гости, как мы с тобой, вряд ли снизойдут до провинциального бала, но мне решительно хочется потанцевать с тобой, Джудит.

– Боюсь, я тебя разочарую. Я не знаю ни одного танца.

– Да? – опешил Леандр.

– Себастьяну не нравилось танцевать, он предпочитал сидеть дома. Извини, – пожала она плечами.

– Неужели ты рассчитываешь так просто от меня отделаться? Я прямо сейчас научу тебя вальсировать.

– Здесь? – удивилась она.

– Почему бы нет? – Он взял ее руку. – Другую руку положи мне на плечо… Так… Шаг в сторону, назад…

Джудит слушала его инструкции, но у нее лучше получалось, когда она приноравливалась к движениям его тела. Она чувствовала себя деревом, клонящимся под ветром его движений. Если она делала неправильное движение, Леандр тут же исправлял ситуацию так, что ее оплошность была совершенно незаметна. Он начал напевать веселую мелодию вальса, и танец казался Джудит естественным, словно дыхание.

Мелодия закончилась, и Леандр остановился.

– Вот видишь! Это совсем просто!

Джудит все еще оставалась в его объятиях, которые стали заметно теснее, чем во время танца.

– Боюсь, это только с тобой, – прошептала она.

– Надеюсь, это только со мной, – опустил ресницы Леандр.

Их отвлек детский смех. Бастьен и Роузи начали подражать взрослым и, запутавшись в движениях незнакомого танца, упали на траву.

– Он наступил мне на ногу! – пожаловалась Роузи.

– Потому что ты стояла на месте! Ты танцуешь как корова!

– Как кто?

Не сговариваясь, Джудит и Леандр шагнули вперед, чтобы помешать назревавшей драке. Взяв детей за руки, они повели их к гостинице.

– Пора пить чай, – сказала Джудит, – а потом – время спокойных игр и занятий.

До самого ужина дети с увлечением читали книжки и складывали мозаики. После ужина Леандр вызвался рассказать им на ночь сказку.

Тем временем Джудит начала готовиться к балу, но дверь в комнату детей была открыта, поэтому она не стала звать горничную, а внимательно выслушала сказку мужа. В ней говорилось об умной немецкой девочке по имени Ольга, перехитрившей великана, который хотел съесть всю ее семью.

По мнению Джудит, эта маленькая немка не всегда вела себя подобающим образом, но дети смеялись и с удовольствием подсказывали рассказчику свои варианты укрощения страшного великана.

Когда сказка закончилась, Леандр сказал:

– Раз моя сказка не навеяла на вас сон, я спою вам песенку, тоже немецкую, о розе.

И он запел на немецком языке. Джудит слушала его с улыбкой. В комнате детей наступила тишина.

Потом он вернулся в гостиную и закрыл за собой дверь. При виде жены удивленно приподнял брови и по-немецки сказал:

– Ты вольна поступать по-своему, но это платье не подходит для бала.

Заметив непонимание на лице жены, он спохватился и повторил свою фразу по-английски, извинившись за рассеянность.

Интересно, каково это – забыть, на каком языке говоришь, подумала Джудит.

– Я знаю, – согласилась она с мужем. – Я могу надеть либо свадебное платье, либо красивое кружевное платье из шелка цвета слоновой кости.

– У свадебного платья слишком высокий ворот, – уверенно посоветовал Леандр. – Для бала больше подошло бы платье с низким декольте.

– То же самое говорила мне Бет.

Джудит встала и направилась в спальню, чтобы переодеться. Потом остановилась и, улыбнувшись, спросила:

– У тебя тоже будет декольте?

– Нет, у меня будет высокий накрахмаленный ворот. Впрочем, зачем он мне? Моя грудь вполне заслуживает…

Не дожидаясь окончания игривой фразы, Джудит поспешила в спальню.

Она еще ни разу не надевала это платье и была ошеломлена глубиной выреза. Впрочем, в этом была и положительная сторона – во всяком случае, она могла надеть и снять это платье самостоятельно, без посторонней помощи.

Кружевная оборка шла по краю оголенных плеч, поверх пышных рукавов, и в самой нижней точке, меж грудей, собиралась в красивую розетку. Джудит сделала несколько энергичных движений руками и плечами, чтобы убедиться в том, что платье не упадет с плеч, открыв изумленной публике все тайны ее тела. Когда она смотрела на платье в зеркало, оно казалось ее очень откровенным, но на грани дозволенного. Когда же она опустила глаза и взглянула на себя сверху, то пришла в ужас – она показалась себе совсем голой!

Прежде чем позвать горничную, чтобы та сделала ей прическу, Джудит нервно вышла в гостиную и спросила:

– Леандр, это платье… приемлемо?

Он взглянул на нее, и его глаза моментально расширились и потемнели.

– Какое изысканное платье! – восхитился он, подходя к ней. – Какая великолепная… ткань!

– Но ведь не ткань бросается в глаза, и ты сам это знаешь!

В его глазах искрился одобрительный смех, ласкающий взгляд блуждал по ее груди.

– Не волнуйся. Уверяю тебя, большинство других дам будут оголены не меньше тебя. Только у них вряд ли найдется такое великолепие под корсажем…

Джудит инстинктивно прикрыла руками низ декольте.

– Так я и знала! У меня слишком большая грудь для такого выреза…

Леандр взял ее руки и опустил их вниз.

– Чушь! Тебе будут завидовать все дамы, а мне будут завидовать все кавалеры… Я готов съесть тебя прямо здесь и сейчас, – тихо сказал он. – Но нам надо торопиться, иначе мы пропустим первые танцы.

Ужаснувшись намерению мужа «съесть» ее, Джудит удалилась делать прическу. Ее терзало смутное представление о том, что это могло значить.

Когда они вошли в зал, где проходил бал, Джудит поняла, что муж и Бет были правы относительно моды на декольте.

Публика собралась самая разная – от зажиточных фермеров до аристократов, – чего и следовало ожидать на провинциальном балу. Распорядитель бала любезно приветствовал графа и графиню Чаррингтон и провел их в ту часть бального зала, где собрались местные светские львы – лорд и леди Пратчетт, сэр Джеймс и леди Уидингтон. Подобные балы были для них, по всей видимости, естественной средой обитания.

Уидингтоны оказались милой супружеской парой среднего возраста. С ними был их сын и две дочери. Сын лет двадцати, казалось, скучал. При виде Джудит он заметно оживился и с нескрываемым восторгом уставился на ее грудь. Леандр тихо сказал ему что-то, и юноша, слегка покраснев, демонстративно стал смотреть в другую сторону.

Пратчетты явно привыкли доминировать на подобных балах, и им было не совсем приятно увидеть графа и графиню, в присутствии которых их титулы превращались всего лишь в виконта и виконтессу. С другой стороны, общество графа и графини не могло не льстить им. Это была еще молодая пара, но они изо всех сил старались производить впечатление пожилых и разочарованных во всем людей. Джудит очень быстро устала от презрительных замечаний леди Пратчетт в адрес всех и вся, особенно ее раздражал неизменный припев: «…как мы с вами обе знаем, моя дорогая леди Чаррингтон».

Наконец Джудит не выдержала и сказала:

– Нет, я этого не знаю. Всего несколько дней назад я жила в маленьком деревенском домике, и меня заботило только одно – где достать денег на жизнь.

Ее собеседница раскрыла рот от изумления. Неловкую ситуацию спасла громкая музыка первого танца. К ним подошел Леандр и, поклонившись, пригласил на деревенский танец леди Пратчетт. Джудит была приглашена лордом Пратчеттом. Танцуя с ним, Джудит с ужасом думала, что опозорила себя и что теперь леди Пратчетт пересказывает их разговор лорду Чаррингтону, и ему наверняка ужасно стыдно за свою жену.

Ну что, говорила она себе, и этот брак, и этот бал его инициатива. Пусть теперь пожинает плоды своих необдуманных решений, а она будет веселиться.

Джудит вспомнила веселые движения и прыжки деревенских танцев. На какое-то мгновение она задумалась, пристало ли графине так весело подпрыгивать в танце, но потом сочла, что эти сомнения от лукавого. Как же еще можно исполнять деревенский танец?

После танца Леандр оказался в центре внимания небольшой группы мужчин. Джудит была уверена, что он снова пользуется своим природным обаянием и дипломатическим умением располагать к себе людей. Словно почувствовав на себе ее взгляд, он обернулся и улыбнулся так выразительно, словно поцеловал.

Следующим танцем объявили вальс. Не все умели или хотели танцевать его. Джудит попыталась тактично отказать назойливому сыну Уидингтонов и обрадовалась, когда ей на помощь пришел Леандр.

– Мне очень жаль, мой дорогой, но леди Чаррингтон танцует вальс только со мной.

Через несколько секунд они уже были в центре зала, зазвучала музыка. Джудит слегка нервничала, чувствуя на себе взгляды почти всех присутствующих. Но очень скоро она успокоилась и охотно подчинилась движениям мужа.

Когда музыка смолкла, они долго стояли, молча улыбаясь друг другу.

Потом Леандр повел ее в соседнюю комнату, где были приготовлены прохладительные напитки и всевозможные легкие закуски. Он протянул ей бокал глинтвейна, но не успела она сделать и глотка, как к ним подошел нервный молодой человек.

– Насколько я понимаю, вы и есть лорд Чаррингтон, – обратился он к Леандру.

Незнакомец был крепкого телосложения, шатен с аккуратной прической. Но он был слишком молод, чтобы так запросто обращаться к графу, не будучи ему представленным. Ему было от силы лет двадцать.

– Я Джеймс Ноллис, – сказал молодой человек, – ваш кузен.

Только теперь Джудит заметила некоторое сходство между ними. Почему Леандр ничего не говорил о нем?

Наступила неловкая пауза. Потом Леандр улыбнулся и протянул кузену руку:

– Какой приятный сюрприз! Рад познакомиться с вами, Джеймс. А это моя жена Джудит.

Джеймс покраснел и поклонился:

– Приятно познакомиться с вами, миледи. – Потом он снова повернулся к Леандру: – Мы получили ваше сообщение о свадьбе, дорогой кузен.

– А сейчас мы едем в Темпл-Ноллис, – как ни в чем не бывало сказал Леандр. Джудит тотчас распознала в его голосе дипломатические интонации. Почему он раньше говорил ей, что у него нет семьи? – Вы тоже направляетесь в Сомерсетшир?

Джеймс нервно поправил тугой галстук и отрывисто произнес:

– Нет, наоборот, я бегу оттуда. Дело в том, что там дифтерия.

У Джудит перехватило дыхание. Дифтерия! Смертельно опасная болезнь!

– Это ужасно, – удивительно равнодушно сказал Леандр. – И кто же заболел?

– Двое младших, Мэтью и Элизабет. Кроме того, Томас тоже, похоже, заразился. Я направляюсь к другу, чтобы какое-то время пожить у него.

– Мудрое решение, – кивнул Леандр. – Кажется, снова играет музыка? Буду рад поговорить с вами потом, после танцев. Вы не подождете меня в буфетной? Выпьем, поболтаем…

Джеймс согласился, но без особого энтузиазма. Направляясь в бальный зал, Джудит прошептала:

– Дифтерия! Нельзя везти туда детей!

– Разумеется, нельзя, – тихо ответил Леандр. – Если это правда.

– Зачем ему лгать? – удивилась она.

Эта странная встреча с кузеном стала причиной непроницаемой маски, появившейся на лице мужа.

– Не знаю, – ответил он.

– Я не хочу рисковать. Возможно, зараза уже сильно распространилась…

Ничего не сказав в ответ, он ввел ее в круг танцующих.

Они танцевали быстро и молча. Казалось, Леандр даже не замечал ее присутствия. Когда танец закончился, он сухо сказал:

– Лучшим решением будет отправиться в Лондон и навести справки о состоянии дел в Темпл-Ноллисе. Детям это понравится, да и у тебя будет отличная возможность пополнить свой гардероб.

У Джудит не было никаких возражений против плана мужа, но ее сердил тот факт, что он даже не посоветовался с ней. Ничего, она ему все скажет, когда они останутся наедине!

Бал уже подходил к концу. Леандр проводил Джудит в гостиницу, а сам отправился в буфетную на встречу с Джеймсом Ноллисом.

– Почему ты ничего не сказал мне о том, что у тебя есть родственники? – не выдержала Джудит.

– Но ведь кузины и кузены есть у всех, – удивленно приподнял брови Леандр.

– И никто не делает из этого тайны!

– Да? Ты, например, никогда не говорила мне о своих кузинах и кузенах.

Это было неоспоримой правдой.

– Но они никак не касаются нашей жизни! – попыталась возразить она.

– Я очень надеюсь, что и мои кузены и кузины никак не будут касаться нашей жизни.

– Правильно ли я поняла, что твои родственники живут где-то поблизости от Темпл-Ноллиса?

– Дорогая, – протянул он, – они живут в самом Темпл-Ноллисе!

У нее сильно забилось сердце.

– И ты даже не предупредил меня об этом?

– Я приказал им покинуть поместье.

Джудит сделала глубокий вдох и, предчувствуя катастрофу, все же решила идти до конца.

– Тогда почему ты так торопишься поговорить с кузеном Джеймсом?

– Хочу понять, что он задумал.

– Ты думаешь, он что-то затеял против тебя?

– Сам не знаю, – холодно произнес Леандр.

– Но ведь ты что-то подозреваешь? – продолжала настаивать она.

Он поджал губы, недовольный ее настойчивостью.

– Все, что я знаю, – это то, что мой дядя старается держать меня подальше от Темпл-Ноллиса со времени моего возвращения в Англию.

Джудит не хотела продолжать разговор на эту тему, но он мог оказаться очень важным для безопасности и благополучия ее детей.

– И что же он уже сделал? – спросила она.

– Что ты себе вообразила? – поднял брови Леандр. – Яд? Наемных убийц? Он просто написал мне несколько странных писем, имеющих целью сделать усадьбу крайне непривлекательной для меня.

– И ты считаешь, что дифтерия – это еще одна уловка того же сорта? Но зачем ему это?

– Возможно, очень скоро мы узнаем всю правду. А пока лучше вернуться в Лондон. Тебя это не должно касаться.

– Но я твоя жена! – возмутилась Джудит. – Я твоя спутница жизни, твой партнер во всех делах.

– Слишком сильно сказано, – парировал Леандр. – Не бери на себя заботы о моих делах.

С этими словами он ушел.

Джудит почувствовала в душе смертельный холод. Теперь ей в полной мере открылся совсем другой Леандр, и винить в этом было некого. Он всегда говорил, что это брак по расчету. Она же имела глупость поддаться его обаянию и привязаться к Леандру всей душой. А ведь она обещала ему не делать этого.

Одно было ясно – сегодня вечером между ними не могло быть никакой близости. Она не стала будить Бастьена и легла рядом с Роузи.

Какое-то время она лежала в ожидании того, что в комнату войдет Леандр и потребует, чтобы она вернулась в спальню. Но время шло, огонь в камине догорел, городские часы пробили полночь. Джудит стала засыпать.

Что же ей думать об этой ситуации с Темпл-Ноллисом? Если он хотел, чтобы родственники уехали оттуда, ему надо было просто сказать им об этом. И что затеяли его родственники, пытаясь отпугнуть от поместья законного владельца?

Вернувшись в гостиницу, Леандр обнаружил спальню пустой. Он догадался, что Джудит спит в комнате детей. Вот что значит жениться на женщине с детьми.

Уж она-то не сбежит среди ночи!

Хотя именно этого он и заслуживал.

Верно говорят: горбатого могила исправит! Он хотел иметь свой дом, свою семью, обосноваться в родной Англии. Но может ли человек, привыкший жить в одиночку, научиться отдавать себя другому?

Он надеялся, что родственники подчинятся его просьбе и покинут Темпл-Ноллис. Тогда они с женой могли бы беспрепятственно въехать в дом и начать строить новую жизнь.

– Черт побери! – тихо выругался он, не зная, как выйти из этой ситуации.

Он провел рукой по лицу, чувствуя отупение от большого количества выпитого. Молодой Джеймс оказался на удивление устойчивым к спиртному, и Леандру понадобилось выпить с кузеном довольно много вина, чтобы у того развязался язык. К сожалению, Леандру удалось узнать немного, потому что долго сопротивлявшийся спиртному Джеймс, опьянев, довольно быстро впал в беспамятство. Леандр успел узнать, что Джеймс толком не знает, есть ли в доме больные дифтерией, но что касается дяди Чарлза, его недавно хватил удар и вряд ли он выживет. Леандр разделся и, поскольку рядом не было жены-скромницы, лег спать голым. Так или иначе, эта ночь была неподходящей для любовных утех, но он сожалел, что обидел Джудит. Утром он обязательно попросит у нее прощения, они помирятся, а потом отправятся наконец в постель. Господи, должен же он когда-нибудь сделать ее своей, а то она, чего доброго, начнет сомневаться в его мужских способностях!

Но когда он проснулся, выяснилось, что Джудит и дети давно уже встали и отправились на прогулку.

Семья собралась только за вторым завтраком. Леандр чувствовал холодную вежливость Джудит, в голосе которой звучала обида, и морщился от боли в висках. Он хотел объясниться с женой, но не мог сделать этого при детях.

– Ваша мама сказала вам о том, что наши планы изменились? – обратился он к Бастьену и Роузи. – Вместо того чтобы ехать сразу в Темпл-Ноллис, мы отправимся в Лондон и поживем немного там.

Судя по реакции детей, Джудит ничего им не говорила.

– Но мне так хотелось посмотреть на Темпл-Ноллис, – разочарованно протянула Роузи.

– Не глупи, – остановил ее брат. – В Темпл-Ноллис мы все равно попадем и будем жить там, а в Лондоне столько интересного! Парады, театры, скачки…

– А мы увидим короля и королеву? – оживилась девочка.

– Очень может быть, – кивнула Джудит и посмотрела на мужа: – Когда отправляемся, милорд?

Она назвала его не по имени! От этого у него еще сильнее заболела голова. Пожалуй, он не станет завтракать.

– Как только будем готовы, – ответил он. – Если постараться, можно к вечеру добраться до Лондона. Я отдам все необходимые распоряжения.