"Правь Амбером" - читать интересную книгу автора (Желязны Роджер, Бетанкур Джон Грегори)

6

— Лорд Хаоса, — фыркнул я. Вечно все упирается в наших врагов. — Мне следовало бы догадаться.

— Он — больше, чем просто Лорд Хаоса, — сказала Блейзе. — Он заботится о Логрусе. Это священная обязанность. Он — самое важное лицо во Владениях после короля.

— Так он напал на отца?

— Нет. Он безвредный… совершенно дряхлый. Постоянно как-то не в себе. Все говорят, что он свихнулся, но никто ничего по этому поводу не предпринимает.

— Свихнулся? — заинтересовался я. — Как? Как отец?

— Он… он разговаривает с Логрусом. Обращается с ним, как с живым разумным существом. Бродит вокруг целыми днями и что-то бормочет. Я сама видела. Это… нервирует.

Отец сам недалеко ушел от этого состояния. Ну что ж, по крайней мере теперь я знаю, кто такой этот Теллопс. Возможно, разгадка лежит где-то рядом, просто я пока что ее не вижу.

— Насколько хорошо ты знаешь Теллопса? — не унимался я. Может, Блейзе сможет привести его сюда, чтобы он помог нам? — Он не согласится взглянуть на отца, если мы его попросим? Или он выдаст нас королю Утору?

— Не знаю. Я никогда прежде не обращала на него особого внимания.

— Но ты с ним встречалась, — сказал я. — Он тебя знает?

— Да.

— А отца?

— Конечно. Мы все встречались с ним. Каждый житель Хаоса. Он решает, когда ты можешь войти в Логрус — и можешь ли вообще. А иногда он дает тебе совет, хочешь ты того или нет.

Это меня заинтересовало. Если между могущественными волшебными объектами существует хоть какое-то сходство, возможно, советы Теллопса касательно Логруса можно применить и к Огненному Пути. Я был уверен, что, если бы мне удалось овладеть Узором и скрытыми в нем силами, для нас все стало бы гораздо проще.

— А что за совет? — спросил я. — Он что-нибудь подсказывал тебе насчет Логруса?

— Когда пришла моя очередь войти туда, он велел мне взять с собой зеркало. Я взяла, и оно сделалось волшебным. — Голос Блейзе сделался хриплым. — Впрочем, теперь его я лишилась.

— А разве ты не можешь забрать его?

В конце концов, Эйбер мог при помощи Логруса достать издалека почти все, что угодно. Такой маленький предмет, как зеркало, не должен причинять особых хлопот. А волшебное зеркало могло бы пригодиться нам здесь…

Блейзе пожала плечами.

— Я попробую попозже. Мне его не хватает.

— Кого — зеркала?

— Да.

— А что оно делает?

— Оно всегда показывало мне правду. Даже когда та была неприятной.

Любопытно. К несчастью, прямо сейчас правда не казалась мне особенно полезной. Я и так ее знал: наш отец свихнулся, а мы понятия не имеем, как ему помочь.

Что мне было нужно на самом деле, так это план ^ Действий. Если существует хоть малейшая возможность, что этот Теллопс способен помочь отцу, надо изыскать способ притащить его сюда. Но как?

Я глубоко вздохнул и заставил себя успокоиться. Спешка Никогда на пользу не идет. Я попытался мысленно вернуться назад. Мне всегда помогало, если я пытался взглянуть на проблему под другим углом.

Если нельзя привести Теллопса сюда… может, можно отвести отца к Теллопсу? Да, король Утор назначил награду за наши головы, но я могу изменить внешность по собственному желанию. Судя по тому, что я видел, другие жители Хаоса тоже обладают этой способностью. Возможно, и Блейзе тоже. Если нам удастся замаскировать отца и тайком провести его во Владения Хаоса, к Теллопсу, чтобы тот его вылечил…

Дойдя до этого места в своих рассуждениях, я едва не рассмеялся вслух. Что за чушь! Мы не можем вот просто так взять и отправиться во вражескую цитадель из одной лишь смутной надежды, что кто-то там, возможно, способен вылечить нашего отца. С тем же успехом мы могли бы постучать в ворота дворца и попросить, чтобы нас арестовали или убили.

Я задумчиво прикусил губу и попытался сделать еще один мысленный шаг назад. Должен существовать какой-нибудь другой способ.

— Расскажи мне побольше про Теллопса, — в конце концов попросил я. Возможно, если я буду лучше его понимать, это поможет мне найти выход.

— Все говорят, что он просто безвредный старик. Я не знаю, что еще можно к этому добавить.

— Он — человек Утора?

— Не думаю.

— Почему?

Блейзе заколебалась.

— Ну, у меня просто такое впечатление. Он всегда так смотрит на короля… я бы сказала, скорее раздраженно, чем с почтением.

— Если бы я хотел поговорить с ним, как бы этого можно было добиться? Есть ли какое-нибудь место, где я заведомо смогу встретить его одного и без охраны?

— Может, в Логрусе…

— Он когда-нибудь покидает Владения Хаоса?

— Сомневаюсь. — Блейзе заколебалась. — Он старый. И чокнутый. Куда ему идти? Он никому не нужен.

Я принялся расхаживать взад-вперед.

— Расскажи мне про Логрус. Его охраняют? Могу я пробраться туда?

— Нет, не охраняют… в этом нет необходимости.

— А как же Теллопс?

— Он не носит оружия, если тебя это интересует. Возможно, если бы ты захватил его врасплох, тебе удалось бы перенести его сюда прежде, чем он смог бы помешать тебе. На вид он не кажется особенно сильным.

— Это никогда не угадаешь. Внешность может оказаться обманчива, особенно когда речь идет о хаоситах. — Я покачал головой. — Нет, его похищение в любом случае делу не поможет. Нам нужно, чтобы он согласился сотрудничать. Можем ли мы воззвать к его чувству долга? Или дружбы? Насколько хорошо он знает отца?

— Думаю, не особенно. Я никогда прежде не слыхала, чтобы отец упоминал его, разве что мимоходом.

— Теллопс! — вдруг пробормотал отец, словно бы отзываясь на наш разговор.

Я посмотрел на него. Он, похоже, спал. Руки и ноги у него подергивались, словно у пса, гоняющегося во сне за кроликами.

Потом мне в голову пришла еще одна мысль.

— А что, если отец пытался о чем-то предупредить меня? — медленно произнес я. — Вдруг именно Теллопс довел его до такого состояния? Это могло бы объяснить, почему он так себя вел. Он выкрикнул «Теллопс!», прежде чем накинуться на меня.

— Не знаю… — Блейзе заколебалась. — Возможно, Фреда могла бы сказать… Ты не выпускал отца из виду? Они могли встретиться так, чтобы ты об этом не знал?

Я вспомнил, как отец добрался до центра Узора и исчез. Куда он отправился? И как долго там пробыл? Я понятия не имел.

— Могли, — признал я. — Мы разлучались.

— И надолго?

— Не знаю. Время там течет как-то странно. Как долго я пробыл в том сером тумане? После

того, как отец перерисовал Узор, я потерял всякое ощущение времени. Мог пройти час, а могло — несколько дней или недель. Если верить Блейзе, во Владениях Хаоса прошло не меньше месяца. Вздохнув, Блейзе продолжила:

— Теллопс очень, очень могуществен. Он и не может быть другим, поскольку работает напрямую с Логрусом. Но если предположить, что он и вправду повинен в том, что случилось с отцом, то встает вопрос — почему? Лично я не вижу в этом никакого смысла. Зачем бы ему понадобилось нападать на отца? И зачем сводить его с ума?

Хорошие вопросы. Хотел бы я знать ответы на них.

— Теллопс, насколько мне известно, никогда не связывался с политикой, — добавила Блейзе. — Он никогда не носил меч и не дрался на дуэлях. Зачем бы ему вмешиваться в это все? Почему просто не позволить королю Утору разобраться с отцом по-своему? По-моему, это как-то бессмысленно.

— Может, тут замешана месть? — предположил я. — Похоже, никто, кроме нас с отцом, не желает существования Теней.

— И Эйбера, — сказала Блейзе, состроив кислую мину. Они с Эйбером никогда не ладили. — И Фреды, конечно же.

Я кивнул. Верно, эти двое любили Тени не меньше моего. Между нами было больше сходства, чем я полагал… все мы — дети Узора.

— А кроме того, — сказала Блейзе, — многие во Владениях Хаоса выросли уже при Тенях, и им нравится развлекаться там. Но вот остальные…

Она ненадолго умолкла.

— Просто мне чудится в Тенях что-то неправильное, вот и все. Чуждое. Я думаю, теперь так считают все. Когда начались бури…

— Но это же было давным-давно!

Эйбер рассказывал мне про чудовищные магические бури, которые пришли из Теней при их возникновении, разорили Владения Хаоса и погубили тысячи тамошних жителей.

— Нет, — твердо заявила Блейзе. — Хаос сотрясали новые бури — множество бурь — на протяжении последнего месяца.

— Должно быть, это произошло, когда отец перерисовал Узор, — сказал я.

— Не знаю. — Она тяжело вздохнула. — Но они были ужасны, Оберон. Они истерзали Владения Хаоса до такой степени, что мы было решили, что настал конец вселенной. Не хотелось бы мне снова пережить что-то подобное!

— Я сожалею насчет этих бурь, — сказал я, — но они уже прошли, и с этим теперь ничего не поделаешь. Ты жива…

— Не благодаря тебе! — фыркнув, отозвалась Блейзе.

— …а прочие жители Хаоса, кроме наших ближайших родственников, меня как-то не особенно интересуют. На самом деле я был бы не против, если бы эти бури прикончили короля Утора вместе с Лордом Зоном и всеми, кто выступает против нас. Если бы я знал, как это делается, я бы наслал на них новые бури!

— Даже думать не смей! — Блейзе явно пришла в ужас от этой идеи. — Ты понятия не имеешь, какой это кошмар! Я бы этого не пожелала злейшему врагу — подумай о тысячах невинных, которых погубят бури!

Я фыркнул:

— У тебя, оказывается, мягкое сердце. А я бы убил наших врагов одним ударом, если бы мог. Неважно, какой ценой.

— Так ты бы только обзавелся еще большим количеством врагов. — Она покачала головой. — Нас, Лордов и Леди Хаоса, не так уж и мало.

— И всех так же трудно убить, как отца или меня.

— Ты удивишься, до чего непросто убить Лорда Хаоса. — Блейзе пожала плечами. — Эти бури, порожденные Узором, послужили чем-то вроде сигнала к сбору. Когда Владения оказались ослаблены и над самим Хаосом нависла угроза, все позабыли о разногласиях и сплотились вокруг короля.

— Против нас с отцом.

— Ну, если тебе угодно так смотреть на это, то да. Во всем обвиняют отца, но смерти желают всем нам. Тебе, мне, Фреде, отцу — всем. Они говорят, что у нас это в крови… От предателя рождается предатель. Если мы умрем, все уладится… Во всяком случае, так они думают.

— Кажется, я наконец-то начинаю понимать, — сказал я. Мне во внезапной вспышке озарения открылась истина. На самом деле с нами сражались не из-за существования Теней и не из-за разрушений, причиненных теневыми бурями. С нами сражались из-за власти.

Огненный Путь соперничает с Логрусом… Возможно, он даже могущественнее Логруса. Конечно, чистокровные Лорды Хаоса могут изменять внешность, ходить по Теням и доставать предметы издалека. Но большую часть из этого могу делать и я, используя Путь. И он, в отличие от Хаоса, создает во вселенной бесконечное, похоже, количество Теней-миров.

Тут я спросил себя: если Путь обладает подобной силой, зачем кому-то может понадобиться Логрус?

Отец повел себя как первый Лорд Хаоса, тот самый, который обнаружил Логрус и принялся с ним экспериментировать, и воспользовался его дарами, чтобы создать империю. Первый король Хаоса, должно быть, владел силами, непредставимыми для тех, кто пришел за ним вслед. И он использовал эту силу, чтобы победить своих врагов и создать Владения Хаоса, которыми он и его потомки правили тысячи лет.

Меня пронзила дрожь возбуждения и предвкушения. А способен ли Узор на то же самое? Если овладеть им, не сделает ли он отца — и меня! — бесспорными правителями Теней и Хаоса?

Я сглотнул вставший в горле комок. Неудивительно, что король Утор желает нашей смерти. Он боится не только Узора и его силы, но и того, во что мы можем превратиться, если овладеем ею.

И у него есть все основания бояться. Если бы я располагал возможностью нанести удар, я использовал бы мощь Узора против Утора, не колеблясь ни секунды.

Я прослушал какую-то часть реплик Блейзе и теперь заставил себя вновь перенести внимание на сестру.

— …ты можешь винить их? — сказала она. — Эти порожденные Огненным Путем бури убили сотни человек, разрушили дюжину замков! Узор опасен, и его следует уничтожить ради общей безопасности!

Я улыбнулся ей; слова Блейзе несколько позабавили меня. Внезапно она показалась мне почти что ребенком, цепляющимся за незначительные подробности, ошибочно полагая, что они важны.

— Забудь про то, чтобы избавиться от Теней, — сказал я. — Я же тебе говорил, теперь это невозможно.

— Король Утор уничтожит их. И Узор.

— Пусть пробует.

Блейзе фыркнула:

— Ты что, вправду думаешь, что способен оказать сопротивление королю?

— Если придется. Падать на спину и сучить лапками я не собираюсь.

Блейзе удивленно покачала головой:

— Ты либо невероятный храбрец, либо невероятный глупец.

Я ухмыльнулся:

— А может, и то и другое. Ну так как все-таки насчет Теллопса?..

Блейзе осторожно вытерла отцу лоб.

— Все это как-то бессмысленно. Если Теллопс хотел смерти отца, почему он не убил его на месте? Зачем было сводить его с ума?

— Возможно, отцу удалось бежать. Или, может, он победил… Мы же понятия не имеем, что произошло. Или, возможно, Теллопс решил, что безумие будет более удачным наказанием.

Блейзе покачала головой:

— Возможно… но что-то тут не так. Мне кажется, есть какой-то другой ответ. Нечто такое, что пока не пришло нам в голову.

Мне пришлось с ней согласиться. Ни один из ответов не казался подходящим. У меня почему-то было такое ощущение, будто мы упустили парочку важных подробностей.

Блейзе подавила зевок.

— Во всяком случае, лучше ничего не предпринимать, пока не разберемся, в чем суть проблемы. Иначе можно только все испортить.

— Не думаю, что тут еще есть что портить. Хуже уже некуда.

— Я бы сказала, что смерть хуже. Отец все еще жив.

— Верно.

Тут она меня уела.

— Давай подождем и посмотрим: может, отец придет в себя, — сказала Блейзе. — Тогда ты сможешь спросить у него, почему он все твердит про Теллопса. Может, ему снятся старые друзья.

— Не думаю, что Теллопс ему друг. — Я изобразил улыбку. — Отец пытался убить меня. И приложил к этому массу усилий. Старые друзья, как правило, не пытаются прикончить друг друга.

— Возможно, ты что-нибудь сделал или сказал отцу. — Блейзе снова зевнула. — И вообще, лучшее лекарство — это хороший крепкий сон. Кстати, о сне…

— Нет!

Я поднял руку, как будто снова собрался ударить ее, и глаза Блейзе тут же распахнулись.

— Ладно, ладно! — прорычала она; глаза ее превратились в щелочки. — Я уже не сплю. Слушай, Оберон, пора тебе уже избавиться от привычки ходить и бить людей. В следующий раз я сломаю тебе руку!

— Ты все обещаешь. — Я улыбнулся и пожал плечами. — Тебе надо бодрствовать. С меня хватит одного родственника, валяющегося без сознания.

— Я не собираюсь засыпать.

— Хм. Ну, во всяком случае, не спи, пока не найдешь себе другого часового, помимо меня.

Я внимательно присмотрелся к Блейзе. У нее уже начали слипаться глаза. Что же нагоняет на нее такую сонливость? Наше соседство с Узором?

Возможно, если мы переместимся подальше, ей полегчает. Во всяком случае, попытаться стоит.

— Ладно, давай-ка тронемся отсюда. Поищем место, где ты сможешь спокойно отдохнуть.

— Хорошо. — Блейзе встала, нетвердо держась на ногах. — А что будем делать с отцом?

— Если ты в состоянии идти, я могу поне…

— Я пойду сама, — решительно заявила она.

— Ладно. Иди за мной. Начнешь отставать — кричи. Я приторможу.

— Обо мне можешь не беспокоиться, милый братец.

— Ладно, договорились.

Взвалив отца на плечо, я быстро зашагал к лесу. Мне отчетливо представилось место назначения. Не замедляя шаг, я дал волю своей фантазии, и пейзаж вокруг нас принялся изменяться: розоватый оттенок солнца, усыпанные белыми цветами кусты на повороте тропы, крытый мостик через ручей. Мимо нас прошел ручной олень, ткнувшись носом нам в карманы в поисках угощения.

Блейзе восторженно рассмеялась. Я оглянулся и тоже улыбнулся. Нам с нашей жизнью постоянно не хватало смеха.

Потом я ускорил шаг, и олень остался позади — ускакал в подлесок, играть в прятки с кроликами, скунсами и прочими обитателями леса.

Лес сменился травянистой равниной, равнина — покатыми холмами, на которых спела рожь и пшеница, холмы — пастбищами, где паслись упитанные коровы и толстые овцы. На полях трудились крестьяне с сыновьями, на вид — весьма процветающие. Они махали нам руками и дружелюбно нас приветствовали. Мимо пробежали двое мальчишек с какими-то тючками. Оба с любопытством уставились на отца, но ни один не спросил, почему это я тащу связанного старика. Это было бы невежливо, а они не хотели проявлять назойливость… Действительно, очень приятная Тень. Нам нужны миролюбивые местные жители, которые не станут пытаться убить или предать нас…

— Не желаете ли попить, сэр? — спросили мальчишки. — Или, может, сандвич, мэм?

— Нет, спасибо. — Я притормозил и обернулся взглянуть, как там сестра. — Блейзе?

— Я бы выпила чего-нибудь, — сказала Блейзе, смахивая упавшую прядь со лба. Сейчас, когда она не была накрашена и причесана, ее черты сделались более резкими. Я вспомнил, как она мне врезала, и в очередной раз подумал, что, возможно, несколько недооценивал ее.

— Вот, пожалуйста. — Старший из мальчишек вытащил из тючка фляжку и налил воды в подставленную братом чашку. Они вручили чашку Блейзе.

— Спасибо.

Она сделала жадный глоток, поперхнулась, закашлялась и быстро вернула чашку обратно.

— Ну как? — с улыбкой поинтересовался я.

— Это была… вода!

Блейзе передернуло от ужаса.

— Еще?

Мальчишки заулыбались, думая, что ей понравилось.

— Нет, спасибо, мне хватит.

Они снова переключили внимание на меня.

— Сэр, а вам? Или, может, старому джентльмену?

— С нами все в порядке, — сказал я, взглянул на дорогу и нахмурился. Здесь где-то рядом должен быть постоялый двор, за рощей, у подножия холма… большой постоялый двор, с беспорядочно раскиданными строениями, с огороженной террасой перед входом. Там отец сможет отдохнуть. А в поместье неподалеку живет отличный врач. Он нам поможет.

Так оно и оказалось. Мое представление меня не подвело.