Глава 7

Легкий ветерок шелестел листьями пальм. Время от времени доносился глухой стук упавшего кокосового ореха. Отдаленный гул машин с прибрежного шоссе сливался с шумом волн прибоя.

Хельга сидела в мягком шезлонге. Она включила подводное освещение бассейна но выключила лампы на террасе. Слабо светящаяся голубоватая вода бросала умиротворяющий свет на террасу.

Старуха, у которой припекает в одном месте!!!

Самые жестокие и самые верные слова, когда-либо сказанные о ней.

Сигарета тлела в пальцах Хельги.

С тех пор как она себя помнила, ей всегда не давал покоя острый сексуальный голод, для которого есть название: нимфомания.

Она воображала, что это ее тайна. И вот теперь эта девка сорвала покров самообмана.

Вспоминая прошлое, Хельга вынуждена была признать постыдный факт: другие тоже знали об этом, хотя и молчали. Улыбающиеся официанты, молодые крепкие мужчины, даже стареющие типы, с которыми она проводила час или два, может быть, в эту самую минуту судачили о ней: «Строго между нами, старик, эта шлюшка Рольф – настоящий огонь. Ну, знаешь – жена Германа Рольфа. Сразу валится на спину, стоит шевельнуть пальцем!..» По телу Хельги пробежала холодная дрожь. Она знала мужчин. Знала, что они не могут устоять от соблазна похвастать своими победами. С чего это она вообразила, что они не будут хвастать и посмеиваться?

«Что ж, старушка, ты сама виновата, – сказала она себе. – У тебя никогда не хватало духу противиться собственным влечениям. Ты могла пойти к психиатру, если бы решилась на борьбу».

К психиатру?! Нет, это не для нее! Она должна сама исцелить себя, ведь еще не поздно.

Хельга подумала о Дике Джонсе. Должно быть, она была не в своем уме, когда ей взбрело в голову затащить его к себе в постель. Этого желторотого юнца?! Больно только, что он так отчаянно не хотел залезать к ней под одеяло, даже выдумал отговорку про сломанную руку. Пошел он к черту! Пусть валяет дурака с Терри!

Ее вновь забила холодная дрожь – они будут смеяться над ней: Дик и Терри.

Пусть смеются.

Хельга поднялась и побрела и побрела вдоль бассейна.

Господи, какой будет ее дальнейшая судьба, если Герман выживет?

Ей вспомнился клуб «Приморье» со всеми этими английскими чучелами, следящими жадными взглядами за тележкой с пирожными. А мужчины с оплывшими рожами в красных жилках? Если бы только Герман умер! Тогда она стала бы свободной хозяйкой шестидесяти миллионов долларов!

До сознания Хельги внезапно дошло, что дверной звонок надрывается. Она посмотрела на часы.

Без двадцати девять.

Дик?!

Быть может, Терри передала ему угрозу Хельги и он пришел, испугавшись полиции?

Даже мимолетная мысль о том, чтобы лечь с ним в постель, была ей противна. Но уж она сорвет на нем всю горечь и ярость!

Хельга быстро пересекла гостиную.

С глазами, мечущими искры, она рывком распахнула дверь и вновь испытала шок.

Вместо Дика на пороге стоял Фрэнк Гриттен с трубкой во рту. На нем плохо сидел костюм, средняя пуговица которого была готова отлететь под напором солидного брюшка.

– Прошу прощения, миссис Рольф, – он вынул изо рта трубку. – Я ехал домой и увидел в окнах свет. У меня есть для вас информация, но если вы хотите, чтобы я заехал позже.., или завтра.

Хельга подавила ярость и через силу улыбнулась:

– Входите, Гриттен. Я как раз собиралась выпить. Вы присоединитесь?

– Спасибо – Он последовал за ней в гостиную: – Здесь уютно, но очень уединенно.

– Да? – она подошла к бару. – Что вам налить?

– Разумно ли это? – продолжал сыщик. – Место совсем безлюдное.

– Что вам налить?! – резкий тон ясно говорил, что Хельга не намерена выслушивать советы.

– Мы, полицейские, пьем виски, миссис Рольф. Они непринужденно рассмеялись.

– Мне следовало знать, ведь я читаю детективы. Она налила ему виски, слегка разбавив содовой, а для себя смешала мартини с водкой.

– Снаружи прохладнее, – со стаканом в руке Гриттен вышел вслед за ней на террасу и, когда она села, опустился в кресло рядом. – Я вроде припоминаю владельца виллы. Ему не повезло.

– Я слышала, – она отпила глоток, подумав, что этот мартини не так хорош, как делал Хинкль. – Так у вас для меня информация?

– Да. Вы говорили, что она нужна вам срочно. – Гриттен раскурил трубку, отпил виски и продолжил: – Дик Джонс, – он сделал паузу и поглядел на владелицу виллы. Пристальный взгляд голубых глаз был жестким взглядом полицейского. – Я намерен не только предоставить вам информацию, но и предложить совет.

– Меня интересуют только факты, мистер Гриттен. В советах я не нуждаюсь.

– В том-то и дело, – Гриттен попыхивал трубкой, явно обескураженный ее резким тоном. – Я дам вам факты, но в вашем теперешнем положении совет тоже пригодится.

– Давайте факты!

Гриттен вынул трубку изо рта, посмотрел на нее и примял тлеющий табак пальцами.

– Вы недавно в Нассау, да и, наверное, в Вест-Индии? Я же прожил здесь двадцать лет. Вы, наняли на работу Дика Джонса. Вы наверное, посчитали его хорошим парнем, которому стоит помочь. Вы не удосужились справиться в полиции, а в этих краях необходимо получить рекомендации или посоветоваться с полицией.

Хельга отпила мартини и поставила стакан:

– Вы хотите сказать, что я совершила ошибку, нанимая этого юношу?

– Да, миссис Рольф, именно так. Я уже вам говорил, у Джонса были неприятности. Живя в таком уединенном месте, вы ни в коем случае не должны были брать его на службу.

Хельга застыла:

– Господи! Такого мальчика! Только не говорите, что он убийца!

С прежним серьезным выражением лица Гриттен покачал головой:

– Нет, не убийца. В возрасте двенадцати лет его послали в исправительный дом за кражу цыпленка.

В сильном раздражении, с горящими глазами Хельга подалась вперед:

– Неужели вы будете утверждать, что двенадцатилетнего подростка могут послать в исправительный дом за кражу какого-то цыпленка? Никогда не слышала о таких вопиющих фактах. Он, наверное, был голоден.

Гриттен вынул изо рта трубку, протер ее и снова отправил в рот:

– Примерно таких слов я от вас и ожидал. Миссис Рольф, но ведь вы не знаете вест-индийцев. Об этом я и толкую. Цыпленка не съели, его использовали для кровавого жертвоприношения.

– Для кровавого жертвоприношения? Это такое страшное преступление?

– Для вас, может быть, и нет, но позвольте объяснить. Семь лет назад сюда приехал с Гаити колдун культа вуду. Вы вряд ли знаете, кто такие колдуны вуду. Это люди, обладающие поразительными способностями к магии.

Если колдун хороший человек, его чары добрые, если злой – злые. У этого человека, его звали Мала My, были злые чары. Он занялся вымогательством. «Заплати мне столько-то, и твой муж, или жена, или ребенок не заболеют.» В общем, все в таком духе. Мало кто из здешних жителей – англичан интересуется туземным кварталом, а полиция вынуждена интересоваться. Вуду такая штука, на которую они не могут не обращать внимания. Мала My нанял Джонса, чтобы он таскал цыплят, собак и кошек, а раз или два даже коз для кровавых жертвоприношений. В конце концов полиция арестовала их обоих.

Хельга допила мартини.

– В жизни не слышала такой чепухи, – сказала она. – Колдовство.., чары.., кровавые жертвоприношения! – Она нетерпеливо взмахнула рукой. – Это можно понять, когда темные невежественные туземцы верят в эту чепуху. Но вы.., уж вы-то особенно.., не должны верить в такую чушь.

Гриттен невозмутимо смотрел на супругу Рольфа:

– Ваше нетерпение и реакция понятны, миссис Рольф. Как только я сюда приехал, я тоже считал вуду чепухой. И еще я не верил, что человек когда-нибудь, рано или поздно, высадится на Луне. Теперь, пробыв здесь двадцать лет, я абсолютно уверен, что вуду не только существует, но и обладает крайне опасной силой. Уверяю вас, Джонс так же опасен, как Мала My. Тот, кстати, умер в тюрьме. Полиция подозревает, что Джонс многому научился от Мала My и теперь занимается колдовством, хотя доказательств нет.

Все это показалось Хельге настолько нелепым, что она потеряла терпение.

– Я отказываюсь это слушать, – сказала она отрывисто. – Допускаю, что, прожив двадцать лет в этом экзотическом жарком мирке, среди суеверных туземцев, вы могли уверовать в такую бессмыслицу, как колдовство. Но я не верю в колдовство и никогда не поверю.

– Миссис Рольф, вы обратились ко мне и мое дело сообщить вам факты. Верить в них или не верить – это ваше дело. Но вот что беспокоит полицию: Джонс недавно стал обладателем дорогого мотоцикла. Старший инспектор Гаррисон, который заведует здешней полицией, ломает голову, как мальчишка-бедняк вроде Джонса смог раздобыть более четырех тысяч долларов на покупку такого шикарного мотоцикла. Рядом с вуду, уж поверьте, всегда крутится шантаж, миссис Рольф, – Гриттен помедлил и внимательно посмотрел на нее. – Если Джонс кого-нибудь шантажирует, полиция гарантирует сохранность имени жертвы в тайне. Гаррисону ничего так не хочется, как упрятать Джонса за решетку.

«Боже! – подумала Хельга, – во что я снова сумела впутаться!» Гриттен ждал, не спуская с нее глаз и, не дождавшись ответа, продолжил:

– Люди часто с неохотой признают, что их шантажируют. Их можно понять, но это связывает руки полиции. Жертв шантажа всегда оберегают и относятся к ним уважительно.

Хельга колебалась.

Не рассказать ли ему все об этой грязной истории?

Ей хотелось рассказать все Гриттену, но страшила перспектива открыть перед сравнительно молодым человеком свой имидж стареющей женщины, у которой свербит в трусиках.

– Я просила вас, мистер Гриттен, – сказала она холодно, – узнать, сломал ли Джонс руку и где сейчас живет он и эта девушка. Теперь я решила не нанимать Джонса, так что шантажист он или чародей, меня не интересует. Сломал ли он руку?

– Да, миссис Рольф, он действительно сломал руку. Вчера вечером его мотоцикл неудачно занесло и он сломал предплечье.

Из Хельги словно выпустили воздух.

Итак, значит, сломанная рука не была только лишь предлогом. Терри не солгала. И самое главное, мальчик не выдумал этот предлог, лишь бы не попасть к Хельге в постель.

– А где он живет?

– Прошлую ночь он провел в прибрежной хижине, принадлежащей Гарри Джексону, – сказал Гриттен, не сводя с нее глаз.

Хельга была удивлена, но как-то ухитрилась не подать виду.

– Как странно! И он был один?

– По словам моего агента, который и сейчас наблюдает за хижиной, около часа ночи к нему присоединился Джексон. Он вышел оттуда утром в начале десятого. Джонс все еще находится в хижине.

– А там не было девушки?

– Нет, миссис Рольф.

Хельга на минуту задумалась, потом пожала плечами. Она заставила себя выказать безразличие, которого на самом деле не испытывала.

– Что ж, спасибо, мистер Гриттен. У меня появилось небольшое затруднение. Поскольку я решила не нанимать Джонса, мне нужна прислуга, вы могли бы порекомендовать мне кого-нибудь?

– Будет разумней не брать на работу вест-индийца, миссис Рольф, – сказал Гриттен после небольшого раздумья. – У англичанки, которая работает у меня, есть сестра, которая ищет место. Ее зовут миссис Джойс. Ее муж был рыбаком. Он утонул во время шторма в прошлом году. Я могу рекомендовать ее.

– Тогда не попросите ли вы ее прийти ко мне завтра утром. Я платила Джонсу сто долларов в неделю. Достаточно ли этого?

– Это слишком много, миссис Рольф. Пятьдесят будет вполне достаточно.

Хельга раздраженно ответила:

– Я хочу платить ей сто долларов в неделю. Деньги помогают людям жить, а я люблю помогать.

Гриттен вновь посмотрел на нее пристальным взглядом полицейского:

– Она будет в восторге.

– Тогда, пожалуй, все, мистер Гриттен. Спасибо за сведения. Работа, или как у вас это называется, выполнена. Гриттен на секунду задумался:

– Тут еще эта девушка. Терри Шилдс. Вам ведь нужны сведения и о ней?

Хельга уже была сыта по горло Диком Джонсом и Терри Шилдс. Она не желала больше о них ничего слышать:

– Она меня больше не интересует. Благодарю вас за все, что вы для меня сделали.

Гриттен выколотил трубку в пепельницу:

– Тогда я должен вернуть вам часть денег, миссис Рольф.

– Я же сказала вам, что работа закончена, – она выдавала из себя улыбку, – вы мне ничего не должны. Спасибо за сведения.

Гриттен встал:

– Вы уверены, что не хотите проверить эту девушку? Хельге хотелось поскорее остаться одной. Она с трудом сдерживалась, чтобы не накричать на него.

– Нет, благодарю вас. Я больше не нуждаюсь в ваших услугах.

Половину следующего дня Хельга провела в клубе за игрой в бридж. Она вернулась домой в половине третьего. Миссис Джойс, новая прислуга, собиралась уходить. Это была высокая пухлая женщина лет сорока, затянутая в корсет, туго завитая, румяная, как яблочко.

– Вот и вы, лапочка, – сказала она. – Хорошо провели время?

– Да, спасибо, – Хельга выдавила улыбку. – А вы?

– Конечно, я люблю наводить чистоту. Приходил парень и починил ставни у вас в спальне. Я снова приду в семь. Принести вам рыбы или хотите чего-нибудь другого?

– Нет, рыба вполне подойдет.

Проводив миссис Джойс, Хельга прошла в гостиную и огляделась. Пустота этой роскошной комнаты и тишина, царившая здесь, навалились на нее тяжелым грузом.

Она поднялась наверх, приняла душ, после чего подошла к шкафу и достала белую пижаму. Сняв пижаму с вешалки, Хельга вдруг замерла и уставилась на нее. Карман жакета с ее инициалами был аккуратно срезан.

Она долго простояла в недоумении, разглядывая пижаму. По какой-то необъяснимой причине ее вдруг бросило в дрожь. Она выронила жакет, словно он вдруг превратился в какое-то ужасное насекомое. С бешено бьющимся сердцем она оглядела комнату. Что бы это могло значить? Кто это сделал? Джойс?

Немыслимо! «Приходил парень и починил ставни у вас в спальне...» Хельга пересекла комнату и подошла к окну. Потом принялась рассматривать деревянные ставни. Прошлой ночью она их не закрывала, и они оставались открытыми. Она покачала ставни взад и вперед. Их нигде не заедало. Отодвинув ставни на место, Хельга осмотрелась, и ее взгляд упал на белый жакет, лежащий на полу. Поколебавшись, она подняла его и присмотрелась к аккуратно распоротым швам. Кто-то воспользовался бритвой, чтобы отпороть карман. Но зачем?

С легкой гримасой она отнесла жакет в ванную и бросила в корзину для белья.

Подойдя к шкафу, Хельга пересмотрела висевшую там одежду. Все было цело. Сердясь на себя, Хельга заметила, как учащенно бьется ее сердце. Должна существовать какая-то причина.

Рабочий приходил чинить ставни. Она читала об извращенных людях, которые воруют дамские трусики с бельевых веревок. Может быть, этот рабочий – такой извращенец? Вряд ли. Скорее всего, это сделала Джойс.

Хельга глубоко вздохнула, стараясь успокоиться. Вечером она переговорит с миссис Джойс. Она ощущала на вилле странную атмосферу, тревожившую ее, и поняла, что не сможет оставаться здесь до вечера. Поехать в клуб? Скоро наступит время чаепития. Она вспомнила всех этих старых чучел, пожирающих глазами тележку с пирожными. Но даже они лучше, чем это проклятое одиночество.

Она заперла двери и поехала в клуб. Целых два часа она просидела, слушая местные сплетни, глядя на толстые старческие пальцы, указывающие на пирожные, принесенные официантом, выпила две чашки чаю и, наконец, приняла предложение поиграть в бридж.

Домой Хельга вернулась около семи. Она смешивала себе мартини, когда прибыла миссис Джойс.

Пока та готовила рыбу, Хельга наблюдала за ней, прислонясь к кухонному столу. Выбрав удобный момент, она заговорила:

– Миссис Джойс, я хотела спросить насчет ставен в спальне. Кто приходил их чинить? Миссис Джойс вытерла руки.

– Кто приходил чинить? – Она быстро взглянула на Хельгу. – Парень, который сказал, что вы его вызывали.

– Это, наверное, мистер Мейсон, посредник по найму. Я и не знала, что ставни не исправны.

– Парень сказал, что их надо хорошенько смазать, – миссис Джойс поставила на огонь кастрюлю. – Хороший парень, вежливый. Я пожалела его, так как рука у него была в гипсе.

Хельга расплескала мартини. Усилием воли ей удалось сдержать себя от восклицания и не показать, какое впечатление произвели на нее эти слова.

– Вы оставляли его одного, миссис Джойс? Она посмотрела на Хельгу:

– Он что-нибудь украл?

– Нет, но вы оставили его одного в спальне?

– Он пришел в неподходящее время, дорогая. Я чистила ванну. Он пробыл без меня там пару минут, не больше. Что-нибудь не так?

– Я обратила внимание, что мою одежду трогали.

– Вашу одежду? Такой парень не стал бы трогать вашу одежду.

– Да. Ну, ладно, это не имеет значения.

– Ведь тут что-то не так, верно? – у миссис Джойс был растерянный вид. – Если он что-то взял, нужно сообщить в полицию, дорогая.

– Он ничего не взял, – Хельга посмотрела на часы. – Все в порядке. Сейчас будут передавать последние известия.

– Последние известия! – миссис Джойс фыркнула. – Зачем они вам, лапочка? Включаешь телевизор и видишь только одно горе.

Хельга вышла в гостиную.

Значит, это Дик приходил сюда! Он срезал карман с ее инициалами. Зачем?

Она вспомнила слова Гриттена: «Уверяю вас, что Джонс так же опасен, как Мала My... Полиция подозревает, что многому научился у Мала My и теперь занимается колдовством.» «Полнейшая чепуха», – пыталась успокоить она себя, но все же в атмосфере виллы чувствовалась какая-то напряженность. Она с трудом заставила себя выслушать последние известия: угон самолета, два убийства, пятеро заложников захвачены ради выкупа.

Миссис Джойс права – только горе кругом.

– Все готово, лапочка, садитесь.

Миссис Джойс подала обед. Хельга с удовольствием увидела перед собой бутылку шабли.

– Я подумала, что вы захотите выпить стаканчик вина, дорогая.

– Вы очень заботливы.

– Дорогая, я сразу же узнаю достойную леди. А теперь кушайте. Завтра я приготовлю вам суп из ракушек. Я делаю его лучше всех на острове.

– Я буду очень рада, – видя, что миссис Джойс в разговорчивом настроении, Хельга продолжила: – Я провела день в клубе «Приморье».

– Неужели? Никогда бы не подумала! Вы меня удивили, дорогая. Этот клуб годится только для старых хрычей, да, но только не для вас.

Хельга немедленно преисполнилась к ней симпатией:

– Нужно же чем-то заниматься, пока ждешь выздоровления любимого мужа.

– Ваша правда. Ждать всегда так неприятно.

– В клубе у нас зашел разговор о вуду. Вы верите в вуду? Лицо миссис Джойс сразу утратило выражение веселости:

– Вуду? Вы говорите об этой мерзости?

– Там было несколько человек, которые, кажется, уверены, что вуду существует на самом деле.

– Миссис Рольф, надеюсь, я хорошая христианка. Я не впутываюсь в то дело, которым занимаются цветные. Выспрашивали, существует ли вуду? Да, существует. Много странных дел творится в туземном квартале.

– Каких странных дел, миссис Джойс?

– Магия.., некоторые из цветных занимаются магией.

– Магией? Какой магией?

– Миссис Рольф, есть вещи, о которых лучше помалкивать. Ешьте обед, не то он остынет.

– Но мне интересно. Пожалуйста, расскажите. Миссис Джойс заколебалась, потом прислонилась к деревянной притолоке и заговорила:

– Знаете, дорогая, эти черные могут наводить чары. Я не обращаю внимания на рассказы, но доподлинно знаю про одного мальчонку, который жил по соседству. Его отец был рыбаком. Как-то раз пришел негр и потребовал денег. Рыбак ударил его и вытолкал наружу. Через день мальчик заболел и впал в беспамятство. Врачи ничего не могли поделать. И в конце концов рыбак пришел к тому негру и отдал ему все свои сбережения. На следующий день мальчик выздоровел. Я все это видела собственными глазами. Еще много всякого рассказывают, миссис Рольф. Я могла бы говорить без конца, но вы лучше доедайте свой обед. Я вымою посуду, – и миссис Джойс ушла на кухню. «Какая прелесть! – подумала Хельга. – Колдовство! Магия!» Нет, она не поверит в эти сказки! Миссис Джойс не лучше Гриттена. Она слишком долго жила на острове.

Только после ухода миссис Джойс Хельга почувствовала, как пусто и одиноко в доме. Она начала жалеть, что не осталась в отеле. Там, по крайней мере, кругом люди.

Хельга смотрела на освещенный луной океан. Тишина, нарушаемая лишь тихим холодным шорохом волн, угнетала. Ей казалось, что она полностью отрезана от внешнего мира. Можно было, конечно, поехать в клуб и опять поиграть в бридж, но это испытание даже похуже, чем сидеть здесь одной. По дороге из клуба Хельга купила себе три книги и теперь решила почитать. Выбрав исторический роман, она направилась на террасу, но на полпути остановилась. У нее появилось отчетливое ощущение, что за ней наблюдают. Она остановилась в центре комнаты, прислушиваясь.

До нее доносился лишь шорох волн, йотом со стуком упал кокосовый орех.

Хельга вновь испытала чувство страха, впервые пережитое ею тогда, когда она заметила отрезанный карман. Она всегда гордилась крепкими нервами, но сейчас с неприятной отчетливостью осознала, что в случае появления какого-нибудь незваного гостя она будет совершенно беззащитна, если не считать телефона.

«Но кто сюда придет? – подумала она, сердясь за свой внезапный страх. – Дурацкая фантазия!» Взяв себя в руки, она вышла на террасу. Мягкий свет, исходивший из бассейна, теперь производил впечатление какой-то призрачной жути. Даже свет луны казался зловещим.

Хельга колебалась, по-прежнему кожей чувствуя, что за ней кто-то следит, что она здесь не одна....

Кто-то затаился там, в темноте.

Но кто?

Какой-нибудь негр? Он может неожиданно наброситься на нее. В этом безлюдном месте никто не услышит криков! Стараясь придать голосу твердость, Хельга крикнула:

– Есть здесь кто-нибудь?

Последовала долгая пауза, во время которой она стояла неподвижно, охваченная страхом, потом со стороны густых кустов послышался шорох, и ее сердце тревожно забилось.

– Не бойтесь, миссис Рольф, это всего тишь я. Из темноты появился человек. У Хельги перехватило дыхание.

– Это я... Гарри Джексон.

Секунду-другую она всматривалась в неясный силуэт, потом ее страх перешел в ярость.

– Как вы смели сюда прийти! Уходите сейчас же или я вызову полицию!

Джексон приблизился, и Хельга увидела, что он одет в свой лучший костюм и в руке держит маленькую картонную коробку.

– Прошу прощения, миссис Рольф, – его голос звучал хрипло, – мне нужна ваша помощь, а вам моя! Я не хотел вас пугать.

– Вы слышали, что я вам сказала? Уходите немедленно или я вызову полицию!

Он подошел к стоящему на террасе столику и положил на него коробку.

– Пожалуйста, взгляните на это, миссис Рольф. Он снял крышку и пододвинул к ней коробку. С бешено бьющимся сердцем Хельга увидела деревянную куколку, лежавшую в коробке. Куколка изображала мужчину с лысой головой в миниатюрных черных очках, одетого в белую шелковую пижаму. Сходство с Германом было таким потрясающим, что она едва сдержала крик.

Из головы куклы торчала длинная блестящая игла. ***

Маленькая черная тучка наплыла на серебряный диск луны. Внезапный бриз прошелестел в листьях пальм. Джексон сказал дрожащим голосом:

– Я больше не могу. Только вы сможете мне помочь.

– Что это такое? – Хельга указала на деревяшку.

Гарри упал в кресло и закрыл лицо руками, потом заплакал, как хнычет маленький мальчик, когда ему больно.

Хельга перевела взгляд с него на мерзкую куклу. Она понимала, что ей нечего бояться. Джексон оказался слабой, плаксивой, лишенной мужества тварью.

Она быстро прошла в гостиную и наполнила два стакана бренди. Затем вернулась с ними на террасу.

– Выпейте и перестаньте хныкать. Ее резкий тон подействовал на Джексона, который схватил стакан и осушил залпом.

– Я должен достать денег, миссис Рольф. Мне нужно выбраться отсюда! У меня есть интересная информация для продажи.

– Вот как? – Хельга уже полностью овладела собой. Она села и закурила. – Вы ничего от меня не получите, но вам лучше объясниться насчет этой куклы, иначе я звоню в полицию.

– У меня есть информация для продажи, – повторил шантажист-неудачник. – Клянусь, вы не пожалеете, миссис Рольф. Я должен уехать. Этот проклятый ублюдок-метис меня доконает.

Хельга заставила себя еще раз взглянуть на куклу. Та, несомненно, изображала Германа.

На шее куклы висел маленький мешочек из пластика, в котором что-то лежало.

– Кто ее сделал?

– Он... Джонс. Он сказал, что сможет помешать вам уехать из Нассау. Он погрузит мистера Рольфа в кому! Он сказал, что, если воткнет иглу в голову куклы, мистер Рольф впадет в беспамятство.

Хельга почувствовала озноб. Она вспомнила рассказ миссис Джойс о соседском мальчике. И еще ей вспомнилось озадаченное, встревоженное выражение на лицах доктора Бернштейна, Леви и Беллами.

Возможно ли такое?

Неужели иголка в голове куклы погрузила Германа в этот странный каталептический сон?

Хельга вспомнила слова Гриттена: «Как только сюда приехал, я тоже считал это чепухой. И я не верил, что человек когда-нибудь высадится на Луне».

«Выбрось из головы эти дурацкие мысли, – приказала она себе, – Ты ведь, старушка, знаешь, что этого не бывает. Где-то в этой колоде спрятан джокер. Этот хнычущий человек хочет одурачить тебя, мамочка».

– Объясните, – сказала она дрогнувшим голосом.

– Для этого и пришел, – Джексон сжимал и разжимал кулаки. – Мне просто необходимы деньги, миссис Рольф. Дайте мне пять тысяч, и я вам все объясню.

Она презрительно посмотрела на него:

– Если вы не оставите попыток шантажировать меня, я позвоню в полицию, и тогда объясняйтесь с ними. Он съежился:

– Вы не захотите, чтобы об этом узнала полиция. Я не шантажирую вас, клянусь. Сами понимаете, мне нужны деньги, чтобы уехать. Информация, которую я вам предлагаю, стоит гораздо больше, чем пять тысяч. Джонс вырезает куклу, похожую на вас. Он украл кусочек материи с вашими инициалами, чтобы сделать для куклы платье. Он рассказывал, что ему нужен какой-нибудь предмет, принадлежащий человеку, которого он собирается контролировать. – Дрожащими пальцами Джексон указал на крошечный пластиковый мешочек, висевший на шее куклы: – В этом мешочке, миссис Рольф, обрезки ногтей вашего мужа. Джонс подобрал их, когда убирал в его номере. Говорю вам, он замыслил вас убить.

Потрясенная Хельга тем не менее отказывалась поверить в услышанное:

– Я вам сказала, Джексон! Убирайтесь! Хватит с меня этой чепухи!

– Джонс выжал меня дочиста. У меня нет денег! – снова захныкал Джексон. – Мне нужно убраться с этого острова. Лопес охотится за мной. Миссис Рольф, ради бога, дайте мне денег. Не сломай Джонс руку, он уже доделал бы куклу, и сейчас вы были бы мертвы!

Глядя на его испуганное, мокрое от пота лицо, Хельга вдруг почувствовала леденящий страх.

«Сейчас были бы мертвы!» Она вспомнила серьезное лицо Гриттена, с ужасом вспомнила, как помрачнела миссис Джойс, когда она спросила про вуду. Возможно ли это?

Призвав на помощь всю свою волю, она сказала:

– Хватит с меня глупостей! Убирайтесь. Джексон уставился на нее безнадежным взглядом и в отчаянии поднял руки.

– Раз так, придется мне довериться в расчете на вашу помощь, миссис Рольф. Эта девушка... Терри Шилдс... – он подался вперед. – Я могу сказать вам, кто она...

– В последний раз говорю вам: убирайтесь!

– Они с Джонсом замыслили избавиться от вас с помощью вуду, чтобы она смогла унаследовать деньги Рольфа! – И, тыча в нее пальцем, Джексон продолжил: – Терри Шилдс – ваша падчерица. Это Шейла Рольф! Шейла, которой достанутся все отцовские денежки, если вы умрете!