Глава 5

– Тревога. Боевая тревога. Всем в боевые рубки. Капитана Кирка срочно запрашивает мостик. Лейтенант Пайпер, срочно ответьте мостику. Тревога.

Всему персоналу занять свои места в боевых рубках.

Каким-то образом (думаю, что никто не сможет упрекнуть меня за это) на пути к мостику я оказалась в одном турболифте с капитаном Кирком. В действительности это он присоединился ко мне. Я бы все равно не смогла преодолеть его код капитана, пользующийся приоритетом на всех транспортных системах корабля, а также помешать его внутреннему чувству паники, хотя внешне он оставался совершенно спокоен. Черт побери!

Он посмотрел на меня немигающим вопросительным взглядом. Вокруг нас во всем ощущался тревожный пульс корабля, мы чувствовали его, даже находясь в турболифте. Мое лицо горело.

– Это "Звездная Империя"? – дрожащим голосом спросила я.

– Мы уже достигли точки нашей встречи, лейтенант, – ответил он.

– Тогда почему...

– Когда мы вышли из режима ускорения, то сразу же заметили четыре корабля-птицы клингонов, и эти хищники уже успели принять позицию для атаки.

– На нас?

– Нет, лейтенант, они ведут огонь по дредноуту.

Мой рот раскрылся помимо моей воли.

– Напали на корабль Федерации? Разве мы настолько близки к нейтральной космической зоне клингонов?

Неужели ему так нравилось видеть выражение замешательства на моем лице?

– Точка, где планировалась наша встреча, находится внутри региона Сабука. Это космическая область, право на обладание которой оспаривают многие, но она не включена в нейтральную зону. Поэтому вход сюда юридически еще не означает начала войны.

– Очень удобное место.

– Для клингонов, – добавил он, прежде чем я успела поправиться сама.

Что же такое было в капитане, что побуждало меня в его присутствии говорить первое, что приходило на ум?

– Сэр... я не понимаю, почему находящиеся на "Звездной Империи" выбрали для беседы с нами именно это место. Почему они решили подставить себя и нас под возможный удар клингонов?

Мигающий красный свет тревоги продолжал отражаться на сто капитанском нагрудном значке.

– Вот здесь в дело должны вступить вы. После того, как вы подтвердите свой биокод, для нас, возможно, откроются и другие вещи. Будем на это надеяться.

– Вряд ли вы, капитан, уповаете только на эту надежду.

Его лицо приобрело какое-то новое выражение. Правда, ускользающее, неуловимое. Я уже однажды видела его у капитана Кирка на рисунке, сделанном от руки в стенгазете Академии. Заметка, к которой он был приложен в качестве иллюстрации, по смыслу соответствовала идее: "любой может стать таким, как он". Рисунок, в целом неплохого качества, представлял капитана героем в большей степени, чем я могла видеть сейчас.

Похож, конечно, но не до мелочей.

Лицо, находившееся передо мной сейчас, было выполнено в пастельных тонах. Никаких острых углов, складок и тому подобного. Нежные темные глаза, как у самца антилопы во время случки. Лицо героя, известного всем?

Вряд ли. Это лицо вряд ли хотело славы, и мощь его отличалась от той силы, которая просматривалась в угловатых чертах мистера Спока. Словно две стороны одной и той же монеты: на одной – выражение собственного достоинства, на другой – творение художника. Когда я заглянула в глаза капитана, то увидела, что в них идет странная внутренняя борьба. Он не мог больше терпеть этих клингонов, одинаково сильно желая столкнуться с ними и свернуть в сторону, забыть их. Я догадалась об этом еще в турболифте.

Клингоны?

Настоящие живые клингоны? Не обман зрения и не голографические их изображения?

Щелчки и шипение коммуникатора.

– Доложите статус.

– Капитан, клингоны направляют всю свою огневую мощь на "Звездную Империю". Только один корабль отделился от них и идет в нашу сторону. Мы подняли свои защитные экраны.

Все тот же тяжелый голос. Кто-то, медленно пройдя вдоль нижней палубы, встал возле командирского кресла. Спок. Они с капитаном обменялись продолжительными взглядами, забыв про существование монитора внешнего наблюдения. Спок нарочито медленно произнес:

– Для вас все готово, капитан. Между ними произошел какой-то обмен информацией, но речь не шла о передаче полномочий. Я поняла это по реакции высших офицеров, собравшихся на мостике. У "Энтерпрайза" оставался прежний хозяин. Это было самое главное.

– Спасибо, мистер Спок. Подготовьтесь к возможному маневру. Проведите наводку на цель главных фазерных батарей. Ухура, сообщите Зулу, чтобы он явился на мостик.

– Он уже в пути, капитан. Лампочки боевой тревоги продолжали пульсировать кроваво-красным светом.

– Спок, каков ваш анализ ситуации?

– Клингоны удивлены нашим появлением, нам удалось частично расстроить их атаку на дредноут, и хотя пока мы имеем преимущество внезапности, они производят перегруппировку. Что же касается "Звездной Империи" – можете убедиться сами...

Только после этого я позволила себе перевести взгляд на экран переднего обзора. Огромный корабль завис под странным углом, конечно, еще далеко от нас. В космосе очень трудно определить, где верх, где низ, но все же... мне показалось, что он перевернулся вверх брюхом. Похоже, дредноут совершенно потерял управление и безвольно вращался под влиянием одного работающего ускорителя. Толстые нити фазерных лучей трех кораблей клингонов прошивали его в безудержном танце хищных птиц. Один из вражеских кораблей завис над дредноутом и упрямыми залпами пытался совершенно разрушить гондолу ускорителя; цветные искры и струи ионизированного газа летели во все стороны. Мне почудилось, что я ощутила запах плавящегося металла, а вместе с ним – запах самой смерти.

– Нет...

Я отступала назад, пока не столкнулась с переборкой. Перед глазами поплыл туман. Смерть. Реальная смерть. Если им удалось разрезать на куски суперкорабль...

Дредноут продолжал раскачиваться, полностью потеряв один ускоритель.

Я ощутила комок в горле. Огромное пятно чернело на корпусе "Звездной Империи", время от времени испуская пучки голубых искр – корабль терял остатки энергии. Полное разрушение. Катастрофа.

– Крейсер клингонов заходит по нашему левому борту, капитан, послышался незнакомый мне женский голос.

Я снова ощутила страх. Молодая женщина крепкого телосложения внимательно следила за показаниями приборов в капитанской рубке.

– Ускользающий маневр! Залп! – отреагировал Кирк.

"Энтерпрайз" провалился вниз настолько резко, что нам пришлось хвататься за первые попавшиеся предметы. Мы ощутили, как ударная волна прокатилась по всему кораблю; фазерный залп был поглощен защитными экранами левого борта. На мониторе внешнего обзора мы увидели наш собственный залп, доставший клингона во время его прохождения мимо нас.

Противник проскользнул настолько близко, что я непроизвольно отпрянула от экрана.

– Курс 0,06. Позаботьтесь о передних защитных экранах, – произнес "портрет", выполненный пастелью.

Наши фазеры продолжали преследовать клингона.

– Огонь россыпью, младший лейтенант Мейерс.

Мы отправились вдогонку за противником, продолжая посылать залпы до тех пор, пока не стало ясно, что противник бежит.

– Мы немного потрясли его, сэр, – произнесла Мейерс.

Я не поверила своим ушам, когда Кирк приказал:

– Прекратить огонь. Возвращаемся назад. Нам необходимо освободить "Звездную Империю".

Почему он не захотел окончательно разобраться с клингоном, которого мы уже заставили бежать?

Ведь он обязательно вернется и нападет на нас позднее. Я подумала, что капитан выбрал не очень подходящее время для благотворительности.

Освободить "Звездную Империю"? Зачем? Мы найдем там лишь кучку наполовину дезинтегрированных тел.

– Зарядить аппараты для фотонных торпед. Траектория доступа в точке 0,737. Полный заряд.

Рядом со мной раскрылась дверь турболифта, и из нее вышел мистер Зулу. Он сразу же побежал в сторону командирской рубки. Младший лейтенант Мейерс отправилась к консоли управления навигацией, а тот, кто находился там, вернулся на свое первоначальное место.

– Рад вашему возвращению, Зулу, – произнес капитан.

– Извините за опоздание, сэр. Мне пришлось задержаться у панели контроля ремонтно-восстановительных работ мы получили пробоину во внешнем корпусе.

– Похвально, но в следующий раз не стоит терять на это столько времени.

– Сэр фотонные торпеды заряжены и готовы к пуску.

Мы поспешили в сторону "Звездной Империи", где три ястреба клингонов все еще расписывали космос красными лучами своих залпов. У меня пересохло в горле, а руки предательски затряслись. Где они, все эти бесконечные тренировки и имитации настоящего боя, и что они могут дать перед лицом настоящей опасности, когда с трудом вспоминаешь свое собственное имя?

Однако я должна выйти из всего этого живой.

Я попыталась вернуть своему голосу былую твердость.

– Сэр... разрешите мне вернуться на свое рабочее место в экологической службе.

– Не разрешаю. Вы нужны нам здесь вместе с вашим биокодом. Огонь!

После нескольких деликатно-агрессивных прикосновений Зулу к панели управления мы, описав дугу, проскочили мимо двух кораблей клингонов, успев при этом сделать несколько фазерных залпов сначала по одному, а затем по другому хищнику. Их зеленые внешние оболочки получили несколько прицельных попаданий.

– Сэр. – обратился к капитану Спок. – Повреждены защитные экраны над кормовым инженерным отсеком слева. – Я пытаюсь провести текущий ремонт.

Мистер Скотт готов к включению аварийного энергообеспечения.

– Младший лейтенант Мейерс, помогите Споку. Лейтенант, займите ее место у консоли навигационного контроля.

Клингоны описали полукруг и продолжили атаки "Звездной Империи" с ее незащищенной стороны. Белоснежный корпус дредноута опять засиял белыми, красными и зелеными искрами.

– Пайпер! – голос капитана добрался до моего сознания. – Возьмите на себя навигационный контроль.

Я оторвалась от ужасов, высвечивающихся на экране, и посмотрела в глаза капитану. На меня вдруг нахлынули воспоминания.

– Что? О, сэр... вы меня не поняли, я не могу – ведь я никогда не...

– Бросьте, лейтенант. Возьмите на себя это дело.

Его тон все решил за меня.

Не отдавая себе отчета в своих действиях, я села за навигационную панель, негромко бормоча:

– Хорошо... но если я наломаю здесь дров, то виноваты все равно будете вы.

Я подавила в себе отчаяние или, во всяком случае, попыталась это сделать. Три видневшихся на экране корабля клингонов оставили в покое разбитый корпус "Звездной Империи" и направились в нашу сторону.

– Будьте внимательны, капитан. – Бархатистый голос Кирка все еще звучал в моих ушах. Мои руки, лежавшие на клавиатуре, дрожали.

– Курс минус 822. – произнес он. Теперь капитан сидел в своем кресле, и его голос, его опыт воздействовали на меня через мое левое плечо. Я пыталась сделать все, что полагается в таких случаях, выполняя приказы так, как меня этому учили, но холодившие мою кровь три корабля клингонов не давали мне сосредоточиться, заодно превращая мои пальцы в негнущиеся палки.

– Пайпер, – угрожающе повторил он.

– Но... это поставит нас под их перекрестный обстрел.

– Проектируйте, лейтенант, как я сказал. Сейчас.

– Они сотрут нас в порошок. И я не могу... Он схватил меня за плечи и попытался вытащить из кресла. Надо мной младший лейтенант Мейерс своими тонкими пальцами стучала в стекло монитора переднего обзора. Она детализировала этот смертельный для нас курс и передавала цифры в рубку Зулу. Я закрыла лицо руками и смотрела на экран, наблюдая сквозь пальцы разворачивавшуюся там картину. У меня осталось слишком мало времени даже на то, чтобы встать.

Клингоны подошли к нам одновременно с обеих сторон, предварительно спустившись сверху. Жерла их фазерных установок горели красным огнем. Ни один корабль, даже "Энтерпрайз", не устоит против залпа максимального заряда фазерных установок с минимального расстояния и сразу с трех сторон.

Если бы я могла зажмуриться, то наверняка сделала бы это. Но, видимо, у меня была другая судьба: заглянуть смерти в лицо.

– Зулу, залп по цели в квадрате 0,005 с последующим уклонением Т-минус 4000 метров. Затем пируэт Рингольда. Немедленно.

– Приказ принят.

Сразу после звука его хриплого голоса я почувствовала странное распирающее ощущение в собственном желудке. Экран монитора наблюдения поплыл перед моими глазами. "Энтерпрайз" совершал этот чертов пируэт.

Корабль скрипел, стонал, боролся с собственной искусственной гравитацией, возникавшее при этом перегрузки буквально вколачивали вас вглубь наших кресел. Все это было на грани моих физических возможностей.

"Энтерпрайз" аккуратно маневрировал между тремя сконфуженными клингонами, едва не касаясь своим корпусом их бортов, но мы все же вырвались в открытый космос и, совершая маневр, покатились словно гигантское колесо, посылая при этом наугад залп за залпом.

Их возмездие не заставило себя долго ждать. Тонкие красные лучи появились сразу с трех сторон. Но мы были уже далеко.

– Доложите данные с кормовых сканнеров, – приказал капитан Кирк.

Экран монитора погас, затем зажегся снова, на нем застыло изображение кораблей клингонов, которые уже вели огонь друг по другу!

Мостик заполнился победными криками младшего офицерского состава.

Пируэт Рингольда. Хм...

– Прекрасный выбор военной стратегии, капитан.

Надо мной, словно статуя, склонился мистер Спок.

– К сожалению, корабли клингонов имеют неплохую защиту, и у нас слишком мало шансов победить при соотношении 3:1.

– Да, – пробормотал Кирк, задумчиво рассматривая происходившее на экране. – Весь вопрос в том как склонить чашу весов в нашу пользу. Вам удалось обнаружить на сканнере четвертый корабль?

– Очевидно, он слишком сильно поврежден, чтобы участвовать в дальнейших боевых действиях. Он спрятался за группой астероидов и до сих пор не появлялся оттуда.

Кирк внимательно посмотрел на своего помощника.

– Но все же на сканнерах есть его изображение?

– Его невозможно получить. Эти астероиды содержат аномально высокие концентрации иридия Ховинга. Наши сенсоры не в состоянии проникнуть через такие структуры.

– Понятно.

Он наклонился вперед.

– Лейтенант Пайпер, я хотел бы, чтобы вы заняли место младшего лейтенанта Мейерс за ее сканнером и внимательно следили за этими астероидами, пока клингон не появится из-за своего укрытия. Можете отправляться туда прямо сейчас.

– Да, сэр.

Я поднялась по ступенькам на верхнюю палубу.

Я кое-что знала об иридии Ховинга. Он не блокировал энергию сенсоров, а просто адсорбировал ее. Поэтому на экранах компьютеров астероидное доле было похоже на размытое пятно с более темными вкраплениями – ядрами самих астероидов. Астероидный пояс был довольно небольшим, и в нем помещалось только восемь или десять крупных ядер-камней с хвостом из их обломков длиной в несколько тысяч километров. Единственной моей надеждой могло стать обнаружение какого-либо движения среди этих камней, где-нибудь на периферии астероидного пояса. И все.

– Капитан, клингоны заряжают фотонные торпеды, – предупредил Зулу.

Его голос был вполне спокойным. Обычно так спрашивают: "А не хотите ли чаю?"

– Ухура, попытайтесь выйти на связь со "Звездной Империей", обратился к ней Кирк. – Мы должны выяснить, кто там остался в живых. Какой смысл предпринимать что-либо, если там уже некого спасать. Зулу, попытайтесь маневрировать, но только в пределах сенсорного контроля за дредноутом, мы также должны оставаться вне зоны возможной фазерной атаки клингонов. Спок...

– Я настрою сканнеры на определение живой материи.

– Отлично. Всем вести себя потише. Это очень ответственная операция.

Снова раздалось шипение дверей турболифта.

– Опять вальсируем взад-вперед, причем неизвестно, кто кавалер, а кто дама, – сухо прокомментировал Маккой. – Боже, какие ужасные повреждения.

– Приберегите свои комментарии для обеда, Боунз. Вы хотите что-то сообщить нам?

– Только одно: травмы получили совсем немногие члены экипажа, несмотря на то, что нам пришлось по вашей милости несколько раз перевернуться кувырком. Скотти уже пытался выйти с вами на связь, но, в конце концов, ему пришлось передать через меня: его системы связи вышли из строя на участке выше С-палубы. Он получает информацию, но сам не может ничего передавать.

– Ухура?

– Она вышла, капитан. Восстанавливает внутрикорабельную связь.

Маккой пристально посмотрел на искалеченную "Звездную Империю" и наморщил лоб.

– Хватило даже для такого гиганта. В его привычном сарказме я разглядела и настоящую боль. Я присмотрелась и увидела в глазах доктора неприкрытое сочувствие к этим разбойникам, сейчас, наверняка, чуть живым.

У "Звездной Империи" с командой из нескольких головорезов не было никакого шанса выстоять против целой шайки клингонов. Если последние что-то и умели, так это сбиваться в шайку. Но сейчас доктор страдал, не в силах помочь своим потенциальным пациентам на таком расстоянии.

– Боже мой, Джим, зачем нам все это? – он тыкал пальцем в экран и укоризненно смотрел на капитана Кирка. – Неужели вы на самом деле полагаете, что в этой груде искореженного металла могут остаться живые?

Через динамик коммуникатора прорвался голос Ухуры:

– С вами желает говорить мистер Скотт. Капитан Кирк коснулся нескольких кнопок на своей контрольной панели.

– Скотти, я слушаю.

– Я уже собирался писать завещание, сэр. Тот удар в левый борт, который мы недавно получили, вызвал деформацию опоры ускорителя. Еще один маневр, и она развалится.

– Я буду помнить об этом, мистер Скотт. Попытайтесь как можно быстрее отремонтировать опору. Пока нам еще рано рассчитывать на отдых. И ваши фирменные пословицы еще понадобятся в деле.

– Пусть они попробуют мной закусить, сэр.

– Вот это похоже на вас, Скотти. Будем держаться все вместе.

На зеленой рубашке капитанской униформы отражались мерцающие огоньки компьютерных экранов инженерной консоли. Его глубокая внутренняя связь с мистером Скоттом отражалась на его лице, в глубине его глаз.

– Готовьтесь к нападению с обоих флангов.

– Защитные экраны установлены на максимально возможную защиту, доложил Спок, находившийся возле своего внушительного библиотечного компьютера. Этот компьютер давал "Энтерпрайзу" большую часть тех преимуществ, которые отличали его от других кораблей Звездного флота, он постоянно модифицировался, пополнялся информацией с целью лучшего управления сенсорами, двигателями, системами обнаружения и контроля. Его возможности непрерывно росли вместе с возможностями корабля, пока те и другие не стали просто легендарными, а Спок оказался первым вулканцем экспертом по компьютерам в Звездном Флоте. Его мозг постоянно шел в ногу с электронным мозгом компьютера, и вместе они парили в лучах славы. И вот я оказалась на расстоянии вытянутой руки от них обоих и, почувствовав себя крошкой, углубилась в свой монитор, надеясь, что на меня и мои провалы в работе просто не обратят внимания. Почему же клингоны медлят? Почему они не появляются перед нами прямо сейчас?

– Доктор Маккой, вас вызывает судовой лазарет, – в голосе Ухуры прозвучала тревога. – В батарее обнаружилась течь в системе охлаждения, имеются жертвы. Доктор Андрюс Таурус требует вашего разрешения на проведение специфического для таких случаев лечения.

Лицо Маккоя сразу же посуровело. Он не очень ласково посмотрел на капитана, и их взгляды встретились.

– Пора завязывать со всеми этими делами, капитан, – предупредил он в осторожной форме.

Вскоре доктор, что-то бормоча о буре в стакане воды, исчез в турболифте. Я снова повернулась к экрану моего сканнера и переключила свое внимание на него.

До меня доносились голоса, свидетельствовавшие об организованном беспорядке на корабле: Ухура по каналам связи вызывала кого-то на мостик, Спок спокойным голосом сообщал результаты своего анализа, капитан Кирк сдержанно отвечал. Все эти голоса гармонично дополняли друг друга, даже в их хаосе можно было уловить стабильность, понимание ими друг друга с полуслова даже в такой экстремальной ситуации. За исключением одного голоса, который не вписывался в их стройный хор. Я откашлялась и подумала о том, что мне лучше всего сейчас вообще молчать.

В этот момент у турболифта появился Сарда. На секунду он задержал свой взгляд на мне, хотя наверняка слышал по каналу связи, как меня вызывали на мостик, и мое нахождение здесь не могло быть для него откровением. Теперь он был одет в униформу, золотистый цвет которой хорошо гармонировал с цветом его волос. Я снова подумала о несуразности собственного наряда. Нашивки на его рукаве были одинаковыми с таковыми Зулу: он тоже относился к инженерной службе, и до меня дошло, что именно его Ухура только что вызывала на мостик. Быстрым шагом Сарда направился к пульту управления вооружением.

– Сэр, – ворвался голос Зулу. – Корабль клингонов только что произвел торпедный залп!

– Держитесь!

Первая торпеда угодила во внешнюю обшивку корабля в ее передней части по правому борту. Все, кто в тот момент стоял, оказались на полу, включая меня, Сарду и даже Спока. Капитан смог удержаться на ногах только потому, что крепко схватился за поручни. К тому времени, когда я, наконец, поднялась на ноги, потирая ушибленные места, клингоны произвели повторный залп. Он потряс "Энтерпрайз" до самого основания.

– Лейтенант Мейерс, уходим в сторону. Зулу, попытайтесь детонировать их торпеды до того, как они успеют долететь до нас.

– Эта методика, в основном, существует еще в теории, но я попытаюсь.

Лейтенант, произведите расчеты для возможного перехвата.

Я ощутила гулкие удары своего сердца еще до того, как догадалась, что он говорит не со мной, а с Сардой, чья бронзовая голова склонилась над панелью управления вооружением. Он произнес:

– Задание принято. Расчетные траектории перехвата определены, необходимые цифры уже передаются вам, сэр.

– Принято.

Клингоны оставили в покое искалеченную "Звездную Империю" и, горя жаждой мести, приближались к нам. Ярко-красные вращающиеся шары – сгустки огромной энергии догоняли "Энтерпрайз", а мы пытались ускользнуть от столкновения с ними. Зулу произвел пробный залп перехвата, и ему удалось все же блокировать один из торпедных ударов клингонов. Космос вокруг нас на несколько секунд осветили яркие вспышки. Однако другой залп все же достал нас и как следует встряхнул "Энтерпрайз". Третий залп прошел мимо и исчез в черном вакууме. Мы успели восстановиться и нанесли ответный удар, достав один из вражеских кораблей, которому пришлось временно убраться восвояси.

Кирк нажал кнопку переговорного устройства.

– Скотти, ты жив?

– Капитан, наш. импульсный двигатель получил удар рикошетом. Его можно починить, но на это потребуется время.

– Сколько именно?

– От 17 до 20 минут на ремонт.

– Приступайте.

Он повернулся к Споку.

– Есть какие-нибудь предложения?

– Наши кормовые защитные экраны здорово пострадали. Но у нас еще остались резервные источники импульсной энергии. Предлагаю с их помощью усилить надежность нашей защиты.

Кирк едва не улыбнулся ему.

– Согласен. Мистер Зулу, подготовьте корабль.

– К атаке?

– Конечно.

– Мы почти готовы.

В ответ он почти облегченно вздохнул. За последнее время на мостике произошло слишком много таких "почти".

"Энтерпрайз" мучительно медленно поворачивался, чтобы лицом к лицу встретиться с хищными клингонами. По правому борту мы увидели вспышку.

Фотонный шар понесся в нашу сторону. Зулу нанес ответный удар, и космос опять наполнился искрами. Но клингоны отвечали снова и снова, а мы не успевали за их бешеным атакующим ритмом.

Очередной залп достал "Энтерпрайз". Корабль встряхнулся и застонал.

Индикаторы перегрузки отчаянно мигали, сирены заревели на полную мощь, а сразу из нескольких структурных блоков мостика повалил дым. Его клубы и треск электрических разрядов из разорванных цепей мешали нашей работе. В эту минуту я почувствовала, что мне особенно не хватает силы и уверенности в себе нашего капитана.

– Всю мощность направить на усиление передних защитных экранов. – Его голос был островком спокойствия среди волн всеобщей паники. – Залп фотонных торпед.

В то же мгновение красный искрящийся шар вырвался из нутра "Энтерпрайза" и с треском рассыпался на корпусе вражеского корабля, задев самое чувствительное место этой птицы – ее шею. Под воздействием ударной волны корабль клингонов начало крутить и разрывать на части, пока под влиянием детонации он, наконец, не развалился на миллионы светящихся кусочков металла.

От увиденного мы почувствовали прилив бодрости или, возможно, мы просто глубже и свободнее вздохнули. Два оставшихся корабля клингонов, описав дугу, стали заходить для новой совместной атаки.

– Капитан, опять, – предупредил Зулу.

– Учитывая наши повреждения, – уточнил Спок, – два их корабля превосходят нас по вооружению на 17%. Анализ их атакующей тактики показывает, что, скорее всего, они будут стараться ударить в наше слабое место, у кормы по левому борту. Предмет их желаний – гондола ускорителя, капитан. Мы не сможем маневрировать настолько эффективно, чтобы уберечь ее сразу от двух вражеских кораблей.

– Но мы также не имеем права покинуть "Звездную Империю", пока сохраняется возможность того, что там остались живые члены экипажа.

Зулу напрягся.

– Вот и клингоны.

Капитан Кирк рывком выбрался из своего кресла.

– Не давайте им сесть нам на хвост.

Я припала к экрану своего сканнера больше из-за страха, чем из чувства долга. Все мое тело окаменело, я уже внутренне приготовилась к смерти, и мне хотелось встретить ее, стоя бок о бок с этими людьми, полными бесстрашия и достоинства. Но меня одновременно не покидало сочувствие к тем, кто остался в дредноуте. После того, что с ними произошло, шансы на их выживание были ничтожно малы. Кирк тоже должен понять это, ведь он не похож на самоубийцу.

На сканнере сохранялось изображение все тех же размытых розовых пятен астероидов, и мои сенсоры безуспешно пытались проникнуть через иридий Ховинга. Астероиды, обломки, космический мусор и... непроницаемая каменная плотность. Я прищурилась. 290 тысяч тонн. Триста метров в длину, сто сорок в ширину. Что это? Еще один камень-астероид? Он слишком велик для корабля клингонов. Хотя его конфигурация все еще неясна...

В тот момент, когда мне пришла в голову мысль о том, что это может быть тяжелый крейсер Клинтонов или космический авианосец-база для более мелких хищников, в тот самый момент эта штуковина начала внезапно ускоряться и быстро достигла скорости в 3/4 от световой. Стало ясно, что я вижу не скалу или другой естественный объект.

– Капитан!

Я резко развернулась, затем вновь склонилась к своему экрану.

Прежде чем я успела сделать еще один вдох, в пределах нашей видимости появился ярко-голубой фотонный шар, который попал в крыло ближайшего к нам корабля клингонов и срезал его словно бритвой!

На экранах, к величайшему нашему удивлению, появился мессия, сверкающий алебастрово-белым корпусом, корабль огромных размеров с тремя гондолами-ускорителями, вынесенными так далеко от основного корпуса, что они напоминали развевающиеся по ветру шарфы. Все сооружение, без сомнения, явилось бы предметом зависти любого конструктора космических кораблей.

Необычная гексагональная форма незнакомца делала его похожим на драгоценный камень, по граням которого светились огоньки красные, голубые, желтые.

Зулу в изумлении приподнялся со своего кресла.

– "Звездная Империя"!

– Поразительно, – прошептал Спок. Теперь перед нами было два дредноута: один весь разбитый и истерзанный, другой – новенький. Целый, будто только что вышедший из космической верфи. Два!

Между ними двумя и "Энтерпрайзом" застряли изумленные клингоны, которые оказались в ловушке.

– Включить двигатели бокового смещения! – внезапно закричал Кирк. Отходим на две тысячи метров по оси 2. Нам необходимо немедленно уйти с траектории их обстрела клингонов и не мешать им.

"Энтерпрайз" поднялся вверх, оставив оцепеневших клингонов с глазу на глаз со "Звездными Империями". Или одной "Звездной Империей", во всяком случае. В панике клингоны произвели два залпа, которые не достигли цели.

Одна из "Звездных Империй", та, что была почти разрушена, перевернулась к нам брюхом и подплыла к краю монитора. Я не поверила своим глазам. К тому же, у меня перехватило дыхание. Наверное, виной всему был дым... В наступившей тишине слышались лишь гул вентиляторов и биение моего сердца.

Все мое внимание было обращено на суперкорабль, который быстро приближался к противнику.

Ярко-голубые фотонные шары, намного крупнее и мощнее наших оранжево-красных, полетели к клингонам и почти одновременно поразили оба их корабля. Зеленые оболочки хищных птиц съежились и стали разваливаться на части. Космос озарился вспышками взрывов, и светящиеся обломки кораблей клингонов поплыли в бездну.

Мы остались одни. Со "Звездной Империей".

Она зависла прямо перед нами во всем своем инженерном великолепии, и мы смогли прочитать на ее борту идентификационный номер: МКС-2331.

На мостике все облегченно вздохнули.

– Капитан, посмотрите.

Зулу указал на экран. Искореженный корпус "Звездной Империи" начал медленно растворяться.

– Она дезинтегрируется! – выпалила я.

Спок внимательно следил за монитором.

– Не согласен. Он растворяется, то есть как объект, состоящий из чистой энергии. Сенсоры перестали регистрировать наличие твердого тела на его месте. Капитан, я думаю, что здесь мы имеем дело с проекцией изображения.

Кирк быстро встал и, подойдя к экрану, начал внимательно рассматривать ускользающее изображение. Но он уже опоздал.

– Как ловко нас одурачили!

– Необычайно ловко, – согласился вулканец. И когда нам уже порядком надоели всякие неожиданности, экран перед нами вновь начал меняться. У нас на глазах новый суперкорабль распался как амеба, на два корабля, затем на четыре, шесть. Они разошлись в стороны и плотным кольцом окружили "Энтерпрайз".

– Что за?.. – не выдержала младший лейтенант Мейерс.

Кирк, не отрываясь, смотрел на открывавшуюся перед ним странную картину.

– Спок, проведите анализ, какой из этих кораблей настоящий?

Но даже Спок опешил и был вынужден заставить себя подойти к библиотечному компьютеру.

– Я никогда... никогда не видел кораблей с такими возможностями.

Капитан, все эти проекционные изображения воспринимаются моими сенсорами как твердые тела. Без сомнения, это не случайность, а составная часть технологии. По показателю эмиссии энергии, только один из этих кораблей настоящий, но пока я не в состоянии определить точно его локализацию.

Можно сказать, что это самое динамичное изображение из тех, которые я когда-либо видел.

Он выглядел настолько удивленным, насколько так можно сказать о вулканце. И даже немного больше. Мистер Спок не страдал навязчивостями, как многие другие вулканцы. Конечно, большинство представителей их планеты, с которыми мне приходилось сталкиваться, имели меньший опыт общения с людьми, были более молодыми, менее гибкими... и менее талантливыми.

Я посмотрела на Сарду.

Он также внимательно следил за кораблями-фантомами, собравшимися вокруг нас.

– Мистер Сарда, как вы можете объяснить происходящее? – спросил Зулу, ставя перед своим подчиненным нелегкую задачу.

Я напряглась, умственно и физически, готовая прийти к нему на помощь.

При чем здесь он? Почему они спросили об этом именно его?

Сарда выпрямился, пытаясь успокоиться перед лицом этого странного трибунала.

– Эта проекционная система в состоянии осуществлять прямую запись в банки данных наших сенсоров. Ее работа, в принципе, похожа на работу устройств, маскирующих изображение, но тут использован обратный принцип.

Проникая напрямую в сенсорные банки данных, они в состоянии имитировать любое изображение, запрограммированное в проекционном устройстве источника. Эта концепция первоначально была разработана для целей обороны, однако, очевидно, ее можно применить и в наступлении.

– А как же вы объясните модификации изображения разрушенного корабля?

– спросил Кирк.

– Проекционная система в состоянии проникать в информационные каналы наших сенсоров, читать и анализировать возникающее в них изображение, а также менять фантомные образы в соответствии с теми переменами, которые должны возникать в этих сенсорных информационных банках, если бы изображения реально отражали действительные изменения. Компьютеры, обслуживающие проекционную систему, регистрировали фазерные залпы клингонов, рассчитывали их траекторию, степень предполагаемых повреждений и меняли первоначальный образ, симулируя настоящие повреждения.

Спок глубоко вздохнул:

– Поразительно.

– Что именно, мистер Спок? – спросил Кирк.

– Беспрецедентная обработка и моделирование изображений. Я просто... восхищен.

Кирк перешел на более интимный шепот.

– И вы оскорблены тем, что вас не допустили к этому проекту?

Спок отрицательно покачал головой. Кирк продолжал:

– А теперь попробуйте локализовать источник энергии и выяснить, какой же из этих шести кораблей настоящий?

– Думаю, что мне удастся проследить обратный ход энергетического потока к его источнику.

Спок вернулся к своей консоли. Я наблюдала за Сардой. Его янтарные глаза постоянно ускользали от моего взгляда. Он рассеянно рассматривал палубу, затем вернулся к панели управления вооружением. Я представила себе, что с помощью магических сил оказалась на противоположной стороне мостика, рядом с ним. Но на самом деле нас разлучало нечто большее, чем пространство одной палубы.

Кирк внимательно следил за дредноутом и семейством его двойников.

– Ухура, – медленно произнес он, – подключите меня к частоте, на которой обычно посылаются приветствия.

– Они приветствуют нас первыми, капитан, по телеметрическому каналу.

Просят подтверждения биокода, который они специфицировали ранее.

Несколько пар глаз посмотрели в мою сторону. Я почувствовала холодок, пробежавший по моей спине.

– Лейтенант, не будете ли вы столь любезны? Капитан жестом пригласил меня к панели внешней связи.

– Как все же приятно, что они обратились к нам с просьбой, а не с приказом, – прокомментировал Зулу.

Капельки пота побежали по моей щеке, когда Ухура подключила меня сначала к идентификатору голоса, затем сетчатки глаза и, наконец, – пульса и группы крови. Казалось, что этому не будет конца.

И вот долгожданное:

– Биокод принят.

Нежный женский голос компьютерного имитатора речи произнес:

– Пайпер, лейтенант группы командного состава, регистрационный номер в Академии Звездного Флота.1-34, датировано 8180.2 по межзвездному календарю, серийный номер С-61983-ШВ, верифицирован и проверен.

Я облегченно вздохнула, хотя и до этого хорошо знала, что я – это я.

– "Звездная Империя", мы просим выхода с нами на связь, как это уже было оговорено, – обратилась к ним Ухура и затем посмотрела на Кирка. Они согласны, сэр.

– Чуть позднее. Объясните ситуацию мистеру Скотту, у него будет немного времени на ремонтные работы. А что касается наших авантюристов... давайте посмотрим, что это за публика.

Экран монитора на секунду погас, затем на нем появилось моложавое скуластое лицо, темные глаза, пышная шевелюра.

– Брайан! – выдохнула я. Он начал говорить:

– Послание командованию "Энтерпрайза" от командира Пола Берча.

Дредноут "Звездная Империя" находится в нашем полном распоряжении. Не пытайтесь угрожать нам силой. У нас сугубо мирная миссия.

Брайан откашлялся и продолжил:

– Мы конфисковали "Звездную Империю", думая о судьбе всей нашей галактики. Мы согласны принять вашу делегацию для переговоров в составе трех офицеров, среди которых обязательно должна быть лейтенант Пайпер и хотя бы один вулканец.

Молодое лицо на экране, лицо, знакомое мне до мелочей, ожидало Моих слов.

– Какова цель вашей миссии? – потребовал ответа Кирк.

Брайан побледнел, на лбу у него выступили капельки пота. Я сразу почувствовала его замешательство и испуг, хотя это отразилось лишь легкой дрожью в его бархатистом голосе, когда он заговорил снова:

– Эта информация будет сообщена только вашей делегации. Я повторяю: нашей целью является мир и безопасность галактики. Пожалуйста...

Он вдруг закрыл рот. Чья, интересно, просьба прозвучала последней в его устах? Его собственная? Или "Звездной Империи"?

– Мы не собираемся сотрудничать с террористами, – ответил наш капитан. – Предлагаю вам немедленно сдаться, и после этого мы обсудим все ваши проблемы.

Брайана вдруг начало трясти.

– Капитан "Энтерпрайза", нам нужно переговорить с глазу на глаз. Я еще раз убедительно прошу вас об этом.

Капитан Кирк внимательно посмотрел на своего собеседника, словно тот наяву подошел к нему совсем близко.

– Мистер Спок, – пригласил он. Спок наклонил голову.

– Службе безопасности: приказываю арестовать лейтенанта Пайпер.

Обвинение – сотрудничество с террористами.

Я глубоко вздохнула, но гордость и родственные ей эмоции удержали меня от желания оказать сопротивление двум бронтозаврам в шлемах, которые схватили меня за руки.

Лицо Брайана на экране монитора исказил ужас. За его спиной раздался смущенный шепот.

– Связь прекращаем, – приказал Кирк тоном директора театра.

Экран погас, затем вспыхнул снова точками звезд, на фоне которых мрачно завис в космосе дредноут.

– Пусть они хорошенько задумаются, – пробормотал Кирк. – Отведите лейтенанта на шестую палубу. Пусть она побудет в собственной каюте под компьютерной охраной.

Эти его слова были обращены к охранникам, но смотрел он прямо в мои глаза, передавая какое-то телепатическое сообщение. Капитан чувствовал, что между нами открылся свой, особый канал связи, и я сама стала догадываться об этом после теста Кобаями Мару. Этот канал стал уже довольно широким и глубоким, но я оставалась внутренне холодна, словно стала раковой опухолью в его теле, и теперь моя глупость могла погубить его. А он этого не допустит.

– Сэр, нет!

Служба охраны уже вела меня под руки, и мои слова отозвались гулким безответным эхом. У меня внутри сразу же все похолодело.