"За все ответит Барон" - читать интересную книгу автора (Кризи Джон)6Когда Джон подробно рассказал, каким образом у него оказалась коллекция Сванмора, Бристоу сочувственно покачал головой. – Я знаю Сванмора! Года два назад я расследовал попытку ограбления. Пытались стащить его знаменитую коллекцию. Должен заметить, Сванмор... немного... – Вы хотите сказать, несусветный зануда! – оборвал Джон. – И, можно не сомневаться, он еще попортит мне массу крови! – Значит, вам придется выплатить ему стоимость коллекции? – Или найти драгоценности, – с вызовом сказал Мэннеринг. Бристоу встал и сурово погрозил ему пальцем. Но Джон только расхохотался. – Смейтесь, смейтесь! – проворчал суперинтендант. – Но я вовсе не шучу. Попробуйте только вмешаться в это дело – и мы будем безжалостны! – Чистые сердцем – те, кому не в чем себя упрекнуть – не опасаются правосудия, – очень серьезно ответил Мэннеринг. – Не валяйте дурака, – продолжал настаивать Бристоу. – И дайте мне слово, что будете сидеть тихо. Джон покачал головой. – Невозможно, Уильям! – Я требую! – Можете требовать хоть целый день – только напрасно потеряете время. Сегодня у вас и так хватает работы. Не валяйте-ка дурака вы сами, Билл! Я уже не раз занимался расследованием просто так, для собственного удовольствия. И неужели выдумаете, что теперь, когда у меня стащили по меньшей мере на триста пятьдесят тысяч франков, я буду спокойно сидеть в уголке? Даже не надейтесь! – Что ж, пеняйте на себя! – рявкнул Бристоу. – Итак, насколько я понимаю, мы друг друга предупредили? – насмешливо улыбнулся Джон. – Я хотел бы, чтобы вы объяснили мне одну вещь: почему вы сегодня с самого утра обращаетесь со мной так, будто я, по каким-то совершенно непонятным причинам, ограбил собственную бронированную комнату? Бристоу задумчиво потер подбородок и, немного поколебавшись, медленно проговорил: – Допустим, Мэннеринг... Имейте в виду, это просто предположение! Так вот, допустим... что этой ночью вы случайно оказались возле "Куинс"... Вы входите... – Бью по голове Лэррэби... – Не говорите глупостей! Нет, вы замечаете, что бронированная комната открыта, спускаетесь и видите грабителей... – Понял! – прервал его Джон. – Значит, я всаживаю каждому по пуле в затылок – это как раз очень на меня похоже! – потом краду собственные драгоценности, чтобы вытянуть деньги из страховой компании, а заодно оставляю на месте истекающего кровью беднягу Лэррэби... Прежде чем нести подобный вздор, суперинтендант, вам, быть может, следовало бы поинтересоваться, как я провел вечер? Так вот, до двух часов ночи у нас в гостях сидели Плендеры. А потом, в половине четвертого, этот кретин Тоби Плендер позвонил по телефону и разбудил меня только для того, чтобы спросить, как называется последний роман, получивший Гонкуровскую премию. Как будто он и в самом деле собирается это читать! Стало быть, мне пришлось бы прикончить двух грабителей между четырьмя и шестью или семью часами... Что ж, разумеется, в этом нет ничего невозможного! И Джон с яростью загасил окурок в пепельнице. – Это было всего-навсего предположение, – смущенно проворчал Бристоу. Стук в дверь прервал этот разговор, начинавший принимать дурной оборот. На пороге появился тот самый "цербер", которого Джон уже видел у входа в магазин, и сообщил, что какой-то джентльмен хочет видеть мистера Мэннеринга. – Мистер Мэннеринг занят! – прорычал Бристоу. – А что за джентльмен, Уолтер? – Он не пожелал назвать свое имя, сэр, – с легким укором в голосе ответил полицейский. Бристоу только и ждал предлога, чтобы взорваться. – Вы принимаете посетителей, которые отказываются сообщить полиции свое имя, Мэннеринг? Поздравляю! У вас отличные знакомства! – Если этот господин не желает назваться, Уолтер, пусть подождет... или убирается ко всем чертям! – Похоже, джентльмен очень нетерпелив и настойчив, сэр... А поскольку там уже собралось полдюжины журналистов... Не дожидаясь конца фразы, Джон широкими шагами направился к двери, отодвинув по дороге растерянного полицейского. Бристоу последовал за ним, хмуря брови и бормоча сквозь зубы невнятные угрозы в адрес Мэннеринга и его посетителя. На улице возле двери собралась небольшая толпа. Джон заметил белокурые волосы, голубые глаза и ангельски-невинное лицо Читтеринга – самого "крутого" журналиста с Флит-стрит. Рядом с этим опасным херувимом, на голову возвышаясь над толпой, стоял человек, одетый с несколько старомодной элегантностью, и с презрительным высокомерием взирал на Джона. Итак, лорд Сванмор пришел требовать отчета... Мэннеринг открыл дверь и незаметно пригласил его сиятельство войти. Сванмор проследовал в магазин. Но не успел Джон в свою очередь скрыться, как к нему подскочил Читтеринг. – Это все правда, Джон? – Поскольку я понятия не имею, о чем тут болтают, мне очень трудно вам ответить, – откровенно признался Мэннеринг. – Да и в любом случае я не в состоянии что-либо сказать, пока не получу разрешение полиции. Сожалею, но... – Да, как же, сожалеете! Примерно то же сказал кит Ионе, собираясь его заглотить! – подмигнул Читтеринг. Но Бристоу уже завладел положением. – Ну, дети мои, – сказал он так дружелюбно, словно недавнее плохое настроение вдруг улетучилось, – разбегайтесь-ка отсюда. У нас сейчас и так прорва работы, а у вас до вечернего выпуска, по-моему, вполне хватает времени. Так что возвращайтесь в... погодите... Он сделал вид, будто смотрит на часы, но на эту уловку никто не поддался. – ...скажем, в половине двенадцатого. Я сделаю заявление. А до тех пор, самое главное, не стройте фантастических домыслов и диких предположений, как вы это обычно делаете! Вы ведь отлично знаете, что нельзя мешать работе следствия и сообщать важные сведения грабителям... Читтеринг весело расхохотался. – Ладно, Шахерезада, знаем мы ваши сказки! У вас это очень здорово получается, Билл! И, повернувшись к коллегам, он предложил: – Ну что ж, давайте-ка сматывать удочки, ребята! Зная по опыту, что раз Читтеринг оставляет поле боя – значит, им в самом деле ничего не светит, журналисты в мгновение ока исчезли. Полисмен разогнал остальных любопытных, а Джон и Бристоу закрыли за собой дверь. В магазине находился лорд Сванмор. Его сиятельство опирался на зонтик, лицо его ровным счетом ничего не выражало, как будто все происходящее вокруг не имело к почтенному джентльмену никакого отношения. Прежде чем Сванмор успел открыть рот, супериндендант вежливо осведомился: – Могу я узнать, что привело вас сюда, лорд Сванмор? – Дело сугубо личного свойства, – холодно ответствовал старый лорд. – Для полиции не существует сугубо личных дел, сэр, – все так же вежливо возразил Бристоу. Сванмор взглянул на суперинтенданта так, словно перед ним был пришелец с неизвестной планеты, и высокомерно процедил: – Кажется, я вас где-то уже видел... Не вы ли приходили ко мне вести расследование? – Совершенно верно! Тогда попытка украсть драгоценности завершилась неудачей. Но на этот раз дело, к сожалению, обстоит совсем по-другому, сэр. Мне необходимо содействие мистера Мэннеринга, он сейчас должен составить список украденных вещей. Поэтому я попрошу вас не занимать у него много времени. Я оставляю вас в кабинете на десять минут, Мэннеринг. А сам пойду пока на чердак. Сванмор, а за ним Джон, готовящийся пережить несколько крайне неприятных минут, прошли в кабинет. Мэннеринг заметил, что, несмотря на замашки старого консерватора, Сванмор, с его стройной фигурой и шапкой седых волос, должно быть, нравится женщинам. Джон порылся в памяти, припоминая, не слышал ли он о победах лорда Сванмора... Во всяком случае, с тех пор как умерла его жена... Его сиятельство не стал тратить время на предисловия. – Они украли мои драгоценности, Мэннеринг? – Да, – лаконично ответил тот. Он протянул лорду открытый портсигар, но Сванмор сделал вид, что даже не заметил дружелюбного жеста. В его светлых, как незабудки, глазах читалась тревога, почти отчаяние. "Честное слово, – подумал Джон, – можно вообразить, будто я сообщил ему о гибели всех родных и близких!" – Все без исключения? – глухо спросил лорд. – Да, все, – безжалостно подтвердил Джон. Сванмор набрал в легкие воздуха и с оскорбительной медлительностью заявил: – Я доверял вам, Мэннеринг. – И что же? Я нисколько не виноват в этом ограблении, – сухо заметил Джон, которого начали раздражать манеры его сиятельства. – Кстати, драгоценности были застрахованы? – Нет. Полис действовал, пока они находились под моей крышей, а после того, как они попали к вам, страховку должен был обеспечить "Куинс"! – Это еще не факт! Я полагаю, что законоведы и представители страховой компании разберутся в этом вопросе гораздо лучше нас с вами. Вы должны были предупредить меня об условиях страховки. И вам не следовало приходить сюда. Полиция отыщет ваши драгоценности, а заодно, надеюсь, и мои собственные. – Ни на что вы не надеетесь! Просто не хотите признать, что кругом виноваты, вот и все! – Я был бы вам очень признателен, если бы вы дали мне возможность продолжать работу, – сказал Мэннеринг, не обращая внимания на эту новую "любезность". – Не раньше, чем вы меня выслушаете! – Сванмора покинула ледяная неподвижность. – Мне кажется совершенно невероятным и даже неправдоподобным то, что ваш магазин ограбили именно тогда, когда сюда попала моя коллекция! Взломать так хорошо охраняемую бронированную комнату! Это немыслимо! Вы нарушили слово, мистер Мэннеринг! – Что вы имеете в виду? – спросил Джон, чувствуя, что ему все труднее сдерживать бешенство. – Вы кому-то рассказали, что моя коллекция у вас. – Да, двум служащим, за которых отвечаю, как за себя самого. Один из них тяжело, быть может, смертельно ранен. А второй испытал такое потрясение, что вряд ли скоро оправится. – Однако кто-то еще оказался в курсе! – А не вы ли слишком много болтали, лорд Сванмор? – ореховые глаза Джона гневно сверкали. – Я? Я ничего никому не говорил! – воскликнул Сванмор, окончательно утратив самообладание. – Может, и не говорили, но кто-то из вашего окружения мог узнать. – Невозможно! Никто ничего не знал! – упрямо повторил Сванмор. Но Джон заметил, как его сиятельство немного смутился: старый лорд явно не был глубоко уверен в том, что защищал с таким пылом. И Мэннеринг из осторожности не стал рассказывать Сванмору, что по крайней мере его дочь Патриция прекрасно знала о планах отца. Сванмор пришел в себя и снова отгородился от мира презрительно-высокомерной маской. – Как бы то ни было, вы обманули мое доверие, Мэннеринг! Я требовал величайшей осторожности и осмотрительности... А теперь, если вдруг мое имя упомянут в связи с этим злосчастным ограблением, я ославлю вас на весь Лондон! Человек вашей профессии не может позволить себе быть несдержанным или непредусмотрительным – это чревато разорением для "Куинс"! Вы хорошо меня поняли? Я ни в коем случае не хочу, чтобы мое имя попало в газеты! – Тогда вы вели себя, как последний идиот! – заметил Джон с хладнокровной дерзостью. – Да, как перепуганный идиот, неспособный видеть чуть дальше собственного носа! Лорд Сванмор онемел от изумления, а Мэннеринг продолжал: – Если вы и в самом деле не хотели, чтобы кто-то что-либо узнал, надо было позвонить мне, а не являться сюда собственной персоной! Вы что же, не знали, что журналисты только и ждут малейшей зацепки? Вас слишком хорошо знают в лицо, так что можете не сомневаться: этот визит никак не пройдет незамеченным! И я не могу обещать, что сумею заткнуть рот газетчикам: я не главный редактор и не член парламента. Если хотите, попробуйте договориться с суперинтендантом. Он спустится вниз с минуты на минуту. А мне дайте возможность спокойно поработать! И Джон выразительным жестом широко распахнул дверь. Сванмор плотно сжал губы и сильно побледнел, но вышел, не сказав больше ни слова. Мэннеринг закрыл за ним дверь и облегченно перевел дух. "Из-за этого типа у меня возникает сильное искушение голосовать на следующих выборах за левых", – пробормотал он сквозь зубы. |
|
|