"Я сдержу свое слово!" - читать интересную книгу автора (Картер Розмари)Глава 3— Привет, ковбойша. Фигурка в джинсах обернулась. — Привет, ковбой. Прошла неделя с момента их последней встречи. Из-под полей ковбойской шляпы глаза Кейтлин казались изумрудно-зелеными. — На этот раз я не слышала самолета, Флинн. Или ты вернулся к прежнему способу передвижения и прибыл верхом? Он рассмеялся. — Из Остина[2]? Едва ли. — Ты давно за мной наблюдаешь? — Порядочно. Кейтлин положила кисть на край ведерка с краской и подошла к Флинну. Его вновь поразила ее стройность и то, как она изящно двигается. Пряди кудрявых волос выбились из-под «стетсона». Правда, вид у нее был несколько потерянный, и это тронуло душу Флинна, но он всеми силами противился тому, чтобы чувства к Кейтлин захлестнули его. — Зачем ты приехал? — спросила она. — Тебя повидать. — Не похоже на дружеский визит. Ты явился ради закладной на ранчо. — Разве мужчина не может просто поухаживать за очаровательной Кейтлин Маллинз? Она сжала губы. — Может, обойдемся без колкостей, Флинн? После того как мы все обговорим… я попрошу тебя уехать. — Ты приняла комплимент за язвительность. Раньше быть твоим гостем считалось честью. У тебя часто бывают вечеринки? — Нет, — отрезала она. — Неужели тебе не наносят визиты мужчины? — Здесь нет никаких мужчин. — Трудно поверить. — Ты можешь верить чему хочешь, Флинн. — Кейтлин усталым жестом провела по волосам. — У меня нет на это времени, как нет времени отвечать на остроты и оскорбительные намеки. Флинн протянул руку и дотронулся до ее щеки. Кейтлин отпрянула, на что он мягко сказал: — Я просто вытер краску. — Я сама это сделаю дома. — С каких пор ты стала такая колючая, Кейтлин? — А с каких пор ты стал таким властным и самонадеянным? — в тон ему ответила она. Флинн долго молчал. Его поразил усталый вид Кейтлин. Казалось, она вот-вот рухнет от изнеможения. — Давай кончим этот никчемный разговор, — тихо предложил он. — Тебе лучше уехать. — Пока повременю. Скажи, почему ты надрываешься в такую жарищу? — Надрываюсь? Я крашу ограду. — Тебе остается только добавить, что ты получаешь от этого удовольствие. — Мне нравится красить. — Но почему ты работаешь одна? Скажи честно, Кейтлин, ты что, пытаешься самостоятельно вести хозяйство? Она бросила на него взгляд, в котором смешались возмущение и наигранное простодушие. — Конечно же нет! Мне одной не справиться. — Но на ранчо что-то не видно ковбоев. — Они есть, хотя их немного. Сейчас они на пастбище: ловят и клеймят животных. Так что твои опасения, Флинн, необоснованны. Кейтлин устало улыбнулась. Она выглядела такой беззащитной! Флинну захотелось уберечь ее от непосильных забот. Он с трудом проглотил застрявший в горле ком. — Все равно непонятно, как ты управляешься. — Поверь мне на слово. Я не собираюсь отвечать на твои вопросы. — Ты кое о чем забыла. — О закладной? Я не забыла. Эта мысль преследует меня день и ночь. Я знаю, что должна регулярно вносить плату, и я это сделаю. — Рад слышать. — Конечно, теперь, когда Билл в этом не участвует, ситуация изменилась. Что бы ты ни говорил, но Билл — человек добрый. — А я — чудовище? — озорно улыбнулся Флинн. — У меня такое ощущение, что ты никому ничего не прощаешь. Улыбка исчезла с лица Флинна. Неужели Кейтлин не понимает, что некоторые вещи нельзя простить? — Я — бизнесмен, Кейтлин, и не в пример твоему другу Биллу не позволяю дружбе мешать делам, хотя и выгляжу чудовищем в твоих глазах. А теперь скажи мне честно, почему на ранчо так мало ковбоев. — Я не обязана перед тобой отчитываться. Ты можешь интересоваться только платежами. К тому же ответ тебе известен — отсутствие денег. Все очень просто, Флинн. — У тебя нет денег на ковбоев? — Говорю тебе, что ковбои есть. Правда, их не так много, как требуется. — И поэтому ты из последних сил работаешь сама. На щеках Кейтлин выступили красные пятна, а в глазах вспыхнуло негодование. — Ты, кажется, вздумал меня жалеть, Флинн Хендерсон? Прибереги свою жалость для кого-нибудь другого. Я живу на собственном ранчо и делаю то, что хочу. Допускаю, мои дела могли бы идти успешнее. Но учти, я не выношу жалости. Флинн с восхищением подумал, что Кейтлин обладает большим мужеством, энергичностью и самостоятельностью, чем оба ее родителя, вместе взятые. — А что стало с девушкой, чья жизнь была сплошным развлечением: скачки, бассейн, пикники, вечеринки? — А разве была такая? — Ты ее не помнишь? — Смутно. — А я помню ее очень отчетливо. Она была прехорошенькая, Кейтлин. Необыкновенно хорошенькая, с кожей как лепестки роз, и жизнь ее была сплошным праздником. Рядом с ней кто угодно становился счастливым. К тому же она была очень сексуальна и сводила мужчин с ума. — Неужели она существовала, Флинн? — Вижу ее как живую. Что с ней случилось? — Понятия не имею. Она исчезла навсегда. — Невеселая улыбка появилась у Кейтлин на губах. — И это к лучшему. — Она была восхитительна. — Но ее больше нет, Флинн. — У Кейтлин пересохло во рту. — Она не вернется. Эта девушка из другой эпохи. Кейтлин снова взялась за кисть. Они помолчали. Затем она сказала: — Я бы тоже могла тебя спросить, что произошло с парнем, которого я когда-то знала. Этот молодой ковбой тоже был веселым. Во всяком случае, до того, как… — Она вдруг замолкла. — Договаривай. — Это неважно. — Мне важно. Кейтлин оторвала взгляд от ограды, которую красила, и повернулась к Флинну. — Не дави на меня. Прошлого не вернуть. — Ты в этом уверена? — Абсолютно. Я предпочла забыть, какой была раньше. И достаточно лишь взглянуть на тебя, чтобы понять — ты тоже уже не тот милый юный ковбой. Давай закончим этот разговор, хорошо? Он ничего не ответил. Через пару минут она напомнила: — Ты так и не сказал, зачем приехал. — Мы поговорим об этом позже, а сейчас я помогу тебе выкрасить ограду. Она вытаращила на него глаза. — Вот уж ни к чему. — Где взять кисть и ведро с краской? — Не выдумывай, Флинн! — Вдвоем мы управимся быстрее, ты раньше вернешься в дом и примешь ванну. — Он усмехнулся. По выражению ее лица Флинн понял, что ей самой хочется поскорее разделаться с этой работой. — Но я не смогу тебе заплатить. — Разве я сказал что-нибудь об оплате? — Это очевидно — ты ведь бизнесмен. Как ты поступишь — накинешь цену на закладную? Намеренно растягивая слова, он ответил: — На этот раз мои услуги не будут стоить тебе ни цента. Где у тебя строительный материал? По-прежнему в сарае? Кейтлин, поколебавшись, все же кивнула. Вскоре Флинн вышел из сарая с кистью в одной руке и молотком с отверткой в другой. Они какое-то время работали молча. — Пора сделать перерыв, — наконец заявил Флинн. — Отдыхай, если устал. — Что ты хочешь доказать своим упрямством, Кейтлин? — Ничего. Я решила закончить эту работу, — сказала она. Вид у нее был утомленный. — Хорошо. — Флинн не стал спорить. Продолжим. Напряженная обстановка понемногу разрядилась. Флинн завел разговор о знакомых ковбоях, о недавней стачке на нефтяных разработках, о погоде. — Помнишь, я спросила тебя, занимался ли ты родео? — вдруг задала вопрос Кейтлин. — Помню. — Это произошло после того, как ты покинул ранчо? — Да. — Значит, я была права, — она сверкнула глазами. — А что ты делал на родео? Заарканивал бычков? — Это было вначале, а потом я стал участвовать в скачках на диких быках. — Ты шутишь? — не поверила Кейтлин. — Не шучу. — Скачки на быках! Ты меня разыгрываешь. — Неужели я на это способен? — Представляю тебя на родео, Флинн. Ты всегда потрясающе выглядел на лошади. — Рад, что ты это заметила, — сухо ответил он. — Но бычки! Это не обычный трюк. На него способны только смельчаки. — Ты меня таковым не считаешь? — Его улыбка стала озорной. — Пять лет назад ты им не был. Ради чего ты это делал? Ради славы? — А что, если ради развлечения или самоутверждения? — Ради развлечения скакать на диких быках? — Платили большие деньги, — признался он. — Я много заработал. Ты права, Кейтлин, — я раньше не был бесшабашным человеком. Меня устраивала работа на ранчо. Но родео меня затянуло настолько, что я уже не мог остановиться. Да и деньги платили немалые. — Но люди, случается, гибнут на этих скачках. — Случается и такое, — Флинн небрежно пожал плечами. — Но я цел и невредим. К тому же опасность компенсировалась. Кейтлин продолжала красить ограду. — Компенсировалась чем? — спросила она. — Ковбои меня уважали, а женщины обожали. — И тебе это нравилось. — Какому же нормальному мужику неприятно поклонение женщин? Именно на родео я познакомился с Элизой. Кисть с краской застыла у Кейтлин в руке. — Элизой? — Моей женой. Она слонялась вокруг арены, мы разговорились, а потом стали встречаться. Как-то я сильно напился, а на следующий день с похмелья женился на ней. — Но ты, наверное, любил ее? — стараясь быть безразличной, спросила Кейтлин. Флинн попытался вызвать в памяти облик бывшей жены… и не смог. Странно. Вот Кейтлин он всегда отчетливо себе представлял, несмотря на долгие годы разлуки. — Совместная жизнь у нас не получилась. Я тебе уже об этом говорил. — Но ты ведь любил ее? — снова спросила Кейтлин — как показалось Флинну, каким-то странным голосом. — Черт! Не знаю. Что касается сексуальности, то Элиза была весьма соблазнительна. Но любовь? Боюсь, я не знаю, что это такое. — А ты ожесточился, Флинн. — Я просто реально смотрю на жизнь. — Элиза была красивой? — поинтересовалась Кейтлин. — Да, — Флинн попытался заглянуть Кейтлин в глаза, но она отвернулась. — Что еще ты хочешь знать об Элизе? — Больше ничего. Но каким образом ты смог купить закладную — это мне очень хочется знать. Флинн расхохотался. — Я ждал этого вопроса! Тебе интересно, откуда у простого ковбоя столько денег? Она покраснела. — Я так грубо не спрашивала. — Но имела в виду именно это. Кейтлин выдержала его взгляд. — При данных обстоятельствах вопрос вполне уместен. Ты заработал деньги на родео? — Нет, Кейтлин, на родео столько не заработаешь. Родео положило только начало. Я получал больше других, но долго это продолжаться не могло — я понимал, что могу погибнуть. В скачках на диких быках малейшая ошибка стоит жизни. Бык может взять на рога или раздавить. Когда я решил покончить с родео, у меня в банке скопилась кругленькая сумма, но мне этого было мало. Я стал узнавать, куда повыгоднее вложить деньги. — И куда? — В нефть. — В нефть? — изумилась Кейтлин. — Я встретил одного человека, и он рассказал мне о нефтяном промысле, в который требовалось вложить деньги. Промысел небольшой, и людей богатых он не привлекал. Я посмотрел, что это за место. В нефти я мало разбирался, но людям, которые им владели, поверил и вложил деньги. Затраты окупились выше наших ожиданий. — Ты разбогател и купил мою закладную. — Правильно. — Но все равно мне непонятно, откуда ты мог знать, что дела у меня обернутся именно таким образом. Что мама умрет, а потом отец… — Я не мог этого предвидеть. Но кое-что знал. Например, что твой отец стал пить, а то, как он управлял ранчо, оставляло желать лучшего. Это было ясно еще пять лет назад. Вопрос был лишь во времени. Я собирался сделать твоему отцу предложение, от которого он не смог бы отказаться. — Он ни за что не продал бы тебе ранчо, Флинн. — Как сказать. Зеленые глаза Кейтлин зажглись яростным огнем. — Выходит, ты с самого начала разработал план действий: сколотить деньги на родео, затем разумно поместить их в дело и в подходящий момент вернуться. — Я обещал вернуться ровно через пять лет. Кейтлин взмахнула рукой с кистью. — Убирайся отсюда, Флинн! — (Он продолжал спокойно красить ограду.). — Ты что, не слышишь? — Зря стараешься. Только забрызгаешь краской землю. — Ты отвратительный наглец! — прошипела она сквозь зубы. Да, она потрясающе хороша, когда сердится, подумал Флинн. Зеленые глаза сверкают, щеки горят, а вся ее обольстительная маленькая фигурка излучает энергию. Флинну безумно хотелось заключить Кейтлин в объятия, осыпать поцелуями… но время для этого пока не пришло. — Что еще хорошего ты можешь про меня сказать? — холодно осведомился Флинн. — Хорошего — ничего. Ты прекрасно знаешь мое мнение о тебе. Я хочу, чтобы ты уехал. — Я не уеду, Кейтлин. — Ты владеешь закладной, и в настоящий момент я ничего не могу с этим поделать. Но ранчо владею я. — Согласен. — Плату ты будешь получать. — Рад слышать. Это в твоих же интересах. — Ты намекаешь, что лишишь меня права выкупа, если я не заплачу в срок по закладной? — Мне не хотелось бы тебе об этом говорить. Кейтлин была потрясена. — Ты получишь свою плату, но для этого нам не обязательно видеться. — А если я хочу тебя видеть? Ее это несколько озадачило. — Нет, — она покачала головой. — Мы можем общаться письменно или по телефону. — Очень жаль, — сказал он, — но тем не менее я никуда не уеду. — Тебе, видно, просто хочется досадить мне. — Бедняжка Кейтлин, — он усмехнулся. — Неужели ты намереваешься покончить с этой оградой сегодня? — Конечно. — Можно отложить до завтра. — Завтра у меня другие дела. — Но сейчас так жарко. — Ты без конца это повторяешь. Если устал, то бросай. — А ты? — Я закончу, даже если умру при этом. Она покраснела от негодования. Флинн отметил, что выглядит она измученной. — Слишком высокая цена за твое упрямство! — сердито воскликнул он. — Я сильнее, чем кажусь, Флинн. А ты ступай, отдыхай в тенечке. Флинн остался, и они молча продолжали красить ограду. Солнце жгло нещадно. Даже скот попрятался в тень. Работа не представляла для Флинна особого труда, чего нельзя было сказать про Кейтлин: капельки пота выступили на верхней губе и на лбу, а футболка взмокла. Кисть дрожала у нее в руке, и мазки стали неровными. Флинн больше не предлагал ей отдохнуть, но внимательно следил за ней. Когда же Кейтлин, пошатнувшись, стала оседать на землю, он успел подхватить ее и прижал к себе неподвижное тело. Она открыла глаза и слабо произнесла: — Со мной все в порядке. — Тебя надо отнести в прохладное место. — У меня на секунду закружилась голова — вот и все. Отпусти меня, Флинн. — Не будь дурочкой. С тобой случится солнечный удар. — И он понес ее в дом. — Тебе тяжело. Я пойду сама. — Ты весишь не больше младенца. Наверное, вообще ничего не ешь. Флинн не ожидал, что она такая легкая, хотя несколько дней назад, когда они ехали на одной лошади, убедился в ее худобе. Но все равно он держал на руках нежную и хрупкую женщину. Даже худая Кейтлин могла свести с ума своей удивительной сексуальностью, вызывала стремление опекать ее. А поддаваться этому чувству Флинн не хотел, так как считал Кейтлин Маллинз упрямой и бессердечной гордячкой. Он распахнул дверь в дом. — Отпусти меня, — снова попросила Кейтлин. — Я не хочу, чтобы ты меня нес. — Упрямица. — Флинн, куда ты направляешься? — В твою спальню. — Нет! — воскликнула она и попыталась вырваться из его объятий. Не обращая внимания на ее протесты, Флинн пересек прихожую и двинулся по коридору. За пять лет он не успел забыть, где находится спальня Кейтлин. Не прошло и нескольких секунд, как он уложил ее на кровать. В комнате с тех пор ничего не изменилось: она по-прежнему была бело-розовая, с плюшевыми зверюшками и множеством подушечек, хотя своим видом не соответствовала колючей особе, живущей здесь. — Какая же ты на самом деле, Кейтлин? — спросил он. — Нежная и ласковая девушка или упрямая, независимая женщина? — А ты как считаешь? — В усталых зеленых глазах промелькнули смешинки. — В тебе всего понемногу, — предположил Флинн. — Разбирайся сам, — вызывающе сказала она, и ее губы раскрылись в улыбке, словно розовые лепестки, обнажив ровный ряд белых зубов и кончик языка. Флинн инстинктивно нагнулся и прильнул к ее рту. Кейтлин вздрогнула, а он смаковал сладкий вкус теплых влажных губ. Просунув руки ей под спину, он приподнял Кейтлин и ощутил, как ее грудь коснулась его шеи. Он не удержался от стона, вспомнив, что все это однажды уже с ним происходило. Но он вспомнил также, зачем находится здесь, в ее комнате, и вообще на ранчо. Флинн выпрямился. — Почему? — спросила Кейтлин, и взгляд ее зеленых глаз слегка затуманился. — Почему я тебя поцеловал? — Флинн деланно пожал плечами. — Мне захотелось. — А почему ты остановился? От столь неожиданного вопроса у него заболело в паху. Да потому, что тогда я вообще был бы не в состоянии остановиться, хотелось ему правдиво ответить. — Когда мы впервые встретились, — небрежным тоном произнес он, — ты задала мне тот же вопрос. Мы ехали рядом на лошадях. — Я помню. — Я поцеловал тебя, Кейтлин. — И это тоже помню. — Но сейчас я остановился. Почему? Передумал, — насмешливо ответил он. — Ты — свинья, Флинн! Я ошиблась в тебе. Флинн невесело засмеялся. — Вероятно, мы оба ошиблись друг в друге. Как ты себя чувствуешь? — Превосходно. В состоянии докрасить забор. — Будешь последней дурой, если это сделаешь. — Мне просто на минуту стало плохо, а ты изобразил из себя эдакого силача. Она села, но он, ухватив ее за плечи, уложил обратно. — Не вздумай вставать, пока я не вернусь. — Не командуй. — Голос у нее звучал дерзко, но вид был изможденный. — Еще не то будет, — пообещал Флинн и вышел из комнаты. Через несколько минут он вернулся с мокрым полотенцем и чашкой. Положив полотенце ей на лоб, он приказал лежать спокойно. Кейтлин лежала с закрытыми глазами, а Флинн рассматривал ее лицо: длинные ресницы окаймляли веки, мягкие волосы распушились по подушке, уголки губ загибались наверх, в ложбинке нежной шеи билась жилка, а сквозь влажную прилипшую майку просвечивали соски маленьких грудей. — Тебе лучше? — Мне хорошо, — со вздохом ответила она. — Тогда почему ты вздыхаешь? — Для меня уже давно никто ничего не делал. Ему стало больно за нее. — Неужели у тебя нет никого из близких? А друзья? Билл Силли с женой? — Родных нет, есть дальние родственники, которых я совсем не знаю. А Билл с Энн в Остине. — Но должен же кто-нибудь быть, — стоял на своем Флинн. — Где все те знакомые, для которых устраивались вечеринки? — Неужели ты это помнишь? — Помню, — мрачно сказал он. — Всех этих гостей. Выходит, помочь тебе некому. — Нет. — Бедняжка Кейтлин. Она уловила насмешку в его голосе и оттолкнула его руку. — Я не бедняжка. И нечего меня жалеть. Мне никто не нужен. И ты в том числе. Спасибо за помощь, а теперь уходи. Итак, он был прав. Хорошо, что не стал напоминать о том вечере пять лет назад. Вместо этого он сказал: — Выпей чаю, Кейтлин. Я положил две ложки сахару. — Я не пью с сахаром. — Это придаст тебе силы, ковбойша. — Не строй из себя хозяина, Флинн. Если я выпью чай, ты уйдешь? — Сначала мы поговорим. Кейтлин медленно пила чай, и бледность ее постепенно исчезала. Наконец она поставила чашку и взглянула на Флинна. — Не надо быть провидцем, чтобы сообразить, зачем ты появился. Все дело в закладной. — Отчасти. — А что еще? Флинн взял в свою шершавую ладонь ее подбородок, ощутив гладкость и нежность кожи. — Почему ты так упорствовала с этой оградой? Разве обязательно красить именно сегодня? — тихо спросил он. Не глядя ему в глаза, Кейтлин ответила: — Я люблю все заканчивать вовремя. На ранчо всегда полно дел, Флинн, и тебе это известно. — Конечно. И на ранчо должно быть достаточно работников. — Но я не могу содержать много людей. И ты это тоже знаешь. К чему этот допрос, Флинн? Тебе хочется унизить меня? Не удастся. Ни тебе, ни кому-либо другому. — Но ты доведешь себя до полного истощения. — У меня нет выхода. Что касается платы, то не беспокойся — ты ее получишь. Эта напористая девчонка не была похожа ни на одну из знакомых Флинну женщин. — Выход есть, — спокойно сказал он. Ее глаза засветились надеждой. — Да? — Продай мне ранчо. Кейтлин, забыв про головокружение, вскочила на ноги. — Ты смеешься надо мной? — Неужели это так смешно? Выразительные глаза Кейтлин метали молнии. — Ранчо не продается. — Ты еще не знаешь моих условий, — продолжал Флинн и назвал сумму. Во взгляде Кейтлин промелькнуло что-то похожее на удивление. Искушение было велико. Но она отрицательно покачала головой. — Нет, Флинн. — Обдумай мое предложение. — Не собираюсь. Я люблю ранчо. Это мой дом, дом моих родителей. Я просто не могу от него отказаться. — Это еще не все, Кейтлин. Ранчо может по-прежнему оставаться твоим домом. Он привел ее в полное замешательство. — Каким образом? Ты предлагаешь мне здесь работать? — Я прошу твоей руки. Душевное волнение отразилось в глазах Кейтлин, на ее лице. У Флинна замерло сердце, пока он ожидал ответа. Но вот он услыхал его. Голос Кейтлин прозвучал презрительно: — Выйти замуж? За тебя? Он уловил интонации ее матери, благовоспитанной красавицы южанки, в чьих глазах Флинн Хендерсон был всего лишь простым ковбоем. — Почему же нет? — насмешливо спросил он. — Назови хотя бы одну причину, почему мне следует согласиться. — Ты сохранишь свой дом. — А что приобретешь ты? Он посмотрел на нее, задавая себе вопрос, на который не знал ответа: почему Кейтлин Маллинз так ему желанна? Она завоевала его сердце пять лет назад и до сих пор живет в нем. Но об этом он не собирался ей говорить. Она сильно оскорбила его, и он пока что не намерен ее прощать. А может, никогда и не простит. — Мне нужна жена, — заявил он. — Зачем она тебе, Флинн? — У тебя богатое воображение, Кейтлин. Вот ты и просвети меня на сей счет. В ее глазах сверкнул вызов. — Для удобства? — злобно спросила она. — Готовить еду, стирать, гладить и чинить твою одежду. Устраивать приемы для всех этих нефтепромышленников и их жен. — А еще для чего? — Ну, разумеется, заполнить пустоту после Элизы. Флинн рассмеялся. — Ты все учла. — Все, кроме… — Она замолчала. — Кроме чего? — Неважно. — Кейтлин покраснела. — Нет уж, продолжай, раз начала. — Это не имеет значения, тем более что ответ мне известен. — Да ну? — Я только сейчас поняла, зачем я тебе нужна. — Ты читаешь чужие мысли? — Нет. Просто вспомнила о том обещании… ну, которое ты дал сам себе: что вернешься и предъявишь права на ранчо… — Договаривай. — Твое обещание включало права также и на хозяйскую дочь? Он пристально смотрел на нее — зеленые глаза сверкали от гнева. Губы, эти сладкие губы, были плотно сжаты. — Что же ты молчишь, Флинн? — Ты правильно угадала. — Он решил выложить все напрямик. Кейтлин вздрогнула и побледнела. — Хорошо по крайней мере, что не отрицаешь! — Не вижу причин скрывать свои намерения. — Что же ты сразу не сказал об этом? — Мне это пришло в голову лишь после брака с Элизой. — Но почему, Флинн? Отчего такое недоброжелательство? — Она смотрела на него и ничего не могла понять. — Причина не столь важна. — Неужели тебе не стыдно? — Нет, — усмехнулся он. — Понятно. — Кейтлин распрямила плечи и подняла подбородок — видно было, что она пришла в себя от потрясения. — Ты все хорошо рассчитал. Накопил деньги, положил глаз на ранчо и дождался подходящего момента для броска. Но в конце ты сделал ошибку. — Если бы я ошибся, то не приехал бы сюда. — Поступай как знаешь. Если хочешь приобрести ранчо, то поищи где-нибудь еще. Это ранчо тебе не удастся присвоить. — Подумай хорошенько, прежде чем сказать «нет», Кейтлин. — Я уже подумала, Флинн. А теперь уходи — ты здесь не нужен. Я видеть тебя не могу. — Так было не всегда, — с иронией произнес он. — Вспомни об этом сегодня ночью, Кейтлин, когда ляжешь спать одна… Кейтлин не надо было ждать ночи — воспоминания нахлынули на нее сразу, как только самолет Флинна поднялся в небо. |
|
|