"Отведай лунного света" - читать интересную книгу автора (Линт Чарльз де)

Глава 9

— Я все время возвращаюсь к ней мыслями, — сказал Джонни.

Он подцепил на вилку кусочек омлета с грибами, который поставил перед ним Хенк. В сознании Джонни то и дело всплывали разрозненные образы прошлой ночи; уверенность, что он наглотался галлюциногенов, крепла.

Все предметы в его кухне и даже лицо Хенка казались какими-то угловатыми, потом начинали дрожать, и перед глазами все расплывалось. Во рту был металлический привкус. Закрывая глаза, он видел причудливых существ, всплывавших в его памяти, и Джеми Пэк. Как она сидела перед ним в ресторанчике, уплетая рулеты с таким аппетитом, будто весь день ничего не ела. Но чаще он видел ее, склонившуюся над телом сестры, как она закрыла глаза, запрокинула голову и закричала так, что шейные мышцы задрожали от напряжения. Ее боль отозвалась в нем, словно кто-то коснулся обнаженных нервов.

Этот плач...

Он отодвинул тарелку. Хенк снова ее придвинул.

— Ешь, — сказал он. — Если ты наглотался вчера наркотиков, обязательно нужно что-нибудь бросить в желудок. Организм быстрее справится.

Прошлой ночью Хенк уложил Джонни в постель, хотя уже подумывал отвезти его в больницу. Но все-таки Хенку не верилось, что Джонни был под кайфом. На голове у него вскочила шишка, губа кровоточила, но симптомов сотрясения мозга не было.

С Джонни прошлой ночью что-то случилось. Но Хенк не мог понять, что именно, — вчерашнее бормотание Джонни казалось бредом сумасшедшего.

— Пойдем посмотрим, как там Грег, — сказал наконец Джонни.

Хенк заметил, что, проглотив через силу первые несколько кусков, Джонни довольно бодро доел омлет. Хенк налил им еще по кружке кофе.

Джонни снова отставил тарелку, но на этот раз она была пуста. Он потер виски, провел рукой по голове и стал осторожно ощупывать шишку. На затылке. Он помнил, как упал на камни лицом вниз, но по голове его вроде никто не бил. Все, что он мог вспомнить...

Непонятные создания вновь завертелись у него перед глазами.

Он выпил кофе и поднялся, выжидая, не закружится ли голова.

— Пойдем, — сказал он, когда все прошло. — Нужно забрать скрипку.

Хенк кивнул. Он составил в раковину тарелки и вышел вслед за Джонни.

Грег Паркер тоже жил в Глиб, на Пятой авеню, всего в нескольких кварталах от квартиры Джонни. Когда они позвонили, дверь открыла его восьмилетняя дочь Бренда. Девочка некоторое время внимательно изучала их, прежде чем позвать папу. Они остались ждать на крыльце. Вскоре появился Грег, вытирая руки о передник.

— А мы тут стряпаем, — пояснил он. — Ларри мне помогает.

Весь передник был в пятнах шоколадного крема и отпечатках маленьких ладошек. Ларри, четырехлетний сын Грега, высунул из-за папиной ноги взлохмаченную белокурую головку.

— Хенк! — закричал он, узнав приятеля, и бросился к нему.

Хенк поймал его и закружил в воздухе.

— Как дела, тигр?

— Мы делаем пирожные!

— Ну, это здорово.

— Может, кофе, ребята? — спросил Грег. Хенк помотал головой:

— Мы просто хотели узнать у тебя адрес Джеми. Джонни отдал ей вчера скрипку, но забыл спросить, где она живет.

Грег назвал им адрес.

— У нас сегодня репетиция, если не застанете Джеми дома, я передам, что вы ее искали.

— А какой у нее телефон? — спросил Хенк. — Наверное, стоит предупредить, что мы зайдем.

— У нее нет телефона.

— А как же вы связываетесь?

— Ты не знаешь Джеми. Она всегда крутится где-то рядом. Придете на выходных? Мы играем в «Лапше» — три вечера.

— Обязательно заглянем. — Хенк поставил Лар-ри на крыльцо и шлепнул по попе.

Мальчишка метнул в него грозный взгляд и зарычал. Хенк засмеялся и сделал вид, что пятится.

— Спасибо, Грег. Встретимся в «Лапше». Грег кивнул.

— В общем, я скажу Джеми, если увижу ее раньше.

— Отлично, спасибо.

Они сели на 1-й автобус, идущий в центр, и поехали к Сэнди-Хилл, как сказал им Грег. Это оказался трехэтажный дом недалеко от угла Свитланд и Лаурир. Дом стоял на холме, улица от него шла круто вниз. Они толкнули дверь, которая оказалась открыта, и вошли внутрь. На почтовых ящиках в парадной значилось имя Джеми Пэк, она жила в комнате номер 11.

— Здесь есть кто-нибудь? — крикнул Хенк. Они подождали минуту-другую, и когда Хенк собирался уже крикнуть во второй раз, из коридора вышла большая женщина. Поверх футболки на ней красовался цветастый передник. Лицо напоминало полную луну — круглую и дружелюбную, — длинные волосы были заплетены в косу, лежавшую на безразмерном бюсте.

— Могу ли я чем-нибудь помочь? — спросила она.

— Мы ищем Джеми, — сказал Хенк.

— Кажется, ее еще нет, во всяком случае я не видела, чтобы она возвращалась вчера домой. Мы соседки, а я как раз легла очень поздно, зачиталась новой книгой Кэтлин Мидхир «Уехать от северного холода». Вы уже читали?

— Э... — начал было Хенк.

— Ну, эта совсем не похожа на предыдущие, — сообщила она. — Местами даже довольно веселая. И все же в ней есть это волшебное чувство, что...

— Извините, — перебил ее Джонни. — Не могли бы вы постучать, чтобы узнать, дома она или нет?

Женщина моргнула, затем нахмурилась.

— Комната одиннадцать, — сказала она. — Идите и стучите сами.

Она повернулась и пошла по коридору.

— Какой этаж? — крикнул Джонни ей вслед.

— Второй, направо.

— Спасибо.

Ответа не последовало.

Джонни и Хенк переглянулись, пожали плечами и поднялись по лестнице. Комната номер одиннадцать была в дальнем конце коридора. На двери висела афиша концерта, который группа давала летом в «Радуге». Джонни громко постучал, никто не ответил, и он постучал еще раз.

— Никого нет, — сказал Джонни со вздохом и постучал в третий раз.

Хенк нагнулся и посмотрел в замочную скважину.

— Я могу открыть.

— Нет, так не пойдет. Это нехорошо.

— Может, твоя скрипка лежит там и ждет тебя, Джонни. Если, конечно, вечером Джеми тебе зубы не заговаривала.

— Мда, но...

— Это займет всего пару секунд.

— Тетка внизу знает, что мы здесь. Она наверняка подслушивает.

— Ну и пусть.

Хенк вытащил кредитную карточку и засунул ее между дверью и косяком. Дверь прилегала не плотно, возможно раньше кто-то уже попадал внутрь подобным способом.

— Зачем тебе кредитка? — спросил Джонни.

— Вместо удостоверения личности. Не мешай. Он поводил карточкой вверх-вниз, и язычок поддался, Хенк повернул ручку и открыл дверь.

— Видишь? — сказал он. — Нечего делать. Джонни нервно оглянулся.

— Давай же, — сказал Хенк, вталкивая его в комнату и закрывая за ними дверь.

Теперь, когда они оказались внутри, Джонни с любопытством рассматривал все вокруг. Он не обнаружил ни своей скрипки, ни саксофона Джеми, зато увидел двуспальную кровать, занимавшую около четверти комнаты, комод, эркер, в котором стояли торшер и кресло, небольшую тумбочку рядом с кроватью, набитую книгами, по-видимому заменявшую туалетный столик.

Парни быстро обошли комнату.

Под кроватью стояла дюжина пар туфель и ботинок. Шкаф был битком набит яркими платьями, которые носили в сороковые — пятидесятые. Но были там и джинсы с футболками. На подоконнике лежал в футляре саксофон-сопранино, а вокруг целая пригоршня жестяных свистулек. На комоде стояла всякая разная косметика и валялась бижутерия. С одной стороны зеркала свешивались ожерелья из горного хрусталя, искусственного жемчуга, бисера и разноцветных стекляшек.

— Посмотри-ка на это, — сказал Хенк.

Джонни подошел к комоду и взглянул на вещицу, которую держал в руках приятель. Это была маленькая резная флейта на кожаном шнурке. Джонни вытащил из кармана свою скрипочку.

— Они похожи, — сказал он. Хенк кивнул.

— Словно сестрички.

Джонни нахмурился, вспоминая страдальческое лицо Джеми.

— Пойдем отсюда.

— Возьми-ка это, — сказал Хенк, протягивая флейту. — Обменяешь на свою скрипку.

— Это же просто побрякушка.

— Мне почему-то кажется, что не просто, Джонни тоже так казалось; в отличие от Хенка, он в этом даже не сомневался. Дотронувшись до нее, он ощутил покалывание, почему-то ему показалось, что две фигурки тянутся друг к другу, словно железо к магниту.

Он взял безделушку из рук Хенка и повесил ее на место.

— Я ничего не возьму, — сказал он. — А теперь пойдем.

Джонни открыл дверь и огляделся, но в коридоре никого не было. Он сделал знак Хенку, они вышли в коридор и направились к лестнице.

Джонни чувствовал себя отвратительно. Он потерял скрипку, а прошлая ночь казалась каким-то сумасшедшим коллажем из разрозненных образов. Но это не давало ему права копаться в чужих вещах, вторгаться в личное пространство другого человека.

Они спустились и вышли на улицу, никого не встретив. Только через несколько кварталов Джонни стало легче дышать.

— Послушай, — сказал Хенк. — Мне пора на работу. Обойдешься без меня до вечера?

Днем Хенк работал в магазине музыкальных дисков на Риде.

— Да, — ответил Джонни. — Все будет нормально.

— Как быть со скрипкой?

— Завалюсь к ним на репетицию.

— Ладно, вечером поговорим, и смотри не пропускай девушек с розовыми волосами.

Слабая улыбка тронула губу Джонни и тут же исчезла.

— Хорошо, — сказал он. — Еще раз спасибо, Хенк.

Хенк помахал рукой и зашагал на работу, оставив Джонни на углу Лаурир и Кинг-Эдвард. Джонни решил отправиться домой по велосипедному маршруту, вдоль канала. Когда он наконец добрался до квартиры, в голове у него немного прояснилось, хотя он по-прежнему не мог разобраться в том, что же на самом деле произошло прошлой ночью. Он перекусил и позвонил Грегу. Жена Грега, Дженет, дала ему телефон Труди МакДоналда, у которого проходили репетиции. Когда Джонни дозвонился туда, Грег сообщил ему, что Джеми еще не появлялась.

— Уж и не знаю, что случилось, старик. Обычно она не пропускает репетиций.

— Если она появится, попроси ее мне позвонить.

Он оставил Грегу номер телефона.

— Не вопрос, — сказал Грег. — А если ты увидишь ее первым, то скажи, чтобы она двигалась сюда, ладно?

— Обязательно.

Джонни повесил трубку и уставился на телефон. Он думал о Джеми, о том, как она кричала, запрокинув голову...

Если это ему не привиделось, решил Джонни, то нет ничего удивительного в том, что она не пришла сегодня на репетицию. Что же делать? У него тоже намечались концерты в субботу и в воскресенье. К тому же скрипку подарил ему Том. Он вручил ее Джонни со словами: «Думаю, ты до нее дорос».

До этого Джонни никогда не доводилось играть на такой прекрасной скрипке. Басы гремели, высокие ноты пели. Все, что на ней игралось, звучало превосходно, — но с тех пор, как Джонни впервые взял ее в руки, Том учил его еще двенадцать лет, пока не передал все, что знал сам.

Джонни поднялся и стал смотреть в окно, засунув руки в карманы. Он нащупал скрипочку, вспомнил флейту в комнате Джеми, вспомнил дом в холме...

Он простоял так несколько минут, просто глядя на улицу, затем сел на велосипед и поехал в парк Винсент Масси.

«Паксилл, — подумал он. — Я отправляюсь на поиски Пэка из Паксилла».

Он произнес эти слова вслух и улыбнулся, подумав про книгу Киплинга.

Дом Данробина Финна находился под зеленым склоном, отделявшим Риде-драйв от самой реки. Лет пятнадцать назад на этом самом месте был общественный пляж. Теперь от него остался лишь низкий каменный парапет у воды. Песчаный пляж зарос тростником и камышом. Летом там плавали утки и лебеди. Зимой с реки дул холодный ветер. Но в доме Финна летом было прохладно, а зимой тепло.

На самом деле он находился в Волшебной стране, так что дверь, поросшая травой, и дымок из очага были видны лишь тем немногим смертным, которые могли заглянуть в Срединное Королевство.

Внутри дом представлял одну большую комнату с низким потолком, кровать в углу была отгорожена занавеской. Очаг использовался для приготовления пищи. В этот самый момент на теплых камнях рядом с очагом стоял чайник, а огонь почти погас. Пол устилали плетеные тростниковые циновки, а у старого дивана лежал потертый восточный ковер, подарок Кейт и Джеки. Как большинство своих сородичей, Финн предпочитал старомодную удобную мебель: мягкие диваны и стулья с подушками.

У очага возвышался сосновый буфет со столешницей, использовавшейся вместо кухонного стола. Неподалеку стоял стул, Финну приходилось вставать на него, чтобы дотянуться до верхних ящиков, где он держал целебные травы и настойки. На стенах комнаты были развешаны старинные портреты. Финн собирал черно-белые фотографии прошлых лет, ему нравилось разглядывать их долгими зимними вечерами. Каждый снимок был помещен в деревянную резную рамку, которые хоб делал сам.

Кейт и Финн сидели у очага и молча пили чай с медом. Караид лежала рядом на диванной подушке. Кейт только что закончила рассказ о своих изысканиях, предпринятых прошлой ночью. Она валилась с ног от усталости, когда пришла, но разговор и чай быстро ее взбодрили.

— Это точно друихан, — наконец сказал Финн. — Теперь их совсем мало. Те немногие смертные, которые верят в существование Волшебной страны, не пытаются завладеть тайным знанием.

— Он очень напоминает подданных Неблагословенного двора, — сказала Кейт.

— Тут ты не права, это совсем разные вещи. Несмотря на давнюю вражду, у Благословенных созданий и Воинства много общего: как и мы, они получают удачу, в дар от Арн, Матери Луны.

— Да, но они творят зло...

— На самом деле мы не такие уж разные. Как две страны, постоянно находящиеся в состоянии войны. Народы обеих стран едят одну и ту же пищу, нуждаются в сне и отдыхе. То же самое и с нами, не совпадают только наши взгляды на жизнь. Но друиханы... С ними все обстоит совершенно иначе. В старину они были оборотнями — подменышами, которых привечали то в одном, то в другом дворе. А иногда разные зловещие события начинали происходить как бы сами по себе, и никто не знал, в чем причина.

— Караид говорит, что друиханы также могут быть великанами или ограми, но в основном они гругаши.

Финн пожал плечами:

— Я сам не очень-то много о них знаю. Но то, что обычно друиханы становятся гругашами, — это верно. Эта твоя книга — ученая!

Кейт улыбнулась:

— Мне кажется, словно она у меня всю жизнь.

— Только гругаш способен создать подобную вещь с помощью своего волшебства. Я бы не мог вышить такого заклятия, даже если бы от этого зависела моя жизнь.

— Я просто воспользовалась волшебными камешками.

— Камешки можно использовать по-всякому: на добро и во зло, — сказал Финн. — Как тебе самой хорошо известно.

Внезапно его лицо расплылось в улыбке. Обычно его глаза казались хитрыми, даже коварными, но когда он бывал в хорошем настроении, они излучали какой-то чудный свет, и тогда все удивлялись, как могли они опасаться этого веселого хоба.

— Пойми, — добавил он. — Эта книга откроет тебе путь к знаниям, Кейт. Может, даже превратит тебя в гругаша. У тебя уже есть имя — ты единственная Кейт Щелкунчик в Кинроуване, но когда-то это имя было довольно распространенным. Ты умна. Все, что тебе нужно, — это обучиться магии. Я не знаю, хочешь ли ты этого, но если да, то я сам мог бы показать тебе кой-какие заклинания. Еще не поздно начать.

— Вначале нужно разобраться с друиханом, — сказала она.

— Это правда, — мрачно ответил Финн. — Нет такого светила на небе, которое облако не могло бы закрыть. Нужно убить этого проклятого пса.

— Финн, что нам делать?

— Я не знаю. Освободить Джеки. Искать помощи. — Он стал смотреть на затухающие угольки. — А что сказано в твоей книге?

— Только то, что мы должны найти сердце друихана.

— Это будет нелегко. Дай мне ее на минуту.

Кейт передала ему книгу. Финн достал из кармана огрызок карандаша и открыл ее на чистой странице. Задумчиво погрыз кончик и написал:

«С чего нам начать?»

Кейт наклонилась вперед, чтобы посмотреть, что Караид ответит, но книга молчала. Внезапно Кейт испугалась, что книгой можно пользоваться только в Башне гругаша.

— Ой, Финн. А что если это значит...

— Это значит, ты заколдовала ее таким образом, что она будет отвечать только тебе, — сказал хоб. — Спроси ее ты.

— Я бы хотела говорить с ней по-настоящему, — вздохнула Кейт. — Это возможно?

— Ну... я не могу заставить ее говорить с тобой, но может, у меня получится сделать так, чтобы она тебя слышала.

Он встал, вытащил из сундука серебряную иглу и вдел в нее красную нитку. Катушкой для нитки служил обрезок толстой рябиновой ветки. Он снова взял у Кейт книгу и быстро сделал вышивку на переплете.

— Спроси ее о чем-нибудь, — сказал он. Кейт потянулась за книгой, но Финн помотал головой.

— Просто задай вопрос, — сказал он. Кейт откашлялась.

— Как-то глупо разговаривать с книгой.

— Это не самая большая глупость из тех, что делают смертные. Например, некоторые гоняются за болотными огнями в трясине. Словно специально для того, чтобы попасться в лапы слоа. А в этом нет совсем ничего приятного, по крайней мере для тех, кто попадется.

— Это точно. — Она вновь откашлялась и попробовала. — Ух... здравствуй, Караид. Ты меня слышишь?

Под теми четырьмя словами, которые Финн написал раньше, появился вопрос, выведенный ее почерком.

«Здравствуй, Кейт», — ответила книга.

— Ты слышишь только меня или все, что происходит вокруг?

«Все. Но отвечать буду только тебе. Ты мой единственный друг».

— Так обычно и получается, когда даешь имена, — заметил Финн.

— Что нам делать? — спросила Кейт у книги. — С чего начать? Друихан схватил Джеки, я не могу оставить ее в беде и отправиться на поиски его сердца.

Слова появились на странице очень быстро. Кейт завороженно следила, как они проступают.

— Нам нужна помощь, Караид, — добавила она. «Рябина лишит заклятия друихана силы, если только он не пустит Джеки кровь. Но ты должна быть осторожна. Белое дерево или красные ягоды — единственная защита против его чар. Если же ему удастся схватить тебя, ты пропала».

— Что значит «пустит кровь»? — спросила Кейт. Она покрылась холодным потом, когда до нее дошел смысл фразы.

— Удача вытекает, как кровь, — ответил Финн. — Чтобы лишить кого-то удачи, он должен пустить кровь.

— О боже! — Кейт поспешно встала. — Нужно вернуться в Башню.

— Сперва нужно придумать план.

— План? Финн, ведь речь идет о жизни Джеки!

— Да. Но если он схватит нас всех, какой будет от этого прок? И вот еще о чем нельзя забывать: такое создание, как друихан, притягивает к себе зло одним своим присутствием. Боганы и прочая нечисть будут виться вокруг него.

— Но ведь он станет паразитировать и на их удаче тоже?

— Зачем? Если у него в руках вся удача Кинроувана. А это так, раз он в Башне.

— Но...

— Воинство обязательно потянется к нему, Кейт. Сейчас они остались без главаря.

— Караид, — обратилась Кейт к книге, — Джеки — мой лучший друг. Я не могу допустить, чтобы она погибла!

«Но у тебя останусь я», — ответила книга. Финн схватил Кейт за руку, прежде чем она успела ответить.

— Не давай ей повода ревновать, — прошептал он едва слышно.

Кейт удивленно посмотрела на хоба.

— Эта книга воспринимает все, что слышит, слишком буквально, — произнес он одними губами.

Теперь наконец Кейт поняла. Ее никогда не предупреждали о подобных вещах.

— Мой лучший друг после тебя, конечно, — сказала она книге. — Ты поможешь мне освободить ее.

«Я сказала тебе все, что знала», — ответила Караид.

— Но ведь должно же быть что-то еще.

«Найдите тех, кому друихан уже успел причинить несчастья, — ответила ей книга, подумав. — Может быть, с их помощью вам удастся отыскать его сердце и освободить второго лучшего друга».

— Фиана сидх, — сказал Финн. Кейт взглянула на него:

— Они родичи Пэка?

— Они все связаны родственными узами. Вероятно, они смогут помочь нам.

— А как же Джеки?

— Кейт, больше нам ничего не остается.

— Нужно набрать побольше рябины, отправиться в Башню и освободить Джеки.

Финн окинул ее печальным взглядом. Его глаза ясно говорили: «Почему бы тебе хоть раз не прислушаться к разумному совету?»

— Кейт... — начал он.

— Если у меня будут волшебные камешки, могу я воспользоваться ими и превратить его в жабу? — перебила она Финна.

«Маловероятно, — ответила Караид. — Их волшебство не настолько могущественно. Против заклинаний друихана это никудышное оружие».

— Их волшебство действует лишь в умелых руках, — объяснил Финн. — Вспомни, сколько времени ты потратила, чтобы заставить их исполнить свое желание. А когда тебе будет противостоять друихан, ты даже не сможешь собраться с мыслями.

Кейт кивнула.

— Но все же я пойду. Я должна, Финн.

— Знаю, — сказал он. — Давай хотя бы позовем на помощь друзей. Кроди Борт оставил в своих владениях Гви Каулих. Нужно ее разыскать.

Юг Оттавы жители Кинроувана называли Владениями Кроди Борта. Как и большинство правителей, он был сейчас в Бэллимореске и оставил лесничего присматривать за своей землей.

«Мало вероятно, что лесничий сможет противостоять друихану», — предостерегла Караид.

Кейт не обратила внимания на предостережение.

— Где нам ее искать? — спросила она.

— Она оставила весточку, что будет неподалеку от моста.

Кейт закрыла Караид и сунула в рюкзак.

— Пойдем, — сказала она.

Финн посмотрел на свой уютный домик долгим взглядом и поспешил за Кейт, которая была уже на улице и шагала по направлению к Биллингз-Бридж

Джеки оказалась в самом худшем положении из всех, которые только могла себе представить. Она нормально слышала, видела, чувствовала запахи, думала, но тело ей не повиновалось. Легкие качали воздух. Кровь циркулировала по венам и артериям. Все системы исправно работали, чтобы поддерживать в ней жизнь. Но она не могла подняться со стула. Не могла повернуть головы. Не могла даже моргнуть.

Гругаш парализовал ее, она была беспомощна, как новорожденный младенец.

Джеки услышала шаги. Несколько минут назад в ее поле зрения появилась Кейт. Джеки была не в силах предупредить подругу. Она вообще ничего не могла сделать. Но эти шаги были не похожи на походку Кейт. Это пришел гругаш и сел за стол напротив Джеки, разглядывая ее с самодовольным выражением красивого лица.

Как она могла попасться в эту ловушку? Она просто преподнесла королевство ему на блюдечке. Что бы подумал Вруик, если бы видел ее сейчас? Что скажет лэрд, когда вернется из Бэллимореска? Джеки возненавидела Кьюмина лютой ненавистью.

— Кое-что в этой Башне ускользает от моего понимания, — произнес Кьюмин. — Вонь заклинаний Вруика Дирга слышна по всему дому. И я знаю, что удача Кинроувана собрана здесь. Но он скрыл от меня секрет ее синтеза. Думаю, нам пора прогуляться наверх, и ты мне все покажешь.

«Размечтался», — подумала Джеки. Кьюмин улыбнулся:

— Я знаю, ты считаешь, что я обошелся с тобой не по-джентльменски, Джеки Роуван. Но это уже не имеет значения. Ты в моей власти. И покажешь мне все, что я захочу.

К отчаянию Джеки, ее тело встало на ноги и, вопреки ее воле, прошло по комнате к лестнице. Она двигалась, словно марионетка в руках кукловода, и ничего с этим не могла поделать.

Когда они поднялись на второй этаж, Джеки мельком увидела свою комнату. Двое боганов рылись в ее вещах. Боганы в Башне! В воздухе запахло болотом. До ее ушей донесся шепот слоа.

Гругаш заставил ее подняться выше, прежде чем она успела разглядеть что-нибудь еще, и подвел к кабинету Вруика, где лежали его книги, а из окна открывался вид на весь Кинроуван и паутину лунных троп, приносивших удачу королевству.

Кинроуван был обречен, она это знала. И это ее вина.

— Нет ничего прекраснее постижения устройства вещей, — произнес гругаш у нее за спиной. — Может, когда ты покажешь мне секреты Вруика Дирга, малышка, я расчленю и тебя, чтобы посмотреть, как устроена ты. — Он рассмеялся. — Интересно, понравится ли тебе это?

«Сперва я увижу, как ты отправишься в ад», — подумала Джеки, хотя понятия не имела, как это осуществить. Перед ними была дверь на третий этаж. Рука Джеки, послушная воле гругаша, потянулась к ручке, повернула ее, и она ввела Кьюмина в святая святых Кинроувана.