"Житие Иса. Апокриф" - читать интересную книгу автора (Мазуркин Александр)13Один из раненых умер, не дотрясясь до монастыря. Другой лежал на телеге рядом со связанным братом Мисом. Миса развязали перед воротами, запретив ему входить в стены. И он побрел вслед за ускакавшими бандитами, не оглядываясь, — он знал, что эти люди не пустят стрелы в спину. И был дан ему с собой хлеб. После того как отряд вошел в стены и брат Грез рассказал настоятелю о нападении, путников оставили в покое, предоставив в их распоряжение залитый луной мощенный крупными плитами двор. И верх фургона превратился в широкий шатер — его растянули на двух копьях посередине площади. Лишь раненого унесли под крышу. Стихло. К Сиду подсел Грез. Тонкий фитилек плавал в широкой плошке, чуть освещая углы шатра и кидая глубокие тени на усталые обросшие лица. — Сид, я не странник. — Знаю, — не дал договорить Сид, — шпион. — Да, но теперь готов служить только тебе. — Почему? — Вы спасли меня, а могли выдать. — Во-первых, опасность грозила всем, а во-вторых — могли сделать подлость и не сделали, и это ты считаешь заслугой? — Может, и так. Но это — моя жизнь. И вы не оттолкнули меня, а ведь я был при вас еще и соглядатаем! — А Мис — при тебе. — Зря отпустили. Дураком он не был. И он догадывался, кто ты. — Значит, для тебя этот вопрос ясен? Смел же ты со всевышним! — А почему воин, храбрый на земле, должен чего-то бояться на небе? И еще я понял, что ты — человек. Что Богу до людей! Я много бродил по земле, видел разные веры, и каждая у себя была единственно истинная, а для соседей — поганая. Почему? — Хорошо, что задумался. — Весьма полезное занятие, — одобрил из темноты Зер. И добавил: — Давайте ему поверим. — Попробуем, — оперся на локоть Сид и наклонил голову. — Надеюсь, что настоящее твое имя не Иуда. — По настоящему меня зовут Рез, — почувствовав необычное в тоне Сида, встрепенулся Грез. — Мы уже привыкли к Грезу, пусть так и останется. Как с раненым? — Через месяц танцевать будет, — живо откликнулась Мер. — Если раньше не повесят, — хмуро дополнил Без это оптимистическое заявление. Было уже поздно. Сид задул фитиль. Роса блестела на ободьях колес и сыпалась с верха шатра, когда Сид вышел на рассветную площадь. Солнце еще не затопило двор, но снежные вершины уже горели бело-розовым пламенем на чистом голубом небе. Оно уже не было небом пустыни — от него исходили бодрость и прохлада. И казалось, как это бывает только в молодости, что дорога зовет вперед. Рядом с Сидом появился Грез: — Я говорил с раненым. Он — человек императора. — Ты ему угрожал? — продолжал рассматривать хребты Сид. Грез удивленно повернул голову — ему было непонятно, что можно спрашивать о такой безделице. — Самую малость. Дал понюхать лезвие ножа. Теперь Сид повернулся к Грезу: — Чего же ты достиг этим деликатным методом? — Он мало знает. Меня было приказано убить. Вас — доставить в столицу. — И как теперь быть? — Только вперед. Назад все рано не выпустят. — Как же ты? И почему решили тебя убить? — За связь с первосвященником. Мис выследил. А вас не тронут. Вы нужны тем, кто сумеет с вами договориться. А если ты замолвишь словечко, то может сохраниться и моя голова. — А это нападение? — Они просто не рассчитывали на отпор. И погорячились — они-то не знали, кто ты. — Значит — дальше в пасть? — Он прав, нельзя выказывать страх, — высунул из шатра голову зевающий Зер, — умеючи и в чреве кита уцелеть можно. К тому же, судя по показаниям, искомая точка где-то около имперской столицы. — Что ж, попробуем… Подъем! Они прошли горную страну. Никто не тронул их, словно те, что пытались захватить их, поняли, что Сид и его товарищи сами идут им в руки. Реки стали медленней. Луга — зеленее. Вдоль дорог тянулись яблоневые сады. И солнце здесь не было беспощадным. А вместо ставших привычными по ту сторону Лазурного моря соломенных шляп на крестьянских головах торчали серые войлочные колпаки. Изредка встречались гремящие железными доспехами благородные всадники. Эти из-под своих перьев, казалось, не замечали странствующих купцов, хотя с великим удовольствием пощупали бы пузатые тюки, укрытые под пологом телеги. Но арбалеты и копья сопровождающих заставляли их равнодушно и гордо проезжать мимо. И брат Грез из-за полога кибитки внимательно рассматривал каждого. На козлах теперь сидел Нави, положив арбалет в ногах. А конь его, привязанный к телеге, лениво плелся по пыльной дороге. |
||
|