"Чисвикские ведьмы" - читать интересную книгу автора (Рэнкин Роберт)ГЛАВА 17Уилл расположился на переднем сиденье открытого верхнего яруса Чизвикского омнибуса. Экипаж был трехъярусным и приводился в движение электричеством. Первый ярус – для первого класса, с коктейль-салоном, где коктейли разносит сомелье. Второй ярус – для среднего класса, с баром, где вас обслуживает вышколенный бармен. Третий ярус – для работяг и торговцев, где в углу стоят ящики с пивными бутылками, а на раздаче стоит беззубая карга. – Не желаешь пинту старого «уиллидриблера», милок? – осведомилась карга, нависая над плечом Уилла и украсив его костюм брызгами желе от угря. – Нет, миссис, благодарю. Мне надо сохранять ясную голову. Понимаете, я еду повидать королеву. – Две большие порции виски, которыми ты нагрузился в Дорчестере, не в счет – верно, шеф? – Заткнись, Барри. – Что такое, милок? – Ничего, вам послышалось. Карга хмыкнула и заковыляла прочь, чтобы обслужить группу японских туристов. А Уилл впитывал краски и звуки Лондона. Омнибус медленно полз по Стрэнд, и Уилл рассматривал яркие витрины. Здесь находилась знаменитая лавка древностей мистера Диккенса. А вот «Woolworth's», вот «Quick Fit Fitter»,[68] а вот магазинчик ужасов.[69] Дальше располагался большой торговый центр Бэббиджа, где в витринах были выставлены многочисленные автоматы самого разного вида – за исключением, наверно, мускулистого чудовища с черными глазами. И «Электро-Альгамбра», где Малыш Тич прославился исполнением своего… – Прекрасный вид, – заметил сосед Уилла. – Без сомнения, – согласился Уилл. – А как вы это узнали? Я вам пока ни на что не указывал. – Простите, – произнес Уилл, – кажется, я не вполне вас понимаю. – Не обращай внимания, шеф. Это просто псих-из-омнибуса. Один такой всегда найдется. То ли традиция, то ли старинная привилегия, то ли… – Молчи, Барри. – Меня зовут вовсе не Барри, – заявил сосед. Уилл покосился на него. Средний человек из толпы: среднего роста (это было ясно, хотя человек сидел), среднего телосложения, со средним лицом, средняя одежда. И шляпа, которую он приподнял, приветствуя Уилла, тоже выглядела средней. – Я Человек, – сказал он. – Правда? – отозвался Уилл и снова принялся разглядывать улицу. – Я Человек, – повторил Человек. – Простите, – сказал Уилл, – но я действительно не понимаю. И в данный момент предпочел бы остаться наедине с моими мыслями, если вы не против. – Вы не можете позволить себе упустить такую возможность, – сказал Человек. – Ведь вы встретили Человека. – Человека? – спросил Уилл. – Человека из Клэпхэмского Омнибуса, – ответил Человек – Не говорите, что никогда обо мне не слышали. – Честно говоря – ни разу. – Человек из Клэпхемского Омнибуса, – повторил тот. – Это я, действительно я. – Но это чизвикский омнибус. – Он выехал из Клэпхэма, – пояснил Человек. – И в Клэпхэм вернется. Вместе со мной. Я здесь уже тридцать лет. Уилл поднял бровь, словно хотел, чтобы она исчезла под его твидовой шляпой. – Зачем? – Я – Vox populi, – ответил Человек из Клэпхэмского Омнибуса. – Глас народа. Общественное мнение. Когда я не в омнибусе – знаете, кем я становлюсь? Уилл покачал головой. – Человеком с Улицы, – ответил Человек. – Или Тем Парнем – если вам угодно. – Очень приятно познакомиться. – Уилл обнаружил, что ему пожимают руку. – Продолжим. Спросите мое мнение. Предложите мне изложить свою точку зрения. – На что? – На что угодно. И я сообщу вам свое независимое мнение. – Но зачем мне это нужно? – Это был ваш первый вопрос? – Нет. – Тогда зачем вы его задали? – Вы не могли бы сделать одолжение и помолчать? – спросил Уилл. – А это был ваш первый вопрос? Уилл вздохнул. Глубоко. – Сэр, – сказал он, – должен сообщить вам, что я мастер Димак, самого смертоносного боевого искусства на свете. Меня обучал лично мистер Хьюго Рюн. – Упокой, господь его душу и плоть, что уподобилась дуврской камбале, – пробормотал Человек. – Хотя он и был мошенником. Или очаровательным прохвостом. Правда, он был франтом, а на франтов жаль даже времени, за которое успеешь вытереть зад номером «Таймс». Такое мое мнение. – Я, собственно, не спрашивал вашего мнения, – заметил Уилл. – Меня не всегда требуется спрашивать. Я свободно выражаю свое мнение. И не требую за это платы, хотя не возражаю против скромных чаевых. – Так я говорил о Димаке, – напомнил Уилл. – Мои руки и ноги – смертоносное оружие. Мне достаточно мгновенья, чтобы изуродовать вас, превратить в калеку – просто коснувшись вас кончиком пальца. Так что, пожалуйста, как говорят в народе, закройтесь. – А как насчет экскурсии? – Я еду в Букингемский дворец. – Я тоже. Значит, нам по пути. Но я могу провести для вас экскурсию, пока мы едем. Показать достопримечательности, рассказать все об этом дивном городе. Вы ведь не уроженец Лондона, не так ли? – По правде сказать, я из Брентфорда, – сообщил Уилл. – А, – отозвался Человек, – дивное место. Я всегда считал, что как раз там находился библейский Сад Эдема. Уилл покачал головой. Пролетавший мимо голубь пометил его шляпу белесой каплей. – Черт! – воскликнул Уилл. – Большая удача, – заметил Человек. – Удача? – Удача, что попало в вас, а не в меня. Уилл снял шляпу и вытер ее о нижнюю кромку сиденья. – Справа от вас – Трафальгарская площадь, – произнес Человек тоном профессионального экскурсовода. – Я уже бывал на этой площади, – ответил Уилл. – И знаете все статуи, которые там стоят? – Вообще-то нет. Не все. – Тогда позвольте вам представить, – Человек указал пальцем, – сейчас мы проезжаем мимо статуи лорда Пальмерстона, которого будут помнить из-за его сыра. – А, «пармезан», – сказал Уилл. – А вот статуя лорда Бэббиджа, величайшего гения нашей эпохи Без него Британская империя не была бы тем, чем стала. – А чем она стала? – Она расширяет свои границы год от года. И будет разрастаться, пока не охватит весь земной шар, а затем распространится и за его пределы, – Человек указал наверх. – Завтра Луна, еще через пару недель – звезды. – Завтра?! – Ну, не совсем завтра… Запуск корабля произойдет через несколько дней, но вы понимаете, к чем я веду. – Полет на Луну? – Откуда вы свалились, дружище? Вы читаете газеты? Радио слушаете? – Ну… Честно говоря, довольно редко. Особенно последнее время. Хотя, полагаю, следовало бы делать это почаще. – Так вот, всем этим мы обязаны лорду Бэббиджу. А также мистеру Тесла. Вот, кстати, и его статуя. Правда, он иностранец, и не так дорог нам. – Полет на Луну… – задумчиво проговорил Уилл. Об этом писал Жюль Верн. И Герберт Уэллс. Значит, факт, а не вымысел. – Я был на запуске Электрического корабля Воздушного Флота Ее Величества «Дредноут», – сообщил Человек. – Взял выходной, и вместо Человека из Клэпхэмского Омнибуса или Человека с Улицы стал Лицом Толпы. Зрелище было впечатляющее. А еще я стал свидетелем попытки покушения и видел, как отважно пожертвовал жизнью Эрнест Старлинг, капитан полка Королевских Электрофузилеров, чтобы спасти Ее Величество королеву, благослови ее Бог. Вот, кстати, и его статуя – ее недавно поставили на Трафальгарской площади. Капитана Старлинга посмертно произвели в рыцари, и полагаю, теперь его надо называть «сэр». Сэр Эрнест Старлинг. – Что? – воскликнул Уилл. Воспоминания нахлынули вновь. Воспоминания его прославленного предка, ныне покойного, о встрече в зале ожидания Брентфордского вокзала с неким Хьюго Рюном, ныне тоже покойным. – Я это помню, – и Уилл скрыл лицо в ладонях. – Спокойно, шеф, – посоветовал Барри. – Заткнись! – заорал Уилл. – Простите великодушно, – удивился Человек. – Что я такого сказал? – Ничего, – глухо пробормотал Уилл. – Ничего. Капитан Эрнест Старлинг. Это мой… Он осекся. – Ваш батюшка?! – спросил Человек. – Клянусь старыми бурыми штанами Гордон-Беннетта![70] То-то я смотрю, лицо знакомое. Вылитый капитан. Вот это да! Счастлив познакомиться и пожать вам руку! Человек схватил Уилла за правую руку, которую он все еще прижимал к лицу, и сердечно пожал ее. В этот момент динамики системы оповещения щелкнули и послышался голос водителя: – Букин дом, джентльмены. Вам выходить. – Мне пора, – сказал Уилл, поднимаясь. – Но… большое вам спасибо. Приятно было поговорить. – А как насчет чаевых? – Человек протянул ладонь. – Конечно, – Уилл порылся в кармане и достал серебряный трехпенсовик. – Ваше великодушие можно сравнить лишь с вашим обаянием и приятной внешностью, – произнес Человек, принимая монету и пряча ее в карман брюк. – Еще раз спасибо. Уилл стал спускаться. – Тьфу, сукин сын, – проворчал Человек, глядя ему в спину. Уилл стоял перед воротами Букингемского дворца. Букингемский дворец выглядел совсем так, как и должен выглядеть Букингемский дворец. Так он выглядел раньше и будет выглядеть всегда – разве что время от времени его ограду перекрашивают в другой цвет. Сейчас ограда была черной. Ибо ни один цвет не соответствовал вкусу королевы Виктории так, как черный.[71] – Вот мы и на месте, шеф. Что предлагаешь делать дальше? – Войти, – ответил Уилл. – И искать зацепки. – Ты в корне не прав, шеф. – Я тебя не спрашивал, Барри. – Тебя не впустят, шеф. Ты простолюдин. – А тебе не кажется, что лорда Питера Уимси не имеют права не пропустить? – Нет, – ответил Барри. – Мне кажется, что не впустят. У Букингемского дворца происходила смена караула. Через ограду на гвардейцев смотрел мальчик. Его звали Кристофер Робин. Он пришел сюда со своей няней по имени Эллис.[72] Уилл прошел мимо них и подошел к часовому, который только что заступил на дежурство. – Я бы хотел видеть Ее Величество, – произнес Уилл. – Минутку, – часовой сосредоточенно возился со своей перевязью. – Я еще не совсем готов. Уилл изумленно уставился на него. – В Министерстве Обороны у одного из клерков была дислексия,[73] – пояснил Барри. – Знаешь, одного молодого человека должны были записать в полк Королевских Электрофузилеров, а он возьми да и напиши: «Полк Королевских Голубых двустволок». [74] Когда у тебя дислексия, нетрудно ошибиться. – Это не смешно, Барри. И даже не остроумно. – Здесь вы правы, – заметил часовой. – А откуда вы узнали, что меня зовут Барри? – Случайно угадал, – ответил Уилл. – Потрясающе, – гвардеец наконец-то справился с перевязью и принялся оправлять складки на форме. – А теперь исчезните. – Я пришел, чтобы увидеть Ее Величество, благослови ее Бог, – сказал Уилл. – Это очень важно. – Как всегда, – часовой извлек из сумки косметичку и начал пудрить нос. – Мне надо видеть Ее Величество. Немедленно. – О, – усмехнулся тот. – Топай отсюда. Тебе туда нельзя. – Пожалуйста, сообщите Ее Величеству, что я здесь, – сказал Уилл. – Ты зря тратишь время, шеф. – Не лезь куда не просят, Барри. – А я и не лезу, – возразил часовой. – Мне не положено. Зато мне положено делать так, чтобы сюда не лез всякий сброд. Хотя… если подойдешь попозже, можем вместе выпить. Я знаю симпатичный клуб в Сохо – «Полоумный шляпник». Угощу тебя коктейлем… – Сдавайся, шеф, тебя побили. – Нет, – прошипел Уилл. – Молодец, часовой, – произнес он тоном отца-командира. – Я доложу о вашей бдительности Ее Величеству. Теперь можете пропустить меня в ворота. Позвольте представиться: Уильям Старлинг, сын сэра Эрнеста Старлинга, капитана полка Королевских Электрофузилеров, доблестно отдавшего жизнь, чтобы спасти Ее Величество от рук убийцы при запуске «Дредноута». Часовой уставился на Уилла. Потом поморгал и снова уставился. Потом убрал косметичку и пробормотал: – Да ну вас к черту. – Что? – Шутка, – пробормотал бдительный страж. – Я вас сразу узнал. – Ничего подобного, – заявил Уилл. – Так вы войти хотите или как? – Разумеется, войти! – Тогда входите. – Ну так что? – осведомился Барри – тот, что сидел у Уилла в ухе. Сам Уилл Старлинг в это время пересекал площадь и направлялся к парадному входу. – Я же говорю: это пустая трата времени. – Я делаю так, как считаю нужным, Барри. И спасибо тебе, что не стал соваться. У Ее Величества есть личный врач? – Конечно, шеф. Сэр Фредерик Тревс, гинеколог. – А как ты думаешь, у него есть достаточно длинные щипцы? – Конечно, шеф. – Вот и не забывай об этом, Барри. – О да, шеф, – с воодушевлением отозвался Барри. – Понял. Я нем, как золотая рыбка. Уилл постучал в большую парадную дверь. Через некоторое время ему открыл автомат в ливрее лакея, стильный и совершенно не угрожающего вида. Уилл оглядел его с ног до головы. – Вы все замаскированы под лакеев, верно? – спросил Уилл. – И что? – осведомился автомат. – О, понятно, – сказал Уилл. – Клерк-дислектик в Министерстве Обороны… – Нет, – ответил автомат. – Бал-маскарад. – А, ну да, – произнес Уилл. – Я – Уильям Старлинг, сын покойного сэра капитана Эрнеста Старлинга, который благородно отдал жизнь за Ее Величество королеву и Британскую империю… Уверен, вы его знаете. – Знаю, – ответил тот. – Почему вы не в маскарадном костюме? – С чего вы взяли? – Уилл повернулся вокруг, демонстрируя свое одеяние. – Можете угадать, кем я нарядился? Автомат склонил голову набок. – О да, – сказал он. – Весьма тонкая шутка. Проходите. – Очень смешно, – прокомментировал Барри. – Щипцы, – напомнил Уилл. – Думаю, я вздремну, – заявил кочешок. Внутреннее убранство Букингемского дворца стоило увидеть. Уилл увидел. И присвистнул. Интерьер был создан сэром Джошуа Слоэном, чье имя впоследствии будут связывать с рейнджерами.[75] Это он преобразил старый Бук-хауз, сделав его «Дворцом Стиля», наполнив его тяжелой позолотой, люстрами, скульптурой и плюшевыми коврами, закрывающий весь пол от стены до стены. И это не говоря о комодах – изготовленных из благородных сортов дерева, покрытых золоченой бронзой, украшенных инкрустацией; о комодах с резными рельефами на фризах, фронтонами с причудливыми завитками по краям и патерами,[76] покрытыми черным лаком и золотом; о комодах с желобчатыми балясинами в стиле Томаса Чиппендейла (того самого, который позже снискал себе славу тем, что плясал перед пьяными молодыми женщинами, время от времени демонстрируя свое мужское достоинство; славная работенка, попробуйте такую найти!). Вестибюль не уступал размерами вокзалу Виктория.[77] Стены были украшены огромными полотнами мистера Ричарда Дэдда периода «Вы уроните, я размажу», который продолжался в настоящее время. Уилл снова присвистнул. – Очень хорошо, – заметил автомат в ливрее лакея. – Свист – это очень хорошее дополнение к вашему костюму. Вы профессиональный актер? – Нет, – ответил Уилл. – Путешественник во времени, взявший на себя труд поймать Джека-Потрошителя. – Весьма забавно, сэр. Я сочту за честь представить вас мистеру Оскару Уайльду. Уверен, вам с ним найдется о чем поговорить. – Сомневаюсь, – ответил Уилл. – Люди быстро утомляют меня. Вы позволите мне ознакомиться со списком приглашенных? Судя по всему, среди них должна быть пара моих старых друзей. – Конечно, сэр, – автомат в ливрее вынул дощечку с зажимом из комода, украшенного золоченой бронзой и инкрустацией (того, что справа от парадной двери, как войдешь), и протянул ее Уиллу. Тот пробежал список глазами и вернул. – Благодарю. А теперь, будьте любезны, просто проведите меня к Ее Величеству. – Как вам будет угодно, сэр. Автомат вел Уилла из зала в зал. Да, здесь было на что посмотреть. Залы больше напоминали цеха. Всюду мощные машины из сверкающей стали и полированной латуни, всюду шестерни, маховики, поршни и рычаги… Здесь было душно, в воздухе висел тяжелый запах машинного масла и озона, что указывало на работу электричества. Судя по всему, Ее Величество проявляет большой интерес к технике, – заметил Уилл. – За техникой будущее, – ответил автомат. – И пока каждый патент на изобретение принадлежит Британской короне, наша империя будет разрастаться – пока не охватит весь земной шар, а затем распространится и за его пределы. – У вас есть брат? – спросил Уилл. – Нет, сэр. Я автомат. – Тогда, полагаю, вы живете в Клэпхэме и каждый день ездите сюда в омнибусе. – Боже, благослови мою душу, – сказал автомат. – Вы настоящая мисс Ширли Холмс – не так ли, сэр? – Холмс – любитель, – заметил Уилл. – Нам крышка, – заметил Барри. – Щипцы, – шепотом напомнил Уилл. – Это я во сне болтаю, – пробормотал Барри. – Хр-р-р. – Большой зал, – провозгласил автомат в ливрее лакея. – Здесь вы найдете Ее Величество. Теперь я должен вас покинуть, сэр. Мой пост у дверей. – Прекрасно, – сказал Уилл. – Большое спасибо. Увидимся, когда я буду уходить. Или, может, случайно встретимся в Клэпхэмском омнибусе. – Буду ждать, сэр. Прощайте. А Уилл остался разглядывать Большой зал. Зал был поистине восхитительным. И очень большим. Потолок представлял собой великолепный купол, расписанный под Микеланджело. Отличие состояло в том, что здесь было больше херувимчиков и Стены Большого зала скрывались за завесами из алого Но сегодня старый добрый Большой зал был еще и весьма многолюдным Большим залом. И его наполняла самая блистательная публика. Оскар Уайльд красовался в окружении целой стайки задыхающихся от волнения статисток. Он был в наряде папы римского, а папа римский, в свою очередь, пришел переодетый Оскаром Уайльдом. Легко можно было узнать и графа Отто Блэка, который выбрал усеянное звездами одеяние, остроконечную шляпу и изображал, надо думать, Чародея Мерлина. [80] Граф вел непринужденную беседу с Ее Величеством королевой Викторией, на которой Уилл с удивлением увидел абсолютно прозрачный халат и башмаки на деревянной «платформе». Конечно, тут присутствовал и Литтл Тич в своих легендарных Больших Сапогах, благодаря которым снискал себе славу. Впрочем, сапоги Уилла несколько разочаровали, ибо были не так велики, как он надеялся. Но невозможно получить все сразу, и Уилл утешил себя тем, что увидал королеву Викторию в столь необычном виде. Прибыл и Ричард Дэдд – он был одет в бумажный пакет, исчерченный каракулями. Кого тут только не было – во всяком случае, Уилл не мог всех перечислить. Однако среди перечисленных не было того единственного человека, которого он жаждал увидеть. Какой-то миньон в наряде гориллы направился к Уиллу. Миньон нес бокалы с шампанским на серебряном подносе. Взяв у него один, Уилл осторожно сделал глоток и произнес: «О да». Шампанское оказалось просто великолепным. Нет, более чем великолепным. Это было не передать словами. За время странствий в обществе Хьюго Рюна Уиллу многое довелось повидать. Он обедал с вельможами, правителями и даже папой римским (кстати, во время того обеда не забыл предостеречь папу об угрозе со стороны вампиров, которых по ошибке считают святыми; интересно, принял ли папа это предостережение к сведению). Они посетили множество дворцов. На самом деле, благодаря мистеру Рюну в жизни Уилла произошло много удивительного. И только сейчас становилось ясно, насколько все это было значимо и своевременно. Рюн научил его, как приспосабливаться к любой обстановке. И много чему еще. Но что бы ни довелось повидать Уиллу и чему бы его ни научил мистер Рюн, но невозможно было оказаться подготовленным к созерцанию столь великолепного и эксцентричного зрелища. Уилл пожирал глазами фантастические картины, мысли в его голове совершали бесчисленные сальто-мортале. Вероятно, это и нарушило дремоту Кочешка Времени – или Кочешка-святого хранителя, кому как удобнее. И кочешок, выглянув через глаза Уилла, тоже попал под впечатление. – Здорово, – произнес Барри, – хотя, пожалуй, немного глупо. Это не герцог Веллингтон, который, если я не ошибаюсь, позже прославится благодаря легким летним сандалиям с ремнями Велкро? Почему он одет дедушкиными часами?[81] Уилл пожал плечами. – Спи дальше, раз спишь, Барри. Я собираюсь немного покрутиться в этих сферах и разузнать побольше. – А после этого мы сможем уйти и продолжить поиски Джека– Потрошителя. – Щипцы, Барри. – Доброй ночи, шеф. Уилл усмехнулся. Можно не сомневаться: если он и дальше будет общаться с Барри, слово «щипцы» прочно войдет в его повседневный лексикон. – Не забудь про закон убывающих возвращений, – заметил кочешок. – Что? – спросил Уилл. – Ты еще и мысли читаешь? – Нет. Просто последняя была уж слишком очевидной. – Доброй ночи, Барри. – Доброй ночи, шеф. И Уилл затерялся в толпе. Для начала он затерялся в толпе представителей французской аристократии. Те явились одетыми как персонажи нового спектакля «Иосиф и его разноцветное платье» премьера которого недавно состоялась в Вест-Энде.[82] Уилл беседовал с ними на беглом французском, который освоил опять-таки благодаря мистеру Рюну, так что очень быстро нашел с ними общий язык. Разговор получился продолжительным и касался в основном расширения границ Британской империи. Уилл поинтересовался, не на омнибусе ли они прибыли. На этот раз его догадка не подтвердилась. Не меньшее удовольствие Уилл получил от беседы с представителями китайской торговой делегации. Китайцы тоже получили удовольствие, поскольку не ожидали встретить англичанина, свободно владеющего их языком. Их тоже тревожило расширение границ Британской империи. Греческий посол обменялся с Уиллом парой шуток. Разумеется, Уилл спросил его, не беспокоит ли Грецию расширение границ Британской империи» Разумеется, Грецию эта проблема очень сильно беспокоила. И так же само собой разумеется, что посол отметил способности Уилла к языкам. После этого Уилл погрузился в размышления о своем собственном положении, предоставив гостям развлекаться. Он действительно учил его, этот мистер Рюн. Возможно, он предпочел унести секреты своего магического искусства, если таковые действительно были – в могилу. Но Рюн действительно многому научил его. Нет, не научил – подготовил. Да, именно так. И можно поспорить на что угодно: он стал бы учить его, Уилла, магии – будь Уилл наследником этого искусства. Но Уилл не унаследовал магических способностей Рюна. Их унаследовал Тим. Да, Тима ему по-настоящему не хватало. Вот было бы здорово – рассказать ему обо всем, что тут происходит. А еще лучше – взять его сюда. И пусть увидит все собственными глазами. Если только такое возможно. Потом Уилл вспомнил о своей нынешней задаче. Он поклялся это сделать – предать Джека-Потрошителя в руки правосудия, а затем с помощью Барри вернуться домой. Так что он здесь делает? Нет, он знает, что здесь делает. И это не имеет никакого отношения к общению с Ее Величеством или поиску улик во дворце. – Вы не позволите присесть рядом с вами? Мягкий негромкий голос прозвучал над самым ухом Уилла. Очень мягкий, с чуть шепелявым выговором, а в тоне слышалось что-то похожее на боль. Уилл поднял глаза и увидел перед собой черную маску, похожую на мешок, с прорезью для единственного глаза. Мешок окутывал голову, которая казалась ненормально большой. Странный костюм, подумал Уилл. Человек с мешком на голове держался напряженно и сильно сутулился, точно чувствовал себя очень неудобно – в том числе и физически. – Присаживайтесь, пожалуйста, – Уилл улыбнулся. – Благодарю вас, сэр. Человек неуклюже уселся рядом с Уиллом. Чувствуя странное смущение, Уилл покосился на ступни незнакомца. Тот был невысок, и для его роста они казались непропорционально большими. – Приятно познакомиться, – тихо прошелестел незнакомец. – Меня зовут Джозеф Меррик. – Весьма рад встрече, мистер Меррик, – ответил Уилл. – Я Уильям Старлинг, сын покойного сэра Эрнеста Старлинга, капитана. Ваш костюм меня заинтриговал. Кого вы изображаете? – Себя. Здесь карнавал чудес, а я – величайшее чудо нынешней эпохи. – Я вас не вполне понимаю. – Вы не вспомнили мое настоящее имя. Но, возможно, вспомните мой псевдоним. Я известен как Человек-слон. – Человек-слон! – Уилл изумленно поглядел на него. – Я слышал о вас. И читал. И действительно рад с вами познакомиться. Уилл протянул руку, Джозеф Меррин протянул свою, и они обменялись рукопожатиями. – Вам нравится бал? – спросил Уилл. – О да, он чудесен. Чудесен. Здесь все так добры. Уилл кивнул и улыбнулся – с той смесью преувеличенного сочувствия и снисходительности, от которых трудно удержаться, когда общаешься с… подобным существом. – Я не выношу таких улыбок, – резко произнес Джозеф Меррик. – Простите, – смущенно пробормотал Уилл. – Вы хорошо проводите время? – Великолепно, – Человек-слон кивнул непомерно большой головой. – И надеюсь, потом будет еще лучше. Я поболтал с женой бельгийского посла и собираюсь пригласить ее в свою палату в Лондонском госпитале. – Что?! – Они не могут передо мной устоять. Видимо, в силу любопытства. «Интересно, на что похожа его затычка? Она тоже как у слона»? Уилл открыл рот, но не нашелся, что на это сказать. – А вы не присмотрели себе какую-нибудь милашку? – поинтересовался мистер Меррик. – Нет, – признался Уилл, – я об этом даже не думал. – Вы не из полка Королевских Голубых двустволок? – Разумеется, нет. – Здесь немало кисок-попрошаек. У которых дверь всегда открыта и громко хлопает. Вы поняли, что я имел в виду. – Думаю, мне надо идти, – сказал Уилл и поднялся. – Не будем расставаться как чужие. У меня свет всегда горит. Бедстедская площадь, позади Лондонского госпиталя. Можете перелезть через ограду. Я всегда рад сообразить на троих. – Удачи, – сказал Уилл. – И прощайте. – Кстати, я – не он, – добавил мистер Меррик. Насколько я знаю, некоторые так думают, но это неправда. Уилл оглянулся. – Не он? Это вы о ком? – Вы знаете. О Джеке-Потрошителе. Я знаю, ходили всякие слухи, сплетни. Все убийства совершены в пределах десяти минут ходьбы от госпиталя. Некоторые даже утверждают, что убийца – сэр Фредерик Тревс, врач Ее Величества. Кстати, это его стараниями мне предоставили убежище в госпитале. Он очень добр. Так вот, преступник – не он. И не я. – Сомневаюсь, что кто-нибудь когда-либо мог бы принять вас за Джека-Потрошителя, – обронил Уилл. – Думаю, мне бы такое сходство не польстило. Но ведь все так очевидно. Уилл опять сел. – Правда? – спросил он. – Конечно. – Так кто – Джек-Потрошитель? – Кто это – Да? – спросил Уилл. – Так вы знаете, кто это был? Человек-слон кивнул своей головой-луковицей. – Это ясно как день, – произнес он. – Его звали Хьюго Рюн. |
||
|