"Зеленые и Серые" - читать интересную книгу автора (Зан Тимоти)

25

Первое, что заметил Ференцо, когда сознание стало к нему возвращаться, был какой-то рассеянный свет. Второе — что привычный шум города доносился приглушенно, но все же не так, как у него дома.

Наконец он почувствовал, что замерз.

Он осторожно открыл глаза. Свет остался таким же рассеянным — какое-то кремовое свечение, казалось, заполняло небо. Несколько раз моргнув, Ференцо неуверенно вытянул руку вверх.

Пальцы инстинктивно отдернулись, наткнувшись на что-то мягкое и пружинящее. Он снова моргнул, и зрение неожиданно прояснилось. Он лежал под какой-то тканью, натянутой наискось, как скат палатки.

Ференцо повернул голову, и шею пронзила острая боль. Нет, не палатка, просто навес, прикрепленный справа верхним краем к грубой бетонной стене на высоте около трех футов. Он опустил взгляд: стена упиралась в плоскость, покрытую кровельным материалом, на которой он и лежал.

— Очнулся? — послышался знакомый голос. — Как самочувствие?

Подняв голову, Ференцо заметил, что он до подмышек закрыт тонким одеялом того же цвета, что и тент. Иона сидел у тента, прислонясь к бетонной стене.

— Получше, — ответил Ференцо. — Мне кажется, или тут действительно холодно?

— По большей части кажется. Когда тебя бьет ревун, то одно из удивительных последствий заключается в том, что реакция тела на боль непредсказуема. В трех случаях из пяти тебя тошнит, а потом несколько часов знобит. Если надо, могу дать еще одно одеяло.

— Да нет, все в порядке. — Ференцо повернулся на правый бок и подпер щеку рукой.

Теперь, когда он уже окончательно проснулся и начал шевелиться, ощущение холода отступило. Полицейский поднял руку и взглянул на часы: третий час, воскресенье. Он проспал почти восемнадцать часов.

— Где я?

— На крыше в китайском квартале. Отсюда мне приказано следить за зелеными в парке Сары Рузвельт и смотреть, не появится ли Меланта.

— Вот как. — Ференцо украдкой потрогал нагрудный карман и с облегчением услышал хруст бумаги. Стало быть, рисунки при нем. — А кто приказал?

— За разведку и укрепленные пункты здесь отвечают Хафдан и его сыновья. — Иона натянуто улыбнулся. — Тебе это хоть что-нибудь говорит?

— Вполне достаточно, — почти искренне ответил Ференцо. — На самом деле о зеленых и серых в Нью-Йорке мне известно все. — Он со значением поднял брови. — Иона Грей, не так ли?

На лице Ионы ни один мускул не дрогнул.

— Неплохо. На самом деле я не Грей. Это зеленые демонстрируют всему миру свою национальную принадлежность. А мы уже несколько десятилетий живем, принимая новые имена.

— Но ты же серый?

— Да, хотя сильно сомневаюсь, что ты понимаешь, что это значит.

— Давай попробую угадать, — предложил Ференцо. — Ты можешь лазать по стенам домов, становиться невидимым, у тебя есть исчезающий пистолет, ты можешь летать, и ты не человек. Я что-нибудь пропустил?

Иона поджал губы.

— Ты наблюдательнее, чем я думал, — неохотно признался он. — Это ставит меня в неловкое положение.

— Ну, извини. — Ференцо осторожно пощупал наплечную кобуру. Пистолета на месте не было. — Не пойму только, зачем тратить столько усилий, спасая мне жизнь, чтобы затем самому уничтожить меня.

— Зеленые не стали бы тебя убивать, — сказал Иона. — Полицейского? Они бы не посмели.

— Тебя же они пытались убрать, — заметил Ференцо.

Иона отмахнулся.

— Совершенно другое дело. И не волнуйся, я не собираюсь лишать тебя жизни. Просто твое вмешательство все еще больше усложняет.

— Похоже, сложности — это тема дня, — сказал Ференцо. — Ты можешь, по крайней мере, сказать, зачем ты здесь?

— Уже сказал. Ищу Меланту.

— Я имею в виду на Земле. Что вам нужно здесь?

Иона пожал плечами.

— То же, что и всем, — немного грустно ответил он. — Жить, работать, растить детей в мире. «А мне отдайте из глубин бездонных своих изгоев, люд забитый свой».[3] Это о нас.

— Как мило, — похвалил Ференцо. — Вижу, ты успел съездить с экскурсией на остров Свободы.

— На самом деле я никогда там не был, — признался Иона. — Как и большинство местных.

«Местных». Сердце Ференцо забилось сильнее. Наконец.

— Каких местных? — осторожно спросил он. — Откуда?

— Из Нью-Йорка, конечно, — немного озадаченно ответил Иона. — Я родился и вырос в Квинсе.

Ференцо заморгал. Версия космических пришельцев разваливалась на глазах.

— Что?

Вероятно, на лице у него отразилось недоумение, потому что Иона усмехнулся.

— Правда, правда. Я ведь из третьего поколения. Наши живут здесь с тысяча девятьсот двадцать восьмого года.

— Да?

Ференцо не знал, радоваться или огорчаться. Будет ли космическое вторжение меньшей угрозой, если оно началось три четверти века назад?

— Чем вы занимались?

— Я только что сказал. Жили, работали. — Он поджал губы. — Конечно, до тех пор, пока не обнаружили зеленых.

— Я так понимаю, у вас с ними проблемы?

— Помимо того, что они хотят нас уничтожить? — угрюмо спросил Иона. — Если бы ты знал, что… Извини. — Он поднес левую руку к щеке, как уже делал дома у Ференцо. — Да?

Но на этот раз Ференцо ясно видел, что в руке ничего не было. Еще одно приспособление-невидимка?

— Иду. — Иона опустил руку и дернул мизинцем. — Сейчас вернусь, — добавил он для Ференцо, встал на колени и поднял ткань, закрывающую вход в палатку.

Ференцо обдало потоком холодного воздуха, он успел увидеть часть крыши и серого неба, пока Иона выходил, прежде чем тот опустил ткань.

Ференцо поежился. Значит, он оказался прав. Иона и его друзья серые действительно из другого мира. И, по-видимому, они прихватили с собой оттуда не только кучу технических прибамбасов, но и целую войну. Морщась от боли в мышцах, он медленно повернул голову и стал внимательно оглядывать свое нынешнее жилище.

Смотреть было особенно не на что. Помимо двух одеял, на одном из которых он лежал, а вторым был накрыт, под навесом у стены, где сидел Иона, стояло только два небольших ящика для инструментов. Отбросив одеяло, Ференцо встал на карачки и неуверенно пополз к ним.

Он только успел доползти до ближайшего ящика, как тент распахнулся и Иона влез обратно.

— Извини! Джордан заметил в парке какую-то драку, и я решил проверить.

— Меланта? — Ференцо тут же забыл, что его застали в неположенном месте.

Иона покачал головой.

— Просто бандитская разборка.

— Что за разборка? — Ференцо потянулся к мобильному телефону. С досадой он обнаружил, что телефона тоже на месте нет.

— Не волнуйся, только что подъехал патруль, — заверил Иона. — И Джордан наблюдает. — Он махнул рукой в сторону ящика, над которым стоял Ференцо. — Проголодался?

Только тут Ференцо заметил, что умирает с голоду.

— Да можно бы перекусить. Только подгони к столу мясовоз.

Иона ухмыльнулся.

— Мясовоза нет, но чем богаты. Угощайся.

— Спасибо. — Ференцо отщелкнул замки и открыл ящик. Внутри вместо инструментов лежали разноцветные упаковки, похожие на пакетики с овсянкой. Кроме цвета, никаких различий они не имели.

— Может, хоть намекнешь, где что?

— Конечно. Извини. Синие — это в основном разные оттенки говядины и свинины, красные…

— Оттенки говядины?

— Возможно, лучше сказать сорта. Голубые напоминают жареную говядину, те, что потемнее, ближе к тушеной, а бирюзовые похожи на жареную свинину. Красные — разная птица, желтые — рыба, зеленые фруктовые и овощные смеси.

— Просто салатный бар какой-то. — Ференцо взял зеленый пакетик и с сомнением уставился на него.

— Как ни странно, не ты первый так шутишь, — сказал Иона. — Это овощная смесь. Хорошо идет с любым говяжьим брикетом.

Разорвав обертку, Ференцо осторожно надкусил брикет. К его удивлению, вкус был как у свежих овощей, да и фактура загадочного продукта тоже оказалась приятнее, чем он ожидал.

— Неплохо. Идет с говядиной, говоришь?

— Вот с этим особенно. — Иона достал бирюзовый пакетик. — По мне, лучше всего есть их вместе.

Голубоватый брикет тоже оказался вкусным, напомнив Ференцо изумительную говядину по-веллингтонски, которую он с Кларой однажды отведал в Сохо.

— Это стандартная кухня серых? — спросил он.

— Нет, дома мы готовим так же, как и вы, — ответил Иона. — Сам я люблю итальянскую и китайскую кухню. Это еда, специально разработанная для серых, которые путешествуют или дежурят на посту.

— В сто раз лучше армейских сухих пайков. — Поерзав, Ференцо оперся спиной о стену. Бетон был холодным, но он не обратил внимания. — Есть что-нибудь попить?

— Есть вода, — предложил Иона и открыл второй ящик, где рядком аккуратно стояли пластиковые бутылки.

— Неплохо. Так все-таки насколько серьезные у тебя проблемы?

— Достаточно серьезные, — признался Иона, передавая ему одну из бутылок. — Просто деваться некуда, так все навалилось.

— Похоже, тебе нужен друг. — Ференцо отвинтил крышку и сделал большой глоток.

— Ты, например. — Иона недоверчиво покачал головой. — Извини, но, как я говорил, ты и так уже слишком много знаешь. — Он поднял палец. — Да, для сведения — мы не летаем.

— Там, на игровой площадке, ты изобразил полет очень убедительно.

— Я съехал по силовой линии, — пояснил Иона. — Ничего общего.

— А-а. И что это за силовая линия?

Иона хмыкнул.

— Ну, ты и въедливый. Слушай, я позабочусь о тебе, пока не оклемаешься, — я в долгу за то, что ты снял меня с пожарной лестницы. Но после этого мы будем в расчете, и наши пути разойдутся.

— Да нет, не думаю. — Ференцо допил бутылку и взял из ящика другую. — Понимаешь, я случайно знаю, что мое вчерашнее спасение — это всего лишь побочный результат твоих попыток избавиться от собственных проблем.

В глазах Ионы появилась тревога.

— О чем ты?

— Я говорю о том, что ты и твой брат Джордан связаны с Уиттиерами и Мелантой Грин, — спокойно произнес Ференцо. — Пока тебе удается скрывать свое участие, главным образом создавая иллюзию, что ты все время находишься здесь в китайском квартале и наблюдаешь за парком, в то время как на самом деле ты был в Вест-Сайде, пытаясь остановить кровотечение. Для этой цели ты посадил тут Джордана, он и посылал информацию, которую ты затем передавал своему приятелю Хафдану и координаторам наблюдения.

Он глотнул воды.

— К несчастью для тебя, один из зеленых сумел вчера хорошо разглядеть Джордана у Вашингтон-сквер и помог нам сделать кое-какие рисунки. Ты знал, что если зеленые завладеют ими, то рано или поздно найдут кого-нибудь, кто узнает Джордана, и тогда к вам обоим возникнет множество вопросов, на которые ты не сможешь ответить.

Он показал на руки Ионы.

— Да, насчет радио или мобильника, встроенного у тебя в руке, — их на самом деле два, — добавил он. — По одному в каждой руке, насколько я понимаю, нестандартный вариант. Одна линия частная, другая спаренная?

Лицо Ионы заметно вытянулось.

— Что-то вроде того, — наконец выговорил он. — Проклятье! Ты явно свое дело знаешь.

— Зайди как-нибудь в участок и объясни это моему начальнику, — сказал Ференцо. — Я уже несколько лет говорю, что меня пора повысить. Стало быть, Джордан все-таки твой брат? По рисунку я только понял, что близкий родственник.

— Брат на самом деле. — Иона, похоже, взял себя в руки. — Мать одна, отцы разные. Его фамилия, кстати, тоже не Грей, если тебя интересует. — Его лицо напряглось. — Полагаю, что вежливая просьба не высовываться не пройдет?

— До тех пор, пока я не узнаю всю правду, — ответил Ференцо. — Именно всю.

— Но…

— И никаких «но», — резко перебил Ференцо, уставившись на него «полицейским» взглядом. — Зеленый по имени Сирил сказал, что может пролиться кровь тысяч ньюйоркцев. В моем городе так не будет. Ты скажешь мне, что происходит, или я натравлю на тебя столько местных, государственных и федеральных служб, что Манхэттену понадобится новый остров.

Несколько томительных мгновений Иона молчал. Ференцо не отводил от него глаз, чувствуя, как бьется сердце. Он надеялся, что не зашел слишком далеко, и прикидывал, что делать в случае попытки сопротивления. Если Иона сочтет, что надо заткнуть полицейскому рот, то очевидное решение находилось совсем неподалеку, у края крыши. Даже если кто-то серьезно задастся вопросом, каким образом полицейский свалился с крыши посреди китайского квартала, это все равно заставит его замолчать навсегда — малоприятная перспектива.

С облегчением он увидел, что Иона расслабился.

— Мне все равно никогда с этим не разобраться, — пробормотал он. — Ладно, твоя взяла. Все началось очень давно, в мире, который не так уж отличается от вашего…

К тому времени, как Роджер отъехал от пункта оплаты на скоростной дороге и повернул на Двадцать восьмую, направляясь на запад к Кэтскиллзу, утреннее солнце закрыли низкие серые облака. Он никогда не любил ездить по незнакомой местности и, следуя изгибам трассы между холмами, то и дело прикусывал губу, чтобы не спрашивать каждые две мили у Кэролайн, следит ли она за дорогой по карте.

Уже после полудня они добрались до съезда на Сорок вторую дорогу и снова повернули на север.

— Осталось всего несколько миль, — сообщила Кэролайн, сверяясь с картой. — Эта часть Бушнеллсвилля, за Даммроуд, лежит к западу.

— Понял. Если повезет, должен быть знак.

— Да. — Она помолчала. — Ты придумал, что мы скажем, когда приедем туда?

— Честно говоря, нет, — признался он, чувствуя, что под ложечкой засосало, как всегда перед каким-то конфликтом. — В общем, я думал, что назову имя Николоса, а дальше по наитию.

Кэролайн беспокойно поерзала на сиденье. У нее, вероятно, плана тоже нет. Правда, и сам он не очень старался.

— Я все пытаюсь понять, что он задумал, — сказала она. — По-моему, Сирил выглядит хуже всего во всей этой истории.

— Почему ты так решила?

— Ну, из того, что ты рассказал о разговоре с Торвальдом, выходит, что Сирил тесно связан с операцией «Дитя мира», — заметила она. — В случае ее провала он выглядит либо глупо, либо наивно, что автоматически повышает шансы Александра и его воинственной партии.

— Верно, — согласился Роджер. — Но тут проблема — мы-то знаем, что Меланту похитил серый. Каким образом Николос сумел нанять одного из них для грязной работы?

— Может, он сумел вовлечь одну из их партий в… Вот оно. — Кэролайн показала пальцем вперед. — «Э. и Н. Грин».

— Вижу. — Роджер приметил скромный указатель у такой же скромной дороги, посыпанной гравием, которая сворачивала в лес.

Он включил поворотник, но вдруг, уже крутанув руль, заметил рядом с группой деревьев у въезда на дорогу молодого человека в темно-зеленой одежде.

— Опа! — произнес он. — Мы тут не одни.

— Остановимся? — нерешительно предложила Кэролайн.

Но зеленый оставался неподвижен, молча наблюдая, как незваные гости проезжают мимо.

— Думаю, не стоит, — ответил Роджер. — Наверное, это просто наблюдатель, вроде того, что я видел в доме Александра.

— Роджер, — медленно произнесла Кэролайн, — у того мужчины был трасск?

Роджер взглянул в зеркало, но зеленый уже скрылся из виду.

— Я не заметил.

— Мне кажется, был, — озабоченно сказала она. — На самом деле точно был. Но ведь Николос говорил, что трассков у них хватает только для руководства и воинов.

— Да, но что из того? Вполне логично, что на страже стоит воин.

— В то время как главная битва готовится на Манхэттене?

— Верно, — медленно произнес Роджер. — Если только он не ждет, что серые нападут здесь.

— Или если планирует, что они сами нападут здесь, — пробормотала Кэролайн.

— Как это можно планировать, где нападет противник? — возразил Роджер. — Кроме того, такая территория наверняка приспособлена зелеными для сражения. Со стороны серых было бы безумием соваться сюда без серьезной причины.

— Возможно, у Николоса и есть серьезная причина, — ответила Кэролайн. — Например, Меланта.

У Роджера опять засосало под ложечкой.

— В таком случае они точно поставили бы на страже воинов.

— Вон еще один, — показала Кэролайн налево. — Нет — трое.

Роджер взглянул в указанном направлении. Трое молодых высоких зеленых решительно шагали к дороге. На всех троих были трасски.

— Я думаю, надо где-то развернуться и убираться отсюда подобру-поздорову, — дрожащим голосом сказала Кэролайн.

Роджер посмотрел в зеркало. Позади на дороге появилось еще пятеро зеленых.

— Поздно.

— Вон еще один, — сказала Кэролайн.

Роджер посмотрел вперед. В пятидесяти ярдах в сторону от главной дороги отходила узкая аллея. На развилке стоял неулыбчивый зеленый, стандартным жестом выставив вперед ладонь. На куртке в рассеянном облаками свете тускло поблескивал трасск. Роджер остановил машину, опустил стекло и обратился к подошедшему зеленому.

— Здравствуйте, — поприветствовал он, стараясь говорить веселым и беззаботным голосом.

— Здравствуйте, — спокойно ответил зеленый, не меняя выражения лица. — Вас ожидают?

— Да нет, — признался Роджер. — Но я уверен, что он нас примет.

Зеленый поднял брови.

— «Он»?

У Роджера запершило в горле. Он рассчитывал, что кто-то здесь должен быть главным, и его небрежное замечание воспримут, как если бы он знал, о ком говорит. А теперь…

— Ваш командующий, — заговорила Кэролайн. — Нам нужно увидеться с ним как можно скорее.

Зеленый немного нахмурился, и Роджер с содроганием заметил, что взгляд его на мгновение затуманился. Общается с соратниками, ясно.

— Очень хорошо, — вдруг сказал он и указал на боковую дорогу. — Дальше есть домик. Можете подождать там.

— Разве вы не проведете нас к командующему? — спросил Роджер.

— Вам покажут дорогу. — Тон зеленого ясно давал понять, что приказы не обсуждаются.

Роджер поморщился.

— Отлично.

Он включил заднюю передачу, отъехал на несколько футов и повернул на боковую дорогу.

— Неприятно как, — пробормотала Кэролайн.

— Не то слово, — мрачно ответил Роджер, вытащил из кармана мобильный телефон и передал ей. — На, посмотри, есть ли сигнал.

— Кому звонить-то? — Кэролайн раскрыла телефон. — Не знаю. Хочу узнать, можно ли вообще кому-то позвонить.

— Не похоже, — глядя на индикатор, ответила она. — Попробую к нам домой.

Набрав номер, она поднесла телефон к уху.

— Ничего, — вздохнула она и выключила телефон. — Мы, должно быть, в мертвой зоне.

— Ага. И полагаю, не случайно.

Они проехали еще две развилки, на каждой из которых стоял зеленый и направлял их в нужную сторону. Наконец примерно в полумиле от главной дороги они уперлись в маленький, довольно обшарпанный домик. Еще двое зеленых несли караул у двери.

— Стоят, словно Яннис вчера, — пробормотала Кэролайн.

— Что-то я сомневаюсь, что нам продемонстрируют дружеский ритуал часового, — сказал Роджер, останавливаясь перед домом.

Он поставил рычаг передач на нейтрал, заглушил двигатель и сунул ключи в карман.

— Пошли.

— Сюда, пожалуйста. — Один из зеленых распахнул дверь домика, как только они вышли из машины.

— Спасибо.

Роджер решил, по крайней мере, поддерживать иллюзию, что все они здесь друзья. За дверью оказалась комната, которая, судя по царившей там пыли и затхлому, удушливому запаху, пустовала несколько лет.

И, тем не менее, именно сюда их решили поместить. Нехороший знак.

— Интересно. — Роджер оглядел комнату, стараясь не выдавать волнения.

Обстановка состояла из старого дивана и двух плетеных кресел, которые уже начинали разваливаться, истертых ковровых дорожек, унылых занавесок, голых балок на потолке и каменного камина с деревянной полкой над ним.

— Как в передаче о Диком Западе на учебном канале.

— Дом не такой старый. — Профессиональный интерес Кэролайн взял верх над волнением. — Построен сразу после войны. Дорожки примерно конца пятидесятых, мебель — конца пятидесятых или начала шестидесятых.

— Как думаешь, сколько времени прошло с тех пор, как тут кто-нибудь жил?

Она поежилась.

— Лет двадцать. Может, больше.

Роджер оглянулся на звук — в комнату вошел третий зеленый с охапкой дров в руках.

— Приношу извинения за неподобающие условия. — Он свалил поленья на пол у камина. — Мне сказали принести дров, чтобы вы могли разжечь огонь.

— Извините, но это совершенно неприемлемо, — твердо сказал Роджер, стараясь вложить в свои слова как можно больше праведного негодования. — Так ваш командир понимает гостеприимство?

— Еще раз приношу извинения, — ответил зеленый, складывая дрова у камина. — Я принесу еще дров и растопку.

Он вышел и закрыл за собой дверь. Роджер судорожно вздохнул и чуть не подавился летающей пылью.

— Извини, Кэролайн, — тихо сказал он. — Все вышло не так, как я надеялся.

— Ты не виноват, — покачала головой Кэролайн. — Что будем делать?

Роджер оглянулся на дверь, прикидывая, стоит ли попробовать открыть ее и посмотреть, что будет. Но два воина, изображающих стражу, почти наверняка стояли снаружи, а он уже видел, как быстро зеленый может превратить трасск в нож.

— Думаю, надо подождать, — неохотно решил Роджер, поворачиваясь обратно к камину; — Ты у нас родом из деревни, так что тебе разводить огонь. А я попробую открыть окна и хоть немного здесь проветрить.