"Лучшие подруги" - читать интересную книгу автора (Уилсон Жаклин)

Глава четвертая

Мама и папа Алисы устроили прощальный вечер.

— Удивительно, что тебя ещё пригласили, — сказала мама, испепеляя меня взглядом. — Завывала, точно привидение! Я чуть сквозь землю от стыда не провалилась! Ещё только попробуй выкинуть такое, юная леди, и ты у меня дождёшься — отшлёпаю, как в старые добрые времена!

— Не надо, дорогая, бедная Джемма расстроилась! — сказал папа.

— Знаешь, она ещё больше расстроится, если не будет вести себя в гостях как следует. Будешь говорить «спасибо» и «пожалуйста», Джемма, и тихо сидеть, а не носиться. Старайся не выкрикивать и не перебивать. Ешь, как юная леди, и попробуй только что-нибудь пролить себе на платье!

— На какое ещё платье? — пробормотала я.

— На нарядное, глупышка, — сказала мама.

— Я в нём никуда не пойду! В прошлом году мама купила на распродаже это ужасное жёлто-кремовое платье в оборочках. Позор, да и только! Джек и Кэллум прямо закатились от смеха, когда она заставила меня его примерить. Папа сказал, что я похожа на маленький очаровательный нарциссик, но потом и он расхохотался. Я сорвала с себя платье и засунула его подальше в шкаф в надежде, что меня ни за что не пригласят на шикарную вечеринку, куда придётся прийти в платье.

— Это не торжественный приём! — упиралась я. — Все будут в саду. Алиса не собирается выряжаться. Ну пожалуйста, мама, не надо меня заставлять! Я буду похожа на идиотку!

— Делай, что тебе говорят. Как раз подходящий случай! Тебе надо хоть куда-нибудь пойти в этом платье, а то ты из него вырастешь, — убеждала мама.

Могу поклясться, она прекрасно знала, что все другие дети будут в джинсах или шортах, и просто мстила за то, что я нагрубила тёте Карен.

Я понимала: если слишком много спорить, мама мне вообще не разрешит туда пойти. Надо действовать с умом. Под Жёлтое Уродство я надела майку с шортами и решила при первой же возможности от него избавиться.

Мне не удалось увернуться от руки судьбы. Платье было слегка тесновато и выглядело хуже некуда — жало под мышками и казалось слишком коротким.

— Ну конечно, ссадины на обеих коленках, — вздохнула мама, потянув жалкий «нарциссик» за подол, чтобы он выглядел подлиннее. — Стой же ты прямо, Джемма! Дай одёрну!

Из-за майки с шортами платье сидело отвратительно. Я быстро выскользнула из маминых рук — а то не дай бог поднимет юбку и сразу обо всём догадается. Папа, когда меня увидел, повторил свой цветочный комплимент. Я думала, Кэллум и Джек снова закатятся истерическим хохотом, но, может быть, их разжалобил мой несчастный вид. Джек просто кивнул, а Кэллум погладил меня по спине.

На этот раз дом Алисы показался мне странным и каким-то чужим. Коробки с вещами в прихожей, голые стены — лишь на обоях бледные отпечатки от картин.

Подруги не было ни среди гостей в саду, ни на кухне. Тётя Карен её тоже искала и звала встревоженным голосом:

— Куда же ты подевалась, Алиса?

Я-то знала, где она может быть. Заглянула в спальню — опять коробки и пакеты с мусором прямо посреди комнаты. Открыла стенной шкаф. В темноте, как совсем в раннем детстве, в обнимку с Золотым Сиропчиком, старым плюшевым мишкой, по-турецки сидела Алиса, прижавшись щекой к его жёсткой шкурке.

— Ах, Алиса! — воскликнула я.

Потом протиснулась в шкаф и уселась рядом.

Мы крепко обнялись, зажав между собой Золотого Сиропчика. Было неудобно сидеть на Алисиных туфлях, кроссовках и балетных пуантах, а её платья, юбки и джинсы щекотали нам макушки.

— Не хочу уезжать! — обречённо сказала Алиса.

— И я не хочу, чтобы ты уезжала!

— Переезд уже не за горами, — пожаловалась Алиса. — Сегодня утром мне пришлось упаковать почти все свои вещи! Точно я собирала наши вещи, Джем, потому что мы всегда играли вместе! Мама хочет, чтобы я выбросила побольше старых игрушек — кукол Барби, плюшевых мишек, мелки. Говорит, они никому не нужны — обыкновенное старье, — но для меня-то они особенные!

— Ну они и правда превратились в хлам. И я им в этом помогла. Постригла твоих Барби чуть ли не наголо. Когда мы вместе рисовали, я изо всех сил нажимала и сломала все синие и зелёные мелки, раскрашивая траву и голубое небо. Ещё я учила твоих плюшевых мишек плавать в кухонной раковине, и после этого у них свалялся мех. Ведь не хочу — но почему-то всегда порчу твои вещи!

— Неправда! Нет, конечно, портишь, но я не против, потому что ты всегда придумываешь интересные игры. С кем мне играть в Шотландии, Джемма?!

Я заставила Золотого Сиропчика поцеловать её в нос.

— Ты всегда сможешь играть со мной, если будешь давать мне сандвичи с сиропом, — сказала я скрипучим мишкиным голосом.

— Алиса? Алиса, где ты?

Мы услышали, как тётя Карен открыла дверь. Потом она раздражённо вздохнула и сердито её захлопнула.

— Мама всё время злится, — испуганно прошептала Алиса.

— Моя на меня тоже вечно сердится, — сказала я, трогая болячку на коленке. — А когда ты скажешь своей маме, где ты?

— И не собираюсь! Я её больше не люблю.

— А я свою никогда не любила!

— Давай останемся здесь, Джемма! Вот бы всю-всю жизнь так и просидеть вместе!

— Ага! Пусть они едут в свою дурацкую Шотландию, а ты будешь жить у себя в шкафу. И я здесь буду с тобой жить! Отправим Золотого Сиропчика за едой…

Я заставила её мишку весело запрыгать.

— «Сандвичи с сиропом! — сказал он. — Ням-ням!»

— Будем питаться сандвичами с сиропом, — заявила Алиса.

— «А почему бы нет? — спросил мишка. — Они очень даже питательны!»

Алиса оттолкнула от себя Сиропчика.

— Джем, я говорю серьёзно. Сандвичи Золотого Сиропчика — выдумка. Как нам достать настоящие продукты? Может, ты проберёшься на кухню и прихватишь побольше еды? Там её хоть отбавляй! Мама вчера целый день готовила. На первое время уж точно хватит!

— Не глупи, Ал! Мы же не можем жить в твоём шкафу! Вот увидишь, они нас живо найдут!

— Ну, тогда давай поскорее убежим, пока нас не нашли!

Алиса схватила меня за руки:

— Ну пожалуйста, Джемма! Правда, давай убежим!

—Ладно, давай! Только нас всё равно догонят! Наши мамы испугаются, заявят в полицию, расскажут, как мы выглядим. «Разыскиваются две девочки — одна с длинными светлыми волосами в розовом, а другая — с причёской, как у ёжика, в отвратительном жёлтом платье в оборочках». Хотя, конечно, платье можно снять, — сказала я, выбираясь из ненавистного наряда.

— Давай вместе переоденемся и убежим! Я могу удрать в чёрном парике с косичкой, в котором на балете танцевала китайский танец, — с надеждой сказала Алиса. — Жаль, у меня нет двух париков!

— А мне он не нужен! — заявила я.

Потом высвободилась из платья, подтянула шорты, одёрнула майку и стала в позу.

— Притворюсь мальчиком!

— Отличная идея! Можешь надеть мою бейсболку! В ней ты ещё больше будешь на него похожа! А я напялю какую-нибудь старую юбку с топом. Может, чуть-чуть поработать ножницами, чтобы казаться крутой уличной девчонкой?

Несмотря на прорезанную дырку в бледно-голубом топе и чёрный блестящий парик, крутого вида не получилось.

— Мама ужасно на меня разозлится, когда увидит, — сказала подруга, просунув палец в дырку.

— А вот и не увидит! — воскликнула я. — Мы будем только вдвоём — ты и я.

Потом заставила Сиропчика подпрыгнуть. «И я!» — сказал он.

— Нам ведь нужно упаковать вещи — пижамы, чистые трусы, мыло для умывания? — спросила Алиса.

Мама Алисы снова поднялась наверх и позвала её.

По голосу было ясно, что она не на шутку рассердилась.

— Не до сборов! — сказала я. — Хотя неплохо было бы прихватить с собой немного денег!

— Проще простого, — заявила Алиса, стукнув по брюху фарфоровую свинью-копилку.

Она вытащила маленькую пластмассовую затычку и подставила ладонь — из копилки посыпались деньги: несколько банкнотов по пять и десять фунтов и целая куча монеток.

— Ух ты! Мы богачки! — воскликнула я.

Наполнив карманы наличными, мы прислушались. Кажется, мама Алисы спустилась вниз.

— Путь свободен, — объявила я. — Пошли!

Мы выбрались из шкафа и быстро выскочили из спальни. Алиса зажала под мышкой Золотого Сиропчика. Она с грустью взглянула на коробку с бусинками, детский косметический набор и куклу моей бабушки, неподвижно застывшую на книжной полке.

— Давай возьмём Мелиссу с собой! — воскликнула она. — Кукла наша общая!

—Зачем нам эта морока? — возразила я. — Мальчишка с крутой девчонкой вряд ли потащат за собой шикарную куклу! Даже с Сиропчиком мы странно смотримся, хотя, конечно, опрятным его не назовёшь!

Сиропчик стукнул меня лапой.

— «Нечего про других говорить! Сама неряха! — возмутился он. — Послушайте, можно убежать в цирк. Стану вашим дрессированным медведем! Будете со мною выступать. Нарядишься в котелок и фрак, Джемма, как конферансье, а ты, Алиса, можешь надеть розовую пачку в блёстках!»

Я заговорила своим прежним голосом:

— А давай откроем собственный цирк! Я буду подниматься под купол на трапеции, ходить по канату и прыгать на батуте — у меня это здорово получается, а ты станешь скакать верхом на неосёдланной белой лошади.

— Её называют серой.

— Знаю, но звучит глупо, когда ты хочешь сказать, что она белая. Слушай, может, наша станет летающей лошадью с крыльями, как Пегас, и ты сиганёшь на ней с вершины горы прямо под потолок…

— В горах не бывает потолков.

— Алиса, хватит придираться! Мы же просто играем!

— Да, но это не игра. Мы ведь и вправду убежим?

В животе ёкнуло. Я думала, мы просто притворяемся, ведь знала, как опасно убегать из дома! А как разволнуются мама с папой, если мы пропадём даже на несколько часов! Кэллум тоже весь изведётся. И Джек! Потом вспомнила про дедушку и про то, что с ним будет. В последнее время у него неважно со здоровьем, даже на прогулке часто мучает одышка. Если мы поднимаемся по лестнице, ему надо обязательно отдохнуть. А вдруг от шока, когда ему скажут, что я пропала, у него начнётся сердечный приступ?!

Но Алиса крепко схватила меня за руки. Её глаза расширились, и в них появилось умоляющее выражение. Я не посмела её предать.

— Конечно, убежим! — сказала я и выпустила из рук Золотого Сиропчика.

Он упал и стукнулся головой об пол.

Так я показала, что больше не шучу:

— Ну, в путь!

Мы снова прислушались и тихонько вышли из комнаты. Мама больше не звала Алису. Может, она отправилась на поиски дочки в сад?

Вихрем пронеслись вниз по лестнице, проскочили мимо какого-то пожилого дяди — он и оглянуться не успел, как мы выбежали из дома. Пролетели по дорожке, и я перепрыгнула через калитку в заборе, чтобы продемонстрировать, как у меня это ловко получается. Потом схватила Алису за руку, и мы побежали по улице. Вот странно — мы совсем одни!

Хотя это была обыкновенная улица, на которой жила Алиса, — чёрно-белые опрятные домики с ухоженными палисадниками и аккуратно подстриженными живыми изгородями, — казалось, мы пробираемся сквозь джунгли, где в лесной прохладе затаились львы, а в лианах кишат змеи.

— Ничего, Алиса, всё будет хорошо, — успокоила я.

— Давай бежать не останавливаясь. Вдруг за нами гонятся? — воскликнула Алиса.

Вот мы и понеслись… Мне не впервой, я привыкла. А вот Алиса терпеть не может бегать. Когда мы добрались до конца улицы, у неё раскраснелись щёки, а чёрный парик съехал набок.

— Может, давай помедленнее? — предложила я.

— Нет, нужно… обязательно… убежать… подальше! — с трудом переводя дыхание, пробормотала Алиса.

Мы мчались без передышки. Лицо Алисы стало малиновым, а парик сполз прямо на глаза, так что она почти ничего перед собой не видела.

Мы пронеслись мимо витрин магазинов. Мне хотелось попросить Алису купить конфет, но подходящий момент ещё не наступил, и я попыталась забыть, что ужасно проголодалась.

Позади остался парк с качелями для малышей — сколько времени мы там провели, когда были в детском саду! Пробежали мимо нашей закрытой школы, потому что дело было в воскресенье.

— Здорово, что мы удрали! Больше не надо будет ходить в школу! — пыхтя, сказала я.

У Алисы совсем перехватило дыхание. Она уже не могла говорить и лишь кивнула в ответ.

Миновали улицу, на которой стояла церковь с башенными часами.

— Мы бежим уже целых пятнадцать минут, — выдохнула я и оглянулась по сторонам. — Ал, честное слово, за нами никто не гонится! Пройдёт ещё много времени, прежде чем нас хватятся. Давай передохнем!

Алиса остановилась. Её лицо стало бордового цвета. На лбу проступили вены. Глаза наполнились страхом. Она прислонилась к стене, схватилась за бок и хрипло задышала — ещё хуже дедушки.

— У тебя закололо в боку? Нагнись вперёд! Легче станет! — сказала я и погладила её по спине.

Алиса согнулась. Подруга так ослабела, что я испугалась, она стукнется головой о тротуар.

Я еле удержала её, схватив за талию.

— Ну как? Тебе лучше?

— Нет, не очень.

— Присядь, — предложила я.

Я думала, она сядет на выступ в стене дома, но Алиса опустилась прямо на тротуар, даже не побеспокоившись о своём наряде. Она попросту легла на асфальт, закрыв глаза и сложив на груди руки.

— Ей что, плохо? — спросила тётя с детской коляской, взглянув на распростёртую подругу.

— Все нормально, — бодро ответила я, хотя, глядя на Алису, в это трудно было поверить.

Казалось, она умерла. Я слегка толкнула её ногой:

— Сядь, Ал! Хватит притворяться!

Алиса попробовала сесть и попыталась улыбнуться женщине, чтобы показать, что хорошо себя чувствует, но на неё было страшно смотреть.

— Где твоя мама, деточка? — спросила тётя.

Алиса беспомощно заморгала.

— Она в том магазине, в конце улицы, — быстро ответила я и потянула Алису за руку. — Пошли, давай найдём твою маму!

Я с трудом поставила её на ноги и заставила ковылять дальше.

— Не… так… быстро… Мне… всё…равно… нечем… дышать… — с трудом произнесла она.

— Ага, понятно! Но нельзя, чтобы тётя нас в чём-то заподозрила. Не надо привлекать внимания, а то прохожие сообщат в полицию. Нужно быть умнее!

— А… ты… сама? Зачем… назвала… меня… по имени?

— Нет, не назвала!

— А вот и да! Ты сказала, да ещё громко: «Ал!»

— Ну, «Ал» — может быть уменьшительным от любого старого имени, например Александры… Или Алисии… Или… или от Али-Бабы.

— Заткнись!

— Ладно, наверное, нужно придумать себе новые имена, чтобы отвести подозрения. Я мальчик, поэтому меня зовут… Майкл. Болею за ливерпульскую футбольную команду, и мой любимый игрок Майкл Оуэн.

— Пусть будет Майкл, — сказала Алиса и захихикала. Дыхание восстановилось. — А я кем буду? Бритни? Кили? Сабриной?

— Они все блондинки, а ты сейчас брюнетка! — воскликнула я, поправляя ей парик. — Может, придумать тебе какое-нибудь китайское имя?

— Не знаю никаких имён! Мне обязательно ходить в парике? В нём очень жарко, и голова чешется.

— Жизненно необходимо! Скоро про нас объявят по телевизору и скажут, что у тебя длинные светлые волосы, и именно это и врежется людям в память, а с чёрными косичками и в сопровождении мальчика на тебя лишний раз никто не посмотрит.

Алиса вздохнула, дунула себе на лоб, чтобы чуть-чуть остыть, и перестала жаловаться.

— Сейчас ты немного похожа на Жюстину из телевизионной постановки про Трейси Бикер. Вот и будь Жюстиной. Классное имя!

— Ладно. Жюстиной. Мне нравится. Мы что, теперь навсегда останемся Жюстиной и Майклом?

— Конечно, и если нам придётся ходить в новую школу, я останусь Майклом, и поступлю во все лучшие футбольные команды, и сколочу собственную банду, но всегда во время перерыва на обед буду играть с тобой, Ал, то есть Жюстина.

— Да, но… в какую школу мы пойдём?

— Ну… — И я неопределённо махнула рукой.

— Так куда же мы пойдём?

Я призадумалась. Куда бы нам отправиться?

Попыталась вспомнить, как проводила все каникулы и выходные. В глазах возник огромный магазин игрушек, колесо обозрения и музей с большущими динозаврами.

— И думать нечего! Поедем в Лондон! — предложила я. — Давай, пошли на станцию. У нас куча денег. Сядем в поезд…