"Близкая женщина" - читать интересную книгу автора (Делински Барбара)

Глава 16

Тепло простившись с Камарильо и его командой в пятницу, Майкл и Даника развернули яхту и направились в Кеннебанкпорт. Шла третья неделя августа, и руководители радиостанции предложили Данике на пару недель сделать паузу. А пока, до того как Даника отправится в Бостон и начнет развод, она собиралась пожить в Мэне.

Ей надоело притворяться, и она переехала жить в дом Майкла.

В субботу они заспались допоздна, отсыпаясь на нормальной кровати после судовой узенькой койки. Приняв душ и одевшись, они вместе приготовили завтрак. Едва они встали из-за стола, как в дверь позвонили.

Майкл посмотрел на Данику.

– Ты кого-нибудь ждешь?

– Только не я, это же как-никак твой дом. Гости к тебе, милый.

– Я ни с кем не хочу делить тебя. Даже на минуту.

Звонок зазвенел снова. Чмокнув Данику в щеку, Майкл отправился открывать. Еще не успев отпереть дверь, он почувствовал, как у него по спине пробежали мурашки. За дверью он увидел Джеффри и Чиллу. Под мышкой у Джеффри была внушительная папка. Лица у обоих были мрачные.

– Привет, дружище, – спокойно сказал Джеффри. – Можно нам войти?

Даника выглянула из-за спины Майкла и радостно улыбнулась.

– Чилла, Джефф! Вы вовремя! Мы как раз вчера вернулись.

– Я знаю, – кивнул он. – Я пытался дозвониться на яхту, но, оказывается, ты ее уже сдал…

– Да, вчера, – мрачно промолвил Майкл.

Даника насторожилась.

– Майкл? Что с тобой? – начала она.

Словно оберегая ее от чего-то, Майкл обнял Данику за плечи.

– Ну что, Джефф, есть новости? – спросил Майкл с вызовом. – Я же сказал тебе, что я сам с этим разберусь…

– Разберешься – с чем? – недоуменно спросила Даника. Она не понимала, что происходит.

– Мне пришлось прийти, дружище, – сказал Джеффри. – Это моя работа. Я решил, что лучше уж я приду к тебе, чем названивать по телефону.

– Майкл, о чем он говорит? – обеспокоенно воскликнула Даника.

– Все в порядке, милая, – Майкл крепче обнял Данику. – Чилла, может, ты заставишь его заткнуться? Все, что мне нужно знать, я предпочел бы выслушать без свидетелей.

– Но я разделяю его точку зрения, Майкл, – сказала Чилла. – Лучше будет, если вы вместе выслушаете Джеффа.

Майкл понял, что поворачивать назад поздно. Он шагнул в сторону, пропуская гостей в дом.

– Что все это значит, Майкл? О чем это вы? – испуганно допытывалась Даника.

Майкл усадил ее на софу. Она покорно сложила руки на коленях и ждала, когда все разъяснится, не сводя испуганных глаз с Джеффри.

– Я хочу рассказать тебе об одном деле, с которым я сейчас работаю, – спокойно начал Джеффри, обращаясь к Данике.

Он кратко пересказал суть дела, но перейти к главному оказалось не так легко.

– Даника, – сказал Джеффри, – «Истбридж Электроникс» попала в число фирм, которые занимались поставками оборудования, запрещенного к вывозу. В понедельник будет предъявлено обвинительное заключение. По нескольким пунктам обвинения проходит и твой муж.

Даника все еще не понимала, о чем речь.

– Что-что? – пробормотала она.

Майкл взял ее руки в свои.

– У Блейка большие неприятности, Даника. Может, он ни в чем таком и не замешан, но Джефф… и я… решили тебя предупредить.

– Предупредить – о чем?

– Ему должны предъявить обвинение в том, что он продал за рубеж оборудование, запрещенное к вывозу, – как можно мягче проговорил Джеффри. Он чувствовал, что Данике сейчас не до подробностей. – Когда обвинения будут официально предъявлены, его могут заключить под стражу, а затем выпустить под залог до суда.

Даника не шевелилась, казалось, она пытается подобрать слова, чтобы ответить, но это у нее не получается.

– Должно быть, ты ошибаешься, – наконец прошептала она. – Блейк никогда бы не сделал ничего подобного.

– Мы занимаемся этим делом довольно давно, – сказал Джеффри. – И у нас есть неопровержимые доказательства. Вопрос не в том, совершала ли «Истбридж» незаконную сделку. Это мы знаем наверняка – есть документы, подтверждающие это. Вопрос в том, знал ли твой муж о содержимом отправляемого груза, а если знал, то почему дал свое согласие.

Она в ужасе затрясла головой.

– Нет, он не мог дать на это согласие!

– Поверь, судебные органы никогда бы не стали обвинять такого высокопоставленного чиновника, как твой муж, если бы не веские основания.

Даника повернулась к Майклу.

– Тут какая-то ошибка, – умоляюще промолвила она.

– Мне бы тоже хотелось так думать, милая. Возможно, Блейка ввели в заблуждение, но тем не менее, он все равно должен предстать перед судом.

Впервые Даника почувствовала себя чужой среди этих людей. Она отодвинулась от Майкла и сказала уверенно:

– Ты знал об этом раньше!

– Джефф рассказал мне в прошлый раз.

– И ты мне ничего не сказал, – недоуменно произнесла она.

Она была готова провалиться сквозь землю. Когда Майкл хотел взять ее руку, она отпрянула от него.

– Мне казалось, тебе незачем знать об этом. По крайней мере, пока, – сказал он. – Тебя бы это расстроило. Все равно ничем не поможешь…

– Неделю назад Блейка вызывали в суд, – вмешался Джеффри. – Судя по всему, он тоже не поставил тебя в известность об этом, ведь так?

Но Даника словно не слышала этих слов. Она не отрываясь смотрела на Майкла.

– Ты должен был мне сказать! Ты не имел права скрывать это от меня. Блейк – мой муж, и это касалось прежде всего меня!

Даника вскочила с софы и бросилась в спальню. Майкл было поспешил за ней, но его удержала Чилла.

– Оставь ее, брат. Ей нужно немного побыть одной.

Чилла была права. Данике нужно было переварить услышанное.

– Но ведь я сам должен был сказать ей об этом, Джефф… Я же просил тебя! Лучше было это сделать наедине.

– Не переживай, – успокоила брата Чилла. – Мы волнуемся за нее, и она это понимает. Она вернется, вот увидишь. Она, конечно, очень расстроена, вот и выплеснула на тебя свои эмоции. Но она знает, что ты ее любишь и что готов быть рядом с ней в любую минуту.

Майкл поднял глаза на Джеффри.

– В понедельник это может появиться в газетах?

Джеффри кивнул.

– Если бы от этого было кому-то легче, я бы не стала этим заниматься, – сказала Чилла. – Я принимаю это слишком близко к сердцу. Не могу понять, что он за человек – этот Блейк Линдсей? Лощеный, безупречный и… бездушный. И на жену ему, судя по всему, было наплевать.

– Вряд ли он вообще думал о ней, – сказал Майкл. – Кажется, ему всегда это было безразлично. Вот причина, по которой развалился их брак. Для него карьера была превыше всего. Увы, Данике придется это принять и пережить… Хотя, полагаю, открытием для нее это не станет.

– Я все еще не могу понять его мотивов, – пожал плечами Джеффри. – Другие компании, которые проходят по этому делу, пошли на это ради выгоды. Документы это подтверждают. Одна из компаний была связана с Восточным блоком. Министерству торговли нужно было быть осмотрительней в выдаче лицензий… Но что толкнуло на это «Истбридж»?

– А чьи имена будут фигурировать в обвинительном заключении? – спросил Майкл. – Линдсея и Мэгнуссона?

Джеффри нахмурился.

– Прежде всего компания как таковая. А что касается Мэгнуссона, то, к несчастью, два дня тому назад он был найден мертвым в парке. С пулей в черепе.

– Его убили? – воскликнул Майкл.

Джеффри кивнул, раскрыл папку и извлек из нее несколько фотографий. Он разложил их на кофейном столике. Чилла и Майкл склонились над ними.

– Кто-то хотел заставить его замолчать. Полиция до сих пор не напала на след.

На одном снимке было заснято тело на месте преступления, на другом – в морге. Чилла склонилась ниже. Джеффри тронул ее за руку.

– Может быть, тебе не стоит на это смотреть, дорогая? Тут мало любопытного.

Но у нее были свои причины вглядеться в фотографии.

– Боже! – выдохнула она. – Это он!

– Ну да, это Харлен Мэгнуссон, – кивнул Джеффри. – Первый заместитель Блейка Линдсея. Он переехал в Вашингтон вместе с боссом, потом его перемещали с должности на должность в министерстве торговли…

– Джефф, ты не понял, – Чилла сжала его руку, – это он – Робин!

В комнате воцарилась гробовая тишина.

– Робин? – послышался слабый возглас.

Все трое одновременно обернулись и увидели Данику. Майкл поспешно собрал фотографии, но она уже успела бросить на них взгляд.

– Так Харлен Мэгнуссон – это Робин? – обратилась она к Чилле. – Но ведь он… – Она снова взглянула на снимки. – Он был правой рукой Блейка, – пробормотала она. – Они повсюду ездили вместе… – Даника судорожно втянула воздух. – Мне он не нравился. Всегда нервный, враждебный, так зло смотрел на меня… Я ревновала его к Блейку… – Она покачнулась. Майкл обнял ее за талию. – Ты говорила, что Робин… – Даника повернулась к Чилле. – Что он… – Ее губы едва шевелились. – Майкл, у меня кружится голова…

Майкл отвел Данику в ванную, и там ее вырвало. Когда ей стало легче, Майкл положил ей на лоб влажное полотенце и подал воды прополоскать рот. Потом он отнес ее в спальню и уложил на постель. Она сжала его руку.

– Все будет хорошо, милая, – успокоил он. – Все будет хорошо.

Помолчав, она сказала:

– Мне так плохо. Словно меня вываляли в грязи… Неудивительно, что он избегал меня. Я теперь поняла, дело даже не во мне, он вообще избегал женщин. Когда мы бывали вместе, он словно страдал от нашей близости. Господи, как же я так долго ничего не замечала?!

– Хватит, Даника. Это все уже в прошлом. Все будет хорошо.

– Теперь я понимаю, почему он ничуть не расстроился, когда я переехала сюда. Он ненавидел это место и, по-моему, облегченно вздохнул, когда я рассказала ему о тебе, – прошептала Даника.

– Может быть, он держал это в себе, но его, конечно, это тоже угнетало.

– Ты что, сочувствуешь ему?

– Но это ты была замужем за ним, а не я. Твои страдания легко объяснить, а я вовсе не пытаюсь его оправдать. Честно говоря, я думаю, что он просто использовал тебя, – продолжал он. – Ты была для него словно палочка-выручалочка. Неудивительно, что он пришел в ярость, когда ты попросила у него развод. Ты была для него отличным прикрытием. Пока ты была его женой, никому и в голову не могло прийти заподозрить его в чем-либо недостойном.

Даника перевернулась на бок и поджала ноги. Внутри у нее все горело.

– Просто не могу поверить, – прошептала она. Перед ее глазами мелькали отвратительные образы. Вдруг она истерически расхохоталась: – Господи, что будет, когда обо всем узнает мой отец! Подумать страшно!

– Он будет потрясен так же, как и ты. Это же понятно.

– А он об этом узнает? Это выйдет наружу?

– Многое зависит от адвоката Блейка. В официальном обвинении подробности могут и не фигурировать. Нет ничего противозаконного в гомосексуальной связи двух взрослых людей. Насколько я понимаю, только мы четверо знаем о связи между Харленом и Блейком. Чилла, конечно, будет молчать. Если только ей одной известно, кто скрывался под именем Робина… Теперь многое становится ясным. Вот почему он обратился именно к Чилле. Стоит только вспомнить о том, какие отношения были между нашими родителями… Робин рассчитывал, что Чилла вцепится в этот материал, как только узнает имя героя этой истории.

Но в данный момент Данику меньше всего беспокоили трения между Бьюкененом-старшим и ее отцом.

– Как ты думаешь, Мэгнуссон действительно желал разоблачения Блейка?

– Если после того, как они перебрались в Вашингтон, Блейк его отверг, то вполне вероятно. Однако Мэгнуссон никогда не называл Чилле имя Блейка. Так что, возможно, между ними ничего и не было.

Но Данику нельзя было обмануть.

– Нет, – твердо сказала она. – Слишком много указывает на это.

Майкл кивнул, но он смотрел на дело непредвзято.

– Теперь, когда Харлена уже нет в живых, мы вряд ли узнаем истину. Не думаю, что подробности о гомосексуальных отношениях вообще всплывут во время судебного разбирательства. Если только адвокат Блейка не решит использовать это как смягчающий мотив…

– Господи, надеюсь до этого не дойдет! – Смех Даники был близок к истерике. – Что за ирония судьбы! Когда отец предостерегал меня от знакомства с тобой, он говорил, что ты можешь очернить нашу семью, а случилось совершенно противоположное. Если история с Блейком выплывет на поверхность, отец не переживет!

Ей хотелось забиться в угол, спрятаться, исчезнуть. Ее тяготило даже присутствие Майкла.

Майкл почувствовал это, но решил не оставлять Данику одну. Он нежно обнял ее и как мог попытался успокоить.

– То, что совершил Блейк, не имеет к тебе никакого отношения. Когда он на тебе женился, то, может быть, и сам ни о чем таком не подозревал. «Голубые» активизировались лишь в последние десять лет. Наверное, он долгое время сдерживал в себе эти наклонности… Многие мужчины живут двойственной жизнью. Они даже по-своему счастливы в браке.

– Но наш брак не был счастливым. Куда я только смотрела?! Представь себе, я даже подозревала его в связи с другой женщиной. Неудивительно, что он так изумился этому предположению! – Она застонала. – Какая же я была дура! В тот раз я буквально набросилась на него…

– Что-что? – не понял Майкл.

– Два года тому назад, когда мы в последний раз занимались любовью… – начала она, поднимая глаза. – Он не прикасался ко мне несколько недель. Я тогда только познакомилась с тобой. Я испугалась, что влюблюсь в тебя. Я бросилась к Блейку и практически изнасиловала его. – В ее глазах заблестели слезы. – Но при этом я думала о тебе, Майкл! А о ком думал он?

Майкл сжал ее в объятиях. Ее слезы разрывали ему сердце.

– Не мучай себя, милая. Не стоит!

– У меня не было к нему никакого влечения, – призналась она. – Не больше, чем сейчас. Мы вообще нечасто занимались сексом. Теперь я понимаю почему. И поэтому так злюсь! Он должен был мне все честно рассказать. Когда я сказала ему о тебе, он должен был позволить мне уйти. Он не имел права мешать нам!

– Я тоже зол на него, милая. Поверь! Но что толку злиться? Нам нужно думать о будущем. Тебе нужно думать о будущем!

– Но я не хочу об этом думать. Ты сам знаешь почему.

Он понимал Данику. Конечно, она будет рядом с Блейком сейчас, когда на него свалилось это испытание. Это ее долг. По крайней мере до тех пор, пока не закончится судебное разбирательство. Майкла, естественно, такая перспектива пугала. Но он понимал, что теперь Блейк в глазах Даники – жертва обстоятельств.

Когда Данике стало полегче, они вышли из спальни. Чилла и Джеффри уже успели убрать со стола и приготовили кофе. Чилла настояла, чтобы Даника выпила чашку чая, а потом увела ее на веранду. Мужчины остались в доме.

– Ну что ты об этом думаешь? – спросил Майкл Джеффри.

– Теперь у нас есть мотивы преступления, – ответил тот. – Если Линдсей и Мэгнуссон состояли в гомосексуальной связи, то Мэгнуссон вполне мог повлиять на Блейка и протащить незаконный контракт. Нам известно, что у него были соответствующие контакты. Линдсей мог и не знать, что это был за груз. Именно из-за их отношений он и предоставил Мэгнуссону чрезмерную свободу действий… Несколько месяцев назад у меня был разговор с Блейком. Он утверждал, что целиком и полностью отвечает за свою компанию и в курсе всего, что в ней происходит. Конечно, он явно преувеличивал. Он очень самолюбив.

– Значит, ты думаешь, Мэгнуссон мог обвести его вокруг пальца?

Джеффри покачал головой.

– Вообще-то, мне кажется, что он прекрасно все знал. По крайней мере, на всех документах стоит его подпись. Впрочем, именно на этом он может строить свою защиту. Так или иначе, вряд ли мы узнаем правду.

Почти то же самое Майкл говорил Данике. Мэгнуссон был в этой истории ключевой фигурой – теперь он мертв.

– Как ты полагаешь, – словно через силу проговорил Майкл, – имеет Линдсей какое-то отношение к убийству Мэгнуссона?

– Не думаю. В этом случае многое не сходится. Насколько я знаю, Линдсей крепко держался за свое кресло. Когда убили Мэгнуссона, ему уже было известно, что начато соответствующее расследование. Вряд ли он так глуп, чтобы желать его смерти. Он крепко стоял на ногах, пользовался всеобщим уважением. Даже если его беспокоило, что в обвинительном акте будет фигурировать его имя, то в любом случае сознавал, что его слово будет иметь куда больший вес, чем показания Мэгнуссона. Убийство все круто изменило. Ему не было смысла так рисковать.

– А кто мог это сделать?

– Вероятно, кто-то, кто контактировал с Мэгнуссоном в Кейптауне. Так или иначе это вполне профессиональная работа: из-под ног Линдсея выбили почву. Они наняли человека, чтобы убить Мэгнуссона, а подозрение, естественно, падет на Линдсея… Нет, думаю, Линдсей в этом не замешан!

– А какой точки зрения могут придерживаться в полиции?

– Думаю, они решат, что это дело рук какого-нибудь маньяка. Дальше этого дело не пойдет.

– Надеюсь! – со вздохом проговорил Майкл, откидываясь в кресле. – Для Даники это очень важно.

Он бросил взгляд на веранду. Обе женщины стояли, облокотясь о перила. Чилла что-то тихо говорила Данике.

– Судебное разбирательство будет проходить в Вашингтоне? – спросил Майкл.

– Да. Линдсей лично оформлял соответствующую лицензию. Подлог будет основным пунктом обвинения… – Джеффри понизил голос. – Надеюсь, ты на меня не держишь зла, дружище?

– Да брось ты, Джефф. Может, все и к лучшему. Это я поначалу так завелся – не хотел, чтобы она все слышала. Ты уж прости меня – я и сам не думал, что буду так переживать.

Новости, свалившиеся как снег на голову, ошеломили Данику. Ее терзали страх и обида. Она то негодовала на Блейка, то принималась обвинять во всем себя. Чилла и Джеффри остались у Майкла до вечера воскресенья. Они обсуждали предстоящую поездку в Вашингтон Даники и ее встречу с Блейком. О каких еще мерзостях ей придется узнать, кто знает…

Чилла была репортером, и на ее памяти было немало скандалов, через которые доводилось проходить людям, и она видела, что у Даники есть мужество и готовность перенести все, что приготовила ей судьба. Джеффри, которому по долгу службы тоже не раз приходилось отправлять людей за решетку, тоже оценил ее самообладание. Не говоря уж о Майкле, который любил ее больше жизни и с радостью принял бы на себя все свалившиеся на нее несчастья…

Наступило утро понедельника. Даника надолго припала к груди Майкла.

– Ты уверена, что можешь поехать? – мягко спросил он.

– Я должна. Иначе я не могу.

– Но ты могла бы пока остаться здесь. Там видно будет, что предпринять дальше.

– Тогда бы я не была сама собой. Нет, не могу!

– Жалеешь, что мы тебе обо всем рассказали?

– Нет, – решительно покачала головой Даника. – Это мне очень помогло. Если бы Блейк был настоящим мужчиной, он сам рассказал бы мне обо всем. Вы столько сделали для меня за эти два дня! У меня словно пелена с глаз упала.

– Что еще я могу для тебя сделать? – беспомощно спросил Майкл.

Она обняла его и спрятала лицо у него на груди.

– Я позвоню тебе. Лучшая помощь для меня – это знать, что ты здесь, что ты любишь меня и ждешь. Без твоей любви я пропаду. Слышишь, Майкл? Пропаду!

– Я буду звонить. А ты обещай все рассказывать мне, что бы это ни было. Так будет легче.

Не в силах вымолвить ни слова, она кивнула.

– Я люблю тебя, милая! – сказал он.

Она откинула назад голову и пристально вгляделась в дорогие черты. Потом порывисто высвободилась из его объятий и побежала к машине. Майклу вспомнилась их прошлая разлука: когда зимой он сказал ей, что должен на время уехать. Ему не хотелось, чтобы подобное снова повторилось. Черт побери, ему не хотелось разлучаться с ней ни на миг!

Машина скрылась из виду. Еще некоторое время издалека доносился шум двигателя, но потом и он затих. Майкл медленно двинулся вдоль берега. Единственное, что ему оставалось, это ждать и надеяться, что у Даники хватит сил, чтобы пройти через все испытания.

Даника вернулась из Мэна раньше, чем обещала, но миссис Хэнна не сказала ни слова. Дом, как всегда, был в полном порядке. Оставалось лишь удивляться тому фарсу, который Блейк и Даника разыгрывали, делая вид, что живут здесь. Данике было неприятно даже прикасаться к вещам.

Около двух часов дня зазвонил телефон. Сердце у Даники упало, но она постаралась держать себя в руках. Когда в комнату вошла миссис Хэнна и доложила, что звонит мистер Линдсей, она вежливо кивнула и, дождавшись, пока служанка удалится, взяла трубку.

– Алло?

– Даника, слава Богу, я тебя нашел! Я звонил к тебе в Мэн, потом домой Бьюкенену. Он сказал, что ты здесь… Даника, произошло нечто неприятное. Необходимо, чтобы ты срочно приехала в Вашингтон.

Данику душила ярость, но внешне она оставалась спокойной. К тому же она испытала странное удовлетворение, услышав в голосе Блейка непривычное волнение.

– Что произошло, Блейк? Почему такая спешка?

– Давай сейчас не будем об этом. Тут ужасное недоразумение. Послушай, я созвонился с Хэлом Фремонтом, он за тобой заедет.

Даника покрепче ухватилась за подлокотник кресла.

– Хэл? Твой адвокат? Разве у тебя проблемы?

– Потом, Даника! Можешь ты за час собраться и сразу выехать?

– Да.

– Вот и хорошо. До встречи!

Он уже был готов положить трубку, как Даника не выдержала и воскликнула:

– Тебе не кажется, что лучше мне сейчас все рассказать?

Ее беспокоила пресса. Она знала, что, если обвинение выдвинуто, то журналисты могут атаковать ее уже в аэропорту. Не каждый день им бросают из Белого дома такой лакомый кусок.

– Не могу, Даника, – отозвался Блейк. – Хэл все тебе расскажет в самолете.

И Блейк повесил трубку. Даника была вне себя: он всегда перекладывал грязную работу на других. С величайшим усилием она успокоилась и поднялась наверх, чтобы собрать чемодан, который миссис Хэнна только что распаковала. Она усмехнулась. Ей пришла в голову мысль о том, что в Вашингтоне ей понадобятся совсем не те платья, которые она носила в Мэне. Что ж, это и понятно – Вашингтон и Мэн были словно две разные планеты.

Через час в дом явился Хэл Фремонт. Он был бледен и сдержан.

Даника держала себя с Хэлом сдержанно. Хэл по дороге в аэропорт ввел ее в курс событий и рассказал, что ему было известно относительно выдвинутых против Блейка обвинений.

– Я пока сам не знаю всех подробностей, – сказал Хэл. – Но, судя по всему, нужно приготовиться к худшему. Конечно, мистер Линдсей ни в чем не виноват, но ему придется предстать перед судом.

Даника молча слушала. Несмотря на то, что Чилла и Джеффри попытались подготовить ее к неприятным событиям, но монолог личного адвоката Блейка поверг ее в настоящее отчаяние.

В Вашингтонском аэропорту их уже ждал лимузин. Когда они подъезжали к дому, Даника все еще надеялась, что ей удастся избежать встречи с прессой. Но на ступенях дома она увидела толпу журналистов.

– О Боже, – пробормотала она, – что же нам делать?

– Я вас проведу. Только, ради Бога, не говорите ни слова!

Едва машина затормозила, вокруг нее сомкнулась толпа журналистов. Хэл вышел первым, прикрывая собой Данику.

– Миссис Линдсей может как-то прокомментировать обвинения, выдвинутые против ее мужа? – послышался вопрос.

– Нет! – резко ответил Хэл.

Он помог Данике выйти из машины и, обняв ее за плечи, повел к двери. Он был невысоким мужчиной, но хорошо знал свое дело. Он помог ей пробиться к двери и подняться на ступеньки.

– Вам известно о том, чем занимался ваш муж в Бостоне, миссис Линдсей?

– Что вы почувствовали, когда узнали, что его обвиняют?

– Собирается ли ваш муж подать в отставку?

Хэл уверенно расчищал путь.

– В настоящий момент миссис Линдсей не готова отвечать на вопросы! – сказал он.

Они поднялись по ступенькам, но град вопросов продолжался.

– Насколько был близок ваш муж с Харленом Мэгнуссоном?

– Как вы полагаете, нет ли связи между смертью мистера Мэгнуссона и сегодняшними обвинениями?

– Какова была реакция сенатора Маршалла?

Входная дверь открылась, и Даника с Хэлом наконец-то попали в дом. Как только дверь захлопнулась, стало тихо. Дрожащая Даника опустилась на стул.

– Что за чушь они говорят? – проговорила она. – Как я могу относиться к обвинениям? Неужели они сами не понимают?

Хэл ободряюще потрепал ее по плечу и отступил в сторону. Даника подняла глаза и увидела на лестнице Блейка.

– Мне жаль, что тебе пришлось пройти через это, Даника, – невозмутимо сказал он.

– Так же, как и мне, – ответила она, твердо глядя ему в глаза.

– Спасибо, что приехала так быстро.

Даника заметила, что за ними наблюдает не только Хэл, но и мальчик-слуга, и двое мужчин, которые стояли наверху. Она молча кивнула им.

Голос Блейка как будто дрогнул.

– Почему бы тебе с Хэлом не подняться в кабинет? Тебе не помешает быть в курсе того, о чем идет разговор.

Выбора у нее не было, и она поднялась следом за Блейком по лестнице, и он представил ее Рэю Пикерингу и Джейсону Фитцджеральду. Это были адвокаты, которые должны были его защищать в суде. Вникать в разговор ей не хотелось, слова долетали до нее, как сквозь сон. Она очнулась, только когда вошел слуга и сказал, что ее просят к телефону. Кивнув, она вышла из комнаты.

Больше всего на свете ей хотелось, чтобы это был Майкл. Но она знала, что сюда он вряд ли позвонит.

– Алло?

– Дорогая…

Внезапно на глаза Даники навернулись слезы.

– Мамочка! – выдохнула Даника. – Ах, мамочка, спасибо, дорогая, что позвонила!

Она никак не ожидала этого от матери. За много лет она приучила себя не ждать помощи от Элинор. И теперь вдруг ее сердце открылось и для матери, и Даника почувствовала себя маленькой девочкой, на помощь к которой пришла защитница – ее мать.

– Где ты, мама?

– Как только позвонил твой отец, я сразу прилетела. Дорогая, я сожалею о том, что произошло… Прости меня за все!

– Ты тут ни при чем, мамочка. Но дела действительно хуже некуда.

– А ты когда прилетела?

– Около часа назад. Я приехала вместе с Хэлом Фремонтом. Около дома толпа журналистов. Мы еле пробились. Я видела Блейка. Он сейчас у себя с адвокатами.

– Ах, дорогая, мне так жаль тебя… Как ты? Держишься?

– Да… – Даника не хотела еще больше огорчать мать признаниями. – Все будет хорошо. Я справлюсь. Тебе не о чем беспокоиться. Береги себя, тебе ведь нельзя волноваться.

– Все в порядке, милая, – сказала Элинор. – Я верю в тебя. Дорогая, с тобой хочет поговорить отец…

– Мамочка, – поспешно попросила Даника, – мне очень не хочется сегодня здесь оставаться. Вокруг пресса и все такое. – Это была не слишком веская причина, но Данике больше ничего не пришло в голову. – Можно я переночую у вас?

– Конечно, дорогая! Уверена, что Блейк все равно будет ночь напролет совещаться с адвокатами. Позвони мне, когда соберешься ехать. Я пришлю за тобой машину.

– Хорошо. Спасибо, мамочка!

– Не за что. Я рада, что могу тебе хоть чем-нибудь помочь… Подожди минутку. Уильям! – приглушенно воскликнула она в сторону. – Так ты позвонишь, Даника?

– Да, – произнесла Даника. – Давай отца, пока он не остыл!

– Мне кажется, что лучше…

– Даника! – послышался в трубке голос отца. – Слава Богу, ты здесь, девочка. Я очень беспокоился, что ты решишь спрятаться в Мэне.

– Я была в Бостоне, – возразила Даника. – И прилетела, как только позвонил Блейк.

– Может быть, ему наконец удалось до тебя достучаться, – веско проговорил отец. – Теперь я хочу, чтобы ты поняла: волноваться не из-за чего. Все обвинения дутые.

– Папа, у властей есть доказательства того, что «Истбридж» замешана в этих поставках…

– Но не Блейк! Кто-то его подставил. Не знаю, кто именно, но он вряд ли от этого выиграет. Адвокаты Блейка в этом уверены. Фитцджеральд и Пикеринг вместе с ним, не так ли?

– Да, они здесь.

– А что они говорят? Он ведь не собирается подавать в отставку?

– Нет. Он сказал, что накануне говорил с президентом и уходит в кратковременный отпуск. Завтра он выступит на пресс-конференции. Он сделает заявление, что не станет отвечать на вопросы, пока основательно не подготовится к судебному разбирательству, а пока будет идти разбирательство, его место займет его заместитель.

– Ну что ж, это разумно. Он не признает свою вину. А какую стратегию для защиты решили избрать Фитцджеральд и Пикеринг?

– Не знаю. Сейчас они как раз это обсуждают. Думаю, им еще понадобится кое-какая информация из судебных органов.

– Может, я могу чем-то помочь?

– Поговори об этом с самим Блейком, – сказала Даника. – Хочешь, я позову его?

– Нет, не отрывай его. Ему не нравится, когда я вмешиваюсь в его дела. Тем более сейчас.

– Уверена, он не откажется от твоей помощи.

– Что ж, если так, он знает, как со мной связаться.

Даника почувствовала в словах отца плохо скрываемое раздражение. Отца можно было понять, решила Даника, ведь этот скандал отразится и на его репутации.

– За тобой тоже охотятся репортеры? – спросила она отца.

– Да, были такие. Я их отшил, ты же меня знаешь – я с ними не церемонюсь.

– Хорошо, папа, – сказала Даника, – мне пора вернуться к Блейку. Еще увидимся.

– Постарайся дать ему понять, что он может на тебя опереться, Даника, – сказал отец. – Ты ему нужна.

– Не волнуйся, я знаю свое место.

Конечно, она его знала. И уж, само собой, оно было не здесь. Положив трубку, она несколько минут стояла в задумчивости. Хорошо, что она договорилась с матерью, чтобы та прислала за ней машину. Главное, она, что называется, отметилась. Повидалась с Блейком. Пресса все зафиксировала. Отец, конечно, рассчитывал, что она останется еще с ним на какое-то время… Что ж, это ее последнее испытание, а стало быть, она спрячет гордость в карман и будет терпеть.

Она не сразу вернулась в кабинет, а направилась на кухню, чтобы выпить чаю. Джона она отослала в кабинет узнать, не хотят ли мужчины что-нибудь выпить и перекусить. Несколько минут в одиночестве – было то, что нужно, чтобы немного прийти в себя. Когда она присоединилась к мужчинам, которые разрабатывали план генерального сражения, то чувствовала себя уже более уверенно.

Увы, уединение в кабинете с тремя мужчинами быстро стало ей надоедать. Она снова попыталась сосредоточиться на разговоре, но тщетно. Все ее мысли то и дело возвращались к Блейку. Даника поймала себя на том, что не может смотреть на него. Звуки его голоса, его мимика, жесты вызывали у нее раздражение. Ну почему он сразу не дал ей развод и не избавил ее от этого позора?! Зачем она была ему нужна?! Он же не любит ее, а может быть, вообще еле терпит. От этих мыслей она даже почувствовала облегчение – словно они освобождали ее от ответственности за мужа.

Когда адвокаты о чем-то бурно заспорили, она отозвала Блейка в сторонку.

– Я тебе сейчас не нужна? – спокойно спросила она.

– А куда ты намерена отправиться? – поинтересовался он.

– Хочу переночевать у родителей.

Он пристально посмотрел ей в глаза. Губы его дрогнули, и он пробормотал:

– Не очень-то будет красиво, если ты на виду у всех уедешь отсюда. Они готовы ухватиться за любую мелочь. Не говоря уж о том, что, оказывается, жена не хочет ночевать с мужем в одном доме…

– Но мы и так уже давным-давно не спим вместе. Ни здесь, ни где-нибудь еще, – возразила Даника. – Что до прессы, то можешь сказать, что я не хочу оставаться здесь потому, что именно они меня нервируют. Кстати, это правда. Скажи, что я потрясена всем случившимся. Это тоже правда. Скажи, наконец, что моя мать тоже потрясена, и мне нужно побыть с ней, успокоить ее, а ты тем временем будешь беседовать со своими адвокатами.

– Это отговорка на день, не более. И вообще, нам с тобой, как говорится, нужно выступить единым фронтом, – заявил Блейк.

– Я прилетела в Вашингтон, хотя мне этого не хотелось. Разве этого не достаточно?

– Нет. Я хочу, чтобы ты была со мной завтра в суде, когда будет оглашено обвинительное заключение. И на пресс-конференции тоже. И уж само собой, чтобы ты находилась в зале суда, когда начнется разбирательство.

Внутри у Даники все клокотало от ярости, но она заставила себя успокоиться. Будет и на ее улице праздник, сказала она себе. А сейчас, что ж, – она отслужит Блейку за свою свободу.

– Хорошо, Блейк, – медленно проговорила она. – Я буду с тобой. Но я не собираюсь жить с тобой в этом доме целых четыре месяца. Если мне суждено остаться в Вашингтоне, то придется подыскать другой вариант.

Он потер лоб.

– Слушай, Даника, у меня и без этого хлопот по горло! А тут еще ты со своими капризами.

– Можешь называть это как тебе заблагорассудится, – твердо сказала она, не давая воли злости. – Но тебе придется с этим считаться… – Она направилась к лестнице. – А сейчас я иду звонить матери, чтобы она прислала за мной машину. Я с ног валюсь. Денек выдался нелегкий. Можешь заехать за мной завтра по дороге в суд. Тебе известно, где меня найти.

Она уже спускалась по лестнице, когда Блейк ее окликнул.

– Даника!.. Так я могу рассчитывать на твою поддержку, а?

Она испытывала к нему почти жалость. В эту секунду он был таким беспомощным, а она совсем не чувствовала себя победительницей. Его унижение не доставило ей никакой радости.

– Да, Блейк, ты можешь на меня рассчитывать. Даю тебе слово, что не сделаю ничего такого, что бы повредило тебе в этом деле…

Он спустился вслед за ней на несколько ступенек и упавшим голосом проговорил:

– А как насчет Бьюкенена?

– Ты говоришь о Майкле? – удивилась она. – Он тоже не сделает ничего такого…

– Ты с ним по-прежнему встречаешься?

– Да. Я его люблю. Я уже говорила тебе об этом весной.

– Но пока ты находишься здесь, ты не…

Он не договорил. Она поняла, что он опять думает только о себе.

– Нет, – сказала она, – пока я здесь, я не буду с ним встречаться. Когда я решила поступить так, он меня понял и согласился со мной. Он прекрасный человек, Блейк. Достойный, честный и отзывчивый. Он верит в меня так, как ты никогда не верил.

– Я всегда верил в тебя, – горячо возразил Блейк.

– Не будем об этом. Он бы никогда не стал спрашивать, сможет ли он рассчитывать на мою поддержку. По крайней мере, в подобной ситуации, в которой оказался ты, я не могу его представить.

Блейк пристально смотрел на нее, как будто видел впервые в жизни.

– Что ж, – сказал он, – во всяком случае меня радует хотя бы то, что ты в эти дни будешь со мной. Я заеду за тобой в девять.

Даника направилась в нижнюю столовую, чтобы позвонить матери. Бросив взгляд в окно, она заметила, что толпа журналистов заметно поредела, но о том, чтобы пробиться через нее в одиночку сейчас, нечего было и думать. Впрочем, выбора у нее не было. Она попросила, чтобы водитель отца подогнал машину прямо к дому.

– Я провожу тебя до машины, – раздался за ее спиной голос Блейка.

Даника заметила, что он снова надел пиджак и был в полном порядке. По-видимому, это адвокаты посоветовали ему проводить ее, чтобы создать видимость для прессы. На этот раз она не стала возражать. Перспектива в одиночку налететь на микрофоны ее совсем не радовала.

Выглянув в окно, она увидела, что автомобиль уже ждет ее. Сделав глубокий вдох, она кивнула Блейку, чтобы тот открывал дверь. Блейк вышел из дома и помог ей сойти с крыльца.

– Мистер Линдсей, вы можете как-то прокомментировать выдвинутые против вас обвинения?

– Мистер Линдсей, вы уже имели встречу с президентом?

– Мистер Линдсей, вы собираетесь подавать в отставку?

Блейк распахнул дверцу машины и, лишь убедившись, что Даника удобно устроилась на заднем сиденье, повернулся к вопрошающим.

– Завтра я даю пресс-конференцию. Тогда, господа, я и отвечу на все ваши вопросы. А теперь извините, мне нужно проводить жену. Она отправляется навестить своих родителей. Дайте нам попрощаться.

Даника даже не успела ничего сообразить, как он уже нагнулся к ней и чмокнул в щеку. Но его слова были обращены не к ней, а к шоферу:

– Спасибо, Джордж, что заехали за миссис Линдсей. Счастливого пути!

Когда машина тронулась с места, Даника даже не оглянулась.