"Владимир Сергеевич Бушин. Эоловы арфы (Роман в новеллах) " - читать интересную книгу автора - Прошу извинить, господин Энгельс, - тоном искреннего сожаления
сказал появившийся на пороге следователь, - но исполняющий обязанности полицей-директора господин Гейгер распорядился, чтобы вы, не задерживаясь у меня, прошли прямо к нему. - Это еще зачем? - спросил Энгельс, доставая из бокового кармана повестку. - У меня же вызов к вам. - Не могу знать. Таково распоряжение исполняющего обязанности. Поверьте, я весьма сожалею, что буду лишен удовольствия новой беседы с таким интересным человеком, как вы. - Верю, верю, охотно верю, - грубоватой скороговоркой пробормотал Энгельс. - Где кабинет Гейгера? - Кабинет исполняющего обязанности полицей-директора в самом конце коридора. Вильгельм Арнольд Гейгер в <Новой Рейнской> был всем хорошо известен. Это он в самом начале расследования, в июле, будучи тогда еще рядовым следователем, допрашивал многих сотрудников газеты. Это он после первого допроса Маркса и Корфа вместе с прокурором Геккером и полицейским комиссаром принимал участие в обыске помещения редакции. Это он же, наконец, во время обыска обнаружил злополучный листок бумаги с тезисными записями для статьи <Аресты>. Видимо, за эту находку, за рвение в расследовании дела <Новой Рейнской газеты> и получил он такое повышение по службе. Его имя уже не раз мелькало на страницах газеты. Энгельс вспомнил, шагая по коридору, что весьма насмешливо Гейгер был затронут в той самой статье <Аресты>, из-за которой загорелся весь сыр-бор, и еще несколько раз потом. Встреча с таким человеком не обещала ничего хорошего. Но Энгельса с ним говорить сам исполняющий обязанности полицей-директора. Видимо, предстоящему разговору или допросу придается особое значение. Но какое? И почему?.. - А-а, господин Энгельс, - с преувеличенной радостью и любезностью поднялся навстречу из-за стола Гейгер. - Вы очень пунктуальны. Четыре часа четыре минуты. Четыре минуты вы, конечно, потратили на разговор со следователем Лёйтхаусом? Это был крупный, чиновного вида мужчина лет сорока пяти, уже несколько отяжелевший, рыхловатый, с выраженном заученного доброжелательства на бледном, очень подвижном лице. Пока он поднимался, стремительный посетитель уже пересек весь кабинет и, подойдя к столу, кивнул головой. Но Гейгер все-таки вышел из-за стола, легонько тронул молодого человека за локоть и с таким видом, словно предлагал на выбор занять трон турецкого султана или китайского императора, сказал: - Садитесь хоть в это кресло, хоть в это - как вам удобнее. Энгельс заметил на столе несколько последних номеров своей родной <Новой Рейнской>, благонамеренно-верноподданной <Кёльнской газеты>, венской демократической газеты <Радикал> и еще какие-то издания с мелкими заголовками, прочитать которые он не смог. - Ваша точность - прекрасное начало для нашей встречи. Как говорится, точность - вежливость королей. Это замечательное качество может вам очень пригодиться в будущем, - Гейгер ободряюще улыбнулся, - когда вы станете королем. |
|
|