"Владимир Сергеевич Бушин. Эоловы арфы (Роман в новеллах) " - читать интересную книгу авторахотел было вслух прочитать, что на нем написано, но почему-то не решился,
а протянул листок Энгельсу. Это опять были стихи Веерта. Конечно, произнести их вслух Гейгер никак не мог, язык не повернулся бы. А Энгельс с удовольствием продекламировал: Почтенный король-бездельник, Узнай о нашей беде: Ели мало мы в понедельник, Во вторник - конец был еде. Мы в среду жестоко постились, Четверг был еще страшней, Мы в пятницу чуть не простились От голода с жизнью своей... - Достаточно, достаточно, - поморщился Гейгер, ему и слушать-то такие стихи было истинным наказанием. - Нет уж, давайте дойдем до конца недели, - возразил Энгельс. Окончилось наше терпенье! Дать хлеб нам в субботу изволь, Не то сожрем в воскресенье Мы тебя самого, король! - Вот, сударь, кто работает у вас в газете, вот что вы печатаете и Но сейчас я хочу сказать не об этом. Веерт писал искренне. Во всяком случае, с большой долей вероятности можно предположить, что в основе этих стихов лежат личные переживания. Очевидно, Веерту и в многодетной необеспеченной семье отца-священника, и здесь, в Кёльне, где он работал жалким бухгалтером, и позже не раз приходилось переживать голодные недели. Но ведь вы, господин Энгельс, никогда не знали ничего подобного! Вам известен не голод, а аппетит - его вы обычно испытывали после урока фехтования или после верховой езды... Так что же вас объединяет с этими людьми? Неужели вам интересно работать с ними в красной газете? - Этих людей, - жестко сказал Энгельс, - моих боевых товарищей, я ни на кого не променяю. Что же касается работы в газете, господин Гейгер, то в революционное время это одно наслаждение. Каждое слово было произнесено с таким азартом и убежденностью, что Гейгер понял: с этого бока к нему не подступиться, и вся игра в доброжелательность и любезность тут ничего не даст. Но все-таки он решил предпринять еще одну прямую и открытую попытку. - Скажите, - спросил Гейгер, словно и не слышал только что произнесенных страстных слов, - кто-нибудь в редакции знает, что вы сейчас здесь? - Какое это имеет значение? - удивился Энгельс. - Но все-таки? - Кажется, нет. Я торопился и никому не успел сказать, куда иду. - Ну и прекрасно! - Гейгер снова сел в свое кресло, жестом пригласил сесть Энгельса и спокойно, медленно, как нечто весьма естественное и |
|
|