"Уильям Берроуз. Пространство мертвых дорог ("Города ночи" #2)" - читать интересную книгу автора

выпивала шесть бутылок парегорика каждый день, так что вся ее комната
пропахла этим снадобьем.
Отец же держался с Кимом подчеркнуто холодно, к тому же его всегда
окутывала вуаль загадочной грусти. Он часто путешествовал "по делам
компании". Счет за услуги включал в себя услуги за лечение. Лечение от
отравления радием.
Ким вспомнил, как иногда ему разрешалось пострелять из отцовского
капсюльного револьвера 36-го калибра. Хранился револьвер в ящике из красного
дерева с серебряными защелками и петлями, выстланном зеленым фетром. В
ящике, кроме выемки под револьвер, имелись также отделение для конических
пуль, покрытых густой желтой смазкой (чтобы предотвратить множественную
детонацию), отделение для капсюлей и формочка для отливки пуль. Револьвер
был снабжен двойной спусковой скобой: при помощи первой палец удерживал
оружие на весу, а легкое нажатие на вторую приводило к выстрелу.
В день, когда Киму стукнуло двадцать лет, он поразил мишень шесть раз:
смерть, зажатая в руке, оскал, просвечивающий сквозь дым. Мальчишеская
улыбка вспыхнула на его лице, сияющая, лучезарная, вещая, как комета, ибо он
почуял в пороховом дыму аромат бессмертия.

Ким проводит время в компании мальчишки примерно своего возраста. Он не
может различить черты его лица, но знает, что они знакомы ему уже довольно
давно. Они стоят на железнодорожном мосту, перекинутом над ручьем Мертвого
Мальчика. Ручей здесь спокойный и чистый, поэтому они видят, как в воде
резвится рыба. Мальчик учит Кима летать. Он парит над водой и приземляется
на тропинку, Ким стоит в нерешительности, думая, что у него ничего не
получится, но внезапно, так и не успев понять, что случилось, уже и сам
опускается на землю рядом с тропинкой. И вот они начинают носиться туда-сюда
над ручьем, затем поднимаются выше и летают уже над кронами деревьев - так
высоко, что можно разглядеть дом, в котором живет Ким. Вдоль всего фасада
дома тянется балкон, с которого открывается вид на железную дорогу и на
реку. Балкон поддерживают две мраморные колонны, которые отец Кима купил,
когда сносили старое здание суда. На фоне темнеющего неба дом выглядит
словно картина. "Дом на вершине холма"...И вот он сейчас в этом доме, в
коридоре, ведущем в мастерскую, и он рассказывает отцу о том, что научился
летать...
- Люди на это неспособны, сынок, - печально возражает отец.
Они стоят на балконе. Дымно-красный закат над рекой. В поле зрения
появляется паровоз: два негра подбрасывают уголь в топку и время от времени
похлопывают друг друга по спине... Киму удается прочитать на платформе
надпись: "Мария Селеста"... Медленно, словно на параде, следом проплывает
вторая платформа, на ней написано "Копенгаген"... Ким улыбается и машет
рукой.
Отец смотрит на него печальными глазами стража, которому доверили
охранять и пестовать некое высшее существо. Он знает, что мальчик пойдет
дорогой, которую ему самому не дано пройти. Железнодорожное полотно заросло
травой.

Ким устанавливает два подноса с серными свечами, закрывает застекленную
дверь, ведущую на балкон, и конопатит щели бумагой как может. Спальня моего
отца. Зайти. В комнате нет ничего, кроме кровати, стула, комода и пары