"А.М.Буровский. Вся правда о российских евреях" - читать интересную книгу автора

Ну, допустим, это еще так, мелкий укол. Но "Закон об упорядочивании
национального состава управленческого аппарата" от 11 апреля 1933
предполагал изгнание евре ев из управленческого аппарата всех уровней и
прием на работу исключительно арийцев. Этот закон впервые формулировал
понятие о неарийце.
Режим окреп; безработица уменьшилась, народ все сильнее поддерживал
нацистов, и 15 сентября 1935 года приняты были нюрнбергские расовые законы:
"Закон о гражданстве рейха" и "Закон о защите немецкой крови и немецкой
чистоты".
Эти законы поставили евреев вне гражданства, вне системы регистрации
актов гражданского состояния, вне имущественных и социальных отношений -
словом, вне жизни общества. 550 тысяч евреев превратились в одно часье в
существ, на которых не распространяется закон, которые должны жить отдельно
от немцев, не имеют права на престижную и высокооплачиваемую работу, на
собст венность, и должны нашивать на одежду желтые звезды, чтобы их на
расстоянии можно было легко опознать.
Расовые законы ударили по гораздо большему числу людей, потому что, не
говоря ни о чем другом, и закон ных браков между немцами и евреями было
очень много. У такого известного человека, как А. Шпрингер, первая жена была
еврейка, и развелся он с ней после введения расовых законов. Не говоря о
тех, кто введение этих за конов считали позором, а ведь их было не менее
трети всей нации.
Во многом расовые законы копировали законодатель ство США - с 1896 года
в США негры и белые должны были жить раздельно. Иметь "то же самое" (по
крайней мере, в теории), но раздельно!
Под знаменем расовых законов нацисты сначала провели "ариизацию
производства", "ариизацию собст венности" и "ариизацию капитала", то есть,
говоря попросту, отобрали собственность у всех немецких евреев. А с 1941
года начали "окончательно решать еврейский вопрос" с помощью массовых
депортаций и расстрелов.

Почему евреям нравится расизм?

Так что евреи в этой всей расовой истории, раз разившейся в Европе с
конца Х!Х по середину XX века, все-таки оказались "при чем" сразу с двух
сторон.
Для начала их не захотели признать своими братья по расе, немцы-арийцы
(что было, наверное, нехорошо с их стороны, после стольких-то веков
законного и незакон ного скрещивания). И мало того, что не признали - их
чуть не истребили под шизофреническим предлогом, что они принадлежат к
низкой и опасной расе.
А потом они сами, вплоть до нашего времени, ока зываются хранителями
этого мрачного мифа! Вот ведь парадокс - хотя бы в трех приведенных мной в
начале главы цитатах двое евреев гораздо решительнее, гораздо ярче заявляют
о своем расизме, чем русский В.В. Шульгин. Высказывания Шульгина как раз
представляются на их фоне чем-то размытым, нечетким, недоговоренным. По тому
что, даже объявляя себя антисемитом и признавая, что "в расизме что-то
есть", Шульгин живет в культуре, где расизм не популярен, а идея равенства
людей давно утвердилась.
А слово "раса" применительно к евреям мелькает по стоянно как раз в