"Фаддей Булгарин. Иван Иванович Выжигин " - читать интересную книгу автора

французской словесности и одаренный необыкновенною памятью, Миловидин,
избалованное дитя счастья, был предметом любви всех женщин, в окружности
двадцати пяти миль. Для него давали праздники, его везде хотели иметь в
гостях, и, что всего удивительнее, мужчины, то есть помещики, не только не
сердились на него за явное предпочтение, оказываемое ему женщинами, но даже
любили его. Миловидищ был, в полном смысле, _добрый малый_: откровенен и, со
всем своим остроумием, простодушен. Он не спорил с поляками о политике, пил
с ними за здоровье прежних патриотов и бранил от чистого сердца чиновников:
за это пользовался доверенностью старых и дружбою молодых помещиков, которые
непременно хотели производить род Миловидина из Польши или, по крайней мере,
из Лифляндии. Важная почесть, которой немногие дослуживаются в Польше!..
Сердце у него было такое просторное, что он мог любить пятьдесят женщин в
одно время, не изнывая от любви и не утомляя себя, вздохами и страданиями. В
это время он отдавал преимущество, пред всеми женщинами и девицами,
Петронелле Гологордовской, которая, просто сказать, была влюблена в него без
памяти. Теперь не нужно тебе догадываться, любезный читатель, от кого и к
кому я был послан с письмом в деревню! Теперь ты понимаешь, почему меня
прямо произвели в _английские жокеи_ и определили для особенных поручений к
старшей дочери г-на Гологордовского. Без сомнения, ты, любезный читатель,
уже догадался, что я занял звание _любовного почтальона_. Так точно: вся моя
должность состояла в том, чтобы во время стола стоять с тарелкою за стулом
моей барышни и переносить письма из господского двора и квартиру поручика,
что я исполнял с особенною осмотрительностью, точностью и скоростью; за это
я был любим; моею барышнею, а вследствие этого и целым семейством г-на
Гологордовского. Прозвание _сиротки_ уже не было для меня знаком уничижения;
напротив того, выражало нежность и сострадание и произносимо было с участием
и особенным умилением. Дворня, следующая всегда примеру господ, ласкалась ко
мне столько же, сколько прежде меня презирала. Перемена в судьбе моей
произвела быструю перемену и в моем рассудке, который от природы был хорошо
устроен. Я в полгода понял все, что прежде казалось мне загадкою, превзошел
в расторопности всех дворовых мальчиков, воспитанных в господских комнатах,
и сделался, как говорится, _плутишкой_, или _вострым мальчиком_. Всею этою
счастливою переменою я обязан любви!
После приятных дней любви и наслаждения наступила гроза. Полк получил
повеление выступить в другую губернию, и это нечаянное происшествие повергло
в отчаяние все женское народонаселение целого уезда. Доктора переезжали из
одного дома в другой; аптекарская лаборатория пришла в движение; посланцы
скакали во всю прыть по всем дорогам, то в город с рецептами, то с письмами.
Казалось, будто чума или какая заразительная болезнь свирепствовала в
окрестностях. И в самом деле, спазмы, мигрени, ваперы, нервические припадки,
вертижи одолели прекрасный пол. Особенно моя барышня, Петронелла
Гологордовская, пришла в совершенное изнеможение. Она слегла в постель,
поклялась умереть от любви и отказывалась принимать лекарство, прописанное
доктором от простудной лихорадки. В самом деле, положение ее было опасное.
Беспрестанные слезы и рыдания, бессонница и внутреннее волнение могли дать
дурное направление небольшой простуде, полученной в саду, во время поздней
беседы с милым другом. Она не хотела принимать никаких советов и утешений от
родителей, сестры и подруг и тогда только успокоилась несколько, когда
Миловидин дал ей честное слово возвратиться как можно скорее и браком
увенчать нежную любовь. Самолюбие Миловидина было тронуто таким сильным