"Чарльз Буковски. Капитан ушел обедать, верховодит матросня" - читать интересную книгу автора

твое кресло хоть завтра. Да, это бесчувственно, да, от этого плющит. Но
именно ныряние в этот чан с говном и приучило меня отдыхать, когда я писал.
По-моему, поударять лицом в грязь ни для кого не лишне. По-моему, никому не
повредит познакомиться с больницей и тюрьмой. По-моему, всякий должен знать,
что такое провести без пищи 4-5 дней. По-моему, жизнь с психованной женщиной
хорошо сказывается на характере. По-моему, с особым весельем и облегчением
пишется после того, как засадишь проститутке. Эти умозаключения родились у
меня оттого, что все мною встреченные стихоплеты были сопливыми медузами и
подхалимами. Им нечего было о себе поведать за исключением того, что
эгоистичные слабаки.
Да, я не приближаюсь к ПОЭТАМ на пушечный выстрел. Осуждаете меня?

3/16/92 00:53
Понятия не имею, чем это вызвано, но это есть: какое-то ощущение
писателей из прошлого. За достоверность не ручаюсь, это лишь мои чувства,
почти надуманные. Я размышляю о Шервуде Андерсоне, например, как о
безбашенном рубахе-парне. Вероятно, он был стройным и высоким. Неважно. Я
представляю его по-своему (никогда не видел фото). Мой Достоевский -
бородатый, тучный чувак с темно зелеными таинственными глазами. Сперва он
был слишком толст, потом не в меру тощ, потом опять поправился. Нонсенс,
конечно, но мне нравится. Даже представляю Достоевского страждущим маленьких
девочек. Фолкнера вижу в тусклом свете чудилой с плохим запахом изо рта. Мой
Горький - пройдошливый пьянчуга. По мне, Толстой - человек, приходивший в
ярость из-за пустяка. Хемингуэй видится типом, в одиночестве выполнявшим
баллетные па. Селин, мне кажется, плохо спал, а Э.Э.Камминг блестяще гонял в
бильярд. Я мог бы продолжать до бесконечности.
Эти видения посещали меня, главным образом, когда я еще был голодным
писателем, полоумным и неспособным вклиниться в общество. Еды было мало, а
времени навалом. Кем бы ни были писатели, я считал их магическими
существами. Они по-разному приподымали завесу. Для пробуждения они нуждались
в крепком напитке. Многие из них прожили хреновейшую жизнь. Каждый новый
день - как хождение по жидкому бетону. Я сотворил из них кумиров. Я подъедал
за ними. Представления о них поддерживали меня в моей нищете. Думать о них
было куда приятней, чем их читать. Вот Д.Лоуренс. До чего же дурной
коротышка. Он знал столько, что всегда пребывал в бешенстве. Прелестно,
прелестно! А Олдос Хаксли... небывалый мозг. Объем поглощенной им информации
наградил хозяина головными болями.
Я растягивался на своей голодранской кровати и думал об этих ребятах.
Литература была такой... романтичной. Ага.
Но композиторы и художники тоже молодцы. Постоянно сходили с ума,
кончали с собой, совершали странные и противные поступки. Суицид почитался
за отличную идею. Я и сам не раз пробовал. Срывалось, но я был близок.
Предпринял несколько попыток. Сейчас мне 72. Мои герои давно откланялись, и
я обречен жить с другими. С кем-то из новоявленных творцов, с кем-то из
буквально появившихся. Они уже не то. Я смотрю на них, слушаю их и думаю,
неужели это все? То есть, они выглядят сытыми... они брюзжат... но при этом
они сыты. Никакого дикарства. Кто дик, так это те, что не удались как
художники и утверждают, что повинны в этом потусторонние силы. То, что они
созидают, отвратно, тошнотворно. Мне больше не на ком сфокусироваться. Не на
себе же. Я побывал в тюрьмах, имел обыкновение высаживать двери, бить окна,