"Чарльз Буковски. Сборник рассказов" - читать интересную книгу автора

довольно большое их количество напечатал в Вечнозеленом Ревю; вышли
мои книги стихов - примерно по одной в год в разных местах, основные -
издания "Луджон Пресс". Я начал вести колонку "Заметки Старого Козла",
которую стала печатать подпольная газета "Открытый Город", а позже
подхватил "Нола Экспресс" и лос-анжелесская газета "Свободная Пресса".
Рассказы также начали выходить в форме книг в издательствах "Черный
Воробей" и "Городские Огни". Я бросил работу в возрасте пятидесяти лет
(в смысле, работу на дядю) и написал свой первый роман "Почтамт" - за
двадцать ночей, использовав двадцать пинт виски, тридцать пять упако-
вок пива и восемьдесят сигар. "Черный Воробей" его опубликовал. С тех
пор я пишу и живу этим. Джон Мартин из "Черного Воробья" здорово мне
помог. Он пообещал мне 100 долларов в месяц на весь остаток жизни, вне
зависимости от того, буду я писать или нет. Какому еще писателю так
повезло в жизни?
Мне не особо нравится литература веков; я нахожу ее очень уравнове-
шенной и чопорной, очень близкой к фальши в определенных изолированных
случаях. Это помогло мне следить за ней. Мне нравились "Путешествие"
Селина, Вийон, Неруда, ранний Хемингуэй, Сэлинджер, весь Кнут Гамсун,
Федор Дос и, пожалуй, вс . Мне и до сих пор немногое нравится. Я до
сих пор пишу, в основном - подпольно и вряд ли богато; как раз так,
как и д лжно. Раз или два в неделю мне нравится играть на бегах, мне
нравится классическая музыка, пиво, я романтик, слизняк, мне нравится
бокс, и одна-две женщины, которых я знал, возносили меня гораздо выше
крыш.
В разделе "Работы о", простите меня, было любое количество рецен-
зий, статей, книга и библиография, но все это лежит в стенном шкафу
вот за этой стенкой, и если я зайду туда и попытаюсь отыскать их все,
то начну потеть и стану очень несчастным, а я знаю, что вам этого не
хочется. Благодарю вас, и простите за машинопись и орфографические
ошибки; меня это никогда особенно не интересовало."
В начале 1960-х годов Буковски уже называли "героем подполья".
Смешно сопоставлять, конечно, но примерно тогда же, на другом краю
земного шара, в месте, о котором Бук наверняка ничего не слышал, - в
Устьвымлаге - пробовал писать свои "Записки надзирателя" молодой Сер-
гей Довлатов, бескомпромиссный изгой другой великой страны. Даже
странно иногда, насколько их письмо и отношение к литературе и языку
похожи, насколько перекликаются некоторые факты биографий... Близкий к
битникам мэтр сан-францисского "поэтического Ренессанса" Кеннет Рекс-
рот (Райнгольд Какоэтес в "Бродягах Дхармы" Джека Керуака), одним из
первых высоко оценил Буковски как "поэта отчуждения и писателя подлин-
ной наполненности", а в 1966 году по итогам опроса нью-орлеанского
журнала "Аутсайдер" он стал "аутсайдером года". С тех пор литературный
истэблишмент, который Бук неуклонно высмеивал, нежно, хотя и с некото-
рой опаской, прижимал его к своей обширной груди. Восторженную крити-
ческую биографию написал Хью Фокс, а во Франции его поэзию с энтузиаз-
мом превозносили Сартр и Жене.
Внимание он привлек, в первую очередь, как поэт. Критик Дэбни Стю-
арт писал, что его "энергичные, жесткие и нервирующие стихи подхлест-
нуты необходимостью выразить себя, ...они - поле битвы, на котором Бу-
ковски сражается за свою жизнь и здравый рассудок... словами, остроу-