"Кристофер Бакли. Зеленые человечки" - читать интересную книгу автора

головокружительной карьеры Баниона в качестве "телеперсоны". Но в те времена
все карьеры в Вашингтоне, так или иначе, были головокружительными.
Сенатор Дельф угодил в Сенатский комитет по расследованию преступлений
против членов правительства исключительно благодаря неукоснительному
соблюдению правила старшинства.[11] Он не был, как в свое время писал
какой-то умник, одним из основателей МЕНСЫ.[12] Газеты обычно писали о нем,
как о человеке "с весьма ограниченными интеллектуальными возможностями".
Банион, будучи, вне всяких сомнений, юношей незаурядным, сделался правой
рукой сенатора; и, поскольку тем нескончаемым жарким летом сенатор продолжал
давать показания, Баниона узрели миллионы американских телезрителей - в
качестве молодого помощника сенатора Дельфа, который безостановочно шепчет
что-то ему на ухо. "Вашингтон пост" написала, что он, "по-видимому, решил
навеки поселиться в ухе у сенатора".
Его отчет по итогам деятельности комитета превзошел все ожидания - еще
один рекорд на пути к успеху. Это была ловкая попытка найти компромисс между
праведным гневом и осторожными реформами, между теми, кто полагал, что
Соединенные Штаты не имеют права травить канадских премьер-министров, и
теми, кто, не одобряя этого конкретного шага, считал, что в будущем
Соединенные Штаты непременно должны заслужить право избавляться от неугодных
премьер-министров, если обстоятельства того требуют. Качество сего творения
было необычайно высоко для стандартного отчета Конгресса: там имелись цитаты
из Катона Старшего, Поля Валери и, для особого шика, из Мао Цзэдуна.
"Нью-Йорк таймс" окрестила его "молодым человеком, которого следует
опасаться". Другие сенаторы начали наперегонки переманивать его в свой штат.
Банион стал часто появляться в "Вашингтон уик-энд" - одной из наиболее
серьезных и одновременно смертельно скучных воскресных телепрограмм. Баниону
безумно льстили восхищенные взгляды прохожих на улице, негромкое "ах"
метрдотеля в ресторане, узнавшего его. Пэг Бейнбридж, автор редакционной
страницы в "Пост", предложила ему написать статью для газеты. Опус ей
понравился, и она попросила еще. Уволившись из администрации сенатора, - как
он не без помпезности объяснил, "по той причине, что он позволил переманить
себя в частный сектор", Банион заделался настоящей акулой пера и телеэкрана,
учредив синдицированную колонку[13] в "Пост" и регулярно появляясь в
"Вашингтон уик-энд".
Справедливости ради следует заметить, что его выступления в "Вашингтон
уик-энд" были весьма заурядны, особенно на фоне других завсегдатаев этой
программы: вспыльчивого, вечно чем-то недовольного обозревателя, служившего
некогда послом в Лесото; пожилой дамы, которая возглавляла вашингтонское
телеграфное агентство еще при Трумэне и то и дело повторяла "с другой
стороны"; телерепортерши, у которой был роман со стареньким судьей из
Верховного Суда; и тучного шепелявого литературоведа - автора книги, в
которой он с пеной у рта доказывал, что все шекспировские пьесы были на
самом деле написаны королевой Елизаветой. Когда Роджер Пантер, австралийский
газетный магнат, приобрел телевизионный канал, которому принадлежал
"Уикэнд", Банион сделал первый ход. Он написал служебную записку, в которой
предложил провести ряд изменений, и в первую очередь, назначить его,
Баниона, ведущим программы. Роджер быстренько избавился от остальных
"завсегдатаев" и передал шоу Баниону, наказав ему "оживить это болото" и
выделив на это немалые средства.
Банион изменил формат программы, переделав ее в воскресную утреннюю