"Джордж Бьюкенен. Мемуары дипломата " - читать интересную книгу автора

конце концов, сказал, что пришлет ко мне Булацеля. Когда этот последний
зашел ко мне, то я сказал ему, что я думаю о нем и его газете; но мне
понадобился целый час, чтобы заставить его поместить опровержение,
заготовленное мною для сообщения печати. В тот же день попозже Штюрмер
просил меня по телефону смягчить тон этого опровержения, но я согласился
только на то, чтобы выкинуть одну фразу, которая, как я боялся, могла бы
оскорбить чувства наших друзей в русской армии.
В октябре я посетил в первый и единственный раз императорскую ставку в
Могилеве. За несколько недель до того я получил предписание известить
морского министра о том, что король желает пожаловать знаки большого креста
ордена Бани адмиралу, командующему балтийским флотом, в знак особого
внимания к русским морским силам. Адмирал Григорович возразил, что
главнокомандующий балтийского флота равен по положению главнокомандующему
черноморского флота, и что пожалование знака отличия одному с обходом
другого создало бы нежелательное впечатление неравенства. Ввиду этого я
предложил просить императора, как верховного главнокомандующего всеми
русскими сухопутными и морскими силами, принять орден в знак высокой оценки
королем услуг, оказанных русским флотом. Этот совет был принят, и когда
император был запрошен об этом, то он прислал мне теплое письмо, извещая о
своем согласии и приглашая в то же время приехать в ставку, как только я
получу знаки отличия, взяв с собою столько лиц из состава моего посольства,
сколько я сочту нужным; второе и еще более настойчивое приглашение пришло ко
мне через несколько дней. Поэтому, как только знаки отличия прибыли, я
попросил Штюрмера известить меня, когда будет угодно его величеству принять
меня. Штюрмер, которому была совсем не по вкусу мысль о том, что я буду
видеть императора один, тотчас же ответил, что так как он сам собирается
ехать в ставку через несколько дней, то он хотел бы устроить, чтобы мы
выехали туда вместе. Я ответил, что это было бы для меня всего приятнее, но
что так как император дал мне понять, что я должен приехать немедленно, то я
вынужден просить его испросить повеление императора без дальнейшего
отлагательства. Ответ был такой, какой я предвидел, и так как Штюрмер не мог
лично присутствовать на моей аудиенции, то он предпринял иные шаги для того,
чтобы вставить мне палки в колеса.
Я приехал в Могилев 18 октября в сопровождении генерала Нокса и
капитана Гренфеля, наших военного и морского атташе, а также Брюса,
управляющего канцелярией. Император тотчас же принял нас в короткой частной
аудиенции, и после того, как я, произнеся соответствующую речь, вручил ему
знаки большого креста ордена Бани, его величество беседовал с нами еще около
10 минут. Императрица, которая прибыла вместе со своими дочерьми за
несколько дней до того, не присутствовала за завтраком, поданным после нашей
аудиенции. Вместо того, чтобы быть усаженным возле императора, как это было
в обычае при такого рода официальных случаях, я оказался между великой
княжной Ольгой и одной из ее сестер, так что для меня было невозможно
разговаривать с его величеством. После завтрака составился свободный кружок,
но так как генерал Генбери Вильяме сказал мне, что император наверняка
пригласит меня для беседы и свой рабочий кабинет, то я не пытался
приблизиться к нему. Поговорив с некоторыми из прочих своих гостей, его
величество подошел ко мне и в теплых выражениях поблагодарил за мой приезд.
Когда он уже прощался со мною, я взял на себя смелость прервать его,
сказав, что хотел бы поговорить с ним о кое-каких вещах; получив на это