"Патрик О'Брайан. На краю земли ("Хозяин морей" #10) " - читать интересную книгу автора

имел. О ее результате Обри предстояло лично доложить главнокомандующему в
Гибралтаре. Задание показалось Джеку несложным, тем более что он располагал
чрезвычайно искушенным в столь тонких делах советником в лице своего
судового врача, доктора Мэтьюрина, и неподалеку от устья залива Замбра он
покинул "Поллукс" с легким сердцем. И нет ничего странного в том, что такое
чувство испытывал человек, который полжизни провел в море - стихии опасной и
совершенно ненадежной, где от вечности его отделял лишь борт судна.
Но их предали. План главнокомандующего успел попасть в руки неприятелю,
и в один далеко не прекрасный момент с наветренной стороны появился
французский линейный корабль с двумя фрегатами: они явно были в сговоре с
маскаренцами. Форты дея открыли огонь по "Сюрпризу", не дав капитану Обри ни
встретиться с правителем Маскары, ни принять на борт консула, мистера
Элиота. "Поллукс", вступивший в схватку с восьмидесятипушечным французским
кораблем, при взрыве порохового погреба взлетел на воздух вместе со всей
командой. "Сюрприз" благодаря своим великолепным мореходным качествам сумел
избежать неравного боя с французом, но Джеку Обри при этом не удалось
добиться ничего из того, что ему было предписано выполнить. Разумеется,
капитан мог бы поставить себе в заслугу, что умелым маневром он повредил
тяжелый французский фрегат, заманив его на риф, и что во время сражения
"Поллукс" так издырявил неприятеля, едва не добив его собственным взрывом,
что француз едва ли смог доползти до Тулона.
Однако Джек Обри не мог предъявить ничего, кроме своих соображений, и
хотя он отдавал себе отчет в том, что в отношении потерь королевский флот в
этом деле скорее выиграл, чем проиграл, уверенности в том, что
главнокомандующий разделит с ним его точку зрения, у него не было. Кошки на
капитанской душе скребли еще и оттого, что неблагоприятные ветры задержали
его переход из залива Замбра в Гибралтар, где следовало встретить
главнокомандующего, и Джек не знал, успели ли суда, посланные им на Мальту и
в Порт Магон, вовремя предупредить адмирала о том, что надо разобраться с
покалеченным французом. Сэр Фрэнсис пользовался скверной репутацией: он был
строг, отличался необузданным нравом и был способен без сожаления
расправиться с заблудшим подчиненным. Было также известно, что сэр Фрэнсис
куда честолюбивее прочих адмиралов; он жаждал такой победы, которая вознесет
его в глазах общественного мнения, а особенно морского министерства -
источника всяческих благ и почестей. В каком свете представить ему события в
Замбре, Джек Обри еще не решил. "Впрочем, чему быть, того не миновать", -
успокоил он себя, торопясь на корму следом за нервным молчаливым юношей,
стараясь не испачкать свои белоснежные панталоны и шелковые чулки: матросы
таскали на нос ведра со смолой.
Но капитан ошибся: его вызывал второй флаг-офицер, находившийся на
борту, - начальник тыла флота, прикованный к койке приступом инфлуэнцы, но
желавший сообщить Джеку о том, что его жена сняла дом неподалеку от
Эшгроув-коттеджа и будет очень рада знакомству с миссис Обри. Оказалось, что
их дети почти ровесники, и поскольку они были любящими отцами, давным-давно
оторванными от дома, оба офицера принялись с жаром угощать друг друга
рассказами о своем потомстве. Начальник тыла стал показывать Джеку
поздравительные письма ко дню рождения, полученные им месяца два назад, и
маленькую, обгрызенную корабельными крысами перочистку, которую своими
руками сделала ему в подарок старшая дочь.
Главнокомандующий тем временем заканчивал работу с бумагами, начатую