"Фрэнсис Брайан. Джим Хокинс и проклятье острова Сокровищ (продолжение романа Стивенсона) " - читать интересную книгу автора

нашем отъезде. Люди с брига Молтби чувствовали себя много лучше. Они
рассказали ужасающую историю о злодействах и жестоком обращении.
- Достаточно, - сказал капитан, - чтобы лишить сэра Томаса Молтби всех
его привилегий. Они подозревают, что он убил одного из матросов.
- Он утопил одного из них, - резко сказал я, - прямо на наших глазах.
- А ведь верно, - изумился дядюшка Амброуз. - Сбросил его с доски!
К нам вышел очень серьезный Луи; весь его вид говорил о том, что он
сильно обеспокоен. Ни слова не говоря (это была его обычная манера), он
поманил меня пальцем, и я последовал за ним в укромное место на палубе.
- Вот, - сказал он и протянул мне небольшой сверток. Я развернул его и
увидел два сдобных печенья и замечательное красно-синее перо. - Это мое
счастливое перышко. Я его нашел, когда был с мамой в Шотландии. У моря. Оно
всегда приносит мне удачу.
Ожидая, пока найдутся нужные слова, я пытался отгадать, что за птица
обронила такое перо. Но догадка мне не давалась, так что я просто ласково
потрепал его по плечу:
- Спасибо, Луи. Будь на страже, пока нас нет. А если почувствуешь
опасность, скажи капитану Риду. Я думаю, ты ему по душе пришелся.
Луи протянул мне руку, и я ее пожал; мальчик старался быть отважным,
как взрослый мужчина.
Толстые руки кока управлялись с веслами, а течение влекло челнок к
берегу, прочь от "Испаньолы". Мы быстро добрались до прибрежной полосы,
высадились и выгрузили провизию. Я заранее знал, что всю работу придется
делать мне самому. Бен метался вокруг, как человек, не знающий, как выйти из
трудного положения: он испытывал одновременно и отвращение к острову, и
гордость оттого, что он так хорошо его знает. Я тщательно уложил провизию
под деревом - целый холмик, укутанный парусиной и обложенный камнями, чтобы
уберечь продукты от зверей, птиц и даже, как я надеялся, от насекомых.
Челнок уплыл от нас прочь, и - вот они, мы: Джим Хокинс, бывший юнга,
который десять лет тому назад недалеко отсюда встретил Бена Ганна, старого
пирата, оставленного на необитаемом острове, и Бен Ганн, с его скрипучим,
словно ржавый замок, голосом и страстной любовью к жареному сыру. Он в
одиночестве прожил три года на этом острове, питаясь козьим мясом и молоком,
ягодами и устрицами.
- Ну что ж, Бен, вперед! - вскричал я, подбадривая своего спутника.
Мы оба обернулись - посмотреть на океан. В утреннем свете сверкали
всплески весел удаляющегося челнока.
- Красивый корабель, - грустно сказал Бен, глядя на "Испаньолу".
И вправду, "Испаньола" выглядела словно на картине: ее мачты золотились
от солнца, паруса были туго свернуты, будто манильские сигары.
- Ну ладно, Бен, пошли. Нас ждет долгая дорога.
Я решил, что мой тон должен быть всегда веселым, что бы я на самом деле
ни чувствовал. Дай Бену хоть на миг почувствовать, что ты мрачен, и он
ускачет прочь, как одна из его коз. Мы отправились в путь.
- А что, нам надо вот так идти? - спросил Бен через полчаса и дернул
меня за одежду. А я уже начинал беспокоиться - он не делал этого с того дня,
как я впервые его встретил.
- А ты знаешь другую дорогу?
- Так мы к серебру не пройдем, Джим. А мы скоро остановимся поесть,
Джим? Можно до ручья дойти.