"Серж Брюссоло. Печальные песни сирен " - читать интересную книгу автора

не преувеличивал. Процедура одевания растянулась надолго - каждый этап
тщательно выполнялся: крепление нагрудного балласта, стягивание свинцовой
обуви. Почти раздавленная все добавляемыми нагрузками, девушка напрягала
мышцы, чтобы не согнуться. Однако она знала, что самой ей не встать,
понадобится помощь ирландца.
- Контейнер со жратвой готов, - сказал Конноли. - Поставь его на
платформу и побыстрее удирай, пока макаки не откусили тебе задницу.
Когда фронтальное стекло, намазанное мылом, закрыло шлем, Лиз на
мгновение ощутила клаустрофобию. Тяжелая работа подходила к концу. Дед,
подхватив Лиз под мышки, помог ей встать и поддерживал, пока она переходила
через двор. Он только на короткое время отпустил Лиз, чтобы подсоединить
шланг к компрессору и запустить двигатель. Девушка полной грудью вдыхала
сжатый воздух. Ее дыхание резонировало под медным шаром. Она чувствовала
себя неуклюжей, громоздкой. Пуповина тянула ее назад. Лиз с юмором подумала,
что похожа на динозавра с бесконечно длинным хвостом. Медленно передвигая
ноги в свинцовых галошах, она постепенно продвигалась ко входу в метро. Под
большой надписью "Метрополитен" висела цветная карта с переплетениями линий.
Эмалированная табличка указывала название станции: "Хоггарт платц". Лиз
осторожно поставила свинцовую подошву на первую ступеньку. Внизу лестницы
враждебно поблескивала маслянистая вода.
- Эй, - крикнул Конноли, - не забудь свою корзинку, раз хочешь поиграть
в "Красную шапочку"!
Он подтолкнул к ней ногой водонепроницаемый контейнер с консервами,
приготовленными в вакууме. Прикрепленные к нему баллончики с воздухом
позволяли тянуть его за собой наподобие плавающей тележки.
Девушка взяла его и спустилась еще на одну ступеньку. За ее спиной
компрессор урчал, как спящий кот.
Она продолжила спуск, с нетерпением ожидая момента, когда действие
закона Архимеда облегчит тяжесть ее экипировки. Жирная радужная пленка воды
прилепила резину комбинезона к животу. Нагнув голову, Лиз проникла на
затопленную станцию. В этом месте глаза ее еще были над поверхностью. В это
едва верилось, но длинный, широкий, выложенный плиткой коридор, который
выходил на платформы, не был погружен в темноту. Осветительные трубки под
водонепроницаемыми плафонами устояли перед катастрофой. Они рассеивали белый
свет, мерцающий при колыханиях воды.
С потолка, покрытого пятнами плесени, свисала полуоторвавшаяся
эмалированная табличка: "Вход для пассажиров с билетами". Лиз отодвинула ее,
чтобы та не задела шланг. Несколько дальше, на прямоугольном панно,
перечислялись названия станций этой линии. Две ступеньки отделяли Лиз от
пола коридорного пролета. Преодолев их, она оказалась полностью под водой и
наклонилась вперед, будто борясь с сильным встречным ветром. Выдыхаемый
воздух пузырился у отверстия спускного клапана, и его шумок неприятно
отдавался в круглом шлеме, наполняя шар металлическими нотками. Свет плохо
распространялся в жидкой массе, и его дрожащие, с золотистым отливом пятна
порождали в воображении сброшенные с моста горшки с краской, расплывавшейся
на дне водоема. Такое сравнение возникало в сознании девушки всякий раз,
когда она пересекала этот жидкий блуждающий свет, отделяющий ее от более
темных зон, тусклых и мутных, как на дне аквариума. Белые плитки пролета,
видимые сквозь жидкую призму, находились в движении, и это походило на
галлюцинации. Стены уже покрылись лишайником; он окаймлял каждую фаянсовую