"Джон Браннер. Зыбучий песок" - читать интересную книгу автора

этого не стало - разве что морось стояла теперь на месте, а не летела в
лицо.
"Чертова баба! Устроить бы ей то же, что Мирза предлагал Холинхеду!"
Он доехал до выезда со стоянки и остановился. Фабендаун, по его словам,
не знаком со здешними местами - он сказал только "лес в полумиле отсюда".
Но паб стоит как раз на перекрестке.
"Наверно, Корнминистерская дорога. Если бы он ехал в Йембл любым другим
путем, то наткнулся бы на жилье раньше, чем на "Иголку". Значит:"
Лесом, о котором говорил Фабердаун, была на самом деле запущенная роща,
мимо которой он каждый день ездил на работу, в нее еще был очень удобный
въезд, куда свободно проходила машина. Ее когда-то разбили вокруг
прекрасного особняка, в депрессию он сгорел до фундамента, и его так и не
отстроили заново. Ходили слухи, будто владелец сам устороил пожар, чтобы
получить страховку.
"Я не верю, что нападение не было ничем спровоцировано."
Эта мысль возникла из ничего, словно озарение, и он уже почти поехал к
Корминистеру, уверенный, что найдет в той роще тихую безобидную идиотку,
не нуждающуюся ни в чем, кроме соответствующего лечения. Нет, это
несерьезно. Рука у коммивояжера действительно сломана, а глаз подбит
далеко не слабым ударом.
Он вывернул руль и поехал к больнице.
"Слава Богу, Айрис оставила машину. Иначе - бродить мне под дождем, да
торчать на остановках с мокрыми ногами:"
Она могла, конечно, с полным правом забрать ее с собой. Машину покупали
на ее деньги, а не на его.
Он проехал мимо черно-белой вывески "Чентская психиатрическая
больница", мимо привратника, впустившего его с таким выражением, мол, чего
это доктору Фидлеру здесь на ночь глядя понадобилось.
Само здание зловеще возвышалось над ним своими фальшивыми башнями.
Осколок претенциозной роскоши викторианских скупендяев, оно так же мало
подходило для лечебницы, как и для чего угодно другого, - наполовину нечто
замкообразное, наполовину - воплощение усилий сделать из него что-либо
полезное, вроде пристройки из красного кирпича, где размещалось отделение
для буйных, или неизменной высокой трубы, увенчанной блестящим
громоотводом.
Жуткое это строение подарили больнице наследники бывшего владельца в
благодарность, что после того, как в восемьдесят с чем-то лет он превратил
их жизнь в настоящий ад, его признали, наконец, душевнобольным. Из-за
вечного дефицита средств приходилось довольствоваться тем, что есть.
"Но на пациентов это должно действовать угнетающе. Представьте: быть
доставленным сюда в состоянии острого нервного расстройства, например, и
увидеть сперва все эти ужасные стены и зубья, а потом услышать, как за
тобой с грохотом закрывается кованая дубовая дверь. Какое уж тут лечение!"
Скрежеща по гравию, он затормозил и направился ко служебному входу.
Дверь закрывалась после шести, но ключ для Пола являлся важным приложением
ко владению кабинетом. В холле он нос к носу сролкнулся с Натали.
- Пол! Что ты здесь делаешь? Шучу, я рада тебя видеть.
Он смотрел на нее рассеянным взглядом.
- Ты не обрадуешься, когда узнаешь, зачем я пришел.
- Из-за того, что сбежал псих?