"Ханс Кристиан Браннер. Супружество" - читать интересную книгу автора

не приезжай!
- Почему? - спросил я. - И какая она - правда?
- Да ты что, Йоханнес, детка! Не могу же я написать сыну, что его мать
свихнулась! Знаю ведь: именно это она пишет ему про меня. Вернись домой,
Якоб, пишет она, твой отец помешался... Да, да, мне все известно. Мало того
что она сыну такое пишет - она твердит это всем, кто только готов ее
слушать. И они верят ей, Йоханнес, боже правый, они ей верят! Понимаешь,
когда она толкует с людьми, по ней не видно, что она не в своем уме,
кажется, будто она в столь же здравом рассудке, как, к примеру, ты или я.
Вроде бы все складно у нее выходит. Но люди же не слышат, как она ночами по
дому шныряет, громко разговаривая сама с собой, один я лежу без сна и все
слышу. Вот они и принимают ее слова на веру. Весь город верит, что я
рехнулся, даже дети. Прежде я хоть с детишками мог поговорить, теперь они
боятся меня. Видел ведь ты, как вела себя крошка Биргит... А сам я ничего
не смею сказать, каждое мое слово она тут же обернет против меня. Уж я
знаю: она только и ждет такого, что можно против меня обернуть. Лучше уж
мне ничего не говорить. Ни слова не говорить, никому! Хоть у меня нет и
минуты покоя. Хоть я и вынужден ночь за ночью прятать под подушку письма
сына, не то она проберется сюда и выкрадет их!
- Выкрадет письма?
- Тсс! Погоди!
Мы умолкли и стали прислушиваться. Мягкое шарканье теперь было еле
слышно, но раза два на лестнице скрипнули ступеньки и заскреблось что-то,
зашуршало. Потом все звуки пропали. И тихо закрылась дверь.
- Она только что спускалась сюда, - зашептал Брёндум. - Ей страсть как
хочется подслушать наш разговор. Должно быть, решила, что ты к нам прямиком
из Америки. Вот, понимаешь, что она вообразила. У меня ведь никогда не
бывает гостей. Вот она и думает: не иначе, кто-то из приятелей Якоба
приехал. Ну и пусть думает. Пусть думает сколько душе угодно...
От смеха он затрясся на своем стуле. Один глаз его скрылся в серой
складке лица. Другой вздулся и побелел - белый рыбий глаз смотрел на меня.
- Прошу прощения, - сказал я, - но, кажется, мне пора.
- Она даже не тронула дверную ручку: знает, что я всегда запираю
дверь. Вот ключ! - Он разжал руку и показал мне ключ. - Я всегда теперь
запираю комнату на ночь и перед сном прячу письма сына под подушку. Должен
же я сберечь его старые письма, не то она и их тоже выкрадет у меня.
Понимаешь, Йоханнес, я давно смекнул, что она ворует письма Якоба. Раньше
их всегда приносили в полдень, когда я в школе, и она брала их себе. Но в
прежние времена она, бывало, как прочтет письмо, так сразу и оставит для
меня внизу, а потом она перестала это делать, теперь она просто втихую
прячет от меня письма. Я обо всем догадался, потолковав с почтальоном. Но,
само собой, ни слова не сказал ему про наши дела, можешь не сомневаться! Ни
слова - никому! Просто по утрам я взял привычку делать крюк и заходить на
почту и всякий раз сам забирал письма сына. Вот гляди, здесь у меня четыре
письма...
Он быстро вытащил их из внутреннего кармана, дал мне мельком на них
взглянуть и так же быстро снова спрятал их.
- Но, понимаешь ли, она знает, что они у меня. Она пробралась ко мне в
комнату, искала их. Поэтому я никогда с ними не расстаюсь. Ночью я кладу их
к себе под подушку. И всякий раз перечитываю их перед сном. Ты даже не