"Лилиан Браун. Кот, который играл в слова ("Кот, который..." #2) " - читать интересную книгу автора

номер "Прибоя", и курьер со свистом пронёсся по отделу публицистики, швыряя
газету на каждый стол,
Тейтов инцидент был благоразумно припрятан на странице четыре, и
предварял его поразительный заголовок. Квиллер залпом проглотил шесть
коротеньких абзацев. Подписал их Лодж Кендал, постоянный корреспондент
"Прибоя" в полицейском управлении. "Любезная обитель" тактично не
упоминалась. Примерная стоимость похищенного нефрита также не упоминалась. И
была помещена неправдоподобная версия Департамента полиции. Квиллер хмуро
прочел её, схватил пальто и устремился в пресс-клуб.
Пресс-клуб располагался в крепости из закоптелого известняка, которая
некогда была долговой тюрьмой. Окна были узкие и зарешеченные, а среди
почерневших башенок гнездились грязные голуби. Внутри здания старые, обшитые
деревом стены хранили устойчивые тюремные запахи девятнадцатого столетия, но
хуже всего здесь был шум. Голоса взмывали к сводчатому потолку, сталкивались
с другими голосами и опадали вниз, сливаясь в глухой рев. Для газетчиков тут
был сущий рай.
Коктейль-бар в главном зале нынче гудел как улей; все обсуждали
случившееся на Тёплой Топи. Кражи драгоценностей были преступлениями,
которыми культурные газетчики могли наслаждаться со вкусом и чистой
совестью. Они тешили интеллект, а вреда, как правило, никому не причиняли.
Квиллер нашёл Одда Банзена в том конце бара, что был традиционно
закреплён за штатными сотрудниками "Прибоя". Он подсел к нему и заказал
двойную порцию томатного сока со льдом.
- Ты это читал? - спросил он фотографа.
- Читал, - сказал Банзен. - Вот идиоты. Говорили они приглушенно. В
противоположном конце бара неприкрытым ликованием звучали голоса сотрудников
"Утренней зыби". Квиллер с досадой глянул на веселящихся конкурентов.
- Кто этот парень вон там, внизу, в светлом костюме, - тот, что громко
смеётся? - спросил он.
- Он работает у них в отделе распространения, - сказал Банзен. - Этим
летом играл против нас в софтбол, и вот зуб даю, он - гад.
- Он меня раздражает. Умерла женщина, а он ржёт по этому поводу.
- Вон идёт Кендал, - сказал фотограф. - Давай узнаем, что он думает о
версии полиции.
Полицейский репортёр - молодой, горячий и удачливый в работе - старался
выказать профессиональное равнодушие.
Квиллер поманил его в бар и спросил:
- Сами-то вы верите в ту версию, которую накатали утром?
- Что до полиции, - сказал Кендал, - то для неё дело ясное, что это
дело тёмное. Ваша публикация о доме Тейта не имеет к этому никакого
отношения. Это была внутренняя работка. Кто-то знал дорогу как свои пять
пальцев.
- Понимаю, - отозвался Квиллер. - Как я себе и представлял. Но, по мне,
они не того подозревают. Не поверю я, что это сделал мальчишка-слуга.
- Тогда как вы объясняете его исчезновение? Если Паоло не спёр нефрит и
не махнул с ним в Мехико - то где он?
- Паоло такое не подходит, - возразил Банзен. - Он был славный малый -
тихий и застенчивый, очень желающий помочь. Не того он типа.
- Вы, фотографы, мните себя знатоками человеческих характеров, - сказал
Кендал. - Ну так вы ошибаетесь! С точки зрения Тейта, мальчишка был ленив,