"Эрик Браун. Полутьма" - читать интересную книгу автора

сотни.
"На девяносто лет больше, чем было тебе, когда ты умерла, Элла. Нет в
мире справедливости".
- Он снова тебя отчитал?
Беннетт улыбнулся. Чисто детский вопрос! Именно это он и любил в
голограмме своей сестры. Элла спросила бы то же самое.
- Нет, Элла. Он по-прежнему также придирчив - то есть критичен. Он
постоянно недоволен всем, что бы я ни сделал. Я хотел бы завоевать его
уважение, - сказал он, ненавидя себя за это признание. - Он стал очень
старым и немощным, но, в сущности, он такой же, каким был всегда.
- Почему ты заговорил о нем, Джош?
Порой программа слишком уж умна, подумал Беннетт. Задала бы Элла этот
вопрос?
- Вчера мне позвонил его врач. Отец хочет воспользоваться своим правом
на эвтаназию.
Элла нахмурилась. Теперь она сидела на земле, поджав по-турецки ноги и
положив ладони на голые коленки.
- Эвта... Что?
- Это значит, что он хочет умереть. Он хочет принять лекарство, которое
оборвет его жизнь. Я должен съездить к нему сегодня и поговорить об этом. -
Он смотрел в ее большие немигающие глаза. - Ты не понимаешь, да?
Она поджала губы, потом кивнула:
- Думаю, что понимаю, Джош. Ты чувствуешь себя виноватым.
Программа, управляющая имитирующей личность голограммой, была способна
к самообучению. За эти годы она запомнила все, что говорил Элле Беннетт,
проанализировала его высказывания и интерпретировала их.
- Просто... - Он покачал головой. - Я не хочу этого делать, Элла. Я не
могу говорить с ним об этом. Не хочу, чтобы он увидел, что я понимаю, какой
ужасной ошибкой была вся его жизнь.
Они так долго были далеки с отцом, подумал Беннетт, а теперь им
все-таки придется испытать непривычную эмоциональную близость. Возможно, ему
просто не хочется, чтобы отец понял, что на самом деле он ему не
безразличен.
Элла улыбнулась ему.
- Все будет нормально, Джош, - сказала она - Ты помнишь, что ты мне
всегда говорил? - Что?
Ее хорошенькое умное личико напряглось.
- Как же это было? Реальность никогда не бывает такой плохой, как нам
кажется. Он засмеялся:
- Я запомню это, Элла. Спасибо. Они долго смотрели друг на друга.
Наконец она сказала: "Джош!" - и медленно, не отводя от него взгляда,
подняла тоненькую загорелую ручку, протянув к нему пальцы.
Он тоже протянул к ней руку, остановившись в нескольких миллиметрах от
кончиков ее пальцев, чтобы не испортить иллюзию. В этом долгом молчании был
какой-то контакт, не поддающийся логическому объяснению.
Он уронил руку.
- Мне пора идти, Элла.
Не вставая, она махнула ему на прощание:
- Возвращайся скорее, ладно, Джош?
- Я вернусь.