"Эрик Браун. Нью-Йоркские ночи " - читать интересную книгу автора

уж ему найдется что рассказать Барни и Ким. Если, вот именно. А пока он
слушал оглушительные удары собственного сердца и сознавал, что дышит
слишком громко - такое пыхтение может выдать кого угодно!
Наблюдая за противником, Холлидей чувствовал, как желудок подбирается
к самому горлу - он просто физически ощущал тошнотворный ужас. Латинос
подобрался к первой антенне, той, что смотрела в сторону лестницы. Он
приостановился и вроде бы размышлял, можно ли за ней спрятаться. Очевидно,
решив, что тарелка представляет собой вполне достойное укрытие, он сунул
револьвер за пояс, вытащил резак и нацелил его на антенну. Серебристая
линия лазерного луча озарила тьму. Она рассекла металл, и верхняя часть
тарелки с грохотом рухнула на бетонную поверхность. Господи! А если он так
поступит с каждой?!
Латинос двинулся к следующей антенне и прорезал в ней длинную
оплавленную щель. И вот он уже у группы тарелок, среди которых спрятался
Холлидей. С расстояния двух метров бандит рассек первую и перешел к
следующей. Мысль Холлидея работала с бешеной скоростью. Если он высунется -
все, смерть. И к гадалке не ходи. Если останется на месте...
Латинос резанул еще по одной тарелке, и тут у Холлидея мелькнула
мысль, как выжить в этой нечаянной встрече. Укрывающая его антенна стояла в
ряду из трех вытянутых в линию тарелок, которые расположились друг за
другом, как ложки. Чтобы подобраться к той, где спрятался Холлидей, стрелку
придется подойти совсем близко... настолько близко, что сыщик сумеет
прыгнуть на него и слегка "удивить".
Холлидей напрягся, вынул пистолет, приготовившись воспользоваться им
как дубинкой. Латинос располовинил первую из трех антенн (металл рвался с
длинным скрежещущим визгом) и двинулся ко второй. Сейчас он находился не
более чем в двух метрах от замершего сыщика. Если Холлидей станет ждать,
когда враг соберется уничтожить его собственное укрытие, может оказаться
слишком поздно. Пожалуй, он вынырнет, пока противник будет заниматься
второй антенной и на мгновение потеряет бдительность.
Латинос поднял резак и выстрелил. Из дула вылетел серебряный луч и
расколол тарелку по диаметру. Холлидей прыгнул сразу после выстрела, когда
латинос еще только опускал оружие.
Он только раз коснулся бетона, взлетел в мощном прыжке и нанес
сокрушительный удар прямо в солнечное сплетение противника. Тот повалился
на спину. Холлидей снова подпрыгнул, обрушился на грудную клетку
поверженного врага, придавил руку с оружием и, ломая кости, ударил по ней
рукоятью пистолета. Пальцы разжались, и резак стукнулся о бетон крыши.
Холлидей отшвырнул его подальше, только сейчас ощутив внезапный подъем при
мысли, что все же может выбраться из этой заварушки живым. Он нащупал у
лежащего брючный ремень, вытащил оттуда револьвер и забросил его как можно
дальше. Его пленник вырывался изо всех сил, стараясь дотянуться до лица
сыщика здоровой рукой.
Холлидей поднял свой пистолет и с силой обрушил его рукоять на скулу
противника.
Никогда. Позже Холлидей убеждал себя, что никогда не мог он
представить себе того, что увидел в следующий момент. Сначала он вообразил,
что это галлюцинация, что адреналин от преследования и драки ударил ему в
голову и повлиял на зрение.
По лицу латиноса пробежали быстрые изменения. Казалось, плоть просто