"Поппи Брайт. Изысканный труп" - читать интересную книгу автора

- Черт возьми, люди не умирают от СПИДа в один день. У них бывают
поражения тканей и органов, так?
- Не знаю, сэр. У нас первый такой случай. Большинство заключенных,
зараженных вирусом, переводят в Вормвуд-Скрабс. Комптон в итоге тоже туда бы
попал.
Моя привязанная к плоти душа вздрогнула от восторга. Если б я оказался
в Вормвуд-Скрабс, у меня уже не было бы шанса выбраться ни живым, ни
мертвым. Это самая большая тюрьма в Англии, с собственной больницей и
моргом.
- Что ж, мы не можем здесь возиться с заразными болезнями. Пусть его
вскрывают в Лоуэр-Слотер. Вызовите доктора Мастерса, чтобы выписал
свидетельство о смерти. Иначе там не примут труп.
Я видел доктора Мастерса ровно пять раз, каждый год во время планового
медосмотра. Вот он снова. Руки нежные и сухие, как всегда, изо рта,
откуда-то из глубины, запах хвои и гнили.
- Бедняга, - пробурчал он - слишком тихо, чтобы кто-либо услышал.
Затем взял у охранника ключ и снял с меня наручники. Попытался нащупать
пульс - тщетно; снял тюремную пижаму, постучал по животу, перевернул и
засунул хрупкий стеклянный кончик градусника в холодеющую прямую кишку. Я
выпустил этот мир, и душа поплыла по течению среди черных волн забвения.
- Причина смерти? - последнее, что я слышал, и еще тихий голос доктора
Мастерса: - Понятия не имею.
Металлический скрежет, колеса застучали по мощеной дороге. На
территории тюрьмы не было мощеных дорог. Я не смел открыть глаз, да даже
если б и посмел, на тяжелых веках словно лежали мешки с песком. Забренчали
бутыли и флакончики, прерывистое шипение радиосканера, рычание машин,
заглушаемое растущими воплями сирены. Я был в машине "скорой помощи". Я
выбрался из Пейнсвика; теперь оставалось ожить. Но не сейчас.
Меня привязали ремнями к другой тележке и с огромной скоростью погнали
по коридору, только на сей раз колесики скрипели громче, словно ехали по
кафелю и стеклу, а не заплесневелым блокам из шлакобетона. Еще один холодный
железный стол под голой спиной, и вдруг все тело укутали в тяжелый хрустящий
целлофан. Мешок.
Если бы я дышал, то воздух внутри стал бы невыносимо теплым и влажным.
Как только закончился бы кислород, я бы задохнулся. Но мои легкие были
заперты, впитав, точно губка, весь необходимый кислород. Когда застегнули
молнию, я наслаждался ощущением холода во всем организме. Во всех отношениях
наполненный мясом конверт из кожи, зовущийся Эндрю Комптоном, был
безжизненным трупом.
Я представил себе годы лондонской чумы, узкие грязные улицы,
превратившиеся в склеп, голые костлявые мертвецы, наваленные на тележку,
которую катят по городу, бледные вялые тела теряют природный цвет,
надуваются. Представил вонь обуглившейся плоти, запах горящей болезни
повсюду, грохот колес по неровным булыжникам, постоянный усталый призыв
"Выносите своих умерших". Представил, как меня грубо бросают на деревянную
тележку поверх груды покойных собратьев; опухшее от чумы лицо уткнулось
прямо в мое, черный гной капает мне в глаза, течет в рот...
Я испугался, что у меня сейчас будет эрекция и я себя выдам. Глупо
волноваться. Я-то знаю, что у трупов вполне может вставать член. И докторам
это наверняка известно.