"Поппи Брайт. Изысканный труп" - читать интересную книгу автора

Щелчок, и человек начал говорить в диктофон:
- Пятое ноября... Доктор Мартин Драммон с ассистентом, младшим доктором
Уорнингом... Вскрытие Эндрю Комптона, белый, мужского пола, возраст -
тридцать три года, последние пять - в заключении... кожный покров
синевато-серый. Трупное окоченение, очевидно, прошло. Открой ему рот,
Уорнинг. - Палец с дурным вкусом резины рассоединил мою челюсть. - Зубы в
хорошем состоянии... У покойного был обнаружен ВИЧ, но симптомов СПИДа нет.
Причина смерти неизвестна.
Если б не душок Драммона и его мерзкие прикосновения, я бы слушал его
слова как любовную поэзию.
Снова градусник в анусе.
- Кишечная температура поднимается, - зафиксировал Драммон, - из чего
следует резкий скачок разложения тканей.
Затем послышался голос Уорнинга, молодой и тревожный:
- Худощавый, слабый парень. Как мог он убить двадцать три мужика?
- Они были не мужиками, а подростками-наркоманами. - Неправда,
большинству было больше двадцати. - Панки, гомосексуалисты, торговавшие
своим телом. Думаешь, с ними трудно справиться?
- Да, но когда они понимали, что сейчас умрут?.. - робко усомнился
ассистент.
Опять ложь. Я всего лишь предлагал гостям выпить, а затем пополнял их
бокалы, как любой хозяин. К несчастью, многие чувствовали приближение
смерти; просто им было плевать.
Доктора сделали паузу, чтобы произвести какие-то записи. Я знал, что,
когда они начнут снова, дело будет серьезным. Я читал о процедуре вскрытия.
Они подойдут ко мне со скальпелем и сделают надрез в форме ипсилона: от
каждой ключицы, соединяясь на грудине, и прямо вниз по животу до лобковой
кости. Затем отодвинут ткань и взломают ребра, а потом достанут, взвесят и
осмотрят мои органы. Я слышал, что внутренности людей после долгих
изнурительных заболеваний выглядят так, будто внутри детонировала бомба. Но
мои, конечно, еще тикали.
Когда они сложат все в мешочки и внесут в каталог, то останется только
пройтись скальпелем по лицу, отпилить верх черепа и вытащить мозг. Его они
положат в сосуд со спиртом, где ему предстоит мариноваться две недели, пока
он не отвердеет для рассечения и анализа. Мозг начинает превращаться в кашу
с момента наступления смерти, а к тому времени, как они закончат весь
процесс, полагаю, я буду истинно мертвым.
Я напрягся, чтоб включить нервную систему, обрести контроль над мышцами
и костями. Они казались неописуемо сложным сплетением, которым я забыл, как
управлять, если вообще когда-либо знал. Я словно прошел через темный морской
ил чувствительности и теперь давил на тонкую, но сильную мембрану, натянутую
на поверхности.
- Начинаем вскрытие, - сказал Драммон.
Безупречное стальное лезвие погрузилось глубоко в левую грудную мышцу.
Боль прорвала мембрану, точно электрошок пронеслась по нервам и вытянула
меня обратно к жизни.
Веки резко открылись, встретив растерянные землистые глаза Драммона.
Поднялась левая рука, схватила его за жидкие волосы и притянула ближе.
Правая рука сжала скальпель и выкрутила инструмент из кисти врача. Лезвие
плавно вышло из надреза на груди и прошлось по ладони Драммона, вспоров