"Хорхе Луис Борхес, Адольфо Касаресю Шесть загадок дона Исидро Пароди " - читать интересную книгу автора

трагедии, которой суждено было поставить финальную точку в его жизни и
обратить в пепел замечательный образец архитектуры, традиционной для
западного района столицы. Причины грандиозного пожара расследуются.
С того дня я, никогда не бегавший от работы, больше не возвращался ни в
редакцию газеты, ни в Санитарное управление и совсем пал духом. Два дня
спустя меня навестил некий очень любезный господин - якобы для того, чтобы
осведомиться о моем участии в покупке метел и швабр для уборки офисов и
торговых заведений на улице Букарелли; потом переменил тему и заговорил об
иностранных общинах, особо коснувшись сирийско-ливанской. Напоследок он
как-то не слишком уверенно пообещал зайти еще разок. Но не зашел. Зато на
углу появился тот тип, который с величайшими предосторожностями следит за
мной. Я знаю, что вас никто, никакая полиция с толку не собьет. Спасите
меня, дон Исидро. Я в отчаянии!
- Я не ясновидящий и не соблюдаю постов, чтобы разгадывать загадки. Но
тебе помочь попробую. Только при одном условии. Обещай, что будешь слушаться
меня во всем.
- Все что скажете, дон Исидро.
- Отлично. Теперь же и начнем. Ну-ка, назови по порядку все знаки
зодиака.
- Овен, Телец, Близнецы, Рак, Лев, Дева, Весы, Скорпион, Стрелец,
Козерог, Водолей, Рыбы.
- Молодец. А теперь скажи их наоборот.
Молинари, побледнев, пробормотал:
- Нево, Целет...
- Ну-ну, что еще за фокусы! Я тебе велел поменять порядок и назвать
знаки вразнобой.
- Поменять порядок? Вы не поняли меня, дон Исидро, это совершенно
немыслимо...
- Разве? Давай-ка, называй: первый, последний, предпоследний...
Молинари, обмирая от ужаса, подчинился. Потом осторожно поглядел по
сторонам.
- Ну вот, теперь, надеюсь, ты выкинешь из головы все эти глупости и
снова отправишься к себе в газету. И не кипятись так.
Не проронив ни слова, успокоенный и ошеломленный, Молинари покинул
тюрьму. Снаружи его поджидал незнакомец.

II

Через неделю Молинари понял, что больше не в силах откладывать второй
визит в исправительную тюрьму. Правда, ему было неловко перед Пароди, ведь
тот раскусил его, понял, насколько он доверчив при всей своей
самонадеянности. Чтобы такой современный человек, как Молинари, дал себя
провести фанатикам-чужеземцам! Но теперь визиты вежливого господина
сделались более частыми и более зловещими: он говорил уже не только о
сирийцах и ливанцах, но и о друзах из Ливана; его вопросы затрагивали и
совсем новые темы: например, запрещение пыток в 1813 году, преимущества
электрических стрекал, только что завезенных отделом расследований из
Бремена, и т. д.
И вот в одно дождливое утро Молинари опять двинулся в сторону улицы
Умберто I и сел на автобус. Когда он вышел у "Палермо", за ним последовал и